Текст книги "Загадочные цифры"

Автор книги: Лу Ян-ли

Соавторы: Му Линь,Вэнь Да,Ли Юэ-жунь,Ай Хуа,Хань Син
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Здесь помощник отложил тетрадь и продолжал говорить, уже не заглядывая в нее.

– Относительно шоссе номер восемь выяснено, что оно на сегодняшний день непроходимо. Четвертое ваше задание выполнено. Просмотрены все материалы отдела технического снабжения. Никакой связи с цифрой семьсот тридцать три в них не обнаружено.

– Насчет воскресенья выяснили? – спросил! Ши Пин.

– Нет еще. Но к вечеру все будет известно. Начальник управления просил вас не уходить, добавил он улыбаясь, – будет гость.

В это время позвонил телефон. Начальник управления просил Ши Пина немедленно зайти к нему.

– Что это за гость? – спросил Ши Пин поднимаясь.

– Это и есть «номер семьсот тридцать три», – шепотом сообщил помощник.

В кабинете начальника управления, когда в него вошел Ши Пин, находился энергичный молодой человек лет тридцати, что-то оживленно говоривший. Ши Пин был поражен, услышав фамилию представленного ему молодого человека. Это был тот известный инженер, охрану которого недавно хотели возложить на Ши Пина. Особенно поразила его молодость инженера, которая показалась ему маловероятной.

– Извините, что я поздно зашел к вам, – произнес инженер, пожимая руку Ши Пина, – я был очень занят.

Ши Пин никак не мог понять причину визита инженера. Только после объяснения начальника ему все стало ясно. Оказалось, что молодой инженер, не доверяя другим, решил сам отправить в военную часть свое изобретение, чтобы самому участвовать в проверке его боевых качеств. Как деловой человек, он сразу по прибытии в город связался с ответственным по перевозкам Чжу И-фанем. Вчера вечером последний сообщил ему по телефону время отправления автомашин и номер шоссе.

– Отмечаю ту заботу, которую проявил товарищ Чжу И-фань о моей безопасности, – добавил инженер. – Сперва мы с ним условились, чтобы я приблизительно около десяти часов вечера ждал его телефонного звонка. А когда он мне позвонил в условленный час, то уже не назвал фамилии, а сообщил только время и номер шоссе. Если бы кто-нибудь мог нас подслушать, он все равно ничего бы не понял.

Начальник управления и Ши Пин только переглянулись при последних словах инженера.

– Обратите внимание, – повернулся к Ши Пину начальник, – что время выезда машин в данном случае намечено тоже на девятнадцать часов сорок минут. Следуют они по седьмому шоссе, а номер машины, на которой должен ехать инженер, шестьсот двадцать два.

Ши Пин вырвал из блокнота листок бумаги и, переписав отдельно цифры первой строки, подчеркнутой у основания, вдруг понял, что если из каждой цифры 733 – 20.51=8 вычесть по единице, то получится 622—19.40 = 7. Разгадка первой строки была, таким образом, найдена.

Когда инженер ушел, начальник, выслушав доклад Ши Пина, ознакомил его с некоторыми неизвестными тому деталями.

– Вчера вечером я говорил вам, что враги уже давно следят за работой этого инженера. Уже было покушение на его жизнь. Беспокоит меня то, что из-за болтливости шофера стало известно, что изобретатель проживает в гостинице. Вчера дежурный милиционер заметил, что кто-то наблюдает за машиной инженера. Но милиционер не мог оставить пост, чтобы задержать неизвестного. А шофер отлучился. Однако по фотографии милиционер опознал его. Это оказался Чжан Эр-гоу. Очевидно, враги узнали, что человек, разговаривавший по телефону с Чжу И-фанем, является находящимся под их наблюдением инженером. Тогда же они узнали время отправления и номер шоссе. Эти данные они сообщили в первой строке под особым шифром. Соответствующие органы уже готовы к охране шоссе. Об этом нам нечего беспокоиться. Осталось еще только невыясненным, как могли враги определить по телефонному разговору, что собеседником Чжу И-фаня был изобретатель.

– Основное установлено, – произнес Ши Пин поднимаясь. – Мы знаем, кто враг.

Он посмотрел на часы. Было половина шестого. Немногим более, чем через два часа, предстоит отправка машин. До этого времени надо выяснить все детали, прежде чем произвести арест шпионов.

* * *

Едва Ши Пин вернулся к себе в кабинет, как ему позвонили с пограничного поста. По телефону сообщили, что женщина, задержанная утром на границе, возвратилась обратно. Ши Пин непременно должен поговорить с ней. Он тотчас сел в машину и примчался на пост. Было уже пять минут седьмого.

Женщина рассказала ему, что как только она перешла границу, к ней подошел мужчина маленького роста. Она вспомнила, что где-то она его раньше видела. Он начал торговать у нее яйца и потихоньку вытащил листок бумаги.

– Пока я поняла это, он уже ушел. И тут я ясно вспомнила, что он вертелся около меня еще на этой стороне границы, и я решила, что если не сообщу вам об этом, то совесть моя будет не спокойна. Думаю, что это плохой человек.

Ши Пин задал ей несколько вопросов о приметах этого мужчины, а затем, достав из кармана несколько фотокарточек, дал их посмотреть.

– Это он, – показала старая женщина на портрет Чжан Эр-гоу.

Ши Пин отдал приказ немедленно задержать Чжан Эр-гоу, как только он вернется обратно.

Возвращаясь с поста, Ши Пин обдумывал план ареста няни и Дин Фэя. Сидя в машине, он еще размышлял, как могли враги установить, несмотря на то что Чжу И-фань не назвал фамилии инженера, что звонил именно он. Это они могли узнать только в том случае, если бы номер, который набрал Чжу И-фань, вызывая инженера, стал им известен. Он опять вынул листок бумаги в клеточку, на котором были нарисованы человечки. В это время машина вдруг остановилась на перекрестке. На светофоре зажегся красный свет, и послышался звонок, предупреждающий; о перемене света.

– Что это за звонок? – спросил Ши Пин у шофера. – Откуда здесь телефон?

– Это не телефон звонит, а сигнал подает светофор, – улыбнулся шофер.

* * *

После того как Ши Пин вернулся в управление и доложил начальнику о результатах своей поездки, он принял помощника, который рассказал ему о выполненных заданиях. После этого он вызвал сотрудницу и вместе с ней поехал на Н-ское предприятие.

Там они вместе с Чжу И-фанем и Сюй Мином прошли в служебный кабинет.

– В какое время ложится спать Лу-лу? – спросил Ши Пин у Чжу И-фаня, как только они уселись.

– Сегодня Лу-лу уже лег, – сообщил отец.

– Следовательно, у няни сейчас есть свободное время, – не скрывая радости, констатировал Ши Пин. – Теперь я вас ознакомлю с докладом моего помощника. В докладе приводятся новые данные из биографии няни. Она, оказывается, проходила специальный курс технической подготовки для шпионской деятельности в американской разведывательной школе. Здесь же она является руководителем группы. Под ее начальством находятся два шпиона.

– Значит, Лу-лу помогал ей передавать шпионские сведения? – с беспокойством спросил Чжу И-фань.

– Лу-лу ничего не знал об этом. Я думаю, что донесения находились в его тетради, – сообщил Ши Пин. – У меня просьба к тебе, – обратился он тут же к Чжу И-фаню. – Прошу тебя – немедленно передай по телефону сообщение в автобригаду вот по этой записке. Затем запри нас в кабинете и уходи.

Чжу И-фань выполнил просьбу Ши Пина. Сейчас же связался по телефону с автобригадой.

– Сегодняшний вечерний рейс машин откладывается на завтра, – сообщил он. – Пошлите десять машин на склад за тем же грузом. Выезд намечается на завтра в девятнадцать сорок. Маршрут – седьмое шоссе. Наш гость тоже отправляется завтра.

Передав распоряжение в автобригаду, Чжу И-фань, заперев в кабинете Ши Пина и Сюй. Мина, вышел.

* * *

Ночь прошла без приключений. Только рано утром дверь кабинета неожиданно отворилась, и вошел Чжу И-фань.

– Сынишка заболел, – сообщил он громко, усаживаясь на стул.

– Тише, – произнес Ши Пин, приложив палец к губам. Затем он быстро закрыл дверь и задернул занавеску.

– Ну как? – спросил он.

– Связной заболел, – снова повторил Чжу И-фань. – Но скоро поправится, – добавил он, заметив испуг на лицах своих собеседников. – Няня не позволила ему идти в школу. Понимаете?… Няня… – произнес он многозначительно.

– Если она шпионка, то она, наоборот, заинтересована в передаче донесения и должна бы настоять на том, чтобы Лу-лу шел в школу? – Удивился Сюй Мин.

– Какая она шпионка! – пожал плечами Чжу И-фань. – Раз она из чувства жалости к моему сыну не отправляет донесения.

– Ерунду говоришь! – перебил его Ши Пин. – Ты куда сейчас идешь?

– Иду в библиотеку собирать материалы. Довольно мне вашей политики. Ловите шпионов без меня.

– Иди, иди, только не шуми.

Ши Пин проводил его до двери кабинета и, заметив, что Сюй Мин хочет удержать Чжу И-фаня, отрицательно покачав головой, показал, что этого делать не надо.

– Почему ты так спокоен? – спросил Сюй Мин Ши Пина, когда Чжу И-фань ушел.

– Волноваться нет причин, – ответил тот. Я не думаю, чтобы Лу-лу серьезно заболел. А благодаря тому, что мальчик вчера лег рано спать, у няни была возможность подслушать вчерашнюю телефонную передачу.

Ши Пин, вынул листок бумаги в клеточку и карандаш, положил их на стол. Затем он подошел;к окну и, незаметно отодвинув занавеску, выглянул во двор. Через некоторое время он заметил няню, идущую по направлению к телефонному автомату.

– Няня пошла говорить по телефону, – шепнул он Сюй Мину. – Сложилась особая обстановка. Ей надо передать донесение, а тут телефон не работает.

Между тем няня вышла из будки автомата и направилась к дому. Через некоторое время она подошла к двери кабинета и постучалась. Ши Пин взглянул на Сюй Мина, и оба они затаили дыхание. Няня, не получив ответа, ушла от двери. Они услышали удаляющиеся шаги по направлению к комнате Чжу И-фаня. Ши Пин поспешно взял со стола карандаш и приготовился записывать.;

– Она сейчас охвачена сомнением, – шепнул он Сюй Мину. Ей надо передать об изменении времени маршрута. Сейчас я ее же методом! узнаю, куда она звонит. Диск аппарата покажем нам номер телефона, который она набирает в комнате Чжу И-фаня. Каждый поворот диска будет отмечаться коротким или длинным звонком. Я это заметил, когда мы с телефонистом проводили опыт.

Через некоторое время действительно раздался короткий звонок. Ши Пин следил за телефоном. Каждый из звонков он отмечал прямой линией на бумаге. Всего было пять коротких и длинных звонков. Каждый из пяти звонков получил отражение с помощью черты на бумаге.

Звонки прекратились. Ши Пин взял трубку. В телефоне звучал приглушенный голос няни, просившей позвать какого-то товарища Дина. Когда, тот подошел, няня намеренно громко спросила:

– Ты на молочной ферме? – Затем она продолжала: – Ребенок заболел. Он отравился твоим молоком.

– Как отравился?

– Так же, как в прошлое воскресенье. В это воскресенье молоко тоже плохое.

Разговор оборвался. Трубку повесили.

Отойдя от телефона, Ши Пин взял листок с нарисованными на нем пятью линиями и протянул его Сюй Мину.

– Посчитай, пожалуйста, сколько клеточек захватывает каждая линия. А потом мы сверим полученные цифры с имеющейся у меня таблицей. Посмотрим, не получится ли у нас тот же номер, как в докладе помощника.

Сюй Мин, сосчитав клеточки, получил число 38523. Это был номер домашнего телефона классного руководителя Лу-лу – Дин Фэя.

– Вот мы и разгадали способ, каким был установлен номер телефона инженера, – заявил Ши Пин.

Он снова подошел к телефону и набрал номер.

– Сейчас пожалует тот субъект, – передал он в телефон. – Приготовьтесь, товарищи. Я сейчас буду.

Между тем в кабинет вошла сотрудница органов общественной безопасности и доложила:

– Шпионка У Юэ-ин арестована. У нее обнаружен ключ от кабинета и аппарат для подслушивания телефонных разговоров.

* * *

Между тем Чжу И-фань уже расположился на рабочем месте в библиотеке. Перед этим он зарегистрировался в журнале и оставил свою шапку па вешалке. Даже раскрыв портфель, он все еще продолжал сердиться за пережитые неприятности в связи с нелепыми подозрениями органов безопасности. Только когда ему принесли работу и он углубился в литературу, Чжу И-фань успокоился. Вдруг на его плечо опустилась чья-то рука. Чжу И-фань, вздрогнув, поднял голову.

Перед ним стоял Ши Пин.

– Идем. Я тебе хочу что-то показать, – позвал тот.

Они вышли в маленькую комнату и встали пе-Ред окошком, из которого была видна вешалка и висевшая на ней шапка Чжу И-фаня.

– Это твоя серая шапка? – шепотом спросил Ши Пин.

– Моя. А что?

– Смотри и наблюдай, – произнес Ши Пин. – Сейчас должен прийти Дин Фэй, чтобы взять донесение от твоей няни.

Не успел еще Ши Пин окончить фразы, как Чжу И-фань увидел бледного мужчину, подошедшего к вешалке. Оглядевшись по сторонам и никого не заметив поблизости, он быстро снял шапку Чжу И-фаня и вынул из подкладки листок бумаги.

В то же мгновение около него появились два человека, быстро схвативших его за руки. Ши Пин сразу присоединился к ним. Скомканная бумажка из рук шпиона перешла в руки Ши Пина. Он развернул ее, разгладил и протянул Чжу И-фаню. На ней было дословно записано то, что он вчера вечером передал по телефону в автобригаду.

* * *

По дороге из библиотеки Чжу И-фань все время молчал. На душе у него было тяжело.

На предприятии Ши Пин ознакомил Сюй Мина с положением дела.

– Как ты мог догадаться, что эти мерзавцы используют меня для передачи своих сведений? – внезапно со смущением в голосе и взволнованно спросил Чжу И-фань.

– Ты сам мне сказал об этом, – улыбнулся Ши Пин. – Ты же ведь мне говорил, что в течение двух месяцев Лу-лу по воскресеньям не посещает школу, между тем как первые сведения о перевозке грузов враги получили именно в воскресенье тринадцатого марта. По воскресеньям только ты один ходил в библиотеку. Наше расследование и строилось на этом. Дин Фэй, хотя и не состоял читателем библиотеки и не регистрировался в книге, но его видел здесь в то воскресенье сын библиотекаря. Конечно, раньше это было лишь простым умозаключением, но, как ты теперь сам видишь, умозаключение подтвердилось.

– А как шпионка обычно сообщала донесения? – поинтересовался Чжу И-фань.

– В тетради Лу-лу, – сообщил Ши Пин, предварительно узнав у помощника результаты допроса шпионки.

Услышав ответ, Чжу И-фань глубоко вздохнул и опустил голову.

– А как ты узнал, что шпионка звонит Дин Фэю? – в свою очередь поинтересовался Сюй Мин.

– Шпионка сама выдала свою тайну, – ответил следователь. Он вынул из кармана лист бумаги, на котором были нарисованы маленькие человечки. – Вот ключ к загадке. Когда Чжу И-фань звонил инженеру, она вычислила номер телефона. Это был номер телефона гостиницы. Ее сообщники в это время уже знали, что там живет инженер. Так она выяснила все, что ей было нужно. Для того чтобы узнать номер телефона гостиницы, ей надо было вычислить хотя бы скорость оборота двух цифр диска. А в этом ей, наверное, помог Чжу И-фань.

– Может быть, – уныло подтвердил тот. – Она, во всяком случае могла знать скорость оборотов Цифр ноль и семь. Я каждое утро сверяю часы по номеру ноль семь и всем сослуживцам советую делать то же самое. Да, – продолжал он, – я всегда ото всех требовал осторожности и аккуратности. А сам прозевал врага.

Вид у него был невеселый, он опять тяжело вздохнул.

Перевод К. Варенцова

Лу Ян-ли
«НЕВЕСТА» КОМАНДИРА РОТЫ

I

Сирена большого моторно-парусного бота, стоявшего у военной пристани, громко проревела два раза. Из, кормовой части послышались звуки работающей машины, и матросы принялись травить причальные канаты. Судно отправлялось к острову Дашу. В этот момент из военного бк обслуживания, что рядом с командным пунктом выскочил военный, а следом за ним – стари девушка. Они так торопились, что никто из окружающих не успел даже разглядеть их лица. Они взбежали на пристань:

– Погодите, возьмите этих людей с собой, они члены семьи военнослужащего, – крикнул военный.

Матросы, травившие концы, остановились. Командир взвода Се спрыгнул с бота на пристань и подошел к военному.

– Вот эти двое – члены семьи военнослужащего. Они только что прибыли из Шаньдуна, и им нужно добраться до расположения шестой роты. Вот письмо от бюро обслуживания.

Передавая письмо командиру Се, военный добавил:

– Когда высадитесь на остров, будь добр, дай им провожатого.

Сходни снова были убраны, на судне прибавилось еще двое пассажиров.

Как только они взошли на борт, внимание находившихся на судне обратилось на вновь прибывших, и все глаза были устремлены на старика и девушку.

Девушка была одета в синюю куртку и зеленые с цветочками брюки. Ее черные волосы охватывала белая шелковая лента, по смущенному выражению ее лица сразу было видно, что едет она на собственную свадьбу или по крайней мере проведать своего жениха. Весь ее багаж состоял из небольшого узелка, в котором, по-видимому, лежало чистое белье.

Старику можно было дать лет пятьдесят. Одет он был, как самый простой крестьянин из шаньдунской деревни. На плече он нес большой мешок. Взойдя на палубу, он осторожно опустил мешок рядом с собой. В каждом его движении было видно характерное для старых людей сочетание степенности и осторожности.

Старик оказался очень щедрым человеком. Не успел он сесть, как тут же развязал свой мешок и принялся вытаскивать из него финики и земляные орехи, предлагая их окружающим. А какие финики! Какие крупные орехи! На островах таких, сколько не ищи, все равно не найдешь. Отказаться от угощения было невозможно.

Тем временем мотор заработал на полную мощность.

Напротив старика сидел старший сержант из шестой роты по имени Мо Да-гуй, живой, веселый человек, чувствовалось, что энергии у него – хоть отбавляй.

– Закуривайте, папаша! – обратился старший сержант Мо к старику, протягивая сигареты.

– Нет, нет, я не курю сигареты, – ответил старик, одной рукой отклоняя предложенную сигарету, а другой доставая из-за пояса трубку.

– Вы из Шаньдуна, папаша?

– Да, да, – закивал головой старик.

– А на остров к кому едете?

При этом вопросе лицо старика так и засияло счастьем, и он, попыхивая трубкой и поглаживая бородку, начал свой рассказ, не уступая в разговорчивости даже старшему сержанту Мо.

Старик рассказал многое: фамилия его Чжоу, Чжоу Гэнь-жун. Всю жизнь он работал на земле Девушка – его единственная дочь, зовут ее Чжоу Лань-ин. В этом году ей исполнилось 20 лет. (По правде говоря, на вид ей было не меньше 23–24 лет, но ведь женщины, которым приходилось много работать, часто выглядят старше своих, лет.) Совсем еще маленькой она была отдана в качестве невесты в семью Хэ Юнь-куя. И вот уже одиннадцать лет, как жених не был дома. Совсем недавно пришло письмо, в котором сообщалось, что начальство разрешило Хэ Юнь-кую жениться, но ввиду того, что он очень занят и не может отлучиться из армии, лучше всего было бы невесте и ее отцу приехать к жениху, чтобы оформить брак.

Рассказывая, старик все больше и больше оживлялся и даже достал из кармана письмо будущего зятя, предлагая всем окружающим посмотреть.

Когда старик упомянул имя жениха, старший сержант Мо чуть не подпрыгнул от радости. Он несколько раз пытался прервать старика и сказать ему, что Хэ Юнь-куй – их командир роты, но речь старика лилась, словно ручей, и остановить его было невозможно.

Улучив, наконец, момент, когда старик доставал письмо, Мо схватил его за руку и радостно закричал:

– Папаша, вот здорово! Ведь товарищ Хэ Юнь-куй – это наш командир роты! Вот здорово! Вот здорово!

Старший сержант Мо так обрадовался, что даже испугал старика, но тот быстро овладел собой и с восторгом воскликнул;

– Правда? Юнь-куй командир роты? Он нам никогда об этом не писал.

Старший сержант еще раза два повторил: «Вот здорово!» – но потом вдруг нахмурил брови и помрачнел. Вот уж действительно здорово, ведь в прошлый понедельник, когда командир роты руководил работами в горах, ему на ногу упал камень. Он замешкался, наблюдая за тем, чтобы все поскорее укрылись от взрыва, а ему самому камнем повредило ногу, и вот теперь он лежит в госпитале.

Как только старик услыхал об этом, на лицо его легла тень, а Лань-ин едва удержалась от слез. Спутники их, вздыхая, выражали им свое сочувствие.

Но тут старший сержант Мо вдруг спросил:

– Папаша Чжоу, как же так, ведь командир роты, отправляясь в госпиталь, написал вам письмо с просьбой немного повременить с приездом. И письмо я сам отправлял. Это было как Раз в субботу, а так как военная полевая почта Должна была отправиться только в понедельник, то я отправил это письмо отдельно, через местное почтовое отделение. Почему же вы не получили это письмо?.. Сегодня ведь пятница. Хотя вы, вероятно, выехали раньше, чем пришло верно?

Таким образом, старший сержант Мо сам шел ответ на свой вопрос и ответил за старика

Однако ни девушка, ни старик письмом не заинтересовались, их гораздо сильнее беспокоила нога командира роты.

Старший сержант Мо проявил необыкновенную чуткость и, колотя себя кулаками в грудь, уверял папашу Чжоу:

– Вы можете быть совершенно спокойна. Вчера, возвращаясь из тылового управления, куда меня послали за довольствием, я по дороге навестил командира роты. Нога у него в гипсе и врач сказал, что через два месяца снимут гипс и все будет в порядке. Опасности никакой нет. Вы можете быть спокойны.

И вслед за этим он с энтузиазмом предложил!

– Вы подождите, пока этот бот разгрузится на острове, и с ним же возвращайтесь. Тыловой госпиталь находится в десяти ли к юго-востоку от пристани. Поедем к нам в роту, и вы поживете у нас несколько дней.

Он много еще говорил, стараясь успокоить старика и девушку, и несколько раз гарантирован им, что ноге командира роты ничего страшного не угрожает.

Потом он рассказал о том, с какой ответственностью относится командир роты к работе, как он заботится о людях, товарищах.

Старик и девушка были растроганы словами старшего сержанта, а его убедительные доводы вернули им спокойствие.

Судно продвигалось вперед. Прошло несколько часов, многие задремали, и только старший сержант Мо, не чувствуя усталости, рассказывал все, что знал, о командире роты, а старик и девушка внимательно слушали его.

– …Только благодаря умелому руководству нашего командира наша рота не отстала от других во время весенних работ… Зимой прошлого года из нашей роты многие демобилизовались, пришли новички, а с новичками ох как трудно – ведь их и учить надо, и работать они тоже должны.

Старик вновь выразил удивление и радость.

– Ты говоришь правду? Хэ Юнь-куй действительно такой?

Старшего сержанта Мо немного обидело такое недоверие к хорошим качествам командира роты. И он в доказательство своих слов привел еще несколько примеров и даже цифр.

А старик, чрезвычайно довольный, слушал и, посмеиваясь, качал головой:

– А-а… ай-ай…

II

Смеркалось, когда бот бросил якорь в бухте острова Дашу, а когда старший сержант Мо привел родственников командира роты на место, уже совсем стемнело.

Вновь прибывшим незачем было рекомендовать себя: старший сержант Мо сделал это самым добросовестным образом.

Старик Чжоу достал из внутреннего кармана Два письма.

Политрук вежливо попросил вошедших присесть, а сам стал внимательно читать письма. Старший сержант не замедлил подтвердить, что он собственными глазами видел, как письмо было передано уполномоченным из приемной Ли командиру взвода Се. Ошибки быть не могло. А в другом письме политрук сразу же узнал почерк командира роты Хэ.

Затем старик, пошарив в кармане, достал пропуск, выданный управлением волости Дамин, и почтительно подал его политруку. Пока тот просматривал пропуск, старик напряженно следил за ним, и лишь когда политрук вернул документ, на лице старика вновь появилась улыбка.

– Вы уж, отец, простите, – извинился политрук, возвращая пропуск, – но здесь рядом граница, и все приезжающие должны иметь удостоверение, сами понимаете! – С этими словами он протянул старику чашку чаю. – Ну, отец, вы теперь отдохните, а потом поговорим.

– Нет, нет… что за извиненья, товарищ политрук, я простой человек, во время земельной реформы сам ходил в караул, плохие люди всюду есть, да, да!

И тут он опять принялся рассказывать и о том, что он никогда не покидал своей деревни, и о том, что никогда не видел моря:

– А уж какое оно огромное – море-то! А цвет – ну, точно, как небо!

Политрук велел приготовить ужин, устроить постели и продолжал со стариком беседу. Радушный старший сержант Мо все время хлопотал: он соорудил и для девушки и для старика топчаны, поставил их в комнате командира роты, постелил собственное новое постельное белье, а затем сам приготовил угощение. После ужина политрук провел гостей в комнату командира роты и тоном, не терпящим возражения, сказал:

– А теперь, отец, ложитесь пораньше отдыхать, вы с дороги устали, и вам надо хорошенько выспаться.

Политрук ушел, но всю дорогу его не оставляли тревожные мысли:

«Неужели я перестал разбираться в людях? – думал он. – Этот старик уверяет, что он всю жизнь не покидал родной деревни, так почему же у него такой выговор? В тех местах говорят по-другому – жил я там довольно долго, правда, уехал давно. Многое, наверно, уже забылось… Как бы там ни было, немножко больше бдительности никогда не повредит!

Придя к такому заключению, он не сразу пошел в штаб роты, а, сделав крюк, отправился в один из взводов к члену комитета партийной организации, который занимался вопросами безопасности.

* * *

Спустилась ночь, и стрекотанье цикад стало слышно еще отчетливее. Ни луны, ни звезд не было – царила полная темнота. Огонь в комнате командира роты давно уже погас, было тихо. Утомившиеся гости крепко уснули.

Но вот в тон стороне, где была кровать старика, послышался скрип. Нащупывая в темноте свою одежду, он бормотал:

– Тьма кромешная, а уборная далеко, как туда доберешься?

Проснулась и девушка. Она быстро зажгла лампу и прошептала:

– Отец, а ты позови связного, пусть он тебя проводит.

– Да что ты, все спят, а будить кого-нибудь неудобно.

С этими словами он приоткрыл дверь, ощупью добрался до дверей комнаты связных и прислушался: оттуда раздавался храп. Так же тихо он отошел от дверей и, остановившись у комнат политрука, опять замер на мгновенье: оттуда тоже доносилось ровное дыхание спящего человека Ясно было, что политрук крепко опит, тем не менее старик счел нужным приложить ухо к двери и еще раз удостовериться в этом. Только тогда он вернулся в свою комнату и, притворив дверь, запер ее на засов.

– Можно, – сказал он, переводя дух и оборачиваясь к девушке.

Девушка быстро, как кошка, вскочила с кровати, занавесила окно простыней.

При свете лампы «члены семьи военнослужащего» оказались совсем не такими, какими они были днем.

Эта «девушка» с распущенными волосами, которая днем скромно опускала глаза, теперь был похожа на юркую водяную змею. А старик, о… это уже был не старик, а мужчина не старше сорока лет. Вспоминая их такими, какими они был днем, нельзя было не поразиться их ловкости.

Голос «старика» помолодел: «Давай сюда! Женщина вытащила из кармана круглое зеркальце с фотокарточкой на обратной стороне, где она была изображена с самым скромным видом

– Дай мне твою трубку, – сказала она, передавая «старику» зеркальце, – целый день в таком напряжении, устала до смерти.

Получив трубку, она набила ее табаком и закурила:

– Как утомляет эта игра. Все время надо быта начеку!

Старик открыл зеркальце, осторожно достал из него маленькую бумажку и расправил ее. Эта была военная карта острова Дашу.

– Ну как, накурилась? – обратился к женщине «старик», расправляя на столе карту. – Запиши-ка сейчас все стоящее из того, что нам напел этот «жаворонок», а я пока осмотрю ящики.

Отложив трубку, женщина достала ручку и открыла стоявшую на столе бутылку с синими чернилами.

«Старик» же, вытащив из подкладки одежды блестящую проволочку, умелыми движениями открыл замки и выдвинул из стола ящики. Он был похож на голодного, всюду рыскающего и все вынюхивающего волка…

Прошло полчаса.

«Старик» положил содержимое ящиков обратно в прежнем порядке, задвинул их, запер, и все снова приняло такой вид, будто никто ни к чему и не прикасался. Затем он перешел к осмотру стоявшего в углу комнаты шкафа с документами. В этом шкафу находились архивные документы роты и личные дела комсостава роты.

Он перелистывал эти документы, таблицы и на минуту глубоко задумался, решив, верно, что сразу в них не разберешься. Но вот его лицо внезапно оживилось, и он стал быстро листать бумаги. Видно было, он знает, что искать. Вдруг он вздрогнул, как ужаленный, даже рука, листавшая бумаги, отдернулась. Его взгляд упал на Надпись «Ван Ань-дэ» – имя, написанное на одном из личных дел.

«Старик» на минуту остолбенел. Один бог знает, о чем он думал в этот момент. Придя в себя, он вновь стал быстро пробегать глазами Дело, а когда дошел до второй страницы, морщины у него на лбу опять разгладились: в одной графе он заметил такие слова: «Раньше ни в каких партиях и группировках не состоял». Он холодно усмехнулся, продолжая внимательно просматривать все бумаги, относящиеся к Ван Ань-дэ. Затем он быстро убрал все документы в шкаф. Рассказав женщине о неожиданных результатах осмотра, он с довольным видом потянулся и добавил:

– Поистине само небо помогает нам. Кто бы мог мечтать о том, что на пути нам попадется такой голосистый «жаворонок». И вот мы натолкнулись на этого мальчишку, который оказался так нам полезен. Завтра я сам займусь с ним, а тебе лучше всего будет подыскать удобную возможность установить хорошие отношения с тем писарем. Молодые ребята поддаются обработке. А у этого мальчишки наверняка можно будет выведать что-нибудь более новое и ценное.

– Хорошо, – с готовностью ответила женщина.

«Старик» взглянул на нее, продолжая говорить:

– Завтра наша задача будет заключаться том, чтобы уточнить места расположения трех других рот, а также подлинную численность старого и нового состава в каждой из рот, и, конечно, самое главное, нужно будет установить местонахождение секретных укреплений… Да, это будет не легкое дело! – заключил он, засовывая карту внутрь зеркальца.

Вдруг у него возник интерес к стеклу, которым был покрыт стол.

– Это он самый и есть, – насмешливо произнес он, указывая на маленькую фотокарточку, лежавшую под стеклом.

– Кто?

– Кто? – с усмешкой повторил «старик», твой жених.

– А ну его! – лениво отмахнулась женщина.

«Старик» подумал, приподнял стекло и вытащил фотокарточку. На обратной стороне ее было написано: «Юнь-куй, весна 1954 года».

– Правильно, – пробормотал старик и пристроил карточку на обратной стороне зеркальца, рядом с фотографией женщины.

– Что ты делаешь? – сверкнула глазами женщина.

– Благополучно соединяю супругов.

– Глупо! – огрызнулась женщина. Неожиданно «старик» стал серьезным и строго сказал:

– Глупо? Видно, башка у тебя набита соломой. Разве ты не понимаешь, что эта фотокарточка дает твоему зеркальцу еще одну гарантию безопасности?