Текст книги "Эдинбург"

Автор книги: Людмила Воронихина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

В этом отношении показательны жилые комнаты дворца: к ним ведут узкие, темные лестницы, их окна смотрят с головокружительной высоты на город, на здания, сгрудившиеся внизу. Из всех жилых помещений наиболее интересна и лучше всего сохранилась маленькая спальня, в которой Мария Стюарт родила будущего короля Якова I. Ее отделка отличается предельной простотой и сдержанностью. Дощатые полы, стены облицованы деревянными панелями. На некоторых из них и на потолке – монограммы Марии и Якова. В панелях выемка для камина. Единственное украшение – укрепленный на стене резной картуш с датой рождения Якова.

Столь же невелика и проста по своей отделке соседняя со спальней скромная гостиная, стены которой украшает небольшая коллекция королевских портретов.

К королевским покоям примыкает Комната короны, где под охраной выставлены шотландские регалии, являющиеся высокохудожественными произведениями ювелирного искусства. Они экспонируются без той помпезности, с которой представляют зрителю ценности английской короны в лондонском Тауэре, а как-то по-домашнему, в небольших витринах, в такой же маленькой, как соседние, комнате.

Эдинбургский замок. Вход в королевские апартаменты дворца

Шотландские регалии состоят из короны, меча и скипетра. Об истории короны известно мало, но, возможно, она относится еще ко времени Брюса, то есть к концу XIII – началу XIV века. Жемчуг, украшающий корону, добыт в реках Шотландии. Местное и золото. Скипетр был получен Яковом IV в 1494 году из Рима, поддерживавшего и насаждавшего католичество, так же как и меч, врученный Якову IV в 1507 году римским папой Юлием II.

В Шотландии любят рассказывать о том, как прятали регалии во время осады замка Кромвелем, а после унии Шотландии с Англией в 1707 году, когда Шотландия потеряла свою независимость и регалии стали не нужны, их запечатали в дубовый сундук и оставили в той же Комнате короны на целое столетие. За это время люди успели забыть об их местонахождении, предполагалось, что их перевезли в Англию. Лишь в 1818 году правительственная комиссия, созданная во многом по инициативе Вальтера Скотта и при его участии, вскрыла заветный сундук и обнаружила регалии в неприкосновенности. По своему прямому назначению, то есть не как экспонаты, а как регалии, они были вновь использованы лишь в 1953 году, когда королева Великобритании Елизавета II посетила Эдинбург со специальным визитом и по ее настоянию регалии были вынесены в старинный собор Сент Джайлз для торжественной церемонии.

Противоположную сторону площади Короны занимает военный музей, расположенный также в дворцовом здании. Национальный шотландский военный костюм различных времен представлен здесь в полном блеске и разнообразии. Разноцветные тартаны различных кланов, прославленные в боях, головные уборы с перьями, штандарты экспонированы ярко и умело. Глядя на них, невольно переносишься мыслями в залы Национальной галереи Шотландии, где подобные костюмы придают неповторимый колорит портретам шотландского художника конца XVIII века Генри Реберна.

На южной стороне двора находится Большой холл, парадное помещение, составлявшее, как в Англии, так и в Шотландии, неотъемлемую часть средневековых дворцов. Для Англии – знаменитые примеры: Вестминстер-холл в Вестминстерском дворце, холлы во дворцах Хэмптон Корт и в юридическом подворье Темпль в Лондоне. Большой холл Эдинбургского замка – один из самых известных примеров подобных строений в Шотландии. Это зал, занимающий весь интерьер немалого по размерам, мрачного здания с высоким коньком крыши, как обычно, отделенного от других строений. Наибольший интерес представляют его перекрытия – деревянные открытые стропила, в искусстве сооружения которых соперничали друг с другом лучшие мастера Шотландии. Предполагается, что в Большом холле в XV веке происходили заседания шотландского парламента. Впоследствии в нем устраивали государственные приемы и банкеты. Ныне этот интересный архитектурный памятник используется как музей оружия. Пики и алебарды, веером расходящиеся из-под окованных металлом щитов, размещены в верхней части стен над традиционными панелями и гигантским камином, также непременным украшением подобных холлов.

В 1927 году на четвертой стороне Дворцового двора возвели мемориальную часовню, посвященную памяти шотландцев, павших в первую мировую войну. Нынче значение Национального военного памятника, как его называют, расширили, посвятив его также и памяти жертв второй мировой войны. Несомненно, это одно из самых значительных сооружений шотландской архитектуры первой половины XX века.

Строитель часовни, талантливый шотландский архитектор Роберт Лоример (1864-1929), столкнулся в своей работе со значительными трудностями, заключавшимися прежде всего в том, что часовня должна была составить единый ансамбль с древними зданиями замка. Вместе с тем ему надо было учесть, что часовня задумана как памятник национальной славы.

В те годы в большинстве европейских стран еще пышно процветала эклектика. В Шотландии одной из излюбленных форм ее проявления было подражание английской готике. Не избежав до некоторой степени печати своего времени в решении фасада, Роберт Лоример в целом талантливо и оригинально решил стоявшие перед ним задачи. Единство ансамбля было достигнуто прежде всего путем обращения к национальным традициям шотландской, кельтской, архитектуры. Внешне суровое, с простыми, компактными объемами, облицованное необработанным камнем, здание Национального военного памятника в какой-то мере напоминает соседние старинные строения. Сходство достигается и тем, что на поверхности стен по-средневековому мало окон, и тем, что стены, так же как у стоящего рядом дворца, завершаются зубчатым парапетом.

Национальный военный памятник

В оформлении фасада можно проследить немало элементов, являющихся «вариациями на средневековые темы». Это – полуциркульная, в духе романского стиля арка портала, статуи, глубоко ушедшие в ниши, водосливы в виде химер и пр. Внимательный зритель, однако, заметит, что все эти элементы лишены той внутренней логики и взаимосвязи, которая присуща им в подлинно средневековом памятнике.

Печать эклектики, комбинирующей различные стили, лежит и на оформлении интерьера, где явно используются мотивы классической архитектуры, в частности римской ордерной аркады.

Часовня состоит из Зала почета и Святилища. В Зале почета стены разделены глухими арками. Каждую из них фланкируют поднятые на высокий цоколь и слегка отодвинутые от стен колонны, несущие карниз. Тем самым стена как бы членится на отсеки, каждый из которых посвящен памяти одного из шотландских полков. Под каждой аркой на стене – мемориальная доска. Приспущены знамена. Вдоль стен на специальных каменных постаментах выложены книги с именами шотландцев, мужчин и женщин, погибших во время второй мировой войны. Не забыли упомянуть даже животных и птиц, бессловесных существ, служивших людям в трудные военные годы и погибавших.

В Святилище, на постаменте, образуемом естественной скалой, пробивающейся сквозь каменный пол, на плите из зеленого мрамора стоит стальной ларец, с четырьмя фигурами коленопреклоненных ангелов по углам. В ларце – имена шотландцев, погибших в первую мировую войну.

По замыслу, в Шотландском Национальном военном памятнике вечно должна царить тишина, подобающая этому месту, должны смолкнуть разговоры, а вступившие в залы люди – остаться наедине со своими мыслями. Сюда обычно не заходят экскурсии. Закончив рассказ, гиды предоставляют своим слушателям самим пройти под сводами здания, завершающего комплекс замковых сооружений.

Королевская миля

Старый город подступает к самому подножию стен замка. От замковых ворот начинается его главная улица, которая сбегает по гребню гряды к королевскому дворцу Холируд. В Шотландии главные улицы принято называть «высокими». В Эдинбурге один из отрезков дороги от замка к Холируду также носит это название, а весь путь получил название Королевской мили, которым пользуются и сейчас.

Первоначально, в средние века, Королевская миля состояла из двух частей. Верхняя тяготела к замку. Ее центром была церковь Сент Джайлз, каменная корона которой и в наши дни составляет неотъемлемое украшение силуэта Эдинбурга. Эта верхняя часть Королевской мили относилась к собственно Эдинбургу. Нижняя часть Королевской мили была названа Кэнонгейт, то есть улица каноников-монахов. Нынче она приводит прямо к воротам дворца Холируд, а ее название напоминает о том, что дворец вырос в непосредственной близости с одноименным августинским аббатством.

В Старом городе все полно своеобразия. И хотя нынче здесь найдется немного домов, строившихся более чем триста лет тому назад, сам принцип застройки остался прежним, и город сохранил свою средневековую топографию. Более того, тщательно сберегая память о своем историческом прошлом, эдинбуржцы зачастую отмечают специальными брусками, вмонтированными в мостовую, те места, где раньше стояли не дошедшие до наших дней сооружения исторического значения.

Если обратиться к ранним планам Эдинбурга, то покажется, что Старый город напоминает распластанный скелет какого-то фантастического существа с неимоверным количеством ребер. От главной улицы, Королевской мили, ответвляются круто спускающиеся со склонов гряды узкие переулочки. В Эдинбурге их называют «клоузез» – тупички. В глубине каждого из них находились подворья. Позднее эти узенькие тупички стали проходами через «земли» – «лэндз», то есть участки земли, которые застраивались домами. Названия «клоузез» и «лэндз» сохранились до наших дней. Последнее обозначает не только земельный участок, но и стоящее на нем здание. Сама система подобной планировки города сложилась еще в XIV веке, во времена Брюса. Тогда в городе жило уже около двух тысяч человек. До этого времени Эдинбург представлял собой просто скопление жилищ у подножия замка.

Старый город имел очень ограниченную площадь для строительства. Он тяготел к замку, ища у него защиты. Его не раз обносили поясами стен, препятствовавшими его росту вширь. И все-таки в XV веке, когда Эдинбург стал столицей, на склонах гряды, за домами еще были сады. Однако после страшного поражения при Флоддене в Нортумбрии в 1513 году, когда в бою погиб и король Яков IV и «весь цвет шотландской нации», город был срочно обнесен стеной, получившей название Флодденской, за которую еще в течение последующих двух с половиной столетий боялись выносить здания. А население тем временем росло. К середине XVIII века Эдинбург насчитывал уже около шестидесяти тысяч жителей. Город застраивался очень тесно, а дома в тупичках и переулках росли все выше и выше. Некоторые из них достигали высоты в семь-восемь этажей. Встречались даже и десятиэтажные здания, а в отдельных случаях и еще более высокие. Богатые жили в нижних этажах, бедные селились в верхних. Старый город на гряде был похож не на английские, раскинувшиеся на большой площади малоэтажные города, а скорее на города континентальные. Многое в нем напоминало старый Париж. И не только условия роста города, ограниченного стенами, но и давние связи шотландского двора с Францией, в том числе и контакты в области культуры, были источниками подобного сходства. Известно, например, что королевские строительные мастерские были ориентированы на французские вкусы. В целом за пределами кругов, связанных с двором, национальная архитектура Шотландии не оказалась затронута французскими влияниями, но в городской, особенно эдинбургской архитектуре они все же проявились. Иметь городской дом, помимо загородной резиденции, считалось обязательным для тех, кто искал при дворе карьеры. Тот, кто оказывал услуги двору, селился так, чтобы показать свою близость к нему, естественно, следуя при этом придворным вкусам.

Среди различных типов городского дома часто встречались традиционные, континентального характера здания, с узким фасадом, выходившим на улицу, с высокими коньками крыш, с большим количеством разных строений в глубине за фасадом.

В XIX веке, когда эдинбургская знать в своем большинстве переселилась в выросший к тому времени Новый город, старый Эдинбург стал приходить в упадок. Многоэтажные дома, в которых ранее жили и бедные и богатые, стали приютом только бедных, город на скале постепенно приобретал трущобный характер. В 1878 году была предпринята первая большая расчистка темных и грязных улиц. Снесли много старых домов, заменив их новыми, однако не особенно улучшившими положение в городе: так называемая викторианская эпоха – время долгого правления королевы Виктории – была отмечена созданием на редкость большого количества неуютных, мрачных и безликих жилых строений. После расчистки осталось много пустырей, особенно на улице Кэнонгейт. Антисанитарные условия продолжали существовать еще и в XX столетии. Лишь в послевоенные годы по плану реконструкции и дальнейшего развития Эдинбурга было обращено серьезное внимание на приведение в порядок Старого города.

Чтобы осмотреть Королевскую милю, где особенно многое напоминает об историческом прошлом Эдинбурга, лучше идти от замка вниз, к дворцу Холируд. Достопримечательности Королевской мили очень различны: это небольшие музеи, исторические здания и мемориальные места или просто отдельные памятники, напоминающие о каком-то факте или событии.

Эспланада перед замком составляет первый отрезок Королевской мили. Ощущение человека, выходящего из замка на эспланаду, можно сравнить с тем, которое испытываешь, когда вагон метро вырывается из подземного тоннеля на свет и простор наземной линии, для того чтобы через минуту вновь нырнуть в узкое жерло тоннеля. Замок покидаешь, идя под низкими проездами надвратных башен по узкой, каменистой темной дороге, зажатой между стенами. Шаг – и вот уже слепит глаза яркое солнце, а свежий эдинбургский ветер готов подхватить тебя, чтобы пронести по широкой глади эспланады, прижать к ограждающему ее барьеру, за которым начинается крутой обрыв. Далеко внизу лежат южные кварталы Старого города. По шпалерам зелени угадывается Грассмаркет – бывший сенной рынок и одно из памятных мест Старого города, свидетель казней, которых было так много в жизни средневекового Эдинбурга. Чуть поодаль хорошо различимо большое здание с башенками. Это так называемая школа Хериота, здание, выстроенное с благотворительными целями в 20-е годы XVII века ювелиром двора Джорджем Хериотом, и одновременно – один из интереснейших архитектурных памятников Эдинбурга.

Слева от эспланады видны кварталы Нового города с его красивейшей улицей Принсес-стрит.

«Ведьмин» источник у эспланады перед Эдинбургским замком

Стоя на эспланаде, не каждый, однако, может догадаться о том, что в это время он находится на земле, Эдинбургу не принадлежащей. Оказывается, еще в XVII веке король Яков I пожертвовал часть территории у эспланады баронам Новой Шотландии (Канада). Декрет никогда не отменяли. Таким образом, как это ни странно, по букве закона часть земли, находящаяся в самом центре города, городу-то и не принадлежит. Мемориальная доска на эспланаде, у того места, где раньше был подъемный мост, напоминает об этом курьезном факте.

У противоположного края эспланады находится древнейший городской источник питьевой воды. От него берут начало и другие, уже в давние времена одетые камнем источники. Они расположены по всей Королевской миле. Некогда к ним собирались водоносы, разносившие воду по домам. Источник у эспланады назывался «ведьмин». Каменная плита, укрепленная над ним,– память о том, что еще триста лет назад здесь сжигали женщин, обвиненных в колдовстве. И происходило это в городе, где с XVI века уже существовало книгопечатание, а сама типография находилась буквально в двух шагах от «ведьминого» источника!

За эспланадой Королевская миля превращается в узкую и крутую улицу, называемую Касл-хилл – Замковый холм. Первое же здание, стоящее по левую сторону улицы, представляет значительный интерес. В Эдинбурге оно известно как Башня обозрения. Установленная на ее крыше камера-обскура отбрасывает изображения домов и окрестностей на белый выгнутый стол в комнате верхнего этажа. Инициатором и создателем Башни обозрения был сэр Патрик Геддес (1854-1932) – яркая и своеобразная фигура в истории шотландской культуры конца XIX – начала XX века. В годы окончательной утраты Шотландией ее независимости и глубокого кризиса шотландской культуры Патрик Геддес, стоящий в одном ряду с такими крупными деятелями, как архитектор Макинтош и художник Мак Таггарт, выступает за обновление и самостоятельность культуры Шотландии. Дом Геддеса на улице Касл-хилл, выстроенный им по собственному проекту, стал местом встреч шотландских художников и писателей. Сам Геддес издавал обозрение, посвященное вопросам шотландской культуры и названное им «Неувядающий венок», чем подчеркивалась преемственность шотландских традиций: такое же название носил сборник стихов первого крупного поэта Шотландии XVIII века Алана Рэмзи. Непосредственной профессией Геддеса была ботаника. Однако известен он главным образом как просветитель. Увлекаясь историей планировки городов, Геддес собрал целую коллекцию картин, карт и диаграмм, рассказывающих об Эдинбурге, и считал необходимым давать к ним пояснения для всех, кто приходил в его «музей». С целью привить своим соотечественникам интерес к изучению родного края, Геддес выстроил и Башню обозрения.

Путешествующий по Королевской миле не сможет не заметить огромное здание церкви св. Иоанна, ранее принадлежавшей прежней эдинбургской ратуше. В старом Эдинбурге ратушу называли словом «толбут», и эта церковь известна в Эдинбурге как Толбут Сент Джон, в отличие от другой, одноименной, церкви в конце Принсес-стрит. Здание, выстроенное в XIX веке в духе готической архитектуры Гиллеспаем Грэмом, привлекает внимание своим семидесятиметровым шпилем. Это самая высокая точка Эдинбурга.

Церковь Сент Джайлз

От церкви Толбут Сент Джон начинается следующий отрезок Королевской мили, носящий название Лоунмаркет.

Некогда на этой улице располагались со своими лотками торговцы тканями. А в начале XVIII века она стала местом, где селилась знать, художники, писатели. Реставрационные работы, проведенные в последние годы, позволяют увидеть и по достоинству оценить некоторые из наиболее примечательных зданий, здесь находящихся. В архитектурном отношении особый интерес представляет Глэдстон-лэнд, типичное для старого Эдинбурга многоэтажное мрачное здание с узким фасадом, увенчанным ступенчатым фронтоном. Главный вход в здание – на втором этаже, и к нему ведет наружная лестница. В первом этаже сохранились лоджии, очень характерные для зданий старого Эдинбурга; за счет таких открытых галерей увеличивалась ширина узеньких улиц Старого города.

«Корона» церкви Сент Джайлз

Во всем Эдинбурге – это единственный пример архитектурного решения, столь характерного для Старого города в прошлом. Ряд зданий имеет мемориальное значение. Так, в недавно реставрированном доме Ридл-клоуз знаменитый шотландский историк и философ Давид Юм писал свою прославленную «Историю Англии». В доме Бакстерс-клоуз, соседнем с Глэдстон-лэнд, в 1786 году жил Роберт Бернс. Иные дома на Лоунмаркет ассоциируются с известными литературными произведениями. Например, дом, называемый Броуди-лэнд, связывают с рассказом Р. Стивенсона «Доктор Джекил и мистер Хайд». Считается, что в этом доме в XVIII веке жил декан Броуди, днем почтенный горожанин, ночью – грабитель, послуживший прототипом для главных образов упомянутого произведения Стивенсона. Поблизости находится старинное здание (1622), носящее имя его владелицы леди Стеарз. Здесь с 1907 года существует выставка материалов по истории Эдинбурга. Особенно значительна коллекция экспонатов, связанных с именем Роберта Бернса.

Неподалеку от дома леди Стеарз Королевскую милю пересекает мост Георга IV, а чуть поодаль – Южный мост. Правда, на мосты они непохожи – это просто улицы. Мост Георга IV считается даже одной из наиболее совершенных улиц Европы: он снабжен специальным электрооборудованием для растапливания наледей в зимнее время. Мостами их называют потому, что они соединяют горные гряды, на которых лежит Эдинбург. Сразу же за мостом Георга IV начинается важнейшая часть Королевской мили – Высокая улица. Здесь же, между мостом Георга IV и Южным мостом, расположена площадь Парламента, возникшая возле одного из древнейших зданий Эдинбурга, его главной церкви Сент Джайлз, иногда именуемой собором. Уже с эспланады хорошо видна эта черно-серая громада-церковь, увенчанная могучей каменной «короной». С незапамятных времен именно на этом месте строились церкви, носившие то же название и уничтожавшиеся то пожарами, то военными набегами, то позднейшими перестройками. Нынешняя церковь в основном относится к XIV-XV векам. Известно, что уже около 1120 года существовала каменная церковь Сент Джайлз. От нее сохранилось немного – восьмигранные опорные столбы, на которых покоится башня, сооруженная уже в конце XV – начале XVI века и дошедшая до нас в своем первоначальном виде. «Корона», венчающая башню и образованная восьмью аркбутанами, заменяет традиционный шпиль готических соборов, что специфично для национальных форм шотландской готики. Именно своеобразие и красота ее очертаний определяют неповторимый облик всего здания. Вместе с тем, видная из многих мест Эдинбурга, эта «корона» играет существенную роль в силуэте города.

Трехнефная в плане, с двумя сильно выступающими трансептами, церковь Сент Джайлз воспринимается как могучая, монолитная масса. Башня под короной, находящаяся в центре здания, как бы собирает все его части воедино, тем более что характерные для готических соборов башни, фланкирующие западный фасад, здесь отсутствуют. К сожалению, церковь была сильно испорчена реставрациями XIX века. Переработана поверхность стен, заменены детали отделки. На фасаде появились ниши, в которые так и не была поставлена скульптура. К счастью, фонды на «улучшение» здания истощились, прежде чем начали реставрировать «корону» и башню, где тем самым сохранилась подлинная средневековая кладка. Сохранился в основном и интерьер Сент Джайлз, с его могучими опорными столбами, несущими сложные каменные нервюрные своды. Этот интерьер, расцвеченный яркими старинными знаменами шотландских полков, производит большое впечатление.

«Сердце среднего Лотиана»

Первоначально церковь была рассчитана на пышное католическое богослужение с торжественными, согласно обряду, процессиями. Но после Реформации, когда столь большое пространство стало только мешать чтению проповеди протестантским пастором, нефы перегородили глухими стенами на несколько отсеков. Во второй половине XVI века в Сент Джайлз размещались две различные церкви. Одна из них была церковью ратуши старого Эдинбурга. Именно с ее кафедры произносил свои пламенные проповеди Джон Нокс, глава Реформации в Шотландии. В огромном здании хватило места и для школы, конторы городского управления, зала суда, тюрьмы, кладовой для виселиц и мастерской ткача. Позднее эти учреждения перевели в другие здания, а их место заняли еще две церкви. Таким образом, четыре церкви просуществовали под крышей Сент Джайлз вплоть до 1832 года, к 1883 году их осталось всего три, а затем здание освободили от перегородок и вернули интерьеру облик, близкий к первоначальному.

Проход на площадь Парламента

Мемориальные таблички, которых немало на стенах и даже на полу в Сент Джайлз, говорят о происходивших здесь событиях. Одна из них весьма любопытна. Она напоминает о том огромном возмущении, которое вызвала в протестантской Шотландии попытка Карла I с помощью архиепископа Лода насадить чуждое шотландцам католическое вероучение. Чтение в Сент Джайлз в 1637 году первой проповеди по новому, введенному Лодом молитвеннику, близкому католическому, вызвало бунт. Прихожанка Джанет Геддес швырнула табурет, на котором сидела, в голову священника, чем подала пример остальным прихожанам. Обедня была сорвана. Епископ Эдинбурга обратился в постыдное бегство. Место, с которого табурет был брошен, отмечено мемориальной табличкой. Отдельной таблички удостоился и священник как первый и последний человек, совершавший богослужение по новому молитвеннику в данном соборе.

В средневековом городе собор всегда являлся центром общественной жизни. На Британских островах у собора, как правило, водружали крест, у которого читали королевские указы, заключали торговые сделки. Сюда же горожане собирались, чтобы посмотреть различные зрелища, как праздничные, веселые, так и жестокие, нагонявшие страх сцены казней. На проезжей части Высокой улицы, у стены Сент Джайлз, обозначено место, где находился такой крест. Старый крест перестал существовать в 1759 году и в XIX веке был заменен новым, стоящим поблизости и поныне. И так же как прежде, по многовековой традиции, именно с этого места горожанам провозглашают важные постановления.

Рядом с Сент Джайлз находилась и старая эдинбургская тюрьма, вошедшая в историю под названием Старый толбут. Вальтер Скотт описывает ее в романе «Сердце среднего Лотиана». Как уже упоминалось, словом «толбут» в Шотландии обозначают ратушу, и Старый толбут первоначально тоже исполнял именно эту роль. Иногда, в XVII веке, в нем собирался шотландский парламент. Но в XVIII столетии здание стало чисто тюремным, что не так уж странно, если учесть, что при ратуше обычно имелась и тюрьма. В 1817 году тюрьма была снесена. Но там, где она стояла, поблизости от входа в Сент Джайлз на мостовой, крупной брусчаткой выложен рисунок в виде сердца. Мрачные воспоминания о Старом толбуте, как символе неволи и угнетения, сохранились до сих пор и вылились в своеобразную традицию: проходя мимо «Сердца среднего Лотиана», суеверный шотландец никогда не забудет плюнуть на то место, где когда-то стоял Старый толбут.

Национальная библиотека Шотландии. Верхний зал

В 30-е годы XVII века рядом с Сент Джайлз было выстроено здание парламента, Парламент-хауз, и возникла площадь Парламента. Она очень невелика: в городе, окруженном стенами, место для здания, не говоря уже о площади, можно было выкроить лишь с большим трудом. Чтобы попасть на нее с Высокой улицы, надо пересечь узкий проход между Сент Джайлз и стеной здания парламента. Посреди этого пространства, обращенный лицом к площади Парламента, стоит конный монумент Карла II. Оконченный в 1685 году, он является самым старым скульптурным памятником Эдинбурга. До недавнего времени поблизости можно было увидеть вделанный в мостовую камень с инициалами I. К. (lohannes Knox) и датой 1572. Так было отмечено место могилы лидера шотландской Реформации Джона Нокса. Нынче мемориальная надпись перенесена на наружную стену церкви Сент Джайлз, где Джон Нокс неоднократно выступал со своими проповедями. Столь странное расположение могилы объясняется лишь тем, что для создания площади Парламента пришлось сравнять кладбище при Сент Джайлз, на котором Джон Нокс был похоронен.

Здание парламента, начатое в 1632 и законченное к 1640 году, не дошло до наших дней. Это было сооружение с высокими башенками, наподобие тех, что нынче можно увидеть в эдинбургской школе Хериота. В начале XIX века архитектор Рид начал его перестройку, и с 1829 года оно получило тот величественный фасад, оформленный ионическими колоннами, который существует и поныне. Лишь внимательно приглядевшись, можно обнаружить на крыше несколько старых башенок. К счастью, сохранилась наиболее значительная в архитектурном отношении часть старого здания – Парламент-холл, непосредственно предназначавшийся для заседаний парламента. Как подобает такого рода общественным помещениям на Британских островах, зал славится деревянными перекрытиями, по форме напоминающими остов корабля, перевернутого килем вверх. Парламент собирался в нем до 1707 года, то есть до присоединения Шотландии к Англии.

Церковь «у безмена»

При перестройках 1820-х годов Парламент-холл вошел в состав нового здания, уже не парламентского по назначению, а Дворца юстиции. Однако название Парламент-хауз по-прежнему сохраняется за всем зданием. Таким образом, Парламент-хауз, он же Дворец юстиции, вмещает нынче Верховный суд Шотландии, Парламент-холл, в котором в наши дни адвокаты беседуют со своими клиентами, а также замечательную библиотеку. Вход в нее отдельный – со стороны моста Георга IV. Возникнув в конце XVII века как юридическая библиотека, она стала в 1925 году Национальной библиотекой Шотландии. Теперь она включает не только первоклассно подобранную юридическую литературу. Она хранит свыше 2 000 000 книг и свыше 10 000 томов рукописей. Среди них рукописи Джона Нокса, Бернса, Вальтера Скотта, Стивенсона, последнее письмо Марии Стюарт Генриху III во Францию, в котором она пишет о том, что ее казнь назначена на следующий день; письмо Карла I, написанное им в детстве аккуратным, старательным почерком: «Дорогой отец, я учусь склонять существительные и прилагательные».

Само здание библиотеки, собственно говоря, связано уже с историей эдинбургского Нового города и является выдающимся памятником шотландского классицизма. Особенно хорош верхний зал библиотеки, увенчанный невысоким, покрытым росписями куполом. Строгие ряды коринфских колонн, между которыми размещены скульптурные бюсты, придают торжественную величественность интерьеру. Нижний зал особенно интересен тем, что здесь была применена своеобразная система отопления: горячий воздух поступал по железным ножкам библиотечных столов.

Дом Джона Нокса

Если вернуться на Королевскую милю, то следует обратить внимание на эффектное здание, стоящее почти напротив Сент Джайлз. Возведенное уже в XVIII веке, исторически оно, тем не менее, связано с этой частью Старого города. Издавна у креста, что стоит рядом с Сент Джайлз, совершались торговые операции. Не случайно поэтому именно здесь решено было поставить здание биржи. Архитектором был назначен Джон Адам. Основные работы проводились с 1753 по 1758 год. Здание занимает три стороны двора, открытого в сторону Королевской мили. Главный фасад с центральным фронтоном обработан пилястрами. Нижний этаж украшают лоджии. Предполагалось, что купцы будут заключать здесь торговые сделки. Однако для этих целей биржу не использовали, хотя в ней имелись и службы и лавки. Купцы продолжали совершать свои сделки прямо на улице, а здание биржи приспособили для нужд городского магистрата. Слегка видоизмененное, это здание и сейчас выделяется среди домов Королевской мили, причем на него интересно смотреть и со стороны Нового города, так как северный фасад биржи поднимается над почти тридцатиметровой кручей обрыва.