Текст книги "Сны над облаками"

Автор книги: Любовь Тильман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Порой рождаются стихи, как по заказу

Порой рождаются стихи, как по заказу,

Вдруг, неожиданно, приходит всё и сразу,

Бывает, ночью будят ото сна.

Их мысль тебе прозрачна и ясна.

Событья их тобой не пережиты.

Откуда? Чьею памятью сокрыты?

А иногда их пишешь на заказ,

На праздники срифмуешь пару фраз.

Ведь можно научить и обезьяну

Всё рифмовать легко, и без изъяну,

Рождая штампы штампов прошлых лет.

Я памятник воздвиг – писал Гораций.

Державин, в перевод, своих внёс раций,

И текст списал ещё один поэт.

Вот так, переплетаясь временами,

Одни сюжеты всё играют нами,

Стоит на месте, хоть «идёт» процесс.

Лишь антураж чуть изменил прогресс.

Летят снежинки

Летят снежинки, падают кружась.

Разбит флакон, и оборвалась вязь

Там где-то в вышине.

Но взгляд не проникает.

И из себя, вовне,

Дождь землю поливает,

Снежинкой каждой в капельку струясь.

Барьер преодолён,

Уже не удержаться

И не восстановить утраченную связь.

Лишь щёчкой капельки,

Упав, к земле прижаться.

И в ней пропасть.

Отчего вдруг хард нас покидает

Отчего вдруг хард нас покидает?

Улетает? В тёплые края?

И что делать, когда так бывает?

Или все надежды наши зря?

Может он когда-нибудь вернётся,

Память всех событий возвратив?

Или навсегда уж расстаётся,

Наработки тупо прихватив?

Если так, рукой ему помашем,

Жаль нам, но лети, найдём другой.

Мы не ожидаем, когда пашем,

Что, летя, он всё снесёт с собой.

До свиданья, хард мой, до свидания,

Без тебя я справлюсь как-нибудь,

Но послушай, ты бы на прощание

Данные не мог бы в комп вернуть?

Живой Огонь Летел

Живой Огонь Летел сквозь расстояния,

Соединяя нитями сознания

Иллюзии чудные виражи.

Его смиренно принимало тело,

То стыло, то пылало и горело,

И были многолики миражи.

Весь мир звенел, хрипел, стонал струною

Под этой Жизнь Творящею Волною,

И Театр Бытия в Ней восставал…

И только тихо женщина рыдала

Над Глобусом – подобием овала,

Глядя сквозь Жизни Призрачный Кристалл.

Ночь стирает суматоху дня

Ночь стирает суматоху дня,

Выплетая призрачные ткани,

Размывает всех событий грани,

Тяжелит, усталостью пьяня.

Ночь колдует жёлтою луной,

Раскрывая театр своих иллюзий.

Тысячи контузий и конфузий -

Мизерная часть игры ночной.

Тени Ночи странны и резвы,

Словно не привязаны к предметам,

И мышей летучих пируэтам

Страх дивится с черноты листвы.

Шорохами полнятся ветра,

Вот ещё чуть-чуть и круг замкнётся,

Утро новым светом обернётся,

И опять продолжится игра.

Зачем всё надо называть

Зачем всё надо называть?

Названье пригвоздит картину,

Иссушит слов пластичных глину,

Не даст иначе прочитать.

А для воды тишина – хуже смерти

А для воды тишина – хуже смерти.

В ней всё живое губит застой.

Вязкая тина плетёт свои сети,

Обозначая болотный покой.

Жизнь её только в волнах да в бурлениях,

В дерзких полётах на крыльях ветров,

В спорах с горами, долгих падениях,

Бессильных разливах меж берегов!

Ф.Я. Быстро как жизнь кончается

Быстро как жизнь кончается.

Только не надо маяться.

В этом ведь разницы нет -

Сколько с тобой нам лет.

Нет уже гривы львиной,

Но не грусти, любимый:

Как много лет назад,

Глаз твоих любящий взгляд.

Пародия. Я себя не берёг

Я себя не берёг, повторял всё сначала,

Я старался, как мог, а она лишь ворчала:

Толька, Толька, Толька, Толька – этого мало,

Толька, этого мало.… Этого мало.

Я ночами не спал, всё решал я задачу.

Суперменом я стал, пусть и с язвой в придачу,

Но упрямая вновь мне одно повторяла:

Это всё не любовь, Толька, этого мало,

Толька, Толька, Толька, Толька – этого мало,

Толька, этого мало… Этого мало.

Я психованным стал, ревность крышу сносила,

Я любимой сказал, чтоб меня позабыла,

От неё я ушёл, и начал жить сначала,

Было всё хорошо, но в ушах всё звучало:

Толька, Толька, Толька – этого мало,

Толька, этого мало…Этого мало.

Я женат на другой, уже выросли внуки,

Не жалею я той ни любви, ни разлуки.

Я не помню лица. А вот фраза запала,

И летит сквозь года: Толька, этого мало,

Толька, Толька, Толька, Толька – этого мало,

Толька, этого мало…Этого мало.

Зяблик, что один сидишь

Зяблик, что один сидишь,

И о чём, скажи, грустишь?

Мне синичка обещала,

Когда здесь со мной летала,

Что в субботу, не поздней,

Запоёт, как соловей.

Всю субботу я прождал,

В воскресенье не летал,

Вот не вторник уж, среда,

А не видно и следа.

Что? В субботу обещала?

А в какую не сказала?

Зяблик, глупая ты птичка,

Для чего тебе синичка?

Разве собственные трели

Уж тебе поднадоели?

Ты синицей не свищи,

В пару зяблика ищи.

Всё в порядке у меня,

Есть гнездо, и в нём семья,

Но никто там не поёт,

Каждый лишь добычи ждёт.

Мне же песнь куда милей.

Хоть уже весенних дней

Откружился хоровод,

Сердце всё равно поёт.

Быть может это глупо, смешно, нелепо, странно

Быть может это глупо, смешно, нелепо, странно.

Кому-то как хрен в ухе, кому-то не понять.

Пусть всё так иллюзорно, чудно, непостоянно…

Пока ещё летается – я так хочу летать!

Ложь и Правду не трудно на час примирить

Ложь и Правду не трудно на час примирить.

Но всегда, за спиной, с немигающим взглядом,

Будет Ложь лживо Правду во лжи же винить,

Окропляя вокруг всё агрессии ядом.

Опуститься ли Правде до логики Лжи?

Промолчать, наблюдая, как лезут миазмы?

И злорадствует Ложь. Хоть её виражи

Лишь истерика, ложь и маразмы!

Но последнее слово осталось за ней.

Браво, Ложь, продолжай! Лживых слов не жалей!

Он изнутри горит и плавится

Он изнутри горит и плавится,

Он трескается и дрожит.

И кто же с ним сумеет справиться,

И бунт планетный усмирит.

Наш маленький и хрупкий Глобус,

С природы-матушки детьми.

И мчит по улице автобус,

Нафаршированный людьми.

Плывут, и ездят, и летают,

Торгуют и ведут войну…

Но вздрогнет «Шарик», и растают,

Вернув Планеты тишину.

Воды – вновь камни в песок превращают

Воды – каменья в песок превращают,

К каждой крупинке ласкаясь волной.

Но удержать как песок золотой?

Тихо, неспешно на дно оседают,

Снова спрессовываясь в слои…

Вот и камнями вновь стали они.

Изменить не нам дано сущее

Изменить не нам дано сущее.

Формы жизни от жизни тают.

Ветры, плод бытия несущие,

Всё возросшее и иссушают.

Благость влаги многого стоит,

Но она же бесследно смоет.

И напрасны мольбы и слёзы,

Жизни свойственны метаморфозы.

Понимаю. И принимаю.

Отчего же тяжко вздыхаю?!

У дисгармонии звучания

У дисгармонии звучания

Нет Миру видимых причин.

И в исступлении отчаяния,

Увы, не вспомнит ни один

Ни лжи, ни подлости, ни боли,

Ни зла, что сам он сотворил,

Ни соразмерности: и воли

Его и музыки светил.

А мир, соединяя звуки

В один, неслышный нам, аккорд,

Рождает призраки разрухи,

Давая негативу ход.

За ложью – ложь и разрушение.

За болью – боль и тишина.

Рождает наше прегрешение

Всё зло по имени – Война.

Бушуют бури и цунами,

Жара пожарами горит…

Ведь каждый этот мир творит

Поступком… мыслями… словами…

Ох, напрасно текут реки под камень лежащий

Ох, напрасно текут реки под камень лежащий!

Ох, напрасно птица в небе без ветров парит!

Этот мир такой фальшивый и не настоящий!

Насмехается над нами Тот, Кто нас Творит!

И напрасно говорится,

Что Судьба, как рукавица:

Место жизни поменяешь – Путь получишь новый!

Мне бросала карты мама,

Но ложился всё упрямо,

Несмотря на все усилия, лишь валет пиковый!

Обмануть Судьбу хотела.

И как птица полетела

В праотцев края…

А валет мой да за мной,

Видно, связаны Судьбой

Прочно он и я.

Я – как перст на белом свете,

За него ещё в ответе

В непонятных днях.

Пылью, выжженной травою,

Распадаюсь вдоль по зною

В долгих пустырях.

Не напрасно текут реки, воды камень сдвинут!

Не напрасно птица в небе, жизнь её – полёт!

Расстояния и границы Судьбы не отринут.

Что Записано нам в Книге – с нами лишь уйдёт!

Отправила письмо

Отправила письмо? Довольна? – Да. Вполне.

Сюрприз удался. Только жаль не мне.

Как не тебе? – Таков судьбы каприз.

Ответ не получила – вот сюрприз.

Старуха – смотрят молодые

Старуха – смотрят молодые.

Сдурела – разум говорит.

А помыслы ещё шальные.

А сердце в первый раз горит.

Пусть силой верх берут понятия,

Разумностью практичных слов,

Душе так сладостны объятия

Высоких светлых облаков.

Она по строчкам к Свету тянется,

Хрупка, как вешняя трава,

А телу бедному достанется

Всё, в чём права и не права.

Лежит камень. Речка льётся

Лежит камень. Речка льётся.

Только лужа остаётся.

Всё уходит безвозвратно

В недра. В глубину.

В вышине летает птица.

Только мне уж с ней не слиться,

И не повернуть обратно,

Здесь усну.

Я с Тоской – опять нас двое.

Мне бы в кружево лесное,

На лугу проросшем мятой

Ноги замочить.

Как смешно: начать с начала.

Что ж, сама свой Путь избрала,

От Судьбы своей косматой

Не фиг голосить.

Тяжёлой рамой нежную

Тяжёлой рамой нежную

Убить картину можно…

Название безбрежию

Даётся осторожно.

Ведь всё нам то читается,

Что между строк лежит…

Дождь рамкой не кончается,

Лес рамкой не кончается,

Мысль рамкой не кончается…

Нам чувство вспоминается…

Строка запоминается…

Название стирается,

Как водами гранит.

Протянулись паутинки

Протянулись паутинки

От часов и до картинки,

От картинки до карниза,

До серванта, до сервиза…

Непременный знак застоя.

Это ткёт паук покоя,

От стены и до стены,

Сети сирой тишины.

Да! Природа взбунтовалась

Да! Природа взбунтовалась!

Возомнив себя царём,

Человечество зарвалось:

Праздник ночью, праздник днём,

Необдуманно транжирит…

Все ресурсы сводит в хлам,

Возомнив, что всё осилит,

На Земле творит бедлам.

Ночь уже прошла за середину

Ночь уже прошла за середину.

До утра каких-то два часа.

Вот и я так незаметно сгину.

Это на Земле не чудеса.

Всё уходит безвозвратно в вечность,

Распадаясь вновь до составных.

И кружит бездушно бесконечность

Массовых движений волновых.

Что за ними? Нам не догадаться,

Не проникнуть взглядом, не узнать.

Остаётся только улыбаться.

Жить. И неотвратного не ждать.

А что поделать можем мы?

А что поделать можем мы?

Ложится стих, как пожелает…

Он нам послание из тьмы,

Которая в ночи сверкает

Сыпучими огнями звёзд,

Естественными огоньками,

Имеющими власть над нами,

Таинственным туманом грёз.

Мы можем им сопротивляться,

Ехидно править их пытаться,

Лишить их чистого листа,

Ярчайших красок не заметить…

Но мысль их ясная чиста,

Они вернутся, чтобы встретить

В нас пониманье и терпение.

И… мы подарим им рождение!

Ничего не в новь

Ничего не в новь.

Сборник отдан вновь.

Впечатленья перерыв,

Наступает перерыв.

Разума пуст чат.

Мысли не стучат.

Хоть мозги и бродят,

Строчки где-то бродят.

Всё рушилось! Опоры! Мачты! Здания

Всё рушилось! Опоры! Мачты! Здания!

Пылясь, кварталы рассыпались в прах!

Всё разрушали почвы колебания!

Царили хаос! Паника! И страх!

Всё рушилось! В воздушной серой мути

То ужаса крик слышался, то стон…

И не было ни смысла в том, ни сути,

А лишь слепой, не познанный закон.

Пегас устал капризам Музы потакать

Пегас устал капризам Музы потакать.

Его владения – бескрайние луга.

Он может бесконечно там скакать,

Ничей не господин и не слуга.

Никто докучливо его не теребит,

И ничего не требует, не просит…

И силу крыл его не превозносит,

И отраженьем в солнце не горит!

Там благодать! Раздолье и покой!

«Пегасушка, – о нём вздыхает Муза, -

Полёт со мной – ужель тебе обуза?

Летим в наш тихий Домик_Над_Рекой!».

Все ремесленники Музы

Все ремесленники Музы

Слов подбором маются,

И дряхлеют от обузы.

А стихи – случаются!

Строчки, словно мотыльки,

Светлых яблонь лепестки,

Чуть прозрачны и легки,

В Душу опускаются.

Сны Обрывая Над Облаками

Сны Обрывая Над Облаками!

И Заставляя сниться их снова!

Господи! Ты ведь Играешь нами!

Сдвинул чуть в сторону, и готово!

Слева солдатик, солдатик справа…

Мир для Тебя – забава!

Рушишь и Создаёшь!

Что Тебе наши боли?

Мы – лишь Игра, не боле…

Всё остальное – ложь!

Все эти песнопения,

Сказочки про спасения…

Ты Воскресишь игрока,

Даже наверняка.

Следующий Ход какой?

Ну же, Спаситель Мой!

Что ж Ты? Давай! Смелей!

Жизни моей Не Жалей!

Хочешь, чтоб разум молчал?

Сам же его мне Дал!

Вот и стараюсь жить!

И человеком быть!

Я растаю просто льдинкой

Я растаю просто льдинкой

В эпицентре новых дней.

В землю упаду дождинкой,

Погружусь во тьму ночей.

Распадусь. Меня не станет.

Мир не вздрогнет обо мне,

И кружить не перестанет

В каждой твари и вовне.

Память – лживая блудница,

Лицемерья платит дань.

И горит враньём страница,

Кровоточащая длань.

Пегас, устав от Музы, отдыхает

Пегас, устав от Музы, отдыхает.

А Муза в Тихом Домике рыдает:

«Детишек общих отдала в приют,

Папашку там они напрасно ждут.

Кто строчки им причешет, и пригладит?

Кто слово или слог какой приладит?

Кто зафундычит братьев и сестёр?

Кто вынесет гулять их на простор?»

Рыдает Муза, горько слёзы льёт.

Солёный ручеёк источник наполняет.

Кто вод из Иппокрены изопьёт,

Стихами, вместе с Музой, зарыдает.

Крылатый Конь Источник Отворил,

И тем поэзию к себе приговорил.

Эрато, без него теперь беда,

А приговор его, увы – вода.

Ну, кто сказал, что «Сказка – ложь»

Ну, кто сказал, что «Сказка – ложь»,

И правды в ней – одни намёки?

Она закончилась? И что ж?

Всему и всем выходят сроки.

Но, только память потревожь,

Скользнёт Душа_Над_Облаками

В мир, что похож и не похож,

И где героями мы сами.

В страницах Сказка тихо спит.

Откроют Книжку – и проснётся,

И вновь заплачет, засмеётся…

Себя героем ощутит

Читатель, в мир наш окунётся.

И лаской в сердце отзовётся

Весь свет, который сохранит

Душа, к Душе начав движение,

На миг даря Осуществление.

Мы слышим сединами убелённых

Мы слышим сединами убелённых.

Но всем известна истина одна:

История – убийца побеждённых,

И служит победителям она.

Путь удачи ли, неудачи

Путь удачи ли, неудачи,

Чётко метками не обозначен.

Мы не знаем, где им начало,

Нотка первая, где прозвучала.

Когда словом соприкоснулись?

Или раньше? Когда проснулись

Души в время, и осознали,

И немного другими стали?

Скайп

Хамсин раскрыл объятия жаре.

– Привет, Мой Милый! Что там, на дворе?

– Да на дворе, как и везде, жара,

Уже плюс восемь с самого утра.

Птица-Сказка перо обронила

Птица-Сказка перо обронила,

Опускалось оно, сияя,

И страничка заговорила,

Чудо-Сказку в себя вбирая.

Упорхнула весёлая птица.

Мне осталась только страница.

Хожу и улыбаюсь

Хожу и улыбаюсь. Отчего?

С тобой мы не решали ничего,

Назревших важных дел не обсудили.

Мы обо всём и ни о чём поговорили.

Хожу и улыбаюсь…. Оттого…

И… может… от смущенья твоего.

Мой Рыцарь подвиги в честь Дамы совершал

Мой Рыцарь подвиги в честь Дамы совершал.

Но притомился он. И конь его устал.

Коня оставил Рыцарь отдыхать,

А сам – в другое Королевство, погулять.

Для Дамы подвиги свершать – есть чем гордиться!

Но телу и Душе – милей девица!

Коль Дама знак подаст – колено преклонит,

И примет случаю приличествующий вид,

И будет оды в её честь слагать…

И думать: «Как бы поскорей сбежать»

Но я – не варвар, хоть гнетёт тоска,

Дать знак не поднимается рука.

Над Облаками Сказки Сны летели

Над Облаками Сказки Сны летели!

Над облаками Сны? Иль Облаками Сказки?

Сны Сказки? Или Сказочные Сны?

Какой вы ждёте от меня подсказки?

Не всё ль равно. В объятиях весны

Кружат они, как нежные метели

Цветущих яблонь, что роняют цвет

Из года в год, в теченье многих лет,

И тяжелеют яблочным угаром.

Кто вспомнит дерево, собрав его плоды?

Цветут, пылают, и горят сады,

Пронизанные внутренним пожаром.

Кто сказал, что сказка просто ложь

Кто сказал, что сказка просто ложь,

И что правды в ней – одни намёки?

Как и нам, выходят сказкам сроки.

Но, лишь только память потревожь,

Души заскользят над облаками

В Сказку, где героями мы сами.

В книжке тихо спит она строкой,

Как откроют, сразу и проснётся,

Сколько раз откроется, прочтётся,

Столько раз заплачет, засмеётся,

Доброй лаской в сердце отзовётся,

Словно он, читающий – герой.

Нас коснутся дум его течения,

И проснётся счастье ощущения.

Чубчик затрепещет на ветру,

Вспоминая давнюю игру.

Души вновь захватит притяжение.

Улыбнутся тихо облака.

Будем мы смотреть издалека

Нашей Доброй Сказки продолжение.

Хочу тебе мешать

Хочу тебе мешать! И не давать покоя!

Чтоб обо всём забыл, о быте, временах…

И возвратился в мир, в котором жили двое,

Смешно встречаясь в ирреальных снах.

Вот так, как будто маленькое чудо

Вот так, как будто маленькое чудо,

Улыбка прорастает ниоткуда,

И в серые, обыденные дни

Искрятся сквозь глаза её огни

Я забыла, прости, в каком мире живу

Я забыла, прости, в каком мире живу.

И вздымалась Душа, как во снах, наяву.

Возвращалось лишь тело, поесть да попить,

И спешило назад, чтобы вместе бродить.

Сердце в пропасть летело, Душа – к облакам!

Я ходила и пела вдогонку стихам.

Ясный день. Нет ни облачка. Воздух лучист.

Стол. На нём предо мной… чистый лист.

Не хочет Сказка отпускать

Не хочет Сказка отпускать,

Колышется в порывах дверца,

Улыбкой тянется из сердца,

И разум норовит сковать.

Зовёт в тот мир, где тишина

Звенит как сон над летним лугом,

Где нереальная страна

С незримым ирреальным другом.

Птица вслед летит за птицей

Птица вслед летит за птицей,

В светлый мир, где Сон гнездится,

Ни тоски, ни горя нет,

Лишь в окошке тёплый свет,

Где приветливо встречали,

И развеют все печали,

В мир, где Сказка и покой,

Каждой маленькой строкой.

Твоих слов ярких нежная радуга

Твоих слов ярких нежная радуга

Строчек ритмы рождает во мне,

Оживляет, хоть и ненадолго,

Что таилось внутри – вовне.

Так же зимних дождей падение

Оплодотворяет песок,

Пустырям даруя цветение

На короткий весенний срок.

Отцветут. Вновь песками затянутся.

И застынут на много дней.

Но в песках семена останутся,

В ожидании новых дождей.

Он был мил, умён и сексуален

Он был мил, умён и сексуален,

Так хорош – почти что нереален,

Всё спешил на помощь, всех любил,

Честен и не безразличен был.

Признаюсь, и я его любила.

Да не только я, он был любим

Всеми, кто знаком был только с ним.

Так его судьба благословила,

Подарив все лучшие черты.

Только не пойму – причём здесь ты?!

Пусть сердце рвётся

Пусть сердце рвётся! Душа пылает!

Но всё прервётся! И Сон растает!

Ведь ты со мною ничем не связан,

И вроде «должен, да не обязан».

Мысль за тобою летит как птица.

А разум знает – пора проститься.

Нежный Сон отражался во всех зеркалах

Нежный Сон отражался во всех зеркалах,

Создавая иллюзии коридоры.

Отпустив все уроки, узды, и опоры,

Лбом в стекло – и оно разлетелось в лучах.

В каждом сколе сверкали, отражаясь, огни.

Мне безжалостно резали ноги они.

А где свет бесконечно сиял в зеркалах,

Лишь стена, с бахромой паутины в углах.

Я сотру паутину, черноту забелю

Я сотру паутину, черноту забелю.

Я завешаю стены снами новых зеркал.

И свой тесный чуланчик опять обновлю,

Превращая в волшебный сверкающий зал,

Где границ никаких не имеют просторы,

Лишь иллюзий открытые коридоры.

Читались мне ответы в каждом слове

Читались мне ответы в каждом слове.

Теперь читаю – всё мне вроде внове,

Логично всё, всё на своих местах,

И смысла тайного – ни в строчках, ни в словах.

Что видела я раньше? Как читала?

Каких эмоций пленницей я стала?

Быть может только морок в мираже?

Но что это за шрамик на Душе?

Ощущение блаженства рая

Ощущение блаженства рая

Оттого, что Душа другая,

В светлых радугах понимания,

Беззащитно спешит на свидания.

Не святая. Не безгрешная

Не святая. Не безгрешная.

Так о чём теперь жалеть?

Пролетело время вешнее,

Ничего в нём не стереть.

Сердце всё ждало, печалилось,

Всё грустило о любви.

Не святая, не раскаялась.

Что ж, у всех грехи свои.

И цвела любовь, как радуга,

Стыла тучей грозовой.

И была любовь та надолго,

Как подарок дорогой.

Вот она, любовь желанная,

Храп гардины шевелит.

Наша жизнь такая странная,

Что подарит, тем болит.

Душе так хочется лететь

Душе так хочется лететь,

За строчками в полёт струиться,

А Телу в буднях всё успеть,

И Разум примирить их тщится.

Он предпочтенье отдаёт

Реальным жизненным задачам.

Душа внутри горит и плачет.

Но Разум разумом живёт.

Случайных слов опавшая листва

Случайных слов опавшая листва.

Какого дерева они? Какой породы?

Пусть треплет их продажная молва.

Изменят их прожорливые годы,

Чтоб новых строчек выросла трава.

Здравствуй, Ночь

Здравствуй, Ночь! Ты с чем ко мне сегодня?

Извини, я выпила. И что ж?

Что же ты, бессовестная сводня,

Вновь ко мне Бессонницу ведёшь?

Ты одна ко мне прийти боишься?

Или мало снов у нас с тобой?

Что ж ты за бессмыслицей таишься?

Ты стыдишься встретиться со мной?

Да, тебе порой я изменяла,

Опусы, работа, мужики…

Да, играла, а ещё читала…

Но теперь я от всего устала,

И смиренно жду твоей руки.

Ночь молчит. Бессонница, не споря,

Лезет обниматься… ну дела…

Я ведь не от радости, иль горя,

Чтоб её не видеть я пила!

Я с милой так увидеться хотел

Я с милой так увидеться хотел,

Но милая приняла строгий вид:

«Ох, у меня так много разных дел,

А что случилось? У тебя горит?»

Её я вижу в парке и в кино,

С подружками в кафе по вечерам…

Понять, как видно, стоило давно,

Что вместе быть, увы, недолго нам.

Что я напрасно низки слов ловил…

А как чудесно голосочек пел,

Как трогательно мило мне твердил:

«Я ж не хочу остаться не у дел».