Текст книги "Амена (СИ)"

Автор книги: Лора Вайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Я не могу снова предать ее, – глаза Правителя наполнились слезами, ведь он снова должен был распорядиться жизнью дочери.

– А никто не говорил, что будет легко! Наша жизнь это постоянный выбор, все зависит только от того, что находится на каждой из чаши весов. Подумай об этом. Если ты не поможешь мне, то Мазарат подвергнется налету сначала тумо и номаров, которые уничтожат первую половину ваших войск, а затем настанет час смешанных, они раздавят остальных.

И номар вышел прочь, оставив Нитте в полной растерянности и отчаянии, снова. На этот раз Правитель не обратился за советом к своим приближенным, он решил все сохранить в тайне, единственный крианец, который об этом узнал, это Минекая, но даже Главнокомандующий армии Мазарата не знал, чего потребовал в обмен Фарон. Нитте также запретил Минекая что-либо говорить дочери, объяснив это тем, что Амена и так настрадалась за все это время.

Амена вернулась в отчий дом, она зашла в комнату и сразу же села у окна, чтобы наконец-то увидеть те загадочные дали, о которых слагалось так много сказок в детстве. Ей сразу стало легче, прежние воспоминания уступили место настоящему, а в глазах появилась искра. Когда мы оказываемся там, где родились и выросли, то в душе всплывает все, что делало нас счастливее, что заставляло нас просыпаться как можно раньше и бежать навстречу своим детским приключениям, что дарило нам чувство безопасности. Отчий дом это то место, откуда начинают расти мечты и откуда рождаются цели, поэтому эти воспоминания так важны. Амена все вспомнила, она, словно погрузилась в те времена наивности и озорства.  Ей на мгновение показалось, будто той деревни и не было, как не было и Эфина, но это лишь временно, так как все, что мы испытываем, это часть одного большого пути под названием жизнь.

Глава XIV

«Все придет, когда ты уверуешь»

В моей комнате ничего не изменилось за все то время, что провела среди номаров. Все тот же полог над кроватью, те же скатерти на столах и все то же зеркало, в котором я видела несчастную невесту год назад. Моя мать так и не пришла, чтобы порадоваться или хотя бы поприветствовать, но пришли сестры, они с большим интересом слушали истории о номарах и их жизни. Им казалось, будто я вернулась не с соседних земель, а с того Света, так как все крианцы продолжали трепетать перед врагом.

Спустя несколько дней, когда страсти улеглись, и все вернулось в прежнее русло,  я начала ходить в казармы и тренироваться, только теперь все было иначе. Минекая был поражен моими умениями и знаниями, поэтому больше не учил меня, он лишь давал своих солдат в соперники и смотрел за боем. Теперь могла сражаться наравне с мужчинами, периодически одерживая победу. Однажды я подошла к наставнику и сказала:

– Минекая? Я хотела бы вступить в ряды твоих  воинов.

– Что?! – он даже поперхнулся, все же еще ни одна женщина не была среди солдат Мазарата. – Где такое видано, чтобы прекрасная дева стояла среди них? – и Минекая указал на скопище крианцев, что валялись в грязи и боролись.

– Поверь мне, это меньшее из того, что должно тебя волновать. Я многому научилась и не хочу растерять умений, разгуливая в шелковых нарядах и с венками на голове среди остальных дев. Это не мое, ты же знаешь. Тем более, отец вряд ли будет против.

– Что  ж, твоя просьба для меня закон. Но, ты должна будешь тренироваться как все, никаких поблажек и девичьих манер.

– Согласна, – и я усмехнулась. – Ты все-таки забыл меня.

С тех пор я тренировалась как все, отчего чувствовала себя свободнее.  Тренировочные сражения помогали избавиться от мыслей, которое продолжали одолевать по ночам. Прошло уже больше недели, как я вернулась, а Эфин даже и не попытался найти меня, хотя, возможно, оно и к лучшему, мне все равно нечего ему сказать. Но сердце продолжало болеть, ведь я все еще люблю его, несмотря на обиды. Мы многое пережили и не бросили друг друга в тяжелый момент, однако не сумели спасти своего счастья. Эфин предал нас, растоптал все, чего мы добились и просто исчез. Всё же номары не способны на любовь и уважение, как бы Эфин ни стремился создать новое общество, он все равно не изменит устоев своего народа, потому что сам не в состоянии быть другим.

Возвращаясь домой из казарм, думала о том, что будет дальше, пыталась представить свою дальнейшую жизнь, однако впереди видела лишь пустоту. Сколько же еще должно пройти времени, чтобы я все забыла и перестала страдать по тому, чего уже не изменить? Лишь Великой Скайре это известно, а мы все те же слепые детеныши, которых она ведет по уже уготованному пути. Я была подавлена, так как перестала видеть будущее, понимать его. Когда меня забрали и когда я жила у номаров, то все равно могла увидеть себя через несколько лет, мечтая или наоборот разочаровываясь, но сейчас передо мной ничего нет, ни единого образа, словно кто-то поставил стену. Все слилось в единую серую массу, и только постоянная работа облегчала состояние, но стоило вернуться домой и лечь спать, как серая масса снова спускалась и заставляла страдать.

Мне иногда снились сны, в которых я была рядом с Эфином, но он каждый раз оставался в стороне, тогда просыпалась с болью в груди.  А ведь он сейчас счастлив и не вспоминает обо мне, я же, как глупая самка, привязалась к нему и не могу отпустить. Удивительно, насколько несправедлива жизнь. Когда я его сторонилась и избегала, он не находил себе места и постоянно сердился, когда же открылась, то он просто всадил мне нож в сердце, наверное, то была его месть.

Когда все же добралась до дома и прошла в свою комнату, то села у окна и начала слушать песни Тихих лесов, они манили к себе, обещая спокойствие и умиротворение, но мое единение с природой нарушил отец. Он вошел в покои и очень робко спросил:

– Я не помешал тебе? Могу ли войти?

– Конечно, сейчас у меня редко бывают гости, – я засмеялась, так как кроме редких визитов сестер больше никто не приходил.

Отец сел в кресло, что стояло рядом с моим и также посмотрел в окно:

– Чем тебе так нравятся Тихие леса?

– Не знаю, они всегда успокаивали.

– Амена? Я давно хотел спросить.

– Да, – я перевела на него уставший взгляд и слегка прищурила глаза.

– Почему Эфин отпустил тебя?

– Потому что я выиграла спор, – в этот момент отец приподнял брови, и на его лице появилась неуверенная улыбка. –  Да-да, именно так. Он не такой и плохой, каким казался. Мы поспорили, и он дал слово, что в случае моей победы, отпустит домой, так все и вышло.

– А что с Фарном? – отец явно начал нервничать.

– А что у меня может быть с Фароном? Он проявил благородство и сопроводил в Мазарат.

– И все? Просто мне показалось, что он заинтересован тобой.

– Папа? Ты знаешь чего-то, чего не знаю я?

– Нет, что ты, – он откинулся на спинку кресла, и все та же неуверенная улыбка блуждала у него на лице. – Мне показалось, что ты ему нравишься.

– Возможно, номары любят женщин других видов. Мы провели много времени вместе, он учил меня, охранял, но он не тот, кто мне нужен. Я больше не хочу быть чьей-то прихотью, игрушкой или просто порывом, мне нужно значительно больше.

– Я тебя понимаю, – отец глубоко вздохнул, а в его голосе появились нотки печали. – Не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за все, что я сделал.

– Папа, – я взяла его за руку. – Все, что произошло, это было не случайно и имело важные для меня последствия. Чтобы освободиться, мне пришлось пройти этот путь, я стала сильнее. А ты как Правитель защищал свой народ. Поэтому я больше не сержусь на тебя, главное, что теперь все будет иначе.

– Как иначе?

– Я сама буду распоряжаться своей жизнью, больше никаких договорных союзов или обменов. Минекая официально принял меня в свое войско, теперь я воин Мазарата.

– Как воин? – он не ожидал услышать такого, – но почему я не знаю об этом?

– Я надеялась, что ты будешь не против, поэтому уверила Минекая в том, что у него не будет проблем с этим.  Пойми отец, я рождена, чтобы держать меч в руках. Ты же знаешь, кем были наши предки.

Тогда отец совсем замешкался и не знал, что ответить, а я продолжила:

– Критти были не просто кочевниками, они были захватчиками и Великими воинами, которых веками боялись такие как номары. В наших венах течет их кровь, мы стали слишком мягкими и запутались в своем прошлом, поэтому номары одержали верх, но если бы мы помнили о своих корнях, то никто бы не покусился на нашу землю. Я же больше не хочу быть одной из тех глупых дев, которые лишь умеют примерять наряды и собирать плоды Капры. Мы должны вернуть былую славу, во имя наших предков.

– Уже слишком поздно.

– Что значит поздно? Номары зареклись не трогать Мазарат, теперь у нас есть время, чтобы подготовиться.

– Я не хотел тебе всего рассказывать, но сейчас понял, что окончательно паду в твоих глазах, если не признаюсь, – он так нежно улыбнулся и впервые посмотрел на меня, как на своего ребенка. – Ты особенная Амена, в тебе всегда было что-то, что вызывало во мне восхищение и одновременно страх, но я заблуждался, и то был не страх, а предчувствие.  Предчувствие Величия. Даже ребенком ты не переставала быть сильной, твои сестры другие, в них этого нет.

– Так в чем же твоя тайна?

– Фарон сказал, что его брат готовится к войне с нами. И он предложил объединить силы, чтобы противостоять Эфину, а за нашу помощь обещал уйти, забрав с собой номаров и тумо. Однако, он потребовал кое-что взамен.

– Что же?

– Тебя. В противном случае, они разрушат Мазарат.

После всего сказанного я закрыла глаза и засмеялась:

– Фарон! Он истинный номар. Ведь в его поступках никогда не бывает чего-то просто так, у него всегда есть план, только вот я упустила это из виду. Значит, ему нужна я, а также убрать со своего пути брата.

– Ты что-то знаешь?

– Нет, отец, я ничего не знаю. Я уже ничего не знаю. Хотя, единственное правильное решение, которое нужно принять, это никогда не верить номарам!

– Фарон скоро прибудет за ответом, я снова должен буду сделать какой-то выбор.

– Тебе необязательно играть по их правилам. Если братья решили бороться между собой за власть, то мы должны сделать все, чтобы избежать потерь среди наших.  Нам нужен план, но чтобы быть увереннее, мне надо встретиться с Эфином.

– Зачем?! – отец встал и вскинул руки. – Зачем тебе с ним встречаться?! А вдруг Фарон не лжет, и его брат готовится к нападению на нас? Если ты встретишься с Эфином, то у него могут появиться подозрения.

– Отец, посуди сам, Эфин основал город, в котором взращивает смешанных номаров, он желает быть Правителем подобным тебе, а Фарон хочет только лишь власти и разрушений, стремится выпустить на волю изголодавшихся и свирепых монстров. Я знаю, о чем говорю, я видела их. Эфин пытается удержать номаров, чтобы они служили ему как рабы, как мясо на поле боя. У них намечается внутренняя война, а Мазарат Эфину ни к чему, это лишь попытки Фарона сделать из нас своих солдат, которых он первым делом пустит в расход, когда попытается перехватить власть. Но, это лишь мои догадки, я уже никому не верю, поэтому хочу поговорить с Эфином.

– Все слишком сложно. Мы не готовы обороняться в случае нападения, также мы не готовы воевать с Эфином, если, как ты говоришь, Фарон желает использовать нас. В любом случае нас ждет поражение.

– Поэтому нам и нужен план. Собери всех благородных мужей и пригласи Минекая, нам необходимы их опыт и знания.

В этот момент отец подошел и обнял меня:

– Я очень горд, что вырастил такую дочь. Ты не крианка, ты самая настоящая критти.

После чего он вышел из покоев, а я пыталась сообразить, каким образом смогу увидеть Эфина до приезда его брата в Мазарат. Фарон должен был явиться через пару дней, я не успею за это время добраться до Эфина, ведь он может быть где угодно, сражаясь с тумо.

Так ничего и не придумав, решила лечь спать, возможно, завтра найдется какое-то решение.

 Закрыв глаза, вспоминала Эфина. Я не могла понять, зачем ему может понадобиться Мазарат? Скорее всего, это проделки Фарона, очередная ложь, но уверенным быть нельзя. Когда же сон опутал сознание, мне очередной раз привиделся он, а когда открыла глаза, то вздрогнула, напротив кровати стояла темная фигура. Как только я попыталась встать, чтобы зажечь свечу, то этот незнакомец вышел вперед и схватил меня, его руки немедленно опустились к ногам, после чего он бросил меня на кровать и лег сверху, тогда я рассмотрела его лицо, это был Эфин. Он ничего не говорил, лишь срывал  одежду и пытался овладеть мной.  Хотелось кричать, но не получалось, поэтому я зажмурила глаза и приготовилась к худшему, но в этот момент все померкло и вокруг уже никого не было, Эфин будто испарился, а я уже лежала не на кровати, а на берегу того озера, в глубинах которого били горячие источники. Среди того пара и тумана виднелись двое, они дрались и каждый из них смотрел на меня, пытаясь заколоть своего противника, затем все смешалось, теперь вокруг нас стояли тумо, они рычали, но не двигались, ожидая конца битвы. А как только рассеялся туман, то рядом со мной появился Минекая, он был один. Мы какое-то время молчали, затем наставник произнес:

– Ты должна верить тому, кто хранит твое сердце.

Я смотрела на  него и пыталась понять, почему вокруг никого больше нет и где тумо или те, кто сражался? Где они все? А Минекая продолжал говорить:

– Сейчас здесь никого, но скоро все изменится, – затем он повернулся к озеру. – Ты несешь истину, которой должна поделиться с хранителем твоего сердца.

– Но кто это? И что за истина?

– Не пытайся сейчас найти ответы, они пока глубоко внутри твоей души. Ты критти, а они никогда не спешили с ответами. Все придет, когда ты уверуешь…

После этого все растаяло, наступила темнота, тогда я проснулась, мое сердце хотело выскочить, а все тело было покрыто холодным потом. На улице тем временем уже начинали показываться первые лучи, солнце медленно и нехотя выплывало из-за линии  горизонта, вокруг стояла тишина и только в моей голове, будто стучали сотни молотов по наковальне. Это был не просто сон, это было видение, как у критти. Они могли связываться с Духом Скайры и видеть то, что другим не под силу, только сейчас я начала понимать, что моя связь с предками куда более сложная, видимо, поэтому номары так заинтересовались мной, они чувствовали древнего воина внутри. И те слова, что произнес образ Минекая! Я должна верить, но кому? Кто из них не лжет?

Глава  XV

Сын Танафера!

В то утро, когда Амена покинула земли номаров в сопровождении Фарона, Эфин проснулся в постели с Сафирой. Он не мог понять, что эта номарка здесь делает, также не мог вспомнить того, что произошло прошлой ночью. Его голова болела,  вокруг все еще продолжало кружиться, Эфин попытался встать, но его ноги подкосились, поэтому он снова сел и обратился к той, с которой, очевидно, провел ночь:

– Что ты здесь делаешь?

Но Сафира изобразила слезы и с дрожью в теле повернулась к нему:

– Разве вы не помните, что сделали прошлой ночью?

– Нет! Все будто в тумане. Так, что же произошло?

– Меня привели к вам, когда я была пьяна, мучаясь и страдая из-за своей утраты, а вы воспользовались случаем и напали на меня. Это такой позор! – и она уткнулась лицом в подушку, продолжая причитать. – Что же теперь со мной будет?

– Я напал на тебя? – Эфин снова попытался вспомнить хоть что-то, но у него ничего не получалось. – С какой стати, мне было нападать на тебя?

– Это только вам известно, но вы угрожали, что если я откажу и буду кричать, то вы убьете меня.

В его голове тогда все окончательно перепуталось, он все же встал и прошел к чаше с водой, чтобы умыться. Вылив на себя несколько черпаков, оперся о стену и посмотрелся в зеркало, он не мог поверить, что этой ночью изнасиловал эту женщину. Сафира лишь тихо встала и начала одеваться, она все время вздрагивала, боялась смотреть ему в глаза, номарка отлично сыграла свою роль, после чего вышла прочь. Когда она шла по улице, то на ее лице воссияла улыбка и радость от того, что она отомстила Правителю, разрушив его союз с возлюбленной, это доставляло ей истинное удовольствие. Весь день Сафира провела дома, напевая песни и наводя чистоту, ей хотелось как можно скорее похвастаться Фарону и получить его одобрение, ведь  ее одинокому сердцу больше нечему было радоваться.

Эфин же все еще не мог отойти от того жуткого состояния, тошнота подкатывала к горлу, голова шла кругом, шрамы на спине ныли. Ему не хотелось верить в то, что сегодня произошло, ведь единственная женщина, о которой он мечтает каждый день – это Амена, только она вызывает в нем страсть и желание, чувства притяжения и любви. Отчего же случилось так, что он проснулся рядом с этой незнакомкой?  Не находя ни одного ответа, Эфин вызвал своих стражников, что дежурили этой ночью:

– Что было после того, как я пришел домой?

Номары переглянулись, но они и сами не знали, ведь всю ночь проспали как младенцы, они лишь видели уходящую утром Сафиру, однако признаться в том, что пили на посту, не имели права, тогда Правитель накажет их, поэтому солгали:

– Мы привели к вам женщину.

– Что дальше? – он сидел в кресле, зашнуровывая свои сапоги.

– Она осталась с вами.

– И вы не слышали и не видели ничего подозрительного?

– Нет! Все было тихо.

Эфин отпустил их, осознавая с горечью, что все-таки сделал нечто ужасное. Затем собрался и направился прочесывать леса в поисках тумо, в попытке как можно дальше оттеснить их от границ Тарона, но его голова была полна мыслей, от которых чувствовалось отвращение и презрение к себе. Эфин был жесток, он мог убить лишь за одно слово, сказанное против него, но никогда в его правилах не было насилия над женщиной, еще ребенком он понимал последствия, ведь его отец каждый раз брал мать силой, за что она испытывала ненависть к Танаферу и своим детям. Он понимал, семья не для него, он дитя, рожденное в мире порока, что Скайра презирает таких как он, но любви покорны все и Эфин не удержался, влюбившись в крианку.  Уже несколько раз Правитель Тарона молился и просил прощения у Скайры в надежде на снисхождение, но эта ночь перечеркнула все, он думал, что уподобился отцу, отчего ненавидел себя.

Номары Тарона следовали за своим лидером, они находили и уничтожали тумо, одиноко бродивших в лесах, порою сталкивались с целыми группами и тогда происходили ожесточенные схватки, победителями из которых выходили далеко не все номары. Хотя тумо и являлись сородичами, но они совсем утратили свой разум и подчинились инстинктам, которые вели их убивать, чтобы добыть себе пищу. Соседство с ними становилось все опаснее, они начали нападать на смешанных, считая их чужаками. Каждый день от их лап гибли охотники и рыболовы Тарона, каждый день совершались нападения на женщин и детей, тумо пробирались в город ночами, нападали на дома, вырезая целые семьи. Эфин больше не мог терпеть этого, поэтому решил оттеснить их в соседние леса, а частично уничтожить, вожаки нескольких групп тумо открыли охоту на лидера номаров, желая его смерти. Эта война длилась уже несколько лет, Эфин как мог держал оборону, но тумо с каждым разом становилось только больше, они распространялись как зараза по здешним местам, оккупируя последние территории, где можно было охотиться и ловить рыбу.

Единственные кого не трогали тумо, это были чистокровные, у них от рождения существовала особая связь, которая ставила этих монстров в подчинение номарам. У смешанных связь прервалась, поэтому тумо обратили весь свой гнев против них. Но Эфин все еще был лидером чистокровных, поэтому окончательным способом разрушить слабую связь можно было лишь убив его.

Отряд провел в лесах несколько дней, обнаружив всего лишь четверых тумо, которые разведывали обстановку вокруг Тарона, смешанные уничтожили их, после чего Эфин вернулся в город, а там его встретил Фарон. Брат выглядел расстроенным, они зашли в дом и Фарон сказал то, что окончательно раздавило Эфина:

– Прости брат, но у меня печальные новости.

– В чем дело? – Эфин насторожился, ведь его волновало только одно, это безопасность Амены.

– Амена покинула деревню.

– Что?! – он вскочил со своего стула и схватил брата за грудки. – Это опять твоих рук дело?

– Скорее твоих, – и Фарон улыбнулся, затем убрал руки брата и сел на край стола. – Амена видела, как ты развлекаешься здесь, пока она мучается и страдает, живя в деревне.

– Она была в Тароне? Но, как она здесь оказалась?

– Твоя жена больше не хотела ждать и решила уйти, но я ее остановил, предложил посетить Тарон и выяснить все раз и навсегда. Она хотела встретиться со своим мужем и поговорить, но зайдя в дом, увидела такое, – и Фарон поднял глаза кверху. – Что ж ты так? Обещаешь ей одно, а сам предаешься утехам с другой.

– Где она? – Эфин сел на стул, теперь и в его душе поселилась пустота.

– Вернулась домой, ты же все равно ее отпустил, вот она и воспользовалась твоей щедростью. – Фарон встал около брата и нехотя положил руку ему на плечо. – Не переживай, мы номары, а значит нам не дано познать любви. Зачем тебе эта крианка? В твоем распоряжении целый город незамужних красавиц, да ты и сам об этом прекрасно знаешь. Кто была та номарка?

– Я не знаю.

– Даже счет потерял, – Фарон засмеялся. – Вот это мой брат!

– Мне никто не нужен кроме нее, я лишь хотел быть другим, не таким как Танафер, – в этот момент у Эфина все перевернулось внутри, и он спокойно говорил о своих страхах, которые всю жизнь держал в тайне.

– Но мы те, кто мы есть. Номары, пусть в наших венах и течет кровь других видов, но это не меняет нашей сущности, в душе мы все те же изощренные убийцы. К чему мучить себя, пытаясь притворяться другим?

– Я поеду за ней и верну.

– Это не лучшая идея, она же гордая. Да, Амена стерпела твою грубость, она пыталась стерпеть даже то, что ты буквально запер ее в деревне, кишащей монстрами, но измену – нет брат, этого она не простит. Оставь ее в покое, ты испробовал ее на вкус, пусть теперь крианка достанется тому, кто создан для всей этой сопливой жизни, – и Фарон собрался уходить. – Подумай об этом, ты не способен сделать ее счастливой, рядом с тобой всегда будет блуждать смерть и насилие, мы не любим и не ходим под ручку со своими избранницами, мы созданы для войны. Вспомни нашу мать и отца. Она бросилась с утеса, а прежде хотела отравить мужа. Ты этого хочешь для своей обожаемой Амены? Такой судьбы?

Фарон ушел, а Эфин остался сидеть, из его глаз скатились ровно две слезы, которые были первыми в его жизни и самыми горькими. Он предал ту, ради которой готов был перевернуть мир.

Где-то в глубинах души у Эфина теплилась надежда на то, что он сможет создать семью и будет достойным Правителем Тарона, где не останется места насилию и жестокости, где народ будет процветать, живя в мире с соседями. Эту мечту он вынашивал с детских лет, притворяясь перед отцом таким же монстром, каким был сам Танафер.  Эфин рос в жестокости, он с девяти лет мог убить своего ровесника, с которым они боролись на поле для тренировок. Он был вынужден делать все, что велел Танафер, только чтобы выждать время и занять место лидера, оттого в  нем появилось столько грубости и хладнокровия. Фарон был другим, он сражался яростно и самоотверженно, наслаждаясь пролитой кровью, стараясь быть достойным отца, но Танафер выбрал старшего сына, оставив второго в запасе. После этого Фарон возненавидел брата и все его идеалы, ведь Эфин хотел мира, тогда как Фарон желал войны. Они долгие годы жили, пробиваясь каждый к своей цели. Старший брат в свои двадцать шесть лет основал город, где поселились все смешанные номары, он изолировал их от чистокровных, чтобы те не имели возможности приобщиться к жизни убийц и насильников. А Фарон остался в деревне, тренируя и подчиняя номаров, он готовил их к войне, подбивал на бунт, но чистокровные очень преданы своим традициям, поэтому служить тому, кого оставил после себя Танафер – это закон. Однако ничего не стоит на месте и Фарон постепенно вкладывал в их умы, что Эфин давно забыл о них, не желая вести дальше, что он хочет превратить их в рабов и ждать, пока не сгинет каждый из чистокровных. Те номары, которые были выбраны, чтобы стать отцами смешанных, проживали в Тароне, так как они полностью приняли новый уклад, но остальные продолжали жить подобно зверям, поэтому оставались в деревне. Эфин пытался изменить их, но ничего не получилось, так как природа сильнее его желаний, поэтому он решил оставить чистокровных на соседней земле, дабы избежать бессмысленного кровопролития.

Правитель Тарона еще несколько дней мучился, пытаясь сдержаться, чтобы не отправится за своей женой, но слова брата не выходили из его головы. Он перебирал все воспоминания, все дни, которые провел с Аменой, и ему все больше начинало казаться, что Фарон прав и у них нет будущего. Что может дать номар такой как Амена? Он не умел быть таким, каким надо было, не умел дарить ласку и заботу. Все, на что годился Эфин, так это прижечь рану, полученную в бою, защитить от врагов и принести еды. Для Амены этого недостаточно, ей нужна любовь и семья, а не постоянные скитания среди грубости и эгоизма. Так думал Эфин, он уверял себя в этом, чтобы меньше страдать и перестать думать о ней.

Спустя неделю Эфин окончательно уверил себя в том, что он злобное порождение своего отца, поэтому замкнулся и переключился на тумо. Его лазутчики донесли, что в пятидесяти километрах от Тарона собираются большие группы монстров, они готовят нападение, и для того чтобы избежать потерь среди мирных жителей, Эфин решил собрать войско из самых лучших номаров, подкрепив его чистокровными,  и отправился на встречу врагу. Если тумо доберутся до города, то крови не избежать, погибнет много женщин и детей, тем более эти звери почувствуют силу и уже не остановятся, они будут сотнями атаковать Тарон, пока не перебьют всех.

Глава XVI

Потомок Кумеро.

  После ночного видения все время представляла те образы и прокручивала в голове сказанные Минекая слова. Мне нужно было как-то встретиться с Эфином и выяснить все. Но, как и где? Гуляя по улицам Мазарата, не переставала думать о нем, все, что звучало в ушах, это его голос, все, что чувствовалось на коже, его прикосновения. Я и не заметила, как забрела в заброшенный сад, там давно уже никого не бывало, раньше нам рассказывали страшные сказки об этом месте, чтобы мы не бегали сюда, здесь все казалось таким старым и мрачным. Одинокий колодец, стоящий посреди поляны, заросшей дикими цветами, высокие деревья, которые раскинули свои ветви на несколько метров, множество лиан, опутавших их могучие стволы. Только одинокие солнечные лучи, умудрившиеся пробиться сквозь сросшиеся кроны, белыми струйками опускались на землю, озаряя темный сад.

Пройдя к колодцу,  заглянула в него и увидела лишь паутину, которая окутала все внутри, возможно, там, на дне еще и есть вода, но ее совсем не видно. Когда же взгляд соскользнул на каменную основу, то глаза остановились на старинной фреске, которая уже давно покрылась пылью и потеряла былые краски, расчистив ее руками, посмотрела на то, что было изображено на ней. На большом бледно желтом полотне красовались несколько дев, они стояли, взявшись за руки, а внутри их кольца сиял лиловый шар.

Ниже была надпись: «Загляни в душу Скайры и найдешь все ответы» Удивительно, но фреска была сделана слишком давно, так как одеяния тех дев принадлежали эпохе критти, видимо этому колодцу не одна сотня лет. И что могло значить, заглянуть в душу Скайры? Критти имели много тайн, которые унесли с собой, оставив лишь часть скромных подсказок, а мне сейчас как раз нужны ответы.

Я бродила по саду, ловила руками солнечный свет, затем села около одного из деревьев и прикрыла глаза, очередной раз в сознании нарисовался образ Эфина, как он стоит или сидит, но главное, где он сейчас может находиться, ведь нам так надо поговорить.  Но как только открыла глаза, то замерла от увиденного, впереди стояли несколько дев, их тела состояли из тумана, они звали меня, приглашая присоединиться к ним. Не заставляя их ждать, я тут же поднялась и подошла к одной из девушек, она смотрела на меня очень спокойным добрым взглядом, затем протянула руку и указала на остальных. Как и было изображено на фреске, девы встали в круг, но в центре была я. Они что-то шептали, обращаясь к своим праотцам, а через несколько секунд тот солнечный свет, что был разбросан лучами по саду, сконцентрировался на мне. Перед глазами все слилось, вокруг было лишь солнце, но вскоре ярко желтый свет сменился лиловым,  в нем начали появляться чьи-то образы и силуэты, пока все ни прояснилось и я не увидела Эфина, стоящего в окружении своих воинов. Все было словно наяву, я оказалась в каком-то лесу и могла спокойно наблюдать за всем происходящим, расхаживая между номарами. Эфин стоял в ожидании чего-то, остальные искали следы, я подошла к нему и захотела обнять, но прошла насквозь. Только в этот момент Эфин пошатнулся и начал глубоко дышать, возможно, он что-то почувствовал, но спустя секунду меня перенесло уже в другое место, я оказалась среди тумо, их было огромное множество, они рычали, суетились, что-то вынюхивали, затем двинулись в сторону побережья. Тогда я поняла, что тумо идут в Тарон, а Эфин их поджидает в лесу, он не знает об их планах, а значит, рискует не успеть. Затем перед глазами снова все слилось, и я вернулась в сад.  Девы все еще стояли вокруг, они улыбнулись, после каждая дотронулась до моего лба, а через мгновение призраки растаяли в воздухе.

Мне не верилось в то, что произошло. Я побывала там, где сейчас находится Эфин, это именно то, чего я хотела узнать. Но главное, он не знает, куда отправились тумо! Я должна найти его, во что бы то ни стало.

Выбравшись из сада, быстро побежала домой, хотела немедленно отправиться в путь. Но у порога меня встретил отец, он был чем-то встревожен и явно ждал моего прихода:

– Что случилось, отец?

– Фарон здесь.

– Что? Уже? – я не ожидала, что он так быстро приедет, ведь в запасе был еще один день.

– Да. Он требует ответа, а еще желает видеть тебя.

– Что ж! Тогда соглашайся на его условия. Подыграем ему.

– Но, что будет потом?

– Я найду Эфина и мы придумаем что-нибудь.

– Дочка! – отец нахмурился и строго посмотрел на меня. – Это не игра. Либо мы разработаем план, который убережет нас от бессмысленной войны, либо мы понесем поражение. С номарами шутки плохи.

– Я знаю. И поверь, папа, у меня есть план. Только для начала я должна встретиться с Эфином, у меня сегодня было видение в заброшенном саду, а еще ночью.

– Видение?

– Да. Прошу доверься мне, хоть раз.

Отец еще какое-то время думал, он колебался, ведь на карту было поставлено слишком многое. Но вскоре ответил: