Текст книги "Желанная"

Автор книги: Лора Патрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Какое-то время все так и шло. До тех пор пока тетушка Рэкстон не выразила сомнение в том, что все эти сплетни имеют под собой серьезные основания.

– Ну, посудите сами, – горячилась графиня, —герцог любит красивых женщин. Они справедливо считают его героем и преследуют толпами. Так что же, все они – его любовницы?

Эми Уилтшир не могла упустить возможность еще раз уколоть Клер:

– Вы тоже так считаете, мисс Глостер? – спросила она, глядя на девушку с жеманной наивностью.

– Конечно, мадам! – ответила Клер с апломбом. – Герцог просто мягкий и добрый человек. Посмотрите, как он заботится о своих адъютантах. А что касается сплетен, будто бы леди Фрэнсис изменяла с ним мужу, то это совершеннейшая ерунда. Разве вы не знали, что как раз в этот период она была на последних месяцах беременности? Никто не отрицает, что у герцога были любовницы в Индии и Пиренеях. Но и в этом нет ничего необычного для мужчины, который по роду службы вынужден проводить большую часть жизни вдали от дома.

– Вы говорите серьезно, мисс Глостер? – воскликнула весьма пожилая дама, схватившись за сердце и, казалось, готовая упасть в обморок. —Боже, какой кошмар! И так рассуждает молодая девушка, получившая отменное воспитание! Говорит о том, чего ей пока еще даже не положено знать!

– Какие красивые слова, мадам! – в свою очередь воскликнула Клер. – Интересно, как бы я могла всего этого не знать? Да вы сами, миссис Кеннингэм, сколько раз, не стесняясь, говорили при мне довольно откровенные вещи, когда я еще была совсем ребенком. Простите, мадам, но сейчас мне уже двадцать пять лет!

В воздухе запахло ссорой. Но тут вновь появился мажордом и объявил:

– Его светлость лорд Генри Стилтон!

Клер почувствовала, как сердце ее замерло.

Генри Стилтон здесь? Невероятно! Ведь до сих пор он не утруждал себя официальными визитами к ним. А после того злосчастного вечера они почти не разговаривали друг с другом. Что произошло?

Стилтон поклонился графине, потом —остальным дамам. К Клер он подошел в последнюю очередь и склонился к ее руке. Девушка про себя отметила, что этого жеста лорд не удостоил никого.

Единственным свободным оказалось кресло, стоявшее рядом с Клер. К немалому неудовольствию девушки, Стилтон бесцеремонно опустился в него, обвел взглядом гостиную, вновь улыбнулся каждой даме, дав тем самым понять, что готов внимательно слушать их разговор.

Однако дамы почувствовали, что продолжать сплетничать в присутствии мужчины, да еще лорда, не совсем удобно, и стали собираться. Лишь Эми Уилтшир не преминула напоследок еще раз подпустить шпильку Клер:

– Моему сыну очень нравится кататься с вами по Булонскому лесу, мисс Глостер. И я рада, что вы никак не замешаны в скандальной истории, о которой здесь шла речь. Иначе бы мне пришлось запретить эти прогулки. Хорошо также, что мадам Уэбстер удалилась в свое имение. Вы понимаете, что я не могу разрешить Эдварду появляться в ее обществе.

Эми повернулась к Стилтону.

– Скажите, лорд Генри, вы читали эти публикации в «Кроникл»?

Лорд неодобрительно нахмурил брови и уклончиво ответил:

– В посольство газеты доставляются регулярно, мадам.

– Значит, вы уже видели эти статьи. Ко мне почта приходит с большим опозданием.

– Последние номера мы получили только сегодня утром, мадам. Наверное, из-за неблагоприятного ветра на Ла-Манше. Что же касается статей, о которых вы говорите, то это всего лишь перепевы старых сплетен, публиковавшихся раньше. Не думаю, чтобы там было что-нибудь новое. А на «Кроникл» следовало бы подать в суд за клевету. Будь моя воля, я бы привлекал к ответу сплетников.

Эми вспыхнула и вылетела из гостиной. Клер благодарно посмотрела на Стилтона. За этот выпад она была готова простить ему все.

После ухода Эми Уилтшир и еще нескольких дам оставшиеся посчитали за благо переменить тему разговора. Тем более им было о чем посудачить и помимо герцога Веллингтона или его любовниц. Клер же предприняла попытку восстановить дружеские отношения с лордом Генри и тихо сказала ему:

– Вы перестали бывать в Булонском лесу, милорд.

Стилтон бросил на девушку испытующий взгляд и грустно улыбнулся:

– Вас постоянно окружают многочисленные поклонники, мисс Глостер. Может ли такой жалкий неудачник, как я, рассчитывать на ваше внимание рядом с прославленными полководцами, пышущими молодостью графами, галантными гусарами и их блестящей свитой?

Глаза Клер расширились, а сердце учащенно забилось. Неужели лорд ревнует!? Быть не может!

– Видите ли, милорд, – сказала девушка, радуясь, что ее голос звучит твердо, – если вы чувствуете себя неудачником, то исключительно по своей вине. Нельзя же быть таким нетерпимым к каждому, кто...

– Вы заметили, что меня раздражает праздная болтовня? – перебил ее Стилтон.

– И праздный флирт, не так ли?

В серо-голубых глазах Стилтона промелькнуло настороженное выражение, какого раньше Клер никогда не замечала. Это ее смутило. Тем не менее она продолжила:

– Но почему вы считаете непозволительным боготворить человека, спасшего Европу?

– Не буду спорить с вами, мисс Глостер. Скажу даже больше: его можно назвать спасителем не только Европы, но и всего мира. Ведь амбиции Наполеона не знали границ.

– Тем более, все мы должны отдать ему должное. Пусть некоторые из нас станут жертвами, если не его чар, то влиятельности и власти.

– Надеюсь, вам это не грозит, мисс Глостер, – заключил лорд Генри спокойным и холодным тоном.

Клер почувствовала, что разговор потерял прежнюю теплоту. Почему? Или он тоже опасается сплетен, которые могут дойти до ушей леди Беркшир? Поговаривают, что у него был роман с этой дамой. Но только ли был? А если он продолжается и сейчас? И стоит ли так открыто искать с ним более близких отношений? Ведь так недолго и обесчестить себя!

Девушка не заметила, что последнюю фразу сказала вслух. Графиня широко раскрыла глаза и удивленно посмотрела на племянницу.

– Обесчестить себя, Клер? О чем ты говоришь?

– Тетушка, я просто пошутила.

– Не надо так шутить, милая! Зачем без нужды испытывать судьбу? Тем более в присутствии мужчины. Лорд Генри, прошу вас, не потакайте игривому поведению моей племянницы!

– Графиня, мое восхищение вашей племянницей омрачено именно тем, что мисс Глостер отказывается уважать правила поведения, принятые в свете. Но все же я верю, что она никогда не переступит границ пристойности. – Стилтон встал и поклонился графине. – Сожалею, но вынужден покинуть вас. Никогда не стоит злоупотреблять гостеприимством хозяев. Ваш покорнейший слуга, мадам!

Он учтиво поклонился дамам, избегая встречаться взглядом с Клер. Но девушка была настолько смущена, что мысленно поблагодарила лорда за это.

Стилтон хотел уже выйти из гостиной, когда двери распахнулись, и на пороге вновь появился мажордом.

– Его светлость герцог Веллингтон и мадам Грассини! – объявил он.

Это был редкий случай, когда Клер была готова провалиться сквозь землю. Стилтон приветствовал вошедших достаточно сдержанно. Веллингтон же и державшая его под руку оперная звезда поклонились легко и непринужденно. Но Клер синьора Грассини разочаровала. На сцене та выглядела куда привлекательнее, хотя и сейчас каждый ее жест был полон театральности, однако подводил французский язык. Синьора говорила с таким ужасающим итальянским акцентом, что Клер с трудом понимала, о чем шла речь.

Герцог Веллингтон с чарующей улыбкой объяснил, что синьора Грассини горела желанием нанести визит графине Рэкстон и выразить ей самое глубокое уважение. Он же вызвался сопровождать итальянскую примадонну. Клер заметила волнение герцога, хотя он и старался его скрыть. По всей вероятности, Веллингтон гораздо ближе принимал к сердцу ходившие о нем слухи, чем это могло показаться на первый взгляд. С другой стороны, ему явно повезло: отсутствие в Париже по деликатным причинам леди Уэбстер давало возможность старому светскому волоките оказывать максимум внимания синьоре Грассини. К тому же это уравновешивалось его дружбой с мадам Шелли и ее супругом.

И все же герцог оставался человеком, созданным для женщин. Это ни на йоту не умаляло его славы полководца, разбившего самого Наполеона. И, как все, Клер восхищалась им.

Ей бесспорно нравился и Стилтон. Любовница лорда Генри в Париж за ним не поехала. Ходили слухи, что леди Беркшир удерживала дома болезнь мужа. Клер часто думала, что произойдет, если лорд Беркшир покинет этот мир? Женится ли лорд Генри на его вдове? В глазах девушки такой поворот событий выглядел еще более неприглядным, чем роман Стилтона и леди Беркшир...

На следующий вечер графиня с племянницей были приглашены отужинать у лорда Эштона, что считалось большой честью. Утром Клер, как и всегда, отправилась в Булонский лес. У входа в парк ее ждал Эдвард. Юный граф Уилтшир держал под уздцы новую лошадь, которой, похоже, очень гордился.

– Как вы находите эту лошадь, Клер? – спросил он. – Не правда ли, прекрасное животное?

Клер внимательно, с видом знатока, осмотрела новое приобретение Эдварда и одобрительно кивнула.

– Действительно, великолепная лошадка! Как ты считаешь, Парминтер?

Слуга еще более внимательно изучил лошадь со всех сторон и вынес профессиональный вердикт:

– Редкий экземпляр. Только вот не слишком ли этот конь силен для вас, мой граф?

– Нисколько, Парминтер. У меня, честное слово, хватит сил с ним справиться. К тому же он очень послушный.

– Где вы его купили, граф? – спросила Клер.

– Это подарок отца. Он сказал, что отдаст мне его в день тринадцатилетия. Тринадцать лет мне исполнилось еще на прошлой неделе. И вот...

Эдвард величественным жестом показал на лошадь.

– Примите мои поздравления, – тихо сказала Клер.

Она знала, что тетушка будет очень обижена. Ведь ее не пригласили на торжество, которое маменька Эдварда, конечно же, организовала!

– Мама предпочитает видеть меня верхом на пони, – продолжал Эдди. – Но я уже почти взрослый и напомнил ей об этом. Тогда она ответила, что если я непременно хочу сломать себе шею, то это мое личное дело. Но пусть к ней тогда не будет никаких претензий. Впрочем, – и его лицо озарила широкая мальчишеская улыбка, от которой у девушки защемило сердце, – я уже никому не смогу предъявлять претензий, если разобьюсь насмерть!

– Не говорите ерунды! – в сердцах воскликнула Клер. Но тут же улыбнулась и предложила: – А вы не хотели бы прокатиться по парку на Принце Хипе, граф?

– Вы что – серьезно? – задыхаясь от волнения спросил Эдди.

– Конечно, мой граф!

В этот момент из боковой аллеи донесся топот копыт. Клер обернулась и увидела... Похоже, лорд все-таки понял намек на возобновление совместных верховых прогулок!

– О, смотрите, Эдвард! Вот и лорд Генри Стилтон на своем Каскаде. Сейчас я вас познакомлю, и мы поедем кататься втроем!

Девушка возблагодарила бога за то, что сегодня здесь не было герцога Веллингтона. Правда, впереди ехали майор Фокс и воспитатель Гримс. Но это ее не очень тревожило.

Лорд Генри снял шляпу и склонился в приветственном поклоне.

– Доброе утро, мисс Глостер!

– Здравствуйте, мистер Стилтон! Позвольте вас представить графу Эдварду Уилтширу. Насколько мне известно, вы еще не встречались. Эдвард, это лорд Генри Стилтон.

Эдвард с нескрываемым интересом посмотрел на лорда. Наверное, тот ему понравился, потому что на лице юного графа вновь расцвела добрая улыбка:

– Я много слышал о вас, сэр, от моей матери.

– Надеюсь, не плохого?

– Нет, что вы, сэр! Мне кажется, она восхищается вами!

– Вы знакомы с нашим гусаром, майором Фоксом, милорд, – продолжала Клер, – но вряд ли встречались с господином Гримсом, наставником графа Эдварда Уилтшира.

Стилтон обернулся к воспитателю и вдруг его брови удивленно поползли вверх.

– Остин Гримс? Это вы? Быть не может!

– Боже мой, лорд! – воскликнул Гримс, но в его голосе Клер не услышала особенного восторга. – Сколько лет прошло, как мы не виделись!

– Мы познакомились с Гримсом в Оксфордском университете, когда я был на последнем курсе, – объяснил Стилтон.

Клер поняла, что эта встреча столь же малоприятна лорду Генри, сколь и наставнику Эдварда, и поспешила переменить тему разговора:

– У графа Уилтшира новая лошадь, и мы только что хотели испытать ее. Вы составите нам компанию, лорд?

– С огромным удовольствием, мисс Глостер.

– А вы, майор? Мистер Гримс, это предложение относится и к вам. Итак, господа, делайте ваши ставки!

Майор и наставник согласились, хотя и без особого энтузиазма. Предложение Клер делать ставки не вписывалось в их понятия о великосветском поведении истинной леди.

5

Скачки начались. Принц Хип, как обычно, сразу же вырвался вперед. Некоторое время Клер слышала за спиной возгласы, крики, оглушительный топот копыт. Но Браслет, новый конь Эдварда, был моложе, а Каскад – сильнее. Браслет пришел первым, за ним, отстав на полголовы, условную финишную линию пересек конь лорда Генри, а ноздри Хипа оказались на уровне стремени Стилтона. Майор и Гримс остались далеко позади.

– Боже мой, какое блаженство! – воскликнула разрумянившаяся Клер, сдерживая покрывшегося мыльной пеной Хипа. – Поздравляю вас, Эдвард! Браслет – прекрасный скакун, выше всех похвал! Хотя ему, наверное, нетрудно было нести столь легкого всадника. Уверена, только поэтому Каскад лорда уступил ему.

– Вы не правы, мисс Глостер, – рассудительно произнес Стилтон. – Граф Уилтшир одержал чистую победу. Вас же подвело горячее желание выиграть прямо на старте.

Понимая, что лорд подзадоривает ее, Клер рассмеялась. Но Гримс принял эти слова всерьез и рьяно принялся защищать девушку. Стилтон спокойно выслушал его и сказал, не скрывая насмешки:

– Гримс, я ни в коем случае не хотел обидеть мисс Глостер. Если вы неверно поняли мои слова, то приношу извинения. Видимо, мне следует изъясняться более доходчиво.

– Право же, нельзя быть таким тугодумом, Гримс, – прибавила Клер. – Конечно, лорд Генри и в мыслях не имел ничего дурного. Он просто пошутил. Принц Хип действительно слишком силен для меня, и я не смогла его сдержать. Вот и все!

По тому, как Гримс густо покраснел и отошел в сторону, Клер поняла, что ее слова уязвили наставника в самое сердце. Ей стало жаль его.

– Джентльмены, – сказала она примирительным тоном, – скачки закончены, и граф Уилтшир стал единоличным победителем. Пришел момент расплаты. Эдвард, вот моя гинея!

– Клер, я выиграл случайно. Просто на старте вы, вместо того чтобы сдерживать Принца Хипа и сберечь ему силы для финиша, слишком долго смотрели на сэра Стилтона.

Клер залилась румянцем и поспешно ответила:

– Дело не во мне, Эдвард. Просто вы прекрасно управляли Браслетом. А он действительно очень послушный, и ваш отец не ошибся, подарив именно этого коня.

Клер и Эдвард стали называть друг друга по имени чуть ли не с первого дня знакомства. Графский титул молодого Уилтшира уравновешивали годы девушки, и молодые люди очень скоро стали настоящими друзьями.

Пока они разговаривали, подъехал майор Фокс и вручил Эдварду свою гинею. За ним последовал Гримс. Клер отметила, что наставник расстался с монетой крайне неохотно.

Все четверо развернули лошадей и направились к воротам парка. Лорд и Эдвард ехали впереди. Клер же опекали с двух сторон майор и наставник.

– Я восхищаюсь вашим умением себя сдерживать, мисс Глостер, – негромко сказал ей Фокс.

Клер отметила, что даже голос у майора был каким-то неуклюжим, как и все, что этот гусар делал. Она повернула голову и вопросительно посмотрела на него:

– Что вы имеете в виду, майор?

– То, что герцог Веллингтон не соизволил пригласить вас посмотреть парад союзных войск. Не может быть, чтобы это вас не задело!

– Право, майор, я ни в коей мере не претендую на подобную честь, – ответила Клер, чувствуя, как в ней растет раздражение бесцеремонностью гусарского офицера. – А потом у меня нет ни малейшего желания стать всеобщим посмешищем. Ведь вокруг герцога будут в основном его ближайшие советники и подчиненные. Играть там роль белой вороны? Это не по мне!

– Рад это слышать, – мрачно проговорил Гримс. – Такого рода публичные появления никак не приличествуют светской даме!

Клер вдруг стало нестерпимо скучно слушать эти менторские речи. Она чуть тронула стеком Принца Хипа и через несколько мгновений нагнала лорда Генри и Эдварда. Они охотно расступились, пропустив девушку в середину.

– Вы будете сегодня на ужине у сэра Эштона, мистер Стилтон? – спросила она у лорда.

– Непременно, мисс Глостер. Не сомневаюсь, что и вы, и графиня Рэкстон тоже получили приглашение?

– Да, милорд. Мы с нетерпением ждем вечера.

– Там будет хотя и избранное, но весьма разнородное общество, мисс Глостер. Его светлость, должно быть, пригласил на ужин всех влиятельных лиц из стран коалиции, находящихся сейчас в Париже. Кроме того, французских министров, которым союзники поручили управление страной.

– Отлично, милорд! Я уже несколько раз видела на балах и приемах таких известных деятелей, как Талейран и Фуше. Но мне пока еще не доводилось с ними беседовать. Надеюсь, в общении эти люди не столь чопорны и неприятны, как кажутся на первый взгляд?

– Об этом лучше судить вам самой, – ухмыльнулся Стилтон. – Я не осмеливаюсь высказывать свое мнение по столь деликатному вопросу.

– Они омерзительны, эти люди, – уверенно заявил юный граф Уилтшир. – Все так считают!

– Насколько я понимаю, «все» – это ваша матушка, граф? – процедила сквозь зубы Клер.

– И мистер Гримс, – с тем же мальчишеским апломбом добавил Эдвард.

– Я бы не стал, – мягко посоветовал лорд Генри, – повторять это при иностранцах, милый граф. Иначе вы можете спровоцировать международный инцидент.

– Из-за возраста мне еще не приходилось появляться в обществе иностранцев, милорд. Как это все-таки ужасно – быть несовершеннолетним! – с досадой воскликнул Эдвард.

– Какое заблуждение! – возразил ему Стилтон. – Хотя для того, чтобы полностью насладиться юностью, следует жить не в городе, а в деревне. Я, например, навсегда запомнил прекрасные дни, проведенные в вашем, граф, возрасте в родовом поместье. Ездить верхом, гулять по лесу, общаться с местными жителями, помогать им собирать урожай, ловить рыбу в ручье – что может быть прекраснее! Это была, наверное, самая счастливая пора моей жизни! Но и здесь есть немало интересного. Например, этот парк, носящий название Булонский лес. Или огромный, еще незнакомый вам город с его дворцами, музеями, картинными галереями. Кстати, вы успели побывать в Версале?

– Мы уже были кое-где в Париже. Но все, что я видел, показалось мне ужасно скучным!

– Значит, Гримс не сумел вам ничего толком объяснить. Если вы не против, граф, я был бы счастлив показать вам Париж.

– Это было бы прекрасно, милорд! – воскликнул Эдвард. – А мисс Глостер могла бы присоединиться к нам?

– Я бы посчитал это за величайшую честь! Что вы на это скажете, мисс Глостер?

– Я с радостью присоединюсь к такой экскурсии, милорд, – сказала Клер, и мягкий румянец коснулся ее лица.

– Тогда позвольте мне организовать ее.

– Мама охотно отпустит меня с вами, милорд! – с детской непосредственностью воскликнул Эдвард. – Она очень уважает вас.

– Я в высшей степени тронут этим, граф! Мисс Глостер, позвольте сопровождать вас на ужин к лорду Эштону.

Предложение было настолько неожиданным, что в первую минуту Клер растерялась. Затем хотела было отказаться. Но искушение появиться в обществе под руку с респектабельным и всем известным дипломатом оказалось слишком велико.

– Спасибо, милорд! Я охотно воспользуюсь вашим любезным предложением.

Лорд Генри ответил ей обворожительной улыбкой...

Лорд Генри вошел в гостиную сэра Эштона под руку с Клер и графиней Рэкстон. Девушка была в вечернем платье темно-зеленого цвета с достаточно скромным декольте. Оголенные плечи покрывала дымчатая газовая накидка. Стройную изящную шею украшало дорогое жемчужное ожерелье. В темно-каштановые волосы были вплетены шелковые разноцветные ленты. От Клер исходил аромат тончайших парижских духов, веяло свежестью и молодостью.

Лорд Стилтон вдыхал этот запах, наполнявший его грудь каким-то непонятным волнением. Искоса он посматривал на Клер. Никогда она еще не казалась ему такой красивой. Лорд был очарован. Он невольно вспоминал, как держал эту девушку в объятиях, перенося через палубу во время шторма. Неожиданно его пронзила мысль, что с того самого момента он не хотел обладать никакой другой женщиной. Разговоры о его близости с мадам Беркшир были сплошным вымыслом: тесная дружба связывала Стилтона с ее мужем, что делало невозможным даже легкий флирт между ними. Клер же...

Клер была незамужней девушкой. А значит, ухаживание за ней на глазах у всего света могло иметь только одну цель: женитьбу. Но обременять себя супружескими узами Стилтон пока не хотел. Причем – по чисто практическим соображениям: он считал, что еще не имеет достаточных средств, чтобы обеспечить жизнь своей семьи на уровне, достойном его титула и положения в обществе.

Кроме того, претила сама мысль быть причисленным к категории искателей богатых невест, которых лорд Генри откровенно презирал. Но тогда зачем же он сам подставил себя под стрелы великосветских сплетников, а больше – сплетниц, появившись в наипрестижнейшем салоне лорда Эштона под руку с Клер? Эти мысли мучили Стилтона всю дорогу, и даже в тот момент, когда он, держа под руку леди Глостер, переступал порог гостиной. В конце концов он вынужден был признаться себе: эта девушка притягивала его с такой непреодолимой силой, что он начинал терять над собой власть.

Кроме несомненного внешнего обаяния, в Клер Глостер было еще и что-то загадочное, интригующее, а порой – непредсказуемое. Многим ее поступкам Стилтон просто не мог найти объяснения. Взять, например, эту историю с Веллингтоном. Лорд Генри был готов поклясться, что Клер не влюблена в героя битвы при Ватерлоо. Она решительно осуждала герцога за распутство и супружескую неверность. Но как тогда объяснить ее постоянное, чуть ли не демонстративное появление в толпе поклонниц и почитателей Веллингтона? Как правило, герцог отдавал предпочтение женщинам либо умным, как мадам Шталь, либо красивым, как леди Шелли. Но в подавляющем большинстве его избранницы совмещали оба этих достоинства. Клер Глостер, насколько лорд Стилтон имел возможность убедиться, принадлежала как раз к числу таковых. Но откуда та ветреность и даже легкомыслие, которыми был отмечен чуть ли не каждый ее день с момента появления в Париже? Причем она не могла не знать, что подобное поведение в глазах чопорного света никак не вписывается в правила хорошего тона. Отсюда и нежелательные разговоры в обществе.

Вместе с тем Стилтон знал, что Клер никогда раньше не отличалась репутацией взбалмошной девицы «без царя в голове». Скорее ее считали очень живой, излишне независимой и порой даже своенравной. Наверное, как раз поэтому она до сих пор не вышла замуж.

Лорд Генри с невольным восхищением смотрел на оживленное лицо девушки, озаренное открытой улыбкой, не допускающей даже намека на возможность неискренности. Он не знал, что подумать и как себя дальше вести. И все же внутренний голос упрямо твердил ему: «Будь осторожен!»

Появление Клер в обществе никогда не оставалось незамеченным. Не только светскую молодежь, но и пожилых людей привлекал в ней тонкий вкус, врожденный такт, элегантность и задумчивый взгляд умных глаз. Так было и на этот раз. Лишь только Клер и Стилтон вошли в гостиную, все взоры устремились на девушку. Волна шепота, вызванная их совместным появлением, быстро сменилась одобрительными возгласами и почти открытым выражением восхищения столь красивой парой. Клер поняла, что одержала светскую победу. Почувствовал это и лорд Генри. Он решил, что готов заплатить любую цену, выдержать какие угодно сплетни за одну лишь возможность провести вечер рядом с этой девушкой. Стилтон гордился тем, что в настоящий момент Клер опирается на его руку.

– Где бы вы желали присесть, тетушка? – спросила Клер графиню, от которой не ускользнуло впечатление, произведенное на собравшихся ее племянницей.

– Мне все равно, милая. Но лучше – вон там, около колонны, где я вижу нескольких знакомых дам!

Усадив графиню, Клер, все еще под руку с лордом Генри, обошла гостиную, раскланиваясь и обворожительно улыбаясь каждому. Не прошло и четверти часа, как ее уже окружала многочисленная толпа поклонников. Но на этот раз мисс Глостер не позволила себе фамильярностей ни с кем, соблюдая почтительное расстояние с помощью чарующей и одновременно дипломатической улыбки.

Лорд Генри был изумлен и восхищен ею. Вновь и вновь он задавал себе вопрос, как могло случиться, что до, сего времени никто не заметил этого чуда женской красоты и обаяния. Интересно, о чем думал ее отец? Или леди Рэкстон? Ведь графиня уже давно заменила Клер покойную мать. Миссис Рэкстон просто обязана была подумать о будущем племянницы, к которой относилась как к дочери. Ведь лучшей, более совершенной жены не мог бы, наверное, пожелать себе ни один здравомыслящий мужчина! И Стилтон глубоко вздохнул.

Клер услышала этот вздох и почувствовала легкое пожатие руки, поддерживавшей ее под локоть. Она видела, что лорд взволнован, и это состояние передалось ей. Ощущение возникшей между ними внутренней близости опьяняло девушку, кружило голову. Клер не хотелось его нарушать, но она понимала, что это неизбежно, причем сделать это следует немедленно. Стилтон держался слишком напряженно. Может быть, даже жалел о том, что предложил сопровождать их с тетушкой на этот прием. К тому же по поводу Клер в последние недели ходило слишком много всякого рода сплетен.

Конечно, друзья знали истинную цену таким разговорам. Но далеко не все в светских кругах входили в число их друзей, а со многими они вообще не были знакомы. Эти могли поверить любому наговору. А лорд Генри при его положении в обществе не мог позволить себя скомпрометировать.

Клер мягко высвободила руку. Стилтон бросил на нее быстрый взгляд и на мгновение недовольно сдвинул брови. Но тут же его лицо вновь осветилось мягкой, дружеской улыбкой:

– Пойдемте в музыкальный салон, мисс Глостер, – непринужденным тоном предложил он. – Уверен, синьора Грассини непременно будет сегодня петь!

– О, это было бы замечательно! Я смогла оценить красоту звучания контральто совсем недавно, как раз после того, как услышала в опере мадам Грассини.

– Герцог Веллингтон и леди Шелли облюбовали кресла в первом ряду. Где хотели бы сесть вы, мисс Глостер?

– Мне все равно, милорд. Может быть, мы присоединимся к тетушке Рэкстон и ее приятельницам? Правда, около них расположились чуть ли не все парижские сплетницы!

– Давайте займем свободные кресла перед ними.

Клер кивнула в знак согласия. Они прошли к креслам и сели. Синьора Грассини уже появилась около инструмента, и концерт начался. Это было весьма кстати: несмотря на свое появление в салоне под руку с Генри Стилтоном, Клер решила в этот вечер больше не демонстрировать их отношений и, по возможности, поменьше разговаривать с лордом.

Синьора Грассини пела великолепно и заслужила горячие аплодисменты, при этом герцог Веллингтон, как показалось Клер, усердствовал не в меру. Девушка вновь подумала об участи его жены. Что может быть ужаснее видеть, как муж открыто ухаживает за другой! Неужели все мужчины таковы?! Ее пронзила мысль, что вряд ли она сможет доверять кому-либо из них до такой степени, чтобы решиться выйти замуж. Лицо девушки омрачилось. Да, она хотела иметь мужа, семью. Но может ли радость материнства заглушить боль при виде неверности мужа?

Лорд Генри заметил, что Клер чем-то расстроена. Быть может, ее растрогал меланхолический романс, исполненный синьорой Грассини? А вдруг она ревнует, видя до неприличия откровенное восхищение Веллингтона этой девицей?

Стилтон поймал себя на мысли, что он больше всего на свете хотел бы увидеть восхищенный взгляд Клер, обращенный на него, английского дипломата лорда Генри. На мгновение он закрыл глаза, надеясь таким образом избавиться от этой мысли и скрыть волнение, причиной которого была соседка по креслу справа. Но тут же понял, что не в состоянии сделать ни того, ни другого.

Тем временем Клер тоже пыталась собраться с мыслями и сосредоточиться на музыке. И так же безуспешно. Этому мешало присутствие лорда, сидящего рядом с ней. Подобная близость волновала ее, и с каждой минутой все больше. Она горячила кровь и заставляла учащенно биться сердце.

– Тебе жарко, милая? – раздался из-за спины девушки шепот тетушки Рэкстон.

Клер поспешно кивнула. Ее и впрямь бросило в жар, но не от стоявшей в музыкальном салоне духоты, а от взгляда лорда Генри. Но в этот момент певица выдала последнюю невероятную по сложности руладу, и концерт закончился. Клер облегченно вздохнула и поднялась из своего кресла. Встал и лорд Стилтон.

– Она превосходна! – сказала лорду графиня Рэкстон, опираясь на его руку и направляясь в столовую.

– Вы правы, мадам. У синьоры Грассини волшебный голос, – рассеянно отозвался Стилтон, не чувствовавший, однако, в тот момент ничего, кроме тепла покоящейся на его согнутом локте ладони Клер.

Столы в центре зала ломились от самых изысканных и редких яств. У дверей выстроился целый батальон слуг и официантов, в задачу которых входило следить, чтобы тарелки и бокалы гостей не оставались пустыми.

Лорд Генри раскланялся с теми, кого еще не видел, после чего почтительно обратился к высокому пожилому мужчине, сидевшему во главе стола:

– Ваше превосходительство! Милорды! Позвольте нам присоединиться к вашему обществу.

Мужчины встали со своих мест, и Стилтон представил своих дам сначала пожилому господину, оказавшемуся австрийским канцлером принцем Меттернихом, а затем – всем остальным. Меттерних, сразу же затмивший собой и Талейрана, и Фуше, элегантно поклонился:

– Безмерно счастлив возможностью познакомиться с вами, леди Рэкстон. И с вами, очаровательнейшая мисс Глостер.

Взгляд, брошенный канцлером на Клер, заставил девушку покраснеть. Хотя она была обезоружена изяществом и утонченностью его манер, тем не менее, вспомнила, что принц Меттерних слыл столь же большим знатоком политики, сколь и будуарно-альковных дел. Не имея ни малейшего желания стать очередной его жертвой, Клер ответила учтивым, но подчеркнуто официальным реверансом.

Вслед за Меттернихом графиня и ее племянница были представлены Талейрану, а затем – Фуше. Бывший наполеоновский министр полиции был щуплым невзрачным человечком с болезненно-желтым цветом лица. Клер с первого же взгляда почувствовала к нему антипатию и недоверие.

Лорд Генри заметил это, тактично отвел девушку от новоиспеченного герцога и подвел к следующим гостям.

– Господина д'Арбле и его супругу, полагаю, вам представлять не надо, – с улыбкой сказал он. – Вы уже достаточно давно с ними знакомы.