Текст книги "Жила Комстока"

Автор книги: Луис Ламур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 30 страниц)

Глава 54

Мелисса сидела на кухне за столом, когда вошел Джим Ледбеттер.

– Привет, Джим! Проходи, садись.

– Спасибо. – Он снял шляпу и пробежал пальцами по волосам, потом подошел и сел напротив.

– Не видала Тревэллиона?

– Он не заходил уже несколько дней. Я все думала об этом, Джим. Мне кажется, он влюблен.

– Может, и так, только я что-то волнуюсь. Я-то думал, он сразу появится, когда узнает, какая здесь произошла перестрелка. Кстати, как Тиэйл? Что о нем слышно?

– Совсем плох. Удивляюсь, как он уложил их обоих. Они подошли с двух сторон, один окликнул его, а когда он обернулся, другой выстрелил. Первый тоже начал стрелять. Одного он ухлопал сразу, потом упал, перекатился на бок и уложил другого. Никогда не видела ничего подобного!

– Так ты была там?

– Да. Они подкрались у меня на глазах, я хотела окликнуть его, но опоздала – все произошло слишком быстро… Джим, надо предупредить Трева.

– Предупредить Тревэллиона? О чем?

– Джим, ты когда-нибудь слышал о Чистильщике?

– О Топоре? Конечно. Он убил одного моего знакомого парня на границе с Орегоном. А что такое?

– Он здесь, в Вирджиния-Сити.

– Неудивительно, Мелисса. Подобный сброд так и тянет в эти края.

– Не в этом дело, Джим. Он приехал сюда за Тревом. Он разговаривал с этим жутким Ваггонером, который расспрашивал повсюду о Треве. Трев считает, что именно он украл у него золото. Они поздоровались как лучшие друзья… Потом заходили в кондитерскую, и я слышала, как они упоминали имя Тревэллиона. А еще они говорили о каких-то Риге и Лесе.

Ледбеттер насторожился.

– Это те двое, что стреляли в Джекоба. Они из шайки Ваггонера.

– Джим, Топор знает Трева. Помнишь, когда мы ехали сюда? Где-то между Грязнулей Майком и Строберри, точно не помню, нам повстречался всадник, такой красавчик со светлыми волосами, он тогда еще проводил Трева долгим, пристальным взглядом… Я видела его после, в Калифорнии. Это и есть Чистильщик, Джим. Это и есть Топор.

Ледбеттер допил кофе. Все это, конечно, догадки. Но может оказаться и правдой. Топор с Ваггонером беседовали как старые приятели, Ваггонер – дружок тех двоих, что пытались убить Тиэйла. Все сплетается в один клубок.

– Пожалуй, поеду, попробую что-нибудь разузнать. Мелисса, если Трев объявится, расскажи ему все как есть. Пусть будет начеку.

Когда Джим скрылся за дверью, Мелисса подбежала к окну и долго смотрела ему вслед. Тревэллион сказал, что Джим влюблен в нее. Тогда это показалось ей нелепым. Но что, если это правда? А какой он замечательный человек – прямой, честный, порядочный! И почему она до сих пор увлекалась не пойми кем?!

Кристиан Тэпли только что закончил работу и собрался уходить, когда подъехал Ледбеттер.

– Тревэллион? Нет, Джим, не видал. Вообще-то я ждал его – думал, вместе съездим проведаем Тиэйла.

– К нему сейчас нельзя. Он очень плох, и ему нужен покой. Послушать доктора, так он на ладан дышит,

Ледбеттер набил трубку.

– Вот что, Тэп. Не нравится мне все это. Что с Тревом? И в кондитерской не появлялся, и здесь его нет.

Тэпли ухмыльнулся.

– Лед, да ты сам прикинь-ка. Эта красавица актриса… Ты разве не замечаешь, что он от нее без ума?

– Может, оно и так. Я тоже думал об этом. Только и ее нигде нет.

– Вот видишь? А я тебе про что говорю?

– Ладно, пойду, – развел руками Ледбеттер. – Появится, передай, чтобы был осторожен. Топор в городе. Не исключено, что он здесь по его душу.

В квершлаге под номером сорок девять мерцало слабое пламя свечи. Взрыв устроили в том месте, где квершлаг ответвлялся от основного туннеля, но последовавший за ним обвал не закрыл доступа в туннель, оставив несколько ярдов свободного пространства. Оно заканчивалось в нескольких футах от того камня, на котором сидела Грита. Воздуха пока хватало, свечей тоже.

Вэл один за одним вытаскивал камни и откатывал в сторону – лопата их не брала. За ненадобностью он прислонил ее к стене и повесил на нее куртку, жилет и рубашку.

– Вэл, давайте я помогу вам. Я сильная.

– Позже. Работы еще много.

Его спина и плечи покрылись пылью, и по ним, оставляя бороздки, стекал пот.

– Вэл, уже десять. Не лучше ли вам отдохнуть?

– Отдохну, когда выберемся.

Он работал упорно, стараясь не делать лишних движений и беречь силы. Думать не мог, потому что было не о чем. Он сразу понял, какая работа ему предстоит, и теперь старался изо всех сил. Самое главное сейчас – проделать отверстие, в которое хлынет воздух, иначе они задохнутся.

Помощи ждать неоткуда. Охрана, нанятая Маргритой, наверное, уже приступила к службе и никого не пропустит на территорию прииска.

Сейчас десять. Тревэллион не мог припомнить, в котором часу они отправились на прииск, знал только, что дело шло к вечеру – приблизительно часа в четыре-пять. Уже почти шесть часов, как они томились в этой западне, если не считать, что минут тридцать у них ушло на осмотр туннеля. Вэл присел на обломок породы.

Он очень устал, но представлял, как будет изможден, когда они выберутся отсюда. Однажды ему уже случалось быть заваленным в горной пещере, тогда его откопали оказавшиеся поблизости индейцы. Он вспомнил, как ему тогда не хватало воздуха, стало трудно дышать и пламя свечи начало меркнуть.

– Вы, я вижу, сильная женщина, – улыбнулся он, посмотрев на нее. – Не закатываете истерик, не жалуетесь, не плачете. Думаю, с вами можно быть откровенным. Скорее всего зарядов поставили несколько, через определенные интервалы, и прозвучали они одновременно. Помните кусок бикфордова шнура, который я подобрал? Его явно обронили в спешке.

– Так вы считаете, взрыв подстроен?

– Конечно. Никто не будет оставлять в шахте подготовленную взрывчатку, а сама она взорваться не может. Кто-то ждал нас и сделал это нарочно.

– Но если взрывчатку заложили в нескольких местах, то и завалов должно быть несколько?

– Да, несколько. Или один большой. Скорее, первое. Чтобы завалить проход в таком узком туннеле, много взрывчатки не требуется. Если взрывов было несколько, то завалы протянутся ярдов на пятьдесят или шестьдесят.

– Да, это много.

Грита смотрела на Тревэллиона, его спокойствие ее удивляло. Она видела, что он во что бы то ни стало пытается найти выход из положения и что-нибудь придумать. Вот он заметил, что она не впадает в истерику, а сам обладает такой выдержкой, которой кто хочешь позавидует. Она еще никогда не видела такого невозмутимого спокойствия.

– Слишком много. Без помощи тут не обойтись. Но помощи ждать неоткуда, поэтому все обстоит проще.

– Проще?!

Он улыбнулся.

– Конечно. Мы знаем, что помощь не придет, и не станем сидеть сложа руки и ждать неизвестно чего. Спасение зависит только от нас. Нам больше не на кого рассчитывать.

– Вы думаете, это дело рук Элберта Хескета?

– А кого же еще?

– Но за что он так ненавидит нас?

Тревэллион пожал плечами.

– Сомневаюсь, что он нас ненавидит. Насколько я понял, мы для него всего лишь досадная помеха, которую он пытается устранить. Он решил убрать нас, как убрал бы камень с дороги или пятно с одежды.

– Он беспокоит меня. Мне порой кажется, что я где-то видела его раньше.

– Что ж, вы могли встретить его на улицах того городишки в Миссури много лет тому назад.

– В Миссури?! Нет, это невероятно!

– Как сказать. Меня это тоже беспокоило. Там слонялся человек, который случайно видел, как отец рассчитывался за фургон золотыми монетами… испанскими дублонами… Он очень интересовался этими монетами…

– На его месте любой заинтересовался бы, и я тоже.

– Вы совсем другое дело. А потом кто-то подначил тех выродков совершить то, что они совершили. Они даже сами не помнят, кто их подбил на это.

Тревэллион снова принялся за работу. Он выковыривал камни и откатывал их в сторону. Он не интересовался количеством сделанного и не смотрел, сколько еще осталось. Он просто работал.

В двенадцать часов он снова сделал перерыв.

– Грита, вы бы поспали. – Он даже сам не заметил, как назвал ее по имени. – Возьмите мой жилет и положите под голову. Вместо подушки.

– Пожалуйста, не беспокойтесь.

– Поспите, а я поработаю еще пару часов.

– Как обстоят дела?

Он пожал плечами.

– Ничего хорошего. – Он поднял свечу и осветил проделанное углубление. Просвета не предвиделось. – Еще работать и работать. Отдохните. Я потом тоже посплю.

Возле устья квершлага Грита устроила себе подобие постели и, как ни странно, уснула.

А Вэл все копал. Ему удалось проделать узкое углубление, куда он мог забраться ползком.

Сделав перерыв, он постарался мысленно представить себе планировку шахты, которую изучал в конторе. Он припомнил, что где-то неподалеку от того места, где они сейчас находились, есть заброшенная выработка с прорытым в ней наклонным штреком. Только вот где именно?

Он отер пот со лба и снова принялся за дело.

Горные работы в Комстоке всегда представляли большую сложность. Не раз шахтерам приходилось натыкаться на бьющие из недр горячие источники и спасаться от них бегством в страхе оказаться ошпаренными. Квершлаг, в котором они оказались, проходил между двумя туннелями, расходившимися от главной выработки V-образно, так что опасность горячих источников исходила скорее всего спереди, а никак не со стороны разветвления. Но полной уверенности быть конечно же не могло. Подземные владения Комстока отличались коварством, и в них людей подстерегали любые неожиданности.

Тревэллион упорно трудился. Мышцы ломило от усталости, пот заливал глаза, и их разъедало от соли. Он заметил, что стал отдыхать все чаще, а свеча теперь горела совсем слабо – или это ему только показалось?

Расчищенное пространство достигало теперь футов пятнадцати в длину. Вэл рубашкой вытер пот с груди и лица. Маргрита спала. Он посмотрел на часы, лежавшие на плоском камне, они показывали два часа ночи.

Работа продвигалась мучительно медленно. Приходилось откатывать каждый камень или огибать те, которые он не мог сдвинуть, и чем глубже продвигался Тревэллион, тем труднее давался ему каждый шаг.

Наконец он бессильно опустился на землю, моргая от заливавшего глаза пота. Тревэллион всегда был одиночкой и ходил сам по себе, поэтому его отсутствие вряд ли скоро заметят. Да и Маргриты хватятся только завтра вечером перед спектаклем. Воздуха начинало не хватать. Как долго они протянут? Еще двенадцать часов? За это время они… И никто не догадается, где их искать. Если только Тиэйл… Конечно же, Тиэйл! Он вернется в отель, обнаружит, что Гриты нет, и начнет разыскивать ее. А может, и не начнет, а подумает, что она попросту отдыхает в своем номере.

Около пяти часов утра впереди послышался грохот падающих камней. Вэл протянул руку, ощупывая пространство. Пустота! Он выполз из прорытого туннеля, взял свечу и, держа ее перед собой, снова прошел насквозь завал. Забрезжившую было надежду закрыла туча отчаяния. Впереди образовалось пространство длиной футов в пятнадцать, а за ним – новая, непроходимая насыпь камней, стеной преградившая путь.

Тревэллион выполз из туннеля и опустился на землю возле спящей Гриты.

Новый каменный заслон… а за ним наверняка следующий.

Вэл почувствовал опустошение. Уронив руки на колени, он опустил голову и закрыл глаза. Его охватила усталость… смертельная усталость…

Глава 55

Воскресным утром Элберт Хескет проснулся в прекрасном настроении. Он побрился, оделся, не переставая думать о том, как удачно складываются дела.

Правда, не удалось убить Тиэйла, зато он тяжело ранен и надолго вышел из строя. Риг и Лес мертвы, и досадное препятствие, которое они представляли для него, устранилось само собой.

Охрана, расставленная Маргритой Редэвей, уже заступила на службу и никого не пропустит на территорию прииска, а от самой Маргриты и Тревэллиона он, кажется, счастливо отделался.

Хескет уже дважды подходил к ее двери и стучался. На второй раз из номера вышла горничная и сообщила:

– Мисс Редэвей нет дома, сэр. – Она ухмыльнулась и прибавила: – Она куда-то ушла с красивым молодым человеком.

– Ну что ж, спасибо. – Эл улыбнулся. – Только лучше бы вы помалкивали.

– Разумеется, сэр, я никому ничего не скажу!

– Вот и хорошо. – И он положил ей на ладонь золотую монетку. – Я верю, что вы будете хранить молчание.

Хескет оделся, как обычно, со всей тщательностью и на лифте спустился в ресторан. Там уже завтракали десятки посетителей, но знакомых лиц он не заметил. В город с каждым днем прибывало все больше и больше людей самого разного рода занятий – торговцев, дельцов, старателей.

Эл сложил газету и отодвинул ее в сторону. Надо подумать, как действовать дальше. Что же, он готов к бою. Уж теперь-то наверняка задует попутный ветер. Теперь он единственный оставшийся в живых держатель самой большой доли акций, и снова завладеть «Соломоном» для него не составит труда. Он решил пойти дальше установившейся в последнее время практики выкачивания с прииска только самой лучшей породы; подаст заявку на участок Тревэллиона и Крокетта, прилегавший к «Соломону», и постарается выжать из него все, что можно.

Он наблюдал, как официант наливает ему кофе. Сейчас ему ничто не угрожает. Около «Соломона» его никто не видел.

Хескет вынул из кармана часы. Прошло уже шестнадцать часов, как они спустились вниз. Если их и не убило взрывом, то конец все равно близок. Как долго они еще протянут? Интересно, насколько им хватит воздуха?

А потом? Ясно, что Маргриту начнут разыскивать завтра утром. Если его спросят, он выскажет предположение, что они просто сбежали. Подобное ведь нередко случается, так что со временем все воспримут их побег как само собой разумеющийся факт.

Вернувшись на «Соломон», он первым делом наймет новых рабочих и поведет разработки в другом направлении, так что их тела никогда не найдут.

Тревэллион, вне всякого сомнения, не станет сидеть сложа руки, а попытается выбраться оттуда. Он очень вынослив и силен. При этой мысли Эл со стуком поставил чашку, так что за соседним столиком все обернулись и удивленно уставились на него.

Все это так, но всякой выносливости есть предел. Сколько там осталось воздуха? Чем больше он будет копать, тем больше израсходует его.

Интересно, оставили ли они какие-нибудь следы на поверхности, которые указывали бы на их пребывание внизу? Он покачал головой. Вряд ли. Что они могли оставить? В конце концов, есть еще письмо к Сэнтли, где он предостерегает их и не советует спускаться в сорок девятый штрек. Хескет улыбнулся. Как все-таки ловко он все придумал! Ему есть чем гордиться.

Несмотря на все преграды, он победил. Уилл Крокетт мертв, и эта парочка теперь тоже. Даже те, кто послужил «орудием» и представлял определенную опасность для него, тоже погибли. Остался один Ваггонер, но он не станет совать нос в чужие дела. А эту выработку придется закрыть.

Даже если в течение дня кто-нибудь и обнаружит, что произошел обвал, хотя это маловероятно, то для того, чтобы раскопать их, потребуется неделя кропотливой, тяжелой работы, никак не меньше. Четыре взрыва, должно быть, нанесли шахте непоправимый ущерб. Ведь там кварцевая порода перемежается с пластами глины, что всегда очень опасно, и даже небольшой силы взрыв способен вызвать настоящую катастрофу.

Он подождал, когда официант нальет ему кофе, и раскрыл газету. Хескет любил делать все безукоризненно точно и не оставлять концов. Так будет и на этот раз. Через несколько часов, а может быть, уже и сейчас…

Развернув газету, он прочел заголовок, и тут чья-то фигура нависла над столом. Эл поднял глаза.

– Здравствуйте, мистер Хескет. Не возражаете, если я присяду?

– Боюсь, мы с вами незнакомы. – Комок подступил к горлу, мешая говорить.

– А по-моему, знакомы, мистер Хескет. Мы ехали одним дилижансом из Сан-Франциско. Мое имя Манфред, я актер из труппы мисс Редэвей.

– Ах да! Припоминаю. Чем могу быть полезен, мистер Манфред?

«Все-таки есть что-то в его лице… в глазах, в подбородке, в том, как он… «

– Много чем, мистер Хескет. Но прежде всего, скажите, где сейчас находятся Маргрита Редэвей и мистер Тревэллион.

– Хм… Должно быть, отправились куда-нибудь вместе. Я, знаете ли, не отношусь к числу их друзей, вам лучше спросить кого-нибудь еще.

– Нет, мистер Хескет, я хочу спросить об этом именно у вас и получить ответ на свой вопрос. Уверяю, мистер Хескет, мне многое о вас известно, многое, если не все.

Лицо Эла оставалось непроницаемым. Этого просто не может быть. Кто такой этот Манфред?

– Очень мило с вашей стороны, мистер Манфред. Я и понятия не имел, что моя скромная персона вызывает такой интерес у вас, но вряд ли она может заинтересовать кого-то еще.

– Я давно наблюдаю за вами, мистер Хескет, уже больше пятнадцати лет.

Осторожно, чтобы не пролить ни капли, Эл налил себе кофе и посмотрел на Манфреда.

– Чашечку кофе, сэр? Уж коль пошел такой серьезный разговор, по-моему, лучше чувствовать себя более раскованно.

– Не надо кофе, – отрезал Манфред.

– Так вы говорите, пятнадцать лет? Большой срок, ничего не скажешь. Я что-то не припоминаю…

– В свое время вы частенько говорили о лишних концах, мистер Хескет, и очень не любили оставлять их. Так вот я один из таких концов, который вам не удалось спрятать в воду. Я одна из ваших ошибок.

Эл улыбнулся.

– Ошибку никогда не поздно исправить.

– Так где они, мистер Хескет?

– Понятия не имею. – Он сложил газету. – Боюсь, наш разговор подошел к концу. У меня еще есть дела.

– Разумеется, мистер Хескет. Ведь теперь вам надо придумать, как поступить со мной, не так ли? Вы собираетесь исправить старую ошибку?

– Не смешно, – холодно произнес Эл, но внутри у него все кипело от гнева. Кто этот выскочка? Какое он имеет право вмешиваться в чужие дела?

– Мистер Хескет, вы, судя по всему, вообразили себя значительной персоной, владельцем крупного прииска? Но это не так. На самом деле вы маленький, ничтожный жулик. Оглянитесь вокруг, вы ведь ни на что не способны.

Эл встал. Внутри него полыхало пламя ненависти, и ему пришлось собрать все силы, чтобы сохранить невозмутимый вид.

– Мне кажется, молодой человек, вы находитесь во власти иллюзий, – холодно ответил он. – По-моему, сейчас вам лучше всего принять горячую ванну и лечь в постель.

Манфред улыбнулся.

– Я обязательно разыщу их, мистер Хескет. Можете в этом не сомневаться. Другие актеры уже заняты поисками, так что мы найдем их.

Эл пожал плечами.

– Не сомневаюсь, что найдете. Быть может, вам станет от этого легче… Они могли сбежать в Геную или даже в Пласервиль.

– Не могли. – Манфред поднялся. – Мул Тревэллиона и лошадь мисс Редэвей до сих пор в конюшне, так что они никуда не уехали, и мы обязательно найдем их.

Эл направился к лифту и вернулся в свой номер. От смятения и ярости он весь дрожал.

Кто этот человек? Почему его лицо кажется ему таким знакомым?

Он снова посмотрел на часы… Прошло восемнадцать часов… Сколько еще осталось? Надо как-то связаться с Ваггонером. Но как сделать, чтобы тот не узнал его?

Эл посмотрел в окно, и ответ неожиданно явился сам собой. Топор… Чистильщик! Вот кто поможет ему! Хескет увидел его на улице и сейчас гадал, станет ли тот выполнять его просьбу и как к нему подойти. Топор остался единственным из всей шайки, в ком он так до конца и не разобрался. Более того, Топор считался в криминальном мире одиночкой и никогда не работал в компании с бывшими дружками с Миссури, обыкновенными бродягами, собравшимися в шайку, рыскавшую в местах скопления переселенцев в поисках наживы. Он и внешне от них отличался, более воспитан, одет иначе и, похоже, очень опасен.

Манфред не знает Топора, следовательно, ничего не заподозрит.

Воскресным утром в кондитерской было тихо. Мелисса проснулась поздно, сходила в церковь и вернулась. У плиты хлопотал единственный повар, высокий, худой парень с рыжеватыми волосами и кустистыми бровями, приехавший сюда из Нью-Гемпшира с мечтой разбогатеть, вернуться на побережье и провести остаток своих дней, занимаясь рыбалкой.

– Гарри, когда поставишь противень, присядь, пожалуйста. – Мелисса сделала глоток кофе и выглянула за дверь.

На противоположной стороне улицы блондин в костюме черного сукна привязывал к стойке лошадь. Как это обычно бывает на Западе, Мелисса сначала заметила лошадь и только потом обратила внимание на седока. Такую роскошную лошадь мог позволить себе человек состоятельный или преступник. Ведь преступникам нужны сильные, выносливые животные, способные покрывать огромные расстояния.

Незнакомец огляделся и направился к кондитерской.

– Гарри, к нам посетитель. Угости его кофе, а когда он уйдет, расскажешь мне, что ты о нем думаешь.

Дверь открылась, незнакомец вошел и снял шляпу. Мелисса сразу узнала в этом светловолосом красавце с несколько заостренным подбородком человека, встретившегося им однажды на дороге.

– Прошу прощения, мэм, у вас открыто?

– Да-да, проходите, присаживайтесь. Гарри, принеси, пожалуйста, кофе.

Он сел за ближайший столик и огляделся.

– У вас здесь так тепло и уютно, – улыбнулся он, оглядываясь. – Даже не припомню, чтобы встречал когда-нибудь такое прелестное местечко и такую очаровательную хозяйку.

– Попробуйте наш кофе, – предложила Мелисса.

Лицо его озарила ослепительная улыбка.

– Непременно. – Он махнул рукой. – А у вас что-то тихо сегодня.

– Еще рано. Все крикуны не проспались со вчерашнего дня.

– А вчера вечером вроде стреляли?

– Стреляли?! Ах да! Только не вечером, а средь бела дня.

Положив себе в кофе сахару, гость сел на стул, широко расставив ноги, и поставил чашку на стол.

– Думали, застигнут его врасплох – подкрались сзади с двух сторон, – пояснил Гарри.

– Так они уложили его?

– Да какое там! Конечно нет. Этот Джекоб Тиэйл старый лис, его так просто не проведешь. Они, конечно, успели всадить в него изрядную порцию свинца, но все-таки он разделался с ними. Все произошло в считанные секунды.

– А из-за чего сыр-бор разгорелся?

Гарри пожал плечами.

– Кто знает? Они приехали в город недавно, известно только, что зовут их Лес и Риг.

Незнакомец отхлебнул кофе.

– Должна быть какая-то причина. Тиэйл работает на кого-нибудь?

– Да, он телохранитель этой актрисы, мисс Редэвей.

– Редэвей? Ишь ты! Я слыхал о ней. И что, она молода?

– Лет двадцать. И к тому же очень красива. Красивее женщины я не видел.

Мелисса не вмешивалась в разговор, наблюдая за посетителем. Она ясно видела, что он не просто беседует, лишь бы скоротать время, а хочет что-то выведать.

В этот момент открылась дверь, и на пороге показался Джим Ледбеттер. Он окинул взглядом комнату и заметил чужака. Тот, улыбаясь, обратился к нему:

– Здравствуйте, сэр. – Потом, допив кофе, поднялся из-за стола. – Ну что ж, мне пора. Спасибо за прием. – Положив на стол монету, он взял шляпу и метнул взгляд на Джима, все еще стоявшего в дверях.

– Ищете кого? – загнав в угол рта сигару, процедил Ледбеттер.

– Я-то? Может, и ищу, а может, и нет. А вы тот самый Ледбеттер, который занимается перевозками?

– И не только ими, – сухо ответил Джим.

– Можете передать Тревэллиону, что Топор ищет встречи с ним. Топор… или А. К. Элдер.

Ледбеттер перекатил сигару в другой угол рта.

– Ваше имя ему прекрасно известно. Он прочел его на рукоятке револьвера, который вы обронили, когда удирали.

Улыбка исчезла с лица Элдера.

– В следующий раз удирать не стану.

– Вот как? Вы еще, может, скажете, что стрелять умеете?

– Готов попробовать.

Ледбеттер подошел к стойке и сказал:

– Эй, Гарри, дай-ка мне ружье. – Гарри протянул ему двустволку. – К вашим услугам, мистер Элдер.