Текст книги "Craving for you (СИ)"

Автор книги: Лорен Джу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 37 страниц)

Сердце пропустило пару ударов, и в горле пересохло от сказанного. Я была ошеломлена.

– У меня и так всё для счастья есть. Скажи, что мне сделать, чтобы тебе плохо не было, – и на этих словах у меня голос начал срываться. Только бы не заплакать. Я была безумно тронута всем этим.

И не соврала, что мне всего достаточно для счастья. Раньше меня тревожило, что мы с Майклом постоянно в ссорах, но теперь мы вот общаемся, я с замиранием сердца жду наших с ним встреч по урокам. А нужно что-то большее, когда и так хорошо просто быть рядом с человеком?

– Моя девочка, какая ты сострадательная, – говорил он, проводя пальцами по моему животу. Ощущения были, словно он не через блузку меня трогал, и я зарделась от того, как начало тянуть низ живота. Хорошо, что Тёрнер мысли не читает. Хотя вполне может видеть мои руки в мурашках. – И мне в тебе это нравится. Но я спрашивал именно о твоих желаниях.

– Майкл, а если спать с другими девушками? Случайными? – Мне вдруг пришла мысль в голову, как решить вопрос с сексом, а ещё я очень хотела переключиться со своих ощущений на помощь.

Тёрнер задрал голову и заглянул мне в глаза, и в эти мгновения как будто прошибло током.

– Я уже пробовал, – с бесстрастным лицом ответил он. – Мне не нравятся случайные связи. Чего-то не хватает, хотя в целом качество секса от этого не страдает. Как физическая разрядка вполне себе, даже отлично, но… не знаю, как объяснить. И боюсь привязаться, ведь привязанность – огромная боль. Тупик какой-то. Вообще теперь не буду вступать в какие-либо отношения, не подумав сто раз перед этим. И себя покалечил, и Адель.

Мы молчали, и мне больше нечего было говорить. Тишина не раздражала, но я догадывалась, что кое-что осталось невысказанным.

– Я не хочу тебя трахать, Сара, – вдруг произнёс Майкл, и я вздрогнула. Не поняла. В смысле? Причём тут это? – Ромовая девочка, прости, что я наговорил тебе всего этого, —бормотал он уже еле-еле, кажется, проваливался в сон. Через пару минут Тёрнер заснул у меня на груди. Не хочет трахать? То есть он меня вообще не хочет? Даже я, похоже, его хочу, хотя сама не знаю ещё этих ощущений.

Не думала, что мне станет обидно из-за слов Майкла, но всё-таки больно. Решила, что пора уходить, поэтому совсем осторожно убрала с себя его руки, аккуратно приподняла его голову и положила на подушку. Подхватила рядом находящееся на постели тёплое одеяло и укрыла Тёрнера. Пару минут ещё посидела рядом, смотря на него спящего. Похоже, я впервые видела, как он спит. Такой красивый. Я еле удержалась от того, чтобы не провести кончиками пальцев по его лицу.

У меня щемило сердце от осознания, что я люблю Майкла. И я смогла, наконец, признаться себе в этом. Всё-таки прошлась подушечками пальцев по его щекам, с огромной тоской в груди. Встала и выкинула пустые бутылки в мусорное ведро, выключила свет, оделась, захватив свои вещи, и вышла на улицу.

Меня душили слёзы. Разрыдалась, пока шла к дому. Мама увидела, пыталась выяснить, что не так, но я молчала и закрылась в комнате. Майкл Адель хочет, а не меня. Майкл любит её, а не меня. Ревность мучила.

Я позвонила лучшей подруге уже поздно вечером и рассказала о случившемся, поскольку не могла хранить в себе.

– Так и сказал, что не хочет тебя сломать? – с недоверием переспросила Лора. До этого она всё выслушала молча, хотя обычно задаёт больше вопросов.

– Да. И не хочет меня… просто не хочет меня. – Я еле сдерживала себя от рыдания. Хотя уже плакала, когда вернулась домой. Сколько можно?!

– Так и сказал, что не хочет тебя? – с огромным скепсисом произнесла она.

– Так и сказал.

– Сара, дословно как было?

– Ну, он сказал глагол… «трахать», но ты знаешь, что я не люблю это слово.

– То есть он сказал, что не хочет трахать тебя? Так? А Адель он трахать хочет? Так сказал?

– Да! – уже разозлилась я, что подруга столько мусолит формулировку. – Неужели я недостаточно красивая для него? Я не могу поверить во всё это… Мне обидно, Лора.

– Сара, не гони коней. С твоей фигурой тебя не хочет только слепой. Не верю. – Лора и раньше была на страже моей самооценки. – Майкл наверняка не то имел в виду.

– А ты откуда можешь знать, что он там имел в виду?! – Я была наполнена яростью и отчаянием. Срываться на близком человеке, ни в чём не повинном – не лучшая идея, но мне было тяжело контролировать эмоции.

– Сара, ваша история меня впечатляет, правда, – подруга, тем не менее, не переняла моей агрессивной манеры речи, а зазвучала спокойно и даже… восхищённо? – Майкл трепетно к тебе относится. Он сам это сказал. И Адель тебе это говорила. Он не полез к тебе в трусы и правда интересуется тобой, вы с ним столь душевно проводите время. Майклу хочется секса, но он не будет пользоваться тобой из-за этого, вот что он хотел тебе сказать на своём пьяном языке. Адель бы он хотел воспользоваться, а тобой нет.

– Да почему! – взвыла я, уже ни во что не веря. – Он назвал меня другом! Ты можешь поверить в это?!

– О да, я могу! Парень в отчаянии, ты два раза отшила его, ау! Или ты уже забыла?! Согласился, бедный, на дружбу, лишь бы только вы общались. Почему, спрашиваешь? Может, потому что любит тебя и до смерти боится обидеть? Может, потому что, в отличие от твоего бывшего, он заботится о том, что ты чувствуешь?

– Да с чего ты решила, что он трепетно относится ко мне? – Мне казалось, я уже цеплялась хоть за что-нибудь, лишь бы не соглашаться с позицией Лоры.

– Те слова про боязнь сломать. Они ведь про это. Сара, он с уважением относится к тебе. Он давным-давно мог уложить тебя прям там в своей комнате, Сара! И тебе бы даже могло понравиться! Он пьяный, пока вы одни были в доме, да ещё и в кровати, мог с тобой что угодно делать! Да почему же он тормозит всё так жёстко? Зачем он на Хэллоуине всё остановил, хотя у него встал?

Я вспомнила, как Майлк дёрнулся на мне, и я в ответ толкнула бёдрами. Да уж. Сила воли железная у него.

– Сара, да он всё перетрахает, если понадобится, но тебя не тронет! Будет пылинки сдувать с тебя. Как ты не поняла ещё? И если ты думаешь, что он просто тебя не хочет, то нет. Он тебя больше всех хочет. Даже больше Адель, которую трахать хочет. Он тебя так хочет, что ему самому страшно. Знаешь, как сладок запретный плод? И этот самый плод для него – ты! Давай скажи, что я не права, и мы поссоримся, Сара! Я даже немного завидую тебе. Сара, Майкл настолько тебя любит.

– Он не хочет меня трахать, – всё-таки произнесла я это непростое слово.

– О да, потому что он любви прежде всего хочет от тебя! Сара, блин. Вы два идиота. У меня больше слов нет. И он травмированный от этой стервы Адель, и ты от мудака своего. Что, будешь мне перечить?

– Сил нет, – признала я своё поражение. Спорила с Лорой, но в то же время словно сама с собой была в конфликте.

– Сара, не бойся. Вы не будете торопиться. Не смотрите на другие пары. Просто общайтесь, вам ведь хорошо вместе. Ты вот для Майкла успокоительное, он, в свою очередь, показывает, что в мире есть не только похотливые козлы, хотя он сам здесь не без греха. Кое-кто в молодости всё-таки думает не членом, а головой. Сара, всё в своём темпе. Только не бойся.

– Я… не боюсь, – тяжело выдохнула я. – Я его люблю. – Не ожидала, что это будет столь нелегко произносить, но самое трудное было признаться в этом самой себе. – Он злился из-за того, что я увидела его слабым, а я… я словно увидела его обнажённую душу, и мне так хорошо от этого. Давно не боюсь, что он меня сильно обидит, он не может этого сделать. Майкл не такой. Слишком долго я считала его плохим, но теперь не могу. Я ему доверяю, Лора, иначе бы не осталась с ним пьяным и не легла с ним на кровать. И, наверное, то, что я ему доверяю – это самый лучший комплимент. Кажется, я излечиваюсь от травмы.

Подруга молчала, и я побоялась, что сделала что-то не так. Стала анализировать свои слова, пытаясь понять, где что-то неправильно сказала.

– Лора, ты ещё здесь?

– Сара, я плачу. Это всё так… Блин, я рада за тебя! Честно! – Я услышала всхлипы. – Вы такие крутые. Ты обязательно излечишься до конца. Я в это верю. И Майклу тоже станет лучше.

Мы распрощались. В голове крутились слова Лоры о том, что Майкл меня любит. Помню, то же самое мне сказала Кэнди, а я посмеялась. Не могла поверить в то, что это правда. Однако поступки Майкла правда говорят сами за себя. Майкл не как мой бывший – Майкл совсем другой. И это главное.

Тёрнер написал мне рано утром, я ещё встать в школу не успела. Еле разлепила глаза после сна, когда услышала звук одного сообщения, а затем они как будто посыпались, что разбудило окончательно. Вчера был слишком эмоциональный день, который вымотал меня полностью.

«Сара, прости за вчерашнее

Наговорил тебе кучу ерунды

Пьяный придурок

Надеюсь, что ты не сердишься

Приходи во вторник

Как обычно

Будем уроки делать

Сара

Давай вернём всё, как было?»

Вот он как заговорил. То есть ему после вчерашнего стыдно? На этот раз не стала тянуть с ответом и сразу же начала печатать.

«Майкл, доброе утро

Я приду к тебе во вторник

Сделаем химию и алгебру

Я не обижаюсь за вчерашнее

Хорошо, что я была рядом и тебе стало легче

Я хочу быть рядом с тобой».

«Доброе утро!

Прости, забыл написать

Сара

Хочу увидеть тебя в школе».

Он что-то писал, но, видимо, не захотел отправлять.

«Тогда до встречи в школе».

Комментарий к 33. Admitting your weaknesses

В этой главе Тёрнер был откровенен, а в следующей главе кое-чем поделится (ради баланса) Сара!) Ваши ставки, господа и дамы))

Глава вышла довольно эмоциональной, по крайней мере, меня сильно на эмоции пробило))

И при написании, и при редактировании)

Теперь относительно понятно, чего Майкл грустил в первую их встречу и в каком состоянии Сара его застала)) Однажды от лица Тёрнера будет глава, и там более подробно расписаны причины его состояния, хотя и самим уже можно догадаться, намёки в главах были даны.

Спасибо за то, что читаете)) 💜🤗

========== 34. Sharing my pain with you ==========

С Майклом в школе мы не общались, я только на него иногда поглядывала, всё ещё вспоминая тот последний наш разговор и интерпретацию Лоры. Мне почему-то было страшно вновь идти к Тёрнеру, но я решилась, не без усилий. В этот раз дома была и его мама, и Бобби; я всех поприветствовала, Майкл помог мне снять уже более лёгкую куртку, так как в марте не было столь холодно, как раньше. Я испытывала волнение, когда поднималась вслед за Тёрнером по лестнице. Оказавшись в комнате, сразу же вспомнила, как совсем недавно Майкл рассказал мне сокровенное.

– Сара, точно всё нормально после того разговора? – Он вгляделся мне в глаза, словно боясь получить отрицательный ответ. Его светлый взгляд завораживал.

– Да, Майкл. – Я села на привычный стул, всё здесь постепенно становилось родным. Мы начали решать химию, но Майкл как будто догадывался, что со мной что-то не так: постоянно бросал на меня обеспокоенные взгляды и хмурился. А я хотела поделиться с ним кое-чем.

– Сара, что не так?

– Знаешь… Раз уж ты разоткровенничался, то мне тоже надо кое-чем с тобой поделиться. – Я нервно хрустела пальцами, не в силах сказать более подробно.

Тёрнер сдвинул брови.

– Сара, что ты хочешь мне рассказать?

– Майкл… в общем, у меня депрессия, – еле-еле выдавила я из себя эти несчастные шесть слов. Почему-то казалось, что он вдруг рассмеётся и скажет, что я себе надумываю. Но Майкл застыл и долгое время ничего не говорил.

– Какая степень? – Тёрнер втянул голову в плечи. – Ты пьёшь антидепрессанты? – поспешно продолжал он, заметив, что я не отвечаю. – Амитриптилин? Миансерин?

– Откуда ты знаешь названия препаратов? – Я сощурила глаза и внимательнее всмотрелась в него.

– Так, ну, у тебя вроде не тяжёлая, иначе бы только лежала и в никакую школу не ходила. Возможно, средняя степень. – Майкл встал со своего стула и подошёл к окну, раскрыл его и вытащил пачку сигарет из кармана брюк. – У моей мамы была депрессия, и я был с ней во время всех периодов. В период тяжёлой депрессии с человеком разговаривать невозможно, как будто подменили. Моя мама совершила попытку суицида, я её откачивал, Бобби видел. – Майкл сделал большую затяжку, и я видела, что это была слишком непростая для него тема.

– Ужасно, я не знала, что ты такое пережил. – Я вглядывалась в него, в то время как Тёрнер смотрел на улицу. Сердце болезненно сжалось от мысли, что ему довелось через такое пройти. Ещё больше сочувствия я испытывала к его маме. У меня не было тяжёлой степени, и я вряд ли могу даже представить, каково это. Дрожь по коже от предположения, что такое могло быть со мной либо может произойти в будущем.

– Папа умер где-то далеко, а мама погибала у меня на глазах. Даже не знаю, что хуже.

– У меня просто нет слов… Майкл, как ты справился с этим? – Я восторженно посмотрела на него.

– Отвратительно справился. Вёл себя с мамой как последняя свинья. – Он стряхнул пепел на улицу. Я была рада открытому окну, холодный воздух немного освежал мысли. Пульс участился, так что немного мороза было как никогда кстати. – Не мог понять, как она могла так поступить со мной и Бобби. Долгое время не мог простить. Да и не думаю, что простил её за это, – с горечью сказал Тёрнер и наконец взглянул на меня.

– Майкл…. Я думаю, ты знаешь, что во время депрессии у людей меняется мышление. Я почувствовала это на себе. И это страшно, – поделилась я своими наблюдениями, при этом содрогнувшись. – Миссис Тёрнер наверняка не хотела вас оставлять. Просто депрессия так сказалась…

– Ага. Ещё так всё вышло, что она не признавалась в суицидальных мыслях, и её не госпитализировали сразу же. Хорошо, что я тогда вовремя пришёл….

Меня пробирала дрожь от этого рассказа. Я застыла от ужаса, стиснув зубы. Была потеряна, не знала, что ещё сказать, однако в голову пришло другое воспоминание.

– Майкл, а ты поэтому про панические атаки знаешь? – Я вдруг вспомнила, как он меня утешал.

– У мамы были панические атаки. – Майкл кивнул, выдыхая дым на улицу.

– То есть я похожа на твою маму? – не без смешка произнесла я. – А ты, я смотрю, по классике идёшь.

– В смысле?

– Ну, травмированные дети часто выбирают себе в партнёры похожих на своих родителей: для решения каких-то собственных проблем и комплексов, – заумно проговорила я, а Тёрнер расхохотался.

– Ты назвала меня травмированным ребёнком?! Офигеть. Сара, у тебя фамилия не Фрейд?

– Ха-ха! – саркастично посмеялась я, в тот же момент захотелось обдумать всё это. – Знаешь, вспоминая твои слова, что тогда в лесу ты просил какого-то знака… Мне кажется, так ты сможешь простить маму.

Майкл нахмурился, словно требуя разъяснения.

– За её попытку самоубийства. Просто пообщаешься со мной и поймёшь, что она ни в коем случае не хотела вас оставлять. Она наверняка раскаивается.

– Сложно, но не буду в это вникать. – Он изогнул одну бровь и поднял левую руку, словно капитулируя. – Психология – ни разу не мой конёк. Пускай всё функционирует, но я в это вдаваться не буду.

– Ещё похоже на импринтинг. Я ведь и внешне на твою маму похожа, сразу подметила.

К счастью, сходство было не слишком сильное, просто в общих чертах: цвет волос да глаз.

– Сара, нельзя быть такой умной. Никто замуж не возьмёт, – расхохотался он. – А если серьёзно, после твоего появления у меня почему-то с мамой отношения внезапно наладились. Не знаю почему. Как говорится: странно, но ладно. – Майкл махнул рукой. – Так, Сара, вернёмся к тебе. Это психиатр диагноз поставил?

Я покачала головой, в горле стоял ком. Вот мы и добрались до обсуждения непосредственно моего состояния.

– Сначала я не понимала, что со мной. Думала: просто плохой день, просто плохая неделя, просто плохой месяц. А потом… Потом осознала, что не может быть так беспросветно плохо. Узнала про симптомы и поняла, что всё-таки… – Я тяжело задышала, не зная, куда деть взгляд. Было очень неловко. Тёрнер поднялся и подошёл ко мне, вот тогда я и вдохнула горький запах сигарет в полной мере, до этого ветер уносил подальше в окно.

– То есть ты сама себе диагноз поставила? Допустим, учитывая твой гениальный мозг, что диагноз верен. Когда у тебя это началось? – Он потушил сигарету и оставил в пепельнице на столе. Майкл сел напротив меня, тем самым заставив слишком сильно нервничать. В нос сильнее ударил запах сигарет – Тёрнер оказался ближе, и мне с трудом удалось не поморщиться.

– Примерно год назад. Пропила курс успокоительных, которые продаются без рецепта врача. Вроде отпустило, но понимала, что не до конца. И вот осенью я вновь впала в депрессию, опять пила успокоительные, но во второй раз выбираться сложнее. Мне кажется, я до сих пор…

– Сара, что такого случилось осенью, из-за чего ты впала в депрессию? – спросил Майкл, когда мой голос оборвался. —И вообще: что вызвало твою депрессию год назад? – мягко поинтересовался он, не спуская с меня взгляда.

Мне вдруг показалось, что я на приёме у психотерапевта.

– То, что произошло со мной – ерунда, – срывающимся голосом произнесла я.

– Да, и именно поэтому ты сейчас плачешь, – отметил Тёрнер, а я поспешно убрала слёзы с глаз. – Это либо одно травмирующее сильное событие, либо серия нескольких, насколько я помню: читал как-то одну статью. Сара, что случилось?

Я не смогла ответить, потому что разрыдалась. Майкл схватил меня за руки и сжал, прямо как тогда во время панической атаки. Признаюсь, стало немного легче. Пыталась отдышаться, на Тёрнера не смотрела, потому что мне было неловко.

– Ненавижу плакать на людях, – прошептала я, пряча лицо.

– Прекрасно понимаю. Но теперь мы квиты. Сара, в этом нет ничего страшного, ты же девушка.

– То есть девушкам можно, а парням нельзя? – улыбнулась, хотя было невесело.

– В этом мире – да. – Он провёл правой рукой по моим щекам, собирая слёзы. Я замерла от этого. – Так что? Почему не хочешь говорить? Сара, я открываю душу перед тобой, а ты передо мной нет. Как-то нечестно.

Я так плакала перед ним сейчас и не переживу, если вдруг расскажу о бывшем, тем самым буду говорить и рыдать часа три. Нет. Это слишком. Он не нанимался мне в утешители, и он не мой психотерапевт. Не хочу его настолько грузить.

– Майкл, у твоей мамы умер муж, и у неё была причина для депрессии. А у меня – нет, – проговорила я уже более ровным голосом, а затем шмыгнула носом.

– Да что ты? То есть ты просто истеричная девушка? – Он вглядывался в моё лицо. – Что-то я тебе не верю, Сара. Врёшь ты мне сейчас.

Я закусила губу.

– Майкл, правда, у людей куча весомых причин для депрессии, со мной ничего такого не происходило.

– Но ведь депрессия отчего-то случилась? Почему ты обесцениваешь свою причину?

Тёрнер получил тишину в ответ и протяжно выдохнул, всё ещё не отпуская мои руки.

– Ладно, не говори, если не хочешь, – сдавленно добавил он. – Когда осенью у тебя вновь началась депрессия?

– В конце ноября, – тяжело сглотнула я, а затем прикусила себе язык. Зачем вообще я это сейчас сказала?!

– В конце ноября?! – Майкл сильнее сжал мои руки. Молчание. Я не поднимала на него взгляд. – Неужели из-за меня ты впала в депрессию?! Из-за того, что я сказал тебе тогда?! Сара, не молчи сейчас!

У меня опять полились слёзы, да что же это такое! Как успокоиться-то? Тёрнер сейчас и правда подумает, что я психически нездоровая.

– Ты мне сделал очень больно тогда, – промямлила я. – Ты сказал, что ненавидишь меня. Майкл, не думай, что это из-за тебя. Просто так всё сложилось… Да, частично из-за тебя депрессия, – призналась я с большим трудом, и Майкл отпустил мои руки, тогда я скрестила их на груди, продолжая рассматривать пол.

Тёрнер ничего мне не сказал, и я не могла посмотреть на его лицо. Шмыгала носом, тихо плача. Слышала, как Майкл встал и щёлкнул зажигалкой, затем почувствовала знакомый запах сигарет. Он вновь закурил. Не знаю, сколько мы так молчали. Я осторожно вытирала слёзы и успокаивалась, Тёрнер, похоже, тоже успокаивался, но курением.

– Теперь ты понял, что я впадаю в депрессию из-за всякой ерунды, – хмыкнула я, всё-таки вздохнув поглубже и успокоившись. Похоже, слёз больше не будет: воды не осталось в организме. Решилась посмотреть на Майкла.

– Охренеть ерунда. Сара, я виноват перед тобой. Правда. Я думал, что ты меня используешь, смеёшься за моей спиной, поэтому я тебя так оттолкнул в прямом и переносном смысле. – Он кинул на меня виноватый взгляд. – Самое ужасное – знать, что я сделал тебе больно.

Тёрнер бросил недокуренную сигарету и сел ко мне.

– Да ничего такого ты мне тогда не сказал, Майкл, не кори себя. – Я отмахнулась и теперь тоже поглядывала в окно – природа дарила немного умиротворения, хотя и небо сегодня было всё затянуто тучами. – Просто я какая-то ненормальная. Истеричная. Всё близко к сердцу принимаю.

Последние три предложения – слова бывшего, которые он вдалбливал мне в голову более полугода. Сначала я отмахивалась от этих наименований, а потом подумала: может, он всё-таки прав? Со стороны виднее.

– Нет, Сара, ты чувствительная. – Тёрнер вновь взял меня за руки и поднёс к губам. – Ты слишком к себе критична. Поверь мне, я видел истеричных и ненормальных. Ты не такая.

– Ты про Адель?

– Не хочу отзываться о ней плохо, – понизил он голос. – У неё своя тяжёлая история, но да, девушка она не самая простая. Ты вновь дрожишь. Пугаешь.

Я не знала, куда деть взгляд. Майкл дышал мне прямо на пальцы.

– У меня повышенная чувствительность, – призналась я наконец. – Так что тут ты прав.

– Это ведь хорошо, нет? – Он поцеловал меня в указательный палец. Сердце то и дело замирало.

– Нет, Майкл, ничего хорошего, – решилась я продолжать, словно ничего такого не происходило. – Постоянная тревожность, никому ненужная повышенная эмпатия…

– Непременно должны быть плюсы, просто ты о них ещё не знаешь. Возбуждаешься быстро, наверное. Может, у тебя будут ярче ощущения от оргазма, – говорил он, тем самым вгоняя меня в краску. – Люблю тебя смущать, моя ромовая девочка.

Я с раздражением выдернула руки из его хватки, пока Майкл поглаживал меня кончиками пальцев.

– Мне неловко. Да, быстро. Думаешь, при совместном просмотре фильма, ты один пострадал?

Он скорчил гримасу.

– Вот уж не знал, что девственнице тоже плохо станет. Сюрприз. Кто-то уже пробудил твою чувственность?

– А у тебя воздержание полным ходом, я смотрю, – съязвила я. – Только об этом и думаешь.

Мне показалось, или ему стало неловко?! Тёрнер поджал губы и отвёл взгляд.

– Мы уехали далеко и не туда. Сара, надо что-то делать с твоей бедой. Не оставлять же всё так. Хочу как-то исправить положение, тем более что я сильно виноват. – Он стал слишком серьёзным. – Честно, не знаю, как себя вести с депрессивными. Вряд ли я смогу тебя поддерживать, как какая-нибудь подруга, но…. Я могу сделать кое-что другое. Что-то, что поможет тебе выбраться, а не просто трепаться языком. У тебя идеи есть?

– Просто обними меня. – Я пожала плечами, Майкл слегка нерешительно обвил меня руками, а я сильнее прижалась к нему. – Как у тебя часто бьётся сердце.

– Так почти всегда с того момента, как тебя увидел, – низким голосом произнёс он, едва касаясь моей спины.

Я поглаживала его затылок, ощущая умиротворение. Хотя после его слов и моё сердцебиение ускорилось.

– Депрессия обычно случается с теми, у кого с гормонами счастья проблемы. Плохо вырабатываются, – говорила я, лежа у него на плече. – Возможно, так оно и есть. Давно я не чувствовала радости.

– Моя бедная. Ты и улыбалась в последние месяцы слишком редко. – Тёрнер гладил меня по спине. – И что же там гормоны счастья вызывает?

– Свежий воздух. Шоколад, – начала я вспоминать. Поцелуи – но я это не говорю. Мы молчим.

– Спорт, – предположил Майкл.

– Да, кстати, и сама об этом думала. Думаю, пора нам бартер устраивать. Ты со мной занятия спортом, а я с тобой учёбой. Спорт для выделения эндорфинов как раз. А они мне нужны.

– Эндорфины, говоришь? Знаю я одно занятие для эндорфинов, но тебе не скажу. Лучше спортом займёмся. Классно и безопасно, – рассмеялся он, а я ударила его по плечу. Уж не знаю, о чём Майкл там подумал.

– Тогда договорились.

Затем мы занялись уроками, хоть и сложно было отвлекаться на учёбу после такого душевного разговора. То, что от меня несёт сигаретами, я поняла, только когда шла по улице. Вот же засада! Тёрнер накурил в комнате, и одежда вся пропахла. Конечно, он после этого побрызгал освежителем воздуха, да и курил поначалу в окно, но, видимо, это не сильно помогло.

Я молила, чтобы мама была у шерифа Никсона, но она оказалась дома. Мозг начал усиленно придумывать отмазки.

– Мам, привет! Как на работе? – тараторила я, снимая куртку и уже неся её в стирку. Мама вышла ко мне с каменным лицом. – Я тут к Бобби ходила, мы алгебру вместе делали.

Я сняла и розовую кофту, закинула её в стиральную машину.

– Сара, ты что – курила?! – Она прожгла меня взглядом.

– Нет, мам, ты что, просто там Майкл курит. Но я с Бобби была.

– Не могу поверить, что ловлю тебя на лжи. Сара, у Бобби? Мне кажется почему-то, что у Майкла.

– Так они же братья, в одном доме. —Я смотрела на свои ноги, избегая зрительного контакта. Мама и так знала, что я общаюсь с Тёрнером и что он помогал нам по дому. Удивительно, что отчитать меня она решила только сейчас. Накипело?

– Сара, что у тебя с Майклом? – Она склонила голову, а я вышла из ванной и стала подниматься наверх. Видела, что маму беспокоил этот вопрос, и уже давно, но до такого разговора дело всё не доходило: то её отвлекал шериф Никсон, то она сама была слишком уставшая после работы. Вот бы мне самой знать, что у меня с Майклом… – Ты врала мне, что ходила к Кэнди. Но я звонила её маме.

– Вот так ты мне доверяешь, значит? – Я со злостью обернулась и посмотрела на маму сверху вниз.

– Ждала, пока ты признаешься. Видимо, зря, – поджала она губы и криво улыбнулась. – Сара, ты снова в депрессии, я ведь вижу. Но ты не хочешь разговаривать со мной об этом! Это из-за Майкла, да? Это он с тобой вытворяет? Сама ходишь к нему? Ты себя вообще уважаешь?

– Иди и дальше спи с мистером Никсоном! – сорвавшимся голосом прокричала я и бегом отправилась в свою комнату, а затем слишком громко хлопнула дверью.

– Да как ты смеешь?! – разгневалась мама. Не могла видеть её лицо, но вполне представляла. – Месяц под домашним арестом после такого просидишь!

Меня душила обида из-за того, что мамы не было рядом, когда мне это было необходимо ещё пару лет назад: она строила личную жизнь с каким-то клерком и вообще меня не замечала. Теперь вот проснулась. А надо ли мне? Мы с ней не близки совсем.

Кажется, не только у Майкла проблемы с мамой.

– Через несколько месяцев уже буду у папы, не переживай! – проорала я ей в ответ через закрытую дверь. Домашний арест, буду честной, меня напугал. Я ведь только договорилась с Тёрнером о занятиях спортом. Бедный Майкл, его мама в депрессии, теперь вот и я. За что ему это всё? Через час гнев меня отпустил, и я взялась сообщить Тёрнеру плохие новости.

«Мама хочет посадить меня на домашний арест

Поняла, что я вру ей и хожу к тебе».

«Блин

Сара

Это из-за сигарет?

Вот я дебил

Прости

Мы что-нибудь придумаем

Твоя мама всё так же меня терпеть не может?»

Вспомнила её слова про то, что я себя не уважаю. Сразу понятно, как она относится к нему.

«Да

Майкл

Может, оно и к лучшему

Буду помогать тебе через смс».

«Но Сара

Я хочу тебя видеть

Касаться тебя

Блин

Короче забудь последнее предложение».

«Расслабься

Я всё поняла

Всегда приятно девушку полапать».

«Сара, ты не так поняла

Я не хочу тебя лапать».

«Ага, и трахать меня не хочешь

Я тебе вообще нравлюсь?»

Написала и не подумала. Дура какая-то. Выглядит, как наезд.

«Что за истерика на ровном месте?

Говорю, как есть

И вообще мы друзья

Ты сама так захотела

Что не устраивает?»

«Всё нормально

Просто я расстроена из-за мамы

Правда хотела как-то из депрессии выбираться

А теперь не знаю».

«Сара, уладим

Пойду испанский доделывать

До завтра».

Я написала ему «пока» и отложила телефон. Правда ли я захотела быть с Майклом просто друзьями? По крайней мере, мы делимся личным и классно общаемся. Но разве один другому руки целует по-дружески? Похоже, Лора была права – Тёрнер больше ни на что не надеется.

А я теперь не знаю, как быть с Майклом, учитывая, что моя мама его на дух не переносит. Увидимся ли мы с ним где-либо помимо школы?

Комментарий к 34. Sharing my pain with you

Да-да, знаю, что все ждали, но пока не время)

Несмотря на подобный конец, следующая глава будет весёлая) Пора не только погрустить, но и посмеяться. Вот и закончились октябрьские главы. Что могу сказать по поводу ноябрьских: они будут насыщенными. Придётся понервничать, герои идут на сближение, но не так всё просто в этой истории, как вы уже поняли)) Однако это того стоит, приятных моментов будет тоже достаточно)) И дааа, число поцелуев увеличится 😏 И больше я спойлерить не буду))

========== 35. Working out with you ==========

Мы с Майклом встретились у школьных ворот. До сих пор не верилось, что мама меня отпустила.

– Можешь дать маме номер миссис Смит, и она скажет, что ты и правда занимаешься в баскетбольной секции, – заверил он меня, пока мы вдвоём шли к школе.

Не знаю, каким образом Майклу удалось это провернуть.

– Как ты смог уговорить учительницу нам помогать? – недоумевала я.

– Природное обаяние и харизма! – провозгласил Майкл с довольным лицом. – Она дала мне ключ от спортзала, чтобы я сам тренировался, нагонял ребят после трёх месяцев перерыва. Доверяет мне. Я попросил помочь, рассказал, что мама к тебе слишком строга. А мы ведь просто спортом занимаемся и уроками. Ничего криминального. – Тёрнер пожал плечами. «Просто спортом занимаемся и уроками» – ну да. С каждым разом чувствовала, как Майкл душевно становится всё ближе.

Охранник нас пропустил, и мы вошли в освещённый коридор. В шесть часов тут почти никого не было, кроме членов ещё одной секции, но уже в другом крыле. Тишина здесь оказалась непривычна. Шли с Майклом молча. Я старалась не сильно представлять, как пройдёт наша сегодняшняя встреча, потому что только перенервничала бы.

Мы расстались у двери в женскую раздевалку. Обычное помещение, а сколько воспоминаний! Одно о том, что Адель однажды здесь вылила на меня сок после урока баскетбола… Я переоделась в майку и шорты, а затем критично осмотрела себя в зеркале. Решила надеть шорты, потому что в штанах жарковато приходилось на уроках физкультуры. В принципе, я довольно неплохо выгляжу, правда, постоянная грусть даёт о себе знать. Стресс меня сильно потрепал. И почему я Майклу такая нравлюсь? Если нравлюсь, конечно.

Вышла в совершенно пустой коридор. Никогда ещё не видела, чтобы здесь столь безлюдно было. Зашла в спортзал – так умиротворённо, что ли: большой зал и тишина. Майкл принёс мат из подсобки и скинул его на пол, только потом посмотрел на меня, начав с ног.