Текст книги "Тайная наследница"

Автор книги: Люк Девениш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

3. Ида Декабрь 1886 года

Ида рано легла спать. Она убрала после ужина и, задув стоящую на прикроватном столике свечу, отправилась в постель, против обыкновения не став даже читать на ночь. Она собиралась встать еще до рассвета. Теперь у нее новая хозяйка, и Иде не хотелось бы выставить себя в невыгодном свете перед ней и мистером Хакеттом. Она была твердо намерена с самого начала произвести на мисс Матильду наилучшее впечатление.

Без чтения оказалось тяжело заснуть. Уж слишком много волнений ей пришлось пережить за сегодняшний день. Наконец Ида все же задремала. Сквозь сон она почувствовала, как у нее на руке топорщатся волоски, и потерла их, мысленно приказывая себе не просыпаться. Все ее тело покрылось гусиной кожей, и Ида ощутила холодок в области позвоночника. Ей привиделась ледяная рука мертвеца, коснувшаяся ее в этом месте… Это заставило Иду открыть глаза. Она лежала на своей маленькой кровати, часто моргая и чувствуя, как на нее давит тьма.

Окончательно проснувшись, девушка услышала тихое постукивание собачьих когтей по половицам. Она помнила, что рассказывал ей Баркер. Зная, что этого на самом деле не может быть, что эти звуки ей только чудятся, Ида заткнула уши подушкой.

Девушка убеждала себя в том, что всему виной ее одиночество. Если бы у нее была подруга, Ида сейчас ничего бы не услышала. Все эти звуки слышны только ей одной.

Свернувшись калачиком, девушка снова попыталась уснуть. Ей не хотелось верить в то, что эти звуки на самом деле раздаются где-то снаружи, однако не думать о них она просто не могла. А вдруг это призрак бедного щенка, умершего вместе со своей хозяйкой? Могло ли животное бродить по коридорам третьего этажа за дверью ее комнаты? Иногда звук становился громче, словно его источник находился прямо у нее за дверью, а потом ослабевал – пес фыркал где-то на втором этаже. Вот только маленькие твердые когти продолжали стучать по деревянному полу. Бедное крошечное животное ищет свою хозяйку. Ида подумала, что Всевышний поступил не слишком милосердно, когда обрек маленькую безгрешную собачку на подобную участь.

Топот лап снова стал громче. Ида, затаив дыхание, укрылась одеялом с головой. Она молилась, чтобы Баркер оказался прав и это была галлюцинация. Она задерживала дыхание до тех пор, пока ее лицо не побагровело.

Шаги замерли.

Воцарилась полнейшая тишина. Иде пришлось призвать на помощь все свое мужество, чтобы встать с кровати, подойти к двери и, приложив к ней ухо, прислушаться.

Что-то заскреблось в дверь, явно отчаянно стремясь проникнуть к ней в комнату.

– Я не твоя хозяйка!

Царапанье прекратилось.

Замерев от ужаса, Ида сказала себе, что должна открыть дверь и убедиться, что это собака из плоти и крови, а не призрак, не плод ее воображения. Только так она сможет доказать самой себе, что не сошла с ума.

Обхватив пальцами дверную ручку, девушка, набираясь храбрости, глубоко вздохнула и наконец широко распахнула дверь.

Темный коридор был пуст. Мягко ступая, Ида направилась к лестнице и прислушалась. Ни звука. Она стала спускаться по ступенькам и остановилась только тогда, когда добралась до второго этажа. Внезапно ее лицо обдало холодом и свежестью ночного воздуха. Он струился откуда-то сверху.

Девушка решила вернуться к себе в спальню. Ее не на шутку беспокоил вопрос, что все это может означать. В порядке ли ее рассудок? А потом она увидела неясные очертания фигуры, движущейся к ней по коридору. Ида пронзительно взвизгнула.

– Мистер Хакетт?

Одетый в ночную сорочку мужчина тоже едва не вскрикнул, однако, разглядев во тьме служанку, произнес:

– Ида? Ида! Что ты здесь делаешь?

– Я… – От испуга девушка с трудом подбирала слова. – Мне показалось, что я услышала что-то в коридоре.

– Ты тоже?

Внутри у нее все сжалось.

– Что происходит, мистер Хакетт?

– Что-то здесь не так, – прошептал он. – Я проснулся от странного ощущения… Я весь вспотел и задыхался. Мне захотелось выпить воды. В комнате так душно… – Он задрожал. – Мне показалось, будто что-то ждет меня за дверью моей спальни.

Сердце сильней забилось у Иды в груди.

– Ой, мистер Хакетт!

– Я ничего не слышал, но уверен в том, что почувствовал… Я не спал. Что-то поджидало меня за дверью.

В коридоре, кроме них, никого не было.

Пропитанная по`том ткань прилипла к его груди. Сэмюель повернул голову влево, в сторону парадной лестницы, по которой можно было спуститься на первый этаж.

В темноте ничего не было видно. Он повернул голову направо.

– Вам плохо, Сэмюель? – донесся из темноты голос Матильды.

Она появилась так внезапно, что Ида и Сэмюель отпрянули. При этом служанка пребольно ударилась локтем о стену.

Облаченная в ночную рубашку, босоногая Матильда очень напоминала в предрассветном сумраке привидение. Как долго она за ними наблюдает?

– Я вас испугала?

Матильда вела себя так, будто Иды здесь не было: все ее внимание было сосредоточено на Сэмюеле.

– Извините. – Мужчина уже оправился от неожиданности. – Я не ожидал вас здесь встретить.

Но Матильда ничуть не смутилась.

– Я вас испугала. Как неловко! Я просто не смогла уснуть.

Взгляд Сэмюеля остановился на ее ночной сорочке. Мягкая, не очень плотная ткань тесно облегала соблазнительные формы девушки. Он взглянул на собственную ночную сорочку и смутился, заметив, что она прилипла к коже. Ида отвела глаза. Сэмюель попытался прикрыться.

– Ваша спальня недостаточно удобная?

– Нет, – произнесла Матильда, – дело не в этом. Просто… ну… я снова дома. Мне захотелось опять увидеть все… все то, что я успела позабыть.

Ее взгляд остановился на его лице, а потом переместился вниз, на тело под промокшей от пота ночной сорочкой. Этот взгляд пробудил в Сэмюеле что-то такое… Матильда вновь посмотрела ему в глаза, и у молодого человека едва не перехватило дыхание от того, что он в них увидел.

– Мисс, – произнесла из сумрака Ида.

Вздрогнув, Сэмюель вспомнил о ее существовании.

– Мисс, вам нездоровится?

– Мисс Грегори не спится, – сказал Сэмюель.

Он надеялся, что Ида поймет, на что он намекает, и уйдет, но этого не произошло.

– Я отведу вас на кухню, мисс, – сказала она, беря хозяйку за руку. – Там есть настойка валерианы. Она поможет вам уснуть.

Матильда, отвернувшись от Сэмюеля, взглянула на горничную.

– Нет, спасибо, – только и ответила она.

Повернувшись, Матильда направилась к лестнице. Сэмюель проводил взглядом ее удаляющуюся фигуру.

– Мисс, – прошептала Ида, – будьте осторожней в темноте!

Ей захотелось побежать следом за Матильдой, однако она вдруг испугалась, что может чем-нибудь расстроить хозяйку. Сейчас в мисс Грегори не было ни хрупкости, ни уязвимости.

Ида посмотрела на Сэмюеля.

– Вам не кажется, что она… немного странная, мистер Хакетт?

– Я… я не знаю, – произнес он.

Мужчина вытер рукавом пот со лба и немного пришел в себя.

– Ступай к себе в комнату, Ида… Увидимся утром.

Мисс Грегори проснулась на рассвете, когда Ида и Агги вошли в китайскую комнату, в которой она спала. Сначала Матильда решила, что она в Константин-холле, но потом Агги раздвинула шторы… Открывшаяся взору девушки комната ничем не напоминала ту, в которой она жила на протяжении столь долгого времени.

Сев на кровати, Матильда огляделась.

– Где мы? Что случилось?

– Все в порядке, мисс, – заверила ее Агги.

Ида терпеливо ждала, держа в руках поднос с завтраком. Она пока что ни словом не обмолвилась о том, что видела прошлой ночью. Матильда посмотрела на нее, и Ида вышла из-за спины Агги и приблизилась к кровати.

– Мы в Саммерсби, – напомнила хозяйке ее личная горничная, – дома.

Ставя поднос на кровать, Ида украдкой бросила пытливый взгляд на Матильду. Мисс Грегори, судя по всему, кое-что вспомнила.

– Железнодорожная станция… Долгая поездка в карете… – пробормотала она.

– Верно, мисс, – поддакнула Агги.

– Мы приехали поздно вечером… Среди деревьев показался огромный особняк. Сначала он был едва заметен, пока деревья не расступились…

Агги улыбнулась.

– Вы все вспомнили. Да, вы не в Константин-холле и никогда туда не вернетесь.

Матильда похлопала по подушкам, и Агги уложила их немного иначе.

– Удобная кровать.

– Рада это слышать, – сказала Агги и подмигнула. – Моя тоже вполне…

Ида, следившая за разговором с алчным любопытством, решила тоже вставить словечко.

– Чудесно! – лучезарно улыбаясь, воскликнула она. – Это все моя работа, знаете ли. В этом доме нет такой комнаты, где бы я не прибирала.

Матильда удивленно уставилась на Иду, а потом перевела взгляд на Агги, которая выглядела несколько смущенной.

– Мистер Хакетт попросил, чтобы вы обращались к хозяйке «мисс Грегори», – напомнила Агги Иде.

– Конечно, – произнесла та. Затем немного помолчала и наконец прибавила: – Мисс Грегори.

Матильда застенчиво улыбнулась и стала есть вареное яйцо.

– Спасибо, Ида, – сказала Агги, желая побыстрей спровадить ее из комнаты.

Но Ида не поняла намека и продолжала выпрашивать похвалы за свое усердие.

– Пожалуйста, мисс. Я к вашим услугам. Как только вам что-нибудь понадобится, зовите меня, я сразу прибегу.

Матильда, продолжая есть, взглянула на нее. Ширма в китайском стиле была самым ярким предметом в помещении, и глаза мисс Грегори то и дело невольно возвращались к ней, пока она ела.

– Моя сестра спала в этой комнате? – спросила она.

Ида не знала, что на это ответить.

– Я так не думаю, – произнесла Агги, выкладывая одежду из сундука. – Мне кажется, что она ночевала в хозяйской спальне.

Матильда кивнула.

– Тут много красивых вещиц.

Ида пришла в восторг от этих слов.

Повернувшись спиной к хозяйке, Агги распахнула дверцы платяного шкафа и принялась развешивать одежду – прошлым вечером женщина чувствовала себя слишком усталой, чтобы этим заниматься. Взгляд Матильды остановился на плоской шкатулке в мавританском стиле, которую Ида поставила на прикроватном столике поверх небольшой стопки книг.

Довольная служанка наблюдала за тем, как Матильда приподнимает крышку шкатулки, однако удивилась, когда та вытащила оттуда фотокарточку, наклеенную на картон. Когда Ида ставила шкатулку на столик, та, без сомнения, была пуста. Девушка прищурилась, стараясь разглядеть фотографию с того места, где стояла. Ей удалось рассмотреть изображение какой-то богато одетой молодой женщины с густыми черными волосами, спадающими на спину. Матильда пару секунд изучала фотографию, а затем перевернула ее. Имя и дата были выведены ровным, красивым почерком. С такого расстояния Ида не смогла прочесть, что же там написано.

У раскрытой двери, улыбаясь, стоял Сэмюель. Заметив его, Ида вздрогнула, а Матильда спрятала шкатулку и ее содержимое под одеяло.

– Надеюсь, вы спали лучше? – поинтересовался он.

Матильда покраснела, явно не зная, что ответить. Она взглянула на Агги и увидела, что та тоже залилась румянцем. Женщина запоздало присела перед Сэмюелем в поклоне.

– Лучше, чем кто? – спросила Матильда.

Сэмюель замялся, ища в ее лице что-то такое, чего никак не мог найти. Он встретился взглядом с Идой.

– Минувшей ночью, – обратился он к мисс Грегори, – вы сказали, что не можете уснуть… когда я вас увидел…

Агги изумленно уставилась на него.

– Но… этой ночью мисс Грегори крепко спала, мистер Хакетт.

Ида покачала головой, давая тем самым понять, что это было совсем не так, однако Агги не обратила на нее ни малейшего внимания.

Сэмюель понял, что допустил какую-то оплошность.

– Извините, – произнес он. – Мы давно не принимали дам в Саммерсби. Я привык слоняться по дому. Простите, что потревожил вас.

И, слегка поклонившись, он вышел.

– Свояк Сэмюель! – крикнула ему вслед Матильда.

Агги повернулась к ней, но не успела ничего сказать: мистер Хакетт вновь появился в дверях, широко улыбаясь.

Матильда, кажется, опять утратила способность связно выражать свои мысли.

– Это… ну… красивая комната, – наконец смогла вымолвить она.

– Рад, что вам тут нравится, – сказал Сэмюель.

Похоже, он ожидал большего.

– Здесь жила моя сестра? – спросила Матильда.

Его лицо потемнело.

– Почему вы так решили?

Ида сказала себе, что Матильда собиралась показать ему фотографию, но в последний момент передумала.

– Тут так много вещиц… – неопределенно проговорила она.

Тучи развеялись.

– Все комнаты в Саммерсби красивы, – вновь улыбнулся Сэмюель. – Уверен, вы скоро все вспомните. Когда позавтракаете, спускайтесь. Я покажу вам дом.

Он ушел. Ида видела, как Матильда под одеялом водит пальцем по глянцевой поверхности снимка.

– Мне все же кажется, что эта комната принадлежала Маргарет, – спустя некоторое время сказала она, обращаясь к Агги. – Впрочем, не важно. Думаю, свояк Сэмюель боится, что мне это будет неприятно, но он ошибается. Как-никак, она моя сестра-близнец. Я знаю, что мы снова вместе, – девушка съела еще одну ложечку яичного желтка, – даже если она теперь мертва…

Иде ужасно хотелось сообщить Агги о том, что сегодня ночью Матильда вовсе не спала, но женщина была слишком занята и Ида не стала ее отвлекать. А еще девушка не решилась говорить об этом в присутствии Матильды. Похоже, их хозяйка успела обо всем позабыть…

С девяти часов утра Ида не знала, чем себя занять. Не решаясь сидеть без дела, она заглянула в каждую комнату, чтобы проверить, не надо ли сделать что-нибудь еще. Войдя в столовую, девушка уставилась на то место на ковре, где, как ей казалось, покойная мисс Грегори испустила дух. Постаравшись выбросить эти мысли из головы, Ида нагнулась, чтобы проверить, не пыльный ли пол. Она стала приподнимать тяжелые шторы и обнаружила слева мышиный помет. Поджав губы, Ида взялась за совок и метелку. Ее не удивило, что грызуны пробрались в дом, ведь здесь было так мало людей. Встав на четвереньки, девушка с удивлением увидела у дальней стены предмет, который сразу же узнала. Озадаченная Ида пересекла комнату и полезла под канапе.

Она вытащила флакон, который прежде отнесла в китайскую комнату. Ида задумалась, как такое возможно. Она попыталась вспомнить, видела ли флакон на туалетном столике у Матильды, но не смогла.

– Зачем кому-то его брать? – вслух произнесла девушка.

Она поднесла флакон к окну, чтобы проверить, сколько в нем осталось жидкости. Кажется, ее количество не уменьшилось.

Ида подумала, что иногда в этом доме происходят странные события. Сунув флакон в кармашек фартука, она возблагодарила звезды за то, что обнаружила его раньше, чем Баркер: он бы решил, что она не подметает за шторами. Повернувшись, Ида увидела камердинера. Ссутулившись, он стоял в дверном проеме и улыбался.

От неожиданности девушка вздрогнула.

– Да, не говори… Прошлой ночью она отчебучила, так отчебучила, – сказал камердинер.

Ида часто заморгала.

– Кто?

– Хозяйка, кто же еще? Дура!

Сбитая с толку Ида заморгала еще чаще.

– Знаю… Я ее видела…

Баркер посмотрел на нее так, словно она и впрямь была законченной дурой.

– Мисс Грегори была у двери в комнату его лордства. Только Всевышнему известно, что она там делала.

– Я тоже была там, мистер Баркер, и не видела вас.

Его улыбка стала нахальной.

– А на нем не было ничего, кроме ночной сорочки.

Ида почувствовала, что краснеет.

– Я не знаю, зачем вы мне это говорите. Если вы там были, почему ничего не сказали?

– Кому какое дело, о чем ты думаешь? – презрительно поинтересовался Баркер. – Тебя уже заждались, дура. Его лордство хочет взять тебя с собой на кладбище.

Флакон, казалось, потяжелел у нее в кармане.

– А что мне там делать?

Баркер фыркнул и пожал плечами.

– Не спускать с него глаз. Он ведь мужчина твоей мечты, не так ли?

Ида покраснела.

Баркер самодовольно улыбнулся, решив, что попал в яблочко.

– Что и требовалось доказать.

Гранитный могильный камень был новехоньким, его установили за день или два до возвращения Матильды. На фоне других, более старых памятников он казался чистеньким, свеженьким, без малейшего изъяна. Матильда провела затянутой в перчатку рукой по высеченным в камне позолоченным буквам. Ида в это время скромно стояла на том же месте, что и во время похорон.

Маргарет Луиза Грегори

1867—1886

Покойся с ягнятами Господними

– Я бы предпочла, чтобы здесь написали: «Любимой сестре», – заметила Матильда и вопросительно посмотрела на Сэмюеля.

Он покрепче сжал свою трость.

– Внизу осталось место. Я попрошу каменотеса добавить строчку, – сказал он.

Иде показалось, что Сэмюель пытается встретиться с Матильдой взглядом и уловить в ее глазах нечто такое, чего нельзя выразить словами. Что бы это ни было, взгляд мисс Грегори оставался непроницаемым.

– На свете еще не было такой же преданной сестры, – произнесла Матильда, – нигде и никогда… Маргарет ни перед чем не останавливалась, когда хотела выразить глубокую, всепоглощающую любовь ко мне… Она часто говорила, что любит меня. Все ее поступки свидетельствовали об этом.

Сэмюель, встретившись взглядом с Идой, смутился.

– Прекрасное место, чтобы покоиться с миром…

Матильда улыбнулась и кивнула головой. Ее лицо было закрыто вуалью, чтобы не докучали жужжащие повсюду насекомые. У Иды на шляпке не было вуали, а потому ей приходилось то и дело отгонять мошек от лица. Над головами собравшихся качали ветвями древние эвкалипты. Поросшие травой холмы, окружавшие кладбище, казались золотисто-желтыми. Растительность на них высушило солнце.

Матильда снова кивнула и повторила слова Сэмюеля:

– Прекрасное место, чтобы покоиться с миром… Вы правы, свояк.

Мужчина опять пытливо взглянул ей в лицо, но ничего особенного в нем, кажется, не увидел.

На кладбище появились два мальчика. Их сопровождал мужчина, чье лицо затеняли широкие поля шляпы.

– Хотите пройти к другим могилам? – спросил у Матильды Сэмюель, косясь в ту сторону, куда намеревался ее проводить.

Мисс Грегори, присев, провела пальчиками по лепесткам цветов, оставленных ею на могильном камне Маргарет.

– Как она умерла, свояк?

Иде показалось, что Сэмюель уже не раз отвечал на этот вопрос.

– Это случилось неожиданно, – сказал (а вернее, как подозревала Ида, напомнил) он. – У вашей сестры было слабое здоровье.

Молодой человек откашлялся. Казалось, он готовился произнести нечто весьма неприятное для него.

– Однако я считаю, что к столь печальному концу ее привели угрызения совести.

Мошки вились у него перед глазами, и Сэмюель отмахнулся от них так же, как и Ида.

Матильда посмотрела на него:

– О чем вы?

Он постарался ответить как можно мягче.

– Матильда! Ваша сестра не заслуживала доверия. Она иногда бессовестно лгала окружающим.

– И этого достаточно для того, чтобы человек умер?

Сэмюель кивнул. Мошки явно вознамерились довести его до белого каления.

Матильда смутилась.

– Уверена, что уже задавала вам этот вопрос и получала на него ответ, свояк. Извините. – Ее руки дрожали. – Моя память… никогда уже не будет прежней.

Ида украдкой бросила на нее взгляд. Что все это означает? Могла ли леди позабыть о том, что случилось с ней ночью, или это всего лишь притворство?

– Вам не за что извиняться, – заверил ее Сэмюель.

Он протянул Матильде руку, и леди взялась за нее так же естественно и безропотно, как тогда, когда Сэмюель вел ее прочь от Константин-холла.

– Пойдемте-ка к могиле вашего батюшки? – предложил он.

Матильда кивнула, соглашаясь.

Сзади раздался детский крик. Они обернулись. Один из мальчишек, вошедших на кладбище через калитку, теперь стоял невдалеке от них и с открытым ртом взирал на мисс Грегори, указывая на нее пальцем.

– Привидение!

Матильда покраснела под вуалью.

– Привидение! – Пронзительный крик мальчика встревожил другого ребенка, а также мужчину, который привел их сюда.

Иде показалось, что она уже видела его в городке.

Испуганная Матильда сжала руку Сэмюеля.

Мистер Хакетт поднял тросточку, словно хотел ударить ею ребенка.

– Несносный мальчишка! Разве так следует обращаться к леди?

Глаза мальчика расширились от страха, и он невнятно забормотал:

– Но она мертва! А теперь пришла на кладбище… Призрак!

Мужчина подошел к ним и встал позади мальчика. Другой ребенок следовал за ним. Ида наконец узнала мужчину. Это был мистер Скьюс, довольно своенравный молодой человек. Он был ровесником Сэмюеля, но вовсе не таким пригожим. Ида вспомнила, что мистер Скьюс служит в Кастлмейне фармацевтом у дряхлого доктора Фоула. Она взглянула на Сэмюеля и заметила, что тот выглядит немного смущенным.

– Прошу прощения, мистер Хакетт, – произнес Скьюс. – Господи, Джим! Где твои хорошие манеры?

А потом он разглядел лицо Матильды под сетчатой вуалью и почесал руки.

– Это мисс Грегори, – представил свою спутницу Сэмюель, заметив, как Скьюс смотрит на нее. – Она вернулась в Саммерсби после смерти сестры.

Фармацевт смущенно приподнял шляпу, придвинув к себе опешившего мальчишку.

– Прошу прощения, мисс. Мой сын Джим знал вашу сестру… мы все ее знали…

Он вновь почесал руки, бросил многозначительный робкий взгляд на Сэмюеля и отвернулся. Что бы все это значило?

Похоже, мальчик до сих пор не мог поверить собственным глазам.

– Вы ведь не та самая мисс Грегори?

– Я мисс Грегори… – начала Матильда.

– Это сестра той несчастной леди, – пояснил мальчику Скьюс, – сестра-близнец.

Матильда кивнула и, поддавшись внезапному порыву, приподняла вуаль, позволяя ребенку рассмотреть свое лицо. Глаза Джима снова округлились. Второй ребенок, прячась за спиной Скьюса, также смотрел на леди. На его лице была растерянность, словно он и верил, и не верил своим глазам.

– Мы пришли навестить могилу матери Джима, да упокоит Господь ее душу, – сказал Скьюс, указав на другую, более скромную могилу, расположенную ближе к кладбищенской ограде.

Упоминание об этом расстроило мальчика.

– Моя мама умерла от дизентерии, – сообщил он, – мама Лью тоже.

Другой мальчик понурился. Занервничав, Скьюс прикоснулся к шляпе, желая, по-видимому, поскорее удалиться.

– Моя мама тоже умерла, – произнесла Матильда.

Фармацевт и мальчики уже направлялись к выходу, но после этих слов остановились. Подумав, что леди сказала все, что хотела, Скьюс уже собирался увести детей прочь, но Матильда вновь заговорила.

– От тифа, – сообщила она. – Тогда, кажется, как раз закончили строить Саммерсби… – Она запнулась. Все терпеливо ожидали. – Моя память может сыграть со мной злую шутку, – виновато пояснила Матильда, – но это я помню… смерть мамы… мне не забыть… Я…

– Прискорбно это слышать, мисс, честное слово… – сказал Скьюс.

Матильда была тронута; должно быть, ей удалось разглядеть в его водянистых глазах неподдельное сострадание. Фармацевт потер переносицу. Ида наблюдала за ним как завороженная.

Мисс Грегори перевела взгляд на мальчиков и присела, чтобы посмотреть им в лицо.

– Потерять любимого человека очень больно, – сверкая глазами, произнесла она, – но я верю, что на самом деле близкие никогда нас не покидают. Они остаются вместе с нами, и не только в наших сердцах… Мы можем научиться видеть тех, кто уже покинул этот мир.

Как бы желая наглядно продемонстрировать то, что она имеет в виду, Матильда посмотрела в сторону, противоположную той, где стоял Сэмюель, а потом словно начала всматриваться в нечто, недоступное глазам остальных, но вполне видимое ей. После этого девушка снова взглянула на мальчиков.

– Вы заметили?

На лицах детей был написан благоговейный страх.

Ида не могла оторвать взгляд от лица мисс Грегори.

– А что вы там увидели, мисс? – спросила она.

Сэмюелю было явно не по себе.

– Давайте вернемся в дом, Матильда? – предложил он.

Он помог ей подняться и повел прочь.

– Вы правду говорите, мисс, – произнес Джим.

– Что? – обернулась Матильда.

– Вы другая мисс Грегори.

– Следи за своими словами, Джим… – предостерег его Скьюс, но мальчик говорил совершенно искренне.

– Ну… она была другая, – произнес он и снова перевел взгляд на Матильду. – Вы не похожи на нее. – Он повернулся к отцу. – Видишь, папа? Это очень милая леди, не просто красивая, но и милая.

Прежде чем отец увел его прочь от Матильды, мальчик успел улыбнуться ей и сказать:

– Та мисс Грегори милой не была. Ее почти никто не любил.

Направляясь к большому дому и пересекая загон для лошадей, Ида держалась от Матильды и Сэмюеля на почтительном расстоянии. В голове у нее вертелись докучливые вопросы, которые она не могла выбросить из головы. А всему виной – могила покойной мисс Грегори, место упокоения леди, которая разжигала ее любопытство.

Во-первых. Саммерсби покинули все слуги, за исключением самой Иды и миссис Джек, никогда не задерживавшейся здесь надолго. Почему Баркера совершенно не беспокоит то, что в доме некому работать?

Во-вторых. Почему Сэмюель и Баркер согласились принять ничего не значащее объяснение, будто бы смерть Маргарет последовала за «припадком»?

В-третьих. Вопрос менее интригующий, но все равно интересный. Почему мистер Скьюс разнервничался, когда узнал, что его сын был знаком с Маргарет Грегори и составил о покойнице собственное мнение?

– Я должна попросить вас вытащить все из кармана вашего передника, – раздраженно произнесла Агги, найдя Иду после второго завтрака в коридоре верхнего этажа.

Подобного рода заявление не вызвало у девушки ни удивления, ни негодования. Она извлекла из кармана черепаховый гребень и голубой флакон.

– Ой, я забыла, что положила его сюда, – пробормотала Ида.

Поджав губы, Агги забрала у нее гребешок.

– Попрошу впредь не трогать вещей мисс Грегори.

– Я и не собиралась их трогать, – ответила Ида, – просто хотела окунуть гребешок в уксус… вдруг на нем гниды… Я именно это имела в виду…

И она взмахнула зажатым в руке флаконом.

Агги, судя по всему, эти слова очень обидели. Она резко повернулась и направилась к лестнице.

– Что мне с этим делать? – крикнула ей вслед Ида.

– С чем? – не потрудившись остановиться, переспросила Агги.

– С этой миленькой стекляшкой.

Оглянувшись через плечо, Агги окинула флакон беглым взглядом.

– Он не принадлежит моей госпоже.

– Знаю. Это флакон ее покойной сестры.

Агги замерла, поставив ногу на ступеньку, ведущую вниз. Ида подбежала к ней, продолжая сжимать флакон в руке. Казалось, Агги изо всех сил старается сохранять самообладание.

– Не понимаю, к чему эта суматоха, Ида.

– Ну… я опять нашла его… Вы меня понимаете? На том же месте, что и в прошлый раз, – попыталась объяснить девушка.

– Да что вы?

– В комнате смерти.

Это выражение покоробило горничную.

– В таком случае следует вернуть флакон на место.

– Не думаю, что его место там. Сначала я нашла флакон за шторами, а потом под канапе. Странно все это…

Агги ждала.

Ида тоже.

– И что вы обо всем этом думаете? – наконец спросила она.

– Мне кажется, что сегодня вы немного рассеяны, – сказала Агги.

– А-а-а…

Ида уставилась на собеседницу широко открытыми глазами. Слова Агги немного обескуражили ее. Ида засунула флакон обратно в карман передника и изобразила на лице самую лучезарную из своих улыбок. Агги лишь покачала головой и начала спускаться по лестнице. Ида пошла следом за ней.

– Видите, я натерла здесь все до блеска, – произнесла она, чтобы изменить направление беседы.

Она догадывалась, что ее работа не осталась незамеченной, однако, к ее разочарованию, Агги не сказала, что она все сделала правильно.

– В Саммерсби не хватает прислуги, – неожиданно произнесла женщина.

– Ну… да, – согласилась Ида.

Агги замерла на ступеньке.

– Когда я спросила у мистера Баркера, в чем причина этого, он был немного резковат со мной, – сказала она, – очень резок, если уж говорить начистоту.

– А, Баркер, – пренебрежительно произнесла Ида. – А вы спросите у него, почему он ходит, словно у него кочерга в одном месте.

Агги нахмурилась.

– Ида… не следует так говорить…

И женщина снова стала спускаться по лестнице.

– Все здешние слуги попросили расчета, словно боялись запаршиветь, прикасаясь к дверным ручкам в этом доме, – не отставая от нее, заметила Ида.

– Простецкая речь вам не идет, – сказала Агги.

– Простите, – спохватилась Ида. – Прежде мне нечасто доводилось общаться с по-настоящему вежливыми людьми, мисс… Иногда я не знаю, что об этом думать.

Повернув голову, Агги посмотрела на нее и увидела, что девушка говорит вполне искренне.

– Я часто не подбираю выражений, когда хочу что-то сказать, – продолжала Ида. – У меня небольшой словарный запас, и я часто забываю о том, что уже не дома.

При мысли о доме лицо Иды сморщилось. Она и впрямь очень сильно скучала по своей семье.

– Вам, должно быть, тут очень одиноко, – уже мягче произнесла Агги.

Ида смахнула слезинку.

– Именно поэтому так хорошо иметь подругу, – сказала она и снова улыбнулась.

Она поняла, что сердце Агги принадлежит ей.

– Кто вас обучал? – спросила женщина.

Они продолжили медленно спускаться по лестнице.

– Никто, – ответила Ида. – Ну, не совсем. Мама научила меня выполнять домашнюю работу. Я приучена к труду.

– Но здесь вас никто ничему не учил? – уточнила Агги.

Ида покачала головой.

– Я всему училась на ходу.

Девушку не удивило, что именно эта фраза произвела на ее новую подругу наиболее сильное впечатление.

– Однако мистер Хакетт очень воспитанный джентльмен, – заметила Агги. – Я знаю, что Саммерсби принадлежит не ему, но он был помолвлен с мисс Грегори и продолжает жить в этом доме. Разве у него нет определенных требований?

Ида не знала, что на это ответить. Агги вновь остановилась.

– Почему уволились другие слуги?

У Иды были кое-какие мысли на этот счет, но, помня о своей привычке сначала говорить, а потом уж думать, она решила на этот раз промолчать.

– В чем причина? – продолжала допытываться Агги.

Иду раздирали противоречия, и, заметив это, собеседница решила не давить на нее.

– Не волнуйтесь так, – попросила женщина. – В конце концов, это не мое дело.

– Если я скажу то, что думаю, то могу навредить Эви, – разволновавшись, призналась Ида.

– А кто такая Эви?

– Моя сестра Евангелина, единственная в нашей семье, у кого есть мозги. Ей тринадцать, а она продолжает учиться в школе. Мама и тети питают на ее счет большие надежды. Мои деньги пойдут на ее учебники.

– Ясно, – ответила Агги, хотя на самом деле мало что поняла.

– Тех, кто слишком много болтает, увольняют, – прошептала Ида. – Я сперва не догадалась, с чего все началось, но потом… Слуги много болтали, а когда камердинер, тот, у которого кочерга в одном месте, подслушивал, о чем они говорят, их увольняли. – Девушка помолчала, предоставляя Агги в полной мере осознать значимость этих сведений. – Их выгнали! Уверена, что Баркер сделал только хуже. Теперь, когда слуги очутились за стенами Саммерсби, ничто не помешает им судачить обо всем, если найдутся те, кто захочет их слушать. Все в округе уже, должно быть, знают, что к чему… Если я скажу еще хотя бы слово, больше всего от моей болтливости пострадает Эви.

Приняв это к сведению, Агги произнесла уже с большей осмотрительностью:

– В таком случае ничего мне не говорите, Ида. Я не шучу. Если таковы правила этого дома, мне следует уважать их так же, как это делаете вы.