Текст книги "Загадочные цифры"

Автор книги: Лу Ян-ли

Соавторы: Му Линь,Вэнь Да,Ли Юэ-жунь,Ай Хуа,Хань Син
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Ай Хуа
ТАЙНА В ЧРЕВЕ РЫБЫ

Утренний туман, окутал всю долину, и в его густой пелене потонули близлежащие поля, деревни, дальние леса и цепи гор.

Командир отделения погранвойск Хэ Лун-цин и боец И Чжи-цай, посланные ночью в дозор по охране границы, медленно, покачиваясь от усталости, брели в этом бескрайнем белом океане. Более трех часов они пролежали в мокрой от росы траве и только сейчас возвращались на заставу. Их лица были влажны, на бровях поблескивали бусинки воды, выгоревшие на солнце фуражки и гимнастерки промокли насквозь. Ледяной ветер с гор, со свистом бьющий прямо в лицо, заставлял поеживаться от холода.

– Ну и местечко! Ведь июль, а какой холод! У нас в Сычуани, наверное, уже давно не расстаются с веерами, – сердито проговорил идущий впереди И Чжи-цай.

– А ты сейчас не в Сычуани, а в провинции Юньнань, на границе, – ответил Хэ Лу-цин.

Он подумал о том, что после поимки главаря хунаньских бандитов, перешедшего границу под прикрытием тумана, и после разгрома отряда го-миньдановцев, вторгшихся в пределы Родины, враги уже несколько месяцев не предпринимают никаких действий, поэтому И Чжи-цай без прежнего рвения ходил в дозор. Однако, боясь обидеть товарища, вслух он этого не сказал и уже мягче проговорил:

– Сказать по правде, мне такой климат нравится. Ты посмотри, за один день ты здесь увидишь и весну и осень. Утром и вечером погода почти такая же, как на севере в конце осени, а днем – словно весна южнее Янцзы. Где ты еще найдешь такое место?

– Это верно, товарищ командир, погода мне тоже нравится, да вот только к такому туману никак не привыкну.

Разговаривая, они спустились с небольшого холма, миновали зеленое рисовое поле. Кругом стояла утренняя тишина. Как хороши рассветы на границе!

Вдруг впереди со стороны дороги послышались чьи-то шаги. По привычке, свойственной пограничникам, они ускорили шаг. В пелене тумана у поворота мелькнул силуэт человека.

– Пойдем быстрей. Надо посмотреть, кто идет, – сказал Хэ Лун-цин, и в глазах его появилась настороженность.

– Наверное, простой крестьянин, – проговорил боец.

– Крестьянин и так рано? Ты разве не знаешь, что пограничное население из-за малярии боится тумана и росы? Как говорит пословица: «Ешь да не наедайся, по утрам рано не поднимайся». Вот как здесь поступают после весеннего праздника.

Они почти догнали раннего прохожего, и сейчас Хэ Лун-цин разглядывал его. Это был человек средних лет. На нем были черные штаны, за спиной свешивалась ветхая шляпа из соломы. На плече он нес коромысло с двумя сплетенными из бамбука корзинами. В корзинах, видимо, лежало что-то тяжелое, и от них шел сильный запах рыбы.

– Куда направляешься, земляк? – спросил И Чжи-цай, когда их отделяло всего несколько шагов. Человек словно не слышал вопроса. Но вот его коромысло вздрогнуло, и он остановился. Повернув голову и увидев двух военных, он скороговоркой проговорил:

– Домой я иду, в Маньлэй… Тяжело вам приходится, товарищи командиры. Только утро наступило, а вы уже патрулируете. Не боитесь сырости? Ведь малярию схватите. – Он снова зашагал.

– Нам тумана да росы нечего бояться. Мы счастливую жизнь народа от всяких проходимцев охраняем. Бояться нам надо только того, что не удастся переловить всех этих мерзавцев! – сказал Хэ Лун-цин; он шел позади незнакомца, стараясь заглянуть в его лицо.

– Как же, как же. Все здешнее население обязано вам своим счастьем. Ну уж эти паразиты не осмелятся больше нарушать границу и безобразничать здесь. Жить нам будет совсем спокойно. – В голосе путника послышалась искренняя радость.

– Не осмелятся нарушать границу?

– Уже давно не слышно, чтобы они беспокоили народ. Еще бы! Наши командиры такие храбрецы! – Незнакомец засмеялся.

– Земляк, а ты, видно, тоже малярии не боишься, коли так рано поднялся? – спросил И Чжи-цай.

– Я… я… А чего мне бояться, ведь ваша армия нам лекарство дает.

– Ты откуда идешь-то? Дома что-нибудь случилось? Вон как торопишься.

– Нет… дома ничего. Товарищи командиры, вы опрашиваете, откуда я иду, – переспросил он, словно не расслышав вопроса. – Да вот вчера ходил к сестре в Маньначжай. У них открыли плотину и выловили больше двухсот цзиней рыбы. А мать у меня готова каждый день рыбу есть, да только ее нигде не купишь. Ну и заикнулся я, а сестра мне целых пятьдесят цзиней навалила. Вот она в корзинах.

В душу Хэ Лун-цина закралось подозрение. «Маньначжай самая близкая к границе деревня и находится отсюда в семи ли. Если у него нет срочных дел, почему он в такую рань очутился здесь? Кроме того, деревня Маньлэй расположена неподалеку от реки Наньдинхэ, которая всегда славилась своей рыбой, особенно в такие дождливые дни, как сейчас. Старики из народности тай привозят сюда рыбу для продажи. И вот еще с этой плотиной… Я прожил на границе года три, объездил все деревни – Маньначжай, Пава, Баньга… и никогда не видел, чтобы жители для ловли рыбы открывали плотины…»

И Чжи-цай приблизился к командиру отделения и легонько толкнул его прикладом, как бы предупреждая его. Хэ Лун-цин промолчал и едва заметно кивнул головой.

Туман стал постепенно рассеиваться. Они шли по широкой ровной дороге, вымощенной каменными плитами. Хэ Лун-цин, шагая рядом с незнакомцем, не переставая разговаривал с ним.

– Мне хорошо знакома деревня Маньлэй. А скажи-ка, твой дом далеко от дома Хань Вэй-тяня? Как у него ребенок, уже поправился?

– Хань Вэй-тянь? – протянул незнакомец. – Я его не знаю, кто это такой?

– Ведь он же ваш староста.

– А, это ты о старосте Хане! Я только несколько дней как вернулся из Дэдана. Я там был на заработках. Я и не знал, что нашего старосту зовут Хань Вэй-тянем, – громко ответил он, делая вид, что догадался.

– А Фын Кань-цин сейчас дома? – спросил командир отделения, назвав первую пришедшую в голову фамилию.

– А… Он дома, дома… Закурим. Мы за разговором и покурить забыли. – Он вытащил сигареты, стараясь перевести разговор на другую тему. – Это я в Дэдане купил, табак что надо.

Хэ Лун-цин вежливо отказался. Вдруг он заметил на сигаретах английские буквы. «Иностранные сигареты? Странно. Как они могли попасть в Дэдан?»

Он решил уже снова спросить о Фын Кань-цине, но в это время они подошли к развилке дорог. Налево шла широкая дорога прямо в Маньлэй, но незнакомец с корзинками направился по тропинке направо.

– Прощайте, товарищи военные. Мне еще надо зайти к тестю в другую деревню. Вот отнесу ему несколько рыбин.

И Чжи-цай опешил, не зная, остановить незнакомца или отпустить его.

– Подожди, земляк, – засмеялся Хэ Лун-цин, подходя к незнакомцу. – Мы проверим твои корзинки.

– Да там одна рыба и вонища еще такая! – сказал тот и пошел дальше.

– Остановись! Вот проверим, тогда отправляйся, – уже строже сказал Хэ Лун-цин.

Тот остановился, сбросил корзины на дорогу и, сердитый, встал поодаль.

– Вы что, мне не верите? Ну ладно. Хотите обыскивать – обыскивайте. Настоящее золото огня не боится.

И Чжи-цай с винтовкой наперевес встал шагах в пяти на тропинке. Хэ Лун-цин открыл одну корзину и пошарил рукой в груде рыбы.

– Кроме рыбы, больше ничего нет?

– Только рыба. Не веришь, посмотри сам.

В первой корзинке не оказалось ничего подозрительного. Незнакомец нагнулся, чтобы поднять коромысло.

– Я вас не обманываю. Я на границе не первый год живу, порядки знаю. Вторую тоже будете проверять или мне можно идти?

– Не торопись, конечно, проверим! – И Чжи-цай многозначительно посмотрел на незнакомца, и тот опустил коромысло на землю.

Открыв вторую корзину, Хэ Лун-цин стал внимательно перебирать рыбу. И вдруг в этой груде рыбы он заметил что-то белое. Он наклонил корзину и на дне увидел продолговатый предмет, оказавшийся жестяной коробкой, закрытой со всех сторон наподобие консервной банки. Коробка оказалась тяжелой.

– Что внутри? – спросил Хэ Лун-цин.

– Тоже рыба.

– А почему она в жестяной коробке?

– Это самая лучшая рыба. Ее очень любит моя мать. Я боялся, что она может испортиться, и положил ее в коробку, – невозмутимо ответил человек.

Хэ Лун-цин внимательно посмотрел на него и заметил, как дрогнули мускулы на его лице.

– И Чжи-цай, дай мне нож.

– Нельзя ее вскрывать, – всполошился незнакомец. – Эту рыбу на всей границе не найдешь. Если в коробку проникнет воздух, рыба испортится. Вы за это ответите. Там правда рыба, слово даю. Рубите мне голову, коли там еще что-нибудь.

Молодой и не имеющий еще достаточного опыта, И Чжи-цай растерялся. «А если в коробке и правда только рыба? Ведь мы тогда нарушим правила», – подумал он, и, передавая нож, вопросительно поглядел на товарища. Хэ Лун-цин, сделав вид, что не заметил его взгляда, взял нож и, внимательно поглядывая на незнакомца, положил коробку на землю.

– Ведь вы бойцы Освободительной армии, люди дисциплинированные, не то что гоминьдановцы, которые угнетают народ, – сказал он и, успокоившись, нагнулся, чтобы поправить корзину.

Но Хэ Лун-цин и не думал возвращать коробку. Он присел на камень, поднял коробку и серьезно сказал:

– Вот мы и проверяем, потому что мы бойцы Освободительной армии и несем перед народом ответственность. Понял? – Он крякнул и открыл коробку. Там голова к голове лежали две толстые рыбины длиной более чи. Кроме рыб, в коробке ничего не оказалось.

И Чжи-цай с укоризной взглянул на своего командира. Хэ Лун-цин, сжав губы, молча рассматривал коробку со всех сторон.

– Ну что, нашел что-нибудь? Ведь сказал рыба – значит рыба, – не выдержал человек, в его голосе послышалась обида. – Все не верите. Теперь вот она испортится. Эх, народная армия, а так с народом обращается! После этого хоть из дома не выходи. – Он протянул руку, намереваясь взять коробку.

– Не торопись, еще не все кончено! – Хэ Лун-цин вытащил одну рыбину, взвесил ее на руке II спросил: – А почему она такая тяжелая?

– Чего же удивительного! Как же ей не быть тяжелой, если она такая жирная!

– Что внутри спрятано?

– Боялся, что испортится, вот и спрятал в коробку. Больше и не прикасался, к ней, – увильнул от вопроса незнакомец, но в его голосе послышались нотки беспокойства.

Хэ Лун-цин, внимательно смотря на него, стал ощупывать брюхо рыбы. Все трое не произносили ни звука. Стояла напряженная тишина. И тут Хэ Лун-цин, опустив голову, заметил на брюхе едва заметную полоску, оставшуюся от разреза ножом. Он потрогал ее – шов не расходился. Взяв перочинный нож, он вспорол брюхо и заметил внутри какой-то странный предмет. Это была портативная рация. Хэ Лун-цин вспорол брюхо у второй рыбы, и там оказался вороненый американский пистолет.

Человек сверкнул глазами, но, увидя наставленное прямо в грудь дуло винтовки И Чжи-цая, молча поднял руки.

Туман рассеялся. Высоко в небе сияло солнце, заливая своими лучами цепи пограничных гор.

Перевод Д. Воскресенского