Текст книги "Дни надежды"
Автор книги: Лора Патрик
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
Ветер крепчал. На озере появились белые барашки. С деревянного причала, к которому была привязана одинокая лодка, расправив широкие крылья, взлетела чайка. Джози проводила ее взглядом.
– Иногда вот так нужно быть готовым поймать ветер, – услышала Джози возле своего уха серьезный голос Феликса, он тоже смотрел на белую птицу в небе.
– И где же мне найти человека… способного приглядывать за Джозефом?
– Кое-кто уже вызвался на эту роль.
– Это должен быть кто-то, кого Джозеф примет.
Феликс улыбнулся.
– Как ты думаешь, его обрадует возможность не расставаться с достопочтенной сестрой Ховард?
– Как? Но ведь у Салли Ховард есть работа!
– Она решила оставить работу в больнице. Говорит, что устала работать в полную силу. Ее мать умерла не так давно, больших денег ей не нужно. Единственное, чего бы она хотела, так это работать по нескольку часов в неделю. Через месяц она собирается ехать в Англию, в оплаченный отпуск. Так что эта неделя – ее последняя неделя работы в больнице. А пятница – последний рабочий день. Ну, так что ты думаешь по этому поводу?..
Джози смотрела на него во все глаза. В ее душе зародилась надежда.
– Великолепно! – выдохнула она наконец.
Феликс просиял.
– Я и сам так думаю.
Затем он привлек ее к себе. Девушка напряглась как пружина, он только печально улыбнулся и на секунду прижал свои губы к ее губам.
– Ну что ж, пойдем обратно, если ты уже отдохнула после своей пробежки. Не знаю, как тебе, а мне что-то становится холодно.
10
В пятницу днем счастливого Джозефа поместили наконец-то в его любимое кресло, стоявшее в гостиной их дома. Накануне вечером мисс Ховард перевезла некоторые свои вещи в комнату, находящуюся напротив его спальни. Она собиралась приехать сразу же после окончания работы в больнице. Однако Джози узнала, что персонал готовит для Салли Ховард прощальный ужин и что поэтому она доберется до них гораздо позже, чем ожидалось.
Джози настояла на том, что в эту первую ночь она сама будет вставать к Джозефу, и Салли вынуждена была с этим согласиться, поскольку понимала, что после дежурства в больнице, да и еще после прощального ужина, будет слишком усталой для выполнения этой обязанности.
– Ну вот, дорогой, ты и дома!
Джозеф расплылся в улыбке.
– Но только теперь в доме – никаких кресел на колесиках! Передвигаться будешь только с помощью палки. И помощь с одеванием-раздеванием тоже будет сведена к минимуму, так велел наш начальник.
Улыбка Джозефа несколько померкла. Не прошло и пяти минут, как на пороге их дома появился сам «начальник», который строго провозгласил:
– Главное – настойчивость и постоянство. Твердо запомните это!
Он повернулся к Джози и погрозил ей пальцем:
– И никаких поблажек за спиной у мисс Ховард!
В последующие дни Феликс часто бывал в их доме. Сначала Джози думала, что он приходит исключительно ради того, чтобы приглядеть за Джозефом. Но потом… потом она с какой-то сладкой горечью осознала, что в его намерения входит проводить с ними все свое свободное время.
С ними? С ней? О, если б только это было правдой, думала она печально.
Иногда он оставался и делил с ними нехитрую вечернюю трапезу. А иногда приходил после ужина, и тогда они играли в карты. И только раз Феликсу удалось уговорить ее пойти с ним к озеру.
– Мистер Макмиллан, не думаете ли вы, что вашей упрямой дочке надо немного подвигаться? – небрежно бросил Феликс, когда Джози в очередной раз отказалась с ним прогуляться.
Джозеф пристально посмотрел на обоих и решительно произнес:
– Ступай!
– Послушайте, но у меня действительно совсем нет времени для…
– Ну, конечно, оно у тебя есть, – вмешалась Салли. – Ты почти не выходишь из дому, так что немного свежего воздуха явно пойдет тебе на пользу.
И Джози пришлось подчиниться.
– Да, пожалуй, – все же признала она и пошла за теплой курткой.
Вечер был просто чудесным. В водной глади озера отражались яркие краски вечерней зари. Вдалеке курсировало несколько яхт, и Джози невольно затаила дыхание при виде всей этой красоты.
– Здесь так мирно, – пробормотал Феликс, – так красиво. Как бы мне хотелось… – он так резко замолчал, что Джози невольно вскинула голову. – Да так, глупые мечты…
Они снова замолкли. Джози оставалось лишь гадать, о чем же он мечтает.
Прошло немало времени, прежде чем она все-таки набралась храбрости и спросила:
– А о чем ты мечтаешь?
Он подвел ее к скамейке и, усадив на нее, тихо ответил:
– О своем собственном геронтологическом центре. – Он посмотрел назад, туда, откуда они пришли, и печально добавил: – Боюсь только, что мечта моя совершенно безнадежна. – Он пожал плечами. – А это место так бы для него подошло. Здесь очень тихо, и пациенты могли бы хорошо отдохнуть на берегу озера после долгих и трудных тренировок.
– Феликс, а почему ты так интересуешься именно этой областью медицины? Ведь у тебя же наверняка есть возможность применить свои обширные знания и в более… более интересных областях?
– Во время моей врачебной практики я осознал, что в нашей стране со стареющим населением понадобится немало врачей со специальной подготовкой. Поэтому-то я и стал геронтологом.
– Геронтологом? – она удивилась. – Я и не знала, что ты геронтолог!
В ее голосе слышалось удивление.
– Тебе не нравится?
– Да нет же…
Джози отвернулась. Не могла же она сказать ему, что связывает в своем представлении столь узкую специализацию с повышенной амбициозностью, что, с ее точки зрения, он оказался даже более честолюбивым, чем она предполагала. И что осуществление его мечты не только потребует много денег, но и поглотит все его личное время, все силы. Воцарилось напряженное молчание.
– По-моему, ты не говоришь мне правды. Тебе это почему-то не нравится, – наконец произнес Феликс.
Она медленно повернулась к нему.
– Феликс, ты ведь очень честолюбив, не так ли?
– Честолюбив? – он внимательно посмотрел на нее, а затем отвернулся. – Наверное, впрочем, я никогда об этом не думал. Сколько себя помню, я всегда хотел стать врачом. А потом… несколько лет назад в Мельбурне умер мой дедушка. Вообще-то я часто с ним встречался, но несколько последних лет он провел в инвалидном доме, после того как его разбил паралич. – Феликс горько рассмеялся. – О, дом был великолепным, и о нем там отлично заботились, но это был не родной дом, в котором он прожил всю свою жизнь. И это при том, что он не был искалечен так, как Джозеф! Но ухаживать за ним, в общем-то, было некому. Его дочь, моя родная тетка, в который раз вышла замуж и живет в Европе. А моя двоюродная сестра – полная противоположность тебе. Она так носилась со своей карьерой, что не могла все бросить и ухаживать за стариком. В Сидней, к моей семье, дедушка отказался переехать – слишком далеко от старых друзей и родных мест, так он нам сказал. Поэтому он продал дом и с горсткой вещей перебрался в инвалидный дом. Понимаешь, после инсульта очень непросто вернуться к нормальной жизни. Если б только ему дали время, уверен, он смог бы научиться жить самостоятельно. Ему нужна была только соответствующая реабилитационная программа.
Феликс повернулся к Джози. Его глаза горели как у одержимого. Сердце у Джози совсем упало.
– Большинство инвалидных домов не могут позволить себе таких вещей, как специальные реабилитационные программы для больных разными болезнями, например, для перенесших инсульт или для тех, кто страдает артритом, да мало ли чем еще? Что я больше всего хочу, так это устроить такой дом, где пациенты смогут пройти любую необходимую им реабилитационную программу и где они смогут пожить после ее прохождения в отдельных комнатах. В этих комнатах они смогут получить необходимую им помощь нажатием кнопки, так что это будет своего рода переходный этап между жизнью в больнице и домашней жизнью, к которой они смогут вернуться тогда, когда докажут, что могут быть более или менее самостоятельными.
Он замолчал. Слова Феликса вызвали противоречивые чувства в душе Джози: с одной стороны, восхищения, а с другой – безысходности.
– Для осуществления твоей… мечты потребуется уйма денег, Феликс, – наконец произнесла она.
Он глубоко вздохнул.
– Поэтому-то ей, вероятно, суждено оставаться мечтой вечно. – Он встал и подбросил носком ботинка камешек. – Но эта идея, наверное, будет вечно преследовать меня. Мой разум говорит мне, что все это совершенно неосуществимо, а вот сердце… Отец крепко-накрепко вбил мне в голову, что для осуществления своих замыслов, пусть самых необычных, необходимо особенно много работать и верить, верить… – Джози почувствовала, что Феликс смотрит на нее как-то по-особенному, и невольно напряглась. – Но у меня есть и другое желание, Джози. – Голос его стал хриплым и приглушенным. – И боюсь, что оно день ото дня становится все сильнее и сильнее. Джози, дорогая, ты часть моей мечты…
В его голосе она почувствовала одновременно страстность и нежность. Неожиданно он привлек ее к себе и стал целовать в губы, в щеки, в шею. Сердце девушки радостно забилось, тело опалило огнем желания. Не об этом ли мечтала она с самой первой минуты знакомства с ним? Какое счастье, какое блаженство!
Его мягкие влажные губы касались ее горячих губ, и девушка все крепче прижималась к любимому. Но неожиданно, помимо ее воли, в душу Джози закралось сомнение. Как, каким образом узнает она о том, что всегда, при любых обстоятельствах Феликс будет ставить любовь к ней, а не что-либо иное, например свою любимую работу, на первое место? Об этом подумала Джози, позволяя себе последнее мгновение насладиться вкусом поцелуя Феликса. Через секунду она сделала попытку высвободиться из его объятий.
– Джози?
В его голосе послышалось удивление, но он сразу же отпустил ее. Помимо воли, рука Джози дотронулась до его слегка небритой щеки. Она грустно покачала головой, потом стремительно вскочила со скамейки и со всех ног помчалась к дому…
В следующие несколько дней Джози удавалось не встречаться с Феликсом. Всю свою энергию она направляла исключительно на Джозефа.
Они договорились с Салли Ховард дежурить попеременно, и тот из них, кто высыпался ночью, брал на себя основные дневные заботы. Опытная медсестра показала Джози некоторые профессиональные приемы, которые могли здорово облегчить жизнь и Джозефа, и тех, кто за ним ухаживает. Салли постоянно твердила, что старая система обучения сестер была не в пример лучше новой.
– Ну, конечно, там тоже были свои слабые места, – говорила она. – Но все же только в больничных палатах можно узнать пациентов как следует. А вас, бедняжек, всему этому не учили. Представляешь, в начале этого года к нам пришла работать выпускница медицинского колледжа, которая делала внутримышечные инъекции только на пластиковых моделях! И она получила работу в качестве дипломированной медсестры, по идее, способной взять на себя ответственность за всю смену! Да ей еще учиться и учиться!
Салли с отвращением фыркнула, и Джози вынуждена была признаться в том, что старая дева отчасти права. Многие ее сокурсницы, из тех, которым вообще посчастливилось найти работу, постоянно жаловались ей на трудности, с которыми они столкнулись. В муниципальные больницы их брали неохотно, ссылаясь на то, что очень мало вакансий, а в частных – так вообще обязательно требовалось наличие по крайней мере годичного опыта работы…
Дни шли, и Джози научилась сохранять с Феликсом внешнее спокойствие, спокойствие, которое озадачивало и ранило его, этого она не могла не заметить. Но постепенно он перестал пытаться застать ее одну и стал держаться отчужденно. Несмотря на то, что это было вроде бы то, чего она добивалась, девушка обнаружила, что едва может спокойно сносить его равнодушие.
Джозеф и Салли, должно быть, заметили, что с ней происходит, но воздерживались от комментариев. Скрывать свою любовь к Феликсу для Джози становилось все труднее. Она потеряла аппетит и почти не спала по ночам, в особенности после тех вечеров, когда Феликс заходил к ним.
Пожалуй, Джози не могла бы сказать в точности, когда именно она начала тревожиться по поводу отца. Конечно, в некоторых областях в его состоянии произошли значительные изменения к лучшему, с тех пор как он вернулся из больницы. Но однажды, помогая ему улечься в постель, она обнаружила, что Джозефу стало значительно труднее координировать свои движения. Сначала она решила, что он просто переутомился. Но по прошествии нескольких дней увидела, что выполнять какие-то упражнения стало для него труднее, чем прежде.
Однажды утром, в воскресенье, когда они как раз заканчивали завтракать, к ним неожиданно пришел Феликс. Дверь открылась, и Джози показалось, что вместе с ним в комнату впустили солнечный свет и жизненную энергию. Она смотрела на него. А он – на нее. Внезапно в глубине его глаз что-то зажглось, и девушка поспешно отвела взгляд.
– Салли, дорогая, не пора ли вам отдохнуть от этой ужасной парочки? – спросил Феликс у мисс Ховард, подходя к столу.
Джози удивленно смотрела на него. Чем-то – чем? – он изменился.
Феликс небрежно обошел вокруг стола и отщипнул кусочек пиццы с тарелки Джози. При этом ему удалось как бы случайно провести рукой по ее груди. Девушка вскочила как ужаленная. Горячая волна захлестнула ее. Так много раз ей удавалось избегать его касаний, и вот теперь…
– Возьми себе пиццы со стола, – фыркнула она.
Он не обратил внимания на ее резкий тон, устроился в кресле и спокойно произнес:
– Ну, так что, Салли, вы разве со мной не согласны?
– Ну, наверно, мне действительно было бы неплохо съездить домой на несколько часов и смахнуть пыль со шкафов, – улыбнулась мисс Ховард. – Если хотите, можете назвать это отдыхом от этой парочки.
– Джозеф, как насчет того, чтобы после ленча поехать покататься?
Джозеф немного поколебался, после чего улыбнулся и кивнул. На этот раз он даже не пытался найти нужные слова!
– Вот и отлично! Джозеф, а вы не возражаете, если мы возьмем ваш фургон? – Джозеф снова кивнул, и через несколько минут Феликс поднялся. – Хорошо, тогда я пойду разделаюсь со своими делами, чтобы совершенно освободиться. Увидимся около двух…
Как же здорово было сидеть на заднем сиденье автомобиля, глядеть на профиль Феликса и слушать, как он «болтает» с Джозефом, на самом деле не дожидаясь его ответа. Его волнистые черные волосы были, пожалуй, слегка длинноваты. Джози подумала о том, что стрижка ему бы не повредила, и еще о том, что его, должно быть, так же трудно затащить к парикмахеру, как и Джозефа. Она вспыхнула, заметив, что он смотрит на нее в зеркало заднего вида.
Машина свернула с дороги, и Джози увидела, что они взбираются на крутые склоны Сахарной горы, туда, где стояла высокая телевизионная башня.
На сей раз Джозефу не запретили воспользоваться креслом на колесиках, и Феликс с Джози выкатили его на смотровую площадку. Перед ними простирался невероятно величественный вид: вдали виднелся Тихий океан, а чуть ближе – пригороды Ньюкасла и домики по берегам озера Макэйри.
– Какая красота! – прошептал Феликс. – Я так рад, что больше не живу в центре Сиднея. Меня теперь в город никакими калачами не заманишь!
Джози окинула его быстрым взглядом. Тщеславный человек, каковым она теперь его считала, вряд ли сказал бы такое. Тщеславные люди согласны жить везде, если только это идет на пользу их карьере.
– Мистер Макмиллан, вы не побудете тут без нас немного? Мы только посмотрим, какой вид открывается с той стороны горы.
Не успела Джози и глазом моргнуть, как они уже бежали вверх по горному склону.
– Нам здорово повезло, сейчас здесь так мало народу. Не то, что в разгар сезона, – произнес Феликс.
Джози подумала, что было бы лучше, если бы народу как раз было побольше.
Они стояли на вершине горы в полном одиночестве, и Феликс вдруг нежно обнял девушку.
– Нет, – выдохнула она.
– Да! – простонал он.
Джози прочитала в его глазах настойчивое желание. Он наклонился и поцеловал ее. На этот раз его губы были такими требовательными, что она не могла не сдаться. Именно об этих губах Джози мечтала по ночам, не признаваясь в этом самой себе. Волна ответного желания захлестнула ее, и она тесно прижалась к нему.
Неожиданно Феликс отодвинулся от нее. Только в этот миг девушка услышала мотор машины – к ближайшему столику для пикника подъезжали люди. Джози прошла несколько шагов, Феликс шел следом. Налетевший откуда-то ветерок шевелил листья старых деревьев.
Джози все еще не могла прийти в себя и попыталась несколько раз глубоко вздохнуть.
– Я тебя просто не понимаю, Джозефа Макмиллан, – услышала она. Или ей показалось?
Я сама себя не понимаю, произнесла она мысленно.
– Как бы ни хотелось мне побыть здесь подольше, мы не можем оставлять Джозефа одного надолго. Знаешь, завтра утром я еду в Сидней на семинар, который продлится неделю. И вот еще что. Мне звонили в пятницу из клиники Ньюкасла. Сказали, что на днях один пациент выпишется, так что они смогут принять Джозефа. – Джози вздрогнула. – Надеюсь, вы не передумали?..
– Нет, – сказала она, наконец. – Я знаю, что это необходимо. Джозеф всегда был таким независимым, что для него действительно очень важно научиться обслуживать себя самостоятельно. Это вернет ему самоуважение. Но… – ее глаза застлала пелена слез, – я буду очень по нему скучать.
Феликс обнял ее.
– Я знаю, – тихо сказал он и прижался щекой к ее щеке. – Но позволь мне заверить тебя в том, что дело стоит того.
Они еще немного постояли так, прежде чем Феликс прошептал:
– Нам пора идти к нему, дорогая.
И они стали спускаться вниз по тропинке. Джозеф, когда они подошли, пристально посмотрел на обоих, и Джози заставила себя улыбнуться.
– Пора трогаться. – Феликс занялся креслом.
Они еще немного проехали по шоссе мимо низеньких промышленных зданий, главным образом принадлежащих телекомпании, а после пересекли широкую Хантер-ривер, по берегам которой располагались корабельные гавани и пассажирские пристани.
Довезя их до дома, Феликс сказал, что не сможет поужинать с ними, но перед уходом сообщил Джозефу и Салли об освобождавшейся койке. Джози увидела облегчение в глазах мисс Ховард и поняла, что та тоже заметила неладное в поведении Джозефа, а сам Джозеф нахмурился, но потом грустно улыбнулся дочери.
11
На следующий день, сразу после завтрака, Салли Ховард позвонила в реабилитационное отделение, и ей подтвердили, что после обеда у них появится свободное место.
Повесив трубку, она сказала:
– Они сообщили, что можно подождать и до завтрашнего утра, но я заверила их, что вторая половина дня – время самое удобное.
Во время обеда Джозеф, похоже, чувствовал себя неплохо, вот только был уж что-то чересчур тихим. А после обеда они занялись сборами. Им велели привезти, кроме всего прочего, туфли со шнурками и одежду, поскольку в число навыков, которым он снова должен был обучиться, входило также и одевание.
– Интересно, – поддразнила Салли Джозефа, – вокруг вас там будет крутиться много хорошеньких сестер или же в качестве сестер там работают дюжие парни, которые будут строить глазки вашей дочке?
Джозеф нахмурился и промычал что-то нечленораздельное, но зато, когда приветливый молодой мужчина по имени Тимоти Томпсон представился им в качестве главы сестринского персонала, Джозеф сделал попытку улыбнуться.
– Рады приветствовать вас в нашей клинике, сэр, – с уважением произнес симпатичный молодой человек. – Располагайтесь как дома, а я пока поговорю с вашей дочерью.
Тимоти Томпсон подозвал симпатичную юную медсестру по имени Кейт, и она увезла в общем-то спокойного Джозефа. Мисс Ховард с одобрением оглянулась на Тимоти и последовала за ними.
Джози села на предложенный ей Тимоти стул. Она не знала, должна ли подробно рассказывать о том, что в состоянии Джозефа наступило некоторое ухудшение, но он сам первым задал вопрос.
– Ну а теперь, мисс Макмиллан, мы хотели бы, чтобы вы как можно подробнее рассказали нам о привычках и образе жизни вашего отца до удара, поскольку наша цель состоит в том, чтобы попытаться вернуть его к тому состоянию, которое является для него нормой.
Обо всем этом Джози и рассказала ему в мельчайших подробностях.
– Доктор Круз вчера лично привез нам копию его старой истории болезни и перечень инструкций, – добавил он с довольно кислой улыбкой.
Джози вспыхнула от радости. Надо же, Феликс при всей своей занятости нашел все же время на то, чтобы!..
Она вдруг поняла, что молодой человек с любопытством на нее смотрит и что, должно быть, он сказал что-то, чего она не расслышала.
– Извините. Что… что вы сказали?
– Нам также необходимо знать, что он мог делать с тех пор, как вы привезли его домой.
И Джози рассказала ему о том, что Джозеф самостоятельно надевал пижаму, что даже передвигался с палкой по комнате. Но в последние дни…
– Вы говорите, что дама, приехавшая с вами, – медсестра? – перебил ее Тимоти.
– Да. Она помогает мне с тех пор, как отца выписали из больницы.
– Ничего, если я приглашу ее сюда и задам ей несколько вопросов?
Джози, конечно же, утвердительно качнула головой и поспешила на поиски Салли и Джозефа. Они ждали ее в светлой комнате с двумя кроватями. После того как мисс Ховард ушла, Джози сказала:
– Ну что, дорогой, здесь вроде бы совсем неплохо. По крайней мере, пока мне так кажется.
Джозеф мягко улыбнулся, и по щеке Джози покатилась слеза, выдавая ее истинное состояние.
– Э… э… Мистер Макмиллан? – послышалось от двери. – Я – доктор Чейз, ваш лечащий врач. Прошу извинить за беспокойство, но я пришел вас осмотреть. – Молодой человек во все глаза смотрел на Джози, и во взгляде его сквозило неподдельное восхищение.
– Так я оставлю тебя ненадолго, – быстро сказала Джози отцу и поспешила вернуться в кабинет Тимоти Томпсона.
Дверь его кабинета была плотно прикрыта, и изнутри доносился приглушенный голос мисс Ховард. Так что Джози не решилась их беспокоить и прошла дальше по коридору – туда, откуда доносился звук включенного телевизора. Там в небольшом холле несколько пожилых людей смотрели какой-то фильм. Увидев Джози, они заулыбались и пригласили ее присоединиться к ним. Скоро все снова погрузились в происходящее на экране, а Джози принялась украдкой изучать пациентов клиники.
Все они казались довольно радостными, несмотря на то, что у каждого, безусловно, была причина, по которой он пребывал в реабилитационном отделении. Некоторые из них сидели в креслах у стола. При виде этих кресел Джози вспомнила, как Феликс говорил ей о том, как важно для больных, чтобы кресла были именно такие, как нужно. Достаточно мягкими, чтобы избежать потертостей, и такими, чтоб в них было легко садиться.
– Так вот ты где, – раздался возле ее уха голос мисс Ховард. – Пойдем. Нас ждет медсестра, которая хочет показать нам отделение.
Им показали физиотерапевтический кабинет, наполненный самым разным оборудованием, а после познакомили с физиотерапевтом, который занимался тем, что готовил пациентов к более или менее самостоятельной жизни.
Джози все яснее понимала, что если бы Джозеф попал сюда сразу после инсульта, процесс его реабилитации протекал бы куда успешнее. Слава богу, что на их пути оказался Феликс! Ее наполнило чувство огромной благодарности к нему. Особенно оно усилилось после того, как Тимоти Томпсон небрежно упомянул о том, как долго приходится ждать пациентам, прежде чем попасть сюда…
В тот же вечер Салли Ховард вернулась к себе домой. После ее отъезда Джози почувствовала себя особенно одинокой. В следующие несколько дней она отчаянно скучала и по Джозефу и по… Феликсу. До сих пор она и не догадывалась, какой неотъемлемой частью их жизни он стал.
Джози знала, что в первые дни ее отцу придется довольно трудно. Но его апатия в конце концов больше всего обеспокоила ее. Они с Салли съездили навестить Джозефа, и опытная медсестра тоже, казалось, вышла из его палаты несколько обеспокоенной. В следующих словах она буквально выразила сокровенные желания Джози.
– Господи, и почему же тут нет доктора Круза, хоть бы номер телефона нам оставил. Похоже, что с твоим отцом здесь не очень-то занимаются…
Салли предложила Джози пожить некоторое время у нее, но девушка отказалась, сославшись на то, что у нее полно работы по дому.
Вернувшись домой, Джози почувствовала себя настолько одинокой и расстроенной, что, бросив на кухне спортивную сумку и набросив на плечи ветровку, тут же пошла к озеру. Она шла вдоль кромки воды и наконец присела на поваленное дерево. Все звуки стихли, кругом стояла полная тишина. В темной воде отражались лишь огни от фонарей, освещавших прибрежную аллею.
Джози вздрогнула. На темном озере было так одиноко, что она невольно пожалела о том, что пришла сюда. Она помнила, как приходила сюда с Феликсом. О боже, почему его сейчас нет с ней рядом! О, как бы ей хотелось сейчас прижаться к нему, ощутить его тепло, прижаться губами к его губам. Никогда раньше не думала Джози, что любовь может быть столь всепоглощающим чувством. Теперь она вдруг поняла, что играть даже вторую скрипку в жизни того, кого она так отчаянно любит, лучше, чем не играть никакую.
Джози со всех ног понеслась домой. Поблизости хлопнула дверца машины. Сердце ее радостно забилось, но тут же она поняла, что это вовсе не спортивная машина Феликса, и в душе ее вновь воцарилась тоска.
Неожиданно она остановилась. Может, кто-то ищет Феликса?
Она направилась к его дому, и тут на крыльце зажегся свет. Ей показалось, что она видит высокую темноволосую девушку, которую раньше уже видела. Затем в полосе света показались две женщины пониже. Одна из них несла чемодан.
Внезапно в сердце Джози зародилась надежда. Если у них есть ключ от дома Феликса, то, может, они смогут сказать ей, как с ним связаться?
Первой к ней обернулась девушка, которую, Джози вспомнила, Феликс называл Фанни.
– А, соседка Феликса! – небрежно бросила она. – Снова его ищете, да?
Джози почувствовала, что в ней закипает гнев. Она открыла было рот, чтобы ответить что-то сердитое, но в этот момент чей-то пожилой голос спросил:
– Кто там, Фанни?
– Да так, ерунда. Опять эта назойливая соседка ищет Феликса.
С этими словами она вызывающе улыбнулась Джози, которая от этих слов побагровела. Послышался возглас удивления, и на пороге дома появилась седоволосая женщина.
Джози попыталась взять себя в руки.
– Я… Мне просто нужно связаться с доктором Крузом по поводу одного из его пациентов… Он…
– Уж не Джози ли это? – послышался еще один очень знакомый, голос.
– Миссис Иствуд! – воскликнула Джози.
– О, милая моя, как же я рада тебя видеть, – вскричала старушка, обнимая и целуя Джози. – Иди же сюда, ты ведь знакома с моей сестрой Дианой. Правда, она сто лет уже не бывала здесь. А это Фанни.
Джози затащили в дом.
– Но я все же не думаю, что это правильно – приглашать в дом женщину, которую Феликс считает… потаскушкой, тетя Марта.
Джози вздрогнула как от удара…