Текст книги "Ураганы судьбы"

Автор книги: Лорен Коулмен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

28

Система Тиконов,

Марка Капеллы,

Федеративные Солнца,

21 февраля 3065 г.

Удерживая высокую позицию над Тиконовым, капитан Хэндал Сиддиг железной рукой управлял экипажем с капитанского мостика, в то время как боевой корабль «Катрина Штайнер» нырял сквозь новую волну вражеских аэрокосмических истребителей, словно акула среди барракуд. Эти истребители, которые не могли состязаться со свирепой мощью корабельных автоматических орудий и лазеров корвета, тотчас же уничтожались и превращались в горелую или выжженную шелуху. Постоянно преследуемый истребителями лоялистов, всё, на что мог надеяться противник, – это подкрасться, укусить корвет за бок и спастись бегством.

Тем не менее, эти небольшие укусы, которые принимал корвет, складывались. Сиддиг крепко держался за ручки своего кресла на мостике, ощущая каждый удар и каждое содрогание, которые под-нимались с настила палубы «Катрины Штайнер». Мостик представлял собой какофонию сигналов тре-воги, выкрикиваемых докладов, и редких команд – его команд – относительно того, как корвету типа «Фокс» следует бороться с наступательной стратегией ножниц и волн, применявшейся союзными аэро-космическими силами принца Виктора. Зигзагообразным построением копья истребителей зашли в брюхо боевого корабля, затем под углом отошли к корме, чтобы избежать бортового вооружения корве-та. Следующий заход на цель, чтобы пробиться сквозь щит из истребителей и штурмовых стыковочни-ков, всегда приходил сзади.

– Крен сорок пять градусов на правый борт, – приказал Сиддиг. – Делай его по пять градусов. На двадцати дай мне поперечную тягу и поворот на девяносто градусов лево руля.

– Крен сорок пять, поворот девяносто, – рулевой повторил приказ. – Есть, сэр.

Аэрокосмические истребители усердно работали над тем, чтобы пронзить технические секции, которые были сердцем боевого корабля, но в то же время были защищены самой толстой бронёй. Вра-щаясь и поворачиваясь, Сиддиг нарушал их векторы подхода и везде, где возможно, подставлял им не-повреждённую броню.

Это также позволяло пустить в ход больше оружия, чтобы противостоять новой волне истреби-телей. На своих экранах с правого борта Сиддиг наблюдал, как вытягивались полосы тёмно-красной энергии. Одна из них врезалась в нос нападающего среднего истребителя «Люцифер», пронзая его вплоть до термоядерного реактора. Вспышка перегрузки реактора на мгновение осветила экран. Один из сенсорных техников боевого корабля сфокусировал изображение с большим увеличением. Почер-невшие, искривлённые обломки, которые кувыркались под напором энергии, больше походили на смя-тую, полурасплавленную жестянку, чем на современный аэрокосмический истребитель. Несколько ост-рых краёв горели оранжевым, остывая до тускло-красного, по мере того как они оставляли после себя в окружающем пространстве небольшие капли расплавленного металла, и всё это летело вперёд по изна-чальному пути истребителя.

Направляясь прямо в бок «Катрине Штайнер».

Большая часть массы истребителя сгорела, но на таких скоростях даже пара тонн могла причи-нить серьёзные повреждения. Сиддиг напрягся, ожидая толчка. Охлаждающаяся масса нанесла сколь-зящий удар посередине корабля, разрывая броню и несколько отсеков, перед тем как отскочить обратно в открытый космос. Боевой корабль задрожал, но никаких сообщений о критических повреждениях не поступило.

– Оружейник! – закричал Сиддиг своему офицеру наведения. – Ты лишь помог тому идиоту! Мы не собираемся этим боевым кораблём сделать Роберта на Тиконове только потому, что у кого-то чешутся руки, и он не может подождать разворота!

– Понял, – ответил оружейник, уловив смысл жаргона Сиддига. Никто не хотел оказаться членом экипажа ещё одного «Роберта Дэвиона», боевого корабля, который, как поговаривали, в начале гражданской войны сгорел в атмосфере Катила, протараненный сбитым стыковочным кораблем.

– Крен двадцать, – выкрикнул рулевой. – Поворачиваюсь.

Сиддиг склонился в развороте, в то время как термоядерный реактор выгонял энергию через рулевой двигатель с левого борта и осуществлял толчок в четверть силы тяжести к корме боевого ко-рабля. Спроецированное изображение Тиконова сместилось с левой стороны монитора, двигаясь вниз, но, когда боевой корабль завершил поворот, всё ещё виднелось бело-голубой дугой у задней кромки экранов. Над планетой висел далёкий белый шар, медленно перемещаясь по направлению к верхнему правому углу монитора. Это был убегающий транспортник, типа «Юнион», один из нескольких, кото-рые в течение последних четырёх часов осуществляли перелёты к надирной прыжковой точке и флоту прыгунов принца Виктора, защищённому боевым кораблём.

– Капитан, – пронзительно закричал связист, требуя внимания. – Вас вызывает генерал Макдо-нальд!

Сиддиг отмахнулся от вызова.

– Удерживайте, – ответил он. – Стрелок, мы можем достать тот стыковочник?

Капитану не было дела, для чего он предназначался – для снабжения, административных или связных целей – не было никаких веских причин позволять силам Виктора Дэвиона иметь беспрепятст-венное сообщение с другими мирами. В любом случае, генерал Макдональд приказала осуществлять блокаду и – что ещё более важно – Мария Эстебан была того же мнения.

– Он на предельном расстоянии, капитан. Никаких обещаний.

– Начинайте пристреливаться к нему сорокопятками и пятидесятипятками . Также пожертвуйте им две ракеты «Баракуда». Попытайтесь попасть в двигатели, если сможете.

– Ракеты ушли, – практически сразу отрапортовал офицер наведения. – Мне нужно ещё пять гра-дусов разворота на левый борт, чтобы лазеры могли его достать.

– Рулевой, сделайте это.

– Пять градусов лево руля, есть, сэр.

Лазеры корабельного класса изрыгнули сверкающий свет, уходящий из поля зрения в попытке повредить броню убегающего стыковочного корабля. «Катрина Штайгер» задрожала: ещё один истре-битель под углом пролетел внизу и оцарапал броню в нижней части корвета. Сиддиг глянул на связиста, кивнул, и повернулся в сторону к маленькому плоскому видеоэкрану, который он зарезервировал для звонков бревет-генерала.

Лицо Линды Макдональд было наполовину закрыто нейрошлемом, и из того, как видеоизобра-жение прыгало и затуманивалось серыми статическими помехами, Сиддиг сделал вывод, что она тоже находилась в гуще битвы.

– Времени немного, Хэндал, – проговорила она со сжатыми зубами. – Мне нужна обещанная ог-невая поддержка.

– Мы работаем над этим, генерал.

Макдональд не слушала оправданий или пустых обещаний.

– У меня здесь два полка медленно теснят нас обратно по направлению к Туквиле, Хэндал. Я хо-чу орбитальную поддержку. Теперь дай мне временные рамки.

Новая сирена присоединилась к фоновому шуму.

– Контакт, – офицер обнаружения перекричал большинство переговоров на мостике. – У нас здесь инфракрасный сигнал.

– Ракеты «Барракуда», – сказал оружейник. – Двадцать секунд до столкновения.

Капитан боевого корабля должен был быть специалистом по многозадачности. Хорошая ко-манда офицеров могла только прикрыть его от стольких вопросов. Хэндал Сиддиг сначала ухватился за самый главный, отворачиваясь от экрана, чтобы найти основную сенсорную станцию.

– Расстояние до этого инфракрасного сигнала и его интенсивность? – спросил он, его руки нервно подёргивались.

Инфракрасные импульсы были всего лишь свидетельством появляющегося корабля, способного совершать прыжки. Если союзники Виктора вводили сейчас новый корабль, то он предназначался или для встречи убегающего транспортника – а это значило, что тот был куда более важен, чем он думал, – или же для поддержки атаки истребителей против его корвета.

– Шесть тысяч километров. Прямо над нами. – Согласно межпланетным расстояниям, офицер обнаружения был недалёк от истины. – Он большой… он здесь! Прыжок внутри системы! Сто пять гра-дусов, рубеж восемьдесят.

Нет необходимости приказывать смещать сенсоры. Вспомогательный экран обозначил цель, считал его опознавательные коды «свой – чужой» и добавил соответствующие обозначения. Впрочем, Сиддиг заранее знал, что это будет. Крейсер «Мелисса Дэвион».

– Докладывайте, капитан Сиддиг. – Голос Линды Макдональд был достаточно принудительным, чтобы повернуть его обратно к переговорному экрану. Нахмуренные брови исказили её лицо. Она определённо слышала достаточно, чтобы заволноваться.

Как и он сам, но его долг находился где-то посередине между непосредственной заботой о ко-рабле и его обязательствами перед войсками на поверхности планеты.

– Рулевой, разворачивайте нас прочь от этого крейсера, – приказал Сиддиг. – Дайте мне сближе-ние с Тиконовым на максимальной скорости.

Он не стал дожидаться подтверждения получения приказа перед тем, как вернуться к Макдо-нальд.

– Генерал, вы получите свою огневую поддержку, и вы получите её в течение пятнадцати минут. Но я не могу гарантировать больше, чем десять минут на позиции. После этого, – сказал он, – вы сами по себе, а у меня есть крейсер, который нужно уничтожить.

– До того, – пробормотал он себе под нос, убеждаясь, что никто его не слышит, – как он успеет убить нас.

Изморось на Тиконове никогда не переходила в настоящий дождь, и мелкие капли, украшавшие бисером и стекавшие по щиту из армированного стекла Рудольфа Шакова, были словно слабым отра-жением пота, который пропитывал его самого. Испарина скатывалась с бровей, потоком ниспадая на лицо, скапливаясь в маленькой впадине, образуемой кожей и воротником охлаждающего жилета. Солё-ный привкус жёг губы. Несколько маленьких ручейков медленно проникли в его козлиную бородку, оставляя за собой зудящий осадок блестящей засохшей соли. Такие же белые чешуйки располагались на обратной стороне запястий, где пот не смывал их достаточно часто.

Это было отрицательной стороной усовершенствования средних лазеров «Экстерминатора» до класса повышенной дальности. Радиаторы удвоенной мощности меха могли справиться с увеличенной выработкой тепла, но лишь едва. Вместе с ракетной установкой и происходящим время от времени ис-пользованием прыжковых двигателей, накопление тепла было неизбежным. Но такое усовершенствование также дало его шестидесятипятитонной машине более острые зубы. Он уже вывел из строя «Старслэйер» ополчения Карлайсла и танк на воздушной подушке «Фалькрем» – никто из них не был готов к тому, что его радиус поражения вырос. Однако молва об этом распространялась, и неуклюже выглядевший «Найтхок», с которым он сражался в данный момент, проводил больше времени отступая назад на более дальнюю дистанцию, чем производя ответный огонь из собственного вооружения большой дальности.

Шаков сурово улыбнулся, сдерживая свой атакующий порыв. Его боевой компьютер создал го-лографическое изображение в широком диапазоне поперёк верхнего щита из армированного стекла «Экстерминатора», давая ему больше деталей, чем обыкновенный дисплей, который ограничивался вспомогательным монитором, или, того хуже, узкой лентой, нанесенной на внутренней стороне лицевого экрана нейрошлема. Но каким бы хорошим не было его изображение, получавшее информацию от сенсоров, оно всё равно было загромождено значками и маркерами опасности. Как бы то ни было, на первый взгляд казалось, что план, выработанный Морганом Келлом и полковником Вайнман, срабатывал.

Силы комгвардии снова изогнулись впереди основных линий союзников, и Шаков находился на самом краю этого натиска. Войска лоялистов Линды Макдональд неуклонно отходили обратно к Туквиле. Этот маленький город, который существовал для обслуживания «Харкур индастриз», теперь был всего лишь в двух километрах вниз по небольшому склону и прямо за несколькими низкими предгорьями. Каждый раз, когда один из мехвоинов лоялистов отступал, он давал возможность союзникам Виктора существенно приблизиться к цели. Решительный натиск на и через Туквилу был частью их планов.

К сожалению, до сих пор, это было также и частью планов противника.

Луч ярко-красной энергии упал с небес, словно рубиновая молния какого-то разгневанного божества, выжигая землю и оставляя глубокий след по поверхности и поперёк прыгучего танка на воз-душной подушке «Канга» комгвардии. Он раскололся под огнём корабельного лазера, двигатель взо-рвался в сияющем облаке пламени, которое быстро выгорело в тёмное маслянистое пятно. Боезапас тя-жёлого вооружения танка детонировал ответными взрывами, кромсая броню и разбрасывая большие куски машины на расстояние в четверть километра. Один из его прыжковых маневренных двигателей врезался в бок лиранского «Баргеста», разрушая броню и возмещая часть урона, но вряд ли в достаточ-ной степени.

– Это был адепт Доусон! – закричал кто-то на общей частоте комгвардии, возглавляя фронт вол-ны беспорядочных переговоров.

– … сошло сверху… – подтвердил другой воин.

– … мы потеряли наше прикрытие?

– Я не видел…

– … не аэрокосмический истребитель…

Шаков ухватился за последнюю передачу, будучи способным согласиться, по крайней мере, на-столько. Что бы это ни было, это не был аэрокосмический истребитель. Он твёрдо повернул рычаги управления вплоть до их физических ограничителей, разворачивая свой «Экстерминатор» прочь от раз-битой «Канги» и того, что его уничтожило.

Дополнительные копья кроваво-красного ужаса врезались в линии союзников и окружающее поле боя. Деревья взорвались, поскольку влага в их стволах превратилась в пар быстрее, чем успела выгореть древесина. Скалы раскололись и расплавились. Сорокатонный «Сентри», принадлежащий к 1-му полку НАИН, просто исчез под одним ударом с орбиты, его термоядерный реактор разверзся в представлении огня и сотрясающего землю грома. Очень скоро 6-й Круцисский уланский полк потерял два боемеха, также как и отделение бронепехоты «Инфильтраторов», которое было выжжено и превра-щено в искорёженную смесь полурасплавленной брони, испеченной плоти и пепла.

Осознание снизошло на Шакова практически в то же время, когда отступающие лиранцы сомк-нули свои ряды и расположились для твёрдой обороны Туквилы. Ему хотелось вслепую стрелять в се-рое небо. Медленное отступление лоялистов Катрины держало войска союзников сгруппированными вместе в компактных подразделениях, и Линда Макдональд вызвала «Катрину Штайнер» для огневой поддержки. Опасная тактика, но не невозможная. Во время кампании на домашних мирах кланов Вик-тор доказал, что точная огневая поддержка могла быть вызвана с орбиты, если у вас была чистая зона для огня и капитан, которому вы доверяли. У Линды Макдональд явно было и то, и другое.

Но насколько долго? Морган Келл держал ситуацию под контролем, его голос звучал спокойно и обнадёживающе.

– «Мелисса» идёт, чтобы вступить в бой с их боевым кораблём и отбросить его. Можете ли вы продержаться пятнадцать минут?

Ну, возможно, и не так уж обнадёживающе, подумал Шаков. Ряд союзников заколебался, воины нерешительно закружились на месте. А пробные лазерные лучи уже искали следующую жертву, найдя её в лице ещё одного меха 1-го кадетского полка. Лазерный огонь оторвал руку у «Уотчмена». Он мог прорезать этот мех по всей длине, если бы не скорость «Уотчмена» и молниеносная реакция кадета, ко-торый резко выбросил свою машину с пути луча практически полностью.

– Четверть часа? – вступил в разговор регент Ирелон. – Да мы не продержимся и пяти минут!

Джонатан Санчез был лишь немного более оптимистичным.

– Люди, мы не получим здесь второго шанса. – Его сильный голос шел по частоте, зарезервиро-ванной для командующих офицеров и высшего начальства. – Мы можем перенести потери?

Этот вопрос повис в воздухе без ответа, поскольку силы Макдональд совершили несколько ма-леньких, неуверенных ударов. Серое пятно ударило в землю возле ноги «Экстерминатора» Шакова, поднимая вверх ливень земли и разбрызгивая комки грязи у экрана из армированного стекла. Через пустую зону, удерживаемую лиранцами, вперёд прыгал «Баргест» лоялистов, чтобы поддержать наступление «Найтхока». «Баргест» скакнул вперёд снова, затем изогнулся назад на своих четырёх ногах, приспосабливаясь для стрельбы из своей тяжёлой гауссовки. На этот раз железоникелевое ядро попало в левую руку меха Шакова, чуть не вырвав её из плечевого гнезда.

Он повернулся на линию атаки «Баргеста», игнорируя зондирующие лазеры «Найтхока», так как сконцентрировался на самой большой угрозе. Его ракеты широким веером упали на обширную спину меха противника. Двум лазерам удалось повредить переднюю ногу, что было едва достаточно, чтобы заставить его отступить в Туквилу.

Туквила! Шаков переключился на тактический канал комгвардии.

– Войска принца, стройтесь и удерживайте свою позицию. Мехи справа, бронетанковые войска – широким строем на левом фланге.

Он переключился обратно на командную частоту.

– Генерал, мы должны двигаться вперёд на Туквилу. Сейчас же! – Он вильнул своим мехом вле-во, устремляясь в голову спешно собирающегося клиновидного построения. Впереди него неслось впе-рёд отделение пехоты комгвардии в бронекостюмах, чтобы напасть на передовые линии лоялистов.

– Наша пехота ещё не проникла в город, – сказала полковник Вайнман. Вся пехота её уланского полка вступила в бой на фланге линии лоялистов, но слишком рано. По крайней мере, если следовать первоначальному плану. – Макдональд всё ещё контролирует Туквилу. Как ты предлагаешь нам спра-виться с хорошо обороняемым городом?

– Намного легче, чем с недосягаемым боевым кораблём, – снова встрял в разговор Ирелон, вы-водя свой конфискованный «Экскалибур» из линии защиты. – И они не посмеют использовать орби-тальную поддержку посреди населённого города. Генерал Санчез, оттяните свои ряды на запад и будьте готовы следовать за нами.

– На запад нет открытого коридора, – ответил Санчез.

И это было правдой. Шаков лично имел весьма близкий вид на западную сторону, когда начал задавать своим людям темп наступления. Силы лоялистов, защищающие Туквилу, в этой точке были примерно наполовину сильнее, чем нападающие войска принца.

– Он там будет, – пообещал он, переключая «Экстерминатор» на передний бег.

В составе роты бронемашин и мехов, нескольких АВВП и десятка пехотинцев в бронекостюмах, солдаты принца бросились прямо по направлению западного фланга лиранцев. С вызовом скрежеща зубами, Рудольф Шаков разделил свой огонь между «Найтхоком» и, когда мог поймать в прицел, – «Баргестом». Лазер стегнул по броне его левой ноги, отрывая полтонны защитной оболочки. «Баргхест» снова промазал из своей тяжёлой гауссовки, отдача отбросила семидесятитонный мех на бронированные задние лапы, едва не опрокинув наземь.

Вокруг Шакова все мехвоины комгвардии выбрали свои собственные цели. Бронемашины старались противостоять машинам противника, но при возможности концентрировали огонь на вражеских мехах. Сражение свирепствовало на расстоянии в упор в неистовой манере. Арктуранский «Цестус» отступил под совместным натиском двух штурмовых машин «Бурк». Секундой позже к «Цестусу» присоединился «Тэйлон», когда «Райдзин» комгвардии снёс ему голову тщательно выверенным выстрелом из проектора частиц. Затем солдаты принца понесли ещё одну потерю, когда термоядерный реактор «Виверна» потерял целостность и разлетелся по полю боя.

Скованный в узком очаге своего собственного индивидуального поединка, Шаков оставил двойные рубцы на груди «Баргеста». Тот отскочил в сторону и присел на корточки между деревьев, чтобы разорвать сенсорный контакт. Шаков снова навёл визир прицела на «Найтхок», ожидая, пока крест визирных нитей загорится ярко-золотым, после чего выпустил ракеты, нанося удар по неустойчивому корпусу. Он уже был готов поддать лазерами, когда «Найтхок» замедлив ход, начал стрелять по своим собственным ногам, а затем содрогнулся, когда на него вскарабкались четыре «Инфильтратора» и один «Элементал».

Чем Тиарет объяснит своё вмешательство на этот раз? Тем, что лиранцы никогда ранее не заяв-ляли боевой корабль? Но он был слишком благодарен за помощь, чтобы поднимать данный вопрос. Включив свои прыжковые двигатели, Шаков оставил «Найтхок» на её попечение и прыгнул вперёд к «Баргесту», надеясь приблизиться к боевому меху противника и подобраться ближе оптимальной при-цельной дальности тяжёлой гаусс-пушки.

Осторожно приподнявшись в поклоне над землёй, «Баргест» ударил новым снарядом в правую ногу «Экстерминатора», выбивая конечность из-под Шакова. «Экстерминатор» совершил неспешный пируэт, жёстко падая на левую сторону и бросая Шакова на ремни безопасности кресла. Его дыхание вырвалось через стиснутые зубы, когда пряжка ремня безопасности впилась ему в живот.

Борясь за вдох, равно как и за свою жизнь, он перевернулся на грудь и поднялся вертикально, проводя расплавленные шрамы по груди и ногам «Баргеста», одновременно возвращая шестидесятипя-титонного «Экстерминатора» обратно на ноги. Видя электрический разряд катушки тяжёлой гаусс-пушки, направленной прямо на него, он выставил одну гигантскую ногу меха назад для противодейст-вия толчку. На этот раз снаряд попал ему в грудь, с металлическим хрустом разбив броню и сильно повредив несколько опорных балок щита двигателя. Отходящее тепло свободно просочилось в его ма-шину, повышая температуру в кабине ещё на градус.

Его глаза высохли и чесались, и каждый небольшой вдох, который он затягивал в лёгкие, жёг его так, словно он глотал огонь. Шаков покосился на лицевой экран, увидел, что горящий визир установился на «Баргесте», и решил, что уже было достаточно близко. Несмотря на степень нагрева и близкое расстояние, он открыл огонь и ракетами, и лазерами. Половина боеголовок и вправду попали, ещё более ослабляя броню, в то время как один из лазеров наконец-то смог пробиться внутрь груди «Баргеста». Но не нашёл там ничего, чего ему бы хотелось.

Но следующая пара лазерных выстрелов нашла. Приблизившись вперёд так близко, что тяжёлый гаусс «Баргеста» стал практически бесполезным, Шаков занял эту позицию, в то время как два рубино-вых луча воткнулись в повреждённый бок четвероногого меха. Они прошли сквозь дыру, проломлен-ную ранее взорвавшимся прыжковым маневренным двигателем «Канга» и прямо в незащищённый ме-ханизм тяжёлой гаусс-пушки. Лазеры хлынули в конденсаторную батарею гауссовки, разрывая её, ос-вобождая хранящуюся в ней энергию, которая вышла в грудь «Баргеста». Накопленный разряд врезался в физическую защиту реактора и в итоге в самый центр меха.

Единственным способом спастись от такого бедствия было запустить экстренные демпфирую-щие поля и надеяться на лучшее, и именно это и сделал мехвоин «Баргеста». Затем он ещё и эвакуиро-вался на всякий случай. Череп выдвинутой вперёд головы разлетелся, и командирское кресло выброси-лось на языке оранжевого пламени, которое понесло его прочь от возможного несчастья. Но поля опус-тились вовремя, и «Баргест» просто обмяк, спокойно лежа, умирая тихо, а не с криком баньши. Это был последний мех лоялистов, который стоял у них на пути.

Шаков стоял на восточном краю бреши, которую солдаты принца проделали во вражеских ря-дах, потрёпанный и избитый, но всё ещё на ногах, и перед битвой, которую предстояло пройти. Узкий коридор ещё нужно было удержать.

– Держите его открытым, – призвал он других солдат принца. Огибая восточный край линий лоялистов, он повёл сократившийся батальон вперёд, снова в атаку.

За ним союзные войска хлынули к Туквиле.