Текст книги "Такие люди опасны"

Автор книги: Лоуренс Блок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Он был такой молоденький. Я посмотрел на остальных. Тоже молоденькие. Те, что сидели в кузове техасского грузовика, выглядели постарше. Логичное решение: если ты хочешь, чтобы человек, не колеблясь, открыл огонь, надо выбирать того, кто стрелял не только по мишеням в тире. А в кабину можно сажать кого угодно.

– Делайте то, что вам говорят, – обратился я к ним. – И останетесь в живых.

Какое-то время они переваривали мои слова. Потом другой солдат захотел задать вопрос, и Джордж согласно кивнул. «Эти разговоры, – подумал я, – только на пользу, так как снимают у них напряжение».

– Сэр, я насчет того, что сказал майор Уолкер. Будто мы пешки. – Тут он не ошибся. – В заговоре комми. Я не знаю, о чем речь, но неужели майор Бурк и майор О'Хара – агенты красных? Проникшие в армейскую разведку? Пытавшиеся похитить груз?

Фамилию О'Гары он произнес неверно, но все остальное мне понравилось. В ложь, которую выдумал сам, поверить проще.

Ответил ему Джордж:

– Логично мыслишь, солдат. Главную идею ты уловил, хотя в действительности все гораздо сложнее...

Я зашагал прочь. Джордж прекрасно обходился без меня, а слушать всю эту галиматью не хотелось. В «форде» я включил радиопередатчик, вызвал базу. Радист ответил, что как раз пытался связаться со мной.

– Горбатый – Контролю. Горбатый – Контролю! Я вас не понимаю. Повторяю, не понимаю. Конец связи.

Тут же его голос стал громче и четче:

– Горбатый – Контролю. Я вас слышу, но прием очень плохой. Повторяю, я вас бр-бр-кврав, но вы грв-тпр-ну. Пожалуйста, подтвердите бр-бр-крав. Конец связи.

Он вновь попытался что-то сказать, но я его осек:

– Контроль, это Горбатый. Мы теряем ваш сигнал. Мы кр-стр-груф. Мы идем по графику, и все хорошо, только это крвр радио. Этот чертов снег. Мы крв-прт-крав-хрум.

И я разбил радиопередатчик рукояткой «магну-ма». Больше они меня не услышат, а винить будут плохую погоду.

Когда перегрузка закончилась, я собрал Спрэга и его ребят. Парни вспотели, да и Спрэг с трудом переводил дыхание. Но тяжелая работа не умерила их энтузиазм. Глаза их сверкали так же ярко, как и в самом начале.

– Вы отлично потрудились! – обратился к ним я. – Позвольте вас поздравить. Когда государство поддерживают такие, как вы...

Я решил, что в данном случае высокопарность вполне уместна, и дал себе волю. Потом крепко пожал руку каждому, спросил их имена и фамилии.

– Половина пути позади, – продолжил я. – Как вы все знаете, командование базы «Форт Джошуа Три» перекуплено коммунистами. Мистер Гандерсон и я должны уехать на трейлере до того, как они вышлют поисковые вертолеты. Но главное для нас – отправить конвой в пункт назначения. С вертолета не скажешь, загружен кузов или пуст, солдаты сидят за рулем или штатские. – Я показал на форменные куртки, которые снял с покойников. – Возьмите их. Посмотрите, какая кому подойдет.

Четверка парней разобрала куртки. Я снял тулуп, протянул Спрэгу.

– Вы возьмете «форд». Поедете последним.

Он с трудом втиснулся в тулуп, я надел его куртку. На армейской форме она смотрелась нелепо, но я не собирался в ней фотографироваться.

– Ваш пункт назначения – Омаха. – Я коротко проинструктировал их, особо подчеркнув, что останавливаться нельзя. – Вы уже отстаете от графика, поэтому постарайтесь наверстать упущенное. Но быстрее шестидесяти миль не гоните. Незачем объясняться с дорожной полицией. В Омахе немедленно разделитесь. Оставьте грузовики на тихих улочках, куртки бросьте в кабине и возвращайтесь домой.

– Разве они не обеспокоятся, если грузовики не прибудут на базу в Омахе?

– Обеспокоятся. Но к тому времени мы будем очень далеко. Мы выигрываем время, ничего больше.

– Понятно.

– Если вас все-таки остановят на трассе, на вопросы не отвечайте. Ничего не говорите. Кто бы вас ни допрашивал, какие бы документы вам ни показывали. Понятно? – Они кивнули. – Слишком много комми пробралось в коридоры власти, и многие добропорядочные американцы им помогают, потому что не догадываются об их сущности. Просто молчите. – Я на мгновение задумался. – Даже не говорите, как вас зовут. У вас есть какие-нибудь документы? Водительские удостоверения, кредитные карточки?

Я подождал, пока они обшарят карманы и передадут мне бумажники и водительские удостоверения. Из бумажников я вытащил деньги, вернул каждому.

– Остальное получите позже. – Я достал свой бумажник, отсчитал по пять сотенных для каждого, роздал их. – На расходы. Несколько недель спустя мы отблагодарим вас по заслугам.

Все как один заявили, что работали не ради награды. Все как один взяли по пятьсот долларов. Я повернулся к Спрэгу:

– Мистер Спрэг, боюсь, вы больше не увидите вашего трейлера.

Он улыбнулся:

– Я догадывался. Можете не беспокоиться, он застрахован.

– Пока в страховую компанию не обращайтесь. Мы свяжемся с вами и заплатим наличными.

– Это справедливо.

Вроде бы я сказал им все. Достал чемоданы с заднего сиденья «форда», радио из-под приборного щитка, какие-то бумаги из бардачка. Спрэг отвел трейлер на обочину, освобождая проход колонне. Сел в «форд», его парни заняли места в грузовиках.

Меня подозвал Джордж. Его пленники вроде бы совсем успокоились. Он протянул мне пузырек с таблетками.

– Для водителей. По одной. Снимает усталость.

– Бенни?

– Не совсем. Убедись, что каждый принял по одной.

Я пошел вдоль колонны, раздавая таблетки.

– Возьмите вот это, – говорил я каждому. – Проглотите. Гарантия того, что в течение ближайших двенадцати часов вы не почувствуете усталости. Ее надо принять, даже если сейчас вам кажется, что вы полны сил. Вас могут допрашивать, могут впрыснуть вам сыворотку правды. Таблетка нейтрализует действие сыворотки безо всяких побочных эффектов.

Они проглотили по таблетке. Один чуть не подавился, но проглотил. Другой, с бакенбардами, поинтересовался, поможет ли таблетка выдержать пытку. Я ответил, что она повышает болевой порог. Его это успокоило, и таблетка перекочевала в его желудок.

Я еще раз поблагодарил Спрэга за содействие. Уточнил рыночную стоимость трейлера. Цифру я уже забыл, но вроде бы он не сильно ее завысил. Я сказал, что на полученные деньги он сможет, купить такой же трейлер, только новый. Спрэг стал возражать, но я отмахнулся.

– Государство раздает столько денег, что часть может пойти и достойным людям.

С этим он согласился.

По моему сигналу первый грузовик тронулся с места. Тут я кое-что вспомнил, замахал руками. Грузовик остановился.

– Не забудьте про ограждения. Уберите их с дороги, а когда проедет «форд», поставьте на место.

Наверное, он сообразил бы и сам. Кивнул, сказал, что я могу не беспокоиться, и колонна двинулась вперед, набирая скорость, – четыре грузовика цвета хаки и «форд» со Спрэгом за рулем.

Шум двигателей стих вдали. Я подошел к Джорджу. Лицо у него было какое-то странное, он не решался встретиться со мной взглядом.

– Мне надо кое-что проверить. Подержи.

И он сунул мне «томпсон». Я велел солдатам оставаться на местах и последовал за ним.

– Давай не будем спорить. Я могу это сделать, не сомневайся, но это не по моей части. И время нас поджимает, Пол. Если, конечно, ты хочешь устроить сцену...

Тут он увидел выражение моего лица и замолчал.

– Я знал, что так и будет. Но мне нужен М-14.

– Ясно.

– Этим я никогда не пользовался. А с М-14 никаких проблем не возникнет.

Я взял карабин, положил на его место «томпсон».

– Наверное, я никогда не смогу тебя понять. Никогда.

– А ты пытался?

Я вернулся к восьмерым солдатам. Они сидели полукругом и говорили о женщинах. Лишь некоторые посмотрели на меня. «Трахал ли кто-нибудь из них Кол, жену полковника Карра», – подумал я.

В Камбодже нам приходилось идти в глубокую разведку группами по три или четыре человека. В этих случаях пленных мы брать не могли. Наши действия не одобрили бы в Женеве. Но мы ничего не рассказывали тамошним чиновникам.

М-14 меня не подвел. Ра-та-та-та-та-тат... Все закончилось до того, как ствол хоть чуточку разогрелся.

Я повернулся и увидел Джорджа. «Каков ханжа, – подумал я. – Сам он сделать это не мог, а наблюдать – пожалуйста».

Глава 14

Этой новостью Джордж порадовал меня в четыре минуты первого:

– Старина, теперь мы преступники.

Я дремал, но сон сразу слетел, едва я открыл глаза. Из радиоприемника доносилась музыка. Я решил, что пропустил экстренный выпуск новостей, и спросил, о чем там говорили.

– Я не про радио. Нет, там все тихо. Просто мы пересекли границу штата.

– А-а-а...

– Мы в Миннесоте. То есть стали федеральными преступниками. По нашему следу вышлют ФБР, и нам теперь никуда не деться.

– Как смешно!

Он посмотрел на меня.

– Что-то не так? Кататься от хохота необязательно, но и дуться ни к чему.

– Я еще не проснулся, только и всего. Дай мне прийти в себя.

– Нет вопросов.

Я потер глаза. Выпрямился. Взглянул на часы.

– Должно быть, они уже в Омахе.

– Возможно.

– Или на подъезде к ней. Где мы?

Джордж указал на карту. Я положил ее на колени.

– Следующий город на нашем пути – Кэнби. Ты можешь его найти.

Я нашел эту точку на карте к востоку от границы с Южной Дакотой, на западе от Миннеаполиса и Сент-Пола.

– Где мы остановимся?

– Я тебе говорил.

– Напомни.

– Неподалеку от Доброго Грома. Не знаю, есть ли он на карте. Это центральная часть штата. Поищи Манкейто...

– Нашел.

– Это к югу от Манкейто.

– Я нашел Добрый Гром. Господи, откуда берутся такие названия!

– Это индейское слово Лакануки. Слушай, из тебя просто невозможно выжать улыбку, Пол. Сарай стоит у дороги к юго-западу от Доброго Грома. Один из наших агентов вырос на тамошней ферме и унаследовал ее пару лет назад после смерти матери. Он только и говорил о том, что отправится туда, выйдя на пенсию.

– Надеюсь, до пенсии ему далеко.

– Я думаю, он мертв. Уехал в Барселону и исчез. Если агенты пропадают в дружественных нам странах, обычно их уже не находят.

– Может, он на ферме, ждёт нас?

– А может, всю ферму снесло последним наводнением.

Наводнение в нашем плане тоже не было предусмотрено.

– Наводнением, говоришь?

– Угу.

– Печальная история.

Я откинулся на спинку сиденья, несколько минут смотрел на дорогу. Спросил Джорджа, не надо ли сменить его за рулем. Он ответил, что еще не устал, и я решил не настаивать. Снегопад не прекращался; дорога узкая, извилистая, и вести по ней тяжелый трейлер – проблема даже в июле.

– Джордж, – заговорил я несколько миль спустя, – что это за таблетки?

– Какие таблетки?

– Которые я дал Спрэгу и его рейнджерам.

– А-а!.. – Он хохотнул и ничего не ответил.

Промолчал и я.

Потом он спросил, какие, по моему разумению, таблетки они могли получить от него.

– Я как-то не думал об этом. Но, наверное, не бенни. Они что, вызывают потерю памяти?

– В определенном смысле.

– Не понял.

На его лице играла улыбка.

– Капсулы отсроченного действия. Оболочка растворяется через два или три часа, в зависимости от кислотности желудка. А потом вечное блаженство.

Я молчал.

– Маленькие черные пилюли. Я же сказал тебе, что сюрпризов у меня много. Ты мог и догадаться.

– Пожалуй.

– Обычный диагноз – сердечная недостаточность. Качественное вскрытие в течение сорока восьми часов может показать несколько иное, но ведь значения это не имеет, не так ли?

– Не имеет.

– У меня такое ощущение, что тебя это беспокоит.

Я покачал головой.

– Нет. А должно?

– Разумеется, нет...

– Они заговорили бы, Пол, – нарушил он тишину пару миль спустя.

– Несомненно, да только что они могли сказать? А если бы они выбрались из Омахи, я не уверен, что они вообще бы заговорили. Особенно если б выяснили, что их обвели вокруг пальца. Думаю, они до конца своих дней держали бы рот на замке.

– А удалось бы им всем выбраться из Омахи?

– Почему нет? И потом, рассказать-то они могли всего ничего.

– Они могли дать твои приметы.

– Генерал Уинди справится с этим гораздо лучше.

– Они могли опознать и меня. В Агентстве есть мои фотографии. Как только стало бы ясно, кто они, трейлер объявили бы в розыск. А вот это серьезная проблема, не так ли? Но нас она не будет волновать до тех пор, пока их не опознают и не выяснят, что у Спрэга был трейлер. Впрочем, и опознание может сыграть нам на руку. Я готов спорить, что как минимум двое из них – члены Клана. Или какой-нибудь другой крайне правой организации. Это перекликается с техасской группой. Направляет преследователей по ложному пути.

– Все так.

– У тебя в голосе сомнение, Пол?..

– Нет, ты прав, – заверил я его. – И потом, разговор у нас беспредметный. Прошло больше четырех часов, так что все они мертвы. Если только...

Он посмотрел на меня.

– Ты о чем? Они же проглотили по таблетке, так?

– Конечно. Но, допустим, одного из них вырвало до того, как сработала черная пилюля. А когда он увидел, что другие дохнут, словно мухи, у него могло появиться желание рассказать об этом кому следует. Или у кого-то оболочка будет растворяться слишком долго, и Он сообразит, что к чему. Помнится, был такой фильм. Герой понимает, что его отравили, но ему удается добраться до копов и все им рассказать. Я видел его много лет тому назад...

– О Боже!

– Скорее всего, волноваться не о чем, Джордж.

– Сукин ты сын. Сидишь тут и улыбаешься, сукин ты сын!..

– Не кипятись. Я просто хочу, чтобы твоя уверенность не перерастала в самоуверенность, Джордж. А не то ты выйдешь из формы.

Повисла тяжелая тишина. Потом он рассмеялся, но, как мне показалось, не совсем искренне.

После того, как грузовики скрылись из виду, мы какое-то время занимались «зачисткой». Кое-что следовало сделать до отъезда. Рано или поздно кто-то должен понять, что дело нечисто, рано или поздно спасательная команда, посланная из «Форт Джошуа Три», обнаружит, что произошло на пустынной дороге. Мы хотели, чтобы случилось это как можно позже.

Украденный «крайслер» мы отогнали к перекрестку. Он привлекал внимание, и мы предполагали, что спасатели задержатся рядом. Не тронули мы и знаки объезда. Законопослушные граждане свернули бы в указанном направлении. Не уважающие закон поняли бы, что произошла автоавария и власти об этом уже знают. Поэтому потревоженный снежный покров у дороги не вызвал бы у них никаких вопросов.

С телами-то мы разобрались быстро. Обоих майоров Джордж еще раньше оттащил в кювет. Их уже так завалило снегом, что мы с трудом добрались до карманов. В кювете мы их и бросили.

Остальные двенадцать трупов оттащили от дороги и присыпали снегом. Следы остались, но мы решили, что их занесет снегом за каких-то полчаса.

Закончив с покойниками, мы занялись оружием, благо его хватало. М-14, пистолеты и револьверы, возвращенные парнями Спрэга, «томпсон», несколько помповых ружей. Мы забросили все в трейлер. «Премия для наших companeros», – пошутил Джордж. Я же прикинул, что легче взять оружие с собой, чем закапывать в снег.

В трейлере оказались также вещи из армейского «форда» и наш багаж. Что-то следовало уничтожить, но сортировкой мы могли заняться и в более спокойной обстановке.

Помятую легковушку мы трогать не стали. Через нее, как и через «крайслер», выйти на нас не могли. Куда больше волновал меня взятый напрокат автомобиль. Я, конечно, стер отпечатки пальцев, но от него тянулась ниточка к майору Джону БВИ Уолкеру, а от него – к Линчу. Они все равно вышли бы на Линча, так что особой разницы не было. Однако мне это не нравилось. Я сказал Джорджу, что «шеви» следовало загнать в кузов одного из грузовиков. Он ответил, что я поднимаю бурю в стакане воды. Но нашелся с дельным предложением:

– Врубись на «шеви» в легковушку. Вот тебе и авария, из-за которой перекрыли дорогу. А если не хочешь, облей «шеви» бензином и подожги. Или сложи и сунь в карман. Можешь закопать в снег.

Я сел за руль «шеви» и на скорости двенадцать миль врезался в легковушку. Скорее всего потому, что в глубине души давно хотел попасть в такую передрягу. Я, конечно, подготовился к столкновению, а за несколько секунд до него сбросил газ, да и двенадцать миль в час – невелика скорость, но ощущения действительно остались незабываемые. И машины помялись сильнее, чем я ожидал.

Когда я вылез из кабины, Джордж сказал мне, что зрелище доставило ему удовольствие.

– Мне тоже, – ответил я. – Если хочешь повторить, «крайслер» совсем рядом. Три столкнувшихся автомобиля выглядят более впечатляюще, чем два.

На мгновение я даже подумал, что он согласится.

– К черту, это потеря времени. Что еще мы забыли?

– Куртки Спрэга и его команды.

Куртки мы забросили в трейлер. Вместе с бумажниками всей пятерки. Наверное, мы могли бы и Дальше заметать следы, но время поджимало. Поэтому мы залезли в кабину трейлера, и Джордж завел мотор. Он дважды глох, пока Джордж разбирался, где какая передача, но уж потом все пошло как по маслу.

В выпуске новостей о нас ничего не сообщили. Разумеется, это не означало, что о краже оружия до сих пор неизвестно. О таких ЧП прессу обычно не уведомляют. «Через три месяца в колонке одного из ведущих обозревателей появится соответствующий абзац, – заметил Джордж. – Потом этому обозревателю позвонит какая-нибудь шишка и попросит писать о чем-нибудь еще. И он начнет разоблачать подрядчиков, которые нажились на строительстве автострады».

Новости давно сменились музыкой. Кто-то наяривал на гитарах. Джордж сбавил скорость, выключил радио и сказал, что мы приехали. Я было подумал, будто он свихнулся. А потом увидел между двумя изгородями зазор шириной в десять футов. Деревья в зазоре не росли. Иных указаний на то, что это дорога, не было.

– Там же два фута снега!..

– Проедем. Я загоню его задом.

Мы раз за разом застревали, но Джордж, раскачивая трейлер, вырывался из снежной западни, и в итоге мы достаточно быстро оказались в сарае. Во всяком случае, частично: кабина и четверть кузова остались снаружи. Я уже хотел указать на это Джорджу, но он опередил меня.

– Соседей рядом нет, а с дороги нас не видно. Пошли.

– Куда?

– За метлами. Надо замести сотню ярдов следов.

Метлы мы нашли в сарае. Пошли к дороге по колеям, проложенным колесами трейлера. Замели их снегом. Верхние десять дюймов только выпали, так что труда это не составило. Мог бы помочь и ветер. Но он, как назло, стих.

А вот времени мы потратили немало. Все-таки сто ярдов – дистанция не самая короткая. Чуть короче моего острова. Но пересечь остров из конца в конец – это одно, а пятиться назад по снегу...

Я напомнил себе, что дал зарок не думать об острове.

Мы перестали мести снег, пройдя ярдов восемьдесят. Действительно, зачем? Если бы кто-то захотел заглянуть между изгородей, он бы увидел не только примятый снег, но и сам трейлер. Поэтому оставшиеся двадцать ярдов мы прошли по колеям и прислонили метлы к стене сарая.

– Теперь помолимся о снегопаде, – улыбнулся Джордж.

– Только не очень сильном, – поправил его я. – А не то нам отсюда не выбраться.

– Выберемся. Подумай обо всех революционерах, которые рассчитывают на нас. Извини, о контрреволюционерах.

Запаса еды хватило бы на неделю, но Джордж заверил меня, что мы не проведем в сарае и двадцати четырех часов. Есть действительно хотелось.

Я посмотрел, что он заготовил. Хлеб, масло, четыре сорта копченого мяса, курятина, двенадцать бутылок пива, молоко, шотландское, шоколадные батончики. Что-то еще, не мог я всего упомнить.

Я полюбопытствовал, что отравлено. Он откинул назад голову, расхохотался:

– Шотландское!.. Ни при каких обстоятельствах не пей виски.

Этот сукин сын не забыл даже стаканы и открывалку для бутылок. Я налил нам по полстакана виски. Он взял свой и спросил, за что мы выпьем.

Я предложил выпить за братство.

– За человеческое братство? – переспросил он.

– Просто за братство.

– Прекрасно. За братство!

Видимо, он рассчитывал, что я выпью виски лишь после того, как он пригубит свой стакан. Я мог бы подыграть ему, но очень уж хотелось выпить. Поэтому я одним глотком осушил стакан. Джордж, похоже, хотел подначить меня, но передумал и последовал моему примеру.

Глава 15

Когда мы поели, он включил пропановую печку и расстелил на полу два армейских спальника.

– Ночевать будем со всеми удобствами. Думаю, снаружи печки не видно.

Я вышел из сарая. Посмотрел. Не видно.

Он предложил спать по очереди. Я с ним не согласился. Если нас обнаружат, вырваться все равно не удастся.

– А если забредет какой-нибудь бродяга? – обеспокоился он.

– И убьет нас во сне? Если б ты предложил рассчитать вероятность этого варианта компьютеру, он бы долго над тобой смеялся.

Джордж задумался.

– Да, ты прав. Не будем преувеличивать опасность.

Он принял таблетку снотворного. Я отказался. Лишь сказал ему, что когда-нибудь он по ошибке проглотит черную пилюлю. Джордж добродушно послал меня сами знаете куда. Я разделся и залез в спальник. Начал было обдумывать планы на будущее, но быстро заснул.

Улеглись мы где-то в половине шестого. Проспал я добрых восемь часов. Если мне что и снилось, в памяти ничего не осталось. А разбудила меня мысль о том, что надо просмотреть вещи Бурка и О'Гары. Я взглянул на часы. Три сорок две.

Джордж тихо похрапывал. Будить я его не стал. Открыл заднюю дверцу трейлера, но в кузове царила кромешная тьма. Я вспомнил про фонарь, висевший на стене сарая, нашел его, взял.

Выглянул из ворот. Снег так и не пошел, зато подул ветер. И полностью занес колеи.

Забравшись в кузов, я огляделся. Отыскал среди груды барахла чемоданы О'Гары и Бурка, а в них миниатюрную фотокамеру и отснятую, но непроявленную пленку. Насколько я знал, О'Гара только раз сфотографировал мое удостоверение и, возможно, еще не проявил пленку. Если так, отпечатки моих пальцев уже никогда не попадут в Вашингтон.

А только они могли связать меня и Ричарда Джона Линча...

Я не знал, сколько еще проспит Джордж. Но в шесть утра решил, что двенадцати часов сна ему должно хватить. Потряс его за плечо.

– Поднимайся. Уже утро, и я хочу тебя кое о чем спросить.

– Попытаюсь. Господи, должно быть, барбитуратное похмелье. Дай мне что-нибудь поесть. Я ужасно себя чувствую.

Мы съели сандвичи с ветчиной, выпили молока. Джордж медленно приходил в себя. Тем временем я положил на снег крышку от мусорного бака, развел костерок и начал сжигать на нем все то, что следовало сжечь. Главным образом документы и бумаги.

Несколько минут спустя Джордж присоединился ко мне, принес ворох бумаг. Я, не глядя, бросил их в костер.

– За сараем колодец. Для одежды и вещей. Избавься от формы. У меня есть для тебя рабочий комбинезон. Один костюм оставь. Наденешь потом. Остальное – в колодец.

– Они туда заглянут.

– Если найдут этот сарай. Да и черт с ними! По вещам им нас не найти, так?

Я возражать не стал, тем более что вырыть яму в промерзшей земле нам бы не удалось. Мы откинули крышку и покидали все в колодец, закрыли крышку, набросали сверху снега. Когда вернулись в сарай, я начал задавать вопросы.

– Прежде всего маршрут. Мы едем на юг вдоль Миссисипи или сначала поворачиваем на восток?

– На восток. Чуть дальше, но, по-моему, безопаснее.

– Ясно. Как поедем? Наверное, не по главным автострадам. В то же время появление трейлера на местных магистралях может вызвать подозрение.

– Обязательно вызовет. Поэтому поедем по автострадам. – Он развернул карту США со всеми главными автострадами, изданную корпорацией «Шелл». – Едем на восток до Висконсина, там сворачиваем на Висконсин-фриуэй. Далее на юг, мимо Милуоки и Чикаго, по транснациональной автостраде, что пересекает Иллинойс, Индиану, Огайо и Пенсильванию и выходит к побережью. Да конца мы ее не проедем, в Пенсильвании повернем на юг по Пен-Канадиен. Эта дорога приведет нас...

– Как мы сумеем доехать туда?

– Без проблем. Будем вести трейлер по очереди.

– Слушай, при въезде на каждую автостраду трейлер взвешивается. Мы должны предъявлять документы, накладные...

– Они у нас есть.

Я вытаращился на него.

– Домашняя заготовка, так?

– А ты как думал? Сейчас я тебе все покажу.

Джордж ушел в глубь сарая, вернулся с большим конвертом из плотной бумаги и выложил передо мной его содержимое. Он позаботился обо всем. Накладные, счета за погрузку, водительские удостоверения, карточки членов Международного профсоюза водителей грузового транспорта.

– Видишь? С такими бумагами нас пустят на любую автостраду. Мы – «Торнхилл хаулинг корпорейшн». Так написано во всех документах, эта же надпись появится и на трейлере, когда мы его перекрасим. Краска у меня есть, трафареты тоже. Я поработал за свой миллион, Пол. В пути будем останавливаться лишь на заправках. Залили полный бак, поменялись местами – и в дорогу. Доберемся до Орландо, там свернем на запад, к Тампе, и мы у цели. От Орландо до Тампы проложена отличная дорога. Я проверял.

– Я потрясен.

– Иногда я сам себе удивляюсь. Что еще?

– Ты. Какая у тебя «легенда»?

– У меня?

– Да. В понедельник утром тебя послали в Амарилло. Ты там не объявился и ничего им не сообщил. По какой причине?

– Я в Гватемале.

– Где?

Джордж усмехнулся.

– Ты не ослышался. В понедельник я позвонил в контору из Чикаго и слезно просил снять меня с операции в Амарилло. Потому что меня ждут по важному делу в Майами. Потом позвонил из Пирра, куда заезжал за дорожными знаками, и сказал, что я уже в Майами и мне надо срочно выехать из страны.

– А если они определят, откуда ты звонил?

– Невозможно. Они определяют только прямые звонки. Поэтому я позвонил по номеру с выходом на записывающее устройство. И пленку прослушали только во вторник.

– А почему Гватемала?

– Я полечу туда, когда все закончится. У меня там действительно есть дела. Управлюсь я за два дня, но создам видимость, что ушла у меня не одна неделя. Потом я вернусь из Гватемалы, скажу, что был в Гватемале, и не погрешу против истины. Я даже привезу сувенир своему секретарю. Не учи курицу, как нести яйца, Пол.

Мы вымыли борта трейлера и выкрасили их. Джордж припас компрессор, что сильно упростило задачу. Пока сох кузов, мы перекрасили кабину. Из красной она стала зеленой. А уж потом по трафарету мы нанесли на боковые борта надпись «Торнхилл». Изменили в маршрутном листе отметки пересечения границ штатов, записали массу трейлера с грузом и без оного. Потом сняли номерные знаки штата Южная Дакота и заменили их иллинойсскими. Прежние номерные знаки мы положили в кабину, чтобы утопить в первом попавшемся водоеме. Картонные трафареты сожгли. Краску, кисти И компрессор оставили в сарае, потому что там они обычно и хранятся.

Оставшуюся еду мы забрали в кабину. Джордж хотел также взять шотландское и пиво, но я не позволил. Указал, что по закону это не разрешено. Мы оставили все в сарае вместе с открывалкой, чтобы нашедшему пиво не пришлось открывать пробки зубами. Спальники скрутили и оставили. Джордж предложил мне взять пропановую печку, которая могла пригодиться на острове. Я ответил, что предпочитаю костер. Он поинтересовался, что я делаю, если идет дождь. Я ответил, жду, пока прекратится, потому что вечно дождь лить не может, а потом добавил, что не хочу говорить об острове.

Выехали мы вскоре после полудня.

Поездка выдалась скучной. Такой, собственно, как и положено быть подобной поездке, потому что любые волнения могли означать только одно: что-то идет не так. Но все шло гладко, как по маслу, и через несколько сотен миль я уже мечтал о каком-нибудь кризисе.

Поначалу мы слушали радио. Но уже в Висконсине оно нам обрыдло. Особенно информационные выпуски. Мы вслушивались в каждое слово, но не могли уловить ничего интересного. Отсутствие новостей играло нам на руку, но и действовало на нервы.

В итоге я начал переключаться со станции на станцию, надеясь найти хотя бы одну, которая не будет меня раздражать. Закончилось все тем, что Джордж протянул руку и выключил радиоприемник. Мы остались один на один – тоже не сахар, доложу я вам! – но у меня и в мыслях не было включить эту чертову трещалку. Если бы ее включил Джордж" я бы его пристрелил.

Мы пытались говорить, из этого тоже ничего не вышло, но к тому времени, как мы добрались до Иллинойса, оптимальное решение было найдено: нас могло спасти только молчание.

В Висконсине за рулем сидел Джордж. Милуоки мы обогнули с юга и запада. Мне вспомнилось, что Шарон живет в Милуоки, но я дал себе зарок не думать о Шарон. Возможно, мне бы это не удалось, но мы с Джорджем как раз поменялись местами. Никогда раньше я не сидел за рулем такой громадины, поэтому в первое время ни о чем другом думать просто не мог.

Определенное напряжение возникало при пересечении границы штата. Но к тому времени, когда мы оставили позади Иллинойс и въехали в Индиану (за рулем вновь сидел Джордж), я уже перестал волноваться при проверках. Документы в порядке, масса соответствовала указанной в бумагах, трейлер чистый, так чего нас задерживать? Мы не вызывали ни малейших подозрений.

Нас не могли остановить даже за превышение скорости. При ограничивающих знаках семьдесят миль в час все неслись на восьмидесяти, а наша громадина даже с попутным ветром не могла разогнаться быстрее шестидесяти семи. Независимо от того, кто сидел за рулем. Когда машину вел я, мои руки крепко сжимали руль, одна нога стояла на полу, вторая вдавливала в пол педаль газа, а глаза не отрывались от дороги. Когда за руль садился Джордж, обе мои ноги упирались в пол, руки я клал на колени, а смотрел опять же прямо перед собой. Так что, начиная с Чикаго, видел одно и то же.

Не оставалось ничего другого, как думать, но мысли главным образом вертелись вокруг тем, на которые я запретил себе думать. Мне не хотелось перетряхивать прошлое и заглядывать в будущее, поэтому оставалось только настоящее, то есть я, Джордж и трейлер. О трейлере не думалось вовсе, так что выбор сужался еще более: я и Джордж. О нас я и думал.

Думал долго. Иной раз днем, иной ночью. Случалось, что и в снег. Но снег падал все реже, а с продвижением на юг вовсе прекратился. Не было снега и на земле. Джордж вновь глотал свои капсулы и, как мне показалось, ни разу не сомкнул глаз.

Когда же позади остались тысяча восемьсот миль, которые мы проехали часов за тридцать, Джордж позвонил по телефону.

Мы уже несколько часов ехали по Джорджии и в тот момент мчались по Интерстейт-хайуэй. На этих автострадах зоны обслуживания находились в стороне от дороги. Когда Джордж свернул на одну из них, я посмотрел на приборный щиток. Горючего в баке еще хватало, и я спросил, в чем дело.

– Хочу позвонить покупателям.

– Хорошо.

– Составишь мне компанию?

– Зачем? Ты уже большой мальчик и знаешь, как звонить по телефону. Десятицентовик бросается в щель посередине. Большая щель – для четвертаков.

– Как скажешь.

Джордж вернулся через десять минут. К тому времени я уже расплатился за дизельное топливо, заправился и отогнал трейлер в сторону. Он сел в кабину. Я взглянул на него и отметил странное выражение его лица. Постарался вспомнить, когда в последний раз видел его таким.