Текст книги "Флавий Крисп"

Автор книги: Луи Бриньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 15

Криспа среди ночи разбудил странный звук. Едва открыв глаза, он схватился за меч который всегда лежал возле него. Полуобнажённый, он вскочил с постели и направил острие меча в сторону человека, который стоял в дальнем углу шатра. У незнакомца было обмотано лицо, отчего совершенно нельзя было его разглядеть. Но в руках не имелось оружия. Меч лежал в ножнах пристёгнутых к поясу. Наблюдая за ним настороженным взглядом, Крисп резко спросил:

– Как ты оказался здесь? Как ты смог пройти охрану?

– Не только я, – раздался в ответ глухой голос. Рука незнакомца опустилась вниз. Крисп только сейчас заметил ещё одного человека. Он лежал на ковре. В его шее торчала рукоятка кинжала. Но судя по вздымавшейся груди, он всё ещё был жив.

– Ты его убил? – Крисп вперил жёсткий взгляд в странного незнакомца. – Зачем? Тебя не пугает, что я могу приказать казнить тебя?

– С твоего позволения! – раздался в ответ спокойный голос. Вслед за этими словами и под неусыпным взглядом Криспа, он с показной нарочитостью подошёл к столику, на котором стоял медная амфора и наполненный вином кубок. Незнакомец взял кубок с вином и пошёл обратно. Достигнув того, что лежал на полу с кинжалом в шее, он наклонился и стал вливать ему в рот вино. Крисп никак не мог принять решение по поводу того как следует поступить. Призвать охрану или позволить незнакомцу и дальше вести себя так, как ему заблагорассудится. Он не мог не понимать простой истины…если б тот желал его смерти, скорей всего Крисп бы уже лежал мёртвым.

Вскоре ему уже и не пришлось думать. Всё стало ясно, когда в уголках рта раненного показалась пена. Предъявив наглядное доказательство своей преданности, незнакомец исчез в задней части шатра, прихватив кубок и амфору с собой. Крисп даже не успел его остановить. Он терялся в догадках. Кто этот незнакомец? Было ясно, что его пытались отравить. Он спас ему жизнь и ушёл ничего не требуя взамен. Всё это выглядело настолько странно, что Крисп очень долго стоял и думал, пытаясь понять что же происходило в то время когда он спал. Временами, он бросал взгляд на того, кто, по всей видимости, и пытался его убить. Тот уже не двигался. Весь рот был в пене.

Пена была и на подбородке. Потом, он не одеваясь вышел из шатра. По всему лагерю разнёсся его грозный голос:

– Где мой начальник охраны?

Не успел он вернуться в шатёр, как туда буквально ворвался тот, кого он временно оставил вместо Артемия.

Крисп указал мечом на мёртвого человека и резко бросил:

– Двадцать пять ударов каждому, кто нёс дежурство. После того как они будут наказаны, отправишься обратно. Я найду более достойного начальника охраны, который не буде спать в то время когда меня собираются убить.

– Цезарь! – начальник охраны вытянулся в струнку. Затем повернулся и вышел. У входа он едва не столкнулся с Квирином. Тот вбежал к Криспу обнажённый по пояс с мечом в руках. Заметив что он невредим, он вложил меч в ножны и устремил на него вопросительный взгляд. В ответ, Крисп пожал плечами, словно говоря, что понимает не больше него самого. Вокруг шатра Криспа началось движение. Стали раздаваться резкие окрики. Несколько легионеров вошли внутрь и вытащили мёртвое тело. Сон полностью покинул Криспа. Он положил меч на стол, где ранее лежала амфора, и молча стал одеваться. Квирин оставался рядом с ним до той поры, пока Крисп не повелел ему отправляться спать.

– И найди мне к утру надёжного начальника охраны, – крикнул ему вслед Крисп.

Его не оставляла мысль о том, что у убийцы имелись сообщники в его лагере. Но кто эти люди? И почему они хотят его смерти? Эти вопросы не давали ему покоя до самого утра. Все его размышления ни привели к очевидному результату. Но сообщники были и их следовали найти до того, как они ещё раз попытаются его убить. Только как это сделать? Надо было поговорить с Квирином. Только ему Крисп доверял безраздельно. Но для начала следовало освежиться. Обычно по утрам для него грели воду. Но на этот раз Крисп изменил своим правилам. Он искупался в море несмотря на то, что вода была достаточно прохладной. Чувствуя прилив сил он вернулся в шатёр, и стал готовиться к предстоящему маршу. Наутро, его армия должна начать движение в сторону Хрисополя, где его уже ждёт отец со своими легионами. Но в этот день всё происходило не так как обычно. Не успел Крисп приступить к делам, как ему сообщили о странном посланнике, который желает его видеть. Посланник сказал, что назовёт своё имя только самому Криспу. Несмотря на небезопасное стечение обстоятельств этой ночью, Крисп всё же приказал его привести. Его взгляд предстал худощавый мужчина лет пятидесяти со смуглым лицом и густой бородой. Он низко поклонился Криспу, но заговорил лишь тогда, когда они остались наедине.

– Моё имя Парвиз, – сказал он, – я посланник царя царей. Мой повелитель Шапур шлёт тебе привет и называет своим братом.

Крисп расхохотался, услышав эти слова.

– Верно, из братских чувств Персидский царь нападает на наши провинции. Совсем недавно император упоминал об этих набегах с крайним недовольством.

– Мы знаем что думает твой великий отец, император Рима, – последовал ответ посланника, – и мы знаем, что лишь война с Лицинием остановила поход ваших легионов в Персию. Но позволь сказать. Твой отец не понимает значение дружбы с Персией. А ведь вместе мы могли бы покорить весь мир. Царь царей надеется, что ты будешь мудрее своего отца. – выговаривая последние слова, посланник снова поклонился. Крисп же незаметно усмехнулся. Он догадался о причине появление этого человека.

– Ты предлагаешь мне пойти против моего отца? – в упор спросил у него Крисп.

– Я предлагаю тебе от имени царя царей, трон Рима. Если ты согласишься, мой повелитель даст тебе караван с золотом и сто тысяч достойных воинов.

– Трон Рима? – Крисп устремил жёсткий взгляд на перса. – Что ж, это совсем неплохо. Вот мой ответ. Передай своему царю, что в тот день когда я стану императором, моя армия двинется в Персию. И тогда он лично мне ответит за это оскорбление. Прочь отсюда, – закричал Крисп.

Услышав крик, в шатёр ворвались несколько стражей. Крисп знаком показал, чтобы они вывели посланника. Тот хотя и испугался, но с достоинством поклонился и только потом ушёл.

– Шапур, – в ярости пробормотал Крисп, – надеюсь придёт день когда мы с тобой встретимся. Приведите ко мне Уросия, – закричал Крисп.

Уросий явился почти сразу же. Как будто ждал что его позовут. – ты отлично справляешься с обязанностями лекаря, – похвалив его Крисп заговорил о том, для чего его и позвал, – Демиус не может писать. Он мне говорил, что ты хорошо владеешь письменами. Это правда?

Уросий кивнул.

– Тогда иди к Демиусу и возьми у него всё необходимое. Потом возвращайся сюда. Я продиктую письмо.

Пока Уросий отсутствовал, Крисп собирался с мыслями. Ему следовало известить отца о посещение персидского посла. И сделать это как можно скорей. если он узнает это от других, у него могут появиться сомнения в отношение его преданности. А Крисп этого не только не желал, но и всячески старался не допустить. Отец был всегда к нему благосклонен, но при этом не раз подчёркивал, что не простит измены. Именно эти мыслями руководствовался Крисп диктуя текст письма Уросию:

– «Величайшему из императоров, славному Флавию Константину от его преданного слуги, Флавия Криспа», – Крисп чётко выговаривал слова следя за тем, насколько ровно ложатся буквы на пергамент являвший собой кусок высушенной овечьей шкуры. Оставшись довольным почерком Уросия, он продолжил диктовать: – В один день со мной случились две неприятности. Вначале меня пытались убить, – Крисп не заметил как вздрогнул при этом Уросий и продолжал диктовать, – затем ко мне пришёл посол Персидского царя и предложил выступить против светлейшего императора. Персы принимали меня за изменника, потому я выгнал посла и пообещал, что его царь лично ответит мне за оскорбление. О чём ставлю в известность светлейшего императора. Я выступаю на следующий день от этого послания. Прибуду на третий день, в сроки какие и были мне установлены.

Крисп бросил на Уросия короткий взгляд и добавил:

– На этом всё. Я не люблю длинных писем. Запечатай и отвези его императору сам. Ты достоин этой чести. И ты мне нравишься. Я попрошу императора оставить тебя в моей армии, если ты этого хочешь. Подумай над моими словами, – Крисп отцепил о пояса личную печать и вручил её Уросию. В этот миг появился Квирин. Он сообщил, что нашёл нового начальника охраны и хочет, чтобы Крисп поговорил с ним.

– Оставь печать на столе, – повелел Крисп Уросию покидая шатёр. Едва он вышел, как Уросий достал ещё один пергамент спрятанный на груди и стал быстро что– то писать. При этом он постоянно и с беспокойством оглядывался на вход. Закончив писать, он запечатал оба пергамента личной печатью Криспа, и прихватив их собой, покинул шатёр.

Глава 16

Спустя два дня, ближе к полудню, Крисп верхом на боевом коне, с холма наблюдал за продвижением своей армии. С его губ не сходила горделивая улыбка. Картину, которую он наблюдал, могла действительно вызвать чувство восхищение у кого угодно. Легионы, разбившись на когорты, шли в боевых порядках. Каждая когорта являла собой прямоугольник, из восьми рядов в ширину и более чем сорока в длину. Впереди каждого легиона шла первая когорта возглавляемая центурионом и знаменосцем. Далее следовали остальные девять. Ровный шаг и прижатые к телу щиты придавали движению некую торжественность. Впечатление несколько портил лёгкий ветер и тучи нависшие над землёй. Поглядывая на них, Крисп не без основания подумывал об укрытии для армии. В противном случае, они рисковали прибыть к месту сражению вымокшими, что подразумевало некий жалкий вид. А он этого допустить не мог. Крисп раздумывал до той поры, пока не показались повозки гружённые провиантом и одеждой. Они всегда следовали в хвосте армии. Тогда он жестом подозвал к себе Квирина. То стоял с двумя другими командующими легионов недалеко от места, которое выбрал для себя Крисп. Когда Квирин подошёл, Крисп указал рукой на далёкие постройки за лугом и спросил:

– Видишь эту деревню?

Квирин ответил утвердительно.

– Я подумываю о том, чтобы остановиться там на некоторое время. Мы не должны позволить дождю подпортить наш приход.

– Получится ли? – с сомнением протянул в ответ Квирин. – Последние четыре деревни, в которых мы хотели остановиться были полны мертвецов. Везде свирепствует чума. Желая избежать дождя мы можем поставить себя в очень тяжёлое положение.

– Оставайся здесь, а я проверю насколько верны твои слова!

Квирин даже ответить ничего не успел. Крисп пришпорил коня и полетел в сторону луга. Очень скоро он обошёл всю колонну и въехал на поле которое так и осталось не убранным. Крисп отметил это обстоятельство, ибо оно со всей очевидностью подтверждало слова Квирина. Однако он не остановился. Близость страшной болезни ничуть не пугала его. Во всяком случае, не больше чем дождь, которого он старался избежать. Однако всякие мысли об укрытие испарились как только он въехал в безжизненную деревню. Вокруг никого не было видно. Даже собак.

Потому он спешился, привязал коня к первой попавшейся изгороди и направился в ближайший дом. Ещё у входа он почувствовал тяжёлый запах. А внутри его ждало тяжёлое зрелище. Несколько мёртвых тел в ужасающем состоянии. Он тотчас же покинул этот дом. Но на том не остановился. Крисп осмотрел больше десятка домов, и везде его ждало одинаковое зрелище. Везде и повсюду только мёртвые тела. Воистину эта болезнь могла ужас даже самому смелому человеку. Для этого достаточно было посмотреть на конечный результат её разрушительного действия.

Закончив короткий осмотр, Крисп направился к своему коню. Когда он уже садился в седло, появились несколько всадников. Это была его новая охрана. Начальник охраны, молодой Петроний Септ, сов сем вниманием выслушал приказ Криспа. Он не хуже Цезаря понимал, что деревню следует сжечь полностью. Однако, приказ так и остался невыполненным. Крисп внезапно передумал. По непонятным для охраны причинам, он решил не трогать деревню. Весь обратный путь до колонны охрана следовала за ним по пятам, что несколько раздражало Криспа. Он привык скакать в одиночестве и пользоваться охраной только когда они останавливались на ночёвку.

Однако он никак не выказал своих чувств, а только вознёс молитву Богам, прося их не посылать на землю дождь до его прибытия к стенам Хрисополя. И его молитва была ими услышана. Хотя грозовые тучи висели на всём пути следования армии, они так и не разразились дождём. Прошло ещё несколько часов, когда показался огромный лагерь, а за ним и неприступные стены Хрисополя. Крисп двигался во главе армии и первым наблюдал это грандиозное зрелище. Сразу бросались в глаза десятки громадных катапульт. Они были расположены вдоль крепостной стены Хрисополя и били по городу с завидной регулярностью. Чуть позже показалась и вся низина заполненная огромной армией. Тысячи лошадей, повозок и палаток. Десятки тысяч легионеров. Часть из них при поддержке лучников и приставив к стенам длинные лестницы, пыталась взять штурмом осаждённых. Но те с удивительной лёгкостью опрокидывали своих противников на землю. Сражение шло вяло и Крисп намётанном глазом отмечал все его подробности. Главный вывод который он сделал сразу – это не желание отца штурмовать город большими силами. Похоже он только прощупывал возможности осаждённых и это было очень мудро с его стороны. шатёр императора стояла на возвышенности позади лагеря. Рядом с шатром гордо реяло императорское знамя. Именно туда и направил коня Крисп. Тем временем, в лагере заметили их приход. Шум сражения потонул в приветственных криках. А вслед за ними стали раздаваться глухие удары которые вскоре охватили весь лагерь. Легионеры вставали один за другим и били щитом по мечу, приветствуя Криспа. Шум был настолько сильный, что сам император решил выяснить природу этих звуков. Он вышел из палатки в сопровождение нескольких военно начальников. Окружение императора не могло не заметить мрачный взгляд устремлённый в сторону приближающегося Криспа. Для многих в это мгновение стало ясно, что он зол. И тому была причина. В его присутствии, армия показывала любовь к Криспу. По этой причине никто не удивился, когда в ответ тёплое приветствие Криспа, император хмуро ответил:

– Ты явился сюда с торжественностью как победитель. Что ж, пусть будет так. У тебя ровно один месяц для того чтобы покорить Хрисополь. Я дам тебе две катапульты. Вместе с твоими легионами этого будет достаточно.

Услышав эти слова, Крисп растерялся.

– С тремя легионами? Но это же невозможно, – вскричал он, – позволь мне командовать твоей армией и тогда я до весны овладею городом.

– У тебя их могло быть шесть. Но три ты отправил на отдых не испросив моего позволения, – последовал жёсткий ответ, – ты сделал много из того чего не следовало делать. Захватишь город, я всё забуду. Нет – будешь наказан со всей строгостью. Я отдам приказ чтобы моя армия прекратила штурм и освободила место для твоих легионов.

Император повернулся к нему спиной давая понять, что разговор на том завершён. Крисп понимал, что отец его прилюдно унизил. Да не только, он поставил его на край пропасти. Но ему ничего не оставалось сделать, как повернуться и уйти. Почти сразу же по всему лагерю стали распространяться слухи об этом разговоре.

Когда Крисп вернулся назад и передал разговор Квирину, тот мрачно проговорил:

– Это смертный приговор для всех нас!

Уже поздней ночью об этом разговоре стало известно и Лицинию. Он обрадовался так, как никогда прежде не радовался. Он не хуже других понимал что условие императора не более чем надуманная причина, ибо такое никому не под силу выполнить. Его главный враг умрёт. Оставалось прождать только один месяц.

Глава 17

На следующие семь дней воцарилась полная тишина между враждующими сторонами. В городе с настороженностью следили за всем, что происходило в лагере императора. А те в свою очередь наблюдали за лагерем Криспа который расположился справа от них. Но там ничего не происходило. И оттого напряжение всё усиливалось. Все чувствовали противостояние между отцом и сыном. Все знали, чем закончится это противостояние, но всё же наделись на лучший исход для Криспа. Сам же Крисп проводил дни и ночи напролёт в своей палатке. Он только и делал, что ломал голову над решением этой, вне всякого сомнения, невыполнимой задачи. И каждый раз приходил к выводу, что у неё нет, и не может быть решения. Надежды таяли с каждым днём. Иногда они часами беседовали с Квирином. Тот сообщал ему всё, что происходило в лагере. Легионы были подавлены. Многие из них думали подобно Квирину, что их обрекли на смерть.

– Надо штурмовать город, – убеждал Криспа, Квирин. – С каждым днём легионеры всё больше падают духом.

Скоро не останется никого кто бы верил в благополучный исход этой войны.

– Я не брошу свои легионы на верную смерть, – возражал на это Крисп, – уж если не найдётся выход, лучше умереть мне одному.

– Ты нас всё одно не спасёшь. Во всяком случае двенадцатый легион. Мы встанем на твою защиту, вздумай он тебя казнить, – говорил в ответ Квирин.

И тем погубите себя!

– А разве у нас остался выбор?

Обычно все разговоры заканчивались именно так. Квирин уходил, а Крисп снова и снова погружался в тяжёлые раздумья. На исходе седьмого дня произошло событие которое немного взбодрило его. Ближе к ночи ему сообщили, что к нему просится человек по имени Квинт Скапула. «Названный брат Елены», – вспомнил Крисп и приказал пропустить его. Когда Квинт появился в палатке, Крисп тепло приветствовал его и пригласил за свой стол где лежала скудная еда и амфора наполненная вином. Он сам налил вино в свой кубок и протянул его Квинту.

Выпив вино, Квинт рассказал о цели своего прихода.

– Позволь мне биться рядом с тобой, – просто сказал он чем совершенно озадачил Криспа.

– Ты правда глуп или не понимаешь о чём просишь? – поинтересовался у него Крисп.

– Я пришёл служить тебе и если понадобится принять смерть за тебя. Не отказывай, Цезарь!

– Отказывать? Разве ты хочешь получить? – пробормотал Крисп, протягивая свою руку. – Если желаешь умереть, так тому и быть. Надеюсь, ты не пожалеешь. Будешь при мне, пока не освободится достойное место. Как мне думается, это произойдёт очень скоро.

Поговорив ещё немного, они расстались довольные друг другом. Особенно радовался Крисп. Этот случай показал, что в него верят и потому, сдаваться нельзя. Ни в коем, нельзя. А каков Квинт? Вот уж не подозревал в нём такого храбреца, – думал с теплотой Крисп, – пришёл поддержать меня в безнадёжной ситуации. Надеюсь, у меня будет возможность поблагодарить за преданность. Тяжёлые мысли на какое– то время ушли. Крисп чувствовал напряжение, потому и решил лечь пораньше. Он уснул с мыслью о том, что утром следует отправиться к отцу и поговорить. Иного выхода не оставалось. Без его помощи, любые действия бы закончили не начавшись.

Но выспаться ему так и не удалось. Среди ночи его разбудили, что его хочет видеть важный гость. Крисп терялся в догадках, не понимая кто бы это мог быть. Что не помешало ему одеться и приготовиться к встрече. Он спрятал кинжал под подрукавником, а меч положил перед собой на стол и в таком положение принял гостя. А вернее гостью. Увидев женщину с закрытым лицом, он удивлённо застыл. Но это удивление ни шло ни в какое сравнение с тем, что ему довелось испытать когда женщина открыла своё лицо.

– Фауста! – в изумление вскричал Крисп увидев лицо императрицы. – Ты ли это? И почему ты здесь, в лагере? Ты ведь должна быть в Византии? Император знает о твоём приезде?

– Нет, и говори тише, Крисп, – Фауста приложила палец к губам подчёркивая свои слова, а затем устремив на него глубоко нежный взгляд спросила: – Разве могла я оставаться в Византии, зная какая страшная опасность угрожает моему любимому Криспу?

– О чём ты, Фауста? – Крисп нахмурился.

– О том, что известно каждому в империи. Император страдает от проказы. Он завидует твоей красоте и славе. Он убьёт тебя и ты это понимаешь. Я же, – Фауста приблизилась к Криспу и едва слышно прошептала на ухо, – могу спасти тебя.

– Какой ценой? – отстраняясь от неё спросил Крисп.

– Цена зависит от товара, – Фауста устремила на него загадочный взгляд, – меня бы вполне устроил новый. Старый пришёл в негодность и лишь издаёт вонь.

– Я всё понял, – резко произнёс Крисп устремляя на Фаусту неприязненный взгляд, – но твоим мечтам не суждено сбыться. Я ничего не расскажу императору, но помни…причинив ему вред ты станешь моим злейшим врагом. Я не задумываюсь убью тебя. А сейчас уходи и никогда более не вставай у меня на пути.

– Ты глуп, Крисп, – вскричала в гневе Фауста, – я предлагаю тебе не только жизнь, но и трон Рима.

– Уж лучше слыть глупцом нежели быть похожим на тебя. А трон Рима мне не нужен!

– Ты умрёшь! – от бессильной ярости Фауста сжала кулаки и бросила на него испепеляющий взгляд. Ты умрёшь, Крисп. Твоё тело будет гнить и разлагаться если только его раньше сожрут птицы или дикие звери.

Фауста закрыла лицо и повернувшись быстро вышла из палатки. Крисп после её ухода только и мог, что качать головой. Эта женщина, вне всякого сомнения, опасна. Как для него, так и для отца. Но что он ещё мог сделать?

Несмотря на отчаянное положение, он не станет прикрываться Фаустой, чтобы спасти свою жизнь. Никогда. Крисп прямо в одежде лёг в постель повторяя последние слова Фаусты.

– Твоё тело будет гнить и разлагаться, – пробормотал Крисп закрывая глаза, – а ведь эта женщина вполне может оказаться и права…прошло несколько мгновений. Крисп уже засыпал, но потом…неожиданно вскочил с постели и во весь голос закричал:

– Великие Боги, а ведь она права. Фауста права…

На крик тут же вбежали обеспокоенные стражи.

– Приведите Квирина и…найдите мне Квинта Скапулу. Он мне тоже нужен.

Пока его приказ выполнялся, Крисп нервно ходил взад вперёд и постоянно повторял одни и те же слова:

– Да простят мне великие Боги! Да простят мне великие Боги!

Вскоре появились оба. Квирин выглядел донельзя заинтригованным. И неспроста. Приглашение ночью, когда днём не о чем было говорить, не могло не вызвать у него любопытства. Увидев лукавый взгляд Криспа, он понял, что у него созрел план. И не ошибся.

– Через три дня пойдём брать Хрисополь! – с места и не без удовольствия объявил Крисп. – Утром соберём совет, где каждый получит приказ. Вам же надлежит подготовить и осуществить самую сложную часть предстоящего сражения. Начнём с тебя Квирин, – Крисп устремил на него донельзя довольный взгляд.

– Позволь узнать, только мой легион пойдёт штурмовать город? – осведомился у него Квирин.

– Хватит и половины твоего легиона!

Квирин только и мог, что растерянно уставиться на Криспа. Тот расхохотался и похлопал его по плечу.

– Лезть на стены не придётся. Всё, что нужно – это подтащить камни и разлить масло. Вначале камни, а потом масло, – уточнил Крисп и добавил, – у них всё ещё свежо в памяти последнее сражение. Так что всё внимание они уделят маслу а камни попросту не заметят.

– Возможно, ты и понимаешь о чём идёт речь, – заметил внимательно слушающий Квирин, – но о нас этого сказать нельзя.

Квинт улыбнулся услышав эти слова и коротко кивнул соглашаясь со словами Квирина.

– На самом деле всё просто, – в глазах Криспа засверкали хитрые искорки, – из города ведут два выхода. Справа от нашего лагеря где тянется возвышенность в виде изгиба. И слева где нет ничего перед воротами. Нам нужно натаскать камни на эту самую возвышенность, которая справа от нас. В ночь перед сражением, мы легко спрячем среди них наши основные силы и что самое важное – лучников. Камни ко всему прочему ещё и станут отличным оружием. А слева разольём масло. Пусть думают, что мы хотим поджечь их. Если они будут так думать, наверняка выйдут там, где нам удобнее будет их уничтожить.

– Смысл всех этих действий? Мы что, собираемся их закидать камнями? – не без иронии поинтересовался Квирин.

– Нет, мы обрушим камни на их головы и нападём как только они выйдут из города!

– Выйдут из города? – Квирин расхохотался и уже с откровенной иронией поинтересовался. – С чего это ты решил, будто они откроют нам ворота?

Крисп оглядел молчаливого Квинта и ироничного Квирина, и только потом с непонятной для них улыбкой, 1 ответил:

– У меня есть предчувствие!

На рассвете одиннадцатого дня из отведённого срока для захвата города, императора разбудил своеобразный свист который могли издавать только катапульты. Этот звук известил его о начале штурма. Движимый любопытством, император вышел посмотреть на действия Криспа. Первый же взгляд заставил его испытать потрясение, подобно которому он прежде не испытывал. Катапульты били по городу ка кон и предполагал. Но не они стали причиной его потрясения, а…собственная армия. Она оставляла лагерь без его приказа. И не только оставляла, но и…бежала. Император только мог растерянно наблюдать за молчаливыми лицами которые мелькали мимо него. Зачастую у легионеров даже меча в руках не было. Они всё бросили и убегали. Император устремил взгляд на стены города. Ничего. Никакой видимой опасности. Происходящее совершенно сбивало его столку. Но то что последовало за бегством его армии привело в состояние полного оцепенения. Неожиданно… ворота города открылись и оттуда с дикими воплями стал выливаться людской поток. Многие из них кричали:

– Сдаёмся, сдаёмся! – и бросали оружие.

Император видел, как легионы Криспа прорвались сквозь обезумевшую толпу в город. Всё вокруг превратилось в сплошной кошмар, где все чего– то боялись и никто ничего не понимал в происходящем. Император смотрел на происходящее до той поры, пока у него не иссякло терпение. И тогда он вне себя от ярости закричал:

– Да что происходит? Почему открыли ворота Хрисополя? И от кого бежит моя армия?

И тогда рядом с ним раздался осторожный голос одного из военно начальников.

– Все бегут от Криспа!

– Все бегут от Криспа? – император устремил на говорившего странный взгляд. – Мне непонятно почему бежит армия Лициния и уж совершенной загадкой выглядит бегство собственной армии.

– И те и другие, бегут по одной и той же причине, – раздалось в ответ, – Крисп приказал собрать трупы людей умерших от чумы. Затем катапультами начал забрасывать их в город.

Император очень долго не мог произнести ни единого слова, а когда голос появился, он коротко приказал:

– Быстро верните армию и выдвигайтесь на помощь легионам Криспа. Бросайте в бой все имеющиеся силы. Пока Лициний будет приходить в себя, мы уничтожим его армию.

Император ушёл. Уже к вечеру пришло известие, что город взят. Лицинию снова удалось сбежать. Но на этот раз у него уже не осталось сил способных остановить победное шествие Константина.