Текст книги "Близкие звезды"

Автор книги: Людмила Макарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Доброе утро, командор Дорвард.

– Привет. Откуда ты меня знаешь?

– Вас знает любой человек, хоть немного связанный с космосом, господин командор.

– Приятно слышать. С кем имею честь беседовать?

– Рэджинальд Гардон, сэр.

– А связь с космосом?

Рэд посмотрел ему в глаза и отчеканил:

– Пилот-истребитель штурмовой бригады «Атака». Пол окинул его взглядом. Рост 175–180, отлично сложен.

Черные слегка вьющиеся волосы и серые глаза – удачное сочетание. На грудной клетке послеоперационный шрам. На виске – еще один. Очень тонкий и еще розовый от пластики, он почти захватывал угол левого глаза.

– Та-ак, – удивленно протянул Дорвард. – Насколько я знаю, бригада формировалась из наемников, и в настоящее время вышел приказ об ее роспуске.

– Да, сэр.

– Тогда каким образом… – Пол запнулся, подыскивая наиболее тактичный вариант вопроса.

– Вам хотелось бы знать, что делает оранжерейник в элитном госпитальном блоке?

– Угадал.

– Это очень длинная история, сэр. – Гардон хотел развернуться и уйти. Он уже сталкивался с пренебрежительным отношением и предполагал стандартное завершение разговора. Но ошибся.

– Ты куда-то торопишься? – почти дружески спросил Дорвард.

– Нет, сэр.

– Я тоже. И я очень люблю длинные истории. Обычно мне не хватает на это времени.

– Я неважный рассказчик, – заартачился Гардон.

– Тогда пойдем купаться. Ты же для этого сюда пришел. Кстати, почему именно баттерфляй? Не самый скоростной стиль…

В конце концов Дорвард сумел расположить к себе нового знакомого и даже узнать кое-какие факты из его биографии. Удовлетворив свое возросшее любопытство параллельным запросом в СКБ, Пол оценил полученную информацию и провел в раздумьях целый вечер. Вывод напрашивался сам собой: если парня не пристроить на работу в космосе сейчас, со временем из него получится капитан пиратского крейсера, за которым СКБ будет безуспешно гоняться не один год. Кроме того, командор не мог не признать, что испытывает к Гардону некоторую личную симпатию. И Дорвард решил для начала поговорить с ребятами из «Вышки». Рэд, единственной виной которого был побег с Зоны-77, попадал под амнистию, объявленную в честь окончания боевых действий и с его опытом вполне мог претендовать на диплом пилота ВШК. Тем более, что согласно заключению медиков дорога в военный космофлот Аналога-2 была для него теперь наглухо закрыта.

Таким образом, в судьбе Рэджинальда произошел счастливый поворот, и он по выздоровлении превратился в официального протеже шеф-пилота АСП. Когда с формальностями было покончено, осторожный Дорвард пристроил Гардона в Службу спасения, решив для начала понаблюдать за его карьерой со стороны. И только убедившись в верности своих предположений, командор предложил ему работу в Ассоциации.

Перед тем как покинуть борт Дорвард пообещал известить экипаж о времени выхода в поиск и пригрозил штрафом в случае еще одного разбирательства с участием СКБ. После его ухода Блохин первым подал голос:

– Джой, с тебя три бутылки.

– Три-то за что?!

– Первая – за поруганную любовь осьминожки и осьминога. Вторая – за то, что Дэйв не заметил подлога. Ну а третья – за место второго пилота. И это еще по-божески! Будь я командиром экипажа, я бы еще и моральный ущерб в счет включил.

– Что?

Джою показалось, что он ослышался. Стажер растерянно обернулся к капитану.

– Не слушай ты его, Джой. Я могу поставить тебя вторым на время отсутствия Эдварда. Временно. Если согласен, зайди ко мне вечерком со своими документами, которые даже Дэйв уже проштудировал, а я еще и не видел.

– Да, сэр. – Иву показалось, что сейчас он должен проснуться. Кейт что-то сказал, Блохин и Серж расхохотались, но Джой еще несколько минут не мог включиться в общий разговор.

– …снимет нас с орбиты через две недели, – говорил тем временем капитан. – Можно начинать думать, чем займемся.

– Хоть чем! – с чувством сказал Сент-Фалль, который измаялся больше всех. Штурману корабля, болтающегося на орбите, даже Гардон не мог придумать работу по специальности. А пилотаж Серж откровенно недолюбливал.

Дорвард сдержал обещание и через десять дней связался с Гардоном, объявив о завершении блока работ на Департамент. На прощание Рэд, взяв управление, проделал головокружительный пируэт вокруг орбитального комплекса и «Моника», набирая скорость, ушла с орбиты.

– Вроде не вчера родился, а все как мальчишка, – процедил сквозь зубы Стрэйк, который был старше всех в команде. Виктор пробурчал что-то о насилии над бортовыми системами и объявил, что если автоматическая программа разведения объектов снова зависнет, он принципиально не будет ее восстанавливать. Рэд только сдержанно улыбнулся в ответ.

Джой однажды оказался в кают-компании техблока, когда там зашел разговор о профессиональных рейтингах капитанов гражданского космофлота. Независимый социологический центр публиковал их раз в квартал. Каждая публикация «Топ-100» сопровождалась бурными спорами и большими денежными ставками. Во втором полугодии Гардон откатился с восьмого места на двенадцатое, что привело его команду в состояние легкого уныния. «Не, ребята, мы не то что в тройку, как „Таро“, мы так и в пятерку никогда не попадем!» – буркнул кто-то из парней. Старший техник Левис Белтс посмотрел на Джоя, поглаживая усы, и очень тихо сказал: «На самом деле мы уже давно всех обставили, малыш. А почему Гардона в официальных рейтингах в тройку не пропускают, я тебе объяснять не буду. Сам поймешь со временем. Ты парень смышленый. Не зря тебя старпом любит».

– Никогда так не делай, – сказал Рэд стажеру, выведя его из состояния задумчивости. – Джери, отдай ему управление. Пусть упражняется, пока все спокойно.

– Джой, слышал, что капитан сказал? Переводи маршевые на себя. Виртуальным контролем только не балуйся – глаза разбегутся. Иди по обзорникам.

Джой послушно выполнил распоряжение и тяжело вздохнул. Он уже усвоил, что для Стрэйка правила писаны, чтобы их соблюдать, а для Гардона – чтобы им никогда не следовать. Подстроиться под стиль кораблевождения того и другого ему постепенно удалось. А вот как быть, когда они оба на него смотрят? Оказывается, бывают в жизни стажера ситуации, когда сидеть за штурвалом совсем не хочется. Даже если это штурвал ультрасовременного сверхскоростного облегченного транспортника, которых на весь гражданский космофлот едва ли штук пять наберется. На его счастье, штурман снизошел до синхронной коррекции курса на обычном маршевом участке, и оба пилота тут же перестали обращать на них внимание. «Должен будешь», – сказал Серж в индивидуальный коммуникатор перед началом практического занятия по астронавигации. Вслух он несколько раз громко обозвал Ива двоечником, поинтересовался, чему его на летном факультете учили четыре с лишним года и для чего им на борту второй пилот, который понятия не имеет о позиционировании. Курс астронавигации Джой сдал на «отлично» в конце третьего года обучения. Но он был так благодарен Сержу, что согласился бы собственноручно исправить оценку в ведомости на «неуд», лишь бы штурман не бросил его в трудный момент.

Стрэйк с Гардоном лениво препирались, выбирая стоящие контракты из вороха посыпавшихся на них предложений. Отношения у Джери с капитаном складывались непросто. Прошлое накладывало свой неуловимый отпечаток: во время войн Второй Волны они воевали в разных лагерях. Рэд сражался за идею, Стрэйк – с самого начала только за деньги. С началом военных операций в колониальных территориях транспортная компания Аналога-1, где работал Джери, разорилась. И Стрэйк остался без работы с беременной женой и маленьким сыном на руках. Сколько мог – он перебивался случайными заработками, пока не наткнулся на вербовщика и не пересел на истребитель. Однако у Джеральда хватило здравомыслия вовремя выйти из игры.

Когда Гардон пришел в спасательное подразделение Стрэйк отказывался верить, что двадцатидвухлетний бывший наемник смог составить ему столь сильную конкуренцию. Джеральд по праву считался одним из лучших пилотов космофлота, и у Рэджинальда по сравнению с ним имелось только одно преимущество: он мог позволить себе в решающий момент поступать вопреки требованиям инструкций, полагаясь лишь на свою потрясающую интуицию и не прислушиваясь к советам и приказам, от кого бы они ни исходили. В таких ситуациях люди смотрели на Гардона затаив дыхание, ему не решались вставать поперек дороги, и он в девяносто девяти случаев из ста оправдывал ожидания. Зачастую Рэджинальд, прошедший половину своего пути в космосе в одиночку, просто подчинял людей своей воле, в то время как Джери говорил что-то вроде: «Ничего, ребятки, спокойно. Не спешите, у нас еще резерв мощности в запасе», после чего экипаж обретал второе дыхание.

Одним словом, Стрэйк с его опытом, личными качествами, умением организовать работу и вести документацию согласно всем требованиям Департамента космоплавания был незаменим в качестве помощника капитана. Когда ему предложили место на МНК-17 Джеральд сначала отказался категорически, будучи твердо уверен, что никогда не сработается с Гардоном.

– Мы развалим любой самый лучший экипаж, оказавшись на одном корабле! – сказал он Дорварду. – Не понимаю, почему ты делаешь ставку на него, Пол, и причем тут я.

– Рэджинальд сам предложил твою кандидатуру. Он не хочет больше ни о ком слышать, а капитан, как ты знаешь, имеет приоритетное право голоса при подборе команды.

– Да он терпеть меня не может!

– Речь идет о профессиональных качествах, а не о любви. Значит, ты ему нужен.

– Вот пусть он мне сам и обрисует перспективы нашего сосуществования. Раз я ему так нужен.

В тот же вечер Гардон заявился к Стрэйку домой. У них состоялся довольно жесткий разговор, к концу которого Джери позволил себя уговорить, не сомневаясь, что не задержится на «Монике» надолго. После бесчисленного количества мелких стычек и нескольких крупных скандалов капитан и первый пилот МНК-17 пришли к выводу, что им есть за что уважать друга, и на борту звездолета воцарился мир.

Пока «Моника» бороздила просторы бета-радиуса удаленности, Джой постепенно освоился в роли второго пилота. Его все чаще стали оставлять на мостике, доверяя контрольное пилотирование. Сначала – только если в тройке дежурных техников на вахту заступали Белтс или Фишер. А потом – и с менее опытной бригадой. Первым его оставил на вахте одного капитан. Ни с того ни с сего, без всякой предварительной психологической подготовки вызвал вечером в рубку, долго пристально смотрел, пока Джой не начал ерзать на стуле под его взглядом и мысленно перебирать все свои грехи, и сказал: «Вот что, Джой. Сегодня твоя первая вахта, с этой секунды – и пока я тебя не сменю. Четыре простых правила: глючит техника – будишь Виктора. Локаторы, ориентация, связь – Кейта, если нет курсовой устойчивости – Сержа, во всех остальных случаях – меня или Стрэйка. Но если хоть одного из нас ты поднимешь зря… Я даже предположить не рискну, как именно и в каких позах тебя пролюбят. Короче, в этом и заключается великое искусство вахтенного офицера: сохранить в целости звездолет и собственную задницу. Дерзай. – Он вдруг улыбнулся. – Я приду, не бойся». И ушел. Три часа его отсутствия стоили трех лет учебы в космошколе. На следующий день притихший Ив попросил у Стрэйка полную версию руководства по эксплуатации МНК-17 и неделю лазил с ней вечерами по техническим уровням. Джеральд удивлялся внезапному рвению к изучению матчасти, Гардон пожимал плечами, а со следующего месяца включил Ива в расписание вахт. На первое время – с дублером.

Джой уже дважды швартовал «Монику» к вакуумным причалам под присмотром Стрэйка и был совершенно счастлив. Не хватало стажеру только ярких событий. Преподаватели «Вышки» столько раз повторяли курсантам: «Искателям приключений в гражданском космофлоте не место», что те поневоле начинали верить в обратное. Джой страстно желал собрать коллекцию эпизодов, подобных встрече с монстром на Файре. Рутинная работа по доставке грузов и пассажиров для нее не годилась. Джой замечтался по пути в рубку и едва успел прошмыгнуть на место перед капитаном.

– Говори, – буркнул Рэд бортинженеру вместо приветствия.

– Сэр, об этом контракте вы мечтали всю жизнь! По крайней мере, мне так кажется.

– Опять!

– Но капитан…

– Отставить. Это приказ.

Джери, Фил и Серж заухмылялись. О поразительной способности бортинженера связываться с нечистыми на руку компаньонами ходили легенды!

– Э, мужики, вы чего? Рэд, выслушай хотя бы!

– Пусть поговорит, – лениво бросил Джери.

– Что на сей раз? – сжалился Гардон.

– Дракончики! – не без гордости произнес Блохин.

– Виктор, мы умрем в один день. Кажется, я даже знаю дату…

Бортинженер помрачнел. Гардон прошел к пульту, убедился, что поступления грузов на «Монике» за ночь не зарегистрировано, и удовлетворенно кивнул.

– Так. У тебя есть две минуты, чтобы урезонить команду и изложить суть дела.

Блохин молча включил запись переговоров своей вахты.

– Внимание, – прозвучал приятный женский голос, – говорит служба оповещения. С ретрансляционного буя 7131 получено сообщение о тотальных пожарах в южном полушарии на планете Джунгли.

Команда наконец перестала веселиться.

– Вызови Белтса на мостик, – в полголоса попросил Стрэйк Джоя, – пусть послушает.

– …Население эвакуировано спасательными службами. Корпорация «Биос» несет огромные убытки из-за потери двухсот экземпляров декоративных драконников, уже проданных в самые престижные зоопарки и богатые дома системы Аналогов. Если кто-либо решится спасти животных и репутацию компании, просьба обращаться к ее представителю на частоте службы оповещения. Вознаграждение гарантируется.

– Ну, и что скажете? – спросил Рэд, когда отзвучало сообщение.

– Виктор, ты с ума сошел. Лезть в лесной пожар на планете Джунгли? Одно название чего стоит! – сказал Кейт.

– А я бы не прочь посмотреть, как Блохин героически спасает дракончиков, – возразил Серж. – Просвети, где ты будешь их искать. Полушарие – понятие растяжимое.

– Я связывался с представителями компании. Вот координаты звероферм, где животных разводили. Болотистая местность, дельты рек. Огонь туда, согласно сводке спасателей в 5.30 еще не добрался.

– Вот! Еще и болото. – Кейту затея не нравилась.

– Около трех часов… – прикинул Рэд. – Серж?

– Четыре часа на крейсерской скорости, – подтвердил штурман. – Кое-кто старательно менял ночью курс.

– Спасатели ушли оттуда переполненные людьми, – заметил Блохин, проигнорировав замечание. – Им было не до дракончиков. Может, одного-двух и прихватили, чтоб перекупщикам спихнуть, но не сотню!

– Пожалуй, я бы полетел, – задумчиво сказал Рэджинальд.

– Только учти, что потерю еще одного планетолета Дорвард нам не простит, – предупредил Джери, дав тем самым свое согласие.

– Джой, а ты что скажешь? – обернулся капитан к стажеру.

Ив улыбнулся.

– Я за драконников.

– Р-романтики, чтоб вас! – проворчал Фил. – Как дети, честное слово. Нашли кого слушать: Виктора со стажером!

– Брось, Кейт, – примирительно произнес Серж. – Мы с тобой будем сидеть на орбите и посмеиваться над Блохиным. Чем не жизнь? Я лично на поверхность не полезу. Учтешь пожелание, капитан?

– По обстоятельствам.

– Не понимаю я этого, – пожал плечами Стрэйк. – За что такие деньги?

– За много сотен лет людям поднадоели кошки, собаки и лошади, – объяснил Серж.

– А так же белые мышки, морские свинки, петушиные бои, тараканьи бега, пираньи в аквариумах и крокодилы в ваннах.

– Виктор, уймись, – оборвал Гардон оживившегося бортинженера. – Как ты представляешь сам процесс отлова декоративных животных в горящих джунглях на болотах?

– Сэр, вы всегда меня недооценивали! Фирма предоставила запись звуковых сигналов в качестве приманки. К тому же животные должны находиться в вольерах.

– Нормально, – буркнул радист. – Еще и по клеткам лазить! Одумались бы вы, пока не поздно, зоофилы.

– Ты груб и неотесан, Кейт, – ответил Блохин. – Никто не собирается лазить по клеткам. Начиная с четырех утра я занимался силками, ловушками и программированием погрузчиков.

– Это вместо контрольного пилотирования! – сказал Стрэйк Гардону. – Не зря я спать спокойно не могу, когда этот пустозвон на вахту заступает. Вот, пожалуйста. Доказательства во всей красе!

– Я даже знаю теперь, чем скрашу остаток жизни по выходе на пенсию, – едва слышно закончил мысль Блохин.

– Бордель купит, – в полголоса сказал Серж Джою. – Спорим? «Биос» – контора не бедная.

Бортинженер бросил в его сторону взгляд, исполненный добропорядочности.

– Я открою магазин охоты, – скромно произнес он. Стрэйк встал, молча обошел вокруг своего места и сел обратно, скрывшись за спинкой кресла первого пилота, что означало крайнюю степень раздражения.

– Высажу, – сказал Рэд. – Виктор, если ты не заткнешься, я оставлю тебя пожары тушить.

– Лучшие лаподавилки галактики! Мобильные удушки и рыболовные крючки с системой впрыска цианистого калия! Бронетехника в аренду по желанию клиента, – продекламировал Серж. – Посмотри на себя. Из тебя же только браконьер получится! Кстати, Джери, если мы не хотим проскочить планету, можно уже снизить скорость. Стрэйк, ты там живой?

– Черт бы вас побрал, языкастых, – проворчал Стрэйк. – Джой, комплексное торможение!

– Левис, – сказал Рэд, обращаясь к Белтсу, вошедшему минут пять назад и заставшему часть разговора.

– Да, сэр?

– Подготовьте пилотируемые посадочные модули и оба малых звездолета. Посмотри, что там Блохин сотворил с погрузчиками. Если кто-то из ребят хочет поучаствовать в розыске животных, я не возражаю. По два человека на машину. О количестве задействованных модулей доложить штурману. Сегодня Серж нас координирует. Кейт, с тебя – сканирование: вдруг кто-то остался…

– Да, сэр.

– Стрэйк, Ив – на планетолет. Блохин – со мной на катер. Серж и Фил – орбита и наш возврат. Старт по готовности.

Стажер еле заметно вздохнул. Еще раз попасть в одну машину с капитаном, на которого он теперь смотрел едва ли не с благоговейным трепетом, оказалось не так-то просто. Исправлять его ошибки Рэд еще с грехом пополам соглашался, учить – нет. Джой исподволь взглянул на первого пилота: заметил он его кратковременное разочарование? Ив не хотел никого обидеть. Оставалось только принять предложенные правила и благодарить судьбу за то, что хотя бы старпом старается слепить из него пилота.

Сам Гардон уже почти жалел, что согласился на аферу, но отступать было поздно. До отпуска оставалось совсем мало времени, и начинающееся рискованное предприятие имело все шансы стать одним из последних его приключений в космосе. Слово, данное Кире, капитан нарушить не мог, подвергать команду опасности – тоже. Единственное, что оставалось, – это максимально усилить экипажи машин, что он и сделал. Виктору расклад сразу показался несколько странным. Кроме Джоя, любой из них справился бы вдвоем с техником. Гардон обычно в таких случаях брал с собой на катер Белтса или Фишера, оставляя Стрэйку планетолет, а желающим – посадочные модули. Попытка поговорить с капитаном с глазу на глаз ни к чему не привела.

– У Джеральда не бывает проколов, – отрезал Рэд. – Там небезопасно. Хочешь с ним, я поменяю пары.

– Рэджи, речь не обо мне…

– И не обо мне. Поэтому Джой пойдет со Стрэйком.

Виктор прикусил губу. Рэд чего-то не договаривал относительно аферы и своего в ней участия, а ссоры перед стартом были ни к чему. Кроме того, когда в рубке обсуждался район высадки, Гардон с Джеральдом схлестнулись перед всем комсоставом, как в старые добрые времена. Причем, оба говорили так, словно уже бывали на планете. Какое-то время Блохин и Рэд работали в ангаре молча.

– Капитан, это Стрэйк. Мы готовы. Координатор на месте. Старт?

– Старт. Мы за вами.

Гардон уже сидел в кресле пилота. Виктор, повозившись с ловушками, наконец плюхнулся рядом. Рэд медлил: ему нисколько не хотелось снова оказаться в горящих джунглях.

– Я воевал здесь, и Джери тоже, – произнес капитан, не дожидаясь очередного вопроса. – Пристегнись. Серж, мы тоже поехали. Старт.

Атмосфера планеты считалась пригодной для дыхания. По инструкции, когда космонавт покидал борт несущего космического корабля, скафандр надлежало надевать в любом случае, вне зависимости от класса звездолета доставки и типа планеты назначения. Естественно, ни один космолетчик строго этого правила не придерживался, когда речь шла о вылазке на планету с атмосферой, сходной по составу с земной. Капитан и бортинженер «Моники» не были исключением. Гардон посадил катер в нужной точке и похлопал себя по карманам летного комбинезона.

– Ч-черт, сигареты забыл.

– Давай вернемся, Рэджи, – вдруг сказал Блохин, пристально наблюдавший за капитаном во время посадки. – Ты мне не нравишься сегодня.

Виктор отработал с Гардоном много лет. Он видел его битым, пьяным, смертельно уставшим и злым, но никогда – беспомощным. Даже для него Рэд всегда оставался этаким бывалым космопроходцем со стальным взглядом, который мог шутить, когда самому Виктору уже было не до смеха. И вдруг представления, выдержавшие испытания самыми безнадежными ситуациями, рухнули в одночасье без всяких видимых причин, словно Рэд на несколько минут убрал невидимую защиту.

Капитан промолчал.

– Останься на «Монике», а я возьму вторым Сержа. Гардон отрицательно покачал головой.

– Все не так просто… Где я мог их забыть? – он еще раз пошарил в многочисленных карманах комбинезона. – В рубке, наверное, оставил.

Капитан набрал код шлюзовых замков. Блохин понял, что разговор о возвращении окончен, и молча перешагнул порог, первым ступив на платформу трапа. Следом выбрался Гардон. Почва под ногами противно хлюпала. Сквозь дымную занавесь едва просвечивали спирально закрученные стволы деревьев, сплетавшиеся с ограждением вольеров. Алые, синие, желтые шапки крон непрерывно роняли серпантинные ленты. Ветер празднично разбрасывал их по поляне, на которой стоял катер. Трепещущие ленточки липли на комбинезоны и сыпались на отливающие сталью поручни трапа, разбиваясь о них в разноцветные комочки. С лохматого ковра местной травы со звуком, напоминающим хлопанье птичьих крыльев, вскидывались стреловидные листья, плевались вверх слизистыми струями, на лету сбивая серпантин и сплетаясь с ним в единое целое. Отчаянный, безумный праздник продолжения биологического вида на краю гибели, как любовь смертельно больных.

Рэд заходил на посадку с севера, с той стороны, где земля уже была выжжена дотла. Чернота пепелища, широкая полоса жадного трескучего огня и этот пронзительный спиралевидный листопад.

– Виктор… куда ты меня притащил…

– Что?

– Где твои дракончики? В трех километрах справа полоса огня!

– На поверхности семь экипажей, – раздался голос штурмана. – Фишера я оставил за Левиса на борту. Работаю на прием сообщений. Докладывать только время посадки и выхода на орбиту. Координаты на сканерах – отчетливо. Проход к шлюзам «Моники» по моей команде. Капитан?

– Хорошо, Серж. Мы сели только что.

– «Моника», это Стрэйк. Посадка в 12.48. Хотелось, как в детстве верить в то, что смерти нет и падающие обратно на траву стрелы, оплетенные семенами разноцветных крон, обязательно возродятся из пепла, пропустив беду через себя. Может, так оно и происходило здесь из века в век. Ни Рэд, ни Виктор, стоявший задрав голову, чтобы рассмотреть невероятной красоты кроны деревьев, не были специалистами по космобиологии.

Они пошли расставлять ловушки. Тяжелый болотный туман с едким дымом образовывали густой смог, и Гардон первым надел маску.

– На месте декоративного дракончика я бы здесь не выжил, – признался он Виктору, настраивающему манок. – Сыро, неуютно. А вольеры здоровые. Интересно, на сколько особей рассчитаны?

– Не знаю. Но то, что ты не декоративный дракончик, – сразу чувствуется. Это взрослые особи живут во дворцах, а детеныши выживают только в джунглях. Богатые владельцы специально привозят сюда любимцев для спаривания и проведения медового месяца.

– Не надо про медовый месяц, – улыбнулся Рэд. – Мне все еще совестно перед осьминожками.

Несмотря на пессимистические взгляды капитана, касающиеся среды обитания, жалобно курлыкающие дракончики чуть не сбили космолетчиков с ног, возникнув перед катером из тумана, стоило Блохину включить манок. Они оказались совершенно ручными и очень красивыми, размером с крупную овчарку. Чешуя переливалась всеми цветами радуги. Кайма небольших крыльев с замысловатыми разводами была ослепительно белой. Шея – словно в пене кружев. Гардон даже потрогал одного из них, чтобы убедиться, что это не шерсть и не декоративный ошейник. А глаза! Большие, влажные, совсем не драконьи…

Техники на модулях и пилоты сделали уже несколько заходов, прочесывая сканерами буйную зелень сельвы.

– Кажется, все, которые не попали в огонь, – подытожил Стрэйк. – Еще заход, капитан?

– Нет необходимости. Мы облетим район, посмотрим, что осталось. Кейт?

– Никого не нашел. Чистая эвакуация. Обслуживающий персонал уцелевших звероферм вывезли. Местного населения после войны практически не осталось.

– Пристегнись, – зарычал Рэд на Виктора. – Сколько раз можно повторять!

Блохин демонстративно отключил связь с орбитой и защелкнул фиксаторы.

– Только не психуй, Рэд. С какой точки начнем? Пройдя над дельтой реки несколько раз, они выбрали место для очередной посадки.

Платформа трапа пошла вниз, и гул пожара заполнил собой все окружающее пространство. Тяжелый дым, закрывший высокое зеленоватое небо, отрезал их от космоса. Земля под ногами ощутимо вибрировала и дымилась. В ловушках оказалось еще семь полуживых, наглотавшихся дыма дракончиков, которых космолетчики быстро покидали в багажный отсек.

Люк еще не успел закрыться, когда огромный огненный столб, рассыпавшись фонтаном искр, прорвался на площадку сквозь сырые джунгли. Почва, обожженная при посадке, предательски вспыхнула. Блохин одним прыжком заскочил в кабину и втащил Гардона. Рэд, чертыхаясь, бросился к панели управления. Пока он устанавливал режим терморегуляции в багажном отсеке, блокировал люки и заводил двигатели, земля, оказавшаяся густым переплетением корней, выгорела, и малый бортовой звездолет на две трети корпуса погрузился в болотную жижу. Капитан подумал, что надо убираться как можно скорее: катер нагружен, и неизвестно, хватит ли мощности двигателей поднять машину из глубины трясины.

Рэд положил руки на штурвал. Пляшущие языки огня сжигали блеклые декорации действительности. Рыжее на черном. Огонь в пустоте. Огонь в кабине. Огонь в джунглях, на глазах превращавшихся в пепел.

– Виктор, взлетай…

Он уже горел здесь, на торфяниках планеты Джунгли. Рэд помнил бой, в котором его подбили, долгое-долгое падение, вращающийся задымленный горизонт и глухой удар. Потом Гардон целый вечер выползал из истребителя, который от каждого незначительно движения все глубже уходил в трясину. Выбравшись, Рэджинальд увидел перед собой стену огня. Следующие сутки он убегал от пожара по болотам, пока не наткнулся на части регулярной армии, офицер которой без долгих колебаний сдал его на Зону-77 как дезертира.

– Э-э, Рэджи! В чем дело?

– Я здесь… звездолет утопил…

– Что с тобой!? Ладно, подожди.

Катер перестал биться на одном месте, разбрызгивая вязкую грязь, выполз из трясины и начал набирать высоту. Блохин потряс капитана за плечо.

– Что случилось? Рэд! Мы взлетели уже, просыпайся давай. Перегрузка основных систем?

Реальный мир, буквально свалился на капитана, внезапно встав перед глазами из темноты, как рекламная заставка. Рэджинальд ошалело посмотрел на напарника.

– Привет, – сказал Блохин. – Честно говоря, я даже немного испугался.

– Чертовщина, – пробормотал Рэд. – Мы транслировались на орбиту?

– Я предусмотрительно отключил связь с самого начала, если ты помнишь. Только коммуникаторы оставил.

– Не помню.

– Займись стабилизацией полета и его траекторией.

– Ты что-то говорил про сбой в системах?

– Я говорил про тебя в профессиональных инженерных терминах, – ухмыльнулся Блохин и включил передатчик. – Серж, мы здесь. Куда нам?

– Заходите с левого борта, – тут же откликнулся штурман. – Правый под разгрузкой. Координатор – экипажу: на борту семь машин из семи. Возврат – сто процентов. Потери людей – ноль, потери техники – ноль. Сканирование завершено. Планетарная разведка закончена. Командование судном сдал.

На платформе ангара кроме техников их неожиданно встретил Стрэйк. Посмотрев на все еще бледного Гардона, он не сдержался.

– Как-то вы криво летели, ребятки. С вами все в порядке?

– А что не так? – спросил Рэд.

Первый пилот сделал неопределенный жест и вопросительно посмотрел на Виктора, но тот сосредоточенно считал дракончиков. К моменту появления в рубке капитан окончательно пришел в себя.

– Как у нас обстоят дела с пропитанием для животных?

– Нормально, – ответил Кейт. – Если верить информации хозяев, они могут не есть около трех суток без последствий для здоровья.

– Экономичная скотинка, – заметил Блохин. – Только я думаю, что трое суток они и так не ели.

– Вот и займись провиантом.

– Капитан, мы уходим с орбиты? – спросил Джери.

– Да, уходим. Где расположен ближайший филиал компании «Биос»?

Через некоторое время, оставив на вахте Сержа, комсостав разошелся по каютам.

– Капитан, я хочу нанести вам визит, – раздался в каюте Гардона голос Блохина.

– Заходи.

После того, что случилось, у Рэджинальда не было никакого желания пускать другу пыль в глаза. Когда Виктор вошел, Гардон лежал на диване с сигаретой в зубах. На полу стояла недопитая бутылка джина.

– Как самочувствие? – спросил бортинженер, оценив картинку.

– Десять баллов, – ответил Рэд. – Сам не видишь?

– Что происходит? – Виктор подкатил кресло. – Почему, черт возьми, ты напиваешься в свободном поиске?

– М-м-м… зря я дверь открыл…

– Перестань, Рэджи. – Блохин убрал бутылку. – Я сегодня сыграл вместо тебя роль первого пилота и ни словом не обмолвился об этом Стрэйку. И сейчас меня распирает от любопытства.

– Нет ничего нового, чем хотелось бы поделиться. – Рэд сел, швырнув подушку в угол. – Скорее наоборот. Все возвращается на круги своя. Жизнь – это такая злая штука…

– Погоди. Что возвращается? Что-то я не помню, чтобы с тобой такое часто бывало.

– Нельзя погрузиться в чужие воспоминания. Разумеется, это случилось в первый раз, мой проницательный друг. Сегодня я в первый раз завалил старт.

– Да ты не старт завалил. Ты сам чуть на старте не завалился! Ты бы видел себя со стороны!

– Ха! Ты много хочешь. Кому дано счастье видеть себя со стороны…

– Я не понимаю, что ты…

– И не надо понимать! Дело давно к тому шло… Я старый больной человек, а ты пристал со своими драконами… В итоге мои драконы чуть меня не сожрали! Вот и все.