Текст книги "Роботы-мстители"

Автор книги: Людмила и Александр Белаш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Бирюза, – с уличного таксофона убеждал Фосфор одну добрую знакомую, – твой хозяин еще полгода не вернется; у тебя целый домище, где никого, кроме андроидов. Я ничего особенного не прошу – только вписать на ночь, на две моих друзей… Какая тебе разница, как их зовут?! Мы придем и уйдем. Семья в бегах, да. Но… Бирюза!! – немного выждав, словно было чего ждать, он бросил трубку.

– Не хочет? – печально вздохнула Лильен.

– Карантин, видишь ли! Все боятся… Поедем в трущобы, хоть там спрячемся, у сквоттеров.

– Давай еще кому-нибудь позвоним, – жалобно предложила Лильен, положив голову ему на плечо. – Ну, так просто, для души, а то мне грустно.

– Да… Маска подставилась как-то по-сумасшедшему. Нельзя было так делать.

– Зато она дралась! А мы бегаем, бегаем…

– Смелая она была. Даже отчаянная.

– Как ты думаешь – она легко умерла?

– Надеюсь. «Взрыв» у нее был.

– По-моему, это Доран ее продал. Я этих шоуменов знаю – ради рейтинга на все пойдут.

– Не спеши винить. У репортеров много стукачей в полиции – иначе как бы они всюду поспевали вовремя?..

– Ну, Фосфор, позвони еще, а?

– Кому – Хиллари Хармону, что ли?! Я уже обзвонил всех, и везде облом.

– А хоть бы и ему! Уж я ему скажу…

– Вряд ли получится, – Фосфор набрал на аппарате: «СПРАВКА – ХИЛЛАРИ Р. ХАРМОН, 37 ЛЕТ, ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ, ПРОФЕССИЯ – СИСТЕМНЫЙ ИНЖЕНЕР». – Он спец Айрэн-Фотрис, их адресов нет в телефонных базах… Вот, видишь – «Введите код допуска серии WG». Хотя… погоди-ка! Есть один человечек, он… Алло, Злой Дух? Это Фосфор, привет. Запиши мне в долг заказ на розыск адресных данных. Хиллари Хармон. Ты сдурел?! Плачу сто двадцать. Да плевать мне, где и что ты будешь взламывать! Нет, не служебный, а домашний номер. Ага. Понял. Жду. Сейчас, – подмигнул он Лильен. – Но это только для тебя, солнышко… И когда будешь ругать его, ставь телефон на запись и отправку с замедлением минут на десять, чтоб удрать.

– ХИЛЛАРИ Р. ХАРМОН = ЖИЛИЩЕ 55, ДОМ 70, БЛОК «БАТТЛИН», ЛИНИЯ BW-4, ЮГО-ВОСТОК, СИНИЙ ГОРОД. ТЕЛЕФОН VTA-154639, – обозначилось вскоре на табло.

Лильен скривила губы; звонить ей что-то расхотелось. Они пошли назад, к фургону, где остальные террористы в напряжении и горькой злобе обсуждали гибель Маски и Фанка, одновременно наблюдая за полетом Рыбака.

* * *

Путешествия в трехмерных дебрях кибер-памяти – занятие для терпеливых и выносливых. Хронометраж, сопоставление событий, маркировка, копирование – все вместе и без передышки, особенно когда горячий случай. Хиллари уже слил Адану уточненные лица семьи Чары, много других лиц для опознания, виды местностей и помещений, когда его начали раздражать грубо стертые участки с остатками перекрестных ссылок. Что она выжигала в себе, эта Маска?.. Стирания были несвежими, продолжались минимум два с половиной, три года; похоже, истреблялись возникающие ретроспекции. Простая предосторожность на случай поимки?.. Хиллари собрал в пакет все ссылки и отправился с ними вглубь.

То, что кукла оборудована для интим-услуг, чуть раньше сообщил Туссен. Теперь Хиллари увидел потребителя услуг – плотного темнокожего мужчину; эти данные входили в базис самоопределения, и полностью изъять их Маска никогда бы не рискнула из боязни попутно повредить наработанные навыки движения и речи – столь тонкая чистка под силу лишь специалисту-человеку или мозгу Giyomer A – но она-таки сумела похозяйничать и тут. От идентификации хозяина осталась только кличка – «Снежок» – и номер трэка с пометкой: «Для близких друзей и потаскух».

Хиллари приблизил лицо цвета крепкого кофе, всмотрелся. Совершенно незнакомое лицо… Кто это? Администратор? Лидер мафии из Ровертауна? Политик? Из директоров?.. Одно ясно – богатый человек. Куколка-любовница стоит дорого… и очевидно, что свое приобретение Снежок не афишировал. Держал в личных апартаментах. Скорей всего, не мафиози – эти предаются наслаждениям без всякого стыда, тем более – речь идет об игрушке, а не о живой девчонке. А вот легальному, солидному боссу выставлять напоказ свою страсть к малолетним – опасно. Кстати, как он ее звал?.. Путти. Крошка, Малышка. Ишь ты, любитель нераспустившихся цветов… Хиллари брезгливо пожевал губами. Он признавал любовью только равную взаимность, прочее – изврат, и чем причудливей, тем гаже. Да, подростком и он пробовал кибер-любовь, но… тогда он был психологически не готов сойтись с девушкой, он считал заразным даже папиллограф со следами неизвестно чьих ладоней и больше всего доверял словам «Стерилизовано К-лучами».

И еще одна пикантная деталь – Маска не числилась в розыске. Малютка Кирс была в этом уверена, хоть и обещала перепроверить. Анонимный заказ с номерной регистрацией?.. Такой хозяин не заявит о пропаже, если знает, что придется называть особые приметы куклы!

Копаться в этом было неприятно – словно в ведре с помоями. Хотелось вымыть руки – и поскорей забыть. Забыть… забыть… стереть… А может ли кукла не имитировать, а действительно ЧУВСТВОВАТЬ омерзение, может ли внутренне противиться выполнению своих безобидных, обыденных кукольных функций?.. Карл Машталер ничего об этом не писал в своей «Общей робопсихологии». Не восполнить ли пробел в текстах мэтра, а, Хиллари?.. Ведь Машталер не имел дела с баншерами… Нет, не то. Изучить для себя – можно, но плестись в хвосте у BIC – как-то недостойно.

Грязь сочилась из памяти Маски – но… это тоже может оказаться важным.

– КИРС, ВОЗЬМИ КОЕ-ЧТО НА АНАЛИЗ. ВНЕШНОСТЬ, КЛИЧКА, НОМЕР ТРЭКА. ПОКА ПОСТАВЬ ГРИФ «СТРОГО СЕКРЕТНО – ТОЛЬКО ДЛЯ ВНУТРЕННЕГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ – ПО ЛИЧНОМУ ДОПУСКУ ШЕФА-КОНСУЛЬТАНТА» /// СЕЛЕНА, ПРОЗВОНИ ПО ЭМОЦИЯМ ВВЕРХ ОТ КЛЮЧЕВОГО СЛОВА «СНЕЖОК», ГРИФ СС-ТДВП.

– СРОЧНО!!! СВЕРХСРОЧНО!!! НЕМЕДЛЕННАЯ СВЯЗЬ ПО АУДИО-КАНАЛУ С ШЕФОМ-КОНСУЛЬТАНТОМ!!! НА СВЯЗИ БАЗА «БЭКЪЯРД», – вдруг ворвалась в поле зрения пульсирующая строка. Недоумевая, Хиллари перевел наушники на внешнюю сеть.

– Босс, говорит Этикет. Вы знаете о «харикэне»?

– Да; это тип тяжелого бронефлаера.

– Нет, я не о типовой принадлежности. Некий террорист поднял в воздух флаер-дистант и ведет по трассе «Восток – Запад», угрожая обрушить его на строения. Курс флаера проходит по прямой в двадцати километрах к северу от Бэкъярда.

– Та-ак… и что же?

– Мы запросили штаб А'Райхала; оттуда передали, что никаких мер принимать не следует, сохранять спокойствие. Они никого не эвакуируют, только отводят людей из зоны полета.

– Значит, придерживайтесь их рекомендаций.

– Я предложил командиру Гедеону эвакуацию по схеме 3. Он отказался. Но я продолжаю настаивать на выводе персонала и мобильного оборудования. Если «харикэн» свернет к югу, он будет над нами через двадцать три минуты. Надо принимать решение.

– Успокойся, Этикет. Никто не сказал, что он будет падать на нашу базу. Что, других целей нет?

– Именно – нет. Айрэн-Фотрис и район дислокации 104-й бригады сэйсидов он уже миновал; сейчас мы – ближайшая возможная цель. Босс, я прошу вас распорядиться…

Этикет, несомненно, обращался к нему через голову Чака, а соединял его, видимо, Электрик. Хиллари задумался. Этикет – опытный Robocop сэйсидской школы, знакомый с тактикой и ухищрениями партизан, ему можно доверять – он попусту тревожиться не станет. Но что касается катастроф… Кто у нас занимался ими? Домкрат!

Домкрат выслушал рассказ и вопрос Хиллари молча; он вообще был скуп на слова.

– Да, сэр. Я бы рекомендовал эвакуацию.

– Почему?

– Это всегда целесообразней, чем оказаться под ударом. В данном случае много неопределенных факторов, точный прогноз невозможен. Лучше перестраховаться. В Бэкъярде персонал немногочисленный, его легко эвакуировать. Если «харикэн» пролетит мимо, это будут учения.

Затем Хиллари вызвал Чака.

– Мистер Хармон, – где-то глубоко в его официальном тоне прятались досада и обида, – я догадываюсь, от кого это исходит…

– От МЕНЯ, – Хиллари голосом нажал на местоимение. – У вас есть схемы действий. Выполняйте!

Пристегивая трэк к нагрудной планке, Чак с ненавистью поглядел на Этикета. Сэйсидское отродье! Все молчком, через радар – поди поймай его, когда он телефонит… Учат их там, что ли, за спиной начальства козни строить?.. Как старый «кукольник», Чак знал – бывалые киборги могут и настоять на своем (живой тому пример – армеец Ветеран) и втихомолку поступить по-своему, но чтобы вот так, в нарушение субординации своевольничать, вовсю пользуясь благоволением вышестоящего начальника, – это он видел впервые!.. Кибер-фавориты, роботы-любимчики – этого только не хватало! Принц Мрака Хармон и его возлюбленные «Кибер-демоны»… Какую такую акцию на фургоне «Архилук» он им одобрил в субботу, а? Кто навел их на Фанка и Маску? Молчат, молчат и перешептываются по радио со своим «капитаном»… Капитан Этикет! Стоит, как ни в чем не бывало, глядит прямо – «Хоть ты меня режь, хоть ешь, а я останусь себе на уме!»

– Господин старший лейтенант, – нарушил молчание Этикет, – штаб чрезвычайных ситуаций сообщает, что «харикэн» направился на юг.

На миг Чаком овладела ледяная, пронзительная жуть – иррациональный страх, который порой посещает и уверенно владеющих собой людей.

Нет. Это невозможно. Киберы не обладают проскопией, они – только машины. Среди людей-то телепаты с ясновидцами встречаются не чаще, чем гвозди в карбон гидрате, а этим-то и подавно не…

– Если я точно представляю себе карту этой части Города, «харикэн» движется в нашу сторону, – прибавил Этикет. – Какие будут указания?

Точно! Уж он-то карту знал точнее некуда!

– Внимание, – Чак откашлялся, убирая нервную хрипотцу из голоса. – Говорит командир Гедеон. Немедленная эвакуация базы «Бэкъярд» по схеме 3!

* * *

Флаер спецназа облетел Вышку, плотно сканируя ее во всех режимах – чисто; террорист укрывался где-то внутри здания. Обнаружение радара на башенном кране мало порадовало – нужно было найти и взять пульт управления, причем никто не гарантировал, что Рыбак на Вышке, а не работает по проводу из любого соседнего дома; громадные надписи «МИНЫ!» на щитах, закрывавших оголовки лифтовых шахт, могли быть сделаны нарочно, чтоб сбить с толку. Но когда бойцы высадились у подножия и вошли в Вышку, у командира малость потеплело на душе – один лифт заварен! Он здесь – значит, есть, что искать. Сброшенные на крышу ринулись по этажам, трое на «мухах» пустились в облет дома снаружи, трое – вверх по разминированным лестницам.

Как бы там ни обстояло дело со здоровьем у сталкеров из манхла, на экипировку охотников за террористами в Сэнтрал-Сити не скупились – каждый сервокостюм, позволяющий бегать быстрей лошади, кулаком вышибать стены, одним взглядом находить иголку в стоге сена, не потеть среди огня и не кашлять в туче газа, стоил не меньше, чем Фанк в свои лучшие годы. Один сапер, похожий на большого муравья, нежно и быстро снимал дверь лифта; другой в соседней шахте изучал крышу кабины на предмет разрывных сюрпризов.

– Первый, здесь минные растяжки и… я вижу какие-то сенсоры.

– Начиная с этажа 12 лестницы разобраны – «мухи», уточните, до какого уровня!.. Полностью прочесаны этажи со 2-го по 8-й. Входы в лифт закрыты плитами при консервации.

– Прошли вниз до этажа 58 – никого, движемся дальше.

– Сторожевые сенсоры сняты; проверяю шахту на лучевую сигнализацию… Черт, а это что такое?!

Сверху очень густо, мягко и неслышно падали какие-то рыхлые белые хлопья – даже не хлопья, а пушистые комочки. Их было так много, что шахта перестала просматриваться даже через визоры шлема.

– Взрывчатый пух?

– Не похоже. Сейчас проверим… – подальше отбежав от лифта, сапер положил объемную «пушинку» у стены и выстрелил воспламеняющим разрядом шокера; ничего не случилось. Между тем весь низ шахты завалило пухом, и пух ползучей грудой шуршал по полу вестибюля.

– Первый, это бутафорский снег. Он не горит и не плавится; нужен особый химикат, чтобы он ссохся в шелуху.

Командир представил, как его бойцы медленно и вслепую лезут вверх, разгребая головой обманчиво податливый «снег». Где-то там стоят крыльчатки и мечут эту икру как бешеные. Если полимера много, скоро шахту набьет доверху. Эх, поймать бы того, кто придумал такое!..

– Продолжаем поэтапный поиск. Как вторая шахта?

Крыша кабины треснула – и сапера вмиг похоронило под «снегом»; чертыхаясь, он стал выкарабкиваться из завала.

– «Мухи», найдите любой проход в шахту и расстреляйте снегометы! Доступ к террористу – через шахту!

Но было поздно – Рыбак, часто и сипло дыша, высмотрел сверху башню Бэкъярда. Вот она – проклятая, желанная… То громоздившиеся, то обрывисто спадавшие уступы зданий разорвались прямоугольным провалом, на дне которого, обведенное забором, переулком и проездом, сплющилось под тяжестью квадратной башни невысокое сооружение с редкими прорезями окон.

Задрав нос, «харикэн» полез выше – а потом с ревом перегруженных турбин косо пошел вниз на ускорении. Казалось, плоская вершина башни летела Рыбаку в лоб – но сейчас он был озабочен только тем, чтобы вернее нанести удар.

Трехсоттонный снаряд с сухим грохотом врезался в строение; столкновение замедлило его, но не могло мгновенно погасить энергию движущейся массы – запрокидываясь, «харикэн» раздавил башню и упал на основное здание базы, проламывая крышу, сокрушая перекрытия, сминая несущие конструкции; стены вздрогнули и стали рассыпаться обломками плит; крики людей – а люди всегда бессвязно орут при виде грандиозных разрушений – утонули в скрежете и громе торжествующего хаоса.

База «Бэкъярд» перестала существовать.

ГЛАВА 9

Насмерть раненная столкновением, база умирала в неровных, тяжких судорогах, роняя в глубь себя ветви балок и обвалы гремучих подвесных потолков; разрываясь трещинами, исчезали в тучах вздымающейся пыли куски стен; вот – стена, отклонившись, на миг зависла и вдруг упала, обнажив нелепый кусок строгого интерьера, который секунду спустя тоже ушел вниз, в обломки. Жалко и больно было смотреть на превращение строения в руины – и ничем нельзя было помочь; так же, наверно, чувствуют себя врачи над умирающим пациентом. Чаку отчего-то стало стыдно своего красивого мундира – настолько нелепо было ощущать свою чистоту и строгое изящество перед лицом властной и неотвратимой силы, ударившей по базе с неба.

Он взял трэк и стал набирать номер; в голове сквозь недолгий туман растерянности уже четко проступали шеренгой первоочередные задачи. Замедленный водоворот чувств кружил тающую льдинку мысли: «Я мог быть ТАМ…»

– Сэр, вы хотите связаться с Хиллари Хармоном? – осведомился Этикет; он, естественно, стоял чуть в стороне и сзади, как ангел-хранитель.

– Тебе какое дело?! – огрызнулся Чак.

– Я могу сделать это быстрее.

– Ну так делай!!

Стены еще не обвалились полностью, когда далеко от Бэкъярда в закрытом контуре Сети зазвучал оживленный голос Селены:

– Интересную вещь я нашла, Хиллари! Этот Снежок – тот самый тип, который сделал Маске счет в City Bank!

Хиллари еле сдержался, чтобы не сжать ладонь в перчатке. Забыла! Стерла!.. Ах, бестия маленькая дрянь!.. Это что же – шантаж?! Да, самый настоящий. Кто же такой этот Снежок, чья репутация стоит так дорого?..

Не успел он об этом подумать, как в поле зрения назойливо заморгала знакомая надпись:

– СРОЧНО!!! СВЕРХСРОЧНО!!! НЕМЕДЛЕННАЯ СВЯЗЬ ПО АУДИО-КАНАЛУ С ШЕФОМ-КОНСУЛЬТАНТОМ!!! НА СВЯЗИ БАЗА «БЭКЪЯРД».

Киборги совсем обнаглели. Пора отучить их так беззастенчиво пользоваться допуском «СРОЧНО»…

– Этикет, ты знаешь, что я очень занят?!!

– Докладывает старший лейтенант Чарлз Гедеон, – голос Чака был необычно строг и при этом взволнованно звонок. – Сэр, я должен сообщить вам, что в 13.08 беспилотный «харикэн» упал на нашу базу. Здание полностью разрушено.

– Люди, – выдохнул Хиллари. – Что с людьми?!!

– У нас нет потерь. Оборудование… спасено только то, что эвакуируется по схеме 3.

– Чак, рядом есть киборг?

– Да, со мной Этикет.

– Пусть даст мне с глаз картинку.

Пейзаж, возникший перед Хиллари, показался чужим и пугающим – темные стены домов сзади, справа, слева, а посередине – развалины, из которых косо, накренясь, торчит большой флаер дымного цвета – словно кирпич, упавший в торт.

– Так. Ясно, – Хиллари понял, что и его собственный голос зазвучал иначе. – Я сейчас же доложу об этом генералу Горту.

– Взять его, – устало кивнул Ультен А'Райхал, и приказ полетел по инстанции, уточняясь на этапах передачи.

– Возьмите эту падаль, – сказал заместитель в чине капитана, – и не забудьте там погромче зачитать ему его права.

– Берем ублюдка, – передал своим командир группы захвата, – жестко и без разговоров.

Сорок восьмой этаж. Убитые снегометы остановились, но из шахты лифта сюда успело выдавиться несколько кубометров «снега». Виновник массово-авральной полицейской акции сидел, обмякнув в раскладном креслице и держа у лица длинный цилиндр с зажатым в зубах толстым шнуром.

– Медленно выпусти изо рта эту штуку и положи на пол, – внятно велел механическим голосом агент, целясь в Рыбака.

Террорист вяло отплюнул шнур, облизнул серо-синие губы; рот так и остался полуоткрытым, частыми вдохами захватывая воздух.

– Дурак… это кислород…

Спецназовцы видели всяких преступников – те стреляли в них, стреляли в себя, зажимали в белых пальцах гранаты, тошнили от наспех проглоченных ядов, хохотали, изрыгали проклятия и оскорбления, молчали в оцепенении, пытались бежать – но никто не сидел так равнодушно под взглядами нескольких дул, как этот истощенный задыхающийся парень. Он глядел на них, как на случайных прохожих; он думал о другом и никого не слушал. Ему было все равно, когда сапер шарил вокруг ольфактометром, вынюхивая взрывчатку, когда с него сорвали шлем, отняли джойстик. Рука со всей мощью сервопривода вынула его из кресла и встряхнула:

– Ты, сволочь…

– Ударь, – подбодрил Рыбак, – давай, бей. Валяй, ты можешь – больного бить легко, тебе понравится…

Агент отбросил его; подхватить Рыбака не успели – он ополз на пол, не устояв на ногах.

– Мне плохо, – выдавил Рыбак сквозь кашель.

– Да черт с тобой, – ботфорт с втянутыми верхолазными когтями опустился близко от его лица, потом ткнул носком в плечо. – Вставай, ты арестован.

– Секунду, – какой-то бронированный присел к нему на корточки. – Командир, у нас проблемы, – защитная перчатка полой лапой отлегла от тыла кисти, и живые пальцы нашли часто бьющуюся жилу у Рыбака на шее. – Надо вызвать санитарную машину – а то некого будет допрашивать. Дайте ему кислород! Где баллон?!

Зрение Рыбака застилало мутью, сердце комом встало в горле и не давало дышать. Он не чувствовал ни страха, ни обиды; он успел сделать то, что хотел, – и осталось лишь стерпеть последнее удушье, чтоб освободиться и уйти. Но загубник ткнулся в рот, в легкие плеснуло чистым, свежим воздухом, гул в ушах стих, и стали слышны матерные разговоры панцирных существ:

– Гад, еще возись с ним!.. Срочно – медиков сюда, на Вышку! Он умирает.

* * *

– Итак, – вдыхая расширенными ноздрями пьянящий ветер победы, вещал Доран с подножки флаера, – итак, на наших глазах рухнул проект «Антикибер»! Все люди живы – но проект лежит в развалинах, и нам остается почтить его память секундой молчания!.. А теперь, – Волк Негели взял лицо шефа крупно в кадр, – самая главная новость этого богатого на события дня! Только что из самых достоверных источников получена информация о том, что Фанк, лжедиректор театра «Амара», схваченный пять часов назад отрядом Хиллари Хармона, – не кто иной как ФАЙРИ, КИБОРГ ХЛИПА!!! Он, используя весь полученный от маэстро опыт, поставил свой театр на высокий профессиональный уровень – но это еще не все! В его памяти – последние дни жизни великого певца, тайна его смерти и ТРИНАДЦАТЫЙ ДИСК! И это сокровище национальной культуры, это бесценное достояние нации находится во власти шефа провального проекта, безразличного к нашим святыням, и может быть стерто, потеряно для нас навсегда и безвозвратно. Мы должны спасти Фанка из-под обломков «Антикибера»! Я призываю всех заинтересованных людей объединиться в Союз защиты наследия Хлипа – и открываю регион в Сети для координации совместных действий, его адрес – hleep'protect.doran.com. Приглашаю в совет Союза тех, кто обладает авторитетом и влиянием для…

Доран бросил призыв, как петарду в бензин, и Город, ошарашенный и взбудораженный волнующими новостями, всколыхнулся еще раз, окончательно дурея, хватаясь где за сердце, где за трэк, где кидаясь к машинам, чтоб влиться в защиту наследия.

Но генерал Лоуренс Горт не смотрел «NOW» – он несся в Бэкъярд с адъютантом Тайтусом Гердзи, по дороге связываясь со знакомым из управления инженерных войск:

– Падж, мне нужен дежурный взвод химической защиты. Прямо сейчас, немедленно, по боевой тревоге – и в Бэкъярд. Дай им летучий кран полегче – «скайкрафт», что ли. Нет, лучше два!.. И взвод оцепления.

После нескольких таких звонков генерал оказался в Бэкъярде с внушительной свитой – небо над Бэкъярдом еще гуще потемнело от медленного и осторожного маневрирования летной техники, а на земле прибавилось толчеи. Свой флаер Лоуренс Горт велел посадить на пятачок рядом с машиной Ультена А'Райхала – даже с высоты его горбатый «эрлорд», украшенный надписями «ШТАБ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ СИТУАЦИЙ», трудно было с чем-то спутать – и поставить «завесу» от подслушивания.

Если б молнии взглядов и слов были настоящими, здесь бы пахло озоном, как после грозы, – старший лейтенант Гедеон только что закончил излагать А'Райхалу свою версию произошедшего. Приземление генерала Чак воспринял как дар небес – ему как раз не хватало тяжелой артиллерии в споре с штатским чиновником.

– Мой генерал!.. – Чак откозырял, будто замахнулся. – Разрешите доложить!!

– Вольно, сынок, вольно, – успокоил его Горт. – Я все знаю; ты грамотно действовал согласно инструкции.

– Лоу, мне очень жаль, – развел руками А'Райхал. – Мы приняли все меры, чтобы предотвратить катастрофу, но… Слушай, зачем ты приволок военных химиков?

– Как, это ТЫ мне говоришь? – пошевелил бровями Горт. – Взгляни-ка на развалины. Что это, по-твоему, пыль, вон там? Это распад горючего LR. Сейчас поставят оцепление – и я избавлю твоих парней от расходов на лечение. Мои-то все защищены!

– У нас своя служба детоксикации.

– И когда она прибудет? Когда с десяток людей уже отравится?.. Кстати, что ты мне можешь сообщить о происшествии?

– Маньяк-одиночка – самое страшное, что может быть в нашей проклятой работе…

Генерал походил на живой монумент всем победоносным военачальникам Федерации, а невысокий подвижный А'Райхал был образчиком породы мелких и проворных профессиональных бюрократов – тем не менее эти двое очень гармонировали друг с другом, когда встречались на раутах высшей администрации. Но сегодня им было не до любезностей.

– Одиночка?! – сквозь зубы повторил Горт, щурясь на А'Райхала сверху вниз. – Уль, ты недооцениваешь возможности армейской разведки. В целях безопасности Айрэн-Фотрис все ваши каналы прослушивались нашими связистами. И нам известно очень многое – например, что этот еле живой террорист закупорился на Вышке, заварив себя СНАРУЖИ. И что его увезли в тюремный госпиталь на кислородной трубке и под капельницей, почти без сознания. Разумеется, он сам там окопался, в одиночку!..

– Мой генерал! – Чак распахнул планшет. – Вот копия служебной записки, в которой я предупреждал мистера А'Райхала о возможном теракте против проекта «Антикибер». Эту записку штаб чрезвычайных ситуаций получил позавчера, в воскресенье!.. Вот резолюция шефа-консультанта… отметка времени отправки… вот входящий номер… У нас все зарегистрировано!

– Аааа, вот оно как! – генерал, не глядя, взял протянутый листок и потряс им. – И что было предпринято штабом?

– Ничего! – радостно воскликнул Чак, кожей ощущая волны ненависти, исходящие от А'Райхала. – Нам было рекомендовано не впадать в истерику и ни на что не обращать внимания!

– Лоу, я бы на твоем месте прочел этот документ, – невыносимо кислым голосом начал А'Райхал. – В нем твои подчиненные пытаются меня уверить, что против них умышляют КИБОРГИ. Да-да, киборги! Они составили эту бумагу на том основании, что какие-то дефектные куклы якобы объявили им войну…

– …а еще они якобы сняли со счета в City Bank двенадцать тысяч бассов, – охотно прибавил Чак. – Что, между прочим, доказано нами в ходе оперативно-следственных мероприятий. Кроме того, комиссар Дерек обвиняет Синклера Баума по кличке Боров в том, что он субсидировал Банш, которой мы непосредственно занимаемся.

– Лоу, названные факты никак друг к другу не относятся! – кипятился А'Райхал, пока Лоуренс бегло знакомился с запиской. – Это случайное совпадение, не больше. А по поводу обвинений Дерека адвокаты Баума уже подали протест…

– Уль, перестань корчить из себя невинность, – генерал скатал бумагу в трубочку. – Деньги куклы сняли? Сняли. База разбита? Вдребезги. Ты принял меры, чтоб помочь моим ребятам? Ты и ухом не повел. А ведь от тебя требовали всего чуть – продвинуть дельце с этим окаянным счетом.

– Если бы нам тогда пошли навстречу, не было бы ни стычки на улице Энбэйк, ни потерь в группе усиления, – заметил Чак.

– Вот! Ты слышал? И теперь ты собираешься продать телевидению и прессе версию о маньяке-одиночке, не так ли?.. А если я сейчас передам эту копию Дорану и прикажу старшему лейтенанту осветить события с нашей точки зрения?.. Скажи-ка, Чак, ты не смутился бы произнести во время интервью такое слово, как «некомпетентность»?

– Никак нет, сэр! – бодро отозвался Чак, а Ультен вдруг понял, что чувствует йонгер, угодивший в крысоловку.

– Отлично! А слова «преступная халатность»?

– С удовольствием, сэр! Разумеется, в предположительной формулировке.

– Само собой, сынок. Уль, так как же мы поступим? Доран ждет, он жаждет крови. Ему, поверь мне, все равно, кого топить в дерьме.

Чак Гедеон и Тито Гердзи переглянулись понимающе и сладко, как сообщники по удачной афере; лишь разница в звании не позволила им подмигнуть друг другу. Да, генерал – тот еще гвоздь, иной раз он просто невыносим, но за своих стоит горой и подыграть ему – долг подчиненного.

Доран – сам! это никому нельзя доверить! – наблюдал эту сцену через телеобъектив с крыши своего флаера (после прилета тучи машин специального назначения всем прочим было велено приземлиться или убираться прочь) и с раздражением ругался вполголоса: и так плохо видно за высоким корпусом «эрлорда», так еще Горт своим торсом заслонил А'Райхала, и вместо звука – немая завеса!.. Он пытался психолингвистически угадать смысл разговора по позам и телодвижениям. Волк Негели держал его за лямки сбруи, чтоб он не разбился вместе с ценным объективом.

– Секретничать вздумали, сволочи… Ага, кажется, Горт на него давит… Сай, что это за смуглик в чине лейтенанта? – он дал изображение на одноглазую видеомаску менеджера.

– А, этот… – Сайлас сдернул мембрану с баночки йогурта. – Чарлз Гедеон, старший оперативник «Антикибера». Тот, кого ты куда-то послал в субботу, когда он попытался разузнать о Маске.

– Я? Послал? Этого не было. Я не грублю официальным лицам. А впрочем – так ему и надо. Ладно, надоела мне эта немая сцена! Дик! Где он?! Дик, я надиктую вопросы, а ты их задашь генералу. И сразу летим в театр! Надо брать артистов тепленькими!

– Лоу, – заскрипел А'Райхал, стараясь не терять лицо, – что ты из-под меня хочешь?

– Так, пустяки. Допустить моего безопасника к следствию – ко всем материалам, без исключений. Скажи «да» – и ты можешь врать про одиночку, пока версия сама не развалится. Это не все – в связи с напряженной обстановкой ты должен оказывать содействие моим ребятам на любой их запрос. И чтобы у них не было причин на тебя жаловаться. Согласен?

– Да.

– Договорились, – Горт повернулся к Чаку и Гердзи. – Никаких комментариев для СМИ. Чак, передай это Анталю Дарвашу. Все наши заявления по теракту я буду визировать ЛИЧНО; Тито, позаботься об этом.

Возвращаясь к флаеру, генерал едва повел глазами в сторону киборгов. Этикет проводил его взглядом, подумав: «Благодарность и откровенность не входят в функции людей». Он решил не мешать репортерам, что кинулись наперерез Горту с криками и нацеленными микрофонами, – пусть Гердзи и охранник отрабатывают свои деньги.

* * *

– А куда ты уезжаешь? – спрашивал Винт Гребешка, когда они совместно пыхтели, разбирая и перенося шкаф-купе и прочие вещи. Часть мебели и обстановки родители продали, чтобы не тащить на новое место, а часть забирали с собой. Ну и, конечно, комп, телевизоры и прочие дорогостоящие вещички. Кое-что из стульев, тостеров, свитеров и ботинок мать сдала в second-hand, не забыв отметить их стоимость для налоговой декларации. Вместо грузчиков за полцены и подрядились Гребешок с Винтом, чтобы последние часы побыть вместе.

– Не знаю, – промычал Гребешок, – мне адреса не сказали. Я тут на узлах на полу ночевал; куда фургон поедет – без понятия. Как все вынесем, сяду в кабину – и прощай. Доктор, зараза, посоветовал – начать жизнь с начала и с нуля, в другом районе, чтобы не тащить за собой старые знакомства и комплексы, чтоб разом отрубить все концы и все забыть. Забудешь тут, как же, – он понизил голос, – ко мне уже из кибер-полиции являлись, и «политичка» наведывалась. Такие приятели вдруг завелись, что я прям теряюсь…

Винт горестно и протяжно присвистнул.

– М-дааа… вот оно как… Сочувствую.

– Ты хоть с Котлетой помирился?

– Не до котлет мне, становлюсь вегетарианцем. Переводные экзамены на носу и финальный чемпионат Solar Eye по играм «Kosher Trip». Победитель получает пятикратный ускоритель к компу и бесплатное место в колледже фирмы. Кровь из носу – надо выиграть; всех девок гоню прочь – расслабляют.

– Сбежит твоя Котлета, – пообещал Гребешок.

– Значит, – подытожил Винт, – туда ей и дорога.

Квартира была пуста; эхо гулко отдавалось от стен, звуки изменили тональность и раздавались громко и отрывисто.

– Родрик, – позвала мать, появляясь в дверях, – выносите последние вещи, я запираю квартиру.

Рядом с ней стоял портье, готовый принять ключи и опечатать дверь. Вот и все. Один период в жизни завершен, и где-то позади остаются лица, люди, переживания, родные стены и знакомые до последнего бордюра улицы. Что-то будет там, впереди?.. Люди исчезают в Городе, как в океане; переехал человек – и нет его. Можешь прожить всю жизнь и никогда больше не встретиться.

– Я найду тебя, – шепнул на прощание Винт, – по Сети. В каникулы. Ты жди.

Гребешок кивнул, захлопывая дверцу грузового фургона. Он верил, что отъезд – не конец дружбы, и если Винт – правильный парень, то они обязательно найдут друг друга, даже если окажутся на разных планетах.

* * *

Театрик, управляемый киборгом, – это нонсенс, вопиющее и непристойное недоразумение. Как это можно – чтобы кибер по-хозяйски помыкал людьми и платил им жалованье?! Всякий, кто работал под началом кибера, – объект идиотских расспросов, насмешек и смутного недоверия, вынужденный односложно отнекиваться и отводить глаза. За минувшие дни, поняв, что Фанк Амара попал в переделку, чреватую разорением, кое-кто поспешил покинуть зачумленный балаган, чтоб побыстрей пройти мучительный этап отречения от нелепо-смешного прошлого и устроиться в нормальном человеческом театре, где директор – злобный хам и скаред, озабоченный только доходами, но никогда – тем, кому из лицедеев нездоровится. Вдобавок Фанка на посту сменил другой нелюдь, что тоже не всем было по вкусу. Например, Франческа, покидая «Фанк Амара» с баулом собственного реквизита, громко обещала всем, что «под этим ихэном вы все тут загнетесь». Хац не присутствовал при ее страстном монологе (он как раз вызванивал на подмогу «аварийного бухгалтера» из эстрадного профсоюза) и не видел, как Киута, Кайгусь и Мика при поддержке Наито, Коэрана и Бениты дружно лаялись с ней, отстаивая свой театр и честь вице-директора. Без трех землячек и межвидового трио жонглера, акробата и танцовщицы Хац бы вовсе заскучал и завял, но когда тебе улыбаются, периодически трясут тебя за плечо, подбадривают («Хац, все уйдут, а мы останемся!»), называют отличным парнем, поневоле сам будешь держаться на уровне, чтоб не разочаровать друзей. Да и общий любимец малыш Донти, вившийся под ногами и то и дело забиравшийся на шею, не позволял расслабиться и бросить все к чертям.