Текст книги "Эмоциональный букварь от Ах до ай-яй-Яй"

Автор книги: Людмила Стрелкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

О презрении, высокомерии
(эмоциональный практикум для взрослых)

Начнём с того, что из трёх эмоций, составляющих понятие «враждебность», – гнева, отвращения и презрения, – презрение является наиболее холодной эмоцией. Учёные полагают, что в эволюции презрение, возможно, исполняло конструктивную функцию в развитии самообороны, в частности, как средство подготовки индивида или группы к встрече с опасным соперником (например, как самовнушение такой мысли: «Мы сильнее их, мы лучше»). Однако, повторяем, это гипотеза, в которой учёные пытаются нащупать конструктивную и адаптивную функции эмоции презрения в современной жизни и её роль в эволюции.

Можно сказать, что политические структуры отдельных государств, особенно с тоталитарной, пирамидальной структурой власти, прямо способствуют развитию этой эмоции в глобальных масштабах, когда высокие слои общества презирают «нижележащие» слои. Какие же ситуации могут вызвать презрение? Понятно, те, в которых человеку необходимо чувствовать себя умнее, сильнее, лучше в каком-то или во многих отношениях, чем лицо, которое он презирает. Ревность, жадность, соперничество способствуют появлению высокомерия, презрения (часто как защитная эмоциональная реакция).

Вам, конечно, знакомо выражение презрения, превосходства на чьём-либо лице. Всмотритесь в это изображение.

Ощущали ли вы на своём лице такое выражение? Вспомните, когда. Ведь презрение, пожалуй, только тогда конструктивно и даже необходимо, когда оно направлено против тех, кто действительно его заслуживает: палачей, преступников самых различных рангов.

Особенно тогда, в тех ситуациях, когда у человека нет никакого другого оружия, кроме презрения, когда он безоружный находится в руках вооружённых мучителей. Известно, что презрение в подобные моменты помогает победить страх.

Но всё это относится к самым общим представлениям об этой эмоции. А что же можно сказать о роли презрения в воспитании? Ну, во-первых, из всего предыдущего текста ясно, что по отношению к детям оно недопустимо, да и скорей невозможно, поскольку сама уже позиция взрослого автоматически возвышает взрослого над ребёнком (хотя очень часто ничего «возвышенного» в конкретном взрослом и нет!).

Так что просто никогда не испытывать презрения к детям – далеко ещё не заслуга. Необходимо уважать ребёнка, понимать и принимать его таким, какой он есть, делая всё возможное, чтобы те условия, в которых он живёт, были бы личностно-развивающими. Собственно об этом – и вся книга в целом.

Во-вторых, очень важно не демонстрировать своё презрение в присутствии детей к знакомым людям (особенно!) и к незнакомым. Эмоции, как уже говорилось многократно, перенимаются ребёнком, и высокомерие, презрение – не те чувства, которые ребёнок может с положительным эффектом использовать в своих контактах. Эта эмоция является слишком «взрослой», и для своего осознания, определения места в жизненном контексте, оценки, безусловно, требует определённого жизненного опыта, культуры и знаний. Ведь даже, если у нас есть серьёзный противник – этого ещё недостаточно, чтобы презирать его. Презирают недостойных противников и в особых условиях (мы уже говорили об этом), в принципе надо уметь уважать своих противников.

Но если уж вашим детям пришлось как-то столкнуться с подобными ситуациями (в кинофильме, в чьём-то рассказе), объясните им, что может случиться, когда бороться невозможно, сделать ничего нельзя и единственно, что остаётся, – это холодно отстраниться от злых, недостойных людей, почувствовать себя выше их, так как другой защиты больше нет. Конечно довольно трудно растолковать всё это детям. Пусть они не всё поймут, но важно чтобы вы подчеркнули исключительную редкость проявления этой эмоции особые обстоятельства, при которых допустимо презирать других.

И, в-третьих, хотелось бы остановиться на так называемом, житейском высокомерии, ничем не оправданном и основанном на ложных мотивах собственного превосходства. Мы уже упоминали о тех случаях, когда взрослые позволяют себе выражать презрение к знакомым в присутствии детей. Но сейчас мы поговорим о несколько других ситуациях: когда воспитатели, педагоги, врачи, медсестры и другие лица, связанные с детским учреждением (особенно они, но также и остальные лица на служебных постах: чиновники, продавцы, администраторы и т. д.), считают возможным выразить своё презрительно отношение к родителям, считая их недостойными воспитывать (возможно, справедливо считая), при их же детях. Нельзя забывать, что наше отношение к недостойным отцу или матери совсем не совпадает с отношением к маленьких детей. Им это настолько тяжело переносить, что может вызвать у чувствительных детей психическую травму. Разбираться с родителями только конфиденциально, если – есть на это права. Но всё-таки при этом унижать даже «самого недостойного» родителя презрением не стоит, и делу это не поможет, скорее наоборот – разведёт мосты понимания. Ведь проявление чувства презрения требует совершенно исключительных обстоятельств, но мы говорили об этом.

Добавим ещё, что чувство презрения может оказаться полезным, если его направить на собственный страх, но это скорей метафора: «презирать свой страх», ведь вернее всё же его преодолевать – это эффективнее, не так ли?

ВРАЖДЕБИЯ – СТРАНА ДРАЧУНОВ

…Когда дети проснулись утром, Даша почувствовала, как в неё опять проникает холод от этой противной Высокомерии; а Миша вскочил с постели, закричал и замахал руками.

– Ты что? – удивилась Даша.

Надо сказать, что Даша и Миша никогда не говорили друг другу: «С добрым утром!», а Натали об этом даже не догадывалась. И мама, и папа, и бабушка им всегда говорили: «С добрым утром!», и ребята считали, что только взрослые обращаются к детям с этим приветствием (или же наоборот), а дети друг другу так не говорят.

– Ты что? – спросила ещё раз Даша.

– Очень хочется подраться с этими высокомерами, они на нас так смотрели, будто они люди, а мы – нет.

– Подожди до вечера. Вернётся Натали и опять отправит тебя в Высокомерию, – с ехидством заметила Даша.

Миша сразу скис, перестал размахивать руками и пошёл умываться. Правда, в ванной он опять оживился, стал ладонью перерубать струю воды. Было очень приятно, хотя и набрызгал вокруг предостаточно. Когда после него в ванную вошла Даша, сразу раздались вопли. Прибежала мама…

Дело кончилось тем, что Мише пришлось вытереть пол. Но тут случилось неожиданное: Даша помогла ему. Миша, когда они вернулись в детскую, вопросительно посмотрел на сестру.

– Ты же воевал там с высокомерием, да? – был ответ-вопрос.

«А Дашка уже начинает понимать без слов», – удивился про себя Миша.

…Вечером появилась Натали и сразу с беспокойством оглядела ребят.

– Добрый вечер, дорогие дети, как вы себя чувствуете? – спросила она быстро.

– Натали, ты запомнишь, наконец, что надо говорить по-русски, – слова Миши прозвучали резко и грубо. Они как бы повисли в воздухе, как острые бесформенные предметы. Присутствие их ощущалось всеми, хотя Миша уже ничего не говорил. Даша покраснела и опустила глаза. Немного забеспокоился и Миша.

Пауза продолжалась совсем недолго, но Даше показалось, что Натали молчит целую вечность. «Натали, наверное, не хочет показать нам своей обиды», – подумала девочка.

– Простите, пожалуйста, это уже привычка. Я буду стараться не переходить на французский, – она ещё немного помолчала, потом улыбнулась и спросила: – Куда мы отправимся сегодня? – и уже достала свой великолепный веер.

– Мне хотелось бы попасть туда, где все дерутся на шпагах. Вжик, вжик уноси готовенького; вжик, вжик, кто на новенького? – полупропел полупрокричал Миша.

Натали в это время, очень удивившись, взмахнула веером.

…И вот они уже в стране, которая называлась…

– Враждебия, – убитым голосом произнесла Натали. – Я не хотела вас сюда приглашать. Это ужасная страна. Здесь все враждуют и всё время дерутся.

По улицам, полуразрушенным и каким-то разорённым, ходили воинственные люди, обвешанные разного рода оружием: шпагами пистолетами с вытянутыми дулами, даже луки со стрелами были у многих.

– У них есть оружие и из вашего времени. Они ухитрились подобрать его из разных времён. И теперь очень гордятся этим, – грустно сказала Натали, и голос её даже задрожал от возмущения. Это было совсем не похоже на спокойную, прекрасную Натали.

– Посмотрите, что делается вокруг, – сказала Натали, и дети выглянули из-за заброшенного сарая, куда их тут же затащила Натали.

– Ну, как, нравится? – спросила Натали у Миши. Дашу она даже спрашивать не стала, потому что девочка дрожала от страха.

– Здесь даже воздух какой-то не такой… Что-то в нём есть… Отравленный что ли? – залепетала Даша.

– Да-да, – подхватила Натали. – Он отравлен, он именно отравлен враждой, здесь каждый – враг всем, никто никому не верит, все подозревают друг друга.

– А, может, тут будет турнир на шпагах, – всё-таки не сдавался Миша. – Я бы тоже принял в нём участие, – совсем расхрабрился мальчик.

Не успел он договорить, как с улицы послышался шум. По улице, вздымая клубы пыли, бежал человек и затравленно оглядывался назад, глаза его светились бессильной злобой. Он задыхался от бега. За ним гнались четверо… и один из них был мальчик.

Выражение лиц у всех было одинаковое, только у мальчика на лице, кроме враждебности и ненависти, отражалась ещё детская радость. Он был счастлив участвовать в такой ответственной погоне.

– Это враг, это враг!! Хватайте его! – изрыгал искривлённый рот мужчины в военной форме. А тот, что в шкуре только хрипел, широко раскрыв свою зубастую пасть. Женщина бежала молча, сдвинув свои красивые брови и плотно сжав губы. В её глазах прямо полыхали огни ненависти.

Мальчик в пятнистом комбинезоне вопил радостно: «Ура-а-а!» и, видимо, чувствовал себя участником замечательной игры, не понимая, что взрослые совсем не играют. Ещё немного и сам малыш разучится играть, радоваться, удивляться, восхищаться, а будет только ненавидеть, ненавидеть своих врагов, которых будет становиться всё больше.

– Боже, что с ними? – прошептала бескровными губами Даша.

А погоня уже завершалась. Человек упал, и его накрыло облако пыли.

– Не-е-е-т! – во весь голос закричала Даша. Но не выдержав высоты и страшного волнения, голос её тот час же оборвался. А Миша всем телом дёрнулся, только он сам не понял куда: к месту трагедии или наоборот куда-нибудь безопасное место. Даша и Миша почувствовали  прикосновение мягких и душистых перьев. Это был веер Натали.

О, этот веер-заступник! Все трое уже в детской. Здесь не прошло и полминуты, а дети уже успели столько пережить! Даша не могла выговорить ни слова, её трясло, и Натали закутала девочку в одеяло. Миша изо всех сил скрывал своё волнение.

– Excusez-mo, i mes amis… – начала было Натали, но посмотрела на Мишу и тут же исправилась: – Простите меня, ради Бога, это я во всём виновата. Детям нельзя попадать во Враждебию. Им там очень плохо, им там не место!

Всё это Натали говорила очень решительно, и глаза её сверкали.

– Но я слышал, что и у вас были поединки на шпагах, были дуэли на пистолетах… – ещё не справляясь с голосом, произнёс Миша.

Натали глубоко вздохнула.

– Да, ты прав. Но тогда люди искали возможность разобраться в своих отношениях и не находили верный способ. И дуэли тоже, – Натали опять вздохнула и на некоторое время замолчала. – Дуэли были в моё время. Тогда свою честь ценили больше жизни, и оба противника одинаково рисковали. Там были свои правила, которые нельзя было нарушать…

– Люди не могли тогда ничего другого придумать. Время было довольно жестокое. Но жестокость вашего времени перешла все пределы, – Натали помолчала, потом улыбнулась: – Хорошо, что люди вашего времени придумали больше не воевать, не искать врагов.

Драться на шпагах Мише уже расхотелось. И тут он вспомнил: «Я слышал, что дети даже сдают куда-то свои военные игрушки!»

– Совершенно правильно! – воскликнула Натали, и было так ясно, что она это одобряет, что Миша не стал делать ей замечаний.

Об агрессивности
(эмоциональный практикум для взрослых)

На этот раз наша беседа будет короткой. Ведь тут почти всё ясно: атмосфера враждебности, агрессивности детям противопоказана. Одни дети, находясь рядом с агрессивными взрослыми, сами заряжаются агрессивностью, другие становятся тревожными, подозрительными, живут в постоянном страхе.

Мы уже обращали внимание, когда речь шла об интонациях, о голосе, на возможно более жёсткий контроль по отношению к себе: следите, как вы говорите, жестикулируете, что выражает ваше лицо.

Враждебность – это сложное состояние, когда индивид и мыслями, и чувствами сориентирован на врага или врагов. В комплекс «враждебность» входят такие эмоции, как гнев, отвращение, презрение. Что касается мыслей, то они обычно направлены в сторону желания вреда объекту враждебности, хотя реальное намерение причинить вред может и отсутствовать.

Эмоции, составляющие враждебность, как пар турбину, запускают и поддерживают враждебное поведение – агрессию. С помощью агрессии стремятся причинить ущерб, оскорбить или победить. Причинённый ущерб может быть физическим – удар по телу, или психологическим – удар по достоинству, самолюбию. Агрессивное действие может усилить или ослабить враждебность.

Таким образом, враждебность – сложное эмоционально-рассудочное состояние, агрессия – вытекающее из него поведение. Присмотритесь к рисункам. Замечаете разницу?

Понимание различий в данном случае важно для отработки разумных подходов контроля и преодоления и враждебности, и агрессии.

Чаще всего агрессивный человек таковым себя не считает, а называет себя вспыльчивым, взрывным; враждебность же свою оправдывает внешними обстоятельствами, недостойным враждебным отношением (всюду враги!). Правда, в исключительных ситуациях (вспомним наше обсуждение эмоции презрения) индивид может, действительно, оказаться в истинном враждебном окружении и стать объектом агрессии.

Но мы всё же говорим о нормальной жизни. Часто ли вы срываетесь? После очередного срыва попробуйте вспомнить, что вы говорили (кричали?), чувствовали ли прилив крови к лицу, ощущение жара; может быть, вам удастся и представить себе своё лицо в этот момент. А ваши жесты, движения тела? Не бойтесь преувеличить непривлекательность своего облика – это послужит предупреждающим сигналом в следующий раз. О рукоприкладстве мы даже и не будем здесь говорить. Подобные действия, а в особенности во взаимоотношениях с детьми, выходят за рамки эмоциональной культуры. Здесь уместен императив: никогда!

А теперь о враждебности. Попробуйте подсчитать своих врагов – мимолётных и постоянных: среди знакомых, сослуживцев, родственников, пассажиров, продавцов и т. д. и т. п. Если таковых окажется более 2–3, то постарайтесь разобраться в себе, в мотивах своих конфликтов, будьте как можно более самокритичны. И убедитесь, если будете честны перед собой, что ваше расследование приведёт вас к собственной персоне. И это уже будет первой победой, и количество врагов или лиц, конфликтующих с вами, сразу уменьшится.

В ГОСУДАРСТВЕ ГМ-ГМ

…Вечером Даша заявила, что ей хочется в спокойную страну, где жители обсуждают всё, не дерутся, не враждуют.

– Давайте попробуем отправиться в государство Гм-гм, – раздумчиво сказала Натали. Она просто не была уверена – этого ли хочет Даша. Миша мрачно молчал, он всё вспоминал Враждебию. Не всё ему было понятно насчёт драк. А правильная драка? А борьба?

– Итак, государство Гм-гм, – объявила Натали.

И наши герои неожиданно оказались на пляже. День был жаркий, поэтому Даша и Миша уже были в воде. Озеро сначала показалось довольно прохладным, но уже через пять минут ласковая чистейшая вода согревала тела ребят. Натали сидела на берегу под кружевным зонтиком и беседовала с местными жителями. Но почему-то никто не купался.

– Слушай, Дашка, – радостно кричит Миша и обдаёт сверкающими брызгами сестру, – что это никто не купается?

– Да, правда, почему? – прекратила брызгаться Даша. – Пошли на берег, разберёмся.

– Молодые люди, – окликнул их худой джентльмен, всё никак не решающийся войти в воду, – можно искупаться, как вы считаете?

– Да что тут сомневаться, ныряйте сразу, – закричали дети.

– Гм-гм, – загмыкал джентльмен. – Надо ещё подумать.

Человек покачивал головой, брови его то поднимались ко лбу, то опускались на глаза.

– Чего тут думать? Хотите столкнём вас в воду! – нашёл выход Миша и уже подскочил к джентльмену.

– Позвольте, что значит столкнёте? Вы хотите сказать… – и джентльмен сделал руками толчковые движения и вопросительно посмотрел на детей.

Они радостно закивали, и Миша уже начал разгоняться…

Но человек сказал: «Я подумаю» и ловко уклонился от мчавшегося на него мальчика. Миша не ожидал этого и со всего размаха плюхнулся в воду.

Джентльмен уселся на песке и задумался. Но думал недолго. Лицо его озарилось улыбкой:

– Я готов! – подошёл он к детям.

Миша только начал строить крепость из сырого песка и теперь поднял удивлённое лицо к человеку.

– Я хочу принять вашу помощь, – с воодушевлением повторил тот. – Вы обещали придать мне решительность и ускорение и тем самым разрешить мои сомнения.

Ну, решительно Миша ничего не понимал.

– Да толкни его, – рассердилась на бестолкового брата Даша.

– Сама толкай! – теперь уже разозлился Миша.

– Он тебя просит, – напомнила сестра.

Пока они переругивались, джентльмен повернулся и решительно зашагал… от воды к своей одежде и деловито начал одеваться. А дети побежали к Натали.

– Ты видела, ты видела, Натали? – закричали они вместе ещё издали. – Чудак какой-то!

– Да, здесь много чудаков. Они буквально во всём сомневаются: например, купить мороженое или пирожное, пойти в кино или в лес за ягодами, купить книгу или игрушку, и так во всём. Это, конечно, затрудняет жизнь, но… – и Натали почему-то замолчала.

– Что «но»? – настойчиво спросил Миша.

– Я боюсь, что недостаточно ясно выражаюсь, – засомневалась Натали.

– Ты сомневаешься или тоже поддалась их настроению. Ещё скажи «гм-гм», – смело съязвил Миша и с улыбкой, которая требовала поддержки, посмотрел на сестру.

Но Даша не улыбнулась в ответ, а, наоборот, нахмурилась. «Ишь, расхрабрился здесь, – подумала девочка. – Во Враждебии совсем хвост поджал». Но вслух не сказала, не хотелось при Натали обижать брата.

– Ладно, попробую. Почему бы нет? – произнесла Натали привычную французскую фразу и задумалась. – Понимаете, дорогие дети, здесь совсем нет уверенных всезнаек, и в то же время большинство жителей этой страны очень образованны, даже дети. Многие очень талантливы. Но, когда кто-нибудь из них вдруг сообщает, что он и только он знает ИСТИНУ, то другие ему говорят просто «гм-гм» и больше ничего…

– А наш папа всё на свете знает, – уверенно заявил Миша.

– Да, да, – подтвердила и Даша, здесь она не могла не согласиться с Мишей.

– Это он вам сам сказал? Не может быть. Просто не верится! – Натали, когда начинала волноваться, незаметно для себя переходила на французский.

Дети теперь поняли это.

– Нет, нет! – категорически возразил Миша. – Но это и так понятно. Мы вырастем и тоже будем всё знать, – и Миша напыжился от гордости, потому что представил себя выросшим.

– Ах, господа, какая ошибка, – тихо и грустно сказала Натали. – Ведь всё как раз наоборот: чем больше человек узнаёт, тем больше он понимает, как мало он знает. – Натали остановилась и посмотрела на ребят. На их лицах было напряжённое внимание. – Простите, я всё же не сумела рассказать об этом понятно. Нам пора идти, видите, собираются тучи, будет дождь.

Дети засобирались. А пляжные чудаки продолжали обсуждать – пойдёт дождь или нет, оставаться на пляже или убегать домой? Но дождь хлынул, и всех как ветром сдуло.

– А почему у них на площади голый дядька сидит? – со смехом спросил Миша и выглянул из беседки – дождь уже почти прошёл.

Натали сильно покраснела, даже слёзы на глазах блеснули. Даша посмотрела на неё и тоже залилась краской.

– Видишь, Натали, и тебе тоже стыдно смотреть. Ты же у нас такая воспитанная, – продолжал Миша, всем своим видом показывая, что ему нипочем, что он бывалый.

– Ах, Мишель, – вздохнула Натали, – мне совсем не видеть стыдно, а извините меня, мой друг, стыдно слушать. Вы разве не были в музеях, в парках Петербурга, не видели книг по искусству? – продолжала удивляться Натали, и ей было стыдно говорить всё это. Даша уже хорошо понимала её.

Натали немного помолчала, как бы сомневаясь, продолжать или нет:

– Так принято в искусстве. Это же не конкретный человек, какой-нибудь Иван Петрович, – это образ человечества, символ размышляющего, мучающегося сомнениями Человека, – Натали в отчаянии взмахнула руками. – Трудно это объяснять, это надо чувствовать, но и понимать, конечно.

– Поэтому он у них на площади стоит, что размышляет и сомневается? – догадался Миша.

– Да, – обрадовалась Натали, – у них тут замечательное искусство, потому что они ценят и берегут всё, что было создано и в другие времена, и у других народов. И очень развита наука…

– А что же столько придурков? – не удержался от вопроса Миша.

– Я не очень понимаю тебя, но не надо их осуждать. Просто они очень ценят свою способность подвергать всё сомнению и иногда перебарщивают. Но они никому не приносят вреда. А если понадобится тебе помочь или тебя спасать, они не будут раздумывать и сомневаться, а сразу бросятся, я не сомневаюсь в этом, – опять почему-то заволновалась Натали.

– Так что же они ни в чём не уверены? А папа нам говорил, что научные законы… – начала Даша и смутилась. Она не знала, как сказать дальше.

– Конечно, научные законы определённы и устойчивы. Но и они могут быть со временем пересмотрены… Когда появится новое знание… Главное, что они никогда не навязывают никому единственно верное учение или закон, или мысли.

– Но всё-таки есть что-то, в чём они совершенно не сомневаются? – спросил Миша, и уже был готов услышать «нет».

Но Натали сказала торжественно:

– Есть. Это – заповеди из Библии.

– Библия. Это ты про церковное? Мы этого не знаем, – заявил Миша.

– Да, нет. Знаем немного, – поправила его сестра. – А что такое заповеди?

– Это – человеческие законы, которые нельзя нарушать: нельзя убивать друг друга, нельзя красть, надо любить других как себя самого, и ещё другие заповеди. В этом не приходится сомневаться.

– Но ведь это не всегда возможно? – даже возмутился Миша. – А если убивают на войне или там бандит нападёт?

– Всё равно это грех, хотя и невозможно было поступить иначе. Ведь это законы для всего человечества. И оно сначала, как ребёнок, а потом становится всё мудрее. А заповеди – это как бы вершины, к которым стремится человечество.

– А ты верующая? – спросил сладким голосом Миша.

– Да, конечно. – Натали удивилась самому вопросу.

– А Бога нет! – обрадовался Миша.

– А вы в этом уверены, Мишель? – совсем не обиделась Натали.

И тут Миша увидел, что каменный мыслитель на площади поворачивает к нему голову, расправляет спину и каменной рукой манит к себе.

Миша вскрикнул и… проснулся в своей постели. Было ещё очень рано. Даша спала и во сне в чём-то сомневалась. Это было видно по лицу.