Текст книги "Сквозь тайну прошлого (СИ)"
Автор книги: Любовь Ларина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Глава 17
Приношу свои искренние извинения за задержку. Живу в таком районе, где частые перебои с интернетом и связью. По мере своих сил стараюсь минимизировать последствия от этого). Надеюсь, следующие главы порадуют вас, дорогие читатели)! Спасибо!
Леонид
– Попытка с халифом была интересной, – мягко заговорил Давид, отлипая от двери и подходя к женщине.
– Это не было попыткой. Я бы обратилась к нему, если бы пришлось. – Холодно ответила иллюзионистка и откинулась на спинку кресла.
– Почему, Аднан? Почему бы ты рискнула своей свободой, обратившись к халифу? – спросил мужчина, усаживаясь перед ней на колени и снимая с ее ног тапочки. Приложив маленькую стопу к своей груди, он начал подниматься вверх по ногам под длинную юбку, нежно поглаживая икры.
– Прекрати! – резко осадила женщина и опустив ноги, отвернулась к стене.
– Не отталкивай меня, цветочек! Только не сейчас! – Взмолился Давид, и я увидел, как Аднан в сомнении прикусывает нижнюю губу.
– Я тебя чуть не потерял, – прошептал мужчина, и женщина сдалась, раскрывая ему свои объятия.
Их поцелуй быстро перешел из разряда нежного в страстный. Давид, расшнуровав спереди платье, спустил его с плеч Аднан, открывая вид на полную грудь женщины.
– Уйди, – прохрипел я Саю и сам не узнал свой голос.
– Лео..., – начал было друг, но я перебил:
– Уйди, Сай! У тебя сейчас есть чем заняться!
Сработал портал и я остался в комнате один. Выдохнув, я прислонился лбом к прохладной стене, жалея и злясь, что не я сейчас за этой преградой, но не в силах оторвать глаз от происходящего. Давид с упоением ласкал ее грудь, то беря розовый сосок в рот и с силой посасывая его, то играя с ним пальцами. А у меня проносились мысли, что делать нужно совсем не так, что я бы ласкал по-другому.
Аднан запрокинула голову, и я видел, как бьется жилка на ее шее, где не было повязки. Она учащенно дышала, комкая руками юбку и невольно поднимая ткань на ногах. Давид естественно этим воспользовался, проникая в скрытое местечко. Юбка взметнулась от его резкого движения и появились стройные ноги с раскинутыми бедрами. Мужчина, словно опьяневший от дозволенного, стащил с неё нижнее белье и прижался к гладким раковинам, губами. Я и сам не далеко от него ушел, сходя с ума от открывшейся картины.
Никого я не хотел за последние шесть лет, был равнодушен к женской плоти. Но появляется она, и я будто вновь оживаю. Появляются желания, о которых я давным-давно забыл! Вот и сейчас, от того как она наслаждается ласками Давида, как подаются её бедра ему навстречу, я безумно злюсь, ревную и... возбуждаюсь. Член встал и не собирался опадать, пока я смотрел и не мог оторвать глаз от происходящего за прозрачной каменной стеной.
Легкое движение позади них, какое-то марево, всё-таки отвлекло мое внимание, их комната плыла и изменялась. Ничего не понимая, я смотрел как обычные гостевые покои превращаются ... в мою спальню. Вскрик наслаждения и иллюзия резко исчезает, а я понимаю, что еще больше запутался.
Аднан переводила дыхание, пока Давид медленно опускал юбку, попутно целуя нежную кожу.
– Тебе очень понравилось. – С улыбкой сказал мужчина, поднимая ее из кресла и обнимая.
– А может, нет. Откуда ты знаешь? – чуть смущенно спросила она.
– Ты показала ту самую комнату, – просто ответил Давид и я затаил дыхание.
Получается, он заметил иллюзию и прекрасно знал, что происходит?!
– Я совсем не контролирую, что я создаю в бессознательном состоянии, ты же знаешь. – Сказала Аднан, аккуратно высвобождаясь из объятий любовника.
– В нашем доме такая комната обязательно будет, – пообещал Давид, смотря на то, как женщина начинает переодеваться.
– И что же там будет? – игриво спросила она и у меня в груди заворочалась едкая ревность. Лишь со мной она должна так говорить, ни с кем более!
– Белые стены, увешанные цветными коврами. – Начинает описывать Давид и я понимаю, что мужчина не хочет чтобы Аднан знала как выглядит комната на самом деле. Он откровенно лжет ей. – Пол мозаикой и несколько лавок, застеленных красивыми одеялами.
– Давид, – задумчиво перебила иллюзионистка. – Какого цвета цветы в саду?
Он удивился, а я с нетерпением ждал ответа. Скажет правду или нет?
– Много желтого и красного, на фоне зелени. – Ответил мужчина, немного подумав. – На мой взгляд, безвкусно и слишком ляписто. Почему ты спрашиваешь?
Ложь! Аднан как-то обмякла и призналась, заставляя меня задержать дыхание и словно рухнуть в огромную пропасть.
– С того момента, как я первый раз побывала в этом саду меня мучают ... видения. Сладкий аромат с нотками ванили, маленькие белые цветы, что гроздьями спускаются со своих крепких стволов с длинными резными листьями. Потом, красные большие цветы с маленькими плотными листьями болотного цвета. Их аромат густой и насыщенный, он заполняет легкие, чтобы оставить после себя легкое головокружение. Сиреневые цветы с тонкой серебристой окаемкой, такой мягкий аромат, он обволакивает тебя и заставляет на мгновение забыть все проблемы. И так, с каждым вздохом, я могу описать многообразие цветов, что есть в этом саду. Я будто вижу их, даже через окружающую меня черноту.
Давид сжал кулаки, но голос его прозвучал совершенно спокойно, даже сочувственно:
– Ты никогда здесь не была, цветочек. А картинки сада ты могла придумать. Ты ведь иллюзионистка, сокровище мое, твое воображение поражает. К тому же, почему ты думаешь, я называю тебя "цветочек"? Именно за твою любовь к цветам. В этом саду нет сиреневых и белых цветов! – уверенно закончил он, а я очутился в своем кабинете, воспользовавшись порталом.
Глава 18
Сайрус
Что же это такое?! Почему с приезда этой парочки я хожу постоянно раздраженный и злой?! Закрыв глаза, сделал пару глубоких вздохов, чтобы успокоиться, но получилось все наоборот. Бешенство накрыло полностью, и я отправился к причине своего настроения. Комната, в которой держали Тень, была оборудована специальным полем, совершенно незаметным для обычного человека и даже маг мог не сразу понять в чем дело, но не Тень. Когда Тень входил в эту комнату, на него словно обрушивался вакуум. Сложно, после хождения по нескольким пространствам, оставаться в одном – я это знаю, чувствовал на своей "шкурке".
Не сбавляя шага и не обращая внимания на поклоны от стражи, я стремительно подошел к Тени и с размаху впечатал свой кулак в его квадратный подбородок. Голова мужчины дернулась, но он не издал ни звука. Лишь усмехнулся, и сплюнув кровь, издевательски спросил:
– И это благодарность за спасение жизни Владыки?!
Оттянув его голову за волосы, я переспросил:
– Благодарность?! Я тебя расчленю, а твои ошметки выброшу в океан, кормить рыб. Буду надеяться, что они не отравятся!
Кажется, Тень наконец понял, что все серьезно и его глаза в непонимании сощурились.
– Я не выполнил задание, но спас Владыку. – Обстоятельно заговорил он, без всех смешков и издевок. – Не понимаю, почему меня здесь держат свои же. Считал, что для проформы, для поддержания легенды. Но видимо это не так? – вопросом закончил он и посмотрел на меня.
Прежде чем я успел ответить, в комнату открылась дверь, и быстрым шагом в проем вошел мужчина в возрасте.
– Здравствуй, Дон. – Поздоровался я с главой Теней, склонив голову, и присел на пустой стул. Некая часть в моем организме, отвечающая за большие подставы, громко завопила.
– Сай. – Вернул кивок Дон. – Почему мой человек здесь?
– Это я хочу узнать у тебя, – медленно проговорил я. – Он утверждает, что получил приказ. А за приказы отвечаешь у нас ты.
– Все верно. – Согласился глава Теней и мое внутреннее чутье скукожилось. Дон говорил так, будто все было согласовано с высшей инстанцией, а значит...
– Кто отдал приказ на устранение Царицы Востока? – с замиранием сердца, спросил я.
– Владыка. – Последовал ответ и Дон нахмурился. – Вообще я был удивлен, Леонид никогда не трогал женщин. Но я не посмел ослушаться и отправил Тень.
– Как получили приказ? – спросил я, пытаясь сообразить, стало ли Лео так плохо от присутствия иллюзионистки или же кто-то сумел проникнуть в систему.
– Письмо с оттиском его печатки. – Был ответ.
Чтобы поставить печать правителя, нужна была печатка, которую носил только Владыка. Неужели он действительно отдал приказ? Но я видел его реакцию на нападение. Лео не испугался, когда в него полетели кинжалы, наоборот, он словно испытал облегчение. А вот когда стало ясно, что может пострадать иллюзионистка, он обезумел от ужаса.
– Когда? – лишь мог я спросить.
– Сегодня. За час до обеда. – Ответил Дон, непонимающе глядя на меня.
– Простите. Это было недоразумение. – Сказал я и отдал приказ:
– Отменить все распоряжения Владыки, которые получены за последние, – здесь я чуть помялся, но подсчитав, сколько госпожа Аднан здесь находится, закончил, – две недели. Теней вернуть и представить отчеты об их перемещениях. Все приказы господина получать только лично от него, до новых распоряжений. Его освободить, – кивнул я на Тень.
– Счастливо, Дон, – попрощался, игнорируя требовательный взгляд главы Теней, и вышел из камеры.
Ярость, что клокотала во мне, просила выйти наружу, и я собирался дать ей сделать это. Давид ответит мне на все вопросы, и я не посмотрю, ни на международный скандал, ни на липовую Наянию.
– Сай! – раздался любимый голос и я обернулся, чтобы счастливо улыбнуться.
– Калина, – прошептал я, обнимая жену. На удивление она даже не стала вырываться, принимая мою ласку.
– Что ты здесь делаешь, любовь моя? – спросил я недоуменно.
– Пришла проведать Лео и увидеть мужа в кои-то веки. – Нервно улыбнувшись, ответила Калина и я мысленно пнул себя. Это ж как меня нужно было довести, что я уже свою жену допрашиваю.
– Прости, любимая! – повинился я перед ней, с жадностью осматривая свое сокровище.
Калина выбрала темно-зеленое платье с квадратным вырезом, а волосы заплела в пышную косу на затылке. Верх элегантности и стиля...
"Традиций и чистоты крови", – с мысленным вздохом добавил я про себя.
– Сай, что происходит? – тем временем, спросила Калина. – Меня не выпускают из дворца.
Я чуть нахмурился, Лео действительно отдал приказ проверить всех и по протоколу я должен оставить жену дознавателям. Самому стало смешно от этих мыслей, и улыбнувшись, я ответил:
– Ничего такого, с чем бы мы ни справились. Давай я провожу тебя к дознавателю, оставишь подпись и поедешь домой. Хорошо?
– Сай, я соскучилась. Ты со мной поедешь? – чуть хриплым голосом спросила жена, и у меня от предвкушения застучало быстрее сердце.
Когда она говорила таким тоном, то меня точно ждало что-то волшебное.
– Вечером, любимая. – Пообещал я.
Вот Давида сейчас раздавлю морально, а может и физически, и сразу же домой, под бок своей благоверной. Мы шли по коридору, к лестнице на первый этаж, когда Калина вдруг остановилась и призналась, повернувшись ко мне:
– Я так соскучилась, что готова совершить глупость, представляешь?!
– О чем ты, солнце моё? – не понял я.
Калина вела себя не понятно, но может беременность так сказывается или же, весь мир вокруг меня сошел с ума. Схватив за руку, она завела меня в первую попавшуюся комнату, оказавшуюся гостиной. Я со смешанным чувством удивления и возбуждения смотрел на не стандартное поведение своей жены. Калина на этом не остановилась, прижав меня к двери, она с упоением принялась целовать меня. Отвечая на сладкие поцелуи, я уже искал глазами место, где придаться любви, но жена просто свела меня с ума.
– Хочу по-другому, – прошептала Калина, когда я попытался отвести ее к узкой кушетке.
Элегантно опустившись на колени, она расстегнула молнию и вытащила мой член, который стоял как скала. Чуть помедлив, жена лизнула головку и посмотрела на меня снизу вверх. Я уже от этой картины готов был кончить. Мое пуританское солнышко стояла передо мной на коленях и медленно погружала мой член в свой горячий рот. Стон вырвался непроизвольно, а руки сжались в кулаки. Я закрыл глаза, чтобы не поддастся искушению взять Калину за волосы и увеличить темп.
С одной стороны, я теперь не видел искушающей картинки, а с другой, ощущения стали еще ярче. Ее язычок пробегал по стволу и опоясывал головку члена, подразнивая и возбуждая еще сильнее. Губы то с силой сжимали его, то мягко скользили по коже, заставляя бедра подаваться навстречу неторопливым движениям.
– Калина..., – умоляюще прохрипел я, но жена будто и не слыша, продолжила свои сладкие издевательства.
Удовольствие пронизывало меня от кончиков пальцев до макушки. С каждым движением ее рта оно собиралось в тугой узел, который натягивался от напряжения. Не выдержав сладкой пытки, я схватил Калину за косу и с наслаждением погрузил свой член в ее рот в последний раз, изливаясь потоком спермы.
Конечности дрожали, когда я открыл глаза, с тревогой глядя на жену. Она не любила такие проявления страсти, предпочитая традиционный секс. Не поднимая на меня взгляда, любимая приводила себя в порядок. Застегнувшись и отряхнув одежду, я так и не нашел что ей сказать, чувствуя себя последним дикарем.
– Сай, я опаздываю к лекарю. Можешь проводить меня домой скорее, – мягко попросила Калина и я расстроился. Таким тоном она обычно говорит, когда сильно задеты ее чувства, но ругаться она не хочет.
– Конечно, счастье моё. Отметимся у дознавателя, и домой, – послушно согласился я, но жена вдруг взорвалась.
– Я хочу попасть домой немедленно, а не через череду никому не нужных бумаг! Мне нужно привести себя в порядок перед посещением лекаря, иначе можно понять до чего я опустилась. – Закричала она вдруг и на меня будто вылили ушат холодной воды.
– Или у тебя есть в чем меня подозревать? – добавила она, сложив руки на груди и смотря себе под ноги.
– Конечно, нет. – Согласился я не своим голосом, сердце сдавила тоска и боль. – Я провожу тебя, пойдем.
Все время пока мы шли к главным воротам через стражу, я думал о том как однажды точно подметила иллюзионистка: "Порой над нами сильно шутят Боги!". Я обожал Калину, любил ее всем своим существом. И повторил бы весь свой жизненный путь ради нее одной. Я знал, что и она любит меня. Но когда Калина выбирала между традициями (а так же правилами поведения, этикетом) и своим мужем, меня всегда ждал проигрыш.
В этом плане я часто завидовал Лео и Нае. Они просто любили, не оглядываясь на чужое мнение, а зависти и осуждения вокруг хватало. Каким-то образом, Леонид принял свою супругу полукровку и никогда не оборачивался на этот факт, не смотря на то, что "доброжелателей" было много. Даже Калина долго привыкала к мысли, что ее Владычица не чиста кровью, но потом все же смирилась. Я думал, что это хороший знак и однажды, любимая сможет закрыть глаза на часть своих глупых правил и отдаться любви полностью. Но увы, после смерти Наянии, все встало на те же места и все послабления снялись.
– Я буду вечером, – чуть суше, чем обычно, сказал жене, провожая за главные ворота.
Никакого поцелуя и я вижу, что гордой походкой она подходит к наемному экипажу. Мелькнула мысль о том, что несколько экипажей есть и дома, зачем наемный? Но отбросив мысль как не существенную, я поспешил к Лео, нужно было рассказать информацию. Благодаря Калине, яростный запал спал, и Давид еще мог пожить спокойно.
Владыка находился в своем кабинете, хмурый и напряженный. По всей видимости, ни у одного меня день не задался. Хотя, если вспомнить ЧТО он остался наблюдать, ему было однозначно хуже.
– Есть новости? – спросил Лео, и мне показалось, что он сделал усилие, чтобы оторваться от своих мыслей.
– Есть, – со вздохом ответил я, получив о-о-очень внимательный взгляд. – Если ты не собирался убивать госпожу Аднан, то кто-то воспользовался твоей печаткой для этой цели. – Кратко доложил я, и мы одновременно посмотрели на кольцо, что висело на хвосте ониксовой фигурки пантеры.
Эту статуэтку, если я не ошибаюсь, подарила Владыке Наяния, на одну из их годовщин. Лео сложил пальцы в замок и прислонился к ним подбородком, не отрывая взгляда от печатки. О чем думал друг, я мог лишь гадать, слишком пристальный и жесткий взгляд у него был.
Минуту спустя меня вдруг пришла мысль, и я оглянулся на стол секретаря.
– Я думал, что Марк появиться в течение дня и не стал посылать за ним. Но в таких обстоятельствах, после нападения, велел найти. – Сказал Лео, тоже посмотрев на пустующий стул и заваленный бумагами, стол.
– Списки еще не принесли? – спросил я, уже чувствуя, что преданный секретарь пропал не просто так.
Владыка покачал головой и задумчиво проговорил:
– Он странно вёл себя в последнее время. Неожиданно замирал посреди кабинета, стал рассеянным с бумагами. А ещё, – друг внимательно посмотрел на меня, – он стал часто озираться по сторонам.
– И ты оставил это без внимания? – спросил я удивленно, стараясь припомнить, когда я последний раз видел секретаря.
– Нет, конечно. Спросил, всё ли у него в порядке. Но Марк заверил, что проблемы у близкого человека и всё скоро разрешиться.
– Вот как? – спросил я, впрочем, не ожидая ответа.
Мы с Лео переглянулись и безмолвно сошлись на том, чтобы пока оставить исчезновение Марка. На душе было муторно. К печатке Владыки имели доступ лишь трое: сам Леонид, я и Марк. Кабинет был защищен даже от проникновения Теней, что уж говорить о простых людях.
– Ты заметил? – медленно заговорил Владыка, возвращаясь к разговору о песчаниках. – Что они не удивились нападению. Не было вопросов: за что и почему? Давид был готов к покушению, а значит, они либо обладают какой-то информации, либо перешли кому-то дорогу. Из того, что я слышал из их разговора..., – Лео прервался, но глубоко вздохнув, закончил:
– Это связано с халифом. С этого и начинай!
Дождавшись моего кивка, он отвернулся и подошел к окну, уставившись на сад. Я уж было думал, что там вновь гуляет иллюзионистка. Госпожа Аднан имела слабость в виде прогулок по дорожкам сада, женщина могла гулять там с утра до вечера. Но нет, никого не было. Лео осматривал сад с многообразием цветов, что сажали под руководством его жены, так внимательно, будто разрабатывал план по захвату соседнего государства.
– Сай, с этого момента, – заговорил вдруг Лео. – Мы начнем действовать по-другому...
В следующие два часа мы составляли план, который должен был не только раскрыть Давида, помочь Лео с госпожой Аднан, но и возможно вывести заговорщиков, что решили убрать Царицу Востока с нашей помощью. Ведь в списках, которые нам принесли, числилось, что Марк был во дворце в первой половине дня. Но верный (или уже нет) секретарь, не выходя за пределы дворца, бесследно исчез после этого.
Глава 19
Аднан.
Прошла неделя с момента покушения и я не знала что делать. У меня было ощущение, что меня медленно сводят с ума. Все семь прошедших дня, господин Сайрус приходил с утра и вежливо, но непреклонно, забирал Давида на беседу. Почти сразу же после их ухода, появлялся Владыка Леонид и меня куда-нибудь приглашали.
В первый день мы просто гуляли по саду. Причем он будто решил провести урок по ботанике, рассказывая какие цветы растут в его саду. Не сразу, но я вдруг осознала несоответствие между тем, что мне говорил Давид и тем, что рассказывал Владыка. Многообразие цветов было именно таким, как приходили ко мне в видениях. Я даже потрогала некоторые из них, когда мужчина подарил мне букет, с искренними извинениями за сложившуюся ситуацию.
На следующий день, правитель этого государства привел меня на берег пруда. Я здесь была в первый день своего прибытия, кажется, он это очень хорошо запомнил. Меня ждали дети, с которыми я играла до самого обеда. Когда пришел Давид, мы лакомились потрясающими пирожными и горячим шоколадом. Он не стал забирать меня оттуда, но и сам не остался.
На третий день, я посетила творческую выставку. Когда на мой напряженный вопрос, куда мы направляемся, Леонид радостно ответил: "На выставку", то я чудом сдержалась от пощечины уже во второй раз. Впрочем, мое плохое настроение быстро исправилось. На выставке оказались разнообразные скульптуры и что самое главное, из посетителей мы с Владыкой были одни. Я смогла вдоволь "на смотреться" на произведение искусства.
Четвертый и пятый день, мы ездили к океану. Хоть я ничего и не видела, но запахи витавшие в воздухе говорили мне многое. Соленый ветер, брызги воды, крики птиц и ...рядом шагающий мужчина.
Владыка Срединного государства начал прочно обосновываться в моих мыслях. Он дарил мне такие потрясающие эмоции и впечатления, что я просто не могла его игнорировать. Хотя и честно пыталась. Меня злило, что Давида все время уводят, а меня вынуждают принимать приглашения. Но все было обставлено так красиво и вежливо, что просто не было возможности отказаться. А когда я уже оказывалась на самой прогулке, тяжело было оставаться равнодушной.
Шестой день мы провели в месте, где делался их знаменитый шоколад. Хоть я ничего и не видела, Владыка описывал каждый шаг приготовления лакомства, стоя совсем близко рядом со мной и давая попробовать разнообразные варианты вкусного десерта. А на седьмой, гуляли среди вишневых деревьев, где мужчина угощал меня крупными и сладкими ягодами.
Мне бы следовало разъяриться или попробовать прекратить это встречи, на радость Давиду. Но наш гостеприимный хозяин не проявлял ко мне не уважения. Все было так чинно и вежливо, что я самой себе казалась отвратительной. Вместо того чтобы радоваться такому отношению, я злилась на его равнодушие.
Желание ощутить новый поцелуй от Владыки стало манией для меня, и я не понимала, как такое возможно? Ведь я уже смирилась с тем, что не умею любить и желать, как обычные люди. У меня была дыра за место сердца, которая лишь брала чужую любовь.
Давида отпускали примерно к обеду, но всякий раз к разному времени. Судя по его напряжению и мрачному настроению, на этих беседах он просто терял время. А Давид терпеть не мог, в пустую тратить время. Наверное, именно поэтому, на очередное предложение о выступлении, он вдруг ответил согласием.
На мои вопросы он лишь съязвил, что я итак праздно провожу время, можно и немного поработать. Я не стала спорить, но почувствовала, что отсчет времени до моего нового наказания – начался. Давид безумно ревновал, но сделать ничего не мог, и судя по всему, это будет моей ношей. Впервые мы попали в ситуацию, когда не могли действовать, даже сопротивляться. Ведь по сути, с нами обращались очень вежливо и тактично, не чему было противиться.
Любая попытка к бегству была бы провальной, просто потому, что не было причины бежать. Нас официально попросили дождаться конца расследования, о ходе которого даже рассказывали, правда без подробностей.
В противовес настроению Давида, Владыка Леонид, будто с каждым днем был все счастливее. Он стал смеяться. Когда я услышала его смех в первый раз, то замерла в ступоре. Звуки были столь знакомыми, теплыми и родными, что я покрылась мурашками с головы до ног.
После этого дня, воображение мне стало настойчиво рисовать мужчину, которого я когда-то видела в смутных видениях. Он прочно стал ассоциироваться с правителем этих земель. И теперь, когда смеялся Владыка, мужчина в моем сознании тоже улыбался красивой улыбкой. Его темные глаза светлели, а складочка между бровей разглаживалась. В блестящие чёрные волосы хотелось запустить пальцы, чтобы проверить насколько они шелковистые.
Еще через несколько дней я могла убедиться, что это точно воспоминание, а не видение. Мы с Владыкой возвращались с прогулки, когда я вдруг запнулась. И вроде ничего странного, ведь я слепая, но досада, что охватила меня, получила продолжение в виде попытки пнуть ближайший камушек. Конечно у меня это не получилось, а мой тапочек улетел куда-то за радиус действия моих магических щупов. Послышался теплый смех, и Владыка Леонид исчез на мгновение, чтобы появиться с тапочкой в руках.
В следующую секунду я отчетливо вспомнила такую же ситуацию. Мужчина из моих воспоминаний задорно смеялся, пока я надув губы, прыгала в сторону улетевшей обуви. Но стоило мне наклониться за тапочкой, как меня подхватили сильные руки, а к губам прижались в сладком поцелуе, на который я с удовольствием ответила. Кто он такой и почему смотрел на меня с такой любовью?!
Голова начала болеть от всех этих мыслей и воспоминаний. К Давиду я не могла подойти с такими откровениями, он вообще был против моих попыток вспомнить что либо. А если выясниться, что вспомнить мне хотелось мужчину, то поркой я точно не обойдусь.
Прямо перед новым выступлением, я умудрилась поссориться со своим сопровождающим. А ведь все начиналось так хорошо, его даже не водили на беседу.
– Ты так освоилась здесь, цветочек. – Ядовито проговорил Давид, пока я с удовольствием отпила горячий шоколад, присланным специально для меня, с запиской в плотном конверте.
Мою растерянность от того, что была записка, быстро развеяла служанка.
– На конверте упоминается, что мне нужно прочитать бумагу вслух, госпожа. Вы позволите? – спросила мягко девушка и я в прострации кивнула.
– Прекрасной Царице Востока. – Громко и с выражением начала читать служанка. – Госпожа Аднан, позвольте выразить восторг вашими представлениями. Не сочтите за грубость мою попытку облегчить ваше состояние. Наш маг уверил, что после этого шоколада, ваше магическое истощение будет намного меньше. С искренним уважением и восхищением к вам, Владыка Леонид Катарсис.
– Мне не остается ничего другого, – мягко ответила я Давиду, стараясь не накалять ситуацию.
– Аднан, – прошептал он мне на ухо, оказавшись вдруг рядом со мной и напугав. – Мы оба знаем, что тебя хотят как постельную игрушку. Ты просто экзотический цветочек, который так сладко сорвать. Тебе напомнить визиря Хаджи Пашу.
– Прекрати... – прошипела я, чувствуя небывалую ярость, – напоминать мне об этом случае! И Владыка Леонид отличается от Халифа. Он не позволил себе ничего лишнего, а ты просто ревнуешь! – Высказала я свои соображения и попыталась встать с кресла, но не смогла. Давид прижал меня за плечи к спинке кресла и ледяным тоном ответил:
– Конечно, я ревную, цветочек. И сдерживаюсь из последних сил!
У меня побежали мурашки по коже от его слов. Давид явно дошел до последней стадии бешенства, и меня ждала расплата. Горло перехватило от страха, я всегда начинала безумно его бояться, когда он был отстраненно-спокойный. Если кричащего Давида можно было отвлечь, то равнодушного ничего не могло пронять.
– Тебя ждет выступление, о Царица Востока! – съязвил он, отпуская меня.
На место страха пришла злость. Да, я не была правильной, желая поцелуя чужого мужчины. Но я и не была настолько глупой, чтобы не понять: Давид использует мое увечье и то, что спас когда-то, для того чтобы давить на меня. Раньше я принимала это спокойно, но в последнее время, меня штормило из стороны в сторону. Странные воспоминания, голоса и видения, все это наполняло мою голову и заставляло теряться. Были мысли, что я просто на просто схожу с ума!
Представление сегодня давалось в саду. Но не там, где я любила гулять, а с другой стороны дворца. Большая площадка, окруженная деревьями и кустарниками, была предназначена для проведения пикников, когда присутствуют множество гостей. Утром этого дня я самолично прошла раз десять эту огромную поляну, что распределить свои силы. Пожалуй, это было самое сложное, достать своей иллюзией до каждого человека.
Слова Давида не выходили у меня из головы, и злость постепенно превращалась в ярость. Мне уже было даже не интересно, что со мной происходит. Просто хотелось выпустить эту эмоцию, сжигающую меня изнутри.
