Текст книги "Испанский театр "Золотого века". Пьесы (сборник)"

Автор книги: Лопе Феликс Карпио де Вега

Соавторы: Педро Кальдерон,Агустин Морето,Хуан Руис де Аларко́н-и-Мендо́са
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Лопе де Вега, Дон Педро Кальдерон, Августин Морето, Хуан Руис де Аларкон
Испанский театр. Пьесы (сборник)

Лопе Де Вега
Девушка с кувшином
^{Комедия в 3-х действиях}

Действующие лица

Граф.

Дон Хуан.

Дон Диего.

Фульхенсьо.

Дон Бернардо, отец доньи Марии.

Педро, Мартин, Лоренсо, Берналь – слуги.

Донья Мария, дочь дона Бернардо.

Донья Анна, вдова.

Луиса, Леонор, Хуана – служанки.

Начальник тюрьмы.

Индианец (испанец, приехавший из Америки).

Хозяин гостиницы.

Погонщик мулов.

Музыканты.

Лакеи.

Народ.

Действие происходит в Ронде (Андалусия), в Адамусе (в горах) и в Мадриде.

Действие первое

В доме Дон Бернардо в Ронде[1]1
  Ронда – селение в провинции Малага, расположенное в горах. Один из древнейших населенных пунктов Испании, сохранивший до последних дней опечаток Средневековья.


[Закрыть]

Сцена I

Донья Мария и Луиса, с письмами в руках.

Луиса. Ах, мочи нет глядеть на них!

Как я смеялась! Вот умора!..

Донья Мария. Как! Столько писем?

Луиса. Да, сеньора.

Донья Мария. Все от поклонников моих?

Луиса. На это хмурите вы брови?

Донья Мария. Они напрасно тратят порох.

Луиса. Бумаг, прошений целый ворох,

Как будто вы принцесса крови!

Донья Мария. Среди принцесс нет ни единой

Рождением знатней меня:

Ведь ты же знаешь – мы родня

С светлейшим герцогом Мединой.

Луиса. Но высший титул, высший сан —

Есть красота, моя синьора!

По красоте ж – судьбой, без спора,

Вам королевский титул дан!

Донья Мария. Как плохо нрав мой знаешь ты!

Меня не соблазнишь ты лестью.

Луиса. Но я не льщу! Клянусь вам честью,

Другой подобной красоты

Не знают Ронда и Севилья!

Я в этом клятву вам даю.

Донья Мария. Ну, верю в искренность твою.

Луиса. Но всех поклонников усилья

Вам не внушают состраданья.

Донья Мария. О, все они противны мне!

Луиса. Что ж, гордость вам к лицу вполне.

Но все ж прочтите! Вот посланье

От дон Луиса. Чем не муж?

Донья Мария. Дай… для тебя – прочту.

Луиса. Несчастный!

Он в вас влюблен безумно, страстно!

Донья Мария. Но он урод… и глуп к тому ж. (Читает.)

«Оставшись наедине с самим собою, о сеньора донья Мария…» (Рвет письмо.)

Довольно!..

Луиса. Что плохого в стиле?

Донья Мария. Все тех же пышных слов набор,

А в заключенье – разговор

О преждевременной могиле!

Луиса. Вот – от дон Педро.

Донья Мария. Дай прочесть.

Луиса. Должно понравиться в герое

Вам красноречие такое.

Донья Мария. Да, почерк смел, в нем что-то есть…

(Читает.) «Прекрасный, хотя и суровый, лишенный нежности и снисхождения лик ваш, сеньора моя, выражал одно презренье, а не блистательное снисхождение, иногда озаряющее его, – на прошлой неделе…»

Вот так рецепт! И что за врач

Его составил так туманно?

Луиса. Вам не по вкусу тонкость? Странно!

Донья Мария. Я не люблю решать задач.

Луиса. Не понимаю вас, сеньора:

Изящным быть не может тот,

Кто мысль свою не облечет

В прозрачную завесу флера.

Донья Мария. Вот так прозрачная! Смешно!

Что у тебя еще?..

Луиса. Записка

От дон Диего, и без риска

Могу сказать: в ней все умно.

Донья Мария (читает). «Если бы счастье мое могло сравниться с вашей красотой, то я мог бы вам составить партию…»

Нет, пусть оставит он заботу.

Луиса. На вас ничем не угодить.

Донья Мария. Как будто хочет предложить

Мне партию игры в пелоту![2]2
  Пелота – игра в мяч.


[Закрыть]

Мой друг, по размышленье зрелом —

Я не хочу любить мужчин!

Луиса. Коль вам не нужен ни один,

Что будет в жизни вам уделом?

Донья Мария. Я буду дома жить одна!

Из Фландрии вернем мы брата…

Наш знатен род, семья богата,

К чему ж ему еще война?

Пусть бросит ремесло солдата,

Найдет хорошую жену…

Мы жизнь вдвоем с отцом устроим.

Я окружу его покоем,

На женихов и не взгляну.

Их всех одно богатство манит.

И правду я тебе скажу —

Исканьем их не дорожу,

Оно мне только гордость ранит.

Я родилась, чтоб быть свободной,

И если подчиненье – брак,

То я не подчинюсь никак.

Луиса. Любой сеньор высокородный

Вас был бы рад назвать женой.

Донья Мария. Мне никого из них не надо.

Луиса. Так жить… какая ж в том отрада?

Донья Мария. А разве плохо жить одной?

Наряды, жемчугов сиянье…

Для женщины всего дороже.

А у меня их тьма: чего же?..

Луиса. Вот странное существованье!

Донья Мария. О, глупая! Нет, нет, конец:

Меня цепями брак не свяжет!

Луиса. А если вам отец прикажет?

Донья Мария. Но разве может мой отец

Судьбой моей распоряжаться?

Луиса. Отца не надо вам гневить,

Ему должны послушной быть.

Донья Мария. О, мне тут нечего бояться.

Раз сделать глупость – не беда:

Беда – хотеть ее исправить,

И глупость первую оставить

Нам безопаснее всегда.

Луиса. Но ведь для нас нет выше долга,

Чем почитать отца и мать.

Донья Мария. Вот проповедь взялась читать…

Луиса. А тут как раз сидит уж долго

У вашего отца – сеньор…

Донья Мария. Кто?

Луиса. Дон Диего.

Донья Мария. Что ж такое?

Меня оставят пусть в покое:

Нет… ни к чему их разговор.

Луиса. А дон Луис – чем не хорош?

Донья Мария. Ты хочешь замуж? Ну, увидишь,

Что, чем скорей ты замуж выйдешь,

Тем раньше слезы лить начнешь!

Луиса. Тут важно, как кому везет:

Иная думает о муже,

А выберет – нельзя быть хуже,

Другая же, наоборот!

Да, есть мужчины всех сортов.

Кто плох? Кто нет? Как знать, не зная?

Бывает, счастья ждет иная,

А ей уж тяжкий крест готов!

Но все же – можно ль сомневаться

В дон Педро? Чудный человек!

Донья Мария. Такой урод… и весь свой век

Мне им прикажешь любоваться?

Луиса. Ваш суд уж чересчур суров…

Дон Педро…

Донья Мария. Брось, не трать усилья:

Дон Педро был король Кастильи,

А этот – царь всех дураков.

Луиса. Вот дон Диего был уверен

B успехе дела своего;

Он не жалел вам ничего —

Его подарков счет потерян!

Донья Мария. Охота же была ему!

Он недостаточно был чуток.

Одно тебе скажу без шуток —

Его в подарок не приму.

Луиса. Что там?.. Как будто кто-то плачет.

Донья Мария. Сменили слезы смех пустой.

Как будто мой отец? Постой…

Луиса. Да… это он! Что это значит?

Сцена II

Дон Бернардо с орденом Caнт-Яго [3]3
  Духовно-рыцарский орден. Ножны и эфес шпаги были красного цвета.


[Закрыть] на груди, выходит, держа у глаз носовой платок; те же.

Дон Бернардо. Увы! Как пережить я мог?

Донья Мария. Сеньор… как вы нас испугали.

Что с вами? Вы в слезах, в печали,

И я – я не у ваших ног?

Но что случилось, о сеньор?

Отец мой, мой родной, любимый!

Дон Бернардо. Терзает стыд невыносимый.

Зачем я жив, стерпев позор?

Донья Мария. Какой позор?

Дон Бернардо. Не знаю сам.

Молю, оставь меня, Мария.

Донья Мария. Пусть вас оставят все другие:

Я жизнь свою за вас отдам.

Что с вами? Вам помочь нельзя ли?

Вы не упали? Мудрено ль

В такие годы…

Дон Бернардо. Хуже боль:

И честь моя, и доблесть пали!

Ах! Отчего здесь нету сына?

Он отомстить бы мог один

За честь поруганных седин.

Стыдиться должен слез мужчина,

Но я не в силах не рыдать.

Мы, старики, пойми, Мария,

Утратив шпаги боевые,

Детьми становимся опять!

Донья Мария. Я цепенею… я бледнею,

Внимая страшным тем словам.

Как не бледнеть? Внимая вам,

Я расстаюсь с душой моею.

Сеньор отец, не объясните ль,

Что должен сделать бы мой брат?

Кто в вашей скорби виноват?

Кому отмстить? Кто оскорбитель?

Дон Бернардо. Оставь меня, прошу я, дочь.

Донья Мария. Сеньор, напрасны ваши просьбы,

И никому не удалось бы

Меня уйти заставить прочь.

Молчат лишь те, кто слезы прячет,

Но тут уместен мой вопрос.

Открыть другим причину слез

Ведь облегчит того, кто плачет.

Дон Бернардо. У меня был дон Диего.

Он руки твоей просил.

Я сказал: твое согласье —

Это первое условье,

А второе – чтобы герцог

Дал согласие на брак.

Написал ему. Ответ же

Был иной, чем ожидал я.

Я мечтал тебе дать мужа:

Мне давно седины эти

О конце вещают близком.

На груди письмо я спрятал,

Здесь, под орденом, которым

Герцогу обязан я,

Как родне моей ближайшей.

А на площади дворцовой

Нынче ж утром дон Диего

Подошел ко мне (о, если б

Не ходил на площадь я!),

И почтительно-смиренно

Он спросил меня, имею ль

Я от герцога ответ.

Я ответил, что прискорбно

Мне не быть к его услугам…

Коротко и ясно. Тут

Он сказал, что герцог знает

Род его и доблесть также,

И потребовал – письма,

А иначе заподозрит,

Что уклончивым ответом

Оскорбить его хочу я.

И тогда письмо я вынул.

Он, смущенный, прочитал

Герцога слова, Мария:

«Дон Диего мне известен

Как почтенный кабальеро.

Но жених Марии должен

Роду вашему быть равным

Благородством и богатством!»

Дон Диего задрожал весь,

Сделался белее снега

И сказал, дрожа от гнева:

«Я не ниже, чем ваш герцог!»

Я ему ответил строго,

Что простому дворянину

С принцем крови непристойно

Даже сравнивать себя:

«Вы слова назад возьмите,

Или сыну напишу я,

Чтоб из Фландрии вернулся

Вызвать вас на поединок».

Так сказал я. Тут, Мария,

На меня он поднял руку.

Но… пускай глаза расскажут

То, чего язык не в силах.

Уходи… ведь оскорбленье

Каждый раз, когда расскажешь,

Заново переживаешь.

На лице моем, Мария,

Отпечатались пять знаков,

Я – позором заклейменный,

Раб обиды неизбывной!

Эхо в сердце прозвучало…

Он меня в лицо ударил —

Света я тогда невзвидел,

Поднял посох… говорят,

Больно я его ударил, —

Я не верю: часто ложью

Оскорбленных утешают.

Тут его арестовали…

Он сейчас сидит в тюрьме.

Пусть рука его отныне

В заключенье вечном будет!

О, мой сын, о, мой Алонсо,

Если б был сейчас ты в Ронде…

Но… зачем так говорю я?

Пусть уж я один погибну.

Лейтесь, слезы… лейтесь, слезы!..

Вам не смыть печали страшной

И позорного клейма:

Если след руки сотрется,

Он в душе запечатлен! (Уходит.)

Сцена III

Донья Мария, Луиса.

Луиса. Ушел…

Донья Мария. Так быстро… боже мой,

Все это кажется мне бредом…

Луиса. Скорей за ним бегите следом.

Боюсь – не кончил бы с собой,

Снести не в силах оскорблений.

Донья Мария. Да, ты права, скорей за ним.

Не будет меч необходим,

Где доблесть выше всех сравнений.

Уходят.

Тюремная камера в Ронде

Сцена IV

Дон Диего, Фульхенсьо.

Фульхенсьо. Рассудка мудрого советам

Должны мы следовать всегда.

Дон Диего. Раз неожиданна беда,

Когда тут думать нам об этом?

Фульхенсьо. Ведь дон Бернардо слаб и стар:

Обидеть старость – преступленье.

Дон Диего. Сознаюсь, в гневе, в исступленье

Напрасно я нанес удар.

Фульхенсьо. А сын его – отважный воин,

И будет отомщен отец.

Дон Диего. Ну, дело сделано: конец!

Уберегусь я, будь спокоен!

Фульхенсьо. Даю совет я от души:

Как только будешь в состоянье —

Беги скорее из Испаньи.

Дон Диего. Как? Из Испаньи?

Фульхенсьо. Да, спеши!

Приедет сын – пропало дело!

Безумье ждать: беги скорей.

Ты не найдешь нигде друзей —

Ведь правда за него всецело, —

Тебя весь город обвиняет.

Дон Диего. О да… себя я погубил!

Но ведь меня он оскорбил,

Что мой поступок извиняет.

Фульхенсьо. Он дал тебе письмо прочесть…

Ну, тут уж старость виновата.

Дон Диего. Иль не естественна расплата,

Когда задета наша честь?

Фульхенсьо. Непоправимым оскорбленьям

Приносит время исцеленье!

Сцена V

Начальник тюрьмы, с бородой и жезлом; те же.

Начальник тюрьмы. Женщина пришла сюда

И свиданья с вами просит.

Дон Диего. Ты пока уйди, Фульхенсьо…

Фульхенсьо. Я вернусь к тебе поздней. (Уходит.)

Начальник тюрьмы. Дама под густой вуалью.

Я просил ее открыться —

Отказалась наотрез.

Показалась мне она

Величавою и стройной.

Властным тоном приказала

Проводить к вам…

Дон Диего. Пусть войдет.

Если верно угадал я,

Это знатная сеньора.

Начальник тюрьмы. Да, в таких поступках видим

Доказательства любви! (Уходит.)

(За сценой.) Вот сюда!

Сцена VI

Входит донья Мария, закутанная в мантилью; дон Диего.

Дон Диего. Одна, сеньора,

И в таком неподходящем

Для особы вашей месте?

Донья Мария. Обстоятельства виной

Безрассудного поступка.

Дон Диего. Я вас жизнью заклинаю,

Мне лицо свое откройте:

Вас никто здесь не увидит.

Донья Мария. Это я!

Дон Диего. Вы, здесь? В тюрьме?

Донья Мария. За любовь – любовь наградой:

Ваше чувство заставляет

И меня открыться вам.

Я пришла просить прощенья…

Чтобы разом прекратить

Роковую эту ссору

И добиться примиренья,

Обвенчаться мы должны.

[И когда мой брат узнает[4]4
  Текст, заключенный в квадратные […] скобки, может быть опущен при постановке комедии. (Прим. перев.)


[Закрыть],

Что навек я стала вашей,

Повод к жалобам исчезнет

И конец кровавой мести,

Горожан всех разделившей

Гневом и междоусобьем.

Наша свадьба успокоит

Все волненья: вам вернут

Уважение и дружбу.

Герцог с этим примирится],

Мой отец свой гнев забудет,

Я же получу супруга,

Чьи достоинства и доблесть

И семье моей, и брату

Принесут большую честь.

Дон Диего. О, прекрасная Мария,

Вы, как чистый ангел с неба,

Весть о мире принесли.

В час беды ваш светлый разум

И божественная мудрость

Средство лучшее нашли.

Что же может быть надежней,

Что же легче может быть?

Все должно прийти к согласью,

Если я на вас женюсь.

Значит, в самый краткий срок

К алтарю вас поведу я,

Где любовь иконой будет,

Если только вы – моя.

Донья Мария. Так как твердо я решилась

Вашей стать, не буду медлить

Исполненьем вашей просьбы.

В подтвержденье – я готова

Вас обнять… (Обнимает, в это время вынимает кинжал и ударяет его.) Умри, злодей!

Дон Диего. Ах! Измена! Умираю!

Донья Мария. Ты почтенные седины

Опозорил, пес презренный!

Но на подвиги способна

Смелой женщины рука.

Помоги мне, небо, скрыться! (Убегает.)

Сцена VII

Фульхенсьо, дон Диего, умирающий.

Фульхенсьо. Я слышал чьи-то голоса,

Навстречу мне попалась прямо

Та подозрительная дама,

Что пробыла здесь с полчаса.

Она бежала впопыхах,

В каком-то странном состоянье:

Не как с любовного свиданья…

Увы! был не напрасен страх:

Что вижу – кровь?

Дон Диего. Удар кинжала:

За старца отомстила дочь.

Фульхенсьо. Скорей! Сюда! Скорей помочь!

Тюремщик! Эй! (Она бежала —

Когда б ей скрыться как-нибудь:

За преступление такое

Карать нельзя ее тюрьмою,

Его же к жизни не вернуть.)

Дон Диего. Я умираю… друг, прости…

Я полной мерой месть измерил

За то, что женщине поверил.

Но должен ты ее спасти!

Фульхенсьо. Она исчезла, вероятно,

Вуалью скрыв свои черты.

Но почему желаешь ты

Ее спасти, мне непонятно.

Дон Диего. …Вступилась за отца… за честь…

Была священной эта месть:

Я упрекать ее не смею.

Когда увидишься ты с нею…

Скажи… что он теперь… мой тесть…

Она моей женою стала…

Скажи ей это… не забудь…

В тот миг… как мне… в объятьях… в грудь

Вонзила острие кинжала!

Скажи… я вижу в ней жену…

Словами этими верну

Я славу ей и уваженье…

Пускай простит мне оскорбленье,

Как я… убийство ей… прощу.

Фульхенсьо. Шум… говор… вся тюрьма в смятенье…

Иду – Марию разыщу! (Прощается с дон Диего и уходит.)

Улица в Мадриде

Сцена VIII

Граф, дон Хуан.

Граф. Как хороша моя вдовица!

Милее нет! Согласен ты?

Дон Хуан. Да, из-за этой красоты

Немудрено ума лишиться.

Граф. Как ей к лицу ее утрата!

В одежде траурной она

И грациозна и нежна.

Как статуэтка из агата.

Лицо и руки поражают

Слоновой кости белизной…

Доя Хуан. Ужели, граф, сюжет такой

Тебя к стихам не побуждает?

Граф. К стихам я не прибегну, нет —

Найду я ход иной, полезный.

Дон Хуан. Какой же?

Граф. Золото, любезный:

Оно – талантливый поэт!

Дон Хуан. Но ведь она сама богата,

Притом умна… так будь же с ней

Поосторожней, поскромней…

Граф. Я разыграю дипломата!

Скажи, а был там твой лакей?

Дон Хуан. Туда пошел он спозаранок,

Свел дружбу с кем-то из служанок

И, верно, все узнал у ней.

Граф. Ну да, они скорей друг с другом

Разговорятся по душам.

Сцена IX

Мартин; те же.

Дон Хуан. Вот и Мартин! Что скажешь нам?

Мартин. Граф! К вашим я вполне услугам.

Граф. Благодарю тебя, друг мой.

Мартин. Я свел знакомство с Леонорой,

И с ней повел я речь, которой

Оратор был бы горд любой!

Все красноречие лакейской

Я для красавицы нашел!

Легко пленить нам слабый пол

Отвагой этакой злодейской!

Уверил я, что по пятам

Хожу за нею месяц целый,

Что я влюблен, как угорелый,

И за нее, мол, жизнь отдам!

Сказал красоточке-служанке,

Что ею сильно был задет,

Когда под звуки кастаньет

Она плясала на гулянке.

Вконец разнежилась она

И рассказала без утайки

Все о себе и о хозяйке,

И все я выведал сполна.

Так вот, сеньор, какое дело:

Вдова богата и знатна,

Но жизнь затворницы она

Ведет с тех пор, как овдовела.

Ни шагу из дома и в дом

Весьма немногих допускает,

Одну заботу только знает —

О добром имени своем!

А с мужем-то, бедняжка, ровно

Два месяца жила всего!

Как говорят, сгубил его

Излишек пылкости любезной!

Граф. Хоть не завидна смерть ничуть,

Но нет завиднее причины

Для преждевременной кончины!

Дон Хуан. Глупец, пред ним был долгий путь —

Зачем же было торопиться?

Мартин. Кто молод, у кого в крови

Горит огонь – за день любви

Готов всей жизнью расплатиться.

Граф. [Но почему же у прелестной,

Скажи, так вдовий чепчик мал?

Дон Хуан. Конечно, чтобы не скрывал

Он красоты ее небесной.

Мартин. Большие носят лишь ханжи

Да престарелые дуэньи.

В столице есть и исключенья.

Граф. В каких же случаях, скажи?

Мартин. Раз у одной прекрасной дамы

Супруг изволил умереть.

Она ж его, как рыбу в сеть,

В холст завернула грубый самый

(Не очень ей был дорог он…),

Потом отправилась с супругом

Торжественно, в карете цугом,

Для совершенья похорон, —

Притом голландской тонкой тканью

Она окуталась сама.

Супруг разгневался весьма

И в ту же ночь предстал ей с бранью:

«Ах, ты, злодейка, негодяйка,

Ты в кисее, а мне дерюгу?

Жалеешь савана супругу?

Сюда вуаль мне подавай-ка».

Тут он сорвал с нее чепец, —

И вмиг его как не бывало, —

А из дерюги покрывало

Оставил вдовушке мертвец.

С тех пор все вдовушки в испуге

Чепцы поторопились снять,

Чтоб не явился муж опять

И не оставил им дерюги.

Граф. Да, но подобным снисхожденьем

Долг помогают забывать.

Мартин. Полезно морды закрывать

Одним лишь мулам… да дуэньям.

Граф. Таков обычай при дворе,

Благопристойный знак печали.

Мартин. Вдовица в траурной вуали

То, что епископ в стихаре.

Как будто строгость облаченья

Его святейшеству к лицу,

А глядь – духовному отцу

Нужны иные развлеченья!

Скучней всего для женщин милых

Всегда одной и той же быть!

Граф. Свою наружность изменить,

Однако, женщины не в силах?

Мартин. Наряд – меняет[5]5
  Вдовий наряд состоял в то время из широкого и длинного платья темного цвета (наподобие монашеского) и широкой вуали белого цвета, завязывавшейся на лбу.


[Закрыть].

Дон Хуан. Прав Мартин:

И прелесть в женщине, конечно,

Быть новой и меняться вечно.

Мартин. Вот я и не люблю картин.

Или возьмите гобелены:

Герой на них занес кинжал

И хоть весь день им угрожал,

Так и стоит без перемены.

Иль обнаженная Сусанна —

Дрожит, застигнута врасплох.

Из старцев кто не будь бы плох…

Они ж ни с места, как ни странно.

И не дождаться тут никак

Ей ни насилья, ни спасенья.

Нет! В переменах, без сомненья,

Большая прелесть!

Граф. Вот чудак!]

Но как ты думаешь: возможно

Знакомство с вдовушкой свести?

Мартин. Да, если вам предлог найти

И подступиться осторожно.

Хотя и редко, для друзей

Бывают у нее приемы!

Граф. Хоть мы еще и не знакомы,

Найду предлог проникнуть к ней.

Дон Хуан. Как объяснишь ей свой визит?

Граф. Идея есть… иду я смело…

Дон Хуан. Смотри, не погуби все дело.

Граф. Ах! Я и так погиб!.. Убит…

В доме Доньи Анны

Сцена X

Граф, дон Хуан, Мартин, затем донья Анна вo вдовьей одежде, Леонор и Хуана.

Мартин. Вы, кажется, по вкусу ей,

Она принять вас пожелала!

Граф. Жасмины, розы, блеск кристалла

Сравнятся ль с вдовушкой моей?

Входят донья Анна, Леонор и Хуана

Донья Анна. Сеньор мой! Ваш визит, признаться,

Не удивить меня не мог.

Граф. Сеньора, я у ваших ног

И вас молю не удивляться:

Хочу служить вам чем могу,

И у меня иной нет цели,

Чтоб только видеть вы хотели

Во мне покорного слугу!

Донья Анна. Подвинь им кресла, Леонора.

Мартин (в сторону, дон Хуану). Ага, дела идут на лад:

Садиться просит. Очень рад!

Дон Хуан. Да, вдовушка мила, без спора:

Совсем бескрылый серафим

Из жемчугов и из коралла.

Мартин. А! За живое вас забрало?

Дон Хуан. Нет, граф влюблен: не спорю с ним!

Донья Анна (графу). Кто с вами?

Граф. Дон Хуан, сеньора,

Мой друг и близкая родня.

Донья Анна (дон Хуану). Прошу вас…

Дон Хуан. Не желал бы я

Мешать теченью разговора.

Донья Анна. Вы нам не можете мешать —

И никогда не опасайтесь

Нам помешать.

Дон Xуан. Не зарекайтесь.

Донья Анна. Я повторяю вам опять —

В беседе нашей нет секрета.

Дон Хуан. Но быть нескромным я боюсь.

Донья Анна. Настаивать я не берусь.

Дон Хуан. Находите вы глупым это?

Граф. Я выслушать меня прошу…

Донья Анна. Я слушаю.

Дон Хуан. Я удаляюсь…

Граф. Сеньора, высказать решаюсь

То, что в душе давно ношу,

Меня привел к вам случай странный.

С восторгом я глядел на вас,

Не зная, кто вы! Но сейчас

Искал я встречи с доньей Анной.

Я шел по делу к ней… и вдруг

Узнал, что это вы – нежданно!

Итак, позвольте, донья Анна,

Со мной был дружен ваш супруг,

И с ним не paз в игорном зале

Мы проводили вечера…

Раз шла азартная игра:

Мы напролет всю ночь играли.

Ему безумно не везло…

Тут подошел принять участье

В игре Хуан, кузен мой; счастье

Ему припало, как назло!

Ваш муж проигрывал, сердился,

Все деньги отдал… наконец

Снял пару дорогих колец…

И все еще не расплатился!

Донья Анна. Так вот куда он кольца дел!

За эту весть благодарю я.

А я подумала, ревнуя,

Что выпал им иной удел,

И огорчалась, полагая,

Что носит их теперь другая!

Дон Хуан (в сторону, Мартину). Однако сочиняет гладко

И не запнется, молодец!

Мартин. Но как же он насчет колец

Мог угадать? Ей-ей, загадка!

Дон Хуан. Бывает, что везет лгунам.

Мартин. А вот со мной совсем иначе:

Чуть я совру – мне нет удачи

И только попадаюсь сам.

Граф. Он был игрой разгорячен

Безумно, не боялся риска…

И вот… есть у меня записка:

Шесть тысяч задолжал мне он.

Донья Анна. Оставил больше мне забот

Мой муж, чем прожил дней со мною.

Но я поражена, не скрою:

Шесть тысяч?..

Граф. Это верный счет.

Коль мало слова моего —

То вот со мной два очевидца.

Мартин. Я был при том, хоть побожиться.

Дон Хуан (в сторону). Ты не боишься ничего!

И как ты можешь лгать так чисто?

Мартин. Уж лгать так лгать, ведь для лгуна

И дерзость жулика нужна,

И вдохновенье романиста!

Донья Анна. Но я надеюсь, вы, сеньор,

Окажете мне снисхожденье?

Граф. О! В этом все мое стремленье:

Я буду мягкий кредитор.

Пусть вас записка не тревожит,

Уплатой – право я сочту

Смотреть на вашу красоту,—

Ничто дороже быть не может!

Мартин (в сторону, дон Хуану). Себе уплату получить

Желает костью он слоновой?

Дон Хуан. Обычай далеко не новый —

Любовь обманам не учить.

Мартин. Итак, обман – любви основа?

Дон Хуан. Да, миру был он раньше дан!

Идут рассказы про обман

С тех пор, как существует слово.

Граф. Склоняюсь перед красотой!

Когда бы ставил я задачей

Взыскать с вас этот долг пустой,

Я б, верно, вел себя иначе.

Принять вас я пришел просить

Все, что я есть, все, чем владею:

Вы дивной красотой своею

Свой долг успели погасить.

Вы – свет небес, вы – радость взора.

И я у вас теперь в долгу

За то, что видеть вас могу.

У ваших ног молю, сеньора:

Позвольте мне прийти к вам вновь.

Иной не требую я платы —

Нужны мне вовсе не дукаты

И не богатство, а любовь!

Донья Анна. Великодушны вы, бесспорно,

Как кредитор и как должник:

Теперь мой долг вдвойне велик.

Граф. Целую руки вам покорно.

Донья Анна. Храни вас неба благодать!

Граф. Так мне дарована награда

Бывать здесь?

Донья Анна. Я вас видеть рада!

Граф уходит.