Текст книги "Девочки с Венеры, а мальчики… с дуба рухнули?"
Автор книги: Луис Реннисон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– Ну все, мам, я пошла, – говорю я, как ни в чем ни бывало. – До завтра.
Разворачиваюсь и ухожу. Йес! Какая я хладнокровная! Значит, из меня получится нормальный айсберг.
15.50
Прозвенел звонок с уроков. Мы с Джас несемся вниз по улице, у нас всего пять часов на сборы. На бегу я рассказываю:
– Мутти что-то заподозрила, когда я сказала, что сегодня ночую у тебя. По-моему, она мне не верит. Будто я вру.
– Так ты и врешь.
– Не придирайся к словам.
У Джаски
17.00
Сначала мы подкрепились, чтобы вечером были силы: мы съели печеный картофель, нарезанный соломкой и приправленный майонезом, и по два фруктовых поп-тарта (нам необходим витамин С). Потом вернулись в комнату, включили веселую музыку и начали готовиться. Джас посмотрела на фотографию Тома на комоде и, загрустив, завздыхала:
– Что-то мне уже никуда не хочется.
Я нацелила на нее кисточку от туши и говорю:
– Джас, прекрати. Твой Лапа будет только рад, если ты куда-то пойдешь, он же тебе звонил и говорил об этом. Он будет против, если ты начнешь хандрить и подведешь свою подругу. Имей в виду, даже кисточка для туши может стать орудием кровавого убийства.
Джас немножко поворчала, но суть вопроса уловила. Взялась за дело, начала укладывать волосы.
– Ну и колись, Джи, – говорит она. – Окучишь ты этого Дейва, а дальше что?
– В каком смысле?
Я просто так переспрашиваю – я не могу одновременно краситься и говорить о серьезном. Вся жизнь прекращается, когда я крашусь.
– Ну, он станет твоим парнем, а дальше что? – не унимается Джас. – Ведь вам придется целоваться.
Тут звонит телефон, и мы обе бежим снимать трубку, она в одной комнате, я – в другой.
Это Рози со Свеном, они звонят из телефонной будки.
– А мы придумали «танец в таксофоне», – заявляет Рози, потом включает через динамик плеер, и мы с Джаской слышим, как они сопят, шуршат, толкаются, отбивают чечетку – короче, танцуют «танец в таксофоне». А Свен еще все время приговаривал: «о, йа, о, йа, давай-давай!» и нес какую-то шведскую чушь, не для английских ушей, короче. Когда музыка кончилась, Рози взяла трубку и крикнула, запыхавшись:
– Как вам? Потряс, правда? Ну все, до встречи, не опаздывайте!
И дала отбой.
21.15
До «Крейзи кокоса» едем на автобусе. На мне столько косметики, что я не могу пошевелить ни одним мускулом, но это и хорошо, по крайней мере, не буду улыбаться как дура. Выгляжу я суперски – в топе и маминых кожаных штанах. Надеюсь, что мама не обнаружит пропажу.
Мы сели на автобус и обалдели. Водитель – тот самый Элвис. Он нас узнал и сказал: «Bonsoir». И содрал с нас за билеты, как со взрослых.
«Крейзи кокос»
21.30
Мы подошли к клубу. А вот и Рози со Свеном. На Свене серебряные брюки-клеш. Завидев нас, он начал крутить бедрами, приговаривая: «Йа, супер! Кам он, бейбис!» И вся толпа, что собралась у входа, смотрела на нас. Я повернулась к Рози и говорю:
– А твой Свен всегда ведет себя так по-свенски?
Потом приехал микроавтобус с ребятами из «Стифф Диланз», и среди них был Робби. Если секунду назад я и была айсбергом, но тут почувствовала, что таю. Робби нас увидел и сказал:
– Привет.
– Нунг, – ответила я. (Представления не имею, что это значит – просто вырвалось).
Начали пускать в клуб. Робби долго смотрел на меня, а потом говорит:
– Ты там дел не натвори.
Я разозлилась нипадецки. Да как он смеет? После таких слов знаете что? Я ему докажу, что я взрослая! Правда, прежде нужно пройти вышибал, которые отсеивают всех малолеток. И я тихонько подбадриваю наших:
– Спокойно.
И тут Свен подхватил меня под мышку и говорит вышибалам:
– Гут ивнинг! Пропустить меня с айн, цвай, драй цыпочками!
Уж не знаю как, но нас пропустили. Наверное, вышибалы так обалдели от выходки Свена, что забыли посмотреть на нас.
Начинаем операцию «Резиновый шнур».
23.00
Мы с девчонками пошли в туалет, чтобы поправить макияж.
В туалете горел тусклый красный свет, отчего мы выглядели еще взрослее. Только я залюбовалась собой, как вдруг в туалет вошли Джеки с Элисон, Близняшки-бумер. Обе с сигаретами в зубах (кто бы сомневался). Джеки еле передвигалась в своем узком платье. Еще бы. У нее попа – о-го-го. Джеки нас увидела и говорит:
– Надо же. Неужели при клубе устроили ясли, пока родители развлекаются?
И она пошла в туалет писать. Джеки так громко писала – как ломовая лошадь после водопоя. А Элисон стояла и смотрела на нас. Странно еще, что она что-то видит – у нее на носу огромный прыщ, словно у нее не один нос, а два.
В самом клубе было офигенно здорово – много переходов и лестниц, и все они вели в танцевальный зал, в глубине которого была сооружена небольшая сцена. Туалет находился в конце лестницы наверху, и когда мы спускались вниз, я переживала, что у меня все видно – я как-то не продумала выбор нижнего белья.
Джаске хорошо, потому что она у нас любительница семейных трусов.
В танцевальном зале устроили настоящее лазерное шоу: лучи, отражаясь в хрустальных шарах под потолком, разбегались во все стороны. Музыка уже громыхала вовсю. Рози со Свеном танцевали в середине зала свой «танец в таксофоне». Свен выкрикивал: «Уух! Давай, давай!», и вокруг них было пустое пространство – кому охота оказаться раздавленным всмятку этим громилой в серебряных брюках-клеш.
Джас крикнула мне на ухо:
– Там возле бара друзья Тома, видишь? Наверняка Дейв Смехотура среди них.
– Только который из них? – крикнула Джулз. – Их там с десяток человек.
– Но ведь никто не смеется, – сказала я.
– Ты о чем? – удивилась Джулз.
– Ну, ведь если его зовут Дейв Смехотура, значит, он должен всех смешить. А они стоят и пялятся по сторонам. Конечно, он может быть Смехотурой, потому что сам много смеется.
В этот самый момент вся компания возле бара дружно разгоготалась.
Тогда Джас решила действовать – что совсем на нее не похоже.
– Одного из них я знаю, его зовут Ролло, – сказала она. – Пойду и спрошу у него про Дейва Смехотуру.
– Ладно, – говорю, – только поделикатней. Просто спроси, кто из них Дейв, чтоб мы могли рассмотреть его. Но больше ни слова.
– Я тебе что, дурочка? Не исключено.
И Джас пошла к барной стойке. Она долго болтала с ребятами, кивала, дула на челку, поводила плечами. О чем она там говорит? Меня это бесит.
Я стояла как ни в чем не бывало, томно улыбаясь, покачиваясь в такт музыке, время от времени отпивала из бокала, махала всем подряд, даже незнакомым людям… Ждала Джаску. Потом она вернулась, вся запыхавшаяся и указала на темноволосого парня в черных джинсах.
– Вон тот! – сказала Джас.
Парень, естественно, видел, что на него показывают пальцем, и вопросительно кивнул Джаске, а она тыкнула в меня пальцем и закивала, как китайский болванчик.
Я была в полном ауте. Наверное, в этот момент у меня было такое застывшее лицо, как у замороженного полуфабриката, только без панировки. И я говорю Джаске краешком губ:
– Джас, я тебя убью. Что ты им сказала?
– Я просто спросила у Ролло, кто тут Дейв Смехотура, и Ролло указал на этого парня, а он спросил: «А в чем дело?» И я ему объяснила, что ты его заценила.
После этого остается просто убить ее и съесть. И я опять процедила сквозь зубы, потому что Дейв все еще смотрел на нас:
– Джас, ты сказала ему, что он мне нравится?
– А что? Он классный. Если б не Лапа, я бы…
И тут в зале появился Робби. Он протискивался сквозь толпу с гитарой в руках. Увидев нас, он улыбнулся. Мне так хотелось рвануть тюленем со своего айсберга и броситься ему на шею, но я взяла себя в руки и изобразила полное безразличие, словно он такой же неодушевленный предмет, как его гитара.
Полночь
«Стифф Диланз» начали свое выступление. Я танцевала в кучке с Рози, Свеном и Джаской, а Джулию и Эллен захомутали парни из компании Тома, нормальные ребята, конечно, но… Бог Любви только один на всем свете. Он был неотразим, и это очень-очень плохо для меня, потому что перед сценой столпились девчонки – они все танцевали и не сводили с него глаз. Пару раз, когда Робби спускался со сцены, к нему обязательно подкатывала какая-нибудь «коза». Я старалась не смотреть, но ничего не могла с собой поделать. А что, если он тоже западет на какую-нибудь девчонку? Я этого не переживу. Был момент, когда наши глаза встретились, и он мне улыбнулся. Мамочки родные, он отовсюду хорош: и спереди, и сзади… И волосы, и зубы… Я почувствовала, как у меня защипали целовательные железы, но я твердила себе: нельзя, нельзя – думай про резиновый шнур…
Чтобы хоть как-то снять напряжение, я потащила Джаску в туалет, а там, естественно, эта наглая парочка Джеки с Элисон – заперлись вдвоем в кабинке и дымят, переговариваясь. Они что там, поселились? Я и говорю Джаске:
– Кажется, наша знаменитая парочка прописалась в КПЗ.
И мы стали хохотать, пока Джаска не подавилась собственным смехом – и мне пришлось бить ее по спине. Ну, а потом мы для профилактики еще пару раз подкрасили ресницы.
Когда мы спустились с лестницы, меня остановил Дейв Смехотура.
– Привет, – сказал он.
– Привет, – ответила я и улыбнулась, стараясь при этом втянуть нос.
– Так ты и есть Джорджия? – поинтересовался Дейв.
Час ночи
Вообще– то он ничего. Не Бог Любви, конечно, но на полубога вполне потянет. И еще он очень веселый.
2.00
Мы с Дейвом танцевали быстрый танец, а потом еще и еще. Дейв даже умудрился потанцевать со Свеном, выделывая самые невообразимые па. И тут Свен подхватил Дейва на руки и расцеловал в обе щеки, но даже это Дейв воспринял с юмором.
Из ночного клуба мы уходили втроем, я, Джас и Дейв. Я видела, что Робби поглядывал на нас, но он был занят на сцене отсоединением аппаратуры. А возле него отпивалась какая-то блондинка – выпрашивала автограф или что-то там еще (вот именно – что-то там еще). Я знала, что должна напоследок показать, какая я взрослая и недоступная для него. Когда Дейв спросил меня, поеду ли я на последнем автобусе, я начала смеяться, как будто наглоталась веселительных таблеток.
– Ха-ха-ха! – смеялась я. – Последний автобус? Ой, Дейв, ну ты меня насмешил!
Дейв на меня так посмотрел – наверное, не понял, что такого смешного он сказал.
Потом мы пришли на автобусную остановку. И возникла неловкая пауза. Потому что Джаска прилипла к нам как репей (См. «Джорджиальные словечки»).
Интересно, как между мной и Дейвом может что-то произойти, если она не отстает ни на шаг? Я пыталась подать ей знак, грозно шевеля бровями, а она:
– Ой, тебе что-то в глаз попало? Дай посмотрю.
Пока мисс Семейные Трусы доставала мой глаз, пришел автобус, только не наш, а Дейва. Дейв чмокнул меня в щечку и сказал:
– Ну, я поехал. Отличный был вечер Может, еще увидимся.
А потом он подмигнул мне и залез в автобус.
А мы с моей «репейной» подругой пошли домой пешком. Я пребывала в полном смятении:
– Джас, как ты думаешь, я ему понравилась? И зачем он мне подмигнул? Кажется, Робби видел меня с Дейвом и как я смеялась над его шуткой.
– Ну да, – хмыкнула Джас. – Как бы ты ему не разонравилась. Он всего-то спросил тебя про автобус, а ты так смеялась, чуть штаны не потеряла. И нос у тебя разъехался на пол-лица, и твой рот…
– Джас.
– Что?
– Умолкни.
– Я сказала, что думаю.
– Лучше не говори.
– Да пожалуйста.
– Вот и молчи.
– Буду молчать.
– Вот и молчи.
Джас обиженно молчала какое-то время, а потом все же прибавила:
– Ну и пожалуйста. Как же она меня достала.
3 часа утра,
…Да еще развалилась на всю кровать – пришлось выстроить границу из ее мягких игрушек, чтобы не залезала на мою половину.
Дейв сказал: «Может, увидимся». Что бы это значило?
Полчетвертого утра
И если он действительно захочет увидеться, мне это надо?
Четыре утра
Если Робби приревновал, значит, по идее он должен мне сегодня позвонить, чтобы попросить меня вернуться.
Не исключено и то, что резиновый шнур еще не натянут до упора.
Четверг, 30 сентября
15.00
В итоге я все-таки заснула на Джаскиной кровати, причем заснула на немецком языке, который, как оказалось, обладает хорошим снотворным действием, за что спасибо герру Камьеру. И в этом моем сне герр Камьер рассказывал мне сказку про девочку Гретхен и голубя на жердочке. Вот уж точно: немецкая душа – потемки. Возьмите хотя бы историю про прием Хаймлиха.
16.30
…По дороге из школы я решила попрактиковаться на немецком.
– Джас, а как будет по-немецки «голубь на жердочке»?
– Эээ… Кажется, ein Duff in ein Duffcot.
– Ach gut. Du bist ein duff in Duffcot nicht wahr? (39)39
Понятно. Ты что, действительно голубь на жердочке? (нем.)
[Закрыть]
– Nein, – говорит Джаска. – Ich nicht ein Duff in Duffcot.
– Jah, – сказала я.
– Какой я тебе голубь на жердочке? – сказала Джас.
– Самый что ни на есть.
– Ну тебя.
16.45
Я так вымоталась. Нужно немножко поспать.
17.00
– Джорджи, мы дома!
Это мама пришла с моей разлюбимой сестренкой. А теперь я слышу, как Либби с грохотом забирается по лестнице, потом сопит, открывая дверь, что-то волоча по полу.
– Пливет! – говорит Либби и забирается ко мне в постель – да не одна, а в компании с Ангусом, с Барби в акваланге и лошадкой Чарли, и… еще с чем-то склизким и холодным. Я вскакиваю как ужаленная:
– Либби, что это?
А она мне улыбается, сморщив нос и обнажив зубы как хищный зверек – это у нее самая обворожительная улыбка.
– Тебе подалок, – говорит Либби. Я заглядываю под одеяло:
– Господи, что это? А мама кричит снизу:
– Либби, где твой желатиновый заяц (См. «Джорджиальные словечки»)?
Гигантикус Штанитикус
Понедельник, 4 октября
9.30
Никаких новостей ни от БЛ, ни от Дейва Сме-хотуры. Не смешно.
На географии
Брр. Еще только октябрь, а холодрыга как в настоящей Гренландии, разве что без полярных медведей, эскимосов и плавучих льдин. Как говорит брат Эллен, настоящий «колотун-бабай». Я не собиралась подхватывать такие словечки, но они оказались очень заразительными. Более того, я заразила ими всех остальных девчонок. Просто какая-то эпидемия, вроде кори и так далее. На географии Роз подняла руку и спросила миссис Фрэнке (полное отсутствие чувства юмора):
– А можно в КПЗ?
– Это что еще такое? – строго переспросила миссис Фрэнке.
– Ну, сменить воду в аквариуме. А может даже пустить снаряд, – выпалила Рози.
Мы так смеялись, что если б мы были мягкими игрушками, из нас бы давно вывались поролоновые кишки.
Но смеялись мы молча. Никому не хочется оставаться после уроков.
Большая перемена
11.00
Ну и садисты – что учителя, что школьные префекты. Они выгоняют нас на свежий воздух, а там погодка почти антарктическая. Даже Элвис, хотя он практически морж, носа на улицу не кажет.
Ага, нас выгоняют, а сами остаются в теплом помещении. И еще Линдси посмотрела на меня сквозь совиные очки и говорит:
– Была бы у тебя юбка покороче, ты бы так не мерзла.
Я повернулась к Джас и говорю:
– То ли сова ухает, то ли мне показалось?
Выйдя на улицу, мы с Джас спрятались за углом научного корпуса, но и там нас доставал ветер. Тогда мы решили сделать из наших пальто что-то вроде одного общего сдвоенного ходячего спального мешка: я пристегнула пуговицы своего пальто в ее петли, а она свои пуговицы – в мои петли. Стоим, прижавшись друг к дружке, нам тепло и уютно, только до наших сумок дотянуться не можем, у нас ведь там домашние завтраки (батончики «Марс» и сырные чипсы). Мы все равно попытались раскрыть сумки, но Джаска споткнулась – в результате мы упали, и ходячий спальный мешок стал лежачим. Лежим и хохочем, а тут откуда ни возьмись наглая парочка Джеки с Элисон, Близняшки-бумер. Джеки смотрит, как мы валяемся, и говорит:
– Смотри-ка, дурака валяют. Давай мы тоже приколемся.
И они сели прямо на нас, не Дюймовочки, между прочим.
– Джеки, может, закурим? – говорит Элисон.
Сидят на нас, как на кушетке, и курят. А потом Джеки говорит:
– Гляди-ка, сырные чипсы. Подкрепимся? Сидят на нас, курят и едят наш завтрак. Нашли себе диванчик.
У меня в комнате
17.30
Никто не звонит.
В комнату входит мутти, а я ей:
– Проходи, мамочка, это ничего, что дверь закрыта для посторонних.
А мама ноль внимания, и вся такая радостная и порозовевшая.
– Нам звонил папа, – говорит она. – Передает тебе привет, очень соскучился. Он приготовил тебе подарок.
– Отлично. Неужели шорты из овечьей шкуры?
Мама сокрушенно зацокала языком.
Она совершенно мной не интересуется. Спрашивается, зачем было налаживать производство, в смысле – производство потомства. Зачем рожать детей, если тебе на них плевать? Заведи тогда хомячков – пусть себе копошатся в своих клетках.
17.35
Вай-вай-вай. Подвожу грустный итог собственной жизни:
1. Вот уже месяц, как меня никто не целует, и скоро я потеряю навыки.
2. У меня огромный нос, и мое место в доме для уродов (т. е. в кунсткамере), записывайте адрес:
Проклятая Вселенная, Проклятый земной шар, Проклятое Объединенное Королевство, дом для уродов, Джорджии Николсон.
3. План «Затычка» не сработал.
4. Меня можно использовать, как диван, что наглая парочка недавно и продемонстрировала.
18.00
В комнату заглядывает мама:
– Я веду Либби к доктору – ей нужно прочистить уши.
Хватит меня грузить.
18.30
Звонит телефон. Если это По со своим нытьем из-за Тома, я точно взорвусь.
18.45
В пятницу мы с Дейвом встречаемся в парке. Это он звонил. Дейв узнал мой номер через Тома. Мамочки родные. Теперь у меня есть затычка, чтобы заткнуть пустое место, но я еще не знаю, рада этому или нет.
Дейв сказал, что будет круто снова меня увидеть. И еще он велел одеться потеплее, потому что в парке колотун-бабай, и меня это очень повеселило.
Но все же пока он лишь затычка, не более.
20.00
Вернулась мама с Либби. Чтобы не умереть с голоду, я захомячиваю кукурузные хлопья. Пока мама раздевает Либби, я интересуюсь:
– Ну, прочистили уши? Все вытащили? Там случайно мои чулки в сеточку не завалялись?
Мама напряженно разгибается и говорит:
– Это я у тебя их взяла. Я в них разучиваю сальсу с дядей Эдди.
Замечательно. Она надевала мои чулки. А ведь их нельзя кипятить.
– А в детской поликлинике новый хирург.
Я молчу.
– Очень приятный человек.
Я молчу.
– И очень добрый. Он даже не обиделся, когда Либби крикнула в его стетоскоп.
Зачем она все это мне говорит?
– Знаешь, он очень похож на Джорджа Клуни.
21.40
Когда я легла спать, она пришла поцеловать меня на ночь и почему-то спросила:
– Надеюсь, тебе сделали прививку от столбняка?
Что все это значит?
Вторник, 5 октября
10.30
Рози говорит, что на Рождественские каникулы (См. «Джорджиальные словечки») скорее всего поедет со Свеном в Швецию.
– Ты уверена? – сказала я. – Тебе всего четырнадцать – вся жизнь впереди, а ты собираешься на край света с каким-то Свеном.
– Что? – переспросила Рози.
– Я говорю, может не стоит ехать на край света?
– Ты что, не знаешь, где находится Швеция?
– Глупости.
– Тогда скажи мне, где находится Швеция. Я смотрю на Рози. И думаю – а где же она? Не Рози, а Швеция. И говорю:
– Ну, где-то наверху.
– Где наверху?
– В самом верху карты.
И Рози дико засмеялась. У нее истерическое состояние. Как я ее понимаю. Сама такая же.
На математике
10.35
Ну вот, все снова: Близняшки-бумер пустили по партам записку:
Встречаемся в 12.30 в классной комнате. Явка обязательна. Джорджия Николсон, это и тебя касается. И свою лесбийскую подружку прихвати.
Я написала нашим девчонкам записку:
Дорогая моя туса!
Ситуация дошла до крайности. Будем стоять насмерть. Близняшки-бумер использовали нас как диван – так скинем их со своей шеи! Встречаемся в научном блоке в 12.15, в туалете.
Джи-Джи
12.32
Джас, Джулз, Рози, Эллен, Пэтти, Сара, Мэбс и я прячемся от наглой парочки в туалете научного блока, причем в одной кабинке, забравшись на толчок.
Тревога! Тревога! Вошли двое. Я узнаю их по голосу – это Совуха Линдси и ее подружка Сандра Ужасная. Линдси говорит ей:
– Девчонки из младших классов такие дурочки. Недавно одна подошла ко мне и спросила, можно ли забеременеть, посидев у парня на коленках?
– Так можно или нет? – шепотом переспрашивает меня Джас.
Мне смешно, но смеяться нельзя, иначе мы все завалимся.
Меня так и подмывает заглянуть в соседнюю кабинку и испугать Совуху, когда она будет стягивать с себя свои позорные стринги.
– А что у тебя с Робби? – интересуется Сандра из соседней с Линдси кабинки.
У меня сразу ушки на макушке. А Линдси давай врать:
– Он говорит, что серьезные отношения отвлекают его от колледжа и музыки.
Мне так и хотелось крикнуть ей: «А вот и неправда! Просто ты ему не нравишься!»
– Ну и что ты собираешься делать? – спрашивает у Линдси Сандра Ужасная.
– Есть масса способов. Я его очарую, и он ко мне вернется. Он сам говорил, что у него сейчас никого нет. Думаю, он до сих пор переживает, что мы расстались.
Ха– ха, размечталась, Совуха.
На физике
13.30
Герр Камьер стоит у доски и нервно поводит шеей. Костюм ему явно тесен, а брюки коротки, едва прикрывают щиколотки. И вообще, какой нормальный человек станет носить носки в клеточку?
Герр Камьер поправил очки на переносице и говорит:
– Итак, девочки, сегодня даст есть интересный вопроссен про физический мир. Вопроссен таков (дерг, дерг) – что важнее – зер курица или зер яйцо?
Никому непонятно, о чем он там вещает, и мы все занимаемся своими делами – перекидываемся записками, составляем список девичьих покупок и т. д. Эллен так вообще делает педикюр, нагнувшись под парту. Но герр Камьер ничего этого не замечает. Он вообще такой дерганый: моргает глазами, шмыгает носом и нервно крутит головой. Говорят, что это у него после малярии. И еще как-то зимой он шел через игровую площадку, было скользко – он поскользнулся и упал на стоянку с велосипедами, завалил штук шестьдесят. Элвис весь изворчался, поднимая велосипеды, хотя мог бы и пожалеть герра Камьера, как инвалид инвалида.
Вдруг в самом разгаре урока полкласса начали дико чихать, и я думала, что от такого чиха у них оторвет головы. И еще у них глаза слезились. И эти чихунши – десять девчонок – попросились выйти, среди них были и Джеки с Элисон.
– Ачхи…Ачхи… герр Камьер… это аллергия… от лаборатории…
И он отпустил их всех домой. А потом я узнала, что за подлость придумали Близняшки-бумер. Они подговорили этих девчонок смазать нос солью для ванн, вот их и проперло. Просто наглой парочке надо было смыться с уроков пораньше (вечером в Манчестере какая-то клубная вечеринка), и они использовали девчонок как прикрытие.
Мамочки, через три дня у меня свидание с «затычкой».
17.00
Джас уговорила меня пойти к ней домой. Она готовится в возвращению Тома.
– В этот день ровно год, как мы встречаемся, – говорит Джас, не сбавляя шага.
Я молча хмыкнула.
– Смотри! – сказала Джас и, остановившись посреди дороги, задрала юбку, приподняла краешек своих семейный трусов и продемонстрировала мне переводную татуировку в виде сердечка: – Видала? Я старалась не мыть это место.
Она одернула юбку, и мы пошли дальше. Джас без умолку трещала, что именно она планирует к приезду Тома. Я нарыла в кармане спичку, разломала ее и демонстративно сделала подпорки для глаз – но Джас прорвало на словесный понос. Я не выдержала и сказала:
– Слушай, сделай ему фруктово-овощную композицию.
Полночь
Джас такая трогательная, только малость чокнутая.
Среда, 6 октября
16.30
После бассейна мисс Стэмп зашла в раздевалку, чтобы проследить за нами, она считает, что мы «чушки» и нам в лом мыться после занятий. Вроде как заботится о нас, а на самом деле она просто лесби.
Мисс Стэмп стала загонять нас под душ, покрикивая (и подкручивая «усики»):
– Быстренько моемся и одеваемся! Несчастные лоботряски!
Оставшись в одних нудиках (См. «Джорджиальные словечки»), я полезла под душ и стала яростно намыливаться, чтобы хотя бы прикрыться пеной, так как мисс Стэмп смотрела во все глаза. Но под соседний душ пристроилась П. Грин. Я все боялась, что она до меня дотронется или поскользнется и, не дай бог, упадет на меня. Это был бы ужас похлеще, чем в «Деревне проклятых» (40)40
Фильм ужасов режиссера Джона Карпентера.
[Закрыть].
П. Грин ужасно расползлась, такое чувство, что она ест только мучное. Вернее даже сказать, что у нее вообще нет форм – определить, где у нее верх, где низ, можно только по очкам, но она сейчас без них.
Я вернулась в раздевалку и взяла полотенце. Пока я вытиралась, П. Грин расхаживала как голый слоненок и на всех натыкалась, так как Близняшки-бумер слямзили ее очки, и мне было ее ужасно жалко. У наглой парочки, между прочим, опять освобождение из-за «гостей», уже который раз в этом месяце. Они стояли и смеялись над П. Грин и распевали: «Слоненок Нелли вещи собирает, он больше в цирке не играет». Потом зазвенел звонок, и они смылись. А я нашла очки этой дурочки, без них она даже одеться не может. Надеюсь, после этого П. Грин не подумает, что я с ней дружу.
У меня в комнате
18.00
Бог Любви так и не позвонил. Интересно, какие такие чары собирается применить к нему Линдси? Какие чары могут быть у совухи? Разве что снести яйцо.
Мамочки родные, я начинаю мандражировать из-за предстоящего свидания с «затычкой». Неужели дело дойдет до поцелуев?
В журнале «Bliss» (41)41
Британский девичий журнал.
[Закрыть]в рубрике «Сердобольная тетушка» недавно опубликовали письмо от некоей Сэнди, где она пишет, что встречается с парнем, который ей совсем не нравится – она просто его использует, чтобы обратить на себя внимание другого. Удивительно, но «сердобольная тетушка» не поддержала ее и не пожелала ей удачи, а написала что-то вроде «ты плохая девочка, Сэнди. За это не будет тебе в жизни счастья, глупая корова» – но это я своими словами пересказываю, конечно.
Решила включить пленку с криками дельфинов, чтобы позаниматься йогой, особенно успокаивает «приветствие Солнцу». В прошлом году я уже освоила эту асану, даже «приветствовала Солнце» в школьном спортивном зале на перемене, но потом, когда я стояла кверху попой, вошла мисс Стэмп и спугнула меня.
Ммм… мне уже лучше… Спокойствие растекается по всему телу… ла-ла-ла…теперь складываемся вниз, как расстроенный футболист… выдох… Я совсем успокоилась. Выпрямились. Теперь повороты вправо… влево… вправо… влево…
Странно, во время этих поворотов я слышу какой-то свистящий звук. Неужели дельфины?
Выключила пленку, и снова вправо… влево… О, нет… Это во мне свистит… Если резко поворачиваться, очень даже громко свистит. Вправо… Влево… Ой, как громко. Мне это совсем не нравится. Может, после плавания в холодной воде у меня развился туберкулез?
Вошла мама (без стука, естественно), принесла мне чашку чая. Посмотрев на мои телодвижения, она спросила:
– Танцуешь?
– Нет, свищу. Кажется, у меня туберкулез. Еще бы, у меня ослабленный организм, потому что мы плохо питаемся.
– Не глупи.
Я так разозлилась на маму, что снова начала крутиться из стороны в сторону, чтобы показать, что я действительно свищу.
Мама не на шутку испугалась. Не за меня, конечно, а из-за того, что теперь про нее напишут в газетах, что она плохо обращается с детьми.
– Нужно показаться Джорджу Клуни… то есть, нашему доктору. Одевайся.
Я и пикнуть не успела, как она быстро собрала Либби и потащила ее в машину. Мне пришлось подчиниться. Когда мама разогревала машину, я сказала ей:
– Слушай, может мне будет достаточно принять теплую ванну и съесть сытную порцию каши?
…Очень скоро мы уже сидели в приемной – там были одни старики, и все они кашляли. Даже если приедешь сюда здоровой, уедешь больной.
Либби забралась на стол и стала исполнять танец, который они изучали в детском саду, только вряд ли под песню «Прыжок Ласки» (42)42
Песня рэп-группы «Derelicts of Dialect».
[Закрыть].
В конце песни она подняла платье, сняла трусы и показала всем свою попу.
Такого мама точно не ожидала. По комнате прошелся недовольный ропот, а одна старая тетенька воскликнула: «Какая гадость!». На себя бы посмотрела – сидит тут в вязаном шлеме.
Слава богу, в этот самый момент подошла наша очередь. Мама первой рванула в кабинет, и мне пришлось самой стаскивать Либби со стола, потому что она собралась исполнить песню на бис.
Мама вошла в кабинет врача и сказала голосом маленькой девочки:
– Привет, это снова мы!
Натянув на Либби трусы, я выпрямилась и посмотрела на доктора. Он был действительно приятный человек, не то, что его красномордый предшественник. И этот новый доктор и впрямь был похож на Джорджа Клуни, только помоложе.
Доктор улыбнулся и сказал:
– Здравствуйте, Конни. («Конни»? Ничего себе.)
– Здравствуй, Либби.
В ответ Либби улыбнулась ему по-барсучьи.
Потом доктор кинул взгляд на меня, и я быстренько втянула нос и изобразила очаровательную полуулыбку на лице.
– А это, наверное, Джорджия, – сказал Клуни. – Чем могу быть вам полезен?
Мама подтолкнула меня вперед:
– Джи, расскажи доктору. Я смущенно проговорила:
– Ну… когда я вот так делаю… – и я покрутилась из стороны в сторону, – у меня внутри свистит.
– А в других случаях это не происходит? – поинтересовался Клуни.
– Эээ… да нет.
– То есть у тебя свистящее дыхание, только когда ты делаешь резкие повороты?
– Нуда.
– Что ж, в таком случае, просто резко не поворачивайся.
И все? Ну, спасибо большое. Можно считать, что он отработал деньги налогоплательщиков (т. е. моих родителей), потраченные на его образование.
– Просто когда ты выполняешь такие повороты, воздух с шумом выходит из легких, ведь они функционируют как мехи, вот и все.
Я чувствовала себя полной дурой. А все из-за мамы. Но вместо того чтобы уйти, мама начала болтать, рассказывать про то, про се, и что она разучивает сальсу. «А вы любите сальсу?» – спросила мама доктора. И еще она без конца повторяла: «Ну, не буду вас задерживать», а сама все не уходила, пока в кабинет не заглянула медсестра и не объявила, что там какой-то больной потерял сознание и свалился на пол – лишь тогда моя мама умолкла.
Это был такой позор – мама вела себя, как маленькая, никакой гордости у человека. Когда я думала, что умираю, я на многое не обращала внимания, а теперь я заметила, что на маме обтягивающий топ, и еще она все время трясла перед доктором своей «угрозой для навигации». Она меня так достала, что я жду не дождусь, когда фати наконец вернется.
Когда мы ехали в машине домой, мама спросила:
– Правда, милый человек?
– Мам, – говорю я, – у тебя гордость есть? Ты уже сделала в жизни свой выбор. Твой любимый толстячок через две недели будет дома, а ты рискуешь семейными ценностями и выставляешь себя на посмешище, в твоем-то возрасте.
– Джорджия, я не понимаю о чем ты!
Да все она понимает.
Почему я обо всех должна беспокоиться? Дайте мне побыть эгоисткой – я же тинейджер. И почему Джаскина мама носит фартук, а моя нет, а у Джаскиного папы – нормальная мастерская, а у моего нет, у нее нормальные родители, а у меня нет? Это про нас поговорка: «гол, как сокол».
Четверг, 7 октября
Наглая парочка якобы видела, как П. Грин разговаривала с Линдси. Им влетело за позавчерашний прогул, и они все валят на П. Грин, будто она настукала, хотя она просто-напросто могла обсуждать с Линдси вопросы кормления хомячков. Но Джеки с Элисон все равно от нее не отстают и придумали ей кличку «Слон-стукач». А еще они украли у нее хомячий еженедельник «Hamsters Weekly» (43)43
Журнал «Хомяк Уикли».
[Закрыть].
