Текст книги "Паутина. Том 1. Не ловите диких кошек"

Автор книги: Людмила Богодухова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Может, ты волка встретил? Скорее всего так и было, скажи спасибо, что он был сытый, а то перекусил бы тобой, хотя, что с тебя взять, костями подавишься, – хохотнул хриплый.

– Смотри, здесь кто-то ходил следы, – снова заговорил Котя.

– Да это твои следы, ты уже раз двадцать челноком туда, сюда, промаячил. Больше здесь никого нет.

– Кабан говорил, что его девка сбежала, так, может, она здесь?

– Кабан сам упустил, а мы ловить будем? Сдурел, что ли? Пусть бежит, если может, что девка сделает, что всполошились все? Это Кабану скучно стало, вот он и бесится. Пусть сюда едет и играет в прятки, – хриплый закашлялся, а потом продолжал, – Нет здесь пещеры, наверно, в другом месте. Почему ты решил, что здесь? И на черта она тебе нужна? Ты тоже пухнешь от скуки. Лучше сходи, перемёты проверь, больше будет пользы.

– Ну да, сам не хочешь в такую даль топать. Пошли, кого-нибудь другого, я вчера ходил.

Голоса удалялись, а девочки сидели тихо, и лишь сердца стучали сильно, и, казалось, очень громко.

– Ушли, – прошептала Олеся.

Марта положила на колени пистолет и откинулась спиной к стенке.

– Ты бы стреляла, Марта? – спросила недоверчиво Олеся.

– Не знаю, может быть, если бы у нас не было выбора. Ты думаешь, они бы нас пощадили? Зачем гоняться за нами по лесу? Ну, ушла я, им не мешаю, что ещё, что им ещё от меня нужно? А этих, что говорили, я не знаю.

– А я слышала уже эти голоса и даже видела одного из них, противный тип, худой и скользкий, как угорь. Мне страшно, Марта, очень страшно, – созналась Олеся.

– Мне тоже страшно. Но какой же гад этот Шурка! Он пустил по нашему следу всю свою банду. Вот кого бы я не пожалела и не пожалею, если столкнёт нас судьба и не будет выбора, – Марта помолчала, а потом сказала, – Как бы они бабу Феню не выследили, и мы не можем предупредить.

– Второй раз сюда не вернутся.

– Это как сказать. Этот Котя видно настырный, может ещё прийти. Уж больно его пещера интересует, или мы. Откроем камень, когда будет смеркаться, в это время плохая видимость, возьмёшь воды, а пока посидим, светло и тепло, можно поспать, всё время быстрее идти будет. Кто же этот хриплый? Голос незнакомый и, видно, не очень любит Шурку.

– А кто его кроме тебя любит? И что ты хорошего нашла в этом Шурке? – укорила сестру Олеся.

– Ладно, не будем об этом говорить. Я его тоже не люблю. И не знаю, любила ли. Просто он очень настырный.

– Кабан, есть Кабан! – сделала заключение девочка.

– Плохо, что знают эту пещеру, если Шурка будет здесь, он её найдёт, – Марта вздохнула. – Хоть бы баба Феня пришла вовремя.

Весь день сёстры просидели, тихо переговариваясь и прислушиваясь, что там делается снаружи. Но ничего не было слышно. Олеся хотела выйти, но Марта, опасаясь засады, не разрешила.

– Не выходи, вода пока есть, попьём холодную, костёр разжигать не будем.

От волнения не могли заснуть, чтобы день прошёл быстрее, и он тянулся томительно долго. Казалось, ему не будет конца и, устав сидеть в заточении, Олеся несколько раз порывалась выйти. Марта тоже устала от неизвестности, но какое-то предчувствие тяготило её. Как будто там, за этим камнем, было что-то опасное. Она ощущала эту опасность всеми клеточками своей кожи. Такого с ней никогда не было.

– Тише, Олеся, мне кажется за камнем какой-то шорох, будто кто-то стоит и прислушивается.

И девочки замирали в тишине, но ничего не было слышно. Это ещё больше их тревожило. Олеся подходила к камню, прислонялась к нему ухом, но всё напрасно, на той стороне было тихо. И вдруг она тоже услышала шорох, как будто тихо скреблась мышь. Олеся бесшумно подскочила к камню и приложила к нему ухо. Закрыв глаза, она слушала, и, то ли на миг задремала, но вдруг отчетливо, как бы через камень, увидела мужчину, прислонившегося ухом с другой стороны камня, он тоже слушал. Дрожь пробежала по коже девочки, она чуть не вскрикнула, вовремя зажав рот рукой. Видение было таким ясным, как если бы камень вдруг стал стеклянным, и Олеся увидела через стекло, кто там стоит, ожидая их выхода. Но всё длилось мгновение, и снова глыба камня закрывала вход и того, кто стоял по ту сторону. Осторожно девочка отошла от входа, подошла к сестре и сказала ей тихо на ухо.

– Там кто-то есть. Я его видела, он тоже слушает и, может, видел меня.

Марта, не совсем понимая, о чём говорит Олеся, почувствовала её испуг, обняла сестру, Олеся дрожала, невольно дрожь передалась и ей. Марта тоже чувствовала засаду, как загнанный зверь, не видит, а чувствует охотника.

– Олеся, собери всё и упакуй, чтобы быть готовыми ко всему. Может, придётся уходить, – тихо проговорила Марта.

– Но как уходить? Они нас увидят раньше, чем мы их, – недоверчиво и также тихо ответила девочка и начала укладывать в рюкзак все вещи, потом скатала спальник. – Всё готово. А они не могут взорвать камень?

– Всё они могут, но к чему им делать шум, надеются, что мы сами к ним выйдем.

– Но откуда они знают, что мы здесь? – не унималась Олеся. – Камень закрыт, и открыть его невозможно, значит, здесь кто-то есть, кто знает про эту пещеру. А как же баба Феня? Она ведь не знает, что здесь засада, попадет к ним?! – обеспокоенно спросила Олеся.

– Да, это проблема, и предупредить мы ее не можем.

– А может в окно выкинуть флаг? Какую-нибудь тряпку, чтобы не кидалась в глаза, и, если баба Феня увидит, поймет, что здесь кто-то есть, – Олеся вопросительно глянула на сестру.

– Это можно сделать, но эту тряпку может увидеть и тот, кто сидит в засаде, но у нас нет другого выхода.

Девочки взяли две жердины, что были под носилками, связали их концы вместе, получилась одна длинная жердь. На конце ее привязали темную майку. Сильно в глаза не кинется, а если и увидят – вроде что-то зацепилось за скалу. Жердь получилась длинная, метров восемь, но все равно только-только доставала до отверстия в стене пещеры.

– Эх, еще что-нибудь бы подставить. Хоть немного, – с сожалением в голосе проговорила Олеся. – Давай поставим спальник, он упакованный, в него упрем жердь.

– Правильно! – поддержала сестру Марта.

И большой флаг затрепетал в окне скалы.

Глава 2

Баба Феня с нагруженным конем осторожно пробиралась по горной тропе. Серого она еле сдерживала, чтобы тот не помчался вперед по знакомой ему дороге.

– Серый, рядом, не отходи.

Поднявшись по тропе, она приостановилась. Оставив нагруженного Мальчика и приказав Серому его охранять, баба Феня решила пройти сама и посмотреть, все ли в порядке. Она осторожно пробиралась между деревьев, прячась в зарослях кустарников. Вот и цепочки скал, в одной из которых находится их пещера. Кругом тихо, легкий ветерок шумит в листьях деревьев. Закричала какая-то птичка, баба Феня подняла голову, отыскивая ее на дереве, и вдруг глянула на скалу. Что-то трепетало на ветру, то развеваясь, то повисая.

«Видно, что-то зацепилось за острый выступ, и не может сорваться, – мелькнуло в голове у бабы Фени. – Что бы это могло быть? Да какая разница что это! Все тихо. Видно, девочки не выходили весь день. Зря я их так напугала. Пойду, приведу Мальчика с грузом».

И баба Феня пошла тем же путём назад, к оставленному коню и собаке. Но что-то её неприятно тревожило. Она снова остановилась. Что же такое засело занозой беспокойства? Что она увидела, но не придала этому значения? И опять баба Феня с еще большей осторожностью вернулась как можно ближе к скале.

«Что?! Что увидела или услышала такого, что меня встревожило? Птичка, да закричала, и я стала смотреть на дерево».

Баба Феня посмотрела вверх, но ничего там не увидела, только длинные густые ветви лиственницы, потом она перевела взгляд на скалу. И где-то сбоку скалы трепетало что-то темное. Что это? Что могло зацепиться и трепетать на отвесном склоне скалы, как флаг? Флаг, точно! Это флаг, который торчит из пещеры.

«И как сразу не догадалась?! Девочки подают сигнал. Значит не все у них в порядке. Этот сигнал мне предупреждение. Эх ты, баба Феня, совсем потеряла профессионализм, как теряет нюх охотничья собака», – корила себя баба Феня, возвращаясь к коню и собаке, и тихо повела их в другую сторону от скалы, без тропы, удаляясь как можно дальше в лес.

Пройдя достаточное расстояние, она сняла с коня груз, уздечку и пустила его пастись, приказала Серому не отходить от Мальчика. Потом достала одежду и начала переодеваться. Надела на себя темный облегающий, по виду спортивный, костюм с капюшоном. На ноги ботинки с шипами.

– Может, что-то и не то, но что нашла, – тихо говорила она себе. – Теперь пояс.

Положила в рюкзак веревку и такие же костюмы для девочек.

– Эх, мне бы нормальное снаряжение, что лежит в моем тайнике, но туда не добраться. Что поделаешь. На безрыбье и рак – рыба. Будем довольствоваться тем, что есть, что достала в районе, и за это спасибо. А теперь остальное спрятать да не забыть, где поставлена метка.

Она вытащила ножик и срезала на дереве метку.

– Серый! – позвала она собаку. Подбежал Серый. – Возьми след, вот, понюхай. Видишь, сюда прячу, не забудь. А теперь пойдем с тобой, но только тихо.

И баба Феня, и Серый снова пошли к скалам.

«Мы не знаем, где засада, значит, будем подниматься, но тихо со стороны тропы».

Вначале баба Феня и Серый шли по крутому, но лесистому склону. Чем выше, тем трудней было подниматься. Ноги скользили по прелым листьям, и, если бы не деревья или кустарники, за которые постоянно приходилось цепляться, можно было в любую минуту съехать вниз. Возле одного из кустов Серый остановился и заскулил.

– Что, останешься здесь? Хорошо, сиди и жди нас, никуда не уходи.

Баба Феня покарабкалась вновь по склону. Но вскоре он стал таким крутым, что нога совсем не могла удержаться на нем, а кустарник, как ни странно, еще рос. И даже деревья, хоть уже реже, но еще встречались.

Баба Феня вытащила из рюкзака железную кошку, которой в деревне вытаскивают из колодцев упавшие ведра, с привязанной к ней веревкой и, цепляясь кошкой за кусты, продолжала свое восхождение.

«Старая развалина, что ты делала последние двадцать лет?! Упивалась своим одиночеством, опустила руки, ела, спала. Мышцы твоих рук и ног стали дряблыми, никуда негодными. Раньше поднималась по отвесной стене, а сейчас по пологой еле ползешь и пыхтишь, как паровоз!» – ругала себя баба Феня, но поднималась быстро и ловко, не похоже было, что она старая женщина, что руки и ноги плохо слушаются.

Вскоре лес закончился совсем, а за ним и кустарник, и под ногами была скала. Баба Феня остановилась на небольшом выступе и осмотрелась. Внизу, у ее ног, где-то там зеленел лес. Справа скала поворачивала и уходила в сторону, а бабе Фене нужно было двигаться влево, к седловине между скалами, там начиналась та скала, где была пещера. К ней можно было подойти незаметно, но подниматься к окну нужно в сумерках, хотя это очень опасно в темноте.

«Дойду до седловины, а потом подожду, пока начнет темнеть, – решила баба Феня. – Может, увижу, где находится засада».

И будто она каждый день ходила по отвесным скалам, баба Феня заскользила по стене, легко отыскивая упоры для рук и ног. Вскоре она была уже на седловине.

Солнце, заливая верхушки скал, посылало прощальные лучи на землю, готовясь ко сну. С седловины было хорошо видно окно пещеры, в котором развивался темный лоскут.

«В это окно можно свободно вытащить девчонок, но где закрепить кошку?!»

Баба Феня просмотрела все расщелины и нашла хороший выступ, обмотала его веревкой и закрепила кошку в щели. Теперь надо ждать темноты, а пока решила понаблюдать за входом. Немного спустившись и укрывшись за выступом скалы, она начала наблюдать.

Было тихо и безлюдно, даже птицы, уставшие за день, молчали, или их не было сюда слышно.

«Что ж, все равно ждать, значит, буду лежать и ждать. Ведь не без основания встревожились девочки. Что-то их напугало, вот и посмотрим кто или что это».

А солнце садилось. И тень от скалы потянулась и накрыла лес. Сразу стало сумрачно и неприветливо, а у подножия и вовсе все потонуло в тени. И не стало видно: ходит кто или нет. Все стало темно-серым, хуже, чем ночью. Но там, где лежала баба Феня, еще было светло, и она ждала. И вдруг увидела свет, он двигался к скале и остановился, тут же от скалы отделился еще пучок света.

«Фонарики!» – догадалась баба Феня.

И снова один кружок света отошел от скалы, направился к деревьям и, мелькая меж ними, пропал в лесу.

«Так вот оно что, сторож сидит возле самого входа. Они, видно, сменились, и тот ушел».

Баба Феня отползла от края и стала подниматься к окну. Это было невысоко. Заглянув в пещеру, она тихо позвала:

– Олеся! Марта!

Но никто не ответил. И баба Феня сама, черная, как ночь, скользнула по веревке через окно вовнутрь. Все это она сделала бесшумно.

«Поторопилась, не взяла фонарик», – с досадой подумала она. Чиркнула спичкой, посветила: прислонившись к стенке и обнявшись, девочки сидя спали.

«Видно, порядком устали от испуга, целый день ждут».

Она сняла капюшон и снова чиркнула спичкой, тихо тронула за плечо Марту. Та проснулась и дернула к себе автомат.

– Тихо! Это я, баба Феня! – почти на ухо проговорила баба Феня. – Разбуди Олесю, но тихо, под дверью охрана.

Марта разбудила сестру, зажав ей рот ладонью.

– Уходим через окно, – показала баба Феня на светящееся окно в скале. – Одевайте, – и дала им костюмы. Помогла одеться Марте. Олеся в темноте оделась сама, лишнее сложила в рюкзак.

– Первой выходит Олеся. Когда поднимешься, дернешь за веревку, я помогу подняться Марте. А сверху ее подтянешь, и потом держитесь за веревку и спуститесь до седловины. И ждите меня там, где веревка кончается.

Олеся, быстро перебирая ногами, выбралась из пещеры и дернула за веревку. А вот Марте было намного труднее. Грудь распирало от боли, но она терпела. Сколько могла, баба Феня помогала ей подняться. Олеся изо всех сил тащила сестру, но и Марта отталкивалась ногами по веревке, старалась ползти, не обращая внимания на боль, которая, казалось, разрывала ей грудь. Тогда баба Феня потихоньку подошла к камню и отодвинула подпорку. Потом также тихо привязала веревку к рюкзаку и спальному мешку, и, выбравшись сама, вытащила груз.

Вот уже они на седловине. Три черные фигуры осторожно распластались на скале и заскользили в сторону от своего временного убежища, к поиску нового, такого же временного.

– Куда мы? – тихо спросила Олеся.

– Пройдем через перевал и спустимся на другую сторону, там пока и заночуем, – баба Феня придерживала Марту, одновременно страхуя ее, привязав веревку к ее поясу. – Нужно поторопиться, скоро совсем будет темно. В лесу темно – не беда, а в горах – опасно. Осторожней спускайтесь. Вначале ищите опору одной ногой и пробуйте, насколько она прочна, а потом лишь переносите другую ногу постепенно. Рукой тоже пробуйте опору, чтобы не соскочила с камня или чтобы он не вывернулся. Говорят, кто не знает, что спускаться легче, чем подниматься, так вот это неправда. Когда поднимаешься, глазами видишь, куда можно ступить или взяться рукой, а при спуске все на ощупь. Так что, считайте, мы ползем, как мухи по стеклу. Главное – быть спокойным, не паниковать и вниз не смотреть. Только перед собой или чуть в сторону: влево, вправо. Все верно, Марта, ты как? Выдержишь? Уже скоро спустимся, но что там внизу – неизвестно. А фонарики у меня в рюкзаке, забыла взять, поторопилась. Найдем площадку и ночь переночуем, – успокаивающе говорила баба Феня.

Когда сделали привал, Марта обессилено привалилась к скале.

– Я больше не смогу идти.

– А больше и не надо, тут переночуем. Площадка маленькая, но сидя можно поместиться. Вы сидите, а я спущусь вниз, посмотрю, что там.

И баба Феня исчезла.

– Марта! – Олеся придвинулась к сестре. – Так темно, даже луны нет. Ничего не видно. Кажется, вот тут сразу обрыв, чуть не так повернешься и полетишь вниз. Мне еще страшней, чем в пещере. И куда делась баба Феня? Она какая-то странная. Еще в этой одежде не похожа на себя.

– Сейчас ночь, мы тоже на себя не похожи. Странно не это, странно то, что она по скалам передвигается, как по ровному месту. И как она все видит, и в пещеру к нам спустилась так, что я в нее чуть не пальнула из ствола, – Марта помолчала, прислушиваясь. – Ходит она тихо, как пантера, дикая кошка. Вот тебе и баба Феня, имя ей не подходит, не бабка она.

– Это ты точно подметила, у меня другое имя, – раздался голос бабы Фени. Она уже была на площадке. – Но об этом успеем поговорить. А сейчас будем спускаться. Первую спустим Марту, а, ну-ка, давай, я тебе сделаю из веревки седло, в котором ты отлично спустишься. Вот так, ты теперь только будешь передвигать ногами и руками, держаться за веревку, и когда спустишься, освободишь веревку и дернешь ее один раз, а если что-то у тебя будет неладно, дерни два раза.

Баба Феня и Олеся аккуратно и постепенно отпускали веревку, спустили Марту, а потом спустилась Олеся, затем баба Феня спустила рюкзак и спальник, и уже без веревки спустилась сама.

– Вот мы и у подножья. Был бы фонарик, набрали бы сушняка, а так не хочется бродить по темному незнакомому лесу. Разворачивайте постель и на отдых, а я покараулю. Давай-ка мне свою пушку. Пусть лежит рядом, а вы спать.

Но еще долго никто не мог уснуть. На небо выкатилась луна и залила своим светом подножье, лес стоял темный и неприступный, и от этого было страшно. Казалось, что из темноты кто-то наблюдает за ними, потому что они были видны в лунном свете, как на ладони.

– Мне страшно, – прошептала Олеся, – лучше бы в лесу.

– Нет, здесь лучше, никто незамеченный не подойдет. С одной стороны – стена, а с другой – полоса, освещенная до леса, и я не сплю. А потом, бояться нечего. Здесь, кроме зверя, никого нет, а зверь не сунется. Ну, хорошо, давайте спустимся в лес и разведем костер.

– Нет, нет! – хором возразили девочки. – Мы постелем вот здесь, за камнями. И вы, баб Феня, к нам поближе. И расскажите, как и где научились ходить так хорошо в горах.

– Я все рассказывать не буду, потом, попозже, но скажу, что двадцать лет назад, когда я была ненамного старше вас, приходилось мне работать в горах. Вот до сих пор и не прошло, хотя куда мне до того времени. Я могла бесшумно пройти в любом месте: в горах, в лесу, с дерева на дерево. И прозвали меня друзья Пантерой. Мне это нравилось, это была как бы оценка моего умения. В детстве мы с отцом часто уходили в горы, и он учил меня ходить не только днем, но и ночью. Он мне говорил:

– Ты должна срастись, сродниться со скалой, почувствовать на груди ее дыхание и, чтобы она тебя признала, и тогда никогда она тебя не оттолкнет от себя.

И я старалась, мой отец был очень стар, я была у него поздний ребенок. Но в горах он молодел, и нельзя было дать ему его возраст. Он становился бодрым, шел легким шагом, никогда, ни разу я не видела, что бы в горах он оступился или поскользнулся. Из-под его ноги не мог выскочить ни один камешек. Он был легок на поступь, как горный барс перепрыгивал с камня на камень, и мне трудно было за ним угнаться. Он любил брать меня с собой, а мои сестры, они были старше меня, не очень любили походы в горы. Я их совсем не помню, почти не помню, – баба Феня замолчала и задумалась.

– Он жив? – Спросила Олеся.

– Нет, его убили, я потом расскажу об этом, – баба Феня снова замолчала.

Тишина стояла такая, что, казалось, слышно, как бьется сердце. А луна медленно переползала по небу. И, вскоре, горы бросили тень на то место, где находились путники. Стало спокойней, как будто они скрылись за завесой темного покрывала, одновременно имея возможность наблюдать вокруг себя местность. Девочки расстелили спальник и залезли в него вдвоем. А баба Феня накинула на себя плед и прислонилась к камню, держа в руках оружие.

«И где она взяла этот ствол? – подумала она о Марте. – Наверное, Шурка у нее прятал, вот Олеся и прихватила».

Баба Феня посмотрела на девочек они видно, уже спали.

«Куда идти? Да еще за перевалом остались конь, собака и груз. Как все это переправить? Но вначале нужно найти место, где сделать стоянку. Может, просто уйти глубоко в лес, по реке?! А если идти по подножью, как можно дальше от этого места, а потом повернуть в лес? Утром нужно найти дорогу к реке и посмотреть, как идти легче: по подножью или по берегу реки».

Ночь прошла быстро.

«Видно, я тоже задремала, – очнулась баба Феня, когда где-то захлопали крылья какой-то большой птицы. – Боюсь что ли? – удивилась она, вздрогнув, неприятно похолодело под ложечкой».

В двух шагах начинался лес. Ухнула и взлетела сова, но тут же села на другое дерево и повела головой вокруг себя, осматриваясь круглыми слепыми глазами.

«Вот чертяка, напугала, – улыбнулась баба Феня и осмотрелась. Девочки спали, кругом было тихо и спокойно. – Нужно развести костер, но лучше бы отойти отсюда подальше».

Она разбудила девочек.

– Вставайте! Пора отсюда уходить.

И через минуту они стали продвигаться по подножью, по камням все дальше и дальше от того места, где перебрались через седловину.

Марта и Олеся отдохнули, но почему-то шли притихшие, неразговорчивые. Баба Феня тоже молчала. Она несла рюкзак, а спальный мешок – Олеся. Марта шла налегке, но и так ей было трудно идти. Баба Феня видела это и старалась ее поддержать.

– Я сама, не останавливайтесь, быстрее придем, быстрее будем отдыхать.

– Логика железная, но куда придем? Где это место? – поинтересовалась Олеся.

– Пока надо найти такое место, чтобы можно было развести костер, и чтобы дыма не было видно, – ответила баба Феня.

– Значит, нужно найти углубление в скале, – дала совет Олеся.

– Это было бы хорошо! – согласилась баба Феня.

Они прошли еще с полчаса, пока не подыскали подходящее место для костра.

– Вот здесь и сделаем привал. Этот козырек, что нависает, не даст выходить дыму свободно, он будет растекаться по камню, незаметно уходить, как раз то, что надо, – и баба Феня положила рюкзак на камни. – Марта, найди удобное место и отдыхай, а мы с Олесей соберем сушняк. Ствол положу возле тебя, хотя я так думаю, он сейчас не понадобится. И хоть бы совсем не понадобился.

Собрали хворост, и Олеся стала разжигать костер, а баба Феня снова ушла искать воду. Не успел костер разгореться, как она пришла с водой в котелке.

– Река течет совсем рядом. Отдохнем и пойдем по берегу, будем искать брод или придется делать плот и переправляться.

– Так из чего же плот? У нас нет топора, пилы. Как его сделаешь? – удивилась Олеся.

– Будем подыскивать упавший сушняк и свяжем его веревками. Надо нам на тот берег.

Продукты закончились, девочки молча пили чай, видно было, что они пали духом.

– Вы что носы повесили? Вот переберемся на тот берег, найдем место, где остановиться, и я вернусь за конем и поклажей. Там на первое время все есть, а сейчас горячий чай, и вот к чаю, – баба Феня полезла в свой небольшой рюкзак, пошарила в нем и не спеша, наслаждаясь тем, что у девочек появился интерес в глазах, вытащила две шоколадки.

– Баба Феня! – Олеся вскочила и чмокнула женщину в щеку. – Как ты догадалась купить? Вот спасибо!

А Марта тоже смотрела на бабу Феню с улыбкой. А сама думала, что у этой женщины много сюрпризов, и еще не раз им придется удивляться.

– Пей чай, Марта, не смотри на меня так. Когда я вам все расскажу, ничего удивительного не будет. Но сейчас не время. Мы с Олесей постараемся соорудить небольшой плотик, чтобы перебраться на тот берег.

Плот не занял много времени. Нашли четыре сухих дерева, обломили сухие ветки, которые можно было, и веревкой связали эти деревья. А потом по краям привязали еще жерди, чтобы было за что зацепиться. Связали пучками сухой хворост и постелили на плот.

– Чтобы было посуше, – объяснила баба Феня.

– Как же мы будем им управлять? У нас нет весел, а жердь не достанет до дна реки, чтобы отталкиваться.

– Это, конечно, проблема, но река течет, значит, плот будет идти по течению. А чтобы он пришел на тот берег, нужно придать ему направление. Мы поставим парус. Простыня есть, жерди есть, веревка еще осталась.

– Кто тебя научил делать плот? – удивлялась Олеся.

– Все приходилось, когда была молода.

На небольшом плоту разместились все, погрузили вещи. Река неширокая и перебрались через нее без осложнений. Плот быстро разобрали и сушняк вытащили на берег, а все остальное сложили в рюкзак и двинулись дальше по лесу.

– Мы просто идем без определенной цели? – спросила Олеся.

– Да нет, мы идем с целью, – с улыбкой ответила баба Феня. – Тут где-то есть старое поселение староверов. Их всех разогнали, а кое-какие дома остались. Еще в молодости мы тут проходили, но уже тогда дома стояли черные, дождями с ветром просмоленные, крепкие. И если они сейчас еще стоят, то это нам на руку. Но может, их уже нет, увидим.

– Долго еще идти, и почему мы идем через лес, не по тропинке или дороге? – не унималась Олеся. – Если есть поселок, то в него должна быть дорога.

– Дороги туда не было. Люди жили обособленно, не общаясь с миром. Но их и там нашли, подожгли, многие погибли, а некоторые ушли, кто куда. Может, еще дальше в лес, – объяснила баба Феня.

«Вот только как найти это поселение? – подумала она про себя. – Была там всего лишь один раз, и заходили в него с другой стороны. Но не говорить же об этом детям, зачем сеять сомнения, прибавлять беспокойства».

– Привал! – вдруг неожиданно сказала Марта и медленно, как-то странно повалилась на бок.

– Вот тебе и раз. Что с тобой? – подскочили к ней Олеся и баба Феня.

– Да она не дышит! – завизжала Олеся. – Марта, не умирай! – трясла она сестру.

А баба Феня быстро сняла рюкзак, вытащила свой чемоданчик.

– Освободи ей руку, быстро! – а сама набрала в шприц лекарство и уколола. – Смочи что-нибудь и оботри ей лицо, – командовала она Олесе. А сама старалась привести Марту в чувство. Олеся из котелка плеснула на простыню и обтерла Марте лицо и шею. Но, видя, что ничего не помогает, плеснула холодной водой прямо ей в лицо. Марта заморгала, открыла глаза и посмотрела на сестру.

– Воду всю вылила или оставила напиться? Немного закружилась голова.

Олеся протянула сестре котелок с оставшейся водой.

– Ты меня так напугала! Я думала ты умерла, – она прижалась к сестре.

– Если все в порядке, то я поищу, где бы нам сделать привал, – сказала баба Феня и скрылась.

– Ты знаешь, Марта, мне кажется, мы все время будем идти и идти, а куда неизвестно. Знает ли сама баба Феня, куда нас ведет? Может, мы ходим по кругу. Я-то совсем устала, – пожаловалась сестре Олеся.

– Я тоже очень устала, и мне сейчас все равно, что с нами будет. Мне хочется лечь и лежать, ни о чем не думать, ни от кого не убегать. Мне кажется, мы зря запаниковали, кому мы нужны?! А сейчас мне так плохо, что уже нет терпения. Бинт присох к груди, и неосторожное движение вызывает боль. А тут еще все время тошнит, наверное, от голода.

– Возьми, у меня есть кусочек шоколада, – протянула Олеся сестре конфету.

– Тебе самой нужно есть.

– Съешь ты, Марта, тебе нужней, а я не хочу, я его не очень люблю. Разве ты забыла? – и Олеся заставила сестру взять шоколадку. – Съешь, сразу станет легче.

– Ладно, – согласилась Марта. – Но мне не по себе брать его у тебя, у младшей сестренки.

– Тогда с условием: если тебе не по себе, когда все это закончится, купишь мне целую! – засмеялась Олеся.

– Глупенькая, да я тебе, сколько хочешь, куплю, пусть только все обойдется.

– Как ты? Чуть оклемалась? – подошла баба Феня. – Пройдем еще немного, и там подходящее место, можно сделать временный лагерь. Обопрись на меня. Олеся, не отставай! – и женщины снова двинулись в путь.

Вскоре начался пологий спуск. Придерживаясь за деревья, за кустарник, они спускались и спускались, и, казалось, нет спуску конца и края.

– Куда это мы спускаемся, не в недра земли? – заметила Марта.

– Нет, не в недра. Это ущелье, и здесь мы можем найти какой-либо грот, то есть пещерку.

– А где ее тут найдешь, все время идет спуск и лес, и ничего не видно больше! – возмутилась Олеся.

– Потерпите, сейчас все увидите, – загадочно говорила баба Феня.

– Вот и почти пришли! – все остановились.