Текст книги "Рассказы (СИ)"
Автор книги: Людмила Астахова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
А я ругаю нынешнюю молодежь! Нет! У этой Синдиреллы-богатырки в роду точно драконы были!
Рассказывать о том, как я мирила влюбленных не так интересно, как может показаться. В итоге пришлось наобещать с три короба. И охоту на василисков, и экскурсию в Гномье царство, и по шеям надавать очередному Черному Властелину. Ну, чего ради любимого братишки не сделаешь, верно?
Вернулась домой я только через месяц, вдоволь навалявшись на пуховых перинах, обленившись в край и соскучившись по любимому мужу. Когда Лииниарр стал являться ко мне во сне, печально при том вздыхать и трепетать своими длинными ресницами, я не выдержала. Расцеловалась с мамочкой, получила легкие увечья в объятиях братишки и его нареченной, ручкой помахала и отбыла на постоянное место жительство.
Вечереет, иду я от почтовой станции и не узнаю наш паршивый городишко. Все встречные поперечные чуть ли не в ножки кланяются, цветут счастливыми улыбками, как будто и вправду счастливы меня видеть. Честное слово, я подумала, что трактир мой лежит в руинах, а рядышком зарастает крапивой могилка Лииниарра.
Гляжу – на месте наше семейное гнездышко. На негнущихся ногах захожу внутрь и вижу, как постоянные клиенты чинно попивают пиво, словно не в питейном заведении собрались, а на заседании Светлого Эльфийского Совета для обсуждения бюджета на следующий год. Все скатерти белее снега, пол вымыт и до блеску натерт, прислуга шустро бегает с подносами, а мой абсолютно трезвый муж восседает за барной стойкой с таким зверским выражением на лице, что поневоле припоминаются все страшные рассказы о жестоких темных эльфах – прирожденных убийцах, и точит здоровенный тесак.
– Хозяйка вернулась! – вдруг воскликнула Сара – одна из служанок и в ноги мне как кинется. – Великие Небеса! Счастье-то, какое!
Что тут началось! Все эти гулены, драчуны и забияки, те самые которых я за шиворот выбрасывала во двор, зарыдали от счастья. Слуги пустились в пляс, и даже губы дроу украсились восхитительной улыбкой. Значит, он тоже соскучился.
– Ура! Наша Киатира вернулась! Ура! – кричал народ.
Под восторженные вопли и аплодисменты мы с Лиином поцеловались. И уже поздно ночью вдоволь отпраздновав мое триумфальное возвращение домой, я спросила, что же произошло в мое отсутствие.
– Ты забыла? – улыбнулся Лииниарр. – Моя мама приезжала.
Ну, конечно же!
А теперь представьте, как она достала моего мужа, если он не только вспомнил о том, что не просто стихоплет, муж хозяйки и добродушный выпивоха, а настоящий дроу? И не только сумел донести это до сведения всех и каждого, он еще и пить бросил. Завязал. Совсем.
Ну что ж… Спасибо, мамочка!
07.11.2007
5. Героями становятся
Кто бы и что не думал, а жизнь содержательницы трактира состоит в основном из забот и тревог. С поставщиками торгуйся, за прислугой приглядывай, за порядком среди посетителей следи, а у меня всего-то навсего два глаза. Это что касается забот. Тревог же у такой женщины, как я, не счесть даже на древнем абаке, доставшемся мне в наследство от бабушки. Вот, скажем, смотрю я на в-о-о-он ту головку сыра, и тревога о его сохранности снедает мое чуткое сердце. Еще сильнее тревожит меня судьба двух колец колбасы, которые только позавчера радовали мой взор. И так как колбасы, в отличие от слуг, ног не имеют, то их исчезновение представляется мне крайне подозрительным. Утешает только то, что моя тревога не идет ни в какое сравнение с той, которую наверняка испытывает сейчас шустрый умник, приделавший ноги колбасе и кадушке с грибами и… О темные и светлые боги! И к кувшину отличного, а главное, дорогого вина!
Но превратить свое искреннее недовольство воровскими наклонностями прислуги в тяжкие побои мне так и не довелось, к сожалению. В этот вечер. Потому что в кладовку, где я проводила внеплановую ревизию, неожиданно вскакивает соседский мальчонка и, так как света здесь нет, спотыкаясь, летит прямехонько мне в подол. Я, между прочим, не жадничаю, когда без свечей по всем темным закоулкам лазаю, а экономлю и соблюдаю противопожарную безопасность.
– Тетенька Киатира! Тетенька Киатира! – верещит сорванец.
– Чего тебе, племянничек? – мрачно вопрошаю я его, ловя за шкирку и приподнимая над полом.
– Те… это… там… тот… – заикается он.
И ничего удивительного в том нет. У меня, стоит понервничать маленько, из правой ноздри дым идти начинает. Красноватый такой дымок. Здешний лекарь называет это дело словом чудным "атавизм", но мне и без нашего повелителя клистиров понятно – дедушкино драконье наследство сказывается.
– Что случилось, Том?
– Там… этот… короче… он
Все-таки я еще немного подумаю над предложением Лииниара завести ребеночка. А то вдруг получится такой вот косноязычный недоумок, мучайся потом с ним всю жизнь.
Но, в конце концов, я сумела извлечь из мальчишки причину его появления в кладовке. Ну, кроме желания спереть моченое яблоко, разумеется. У него оказывается и записка с собой была, если так можно выразиться. Клочок бумажки, на котором коряво нацарапано угольком "Жду за сортиром". Мда, все-таки мой первый муж – натура необычайно романтическая.
Вообще-то Огромный Гранитный Камень Внезапно Обрушивающийся на Головы Врагом, в просторечии именуемый Шлёпом, не отличается деликатностью. Поэтому, заранее зная, что Лииниара в городе нету, орк не преминул бы возможностью завалиться в мой трактир пьяным и учинить скандал. Отчего ж в орке такая вдруг скромность проснулась, мне, например, не понятно.
К слову сказать, Лиин – мой любимый и временами чрезмерно обожаемый супруг отбыл на рыбалку в компании с парочкой таких же как он любителей костра и песни. Правда, без удочек. Сломала я их все до одной об его голову в порыве недовольства. А чему мне радоваться-то? Опять оставляет одну разбираться с мытарями, а привезет в итоге маленькое ведрышко сипельдявок размером с детскую ладошку. Я же их потом и чистить буду пол ночи.
Ну да ладно. Пойдем-ка глянем, что там у Шлёпа приключилось. Ибо только ужасное и непоправимое несчастье может заставить орка вспомнить, как пишутся буквы.
Подхожу я к месту назначенной встречи, за маленький и чрезвычайно "ароматный" деревянный домик, и никого не вижу. Только исполинские лопухи подозрительно шевелятся.
– Шлёп! А Шлёп! Ты где? – зову я негромко.
А в ответ зловещий шепот:
– Тихо, дура, не шуми. Я тут.
У меня чуть дар речи не отшибло, когда я увидела бывшего мужа. Честно, была бы я беременная, точно родила прежде срока. У орков вообще лица… хм… грубоватые, но когда на голову еще и чугунный котелок нахлобучен, это зрелище точно не предназначенное для женщин на сносях. Бедный Шлёп, как он эту штуковину носит? Уши, небось, натерло до кровавых мозолей.
И тут первый из моих мужей и большой любитель распускать кулаки направо и налево при каждом удобном случае валится на коленки и ползет в мою сторону, тихонечко при это подвывая:
– Спасай, Ки, погибаю! В память о нашей неземной любви… Только ты можешь, только ты…
И начинает сморкаться в мой многострадальный подол, уже испачканный башмаками косноязычного мальчика Тома. Слезы на глазах Шлёпа я видела в своей жизни только раз, когда ему на большой палец ноги кобыла наступила. А здесь рыдает, точно дитя.
– Что случилось у тебя? – вопрошаю, пытаясь спасти почти новую юбку. – Расскажи толком.
– Ки, спаси, иначе руки на себя наложу и буду являться тебе по ночам и язвить немым укором за равнодушие.
Угроза, я вам скажу, вовсе нешуточная. Шлёп мне и сейчас время от времени снится в кошмарных снах, а уж после безвременной смерти от него чего угодно можно ожидать. Даже язвления немым укором.
– От чего тебя спасать? И как?
– Не от чего, а от кого, – уточняет орк.
– Хорошо. От кого тебя спасать прикажешь?
– От НЕЁ! – шепчет он и осторожненько тыкает заскорузлым пальцем в небеса.
– А кто такая ОНА? – точно так же тихонечко вопрошаю я, не теряя терпения.
– Ки, это – страшная женщина.
Не может быть! Я чуть в ладоши не захлопала. Наконец-то нашлась великая героиня, сумевшая достать Шлёпа так, чтоб он вынужден прятаться от неё в лопухах за сортиром. Уважаю тетку, кто бы она ни была!
Однако же рано я начала радоваться. На этот раз Шлёп не просто попал в неприятности, а как любят нынче говаривать городские модники, попал чисто конкретно. Его поймал Автор, и не просто Автор, но самая настоящая Авторица.
– Шлёп! Как ты мог? Как?! – потрясенно ахаю я. – Ты же никогда не был медиумом.
– Как-как? По глупости, – бурчит по нос бывший и, снова сморкаясь мне в подол, рассказывает свою историю.
И надо заметить, ничего глупее я раньше не слышала никогда
В одном из разбойничьих набегов, до которых орки великие охотники были во все времена, мой непутевый Шлёп со товарищи ограбил какой-то древний храм. Уж чем он там поживился – не ведаю, скорее всего, и залез туда только куража и разгильдяйства ради, но помочиться на алтарь ума все же хватило. Какой же уважающий себя бог снесет такое святотатство? Правильно! Никакой. Тем паче Черная Богиня. Грянул гром, зеленая молния сверкнула, а на следующий день проснулся наш "умный" грабитель медиумом. Попервоначалу Шлёп решил, что голоса в голове у него из-за тяжелого перепоя, потом испугался и какое-то время таился от сотоварищей по разбойничьему ремеслу. Но шила в мешке не спрячешь. Когда орк стал в транс впадать и на каждом угла вещать о Конце Света, соратники его шибко побили и бросили на произвол судьбы.
И вот тут-то его Авторица и зацапала! Авторицы – они… они самая натуральная напасть и проклятье нашего мира – вот кто они такие. Хочешь кого проклясть по-взрослому, сразу говори: "Чтоб тебя Автор побрал и книгу написал".
Так что вовсе не удивительно, что стала являться ночною порою моему Шлёпу прекрасная четырехглазая молодая дева человечьей расы. Одни глаза у неё обычные, как у людей, а вторые стеклянные, надеваемые поверх первых.
– Так-то уж и прекрасная? – позволяю я себе усомниться. – С четырьмя-то глазами.
– Ки, не язви, умоляю.
– Хорошо-хорошо, – хихикаю. – Рассказывай дальше.
Разговаривала сия барышня ласково, но настойчиво. Втиралась в доверие, понятное дело. Знаем мы, чего этим Авторицам нужно – им Героя подавай, живодеркам!
– Я глаз сомкнуть спокойно не мог. Едва прикрою веки, а она тут как тут, и нудит, и нудит. Давай, дескать, будешь моим Героем.
– И ты согласился? – ужасаюсь я.
Поник мой бывший супруг буйной головушкой, и слеза горючая скатилась по небритой орочьей щеке.
– Не устоял. Искусила.
Искусить Шлёпа дело простое до безобразия. Достаточно посулить пару медных грошиков и он хоть на край света побежит за блеском монет.
– Пообещала сотню золотом, если совершу Квест, и еще столько же за продолжение. Сказала, если первую Книгу возьмут, тогда она и вторую напишет.
Нет, это надо быть таким жадным олухом, как мой первый муж, чтобы попасться на такую удочку? Ведь беда-то не в том, что Авторица обманет, как раз напротив, она свое слово сдержит. Для неё написать про вексель на предъявителя, то бишь Шлёпа, от надежного гномьего банка – плевое дельце, хватило бы у новоявленного Героя силенок совершить Квест.
– Ки, хрен бы с тем золотом, – стонет орк голосом умирающего лебедя. – Не могу я больше. Помираю.
Ай, непутевый! Ай, дурак! Что ж ты натворил, горе мое луковое?!
Сама не замечаю, как начинаю гладить Шлёпа по… чугунному котелку, жалея точно маленького мальчика. Я хоть и драконица на четверть, а сердце у меня доброе, жалостливое. Бе-е-е-едненький!
– И что я вижу? – раздается вдруг дрожащий от гнева голос Лииниара.
Темный эльф глядит на меня сверху вниз, а сам весь серый от возмущения и ревности. Прямо как в анекдоте: "Вернулся муж домой с рыбалки раньше времени…"
Это в своих подземных городах мужчины-дроу тише воды, ниже травы, задавленные воинствующим матриархатом, а стоит оторваться такому вот беловолосому красавчику от национальных корней – большего собственника и ревнивца еще поискать придется. Лиин пока ухаживал за мной, кидался с ножом на каждого мужика, кто осмелится мне глазки строить. Да и сейчас порой его заносит на поворотах. Не то чтобы к каждому столбу ревнует, но не любит когда рядом ошивается какой-нибудь собрат по полу.
– Киатира, что ОНО здесь делает? – вопрошает дроу, судорожно шаря по плечам в поисках отсутствующих кривых отравленных клинков.
О-о-о-о! Если мы перешли к поименованию полным именем, значит дело плохо, и тут самое важное не подать вида, будто в чем-то виновата. Я ведь и вправду не виновата. Разве не так?
– У Шлёпа беда приключилась, – спокойно отвечаю я, глазом не моргнув. – Его Авторица поймала.
Лиин снова меняется в лице, становясь из серого темно-пунцовым. Это значит, дроу испугался насмерть. Будем надеяться, что за меня.
– Отойди от него, Ки, а то еще тебя зацепит, – шепотом просит он и тянет ко мне руку с таким выражением глаз, будто я вишу над бездонной пропастью, держась пальчиками лишь за хрупкую веточку.
Шлепу я оказалась тоже очень дорога, поэтому он тут же впивается в мои щиколотки, и какое-то время дроу и орк перетягивают меня наподобие каната – один за руки, другой за ноги. Я, естественно, визжу на всю улицу.
– Не прикасайся к моей жене, Дурная Каменюка! – орет Лиин.
– Твоей? Давно она твоя? А я её девства лишил! – ревет в ответ Шлёп.
Брешет, собака! Так я кому и сказала, кто у меня первым мужчиной был.
– Убери руки! – не сдается дроу.
– Не уберу! Только она меня спасти может! – упорствует орк.
– Отпустите! Больно же! – пищу я, задыхаясь. – Щас превращусь и спалю на месте!
Отпустили. Причем оба сразу, уронив меня лицом в лопухи.
– Убирайся вон, Огромный Гранитный Придурок! – свирепеет Лииниар, помогая мне подняться и, точно маленькую девочку, пряча у себя за спиной, от цепких лап орка.
Я его, кстати, понимаю. Был в его бурной темноэльфийской биографии печальный эпизод – Матроны как-то захотели принести Лииниара в жертву, но не Паучьей Богине, что он бы понял, а какому-то маститому Автору, любящему писать про кровожадных дроу. Тогда-то мой любимый муж и сбежал от своих сородичей. По секрету скажу: нет в нашем мире ничего хуже участи Героя, и тем паче Героини.
– Ки, пожалуйста! – скулит в отчаянии Шлёп, размазывая сопли по лицу. – Только тебе под силу избавить меня от НЕЁ! Ки, вспомни, как сильно я тебя любил!
– Ки, пошли отсюда! – упорствует злой дроу. – Пусть сам выпутывается.
А у самого руки трясутся.
Тогда первый муж идет ва-банк. Он начинает угрожать и шантажировать нас обоих.
– Вот я сейчас сниму котелок с башки, и она вас увидит!
Ох, лучше бы он этого не говорил. Рукопашная схватка между орком и дроу может окончиться плачевно для нашего тихого городишки. И пока мои мужья, бывший и нынешний, жестоко месятся в пыли, я решительно отправляюсь к колодцу за ведром воды. Будем разливать аки двух дерущихся котов. А что остается делать? Поубивают же друг друга, и останусь я горькою вдовою. Э нет, мальчики, так дело не пойдет!
Очень скоро мы все втроем уже сидим на истоптанных в клочья лопухах (я между, до последней нитки промокшими, избитыми мужьями, точно пограничный столб), и пытаемся собраться мыслями, а над нами вьются очумевшие от обилия событий сортирные мухи. Понятно же, что Шлёп просто так от меня не отстанет. Ему Авторица такой Квест устроила, что даже у несклонного к милосердию дроу волосы от ужаса чуть дыбом не встали. Нам, простым смертным нелюдям, никогда не понять происходящего в Авторских Сферах. Обычно Авторицы любят охотиться на Светлых Эльфов и Людей, оно и понятно: одни – красивые, другие – героические. Но Шлёпова приятельница видимо соригинальничать решила – взялась за орка. Он говорит, так ему и заявила, мол, надоели мне упреки в гламурности и любовности, хочу написать что-нибудь жестокое и подлинно мужественное, а ты, мордатый, мне подходишь идеально. С жестоким у Шлёпа нет проблем, с мужественностью (в определенном узком смысле) тоже все путем, а вот у Авторицы странные какие-то представления о том и другом.
– Ки, она за полгода не дала мне ни одной бабы трахнуть. Ни единой! Ты представляешь?! Я скоро на коз начну кидаться!
А что? Я-то как раз себе очень хорошо представляю. И вот Лииниар тоже.
– Говорит, в её романе не будет любовной линии.
– Причем же здесь любовь? – удивляется дроу.
– Так вот и я ей тоже сказал, – сокрушается Шлёп. – Так оказывается эта… не умеет описывать эротических сцен. Поэтому я вообще не могу ни к одной девке и близко подойти. Помру, должно быть, скоро от воздержания.
Как на мой взгляд, то до скорой смерти орку далеченько, но сексуальный маньяк из него получится неслабый.
– Заставила набрать в Команду придурков разных рас. Гнома подсунула! Тьфу! – кривиться и плюется Шлёп, что твой верблюд. – Ненавижу! Ты ж знаешь, я – расист.
М-да, Авторица тут прокололась изрядно.
– В носу ковыряться запрещает, кошек мучить тоже, даже ребетёнку подзатыльник дать не моги. Одно спасение – котелок на голову. Как одену, так она меня вроде как из виду теряет.
– О! Тоже выход, – радуется Лиин. – Носи котелок, не снимая.
– Всю жизнь оставшуюся носить, да? – злится Шлёп. – До самой смерти?
Никакой это не выход, согласна. Как же он тогда разбойничать станет? Его ж не в одну шайку не возьмут.
– Только ты можешь мне помочь, Киатира.
– Это еще каким образом? – подозрительно вопрошает Лииниар.
– Она же драконица…
– На четверть только, – напоминаю я на всякий случай.
Что-то не нравятся мне эти заявочки, совсем не нравятся.
– Только драконы умеют путешествовать между мирами. Полетишь в мир Авторицы и сожрешь её.
Ах, вот оно что! Ну, каков наглец!
Лиина словно кипятком окатили, да я и сама от подобной наглости онемела слегка.
– Ты спятил, да? От воздержания крыша поехала?! – орет дроу, брызгая слюной. – Ты, Бряк Паршивый, сам в дерьмо вляпался, а теперь Ки под удар подставить хочешь? Я тебя на куски голыми руками порву!
И начинается второй раунд кулачных боев. Все! Надоели! Оба! Где мое верное ведро холодной колодезной водицы?
– Значит так, парни, – говорю я, стоя над мокрыми окровавленными драчунами, по старинной драконьей традиции уперев руки в боки. – Слушайте меня внимательно и запоминайте. Шлеп заруби себе на носу – в драконицу перекидываться я не собираюсь, никуда не полечу, и жрать никого не буду. Понял?
Орк уныло кивает. Дым из ноздри у меня уже пошел. Маленькое такое колечко, но Шлёпу не нужно объяснять последствия моего дурного настроения. Я и без обращения в драконицу в гневе страшна.
– А ты, любимый, – обращаюсь я к Лииниару. – Держи себя в руках, пожалуйста. У меня своя голова на плечах имеется, причем не первый год уже. А теперь – встали и пошли ужинать, – это я уже для обоих говорю. – На сытый желудок лучше думается. Глядишь, придумаем, как от Авторицы избавиться. Шагом марш на кухню!
Оголодавший на диете, придуманной зловредной Писательшей, Шлёп набросился на вареники и пирожки, словно коршун на зайчишку. Много ты в наших лесах наохотишься, если все они королевские и каждого оленя там егеря, как зеницу ока стерегут. Авторице-то какая забота – она написала «на ужин они подстрелили оленя» и с неё взятки гладки, а за браконьерство у нас в королевстве можно и в тюрьму загреметь. Вот и приходится Героической Команде питаться подножным кормом – там грибочек найдется, тут кролик в силки попадется или рыбка поймается. И грабить прохожих не моги – Герои как-никак. Вот вам и Квест. А пока Авторица почивать изволит, наши голодные Герои еще передерутся между собой пару раз за ночь на почве расовой ненависти и общего недоедания. Потом приходится врать про происхождение синяков да шишек, мол, дескать, напали ночью чудовища аль разбойники. Едва-едва отбились.
– А против кого Квест? – интересуется Лииниар.
Оно ведь, зачастую, Авторы решают отправить своих Героев в подземелья к дроу за ихними артефактами, а темные эльфы вовсе не горят желанием делиться со всякими залетными своими сокровищами.
– Угадай с трех раз, – бурчит орк.
– Неужели против Черного Властелина?
– Не-а, – Шлёп отрицательно вертит башкой, не выпуская из зубов котлетки. – Не угадал. Против Кощея Бессмертного.
Все понятно, судари. Авторица у нас исконница, то бишь, почитательница исконного народного творчества. Как все запущено!
Дроу же в ответ только мерзко хихикает.
– Опять иголки у Кощея в яйцах станете нащупывать. Гы-гы-гы!
Смех смехом, а Писательницы сначала изгаляются над народным героем, а К.Бессмертному после этого еще сто лет свою репутацию в обществе восстанавливать. Доказывай потом всем и каждому, что у тебя с сексуальной ориентацией все в порядке. Вот и приходится, бедолаге, воровать девиц, а он ведь нормальный мужик, к тому же однолюб.
Я посуду домываю, и уже собираюсь всю ночь с мужьями сидеть и думу думать, но Лииниар берет меня под локоток, отводит в сторонку и ласково так шепчет на ушко, не забывая чередовать слова с поцелуями в шейку:
– Дорогая, ты устала, изнервничалась вся. Шла бы ты спать. А мы тут по-мужски поговорим, обсудим проблему.
И клятвенно заверяет, что Шлёпа травить-убивать не станет.
Верю! Ибо Лиин клятвами не раскидывается и слово держит.
А и правда, чего это я? Женщина я слабая и нежная или кто? Зачем тогда замуж вообще выходить, если не для того, чтобы твой законный супруг избавил тебя от части забот и тревог, верно?
Короче, я спать пошла, оставив своих мужчин судить-рядить.
Утром просыпаюсь в объятьях Лииниара и первым делом строго спрашиваю:
– Где Шлёп?
– Уехал, – ответствует супруг, не дрогнув веком.
– Точно уехал, или прикопанный за сортиром в лопухах лежит?
– Живой и здоровый. И даже веселый.
– Стало быть, договорились вчера до чего-то?
– А ты сомневалась, любимая?
Сомневалась, честно признаться, очень сильно сомневалась.
– Я же сказал, что мы поговорим как мужчина с мужчиной. Вот и поговорили. Я его расспросил про Авторицу подробно, можно сказать интимно.
О да! Лиин большой специалист по интимным разговорам. Обольстит, и не заметишь, когда успел.
– Оказывается, она – девушка незамужняя, и весьма по этому поводу переживающая, – неспешно рассказывает дроу, поглаживая меня по спинке. – С одной стороны – боится старой девой остаться, а с другой – ждет принца на белом коне. Такое вот противоречие.
– Хочешь сказать, что она романы пишет от несложившейся личной жизни? – какая я оказывается догадливая.
– Точно! Вот мы и придумали – найти ей жениха, влюбить, чтобы она забросила писанину и устраивала личную жизнь. Ты ж сама знаешь, какое это увлекательное занятие.
Знаю. Увлекательное.
– Дал я Шлёпу адресок одного волшебника, который практикует перемещения между мирами, теперь пусть твой бывший найдет подходящего кандидата в принцы и засылает к Авторице.
Какой коварный у меня все-таки муж! Это ж надо до такого додуматься! Только темный эльф – воплощенная хитрость и коварство мог измыслить такой план.
– Лиин, – спрашиваю напоследок. – А тебе этого… хм… кандидата в принцы не жалко?
– Не-а, – беспечно отвечает дроу и тут же лезет целоваться.
Когда я узнала, кого заслали влюблять в себя Авторицу, было уже поздно.
Кого-кого?
Тариэля, конечно. Моего второго мужа – вот кого!
26.09.2008