Текст книги "Курсантки"
Автор книги: Людмила Сурская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
Ленка сначала бегала за ним и пыталась что-то там втюрить. Мы видели, как она непонятно что, горячо доказывая ему, размахивала руками, семеня следом. Но что именно втолковывала она своему слонику, нам не было слышно. Только он каждый раз, показывая свой начальственный пыл осаживал её и резкой, но конкретной командой отправлял восвояси.
– Ленка, ты не удачный выбор сделала, – не выдержала Маринка, – он тебя по жизни командами затрахает. По-моему у него, что голова, что задница одной величины. А ты все уши прожужжала про то, какой он необыкновенный. Мужичьё и самое обыкновенное.
– Не в этом же дело, – пыталась смягчить удар Наташа.
– А в чём? – включилась в разговор Вика.
– В психологии.
– Вот это придумала. У тигра своя психология. И ему диктует её желудок. Козу, конечно, жаль, но есть хочется. – Не уступала Вика.
Маринка дёрнула её за китель. "Угомонись. Хватит с неё". Но Ленке измученной не меньше нашего было не до обид, и она устало отмахнулась. А мне почему-то мгновенно представилось, каким её раскомандовавшийся слоник был в детстве. Наверное, светлым, веснушчатым, круглолицым и толстогубым с серыми неуверенными глазами. Его непременно дразнили «медведем» и «пончиком». А теперь он вырос, возмужал. Стал похожим на шкаф. Но вот побороть неуверенность серых глаз он может только строгими командами. Тут уж выбор за Еленой: принять его таким или послать туда, куда Макар телят не гонял.
Но потихоньку страсти улеглись. Гражданские привычки отступили. Мы притёрлись и уже воспринимали командование над собой нормой. А армию такой, какая она есть.
Во вторую же неделю, нашего военного проживания, произошло неприятное ЧП. У девочки из соседней комнаты пропал мобильный. Поднялся невероятный шум, нарисовалось всё какое есть начальство. Наводили шмон. Мы спешно приводили в порядок кровати. Естественно, трясли подушки, ставя их на солдатика. Лена тряханула свою не пожалев силёнок. На пол выпал мобильный. Мы метнулись все пятеро к нему. Потом, перекрестив безумные взгляды, посмотрели друг на друга. Ничего себе фокусы!
– Откуда? – расстроилась Лена.
– Офигеть вопросик.
– Кто нам его подкинул и зачем? Может, ошибся кто комнатой… – Вертя его в руках, тянула Лена.
– Да, тут почешешь макушку у какой кузькиной матери искать его хозяина. – Повертела в руках сотовый Вика. – Первое наперво, на всякий случай отключить надо.
– Зачем? – растерянно повернулась к ней, моргая Натка.
– Я, кажется, догадываюсь кто организовал нам этот геморрой. – Приложила палец к губам Вика. Она моментом стала похожа на охотничью собаку взявшую след.
– Говори.
– Нас сколько человек набрали на переводчиков?
– Одиннадцать.
– А надо было?
– Десять. Ну, может хватит задавать вопросы. Объясни.
– Вот в этом и собака зарыта. – Просипела Вика. – Одного должны отчислить.
– Вечно выдумаешь ты Вика! – отмахнулась Марина.
– Как бы не так, – упёрлась та. – Пораскиньте мозгами. Он появился здесь неспроста.
Никто и не собирался спорить об обратном. Естественно «неспроста».
– Точно, мне брат рассказывал, – вспомнила я, – у них такие мерзкие вещи тоже проделывали.
– Блин, что ж нам с ним делать-то… – взвыла Лена, качая на руке мобильный.
– Может выкинуть в окно и поминай, как звали, – полезла к окну Марина.
– Ну вы точно ку-ку! – покрутила у виска сложенной в трубочку ладошкой Вика. – У вас что мозги переклинило…
Я тоже напрочь расхаяла эту идею:
– Тю, сдурели. Шуму окном наделаем или кто, не дай бог, увидит. Сбрендили что ли…
– Что ж тогда? Слышите, уже ходят. Скоро к нам. Выходить запрещено… – паниковала Лена. – Я была бы всем очень благодарна.
– Эй, девчонки я вспомнила, мой дядя, служивший в советские времена в Германии, рассказывал, как они провозили через границу часы.
– И как? – повернулись все хором ко мне.
– В варенье. Заматывали в плёнку и опускали в банку с вареньем, – делилась воспоминанием я.
– На войне как на войне. Что ж мы стоим, бегом.
– Правильно. Бережёного сам бог бережёт.
– Ух, паразиты! – погрозила соседям через стену Лена. – У меня уже зубы сводит, как у крокодила, я б им гадам что-нибудь откусила.
Я быстро нырнула в шкаф и хлопнула дном банки с вареньем о стол. Делали всё в темпе. Образовавшуюся лишнюю массу вылили в вазочку. Получается, худо бедно подготовились.
– Они будут страшно разочарованы, – злорадно пообещала кому-то не видимому, но вредному Маринка.
Начальство своими габаритами заполнило всю комнату. Мы, не желая принимать участие в копаниях, отошли к двери. Рылись курсанты. Остальные внимательно наблюдали. Не заметить мы не могли: искали в подушках. Естественно, не нашли. Ни с их способностями. Ушли, хлопнув дверью так, что она заныла на петлях. Вскоре по коридору засновал туда-сюда народ. Мы переглянулись. Ай да мы! Отлично. Теперь дотерпеть до душа. У нас, конечно, хватало забот помимо выдворения из комнаты телефона и мы спешно все занялись ими, чтоб упаси бог не сунуться со своим мероприятием раньше времени. Дотерпев и отправившись хороводом купаться, мы отнесли мобильник в душ и оставили там на окне. Возвращаясь назад, предупредили наряд на тумбочке, что видели в душе телефон. В общем, отделались лёгким испугом. Но это происшествие имело свои плюсы – оно сплотило нас. Прикусив языки, мы обсуждение случившегося с нами отменили. Стёрли. Забыли. Гадости лучше не вспоминать.
4
А жизнь шлёпала вперёд. Вскоре для нас наступила новая полоса – начались наряды. Это пытка. По-другому не объяснишь. Уже за несколько дней до очереди настроение напрочь портится. Первый раз мы лезли из кожи злясь и усердствуя. Потом поняли, что относиться к этому явлению нужно, как к необходимости, которую нужно пережить. Сначала мы проходили инструктаж, потом нас заставляли сдать типа экзамена, дальше отправляли готовиться к нарядам: гладиться, чиститься, подшиваться и много чего учить. Вот именно такой неприятный сюрприз ждал нас. Пришла очередь идти на экзекуцию и нашей комнате.
Наташка заступила сегодня в наряд по этажу. Витка на тумбочку. А Маринку пригласили на день рождение к подружке, и её у общежития будет ждать машина. Дело за малым, выйти из него после отбоя. Она шустренько переоблачилась в переданный ей наряд, но выйти из комнаты не могла. В коридоре над распластавшейся на мытье полов Наташкой стоял, сцепив руки на груди, взводный капитан Тарасов. Она воду-то разлила, а собрать её у неё не получалось. Тряпка с неё размером. Швабра – не поднять. В розовых по локоть перчатках, поминутно сдувая чёлку со лба и отпыхиваясь от усердия, она почти довела его до белого колена. Работу, с которой любая другая справилась бы за полчаса, Натка мусолила два и сдвига никакого. Маринка запаниковала. Такими темпами, они промоют их ещё с час. Я тоже вслед за Маринкой выглянула в коридор, процесс стоял на месте. Мероприятие с мойкой полов затягивается. Пройти через взводного – абсурд. Задача. Маринка совсем скисла.
– Не паникуй, – похлопала обнадёживающе её по плечу скулящей Маринки Лена. – Надо, уйдёшь. Все задачки решаемы.
Лена молчит и загадочную из себя строит. Все ждут. Наверняка что-то необыкновенное задумала. Марина же пожала плечами и криво улыбнулась:
– Как?
– Если в дверь не можешь, то остаётся только окно. Выбор, как понимаешь, не велик.
Маринка отнеслась к наводке критически:
– Смеёшься?
Но Елена настроена по-деловому решительно:
– Ничуть. На простыне. Второй этаж. Сумочку на шею. Босоножки в зубы. Дел– то на копейку. Сделай подарок подруге и осчастливь себя. Я подержу. Надеюсь, ты не думаешь, что уроню.
Марина нерешительно мнётся:
– Да не в этом же дело.
– А в чём? – уточняет она.
– Неудобно вроде как, – пожимает Маринка изящным плечиком.
Но Елена реагирует моментально подходя к вопросу критически:
– Неудобно спать на потолке.
– Тоже правильно, – соглашается Марина. Все остальные переводя взгляды с одной на другую с любопытством наблюдали за решением проблемы.
Последний аргумент для неё был убедительным. Мы взбодрились. Соблазн. Маринка рискнула. Лена спускала, я помогала советом усердно скача за её спиной. Всё-таки это наш первый не традиционный выход в люди. Как в кино. Кажется, всё обошлось. Потому как снизу подёргали так сказать: проверка связи. Но не успели мы хлопнуть друг друга по рукам за удачу, как на пороге стояла с босоножками в руках и расстроенным видом Маринка. Называется: "Не ждали". Мы сели на свои кровати и раскрыли рты. Ёлы-палы. Многообещающее начало.
– Ты чего, бойцыца, – отмерла Лена, – плохо приземлилась что – ли?
– Наоборот, начальнику курса прямо на руки.
– Ни фига себе качели! Жестокий урок. Что ж тебе с ним так не везёт… – упала в подушки, хохоча Ленка. – Ну и что?
– Ничего, покачал на руках раздумывая, что со мной делать.
– Надумал?
– А как же. Отнёс на крыльцо и велел топать к себе. Сказал лично придёт, проверит, сплю или нет.
– А нам что с этим теперь делать?… – подбоченилась Лена.
– Красиво живём… – Развела руками я, – это уметь надо.
– Не то слово. Там капитан Тарасов за Натку полы моет. Каждая считает своим долгом посмотреть, вы ещё не ходили? – хихикнула с каким-то детским злорадством в голосе Маринка.
– Угореть можно… – Прикрыла рот ладошкой, чтоб не захихикать, я. – Без дураков что ли?
– А то. Выгляни, полюбуйся.
Нет, разглядывать мы не рискнули. Одну курсовой на руках таскает, второй взводный полы моет. Многовато! Однако, не успели, как следует обменяться мнениями и обсудить уже случившееся, как влетела рыдающая Вика. Мы к ней:
– Случилось что?
Та растирая слёзы по щекам проныла:
– Взводный с тумбочки снял.
Все благоразумно молчали, и вопрос по праву старшей влепила ей Лена:
– За что?
Поток слёз удвоился, но можно было всё же разобрать ответ:
– Забыла, как правильно отвечать…
– Ой, Вика, не бери в голову, – отмахнулась от неё, как от назойливой мухи Марина. – Бывает хуже.
Она, должно быть, имела ввиду себя и ползающую там на пузе Наташку. Но Лена не была склонна на этом успокаиваться и продолжила допрос:
– Всё? И давай на чистоту, зубы заговаривать не надо…
Выяснилось, что не всё. И причина для зубной боли была. Пошмыгав, выдала и остальное:
– Чай пила.
Лена схватилась за голову, потом грохнула себя по коленам, в общем, завелась.
– Упасть не встать. Потерпеть что ли не могла, ты б ещё самовар с собой в наряд организовала. Это армия! Армия, голова и два уха. – Выбухнув перешла к реализму:– Где ты его, краса моя, надыбала?
Вика засопела. Елена гаркнула:
– Отставить и отвечать на поставленный вопрос:
– Девчонки из соседней комнаты угостили, – раскололась она полностью.
Правда все остальные не поддерживая строгость Лены промолчали. Елена поостыла:
– Чего теперь реветь. Завтра ещё заступишь. Глядишь Наташку второй день дежурить, он не поставит. Не дурак же полы с ней два дня подряд мыть. Прикинь, настроение у него улучшится. Ты больше чай у тумбочки пить не будешь, учёная будем надеяться стала, наряд пройдёт, как по маслу.
Когда Богуш поднялся на этаж курсанток, его встретил расстроенный Тарасов. Он мыл руки после показых занятий с курсанткой Кучер и возвращался из умывальной комнаты застёгивая рукава.
– Здравия желаю, товарищ майор! – приложил ладонь к виску он.
– Как это понимать… Свистать всех наверх, не иначе. Тарасов, ты откуда такой? Что за вид?
Взводный стоял насупившись, словно боднуть хочет.
– Виноват. Прошу прощения. Полы мыл. Наряд.
Курсовой пощипал себя за губу и уточнил:
– У кого наряд?
О! Взводный с удовольствием принялся ябедничать:
– О, спросите, что полегче… Наталья Кучер. А что с ней делать, если она даже тряпку выжать не может. Ручки крючки, а тряпка со слона. Автомат на своём плече таскаю. Не дай бог упадёт, по частям собирать придётся.
Курсовой пробуя взбодрить коллегу и прекратить панические настроения, дружеским жестом похлопал его по плечу:
– Ну-ну не паникуй, автоматы у нас крепкие…
Но доведённый до нервного срыва взводный назвал вещи своими именами и выдал информацию не утаивая, без прикрас:
– Какого чёрта автомат… её. Крепким автоматом и пришибёт.
Майор, посверлив его испытывающим взором, покашлял в кулак. Обалдение не было мелким. После лёгкой заминки, поняв, что переборщил, вырулил ситуацию сам Тарасов.
– Товарищ майор. Настоятельно прошу выйти «наверх» и попросить на курс найти женщину офицера. Раз они набрали этот детсад, должны же были продумать и такой жизненно необходимый вопрос.
Курсовой потоптавшись на месте вспомнил о своей должности и звании, а самое главное – зачем он здесь:
– Должны были, но не продумали. Сам знаешь как это у нас бывает. Поэтому придётся тебе Костя потерпеть. И давай не мажь кашу по тарелке, а самую суть выдавай. В воде я и без тебя ориентируюсь.
Взбодрившийся было взводный, заныл вновь:
– А я по сути и выдаю. Сил нет. Они затрахали меня уже товарищ майор.
– В каком смысле?… Язык прикуси, – оглядевшись вокруг, не слышит ли кто, майор погрозил ему. – Думай что несёшь…
Оглянувшись, взводный, словно боясь, что его перебьют и не дадут выговориться, затараторил быстро– быстро:
– Кого набрали, я за голову хватаюсь. Как подумаю, что нас ждут летом лагеря…. меня в транс кидает. Там же гранату придётся бросать… – почти шёпотом докончил он. – Бог мой, что будет, что будет…
Курсовой деловым жестом поправил ремень и проверил на голове фуражку. Тут с плеча нельзя, дошёл парень, лучше по-хорошему.
– Ну что ты так разнервничался. Кинешь. Ей Богу как барышня…
– То есть? – опешил он.
– С ней, вдвоём, – хлопнул его по спине курсовой.
Взводный ухмыльнулся и всунул непробиваемый вопрос:
– А под танк?
Майор тихо так, вкрадчиво шепнул:
– И под танком полежишь.
– Это не армия, а рыцаря заказывали? – взорвался он.
В голосе курсового тут же зазвенели начальственные нотки:
– Не фантазируй. Не во всём же они пельмени.
У взводного аж грудь развернулась, её просто распирало от возмущения. Ох, как он завопил:
– Блин. Единственно, что у них чересчур хорошо работает – это язык. Тут уж палец в рот не клади. Откусят. Представляете – стоит в босоножках. Я её спрашиваю: "Какая обувь на вас?", а она мне: "У вас проблема со зрением?"
Курсовой спрятал улыбку в кулаке, он даже догадывался кто такое отчудил. Спохватившись, строго сказал:
– Пресекай. Ты их что, боишься что ли?
– Я?… Да я. Я рапорт напишу. С меня хватит!
Майор в темпе сунул свой кулак ему под нос:
– Я тебе напишу. И имей в виду, авансом предупреждаю, пойдёт что-то ни так, должность майора не получишь. – И спокойнее добавил:– В любом случае не стоит биться в истерике и идти на крайние меры.
А взводный принялся припоминать все ожидающие их в лагерях прелести:
– Но там ещё кросс и стрелять надо. Вы к этому готовы? Если она на груди его удержать не может, представляете, что будет из стрельбы. Горы трупов.
Курсовой озлился:
– Чушь не мели. Отстреляешься с ней как положено. Сам, в обнимку, мне учить тебя как баб обнимать, чтоб руки у них не дрожали. Всем расписаны роли и назначены исполнители. Давай без самодеятельности.
– Товарищ майор…
– Слушай, Костя, не зуди. У меня у самого разбег мыслей. Мой тебе совет: ищи золотую середину. Меня насчёт двух больших звёздочек рядом жутко предупредили и красочно расписали всю перспективу. Так что это не твои страсти по шоколаду.
– Ах, как понимаю и сочувствую. – Съязвил Тарасов.
– Не подпрыгивай. Нам, голубь мой, ненужные жертвы не нужны. Давай с оптимизмом смотреть в будущее.
– Кто против – то, только боюсь не дожить нам до него. – Притворно вздохнул капитан.
– Опять двадцать пять. Охолонись, оставь своё красноречие. Кстати, кого ты в пятую поселил?
– А что? – тут же насторожился Тарасов.
– Видишь ли, эта модная штучка дрючка из пятой комнаты чуть голову мне не сломала.
У взводного вытянулось лицо.
– Не понял, товарищ майор… Кто?
– Браун. Держится невозмутимо. Веришь, теряюсь. Не знаю на каких ходулях подойти и как рога ей обломать. В ЧП нас могла запросто вогнать не стой я под их окном.
– Кинули что – ли что-то? – осторожно спросил взводный.
– Если б. Тогда моей голове не было бы такого урону. Сама на простынях слетела. Хорошо мне на шею, а если б ушла… Где у тебя кстати дама с тумбочки?
Взводный безнадёжно махнул рукой:
– Отправил к едрени фени. Исключительно с одной целью, чтоб не хлопала глазами на то, как я уседствую с полами.
– Прям так отправил?
– Причину, конечно же, нашёл. Чай пила. В хороший день я уже не обращаю на такие мелочи внимание… Эта пятая комната у меня вот где стоит, – рубанул он по горлу. – Там на бойца одна Ленка катит, а остальных за витриной показывать.
– В качестве кого? – уточнил тараща глаза майор.
Взводный буркнул:
– Мартышек, естественно. Сравнение вполне подходящее.
– Вот пошли, сходим и проверим, успокоимся на ночь, что все приматы на месте.
– В пятую? – теперь уже в уточнения кинулся взводный.
Совершенно не понятным, плавающим тоном, рыкнул майор:
– А я про какую-то другую говорил.
Тут в комнату вошли курсовой со взводным. Они шумно повздыхали, хлопнули дверью и повернули выключатель. Как мы не прикидывались спящими. Дудки! Нас безжалостно подняли и построили в линейку. Если на мне, Ленке были по уставу от ушей и до пяток пижамы. У Вики так себе: серединка на половинку. На Натке детский размер, туго обтягивающий её мощный бюст и тут же вогнавший взводного в краску. Он отошёл за спину Елены и старался не косить в Наткину сторону. А у Маринки вообще мини – бикини. Почти нагишом. Она как не могла обойтись без шпилек, так и без этого. Её морило и душило в другом. Начальник курса хоть и багровый от досады, а всё же не выбитый из воспитательного процесса, стоял в аккурат напротив неё и рассказывал нам всем, кто она есть, а мы с ней в плюсе тоже. Потому, как потворствовали беспределу. Потом нам объяснили с чем нас можно съесть и на чём благополучно подавиться. От нас его отвлёк сушившийся после плодотворного наряда камуфляж Наташки.
– Это что? – ткнул он в мокрые брюки.
Тарасов задёргал ухо. Натка вышла вперёд и как полагается по уставу, своим тихим радостным голоском доложила, что она курсант такая-то и это её вещи.
– Что с ними? – сжал кулаки, теряя терпение, курсовой.
– Наряд. – Бойко ответствовала наша Натка, стараясь говорить всё правильно и понятно.
Мы улыбнулись, а капитан покрякал в кулак.
– Ты ими что, полы мыла? – уже догадываясь по ухмылке взводного, всё же уточнил майор.
– Никак нет, товарищ майор…,– начала она бойко и сползла на…,– так вышло. Вы не беспокойтесь, пожалуйста, до утра всё высохнет. Я обязательно приведу камуфляж в порядок.
Богуш посмотрев на хихикающего взводного, потерял к объекту всякий интерес. Его фигура вновь вернулась на прежнюю позицию, переключившись опять на курсантку Браун. У Маринки после сорвавшейся операции совершенно на нуле настроение. И этот долбёж, пролетая мимо ушей, до неё не доходил. Мы с кислыми физиономиями приготовились слушать до тех пор пока он не выдохнется и, пожелав нам спокойной ночи, не отвалит. Но прежде чем сделать такой правильный шаг, Тарасов подойдя к окну, мельком заметил. Мол, чего тянуться было на простынях изобретая велосипед, когда упругая ветка дерева упёрлась в стену. Слабо додуматься и сползти было. Майор побелел и наскоро простившись, поволок догадливого взводного в коридор. Мы, пригасив кулаком смешок, нырнули в постели. Маринка, подождав пока отцы командиры отвалят подальше, в окно – изучать обстановку. А изучив и найдя слова взводного абсолютно правильными повеселела и ринулась по-скорому обряжаться.
– Пойдёшь? – обомлела Вика.
– Ты что сдурела?! – вскочила Лена. – Опасно. Поздно. Твои друзья уехали. На чём добираться будешь? А вдруг случиться что? Я пас.
– К чёрту всех, один раз живём! Достали! Если не разряжусь – взорвусь!
– С вечера, не забывай, ещё и утро будет, – ввернула ей Вика.
На этот раз девчонки, опасаясь за Марину, всё-таки поздновато, да и начальство всё на ушах, были против её побега. Но та, настроившись, отступать не желала:
– Раскудахтались. Какая муха вас укусила. Проехали. Воспитанием курсовой задавил. Где наша не пропадала. Считайте, что это борьба с караульными жабами. Да ладно вам, всё будет путём. Такси возьму.
– Ты вообще-то подумала, перед тем как кричать "отпустите меня в Гималаи" или шарики за ролики зашли?
– О чём? – обернулась Маринка к Елене.
– Как будешь выделывать фигуры высшего пилотажа за окном? – уточнила та.
– Эксперименты всегда приветствуются или возможны варианты… Нет? Значит, всё в моих руках.
– Здорово! – всё же не удерживается от восклицания Вика. – Ты такая заводная и рискованная, я б так не смогла.
Лена вздохнула:
– Тогда ни дна тебе, ни покрышки.
– К чёрту! – послала всех Маринка и перекинула ноги через подоконник.
Помахав пока-пока. Определив босоножки в зубы, она полезла на злополучную ветку. На прощание успела нам послать воздушный поцелуй. "Вот даёт!"
Уже у самого конца платье зацепилось за ветку, и был шанс его порвать. Маринка засуетилась. Чёрт, ситуация аховая и на помощь не позовёшь. "Могли бы свеситься и посмотреть, что у меня тут. А если я упала? Что за безразличие к ближнему?" Но девчонки, полёживая в своих постельках и решив, что вольному воля, не догадались. Значит, помощи ждать не от кого. Да и спустись они, что скажут дежурному. "Мы выскочим на минутку Маринку от дерева отцепить…" Дуристика. Главное – не паниковать. Только помощь подоспела оттуда, откуда она меньше всего ждала. Чьи-то сильные руки ловко избавили её от неприятности и сняли с дерева. Обернувшись поблагодарить, Маринка чуть не заревела от обиды. Это опять был курсовой. "А чтоб он лопнул. Дел у него, что ли нет и никакой личной жизни, торчит здесь, как сторожевой пёс".
– Похоже, ты самая смелая или свербит больше чем у других? – прорычал он. Ей даже послышалось, как у него лязгнули зубы. Казалось – раз и вцепится в её шею зубами.
Маринка, стряхнув с головы глупое видение, как воды в рот набрала. Ни гу-гу! Ещё бы чуть ума не лишилась. Напугал. Опять же было из-за чего расстроиться. Хотя чего собственно бояться-то… – взбодрить попробовала она себя, но тут же сдала свои бравые позиции. Ага! Сейчас он покажет ей, где раки зимуют.
– Ты очень быстро принимаешь решения, – вздыхает он, хмурясь. – Я за тобой не успеваю.
Не понять хвалит или ругает?! Маринка переступила с ноги на ногу и попыталась что-то выдавить из себя, только получилось мычание.
– Вот-вот помолчи лучше, – тут же воспользовался её мычанием он. – Уму не постижимо! Ну вот никак не думал, что полезешь. На всякий случай проверил. А ты родимая и ползёшь. В чём же собака зарыта? Хорошие дела ночью не делаются. Неужели ради кавалера стоит ломать башку и нарываться на процесс отчисления?
Вообще-то кто ж думал, что из её пустяшной затеи получится серьёзная петрушка. Вон как изводится? Вспомнив, что лучшей защитой является нападение, Маринка собралась в пружину. Зачем же она будет его бояться! В какой-то степени ей это отчисление даже на руку. Орудия к бою! И понеслась на курсового с места в карьер.
– Отчислят? Прекрасно. С большой охотой. Это не мой выбор, а родителей. Сделайте мне приятное, подайте рапорт. А из-за мужского пола не собираюсь ничем рисковать. Много чести. Я собралась всю жизнь себя любить.
Он смеётся. Ему смешно. Ещё бы ему не было смешно. Теперь он всю душу из неё вымотает.
– Круто. Ты ещё и сердишься на меня… Так куда же рвалась, если не к пацану?
– У подружки день рождение. Она у меня одна. Поздравить хотела. – Проныла нокаутированная непонятками Маринка.
– Натягивай свои босоножки и марш в машину.
– Чью?
– Мою.
– Зачем?
– А без тебя мне делать нечего. Чем мне заниматься, если не тобой…
Маринка водила острым носком по асфальту и помалкивала. Молчание – это тоже ход. Пусть говорит. Она послушает его издевательства.
– Ты ж спать всё равно шебушением своим нам с Тарасовым не дашь. Так что лучший выход – свозить тебя туда. Так сказать, довести начатое тобой дело до ума.
– Может, я пойду? – робко подаёт голос девчонка. Уж слишком неправдоподобно выглядит картинка.
– Нет уж. Останешься при мне. – Весело смотрит на неё майор. – Больно понравилась твоя идея. Надо проветрится. В компании оно веселее…
Она смотрит недоверчиво и особого веселья не испытывает.
– Что, правда, что – ли? Я думала вы три шкуры с меня спустите.
– Я на шутника похож?
Ах, ну чего же тут гадать! Он какой-то особый человек. Ей, наверно, сильно посчастливилось, что она упала в его руки. А может, и наоборот. Кто знает, что ещё будет… Но как бы там не было, Маринка со всей дури подпрыгнув сиганула ему на шею.
– Спасибо. Вы лапушка. У матросов нет вопросов.
Оторопев, майор отбрыкался и, оглядевшись по сторонам, не видит ли кто сей компот, велел лезть в машину. Оказалось, кроме вылезшей из развалившихся туч луны за ними никто не подглядывал.
– Простите, – оправдывалась курсантка, – я правда обалдела от счастья.
5
Ночные улицы были светлы. Иллюминация мигала по всем дорогам. Алексей выруливая на пустую трассу завидовал этой зелёной девчонке, для которой счастье заключается пока в том, чтоб попасть к подружке на вечеринку. Ему б её заботы. А собственно по чьей же причине у него их полный рот. По крайней мере, на этот вечер с головой. Редкие встречные машины слепили. Чёрт, вот ввязался! Надо смотреть за этой стрекозой в оба! Чтоб напугать, грозно предупредил:
– Находиться около меня. Ни шагу без разрешения. И не долго. Понятно?
Чего же тут непонятного. Понятно всё не маленькая. Улыбаясь, кивает она.
Праздновали в ночном клубе. Рассмотрев заведение, Богуш легко стушевался, но вида не подал. Не такие высоты брали. При появлении Маринки да ещё с майором, народ слегка обалдел, тут же забросав вопросами.
– Откуда?
– Как вырвалась?
– Твой? Знакомь.
Все почему-то сходу решили, что он её кавалер. Маринка, улыбаясь, и хитро поглядывая на курсового, не разубеждала. Майор крепко держал её за руку или неотступно маячил за спиной. Напоминая всем своим видом: шаг вправо, шаг влево расстрел. Всё равно ночь оказалась волшебной, потому что сказки умеют преподносить неожиданности. Она весь вечер танцевала с ним. Он держал её за руку, прижимал к себе. Пусть понарошки, но интересно. К тому же подружка и знакомые, явно были от её спутника в восторге, а это тоже грело сердечко. Расстались они только перед туалетными кабинами и то ненадолго. Такого унижения она никогда не испытывала. Раньше бы Маринка провалилась сквозь землю. Но за месяц она поняла, что в армии пола и "удобно, не удобно" нет. Есть курсантская единица со всеми вытекающими и всё.
– Я предупреждаю, курсант Браун, – грозно прорычал майор.
– Поняла я всё, не шипите так, – отмахнулась она, застряв в думах.
– Что?
– Извините, – потупила глаза она.
– Бегом, одна нога здесь другая там.
– Так в спешке можно и в очко провалиться, – хихикнула по злобе она.
Курсовой на колкость не попался.
– Разговорчики.
Он смотрит ей в спину. Она всё-таки оглянулась, машет. Цирк.
Когда она появилась в двери, он кипел как самовар, готовый уже рвануть за ней на поиски. Голову сжимали мысли: "Я здесь стою истуканом, а она в окно и ушла". Но Маринка объявилась.
– А быстрее нельзя? – переведя дух, пробурчал он.
– Так пока то, да сё…
Её туманное объяснение не покрывало его метания и не показалось ему здравым…
– Будет тебе «сё». Два наряда у тумбочки. Не слышу ответа?
– Есть, – без колебаний чеканит она.
– Без энтузиазма, но внятно. Давай закругляйся. Хватит на первый раз. На завтра учебный процесс никто не отменял.
– Может ещё минуточку? – тянула она.
– Вот что барышня, танцевать ты танцевала. Коктейль выхлебала. Мороженое с фруктами слизала. Считаю, что праздничную программу выполнили. Прощайся. Целуйся с подружкой. И вперёд к машине.
Он многозначительно кашлянул. Вероятно, это означало – не надо создавать проблемы. Она и не собиралась, сразу поняла бесполезность нытья и без нажима двинула к машине.
Но уйти так же красиво, как и пришли не выгорело. То, что Марина пришла не одна, а с каким-то там камуфлированным майором, напрочь не понравилось брату имениннице, имевшему на неё определённые виды. И при массовой поддержке друзей брызжущего храбростью. У самой машины Богуша бесцеремонно тормознули и предъявили претензии. Занятная ситуация, – почесал в затылке курсовой. – Придётся брать момент в свои руки. Рассмеявшись, майор, впихнув Марину в машину, попытался нырнуть туда же и сам. Но не выдержанные и подпитанные хмельными парами прыткие ребятки, ему не позволили это сделать. Богуш, недовольно распрямился. Оно ему надо это. Маринка, ни ожидавшая ничего подобного, пыталась вклиниться в ситуацию. Но майор даже не выпустил её, посадив машину на замок. Махали руками не долго. Естественно, один ноль в пользу армии, но пол удара он пропустил, и задетая губа кровоточила. Машина рванула с места, унося их подальше от бегущей к месту потасовки охраны. "Ещё не хватало разборок с генералом. Наплетут чёрт те чего". Маринка подала платок. Он отмахнулся. Она прижала его к его губе сама.
– Вы как, нормально?
– Если не в лежачем положении, значит, нечего задавать глупые вопросы.
– Извините, действительно глупо всё получилось.
– Да уж.
– Он как с ума сошёл. Ненормальный. Что этому придурку надо было… – Вопрос-рассуждение повис в воздухе.
– Поздно гадать на кофейной гуще не рождество. Положено в это время спать. Значит, никаких фокусов больше, ляжешь и будешь спать.
– И всё же вечер был замечательный. Прошёл, как во сне. Не бойтесь, я никому не расскажу. – Слабым, несчастным голосом пообещала она.
– Вот и хорошо. Чтоб я о тебе сегодня больше не слышал. Понятно?
Маринка кивнула. С чего бы непоняткам быть. День-то один кончился, а второй не начался. Так что это открытый вопрос на который всегда можно съехать. Он провёл её мимо сонного дежурного. Они поднялись на второй этаж, он подтолкнул опасный объект в дверь комнаты.
– Топай и спокойной ночи, курсант Браун. Только советую запомнить. Ещё раз так сунешься на день варенья к кому-то, поблажки не будет, получишь по уставу и на полную катушку.
– Ладно.
– Не ладно, а есть!
– Спасибо, – прошелестела она. – Большое спасибо. Я даже не знаю, какое вам большое спасибо. Вы меня, ей – богу, сильно выручили…
– Иди уж чудо-юдо…
Она мельком взглянув на озадаченного майора, нырнула в дверь.
Маринка лежала поглядывая на косившую в окно луну и в голове её отчего-то порхали бабочки. Потом они спустились в грудь и замахали крыльями там… И не смотря на то, что она страшно устала, спать ей не хотелось.
Утром девчонки допрашивали о празднике. Потешая подруг, болтала глупости. Маринка рассказала всё, кроме того, что ездила она на него с начальником курса. Лучше проглотить язык, чем выбалтывать. Мужик не дерьмовый оказался. Приятный во всех отношениях. Пусть живёт и радуется.
