Текст книги "Вооружен и очень удачлив. Трилогия"

Автор книги: Людмила Горбенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 81 страниц)

За кадром

– Пятый! Вторая! У вас ЧП, срочно к дужурному! – Эти слова поначалу показались мне сном. Я сладко потянулся и стукнулся лбом о приборную панель. Рядом шумно сопели Вторая и Шива: кошка от умиления, напарница от мощного аллергического насморка.

– Пятый! Вторая!

Сквозь стенки капсулы я узрел бетонное покрытие ангара. Пока боевая группа выволакивала из капсулы стреноженного чертенка, мы счастливыми глазами разглядывали трещинки на колоннах, масляные пятна от протечек горючего на потолке, недокуренный бычок, упавший мимо урны. Словом, все то, что называется родиной и что начинаешь ценить только в длительной и неприятной командировке.

Техники покатили капсулу в мойку, мило переругиваясь на тему, чья очередь ударно поработать щеткой.

– Пятый! Скорее, а то опоздаете! – разорялся дежурный в микрофон.

Еще сонные, мы с напарницей на ходу выпрыгнули из капсулы и рванули по коридору к рубке со всех ног, но успели лишь к самому концу катастрофы. На большом экране было прекрасно видно, как острые осколки сферы дождем извергаются вниз, на город. Звон, шуршание – и с таким трудом, такими трудностями создаваемый купол рассыпался на наших глазах вдребезги.

– О нет! – простонал я. – Вся работа насмарку! Неужели опять Положительные?

– Если бы. – Дежурный застучал по клавишам, вручную переводя время на пять минут назад. – Они сами от удивления глаза вытаращили. Смотрите.

С каменными лицами мы пронаблюдали, как два всадника шутливо препираются:

«– А что, Хендрик, не прочтешь ли ты одно из заклинаний… до смерти любопытно.

– Ничего интересного…»

Тут я был с красавчиком категорически не согласен. Смотреть, как обычный смертный тыкает пальцем в небо и разваливает черную сферу, создаваемую командой чертей в течение недели, очень интересно. И поучительно.

Особенно для тех сотрудников, которые пишут характеристики на этих простых смертных. И особенно для тех из них, кто прибыл в наше болото из самой столицы и любит этим фактом прихвастнуть.

Кажется, на моем лице отразились весьма недобрые мысли. Во всяком случае, Вторая тихо отползла к выходу и выкрикнула уже на бегу:

– Я подниму отчет!

Из коридора донесся крик сбитого с ног писаря: Вторая по сложившейся уже привычке бежала напролом, не опускаясь до того, чтобы уступать дорогу низшему персоналу.

Притащенная папка «Хендрик» (раздел «Перспективные», ха-ха) явила нам свое нутро. Единственный недописанный листок содержал уже известную мне характеристику. «Хендрик. На редкость красивый молодой человек, круглый сирота. Был подкинут во младенчестве к воротам монастыря…»

– Что это? – сурово сдвинув брови, спросил я.

– Отчет, – раскрыла черные глаза напарница.

– Где ключевые моменты из детства, где устойчивые привычки, где сведения о родителях, наконец?!

– Ого как ты разошелся! Хочу напомнить, что еще неделю назад ты мне советовал вообще обойтись двумя словами: «похотлив, везуч»!

– Тремя! – не согласился я. – Тогда советовал, а сейчас меня интересует, где остальная информация? Ведь что-то в его биографии было такое… магическое?

– Да ничего особенного там не было, и быть не могло! – взорвалась напарница. – Обычный случай! Подкинули младенца к воротам монастыря, он вырос, похорошел на церковных харчах, начал потихоньку отлучаться…

– То есть прямо так, из монастыря?

– Ну да.

– И его ни разу не поймали?

– Нет. Он как-то ухитрялся сбегать через забор, а потом незаметно возвращаться. Был, правда, единственный раз, когда Хендрик попался, но его спас хорошо знакомый тебе Оскар. Выкрал прямо с площади, при всем честном народе, представляешь? Эй, Пятый! Ты не заснул часом? Объясни, зачем тебе такие мелкие подробности. Я не понимаю, каким боком здесь…

Зато я теперь понимал. Вот это просчет! Всем просчетам просчет. Причисление этого парня к «перспективным» было такой же непростительной ошибкой, как причисление, например, меня к лику святых.

– Вторая! – заорал я, хлопая себя по колену. Курьерский балахон моментально треснул – дешевка, что еще сказать. – Вторая! Подумай о размножении!

Боевая работница и двойная агентка отпрыгнула от меня, как от кадила.

– Пятый, – сурово отчеканила она. – Ты не заразился от Хендрика излишней похотливостью? Напоминаю: мы только что с задания, немытые, голодные, ничего толком не выполнившие. Не время сейчас размножаться, надо готовиться получать по рогам. Сфера разрушена!

– Так она потому и разрушена, что кое-кто отнесся к своим обязанностям халатно! И теперь на вверенной нам территории бродит маг-самородок и тычет во все стороны своими шаловливыми пальчиками!

– При чем здесь я?

– А кто писал отчет?

– Самое важное я отметила, не придирайся!

– Дура! Почему в папке нет ни слова о его семье?

– Сам дурак! У него нет семьи, он сирота! Понятно тебе? Си-ро-та!

– Даже сироту нужно сначала родить! Кто его отец?

Вторая презрительно сощурила голубые глаза.

– Карточный шулер. Если не ошибаюсь, младший сынок пивовара. Только этот папаша и сам не знал, что стал отцом. У него таких детей по окрестным деревням штук пять, не меньше.

– Но кто-то же подкинул младенца к воротам монастыря? Если не отец, то, наверное, мать!

– Да какая там мать, я тебя умоляю! Сама выросла в многодетной семье, но детей терпеть не может! Кукушка, а не женщина! Перед Хендриком она уже шестерых мальчишек родила и ни одного не воспитывала! Тьфу! – В знак осуждения напарница высокомерно надула губы.

От унизительной физической расправы Вторую спас куратор. Он крикнул мне в ухо как раз в тот момент, когда я уже выхватил отчет из ее рук и собирался скормить тупой чертовке по кусочку.

– Пятый! Молодец, быстро догадался!

– О чем это он догадался? – возмутилась напарница, отбиваясь от меня руками с такой энергией и страстью, словно дирижировала невидимым оркестром.

– Хендрик – седьмой сын седьмой дочери и седьмого сына! Потомок Мерлина! Помните эльфийскую книгу пророчеств? Наше счастье, что книга была повреждена мышами и Наместник искал своего мага по неполному описанию.

– Вы хотите сказать, что, не погрызи книгу мыши, пан Наместник вполне мог заполучить себе на службу настоящего мага? – начала догадываться Вторая. – Сила Мерлина действительно вселилась в его потомка, седьмого сына седьмой дочери? И седьмого отца? Тьфу, запуталась.

– А вот эльфы не запутались. Они вообще редко ошибаются, – съехидничал куратор. – В отличие от полевых работников.

Отрицать очевидную ошибку было глупо. Вторая даже не стала оправдываться, а только глубоко вздохнула и уныло уточнила:

– Значит, по моей вине мы упустили из-под носа будущего великого чудесника? Ужас…

– Один такой Хендрик стоит половины нашего архива, – грустно подтвердил куратор. – Ладно, чего уж теперь, красавчика назад так просто не вернешь, под него наверняка уже Положительные копают. Помаши своему подопечному ручкой, девочка, чует мое сердце, вам его уже не видать, как своих рогов без зеркала.

Невольно я вздрогнул. Не знаю почему, но в последнее время я поймал себя на том, что становлюсь суеверным. Нет, правда: стоит только начать зарекаться, как действительность преподносит сюрприз за сюрпризом. И что характерно, обычно самые неприятные события оборачиваются к лучшему. Так что сейчас у меня внутри сформировалась четкая, хотя и ни на чем не основанная уверенность: Хендрика я еще увижу, и не раз. Тьфу-тьфу-тьфу…

– Вторая, о чем грустишь? Сначала переставь папку с досье Хендрика на полку к «Внезапно выбывшим», а потом уже занимайся самобичеванием, – скомандовал куратор и добавил: – Территорию базы до вечера не покидать!

– Чувствую себя препогано! – тоскливо призналась мне Вторая. – Словно жирная рыба в самую последнюю секунду сорвалась с крючка!

– С крючка? – я иронически хмыкнул. – Скажи лучше, что пойманная, разделанная и уже зажаренная до хрустящей корочки рыбина спрыгнула со сковороды и ретировалась обратно в речку, на прощание дав рыбакам по носу!

– Да… Уничтожение купола… – совсем сникла напарница.

Почувствовавшая ее плохое настроение кошка Шива принялась тереться о ботинок Второй и успокаивающе мурлыкать. Из глаз чертовки потекла следующая порция слез.

Я счел, что сейчас самый подходящий момент разузнать для чего, собственно говоря, мы затевались с этим куполом. И что за тайны такие, если даже меня не сочли нужным посвятить.

По опыту знаю: чтобы узнать самый страшный секрет, достаточно притвориться, что ты его уже знаешь, только без некоторых подробностей. Тогда владеющие полной информацией лица охотно выдадут тебе эти самые недостающие детали, по которым и можно будет восстановить основной смысл.

Так я и поступил.

– Беда с этим куполом, – сурово сдвинув брови, посетовал я. – Мороков напускали, горожан запугивали, даже на небесные светила посягнули – столько бились, и все зазря. А ведь задание было не простое! От его выполнения зависели, не побоюсь этих слов, судьбы весьма и весьма высокопоставленных лиц!

Этой фразой я ничуть не рисковал. Покажите мне дело, от которого не зависят судьбы высокопоставленных лиц, и я съем свою каску. Вторая – хвала моей хитрости – отреагировала, как положено.

– Так ты в курсе? – удивилась она. – Когда успел?

– Давно в курсе. – Я сумел почти равнодушно пожать плечами. – Пока ты без сознания валялась, вышел приказ по Организации, и мне куратор все сказал. Одного только не пойму: почему он так беспокоился, что купол станет непроницаемым раньше времени? Часом раньше, часом позже…

– Так ты самое главное и не понял! – развеселилась напарница. – Эх, тугодум! Купол для чего затевался?

– Чтобы накрыть город, – тоном хронического отличника доложил я. – Для чего же еще, по-твоему, сооружают купола?

– А зачем его надо было накрывать? – хихикнула Вторая, любуясь моим придурковатым лицом.

Вот к этому я готов не был. Вместо того чтобы задавать мне глупые вопросы, лучше бы сказала прямым текстом: так и так, Пятый. Купол строился для того-то и того-то.

– Через неделю у нас что будет? – помогла мне напарница.

Откуда я знаю? Я что – предсказатель?

Как ни странно, помог куратор.

– Эх, Хеллоуин на носу, – вздохнул он в наушнике. – Опять безвылазно сидеть, дежурить, пока другие веселятся. Если бы вы только знали, ребята, до чего надоело!

Вот тут меня и осенило. Хеллоуин!

Каждый год у нас в этот день творится одно и то же. Единственный профессиональный праздник нельзя не отметить с размахом – мы и стараемся по мере сил и фантазии.

Ирония заключается в том, что люди, как ни странно, тоже его отмечают. Причем их фантазия иногда ставит в тупик даже наших старейших работников. Про натягивание на голову простыни и разгуливание в пьяном виде по крышам я молчу: детский лепет. Но спиритические сеансы за обеденными столами! Вызовы духов с помощью подручных материалов и кулинарной книги прабабушки! Наконец, попытки использования зомби на личных огородах!!

Количество людского материала, попадающее к нам в эту ночь благодаря неумелому колдовству, ношению черных символов, совершению грехов и издевательству над светлыми образами, таково, что писари стирают пальцы до крови, а в котельной кончаются веревки для перевязывания штабелей. Один качественно отпразднованный городом Хеллоуин, без преувеличения, кормит нас целый год.

Естественно, Положительные не желают смиряться с такими потерями и противостоят, как могут. Бедные кураторы на Хеллоуин не то что не празднуют – они пашут без перерыва, давая ценные указания тем из нас, кто по долгу службы находится вне базы. На каждого черта в эту ночь работает по десятку администраторов, и неудивительно! Ведь на этого же черта приходится по паре десятков ангелов! Говорят, даже руководство Положительных нисходит до того, что лично косит зазевавшихся чертей и отбивает у них несчастных грешников-горожан не покладая крыльев.

Но не может же быть, чтобы только из-за этого…

– Ты имеешь в виду Хеллоуин? – недоверчиво бросил я.

– А что же еще? – удивилась напарница. – Как раз к празднику сфера должна была закрыться полностью и, по расчетам инженеров, продержаться как минимум трое суток. Такое короткое нарушение равновесия зла и добра Кодексом не запрещено. Снаружи купол не разрушишь, только изнутри, так что ангелы посидели бы несколько деньков без работы, и бедные кураторы отпраздновали бы, как положено. Первый раз в жизни. Уже и путевки были заказаны, и места в отеле 547-го филиала забронированы. Я видела снимки – вполне миленько. – Тут она позволила себе снисходительную улыбку бывалой путешественницы, явно ожидая дальнейших расспросов с моей стороны.

Я не разочаровал ее. Открывшаяся мне совершенно случайно истина оказалась настолько шокирующей, что мой рот непроизвольно открылся и оттуда вылетело нечто вроде:

– А?

Вторая довольно потерла руки и рассмеялась, любуясь моим обескураженным лицом.

– Четыре звезды, двухместное размещение на первой линии, все включено. И никакого риска для оставшихся работать в эту ночь курьеров и полевых работников, ведь основная угроза исходит от ангелов, верно? Тем более что, строго говоря, купол создавался не нашими руками – горожане сами выплескивали негативные эмоции, которые мы лишь направляли. Твой куратор, кстати, был одним из разработчиков проекта. За нестандартный подход даже дополнительную нашивку получил. Идеи у нас высоко ценятся, сам понимаешь.

В данный момент я понимал лишь одно: как хорошо, что полевые работники не всесильны и не могут перемещаться вместе с радиоволнами. Иначе влетел бы я сейчас в микрофон, а вылетел уже перед носом «бедного куратора». Вот тогда бы он у меня развлекся по полной программе: и в глаз, и в нос, и в зубы, и в новую нашивку. Как говорится, «все включено»!

Столько усилий, столько неприятностей, столько безвыходных ситуаций – и все для того, чтобы группка административных работников могла на праздник поваляться в свое удовольствие на берегу моря и ужраться до потери пульса!

Они, видите ли, устали! А мы?

Когда я летел по ночному небу, забыв о еде, воде, отдыхе, что делал куратор? Он давал указания!

Когда в меня стреляли и жгли горячим паром, где был прикрепленный ко мне административный работник? Он сидел в кресле и опять давал указания!

Когда я горел, падал, застревал…

Да что там говорить? Несправедливость торжествует…

– Ты что, Пятый? – Напарница истолковала злое выражение моего лица по-своему и примирительно подергала меня за рукав. – Не завидуй, мы еще лучше отпразднуем. Тем более что у кураторов все равно сорвалось. Ну что – побежали? Мне еще папку с досье Хендрика заносить в архив.

И, сочтя скрип моих зубов за положительный ответ, первая рванула по коридору.

Пока мы, размеренно дыша, рысью втроем (Шива не отставала) носились сначала в архив, потом в кладовую, потом к жилому блоку, как всегда, легкий на помине куратор ворвался в разговор. По его тону не было заметно, что он огорчен сорвавшимся отдыхом:

– Чего так вяло бежим? Устали?

– Сочувствуем вам, товарищ административный работник, – елейно заметил я на бегу. – Вы, наверное, уже настроились на поездку? Море, звезды и все такое? Масло для загара? Коктейли? Девушки?

– Да ну ее, эту поездку, – огорошил меня куратор жизнерадостным тоном. – Я с самого начала был против. Не вовремя это все сейчас. Тут операция по внедрению Второй к Положительным срывается, поиски клона зашли в тупик, а нужно еще и проклятый купол учитывать.

От неожиданности я так резко остановился, что на потертом ковре коридора отпечатался извилистый тормозной путь моих копыт. Что тут скажешь? Удивил, так удивил.

А куратор тем временем вполне миролюбиво продолжил:

– Ну его к ангелам, этот купол. Переодевайтесь, отдыхайте и милости просим завтра на разбор полетов. Пленка уже в монтажной. А теперь местные новости. Пятый, тебе привет от постоянного напарника, он выздоровел. Вторая, из лазарета тебе просили передать, чтобы ты после обеда ничего не ела. Нужно сдать анализы. Натощак.

– Операция? – тоскливо промямлила напарница. – Опять?

– Нет, если ты собираешься и дальше оставаться частично ангелом, то никто…

– Сколько можно повторять, я не ангел! – возмущенно проорала напарница, топая ногой и поворачиваясь ко мне. – Пятый! Хоть ты ему скажи!

– Детка, я полностью с тобой согласен, но он не имеет в виду характер, – хихикнул я, уворачиваясь от острого каблучка.

– Завтра буду натощак! – грозно пообещала Вторая в микрофон, улыбаясь мне завлекательной каннибальской улыбкой и плотоядно облизываясь. – И горе тому, кто встретится мне первым после операции. Ух, я его…

База неделю спустя

Пока в зале аплодировали, по экрану весело бежали титры.

– Да-а… – завистливо протянул Третий. – Везунок ты, Пятый. Пока меня накачивали медикаментами, ты умудрился заработать благодарность в приказе и внеочередную нашивку. И ни одной царапинки, как есть, везунок! Говорят, к тебе даже корреспондент из газеты приходил, правда? Еще и зарплату теперь прибавят… Нет, почему именно ты, а? За что подобная честь? Ведь полно у нас гораздо более достойных кандидатур.

Насчет более достойных кандидатур это он, как я понимаю, на себя намекнул. Тонко, ничего не скажешь. И ведь не объяснишь товарищу, что завидовать, в сущности, особо нечему.

Корреспондент действительно приходил. Вчера. Очкастый такой, шарахается от каждого громкого звука, сразу понятно, что трус и слабак. Записал с моих слов два предложения (больше нельзя, остальное есть сведения особой секретности) и щелкнул мою комнату для рубрики «Так живут настоящие герои». Как назло, я убрать не успел перед его приходом. Вышло, что настоящие герои живут в грязи и беспорядке.

Пока я спешно рассовывал по углам самые компрометирующие настоящего героя предметы (новая коллекция шелковых трусов «Неделька» и фотоальбом «Мое детство в инкубаторе»), корреспондент уже закрыл затвор и резвой рысью смылся к моей напарнице. Вот у нее он почему-то не спешил. Торчал три часа и истратил все запасы пленки, что взял с собой: Вторая в полевой форме, Вторая за рулем капсулы, Вторая в лазарете смазывает раны, Вторая там, Вторая сям…

Что же касается «ни одной царапинки», то это просто оскорбление, даже говорить не хочу. Были и царапины, и раны, и ушибы, и шрамы. Другое дело, что мои шрамы никто не фотографировал, пленка кончилась.

Ой. Кажется, от возмущения я чересчур сильно начал гримасничать. Шелковая повязка соскользнула с лица, и Третий удостоился чести видеть мой никак не исчезающий фингал под глазом. Спасибо напарнице, чтоб ее…

– Кто это тебя? – развеселился Третий. – Неужели враги?

Я решил не отвечать, но он и сам догадался.

– Понятно, понятно! Наслышан о твердой ручке прекрасной разведчицы, – злорадно хихикнул Третий. – И заметь: поделом! Очень уж ты сурово обходился с барышней во время операции. Такая красотка!

– Она была ангелом! – напомнил я.

– Все они ангелы, как копнешь, – тоном разочарованного в жизни донжуана сообщил мой друг. – А почему вы сразу этого не сделали?

– Чего «этого»? – поднял брови я.

– Ну, не приворожили его к ней, – туманно пояснил Третий, запуская зубы в копченую колбаску с задорно торчащими хвостиками веревок, которую выудил из рюкзака. Судя по количеству таких же хвостиков, разбросанных вокруг, он жрал все время, пока крутили фильм. Друг называется. А я и не заметил…

– Так почему? – не сдавался Третий. – Сразу, как обнаружили пропажу чертенка, зачитали бы приворот – раз, два, три, – и он сам приползает. Живой или мертвый.

Моя гордость собой плавно испарилась, помахав на прощание ручкой. Действительно, догадайся мы применить банальный людской приворот – и не было бы изнурительных поисков, драк, пентаграмм и прочего.

– Не сообразили, – признался я, стыдливо пожимая плечами.

– То есть пока люди не приворожили черта нечаянно, вы не смогли додуматься сделать это специально? – уточнил Третий, проворачивая мысленный нож в ране моей уязвленной гордости. – И вас за это задание наградили?

Я растерянно погладил новую полоску на погоне и вдруг опомнился.

– Ты совсем заморочил мне голову! Как мы могли приворожить чертенка, если у него сначала и тело толком не сформировалось! Ни кожи, ни рожи, ни волосинки на теле!

– А потом? Когда у него появилась шерсть? – не унимался Третий.

– Пусть Организация скажет спасибо, что мы его вообще нашли! Ты думаешь, внеочередные нашивки дают просто так? Ха! Вчера машина подсчитала: вероятность успешного завершения дела была равна одной десятимиллионной! И отстань от меня с глупой критикой! Тоже мне изобретатель-самородок выискался!

– Всегда мечтала познакомиться с настоящим изобретателем! – На соседнее сиденье плавно опустилась Вторая во всей красе: золотые волосы, розовые щечки, бюст так и норовит выпрыгнуть из платья с оборочками и – о ужас! – ярко-голубые глаза и два симпатичных крыла за спиной!

– Опять?!

– Не кричи, это маскарадный костюм, – хмыкнула она, довольная произведенным эффектом, и поправила крылья. – Сегодня Хеллоуин – не забыл?

Какое облегчение! Совсем из головы вылетело! Конечно, забыл!

– А почему глаза голубые? – строго спросил я. Таким тоном обычно родители интересуются у трудного подростка: «Почему в комнате пахнет табаком? А ну, отвечай!»

– Линзы, – свысока уронила Вторая и начала кокетливо крутиться перед Третьим, демонстрируя белые туфельки (естественно, на шпильках), выглядывающие из-под оборок.

– Меня зовут Вторая. А вас?

– Третий! – Редко кому удается втянуть бочкообразный живот до плоского состояния, но моему постоянному напарнику это удалось. – Хотите колбаску? – Толстяк галантным жестом извлек из кармана надкусанное угощение и протянул красавице. – Прошу!

Но справедливость на свете все же есть.

Вторая протестующе замахала руками на предложенную колбасу (что вы, что вы, я ем, как птичка) и уже решительно трясла кружевами перед носом загипнотизированного Третьего, как вдруг упала в кресло и неженственно закашлялась.

По проходу важно шествовала моя кошка с выводком котят, идущих как гусята – друг за другом.

Третий хихикнул и хлопнул себя по лбу.

– Так это ты развесил объявления в гараже!

– Какие объявления?

– «Отдам в добрые руки отпрысков Шивы. Приучены к туалету».

– Я, – обреченно подтвердил я.

– Но они же сдохнут у нас! – тут же забеспокоился толстяк. – Ни земного света, ни воздуха, ни…

Я только улыбнулся. Животному, которое сумело выжить в доме Чайхана и не погибнуть от рук затейника Коралла, ничего не страшно. Даже ад.

– Не вопи, напарник. Кошки – самые живучие существа во Вселенной. После чертей, конечно.

– И ангелов, – добавила Вторая, сморкаясь в зеленый платочек полевого образца с изящной вышивкой 476/675-2.– Ну так что, вы собираетесь переодеваться, ребята? А то к началу опоздаем. Вы, кстати, кем на карнавале будете?

– Пятый у нас любитель натурального шелка, – мстительно захихикал Третий. – Гроза тутовых шелкопрядов. Небось, нацепит очередной комплект из десяти предметов с переливом.

Напарница прыснула в ладошку. Кажется, вспомнила про злосчастные трусы-стринги.

– А мой постоянный напарник вообще не затрудняется с костюмом, – добродушно сообщил я. – Обычно он идет в натуральном виде, но неизменно получает первый приз за костюм куска сала в форме полевого работника. Причем приз немедленно меняет на колбасу.

Пусть знает, что я не собираюсь сдавать завоеванные позиции. Даже другу.

Третий обиженно надулся, а Вторая громко захохотала и повернулась ко мне:

– Ты действительно наденешь шелковый костюм?

– Не знаю еще, – с показным равнодушием протянул я. – Есть тут одна мыслишка…

Ага, так я вам и сказал, как же.

Если сумею придумать, как без ущерба для здоровья натянуть на себя трофей, тайно привезенный вчера в курьерском контейнере (замороженное тело Пушка, призрака Призрака Черной Башни), то, считай, победа у меня в кармане.

Верняк.