Текст книги "Тихий омут (СИ)"

Автор книги: Людмила Кантемирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Глава 1. Маргарита ==========

Глава1.

Здание компании Зималетто – величественное, из стекла и бетона – возвышалось среди других строений как нечто инородное, оказавшееся здесь случайно – забрело по чьей-то воле из другого, будущего века. Оно поражало своей монументальностью и в то же время легкостью. Основательность виделась снаружи – прохожие замедляли шаги, поднимали взгляд вверх, качали восхищенно головой, а некоторые, особо темпераментные, цокали языком…Что ж, компания процветала и могла себе позволить такое.

А легкость была внутри, и начиналась в просторном светлом холле.

По нему вихрем проносятся стайки бабОчек и рыбОнек – будущих моделей великого дизайнера Милко Вукановича, пришедших на кастинг. Не всех удостоит он этим званием. Большинство отсеется, а те, кого он выберет, возможно, и пожалеют об этом, и будут завидовать тем, которые отсеялись – уж больно строг и капризен маэстро. Увидев лишние граммы на талии, так кричит, что желание съесть булочку пропадает надолго! А его желание видеть в их походке стремительный полет бабочки или плавное перемещение золотой рыбки, неожиданно взмахивающей радужным хвостом? Он не может объяснить, как это сделать, а требует… Непросто… Очень непросто угодить Милко! Гоняет он их с утра до вечера!

Но он же за них встает горой! Никто не имеет права делать им замечания, пусть даже и президент компании. Он один полновластный их хозяин – он казнит, он и милует.

Но это потом, когда они станут моделями. А пока они полны надежд, весело щебечут и порхают, создавая вокруг атмосферу легкой эйфории.

Это в дни кастингов.

А в дни собеседований, когда в компании есть вакансии, в холле собираются другие представительницы прекрасного пола – в компании работают в основном женщины. Представителей сильной половины человечества значительно меньше. Они или на руководящих должностях – их принимают не по объявлению, а в результате длительной проверки, обсуждения в узком и широком кругу, а, прежде всего – по рекомендации людей доверенных, уважаемых, в чьих помыслах никто не сомневается. Или же они работают в охране – это уже совсем другое ведомство, их профпригодность проверяют не здесь.

Если вакансия на производстве, приходят женщины серьезные, среднего возраста, знающие свои возможности и требования, предъявляемые администрации компании.

Они ведут себя скромно, но с достоинством – молча сидят на диванах или тихо переговариваются между собой. Но это редко – они же не подруги, а конкурентки…

Кроме таких женщин в эти дни приходят выпускницы профучилищ, которые еще нигде не работали, не знают, на что сами способны и какие условия работы для них важны. Эти гомонят не хуже моделей!

Самые же экстравагантные девицы бывают в дни набора секретарей. Здесь и не удавшиеся модели, и искательницы богатых мужей, и просто неудачницы, не нашедшие другой работы. И возраст их колеблется очень широко: от выпускниц школ до пенсионерок.

Кроме соискательниц возле рисепшена собираются и работающие в компании секретари, помощники менеджеров – так называемый женсовет, и их верный друг –бывший курьер Федор Коротков. Теперь у него другая профессия – начальник службы безопасности, но он частенько бывает тут – охраняет-караулит свою невенчанную жену Марию. Характер у нее не изменился, стреляет глазками как и в молодые годы… Но он ее любит… Может быть и за это тоже. Кто поймет, за что люди любят друг друга… Порядочность в этом вопросе явно не на первом месте.

Такая атмосфера царит в холле всегда. Но не сегодня…

Сегодня в компании траур. Напротив входа в траурной рамке портрет одного из основателей и бессменного президента компании. После гибели своего друга и соратника он много лет единолично управлял модным домом. Вчера его не стало.

И хотя последние пятнадцать лет он был только номинальным руководителем компании, сотрудники его помнили и уважали. Да что говорить, любили его в компании! Все были ему чем-то обязаны – он не скупился на добрые дела.

Фактически же компанией управляли другие люди. Сначала это был его сын Андрей, а потом, после известных событий – Александр.

Павел Олегович – а это о нем идет речь – предпочитал жить в Лондоне, в тихом пригороде, в домике, увитом плющом и розами. Садовник содержал растения в идеальном порядке, но Павел любил и сам поковыряться в земле. Розы, толстая газета, кресло у открытого окна или возле камина – в зависимости от времени года – чем не рай для достигшего благополучия и известности бизнесмена? Жена предпочитала менее уединенный образ жизни – он ей не мешал, Лондон рядом, а там столько занятий… На любой вкус! И она тоже была вполне довольна…

Но перед смертью он вернулся на Родину. Здесь и будет похоронен. Завтра. А сегодня – прощание с покойным.

Десятки машин подъезжают к зданию. Люди в строгих черных костюмах: близкие и дальние друзья, партнеры и конкуренты спешат отдать последний долг столь известному человеку, выразить соболезнование родным. Они несут траурные букеты, кладут их на специальный стол рядом с портретом, делают запись в книге памяти, а затем проходят в конференцзал, если хотят проститься с покойным. В зале тесно, толпятся сотрудники и гости. Рядом с усопшим постоянно находится Маргарита, его жена. Другие родственники появляются периодически. Какое-то время сидят рядом с ней и опять исчезают – хлопот с похоронами хватает.

Маргарита.

Маргарита Рудольфовна – женщина светская, до мозга костей. В любых обстоятельствах она умеет держать себя в руках и выглядеть соответственно. Даже в такой трагический момент, как сегодня. На ней черное, наглухо закрытое платье, удлиненное, но не слишком – можно оценить стройность ног. В ее возрасте это большое достоинство… Из украшений только кулон с бриллиантом. Но каким! – 5-6 карат, не меньше… Шляпа тоже без вычурности, но очень элегантная. Темная вуаль приподнята, закрывает лишь верхнюю часть лица – ей приходится много говорить, все соболезнования адресуются ей.

Очень эффектно выглядит немолодая вдова, лишь вчера перешедшая в этот статус.

И лишь внимательно присмотревшись, можно заметить, с каким трудом это все достигнуто усилиями визажистов, парикмахера, и ее самой, конечно. Из под слоя косметики проглядывают темные круги под глазами, набухшие от слез веки, потрескавшиеся как в лихорадке губы…

Нелегко пережить смерть близкого человека. А они с Павлом были близки в самом лучшем смысле этого слова – поженились по любви, и прожили вместе больше пятидесяти лет – золотую свадьбу успели отметить!

Были, конечно, и трудности – и до женитьбы, и в течение жизни.

Начать с того, что до их знакомства Павел уже был женат, и ребенок даже был.

Маргарита оглядела зал и увидела ту, о ком подумала – стоит почти у входа, не проходит ближе. Правильно. Незачем привлекать внимание. В компании никто и не знает, что она бывшая жена президента – не афишировали они это. Они уже в разводе были, когда она стала работать в компании – Павел настоял. Так было удобнее помогать ей растить Глеба – это сына их так зовут.

Наверное, это он, сын, рядом с ней. Немолодой уже… Конечно, он же старше Андрея почти на десять лет – Андрюша не сразу у них родился, ждали не один год…

Интересно, почему? Оба здоровы были, а поди ж ты… И потом больше детей не получилось. Ну, про «потом» все ясно – не пылал Павел к ней страстью. Может другие у него женщины были? Но слухов не было, да и она не замечала. Наверное, натура у него такая была – не страстная. А в остальном все хорошо у них было – достаток, положение в обществе, и сын…

Сын у них хороший, послушный! Был…До того случая…

Они с ним и забот не знали – учился хорошо, без проблем школу закончил, потом институт. Влюбчивый, правда, был. В кого бы? С первого класса девчонки за ним бегали. Потом сам стал за ними увиваться. Друг у него еще такой… Малиновский, Роман. Имя как нельзя кстати – вечно у него романы… И Андрюшу пристрастил. Ну, да это дело молодое. Погулял бы, да и женился. И невеста была – Кира Воропаева, дочка друзей. Друзья погибли в автокатастрофе. Трое детей осталось. Не маленькие, конечно, но все равно. Без родителей-то мало ли что могло произойти. Павел помогал, был им за отца. Особенно он Александра любил, выделял его из всех. Ей иногда казалось, что он его больше Андрюши любит. У них и характеры похожие: жесткие оба, рациональные, а Андрюша мягкий, увлекающийся. Павел на Александра большие надежды возлагал, учиться его отправил в Гарвард, а сына не послал, в Москве Андрей учился. Она этому только рада была – при ней сыночек. Андрей же обиделся. Виду не подавал, но она-то знает.

И потом, когда история эта случилась – с отчетами, с секретаршей…

Андрей виноват, конечно – не справился с управлением компанией, увлекся, чуть было не разорил фирму. Но он же не специально! Он как лучше хотел, а опыта не хватило. А Павел не помог! Он с самого начала был против настроен, голосовал на Совете Директоров не за сына, а за Александра. Демократично, конечно, но не понятно. Никто не понял, все удивлены были, а Андрюша… Он в шоке был! Не ожидал от отца.

Потому и не советовался с ним, а в результате… Еще и секретарша эта…

Они с Кирочкой пожениться собирались. Наконец-то! Четыре года жили в гражданском браке, сколько можно. Хотя за это время много раз расставались. Уходил Андрей – увлекался модельками, влюблялся в длинноногих блондинок. Но потом все равно к Кире возвращался! Она прощала. Ждала.

А тут эта Катя появилась, секретарша. Никто и подумать не мог, что между ними что-то может быть – она такая непривлекательная, совсем не в его вкусе. Но умная! И душевная… Этого не отнимешь… И он влюбился!

Вместе они компанией управляли, вместе ошибок наделали. И Малиновскй помог.

Если бы не его инструкция – мерзкий такой пасквиль о Катерине – может, ничего бы и не произошло. Вышла бы компания из кризиса, никто бы и не узнал, что был он, кризис этот.

Но Роман ведь не знал, что Андрюша полюбил Катю, по-настоящему полюбил!

И Катя не знала! А инструкцию нашла… И отомстить решила! Что не сделаешь сгоряча.

Потом-то она простила его, а тогда обман раскрылся. Павел всех поувольнял – и Андрея, и Катю, и Романа. Сам вернулся в президентское кресло! Не на долго. Назначил Александра исполняющим обязанности, и в Лондон мы уехали.

Остыл он потом, хотел, чтобы все вернулись в компанию – Александр совсем далек был от модного бизнеса, трудно ему было управлять. Но никто не вернулся. Андрей свою фирму организовал, на основе той, которой Катя владела – Никамода называется. Там они все и работают. Преуспевают… Андрей женился на Кате, дети у них. Уже двое, мальчик и девочка, но мы их не видим – не допускает Андрей нас в свою жизнь. И вина в этом не его, а Павла – не захотел сына простить… Я иногда тайком вижусь с ними, но это совсем не то. Да и в Лондоне мы постоянно… А так хочется полноценного общения! Возраст требует внуков… С нами, правда, Кира живет. Ее мы считаем своей невесткой. Она тогда ребенка родила, мальчика, но Андрюша его не признал – стопроцентно был уверен, что это не мог быть его ребенок. Можно было, конечно, анализ на ДНК сделать… Но Кира воспротивилась. И Павел ее поддержал. Он дал ребенку свою фамилию… Это собственно и Андрюшина фамилия. Отчество Кира могла любое дать, но почему-то выбрала «Павлович». Так и растет внук как сын… Хорошо, что не в Москве, слухов было бы…

А с сыном Павел так и не помирился. Детей, что ли он не любит? Не любил… Он и с Глебом не общался.

«Надо подойти к Ольге, пригласить их пройти ближе. Они имеют право», – подумала Маргарита.

========== Ольга ==========

Ольга.

Ольга совсем другая, абсолютно ничего общего с Маргаритой. За годы работы в мастерской Милко она многое переняла от него, научилась одеваться со вкусом, но все равно кажется деревенской. Может, из-за прически? Она ее не меняет – коса вокруг головы. Была эта коса раньше как налитой пшеничный колос: желтая, объемная – пальцами не обхватишь, а теперь посветлела от седины, поредела, и все равно впечатляет, делает неповторимой. Черный кружевной платок, повязанный по-бабьи, делает ее похожей на бабульку. Так она и есть бабушка! А по годам она моложе Маргариты.

С Павлом познакомилась совсем молоденькой – сразу после окончания школы приехала в Москву по лимиту. На хлебозаводе работала, по сменам, жила в общежитии. Работа тяжелая… Хорошо, подружка устроила в студенческую столовую. Там легче стало, да и сытнее. Из общежития пришлось уйти, комнату с той же подружкой снимали.

В столовой она Павла и приметила. Она на раздаче стояла, на комплексных обедах: борщ, котлета с гарниром и компот. Питались здесь в основном те, кто жил на стипендию – им профком талоны на обед выдавал со скидкой. Все они были не здоровяки, а он особенно – худой, бледный… Жалела она его, порцию побольше накладывала, а то и лишнюю котлетку – он ее съедал до кассы.

В тот год новогодний вечер в столовой организовали, и девушки столовские помогали в буфете – со столов убрать, закуски с кухни принести… А ей повезло, она в этот день выходная была и пришла как гостья. Подружка ей туфли свои одолжила и косу заплести не дала, распустила ей волосы по плечам – заставила всю ночь на бигудях мучиться. А хозяйка в платье ее нарядила. Она (хозяйка) портниха была «от Бога», шила самым изысканным модницам. Пожалуй, больше Ольга и не была такой красивой, как в тот вечер. Павел ее не узнал без белого колпака и форменной куртки. Пригласил на танец и тогда только разглядел. Потом они в буфете шампанское выпили за Новый год, а потом он пошел ее провожать… И остался… Подружка у кавалера своего праздновала, хозяйка к родственникам уехала.

С тех пор они жили вместе – подружка перебралась к хозяйке в комнату, и у них образовалось свое жилье. Не даром, конечно. Кормила она всю их «семью». Пирожки, булочки к чаю, а то и второе – если не котлеты были в меню, а гуляш. Котлеты по счету делались, а гуляш можно было подливом разбавить, и сэкономить для себя – так все делали… А еще она хозяйке помогала с шитьем – оверложку, простые швы…Это ей большую пользу принесло – научилась она шить!

А с Павлом все хорошо у них было! Дружно жили, любили друг друга…А что еще нужно?

Дело молодое…

Паша, наверное, стеснялся ее, с друзьями не знакомил. Она принимала это как должное – они студенты, у них разговоры умные, а кто она? Простая деревенская девчонка…

В институте у него была своя жизнь, без нее. Он, когда в столовую приходил с друзьями, с ней даже не заговаривал, будто и не знаком.

Такое бывает с выходцами из простых семей – они так стремятся «выйти в люди», что отрекаются от своих корней, или стесняются их, считают недостойными того окружения, в котором хотят, мечтают быть – вдруг «низкое» происхождение повлияет на их авторитет в кругу «высшего» общества?

С годами большинство понимают, что авторитет, положение в обществе зависят не от этого. Но не все…Некоторые всю жизнь с презрением смотрят себе под ноги…

А в молодости такое часто бывает… Причем именно с простыми людьми! Выходцы из того, «высшего» общества может, и относятся к простому народу с некоторым снисхождением, но никогда этого не показывают. Истинные же интеллигенты снобизмом вообще не страдают.

А дома, в их «коммуналке» Павел был другим. Едва переступив порог, обнимал ее, и до самой ночи, до того момента, как оставались они наедине, все «прикладывался» к ней: то погладит по плечу, то поцелует в щечку, проходя мимо. А за столом… Они чаевничали обычно все вместе, коммуной. Каждый выкладывал свои припасы к чаю, или картошку жарили на большой сковороде, в праздники и выходные бывало и вино выставлялось. Сидели долго – шутили, смеялись своим шуткам, пели под гитару – хозяйка любила романсы петь и подыгрывала себе на гитаре, ну а про проигрыватель и говорить нечего – включен был постоянно. Разомлев от еды, Павел обнимал ее, клал голову ей на плечо и, казалось, дремал, или просто отдыхал от трудного дня. В такие моменты она просила подружек не шуметь, но он протестовал: «пусть поют, и ты пой. Очень мне нравится тебя слушать.» И она пела – проникновенно, с нежностью… Для него пела. И волосы его перебирала, и щекой терлась о его щеку…

Счастливые были вечера! Лучше их ничего и не было в ее жизни.

К весне откормила она его – поправился, посвежел лицом, даже ростом вроде выше стал – потому, как не сутулился больше, плечи распрямил. Мужиком стал.

И она «поправилась» – ребенка ждала. Не ко времени, а что делать? Оба виноваты.

Павел повел себя достойно – коли уж такое случилось, повел ее в ЗАГС, свадьбу сыграли, не пышную, конечно, но все у нее было: и кольцо, и платье белое. Родителей на свадьбе не было, ни ее, ни его. Молодежная была свадьба, студенческая: ребята и несколько девиц с его группы, и ее девчонки из столовой. Вначале все стеснялись – парни смотрели снисходительно, подружки ее или жались у стенки, или наоборот вели себя нарочито развязно. Она чувствовала неловкость за них, а Павлу было неудобно перед своими друзьями – не из их среды жену выбрал… Но потом все перезнакомились и так было весело! Замечательная свадьба получилась! Оказалось, что различия между ними такие незначительные, а общего у них так много. И главное из них – молодость!

А с родителями потом познакомились. Съездили и в ее деревню, и в его городок, похожий на большое село. Там тоже праздновали, но те «свадьбы» не запомнились.

Глебушка родился в срок. Здоровенький и спокойный – он им совсем не осложнил жизнь. И ночью не плакал, и днем сам с собой «гукал». С ним охотно оставались соседки, если ей нужно было сбегать в магазин за продуктами, или в молочную кухню за кефирчиком для ребенка. А потом она и на работу вышла – на одну стипендию не прожить. Старалась в разные смены с подружкой попасть, чтобы та приглядела за малышом. А если не получалось, хозяйка его в свою комнату брала, играл он там, на ковре, а чаще спал под стрекот ее машинки. Ольга в долгу не оставалась, по ночам строчила на машинке, «отрабатывала» услугу… Павел ребенком практически не занимался – у него учеба! Ольга, сама не имея образования, относилась к его учебе благоговейно, считала ее чем-то недосягаемым для простых смертных. Всю заботу о сыне, все хозяйственные дела, включая вопрос о деньгах – где и как их заработать, как растянуть от зарплаты до зарплаты, она взяла на себя – пусть Паша учится… Павел ей свою стипендию отдавал полностью, брал только на проезд и на обед, но сколько после этого оставалось? Он не спрашивал. А она не жаловалась – работала, подрабатывала (она уже неплохо шила, и брала несложные заказы – хозяйка ей организовывала), приносила еду со столовой.

Она очень ждала окончания его учебы. Казалось, что тогда начнется настоящая жизнь: Павел будет зарабатывать, она тоже будет работать, но без подработки, нормально – отработала смену, и домой. И только домашние дела: заботы о сыне. о муже, обустройство их дома… У них ведь будет свой дом? Паше, как молодому специалисту, должны жилье дать. Мечтала она, да только не осуществились ее мечты.

Павел получил распределение на подмосковную фабрику. Ее уговорил остаться пока в Москве – он устроится, и заберет их с Глебом! Не нравилось ей такое решение. Вместе спокойнее. Но перечить не стала – он муж, он лучше знает.

Потянулись длинные, однообразные дни. Месяц шел за месяцем, а Павел все не забирал их – квартиру ждал хорошую. «Если въехать в коммуналку, – говорил, – так там и останемся. Лучше подождать!». Она ждала. Целый год! А когда дали квартиру, Павел развелся с ней, и женился на другой – на Маргарите…

Вон она идет к ним. Зачем? Потребует уйти? Считает, что она подозрительно траурно выглядит? Так она не одна – весь женсовет в траурном наряде. Платки черные, конечно не на всех… Еще Машка только. Странно для ее характера…

А вон и Юлиана! И тоже в черном! Как всегда элегантная – костюм, шляпа… Будто на подиуме. Только в черном. И дочка с ней… Большая уже… Сколько ей, лет 7-8? И Роман рядом. Почему они не поженятся? Столько лет вместе… И девочка его любит – за руку его держит, а не мать…

Все вообще думают, что это его дочь, а она сомневается… Почему? Словами выразить не может, а сомневается…

========== Андрей ==========

Андрей.

Он сидел возле матери, смотрел на отца и ничего не чувствовал. Ни скорби, ни жалости утраты – ничего! Это пугало – ведь умер отец! Пытался настроить себя, вспомнить что-то хорошее про отца, но и это не получалось. В конце концов, понял, что все чувства умерли раньше, при жизни отца.

Началось все в тот день, когда раскрылся обман с залогом компании. Это была его вина, только его, хотя и Катя и Роман в этом участвовали. Но все было не настолько трагично, чтобы вычеркнуть навсегда из сердца сына! А отец поступил именно так: вычеркнул! Выбросил из сердца, из семьи, из компании. Заодно с ним уволил и Малиновского, и Катю. Он долго надеялся, что отец остынет, простит его, ведь он же сын его, единственный…Но нет, не простил, и с этим пришлось жить.

Как и с тем, что Катя исчезла из его жизни… Она имела право так поступить – он так обидел ее… Не просто обидел, оскорбил ее лучшие чувства: он усомнился в ее порядочности, он использовал ее как инструмент, чтобы не потерять компанию, он ревновал ее к Зорькину-боялся, что тот через Катю овладеет деньгами компании.

Так все началось, а потом…он влюбился и ревновал уже к Зорькину не как к возможному хозяину денег компании, а просто как к мужчине, которому Катя отдает предпочтение. Он полюбил ее по-настоящему, а она этого не знала. Для нее все остановилось на злополучной инструкции Малиновского. Она поверила бумаге…И он сам этому способствовал – своими действиями. Он совершал их не задумываясь, по инерции – ей нравятся открытки и игрушки – пожалуйста! Он готов дарить их! Ну а то, что это заготовки Малиновского…Разве это важно? Он же любит ЕЕ! А она думала, что он компанию так сильно любит, что продолжается игра… И остановила ее! Неумело, глупо, поддавшись эмоциям… Она не дала ему возможности оправдаться, все объяснить… И исчезла…

Это было самое тяжелое время в его жизни. Он остался совсем один – НЕ президент,

НЕ сын, НЕ друг, и НЕ любимый мужчина.

Катя оставила доверенность на имя отца, и тот назначил Воропаева исполняющим обязанности президента. Они с Романом остались без работы – не идти же на поклон к Сашке!

Они и раньше больше соперничали, чем «дружили», хотя и выросли вместе – дружба была между их родителями. Настоящая, без кавычек. Дружить им приходилось из-за Киры – одному она была невестой, другому – сестрой. А соперничали из-за компании – оба мечтали о президентском кресле. Но ни дружба, ни соперничество не должны были , не могли так изуродовать их отношения – до каких-то пор вполне нормальные, дружеские…

Стычки происходили регулярно, казалось на пустом месте, и была в них какая-то подоплека, понять которую Андрей не мог… Со своей стороны он всегда ждал от Сашки подвоха, был настороже, а Воропаев…он откровенно куражился, глумился над ним . Он будто знал какую-то тайну, дававшую ему превосходство над Андреем…

Да… изменилась жизнь… Не стало должности, поубавилось, а затем и сошло на нет, число поклонниц. Ему-то они уже и не были нужны, он хотел только Катю, и никого более, а Роман переживал такой поворот…

С Кирой он тоже окончательно порвал. И не только потому, что при голосовании – а Жданов-старший, предложив кандидатуру Александра, все же устроил голосование – она выступила за брата, а не за него. Главное было в том, что она не вызывала в нем больше ответных чувств. И если раньше он пытался изобразить что-то, то теперь не считал это нужным.

Маргарита, конечно, звонила – мать есть мать, но она была далеко. Вскоре после Совета, как только Александр вступил в должность, они с отцом уехали в Лондон.

И Кати рядом не было. Ее вообще в Москве не было! Пушкаревы от него скрывали место ее нахождения, а сама она не звонила.

Прошла всего неделя, а в нем по отношению к ней сменилось столько эмоций и чувств: сначала он недоумевал, почему она так поступила – проще было поговорить и все выяснить, потом злился на нее – оставила его одного с его бедами, злость сменилась неверием – значит, не любила его, притворялась, хотела компанию заполучить! Последнее чувство было совсем мимолетным – не могла она этого желать, он же знал, ощущал ее как самого себя. Тогда что же? Обида? Или…неверие? Она не верит в его любовь? Но почему? Разве не чувствует ее? Боится… Ну конечно, она боится поверить… Если бы он сам все рассказал, она бы поверила, а так…

Он все-таки нашел ее координаты! Помогла Елена Александровна, ее мама. Он пришел к ней, повинился, сказал то, что должен был сказать Кате, и она ему поверила! И сказала, что Катя в Египте, с Юлианой. А дальше – дело техники и связей! А у Малиновского связи везде! И он его друг! Все же друг …

Уже на следующий день он был в Египте. Поселился в том же отеле, но на глаза Кате не показывался и из номера почти не выходил – наблюдал с балкона за ее передвижениями.

Она изменилась: одежда другая, очки другие, и волосы не собраны в пучок, и тем более не заплетены в косички, а распущены по плечам или схвачены заколкой. Красивая она стала, современная! Но только внешне. Чувствовалось даже на расстоянии, что вся эта оболочка ее тяготит, держит в напряжении. Утром, выходя из отеля, она пугливо оглядывалась, одергивала свой наряд – непривычен он ей был. Днем он видел ее с группой участниц конкурса – и тоже она была скована, нерешительна. Не ее это дело – работа с людьми! С цифрами она расправлялась увереннее. Научится, конечно. Она девушка талантливая.

В один из вечеров она вернулась не одна. Ее провожал молодой мужчина… Светлый такой, весь в белом – не человек, а ангел во плоти. Видимо они долго гуляли, а она не привычна к каблукам, устала. Он хотел понести ее на руках, подхватил уже, но Катя отстранилась, поправила платье, сняла туфли и пошла босиком.

У него внутри все похолодело, руки сжались в кулаки, а ладони вспотели. Но пересилил себя, не кинулся к ней выяснять отношения, остался стоять у окна. Судьба его вознаградила – человек-ангел вышел буквально через минуту, и он смог вздохнуть полной грудью…

*

Катя вышла из отеля рано утром в пляжной панаме и сарафане – явно намеревалась позагорать на берегу. Он пошел следом за ней. Случайно, или нет, но он тоже был весь в светлом: белые льняные брюки, и белая же рубашка навыпуск, с короткими рукавами, и светлые сандалии на босу ногу.

Шел в отдалении – пляж в это время пустынен и она могла заметить его. На берегу Катю ждала Юлиана. Они не стали раздеваться, встали на колени – Катя впереди, Юлиана за ее спиной. Виноградова что-то говорила, ритмично раскачивалась вместе с Катей, обхватив ее за плечи руками. Ясно! Очередное «колдовство». Юлиана склонна к мистицизму, заговорам, самовнушению. Однажды, перед Показом и на нем испробовала свои методы – топталась на его голой спине босыми ногами в такт восточной мелодии. Он тогда чуть не взвыл – мужик же! Но помогло! Он успокоился и провел Показ на уровне. Может и Кате поможет. От чего? От памяти о нем?

Он решил подойти ближе, но Виноградова уже закончила, поднялась на ноги и Катю подняла. Развернула ее лицом к солнцу – и к нему! Он был между ней и солнцем, – чуть подтолкнула, а сама пошла в другую сторону.

Они шли навстречу друг другу. Катя шла с закрытыми глазами, очень медленно, и что-то тихо говорила. Ветер доносил до него только отдельные слова, обрывки фраз.

… «Ты обманул… был жесток… использовал»…

… « Должна простить…Отпустить… Не хочу ненавидеть… Лучше любить»…

– Я буду любить. Всегда, – в этот момент они оказались рядом. Она открыла глаза, но увидела в нем не реального человека, а призрак, вызванный ее сознанием.

– Ты пришел…

– Да, Кать. Я пришел… я очень виноват…

– Я просила тебя. Я должна была простить, чтобы жить без ненависти. С любовью жить. Я все равно тебя люблю…

– Я знаю… вижу… но я не достоин…

Она вдруг очнулась, глаза ее широко раскрылись в изумлении – она осознала, наконец, что он реальный, и он здесь.

– Андрей… Как ты здесь оказался?

– Я приехал к тебе. Я должен тебе все объяснить…

– Ты слышал – я простила тебя. Я тебя отпускаю… и люблю…

– Ты любишь не меня. Ты любишь свою мечту. Ты сделала меня своим принцем, и его ты любишь. Его ты простила – мечта должна быть мечтой. А я не принц, я всего лишь человек. И не самый лучший. Но ты увидишь, я стану достойным твоей любви! Мы начнем с чистого листа. Как будто ничего не было. И ты… Ты полюбишь меня! Я сделаю все возможное и невозможное… Иначе я не смогу жить…

Ты поможешь мне?

– Да…

Все напряжение, которое скопилось в ней, выплеснулось наружу слезами. Она плакала беззвучно, без всхлипываний и рыданий. Слезы просто текли по ее лицу, а губы улыбались – это были слезы очищения.

Он стоял рядом. Сжимал ее в своих руках, но не делал попытки поцеловать – смотрел на ее слезы, глотал комок из них в своем горле, и крепче стискивал зубы, чтобы не дрожали губы – он плакал молча…

*

– Маргарита, позвольте выразить Вам… – Андрей вздрогнул от знакомого голоса, очнулся от воспоминаний, – перед ними стоял Воропаев. Говорит обычные в таком случае слова сожаления, а в глазах никакой жалости, только злорадство и опять же тайное превосходство. Но это только для Маргариты его истинные мысли – тайна. Для Андрея тайны уже нет…

Это случилось вскоре после того, как Александр стал президентом – исполняющим обязанности, но это не существенно, фактически он и есть президент. Андрей зашел в кабинет, еще недавно бывший его местом работы, забрать свои вещи. Рабочий день закончился, в офисе никого не было. Даже Сашкина пунктуальная секретарша оставила свой пост – видимо Воропаев ее отпустил, иначе она бы не посмела.

Александр сидел в кресле, откинувшись и положив ноги на стол. Курил трубку и пил коньяк. Изрядно уже выпил – бутылка была наполовину пуста. В другом состоянии он вряд ли сказал бы то, что сказал… Разумеется, он этого хотел! Какой смысл просто знать тайну? Если соперник не знает о ней, он не почувствует своей ущербности… И он не удержался, сказал.

– Что, «сыночек», не ожидал от папочки? Думал, простит он тебя, думал ты единственный… А вот и нет! Нашлись и другие…

– О чем ты? Кто – другие?

– Я о сыновьях… которые любимые…

–Чьих сыновьях?

– Папочки нашего! Пал Олегыча!

– Ты пьян! Совсем голову снесло…

– Не веришь? Зря! Вспомни! С самого детства он меня больше любил! Тебя наказывал, а меня защищал! И в Гарвард отправил! И голосовал за меня! И компанию доверил!

– Он жалел тебя. Из-за друга своего погибшего.

– Неправда, он и раньше ко мне относился как к сыну… любимому…