Текст книги "Мгновенное влечение (ЛП)"
Автор книги: Лорен Блэйкли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
ГЛАВА 17
Энцо
Вечером, я расстроенный направляюсь в бар, наслаждаясь тематикой «Великого Гэтсби» 1920-х годов, и сажусь за стойку, изучая фирменные напитки.
Бармен кладет салфетку для коктейля и заявляет:
– У вас такой вид, будто вам нужно что-то, чтобы утолить свое разочарование.
Я провожу рукой по волосам.
– Неужели это настолько очевидно?
– Особый талант бармена. Что-то идет не так, как вы хотели?
Я тяжело вздыхаю.
– Можно и так сказать. Женщина.
Она улыбается.
– Когда мужчина разочарован, обычно это из-за женщины.
Я вздыхаю, думая о Валери.
– Я видел ее сегодня днем. Я даже пригласил на свидание. Но она сказала, что мы не сможем, поскольку работаем вместе. И пока я не перестану с ней работать, я не смогу обладать ею так, как хочу.
– Вы могли бы уволиться, – предлагает она, смешивая мой напиток.
Возможно, она и права.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Спенсер
Ну, посмотрите.
Кажется, самые разные пары думают, что они могут быть просто друзьями.
Но могут ли продлиться отношения, которые игнорируют половину ваших чувств? Переключаете ли вы переключатель желаний с «включено» на «выключено» и сосредотачиваетесь только на дружбе, как пытаются сделать Энцо и Валери? Или переключаете внимание с друзей на любовников?
Многие пытались.
Многие потерпели неудачу.
Но не все.
Что возвращает меня к моим друзьям Джейсону и Трули. Возможно, в ту первую ночь между ними возникло мгновенное влечение, но они оба взрослые люди и вот уже несколько лет могут без проблем справляться с этим.
Что? Не верите? Тогда, возможно, пришло время проверить и узнать, как у них дела.
ГЛАВА 18
Трули
Подобно солдату, выполняющему упражнения, я преодолеваю следующий отрезок полосы препятствий, чередуя прыжки в шинах с перепрыгиванием через доску.
Джейсон остается рядом со мной, затем бросается к канату впереди.
– Быстрее, быстрее, быстрее, – подбадриваю я его.
– Женщина, я уже быстр, как могу, – говорит он тем приятным голосом, который меня так забавляет.
Мы спускаемся по веревке и добираемся до конца дистанции раньше всех в классе. Я поднимаю руку, чтобы дать пять моему товарищу по команде.
– Мы сделали это, – говорю я, тяжело дыша.
– Это потому, что ты абсолютно свирепа. Я в ужасе. Я уже упоминал об этом раньше?
– Каждый раз, когда мы тренируемся вместе.
Это стало нашей привычкой за последние несколько лет, с тех пор как мы познакомились. После скакалок мы не могли остановиться. Мы записывались на все, от велогонок до гонок по грязи и даже джиу-джитсу.
Это забавно, потому что в первый вечер, когда я встретила Джейсона, меня дико потянуло к нему за те пять минут в баре. И посмотри, он чертовски красивый парень. Но я быстро отбросила эти романтические представления, и теперь у нас завязалась замечательная дружба.
Дружба, которую я люблю и лелею. Дружба, которую я ни черта не хочу разрушать.
Потому что сейчас на карту поставлены не только отношения Джейсона с моим братом, но и мои собственные.
Он мне нравится, как друг, и я хочу, чтобы он остался в моей жизни. И я рассматриваю его как часть своей жизни, важного члена моего круга общения. Так что я больше не думаю о нем романтически.
Я просто этого не делаю.
Когда мы заканчиваем, направляемся в Челси.
– Эй, у меня появилась идея для твоего бара, – предлагает он. – А что, если бы вы делали фирменные напитки с придуманными названиями?
Джейсон меня заинтриговал.
– Продолжай.
– Я подумал, что ты могла бы придумать рецепты, дать им забавные названия и, возможно, рассказать историю о каждом.
Мой мозг гудит, немедленно ухватываясь за эту концепцию.
– Это в некотором роде блестящая идея. Например, я могла бы сделать «Деньги за молчание» и придумать небольшую историю о напитке, который тебе нужен, если нужно что-то утаить.
– Еще одно могло бы быть «Последним словом», и ты бы рассказала историю о том, как за тобой осталось последнее слово.
– Или «Зубы дьявола», и это напиток для тех, кто совершил дерзкий побег.
Я лучезарно улыбаюсь ему, когда мы заворачиваем за угол к забегаловке.
– Ты великолепен.
– Нет. Ты безумно умная хозяйка бара.
Я искоса смотрю на него.
– Я думаю, что это тебе только что пришла в голову эта идея.
– Тогда я тоже безумно умен.
– Очевидно, судя по тому, как ты, кажется, всем жонглируешь. Я переключаю передачу.
– Кстати говоря, как продвигаются все твои начинания?
Как предприниматель, Джейсон поддерживает Айронса как в мире шаферов по найму, так и в мире мужских советов.
– Скоро ко мне в бар будут приходить парни и спрашивать: «Вы случайно не знаете шафера по найму?» Я расскажу о тебе. И я скажу: «Он лучший шафер на всем Манхэттене».
Янтарные глаза Джейсона мерцают.
– Да, это именно то, чего я хочу. Теперь я могу себе это представить.
– И когда они попросят советы по уходу за собой, знакомствам или работе, я тоже сошлюсь на тебя. Я скажу: «Вы читали в «Современном джентльмене» в Нью-Йорке? Потому что я читаю». – Я делаю секундную паузу, затем добавляю: – Мне понравилась твоя колонка. Тебе следует написать о том, как мужчины и женщины действительно могут быть друзьями.
– И где бы я мог найти идеальный пример?
– Привет? Мы! Каждый день.
Джейсон переводит дыхание, как будто взвешивает мое предложение.
– Итак, ты хочешь, чтобы я написал колонку о том, как мужчины и женщины могут быть друзьями? Что бы я там рассказал?
Я постукиваю пальцем по губам, глубоко погружаясь в эту идею.
– Ты скажешь: «Найдите общие интересы, найдите темы для разговора, а затем обязательно найдите время друг для друга».
– Кажется, мы все это делаем. Мы – дети с плаката.
Когда мы доходим до бара, Джейсон прощается и уходит.
Когда он уходит, я чувствую странную боль в груди.
Какого черта?
Неужели я уже скучаю по нему?
Я никогда раньше так не скучала по другу.
Что ж, все когда-нибудь случается в первый раз.
ГЛАВА 19
Джейсон
Несколько недель спустя мы с Трули прогуливаемся по Центральному парку, проходя мимо детской площадки, где школьники лазают по перекладинам.
– Какой ты была в детстве? – спрашиваю я, указывая на группу детей.
– Чертовка, – говорит она. – Я была настоящей хулиганкой.
Я бросаю на нее взгляд.
– Мне с трудом в это верится. Ты совсем не похожа на хулиганку.
Она смотрит на меня острыми ножами.
– Как ты можешь так говорить?
– Хорошо, докажи это. Что ты такого делала, что было так по-хулигански?
Трули поднимает палец, как бы подчеркивая свою точку зрения.
– Однажды я пригрозила сбежать. Я упаковала ланч. Я сказала маме, что уезжаю и собираюсь жить дальше по течению реки.
– И ты?..
– Примерно на час. У меня был пикник. Было довольно вкусно.
Я смеюсь, пока мы бредем по тропинке.
– Ты совсем не такая уж хулиганка.
Трули вздергивает подбородок и бросает на меня вызывающий взгляд.
– Но я хотела быть одной из них.
Я скептически приподнимаю бровь.
– Признай это. В глубине души ты была хорошей девочкой.
Она одаривает меня улыбкой.
– В основном я была хорошей. Тебя это удивляет?
– Сейчас ты в основном хорошая девочка, так что ответ – нет.
– А как насчет тебя? Ты был хорошим мальчиком?
Я расправляю плечи, изображая гордость.
– Я был мальчиком из церковного хора.
– Ты никогда не был мальчиком из церковного хора.
Я поднимаю свою правую руку.
– Так и было. Клянусь. Мама и папа регулярно ходили в церковь, когда были вместе. Я пел перед прихожанами, как только смог ходить.
Ее губы изгибаются в усмешке.
– Это так очаровательно. И я готова поспорить, что именно отсюда проистекает часть твоей уверенности в выступлении перед толпой.
– Возможно, ты права, – говорю я. А когда дорожка выливается на Пятую авеню. Я смотрю на свои часы. – Кстати, о выступлениях, мне нужно поработать над речью шафера на свадьбе, на которой я работаю в эти выходные.
– Приходи в бар, как только жених и невеста поженятся.
Мне нравится, как свободно и непринужденно Трули приглашает меня, и я даю столь же простой ответ.
– Я приду.
***
И я уже с нетерпением жду этого.
Когда с делами покончено, я направляюсь прямиком в бар. В сейчас я почти автоматически поддаюсь притяжению бару Трули, зная, что увижу там друзей – Малоун, Ника и Харпер, Спенсера и Шарлотту. Но больше всего – ее.
В поезде я отправляю сообщение Трули, спрашивая, что у нас наготове. Она сразу же отвечает.
Трули: Джин. И еще джин.
Джейсон: Очевидно. Помимо этого.
Трули: Классная стойка, полная вкуснейших фирменных коктейлей.
Джейсон: Хм. Понравится ли мне что-нибудь из них?
Трули: Извини, мне было трудно услышать тебя из-за твоих сомнений. Что ты сказал?
Джейсон: Я сказал, что держу пари, все фантастично.
Трули: Именно так я и думала. Потому что игра в недотрогу с моими напитками ни к чему тебя не приведет.
Джейсон: Именно там, где я не хочу быть.
К тому времени, когда я прихожу, вся команда уже ушла, поэтому я направляюсь в бар и здороваюсь с женщиной часа. Она одаривает меня улыбкой, и что-то в этом просто цепляет меня за сердце.
Кого я обманываю?
Это цепляет меня за сердце и за другие части тела тоже. Эта дружба великолепна и ужасна одновременно. Я хочу ее и не могу заполучить, и это к лучшему, но это отстой.
Я устраиваюсь поудобнее, сосредоточившись на болтовне, а не на неудовлетворенных желаниях.
– Итак, расскажи мне. Какой совет ты дала сегодня вечером как величайший бармен в мире?
– Ну, кое-кто желал узнать, как правильно отращивать усы.
Я хлопаю ладонью по стойке.
– Моя колонка действительно пригодилась.
– Да, я сделала, как ты предложил, и рассказала ему о Чудо-Гро.
– Идеально.
– Это моя работа бармена. Знать ответы буквально на все.
– Тогда каков ответ на...
Я собираюсь сказать, как друзья могут стать любовниками, но я не могу пойти на это. Я не могу подать виду – по любой причине. Трули стала жизненно важной частью моего мира. Она часть дружеской банды. И мне нужно, чтобы все в моей жизни работало идеально. Мне нужно оплачивать счета, поддерживать людей. Я не могу просто гнаться за тем, что попадается мне на пути.
Поэтому я оглядываю бар и спрашиваю:
– Каков ответ на вопрос... о лучшем месте во всем мире для сумасшедшего необузданного путешествия?
– Ну, очевидно, ты хочешь поехать в Антарктиду, – сразу же говорит она.
Я приподнимаю бровь, как будто обдумывая это странное предложение.
– Да?
– Конечно. Разве ты не хочешь все время мерзнуть?
Я вздрагиваю.
– Нет. Не могу сказать, что я вообще этого хочу. Но я действительно люблю снег.
Трули наклоняется ближе и шепчет, как будто у нее есть секрет:
– Тогда тебе стоит подумать о катании на сноуборде.
– Кататься на сноуборде, – говорю я, поглаживая подбородок и набрасываясь на это. – Это неплохая идея.
Судя по ее тону, это навело ее на мысль.
– Может быть, нам стоит как-нибудь сходить туда.
– Я с нетерпением жду этого, – говорю я, мой голос немного задумчив и в то же время полон веселья.
Может быть, мы вообще не говорим о сноуборде.
ГЛАВА 20
Трули
Шесть месяцев спустя
Под звон колокольчиков я получаю огромное удовольствие, навестив свою маму и проведя Рождество с ней, ее собаками и моим братом.
Мы поем рождественские гимны и на ходу сочиняем к ним случайные тексты, открываем маленькие глупые подарки, а затем проводим день, занимаясь волонтерской работой, как мы делали последние несколько лет.
На следующий день я возвращаюсь в город и захожу в бар, потому что даже во время праздников люди любят крепкие коктейли. Возможно, даже больше.
Хоть я и занята, мой мир кажется одновременно полным и немного пустым, потому что кое-кто ушел.
Джейсон в Лондоне, навещает свою маму и сестру, и я чувствую тяжесть его отсутствия так, как не ожидала.
Я вижу его не каждый день. Я даже не вижусь с ним каждую неделю. Но есть идея, что я могла бы его увидеть. Такая возможность есть. И когда я направляюсь на работу в последний день декабря, я остро осознаю, что привыкла к его лицу, к его постоянному присутствию. Как он заглядывает после свадьбы, пьет пива или виски или просто поболтает. Он часто бывает здесь, и это не потому, что он пьяница. Это потому, что именно здесь банда тусуется после игры в софтбол летом или после зимнего шоу Малоуна.
Сегодня вечером я устраиваю грандиозную вечеринку в стиле 1920-х годов, но его не увижу. Я прихожу пораньше и надрываю свою маленькую попку, готовясь к вечеринке.
За пятнадцать минут до открытия, на моем телефоне раздается сигнал с сообщением.
Джейсон: И поздравляю тебя с Новым годом из Лондона!
Он добавляет эмодзи поцелуя.
Трули: Эмодзи – это так не в твоем стиле.
Джейсон: Мое новогоднее решение – смириться с использованием эмодзи.
Трули: Мне кажется, ты писал колонку о том, что мужчинам не следует использовать эмодзи.
Джейсон: Ах, мое сердце трепещет каждый раз, когда ты говоришь, что читаешь мои колонки. Действительно, я воздерживаюсь от эмодзи. Но иногда приходится уступать.
Я смеюсь, когда получаю еще одно сообщение с эмодзи в виде баклажана.
Трули: Ты извращенец. Кроме того, еще не полночь.
Джейсон: Ну, здесь уже полночь, и я выпил несколько бокалов хорошего напитка.
Трули: Что? Виски?
Джейсон: Мои друзья из университета угостили меня шампанским. Я весь взвинчен на пузырьках. Тсс. Не говори ни единой живой душе.
Трули: Ты легкомыслен, когда дело доходит до шампанского. Я сохраню твой секрет.
Джейсон: Абсолютно легкое шампанское. Да, я немного легкомыслен.
Трули: Я никогда не устану от твоего британского обаяния. Даже когда ты используешь термины, которые явно означают что-то другое.
Джейсон: О, у меня масса обаяния. Кроме того, этот эмодзи должен был что-то означать.
Трули: Тот, что с баклажанами? Да, я знаю, что это значит.
Джейсон: Тот, что с губами.
Трули: Это значит, что у тебя есть губы?
Джейсон: Это значит, что если бы ты была здесь, я бы поцеловал тебя, потому что сегодня Новый год.
Я замираю, переставляя бутылки за стойкой бара, и перечитываю его сообщение. Он серьезно? Неужели он действительно поцелует меня?
Волна жара разливается по мне, когда я представляю, как его губы скользят по моим.
Трули: Это так, мистер Новый год?
Джейсон: Я бы непременно это сделал. Вполне подходящий новогодний поцелуй.
Трули: А что такое настоящий новогодний поцелуй?
Джейсон: Язык. Много-много языка.
Трули: Можно было бы надеяться, что там будет язык.
Джейсон: На самом деле, я бы провел своими губами по твоим и поцеловал тебя сначала медленно, потом исследовал бы твой рот, а потом поцеловал невероятно крепко.
Трули: Ты пьян.
Джейсон: Я навеселе. Но это на самом деле не меняет моего желания поцеловать тебя.
Мой желудок переворачивается. Покалывание распространилось по всему телу. Это совершенно новый уровень флирта. Я хочу написать, что это чувство взаимно. Я хочу, чтобы он знал, что я думаю о поцелуе с ним много ночей подряд, и много раз по утрам тоже. Черт, я думаю об этом сейчас, и это творит всякие безумные вещи с моими внутренностями. Но я также знаю, что по миллиону причин и по одной действительно важной я не могу туда поехать. Поэтому я отвечаю довольно простым «С Новым годом» и убираю телефон.
***
Когда два дня спустя он заходит в бар, я подскакиваю и указываю на его лицо.
– У тебя борода.
Джейсон оглядывается через плечо, как будто за ним кто-то стоит, затем похлопывает себя по щекам, скулам, подбородку.
– Что? Да.
Я смеюсь.
– Да. Твое лицо покрыто гадостью. Просто подумала, что тебе следует знать.
– Что ж, хорошо, что кто-то говорит мне правду. Я удивлялся, почему все так на меня пялятся. – Он проводит рукой по волосам на лице. – Ты как думаешь?
Я думаю, Джейсон выглядит безумно сексуально. Мужественный и сексуальный. Достаточно хорош, чтобы целоваться. И я не могу полностью сдерживаться. Вытирая стойку, я слегка пожимаю плечами.
– Ты горячий, пушистый и несмешной.
Он выгибает бровь, изучая меня.
– Это так? Ты думаешь, я горячая штучка?
Я наклоняюсь вперед, понижая голос.
– Я думала, это уже установлено.
– Время от времени напомнить. Или, что еще лучше, часто. Оказывается, мне это даже нравится.
Джейсон подставляет мне свой подбородок.
– Хочешь потрогать?
Эти трепещущие крылья? Они скатываются по моим рукам, обжигающие и горячие. Может быть, потому что нас разделяет преграда, может быть, потому что я уверена, что дальше этого простого маленького контакта дело не пойдет, я протягиваю руку и глажу его бороду. Это приятно, это правильно... Такое чувство, что прикасаться к нему – это то, что я должна сделать, и это пугает меня больше, чем я ожидала.
Я убираю руку и принимаюсь за сортировку стаканов на стойке.
– Зачем ты ее отрастил?
– Я веду колонку об уходе за бородой. Мне нужно протестировать продукты.
– Ты сохранишь?
– Продукты?
Я бросаю на него взгляд «ты не можешь быть серьезным».
– Борода, дурачок.
Он пожимает плечами.
– Я не знаю. Ты хочешь проверить это еще раз и посмотреть, что, по-твоему, я должен делать?
Как будто мы говорим о чем-то другом, обсуждаем то, что происходит между нами.
– Просто для колонки и все такое, – добавляет он.
– Просто для колонки, – вру я, снова поглаживая его, прикасаясь к нему только для себя.
Джейсон все время наблюдает за мной.
Затем он замирает, хватает меня за руку и держит за запястье.
– Я видел свои новогодние сообщения. Мне жаль.
Я застигнута врасплох. Я не ожидала извинений. Честно говоря, я вообще не ожидала, что он упомянет об этом.
– Почему ты извиняешься?
– Я не отдавал себе отчета в том, что делал.
– Ты не имел это в виду?
Я спрашиваю, а потом жалею, что не могу взять свои слова обратно, потому что я звучу как нуждающаяся девушка, которой требуется утешение.
Джейсон встречается со мной взглядом, его глаза сверкают.
– О, я это имел в виду. Я имел в виду это так чертовски серьезно.
Весь воздух вылетает из моих легких. Кажется, становится невозможно дышать.
– Ты серьезно?
– Я просто не хотел говорить всего этого. Чтобы заставить тебя чувствовать себя некомфортно.
Я качаю головой.
– Сообщения не заставили меня чувствовать себя некомфортно.
Он изучает меня, пристально вглядываясь в мое лицо.
– Ты уверена?
– Я уверена, Джейсон.
Он тяжело вздыхает.
– Даже если и так, я больше не буду этого делать. Я буду придерживаться плана.
– А такой есть? План?
Его глаза слегка поблескивают.
– План, который у нас всегда был. План, в котором мы не действуем под влиянием мгновенного влечения.
ГЛАВА 21
Джейсон
Неделю спустя, когда мы заканчиваем занятия по джиу-джитсу и выходим из студии, вечер окрашивает небо в оранжевый цвет. Падает снег, белые хлопья падают с облаков.
Трули счастливо вздыхает.
– Я люблю снег.
– И почему это?
– Он всегда кажется умиротворяющим, но в то же время возможным. Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Как будто что-то может случиться, когда идет снег.
Она встречается со мной взглядом, и ее глаза загораются.
– Да. Это именно так. Такое ощущение, что из-за снега могут произойти самые невероятные вещи. Разве это не странно?
Я качаю головой, пока мы идем по району.
– Нет, я не думаю, что это странно. Снег по своей сути романтичен. Из-за этого кажется, что город замедляет свой ход. Как будто Манхэттен накрыт одеялом, и под ним раскрываются секреты.
– Я хочу узнать секреты Манхэттена, – задумчиво говорит Трули.
И я хочу, чтобы у нас с ней были секреты. Я хочу укрыться с ней, пока идет снег, и поделиться с ней всевозможными секретами, которые погода сохранит для нас.
– Знаешь, что мне еще нравится в снегу? – спрашивает она.
– Расскажи мне.
– Катание на сноуборде. Разве мы не собирались уезжать? Ты хочешь выбраться из города в эти выходные?
– Было бы неплохо.
– Мы должны пригласить Малоуна, – предлагает она.
Но когда она пишет ему в нашем групповом чате, он говорит, что не может поехать, потому что занят.
Я испытываю огромное облегчение. Я не хочу кататься на сноуборде с Малоуном и Трули. Я хочу покататься с ней на сноуборде.
Итак, мы составляем план, как сбежать.
В выходные мы едем в горы на арендованной машине, и включаем Rolling Stones и поем «Wild Horses», а затем напеваем «Come Together» группы The Beatles. Мы также не можем удержаться от того, чтобы не спеть «Лейлу» Эрика Клэптона.
– Нет ничего лучше, чем петь с тобой классический рок. Кроме того, ты получаешь основные баллы за первоклассный музыкальный вкус, – говорю я, когда мы подъезжаем к горнолыжному курорту.
Трули дует на свои ногти, затем трет их о грудь.
– У меня действительно превосходный вкус.
– Если бы ты сказал, что тебе нравятся Эд Ширан или Coldplay, я бы передумал насчет нашей дружбы.
Ее глаза становятся широкими и игривыми.
– Срочные новости. Мне нравится Эд Ширан.
Я съеживаюсь, как будто она сказала худшую вещь в мире, потому что она вроде как так и сделала.
– Я притворяюсь, что ты этого только что не говорила.
Трули пожимает плечами.
– Я люблю Эда.
Я непреклонно качаю головой.
– Нет. Ты не любишь. Ты женщина с тончайшим вкусом.
Она бросает на меня застенчивый взгляд.
– У меня действительно превосходный вкус.
И прямо сейчас я бы хотел, чтобы она руководствовалась этим вкусом, когда дело касается парня, с которым она катается на сноуборде.
За исключением того, что этого не может случиться.
***
Когда мы доберемся до склонов, клянусь, мы будем за миллион миль отсюда.
Мы проводим день, взбираясь на кресельном подъемнике, а затем спускаясь с холмов, взбудораженные адреналином и возможностью, которую приносит снег.
После финального заезда решаем, что ни за что не сможем вернуться в Нью-Йорк.
Когда мы направляемся офис курорта, Трули говорит:
– Я думаю, нам стоит остаться на ночь.
– Согласен.
Мы бронируем два номера, и как только встречаемся за ужином, кажется, что все вот-вот изменится.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Спенсер
Что-то вот-вот изменится? Интересно, что он вообще мог иметь в виду под этим.
Однако этот вопрос подождет. Потому что мне до смерти захотелось узнать о вечеринке Саванны и Гэвина с ночевкой.
Можете считать меня безумным, но я не думаю, что это из тех, которые предполагают использование спального мешка. На самом деле, я задаюсь вопросом, будут ли они вообще спать.
