Текст книги "Девушка 18+ (СИ)"
Автор книги: Лолита Моро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Я думал, ты Сашкина девушка, – он с удовольствием следил за моими действиями. Улыбался плотоядно.
– Вот уж точно, нет, – я чмокнула его в нос, встала и опустила подол, рассмеялась. – Не увлекайся мной.
Вышла первая из туалета. Вернулась в зал. Никто не встретился мне на пути.
Ещё пили и ели. Светловолосый Пашка получил мой телефон.
– Как вернёмся из командировки, сразу позвоню.
– Где станете командировать? – поинтересовалась я, вылизывая нахально чёрную икру из крошечной корзинки.
– Ты, милая, откуда свалилась? В Сирии, конечно, – улыбался Пашка, вытирая салфеткой чёрные икринки с моих розовых губ.
– Да мне пофиг, хоть на Марсе! – ухмылялась я. Водка дотянулась все же до моих мозгов.
– Тсс! Здесь не стоит так говорить.
Пашка нежно прижал свой толстый палец к моим губам. Я хотела было втянуть его в рот, но заметила взгляд женщины в черном на другом конце стола и передумала.
– Вы не скучали в моё отсутствие? – Вебер появился внезапно и сел рядом.
– Очень! – легко, как дышала, призналась я. Взяла его руку и посмотрела на часы.
– О! Золушке пора. Милый, если есть какие-то планы, поторопись. Без четверти одиннадцать.
Я взяла со стола его пальцы и поднесла к губам. Прижала. Понюхала. Женщиной от его кожи не пахло. Оба полковника застыли.
– Я не смогу тебя отвезти. Вызову такси, – объявил Вебер, осторожно высвобождаясь.
– Есть ещё пятнадцать минут, – проговорила я тихо. Встала и вывела его за руку из обеденного зала.
Все дело было в том, что я его хотела. Ещё с прошлого раза. Не знаю, был ли он на самом деле. Я хотела именно его. Как тогда, когда рухнуло моё счастье с его младшим братом. Мы с этим гадким человеком хотели друг друга сразу, как только увидели. С первого мига, когда он возник на пороге съемной квартиры, где мы счастливо кувыркались с его младшим братом. Поняли это оба тогда бесповоротно. Вот только я не ожидала, что он воспользуется моей слабостью так просто и так пошло.
Боковая дверь в подсобку была приоткрыта. Возможно, кто-то пользовал её в том же плане, что и мы. Я впихнула туда Вебера. Впилась в его губы. Расстегивала пуговицы на брюках. Презерватива только у меня не оказалось. Я же извела его на Пашку. А клатч остался лежать на столе.
– У тебя резинка есть? – спросила я, гладя нежной рукой все его.
– Нет, – этот придурок кажется улыбался.
– Как же ты ходишь на свидания, Шурик?
– Мои девушки обычно следят за этим, – усмехнулся он, подхватывая меня за попу и прижимая к себе.
– Странно, что ты до сих пор не женат, полковник, при таких приблудах, – рассмеялась я, не позволяя ему проникнуть внутрь себя.
– Я хочу, – он жестко убрал мои руки и вошёл.
– Ты издеваешься? Отпусти меня, придурок. Мне что потом, аборт делать?!
– Никаких абортов, я женюсь на тебе. Любимая.
– Пошел ты нафиг! Я не хочу за тебя замуж! Я не хочу никаких твоих гребаных детей. Отвали, – волна удовольствия прошла зримо по моему телу.
– Да! – крикнула я, сжимая бёдра. Оргазм подкатывал. Вебер честно держал себя на краю.
– Любишь меня? – спросил, когда я сосала его пальцы, втягивая в себя его желание.
– Не-е-ет! Скотина! Да! Скорей! Да! – я кричала на его конце, на все была готова. Кончила. Обняла всего. Он загнанно дышал на моей груди.
– Время! Время не ждёт, – опомнилась я. Стала приводить себя в порядок.
– Я уезжаю в командировку, – сообщил негромко Вебер.
– Я тоже, – равнодушно проговорила я, наклонилась и звонко поцеловала его прямо в конец. – Одно могу сказать тебе, Вебер. Трахаешься ты лучше, чем твой брат и отец.
– Ты будешь ждать меня?
– Да ты с ума съехал, любимый! Я без секса сутки прожить не могу, а ты хочешь, чтобы я ждала… Сколько дней тебя на будет?
– Восемь.
– Никогда! И ты позвони заранее, прежде чем являться. В моей постели точно кто-то будет.
Он повёз меня в аэропорт. Сам.
– Нафига ты там нужен? Да ещё в парадной форме, – отбивалась я.
Но он был непреклонен. Цветы купил мне за несуразные деньги на входе в аэропорт.
Посадку на Тбилиси уже объявили. Стюардесса и таможенники глядели на него с испугом.
– Все. Давай прощаться. Грузин ты точно напугал своими погонами, – я остановила его возле рамки безопасности.
– Я могу проводить тебя до поля. Мои документы это позволяют.
Он снова, на глазах всех провожающих, стал целовать меня в губы.
– Так. Вебер. Возьми себя в руки. Вали в свою командировку. И приглядывай там за Пашкой. Он мне понравился. Богатырь. Смотри хорошенько, чтобы вернулся! У меня с ним свидание!
– За триста евро?
– Обязательно.
Он отстранился. Посмотрел тоскливо серыми глазами.
– Прощай, – сказал негромко и ушёл.
Я отвернулась. Избавилась, наконец.
ГЛАВА 14. Микеланджело
Тёплый воздух обнял меня, когда открылась дверь самолета, и мы вышли на трап. Запах топлива, нагретой земли и почему-то кофе.
– Как же хорошо! – воскликнула я, распахивая шубу.
Та тревожила воображение пассажиров весь двухчасовой полет. Ну или это была я сама внутри манто, одетая в неуместное здесь вечернее платье. Я спала честно на плече моего начальника. Но даже сквозь сон чувствовала этот будоражащий интерес в салоне лайнера.
– Тебе нравится, детка? – Давид поддерживал меня за локоть, пока спускались на бетон аэродрома.
– Да! Скоплю денег и стану жить в таком же благословенном месте. Без зимы. И Города, – честно призналась я.
– О! Нас встречают. Прошу, прикинься моей подругой. Это ведь не трудно для тебя? За мои деньги? – быстро шепнул мне в ухо Давид.
Чего-то подобного я ожидала.
Он стоял возле турникета с букетом роз. Розовые розы. Я обомлела. Моё захеренное образование в Южном Университете. Искусствоведческое отделение. Если у Микеланджело была реальная модель для парня с пращой, то чудо свершилось. И стояло сейчас передо мной. В джинсах и черной кожаной куртке. Давид. Тупо – он.
– Мой родной младший брат. Александр. Моя помощница Лола, – представил нас друг другу Давид.
Снова это дурацкое имя. Модель от Микеланджело что-то ответил. Я не слушала. Видела только ореховые глаза и тёплые розовые губы, изогнутые в невозможной, средиземноморской улыбке. Глаз отвести не могла.
– Подбери губы, дорогая. У нас с тобой соглашение, помнишь? – тихо говорил мой начальник на заднем сиденье черного мерса.
– Я помню, – призналась я. И тут же. – Он женат? Девушка?
Я хотела знать.
– Понравился?
– Не то слово! Красив, как Бог, – я призналась.
– Будешь вести себя хорошо, устрою свидание, – ухмылялся Давид.
Я не смотрела ему в лицо. Только в черные кудри и плечи на переднем сиденье.
– Я сама все устрою. Я сделаю все, как ты захочешь. Только не мешай.
Желание прочно поселилось во мне. Может быть, я снова влюбилась?
Никто никуда не торопился. Поездка на виллу местного князя намечена была на завтра. Сегодня посещения родни и застолья.
Нас щедро и весело кормили. Наливали домашнее вино. Я его не пью, поэтому легко переносила эти бесконечные радушные столы. Моя модель от Микеланджело всегда был рядом. Не так близко, чтобы дотянуться рукой, и не настолько далеко, чтобы я отчаялась.
В машине, что везла нас в горы, я заснула. Все-таки сутки на ногах. Меня вынесли на руках из внедорожника и аккуратно перемещали куда-то на запах жаренного на углях мяса. Сильные и добрые руки без тяжелого усилия обнимали меня. Аромат Кензо и телячьей кожи мешался с запахом человеческого тела. Мужского. Я прижалась носом к участку шеи между воротником и кудрями.
– Просыпайся, дорогая, приехали. Кушать пора, – отличный, реально мужской голос. Низкий до вибрации в животе, чуть хрипловатый.
Руки опустили меня в теплое кресло. Открытая веранда вокруг дома, как принято здесь. Большой стол. Мужчины на старых венских стульях. Женщины с покрытыми цветными платками головами споро накрывали на стол. Мясо, вино, сыр, овощи и фрукты. Хлеб. Мой красивый курил вместе с другими мужчинами в дальнем краю широкой веранды. За горами дотлевал закат, обещая на завтра ясный, тёплый день. Я вздохнула. Никто не беспокоил меня. Я была гостьей. Есть не хотелось. Тело желало покоя. Женский голос помог выбраться из удобного кресла, обнял дружески за плечи и проводил к ночлегу. Никто не потревожил меня под тёплой тяжестью пухового одеяла.
Горы светились белыми шапками в холодном рассветном воздухе сквозь туман, поднимающийся от земли. Дом спал. Я с удовольствием курила, закутавшись в колкую от перьев перину. Хорошо было до невозможности от реальной, чистой картинки бытия.
– Привет.
Этот голос я узнала сразу. Обернулась. Модель от Микеланджело стоял босиком на дощатом полу. В чёрных джинсах и белой рубахе.
– Привет, – улыбнулась я.
Сон. В обычной жизни не бывает такого везения.
– Не знал, что ты куришь, – пробормотал он. Глядя на меня ореховыми, темными против света глазами.
– Подойди, – я не стала испытывать удачу. Красив он невозможно. Надо спешить. Пока не проснулся кто-нибудь.
Подошел. В глаза стеснялся смотреть. Хочет меня и боится. Мужчина!
Взяла его за совершенную широкую ладонь метателя камней. Увела в комнату, из которой вышла. Удовольствие получила. Мало с чем сравнимое.
– Не отвлекайся, – сказал Давид.
Мы привычно составляли схему размеров в большом дорогом доме на склоне горы. Я кивнула. Его красивый брат ждал нас у машины на улице. Кусты лавров прочно скрывали его и автомобиль.
– Насладилась?
Я не успела заметить, когда Давид оказался так близко рядом.
– Не откажусь повторить, – улыбнулась.
– Становись на колени, – велел Давид.
– Тебя это заводит, любимый? – усмехнулась я, опускаясь перед ним на бетонную стяжку. Давид расстегнул брюки.
Вечером я сидела на пустой веранде. Никто не мешал мне пить чачу и курить вонючий житан. Блюдо слегка завяленного, приторно-сладкого кишмиша стояло на досках старого стола.
Мужчины уехали куда-то на трёх чёрных крузаках.
Я перебирала новости в планшете. Отметилась уже новой фоткой на фоне старого дома и вечных гор за спиной. Девчонки слаженно лайкали. Надо с красавчиком сфоткаться. Не успела с утра. Забыла.
Как меня сюда занесло? Никогда не смотрю имперские новости. Не интересно. Два имперских самолёта сбиты в Сирии. Пилотов ищут. Целая войсковая операция. Их дела. Если ты летаешь там, где война, будь готов к тому, что кто-то стреляет по тебе. Я перелистала новости дальше.
Александр пришел. Сидел скромником, пока его старший брат не ушёл спать. Потом метнулся ко мне. Целовались до умопомрачения. Я видела отражение Давида в темном стекле справа. Пусть смотрит. Взяла телефон. Сделала селфи с моделью Микеланджело. Красив он нереально. Сняла его потрясающие, нежные губы на своей груди.
– Зачем ты делаешь это, дорогая? – спросил он хрипло, опуская поцелуи ниже.
– Ты так совершенен. Как статуя эпохи Возрождения. Мне хочется, чтобы все об этом узнали, – рассмеялась я. – Встань, пожалуйста, в профиль. На фоне дверного проёма. Бедро чуть приподними. Твой роскошный член не пропустит идиотская цензура социальной клоаки. Да. Так хорошо. Красив ты безумно.
Я сделал несколько снимков. Для сетей и для себя. Он закурил, расслабленно стоя обнаженным в свете розового утра. Чуть склонил кудрявую голову, глядя с улыбкой на меня. Во мне явно поднимал голову ценитель прекрасного, забытый прочно в большом Городе. Ещё немного и рисовать снова начну. Нафиг!
– У тебя много мужчин? – проговорил этот дурачок, раскладывая меня на узкой жесткой кровати.
– Никого у меня нет. Одинокая я. Только ты, – я целовала его твёрдую, в чёрных завитках волос грудь. Как же он нежен. Уеду завтра в холод Империи и забуду, как зовут.
– Что случилось? – спросила я одетого привычно во все чёрное Давида.
Мы торчали в пустынном ночном аэропорту. Наш рейс, вечерний и комфортный по времени, отложили на шесть часов. Гроза зимняя, коварная бушевала в чем-то недовольных сегодня горах. Я тянула дешевый и, не смотря на цену, хороший коньяк в ресторане. Давид долго говорил по телефону на родном языке.
– Мой брат погиб. Воевал в Сирии. Я останусь с семьёй. Отправлю тебя домой. Тот полковник, который провожал тебя, летчик, он как? – он смотрел на меня большими грустными глазами.
– Без понятия. Я не его девушка, – махнула я легко рукой.
– Ты считаешь, что тебя это не касается? – он вдруг сузил враз посветлевшие глаза.
– Всегда думала, что неплохо знаю географию. Границы Империи с этим государством не помню, – заявила я, зная уже, что напрасно выступила.
– То есть? – напрягся Давид.
– Давидик, котик! Ну что ты ко мне пристал? Я домой хочу. Устала. Аэропорт этот надоел. Пойдём в гостиницу, а? – я сложила губки дудочкой и ныла, как положено.
– Не плачь, моя красавица. В шесть утра улетишь, – мгновенно оттаял мой начальник и любовник. Увёл, крепко держа за руку, трахаться до отлёта в гостиничный номер. Бутылку с коньяком не забыл.
ГЛАВА 15. Андрей
Телефонный звонок застал меня на светофоре. Зажав аппарат между ухом и подбородком, ответила.
– Ляля, здравствуй.
Нет. Я не хотела слышать этот голос. И отвечать. Никогда. Зелёный загорелся, и я двинулась дальше. Инспектор с полосатой палкой укоризненно покачал головой, заметив мой телефон под ухом. Я улыбнулась ему виновато.
– Я за рулём. Не могу говорить, – я попыталась соскочить с невозможного для себя разговора.
– Я жду тебя в кафе. Твоём любимом, на Красном проспекте. Приходи. Очень нужно поговорить, – мужчина моей мечты произносил слова тихо и неотвратимо. Знал, что не устою. Или не знал. Но я уже поворачивала машину на окаянный проспект.
– Здравствуй, – он поднялся мне на встречу. Похудел. Осунулся. Чёрное пальто идёт ему не меньше, чем его старшему брату. Светлые глаза под прямыми темными бровями смотрят по-собачьи брошено. Испытывают моё все на прочность. Пухлый, слабоватый для мужчины рот готов снова поймать меня в старую ловушку. Нет.
– Привет, – улыбнулась я.
Эх! Жалко, шубы нет на мне моей любимой и сапог на умопомрачительных каблуках. Я же с работы. Белый пуховичок с неизвестного происхождения мехом по капюшону, черные брючки да ботинки на толстой подошве.
Андрей занял место в зале для курящих. Помнил наши прежние свидания. Я положила сигареты на стол. Курить не спешила. Что там дальше?
– Прекрасно выглядишь, – произнёс он. Глядел на меня так, будто не было этих страшных для меня двух месяцев. Горя и разбитого сердца. Когда он в мгновение отменил все между нами.
– Спасибо, – легко, как дышала, ответила я.
– Как дела? – зачем-то спросил он. Как-будто его в самом деле интересовало. Как там мои дела. Жива ли я после всего. Что было.
– Дела, как сажа бела, – рассмеялась я, вспомнив ответ его сволочного братца.
Он согласно кивнул.
– Завтра борт прилетает. Саша возвращается. Из плена. Отец считает, что было бы хорошо, если бы ты встретила его вместе с нами, – он даже взял меня за руку для обозначения серьезности момента.
Я высвободила пальцы из его вялой руки. Размяла сигарету, вставила в короткий янтарный мундштук. Медленно откинула крышку антикварной золотой зажигалки. Крутанула колесико. Затянулась. Мужчина слева, уловив запах реального табака, оглянулся. Глянул на меня удивленно. Действительно, тонкая барышня и житан. Не сходится в его сегодняшнем мозгу.
Дурак ты, Андрей. Рулят тобой, как хотят, твой отец и братец. Хотела сказать я. Да что толку? Роженого ума нет, не вставишь и ученого. Мне это зачем?
– Нет. Не поеду. Своим передай: триста евро и все получится. Тебя это тоже касается, – я улыбалась широко, как только могла.
– Ты же не такая, я тебя знаю, – сопротивлялся этот нудный сероглазый урод.
– Я такая. Для вашей семейки только так, – я решительно затушила окурок в пепельнице.
– Значит, если я выложу триста монет, то смогу быть с тобой? – он неожиданно собрался и плотно посмотрел мне в глаза. Знакомо и сероглазо.
– Да, – ответила я легкомысленно.
– Тогда я согласен, – объявил он.
– Ты бы хоть кофе заказал для начала. Здесь едят, между прочим. Я с работы. Жрать хочу, – я честно улыбалась.
– Конечно! – он улыбался открыто в ответ.
Печальная вялость в его фигуре испарилась, как не существовала. Снял пальто, повесил вместе с моей курткой на вешалку. Отправился к стойке. Телефон зеленел не принятыми звонками. Ого! Вебер один, Вебер два, полковник Паша, Антон, Венечка. Я просто девушка дня!
– Здравствуй, любимый, – решила начать с антиквара.
– Лялечка, детка. Целую нежно твою попку. Хочу заранее застолбить четверг на этой неделе. У нас бал в Благородном собрании. Мне нужна красивая пара, ну и красивый минет под что-нибудь вкусненькое. И я припас тебе подарочек к наступающему Дню рождения этого обманщика из Назарета. По версии Папы, – он шутил в своей манере.
– Антиквары ходят на балы? В бальных платьях? – смеялась я радостно.
Андрей пересел ко мне на диван.
– Я заказал грибной суп с картофельными вафлями и ростбиф размером со слона. Бельгийские вафли синабон со сливочным кремом, – Андрей шептал мне в волосы, касаясь тёплыми губами уха. Я с неимоверным усилием отодвинулась и потёрла большой палец указательным.
– Мы поедем ко мне, и я сделаю с тобой все, что захочу? – сказал он нарочно громко, так, чтобы слышно было в трубке.
– Да, любимый, – кивнула согласно и весело. Андрей застыл и молча глядел на меня знакомыми до рвоты глазами.
– Ты ведёшь переговоры сразу с двумя претендентами? Надеюсь, это не аукцион? – поинтересовался Вениамин Аркадьевич.
– Ни в коем случае! Я пропустила про бальное платье. Нужно специальное? – я не смотрела в сторону мужчины рядом, делала вид, что целиком поглощена разговором по телефону.
– Купи себе что-нибудь темно-синее до пола. Цвет сапфир. Я оплачу. Только не летай за ним в Милан, дорогуша, все должно иметь свою меру. Я соскучился по тебе. Ты пропустила мой понедельник, – он мягко упрекал меня своим гулким, хорошо поставленным голосом.
– Я была в командировке. В Грузии.
– О! Как прекрасно! Может быть, сегодняшний вечер свободен для старого друга? – промурлыкал старый ловелас.
В это мгновение раздался звон эсэмэски. Андрей Андреевич В. перевёл вам…
– Нет, любимый. В четверг. Во сколько?
– Жду тебя в пять вечера. Лобзаю твои сахарные губки. И те, что вверху и те, что внизу.
Принесли еду. Я погрузилась в наслаждение жизнью.
– Кто это был? – не выдержал Андрей.
– Слушай, любимый, давай установим правила, – я водила ложкой по глубокой суповой чашке, собирая остатки.
Он молчал.
– Ты тоже можешь предлагать свои, – я пододвинула к себе блюдо с огромным куском говядины.
Мужик за соседним столиком наблюдал за мной, не скрываясь. Я подмигнула ему. Он кивнул на мою неженскую порцию и показал большой палец. Я засмеялась и принялась за дело.
– Правила такие. Ни тебя, ни меня никак не касается жизнь другого за пределами наших коммерческих отношений. Никаких претензий и выяснений. Ты покупаешь моё тело, а не душу. Фу! Как пафосно вышло. Зато, все понятно. Да? – я решила сделать паузу в жратве. Откинулась на спинку дивана. – Ты за рулём?
– Нет, – расстроенно ответил Андрей. Переваривает, бедный.
– Давай ты тогда поведёшь машину, а я выпью стакан пива, – я погладила его бедро под столом, ненавязчиво проведя пальцами по паху. У-у! Все готово и ждёт меня давно. С эрекцией в этой семье ни у кого проблем нет.
– Андрей, фиг с ним, с пивом. Вели им завернуть моё мясо и мой десерт с собой. Поехали к тебе. Хочу тебя, не могу, – я потерлась грудью в толстом свитере о его предплечье. Он кивнул, посмотрел грустно и махнул парню у стойки.
Я целовала его везде. Везде, о чем так страдала последние шестьдесят дней. Он подставлял своё довольное, удовлетворённое тело. Слизывала соленый, трудовой пот с впалого, твердого, в кубиках мышц, живота. И поняла, с тупой очевидностью, что кончилось все. Не люблю. Даже за деньги не хочу здесь больше оставаться. Ни за какие. Не интересно. Не заводит. Жалко мне его. И другое тело хочу, с такими же серыми глазами. Затихла на животе, надеясь, что уснёт и можно будет смыться.
ГЛАВА 16. Шуба
Телефон, как часто бывает у меня, беззвучно вибрировал, сообщая, что кто-то прорывается в мою ночную жизнь.
Аккуратно отлепилась от спящего тела. Завернулась в валявшийся на полу красивый плед.
Ушла в огромную, никому здесь не нужную, пустую, без мебели кухню. Стеклянная до пола стена сияла огнями никогда не спящего Города. Подошла к узкой щели в окне на свободу. Воздух холодно свистел, залетая в квартиру. Двадцатый этаж. Все они здесь живут. Все трое. Веберы. Закурила и посмотрела в телефон. На вибере непринятый звонок от сестры. В Городе двенадцать ночи. В Украине, моей исторической родине, десять. Закурила и нажала на звонок.
– Привет, сестричка, – сразу откликнулась Ольга, моя двоюродная сестра. Родных у меня нет. Я никогда не видела разницы.
– Привет, родная. Все хорошо? – я затянулась слишком глубоко настоящим табаком, закашляла.
– Хорошо, да не очень. Прости, что беспокою. Лешкин старший сын заболел. Стёпка.
– Он же спортсмен, – я не хотела верить.
– Ну да. Боксёр. Какой-то непонятный диагноз. Нужно лечение в Неметчине. Лешка продал обе машины и аптеку. Я собрала по родне две тысячи долларов. Может быть, ты сможешь, хоть как-то помочь. Лешка не хочет обращаться к тебе. Ты же сирота. Он все понимает. Не говори ему, если что. Ладно? – сестра в первый раз улыбнулась.
Я представила, чего ей стоило наскрести эти две тысячи долларов. Среди нашей многочисленной родни. Наверняка, дали только старики. Пенсионеры. Те, кто помнил ещё её отца. Лучше и добрее его я человека не встречала в жизни. Дядя Ваня. Старший брат моей матери. Слезы комом встали в горле. Господь присмотрел, он не застал этого ужаса, что творился сейчас между Империей и Родиной моих родителей.
– Сколько нужно ещё? – спросила я. Слезы ненужной водой катились по моим щекам.
– Миллион на ваши рубли, – печально, без надежды, ответила сестра.
– Я посмотрю, что смогу сделать, – проговорила я, выстреливая бычком в узкий проем окна.
– Лялечка, как твои дела? – спохватилась Ольга.
– Нормально все. Все здоровы. Я перезвоню, – я отключилась. Тут же, не давая себе задуматься, набрала номер Юли.
Юля и Ляля. Мы иногда выступали в паре. В хорошо оплачиваемых сексуальных играх городской знати. Юлия имела правильное происхождение и трудилась на любовном фронте высшего света. Я не слишком бисексуальна, даже подшофе и кайфом. Юлька – откровенная лесби. Мне с ней некомфортно. Мужики – моё все. Проверено неоднократно.
– Привет, золотко. Соскучилась? – за её сладким голоском явственно различалась гульба и веселье.
– Да, моя хорошая. Достали эти козлы, – рассмеялась я в тему.
– Вот всегда говорила тебе, дурочке: мужчины – исключительно для денег. Любовь – совсем другая тема. Хочешь?
– Хочу, – прошептала я. По-другому не получится. Выложить мильон за глупую шубу, пусть даже с такой скидкой, способна только она. У меня просто не было больше знакомых с таким наличным капиталом.
Вошла в дорогой, густо позолоченный холл. Соболь и платье школьницы. Снизу только чулки и ботильоны на нереальных каблуках.
Взрослая дама отлепила от своего рта что-то блондинистое и присвистнула.
– А недурно зарабатывают шлюхи в нынешнее время, – усмехнулась она. – Или папик у тебя сидит на нефтяной трубе? Футболист? Хоккеист?
– Марго! Кто делает сейчас такие подарки девочкам? Сейчас же все только для семьи. Только дурам-жёнам. Девочке крупно надо покрутиться, чтобы отсосать такое чудо, – Юлька вплыла в холл, сверкая полупрозрачным платьем с настоящими морскими жемчужинами на заду. – У старушки Мерилин такое было. Да и то вряд ли.
Белые точки кокаина приклеились к её верхней губе.
– Мне нужен миллион, – призналась я. Утро давно стояло за римскими шторами на окнах хозяйской спальни.
– Так я и знала. Не могла ты прийти добровольно, – улыбнулась Юлия, водя пустым мундштуком вокруг моих сосков. Те очевидно болели, раздраженные многими губами за эту бесконечную ночь. – Если продаёшь, то я покупаю. Если в заклад, то подумаю.
Она провела сухой рукой по моему животу, опускаясь к паху.
– Продаю, – выдохнула я. Никогда не жила богато, нефиг начинать.
– Может быть, передумаешь?
– Нет. Что деньги? Пыль под ногами, – рассмеялась я, ловко, с облегчением выворачиваясь от её жестких, горячих пальцев.
– Договорились, – тихо сказала моя подруга. Вынесла через короткое время непрозрачный пакет от какого-то бутика полный денег.
Я не погнушалась, пересчитала.
– Прелесть моя! Как же ты меня заводишь! – смеялась Юлька в кокаиновом дурмане. Вышла. Потом вернулась. Бросила в меня широким норковым малахаем. – Возьми на сдачу, дурочка. Когда тебе надоест возиться с этим племенем дураков и надутых павлинов, вспомни обо мне. Я готова ждать тебя вечно.
Она чётко верила, что я продала шубу в полцены, чтобы выкупить любовника из приключений. Пусть. Мне не жалко.
Я невольно заснула в такси, что несло меня в безопасную гавань генеральских хором. Город уже проснулся. Тянулся в пробках на ежедневную работу.
– Девушка, ваш телефон звонит все время, – разбудил меня осторожно пожилой таксист. Знал бы он, какая сумма у меня в цветном пластиковом пакете на коленях. Как бы повел себя, неизвестно.
– Спасибо, – ответила я.
Машина уже тормозила перед домом номер один на Главном проспекте.
– Вы женаты? – спросила я, сама не понимая зачем.
– Тридцать пять лет, девочка, – ответил таксист, устало улыбаясь простым русским лицом.
– Возьмите эту шубу для своей жены. Не бойтесь. Она не краденная. Чистая. Просто пожелайте мне удачи, – попросила я, выбираясь в декабрь в тонкой водолазке и джинсах.
– Как же так? Это дорого, – испугался дяденька.
– Мне так нужна удача. Просто пожелайте. Не сомневайтесь, – я улыбнулась его растерянному лицу.
– Счастья тебе и удачи, девочка, – он вдруг по-доброму посмотрел на меня в зеркало заднего вида. Поверил в чудо.
– Тебя ограбили. Я так и знала! – заключила Руфина Львовна, открыв мне входную дверь.
– Все нормально, – ответила я тихо.
– Шуба где? Только сумасшедшая может без охраны разгуливать по городу с таким соболем на плечах! – возмутилась она. Обмануть настоящую женщину в ней невозможно.
– Руфиночка Львовна, не шумите. Я сама продала шубу. Сейчас напьюсь кофе и уйду, – я так устала, что еле языком ворочала.
– Что случилось, детка? – она отобрала у меня турку. – Миша! Иди к нам и свари кофе!
Потрясающая женщина. Никогда и ничего не делает сама, если есть ещё варианты.
Миша возник удивительно быстро. Несмотря на восьмой час утра. Забрал джезву из рук бабушки. Через пять минут я уже вдыхала честный аромат. На кофе мой друг не экономил никогда.
– Надо запихнуть эту наличность на карту. Причём в разных районах, иначе заблокируют, – я толкнула ногой вперёд тяжелый пакет. – Перевести любым способом моему брату в Мариуполь.
– Ого! – сказал Миша, заглянув в пакет. – Это – шуба?
Он смотрел на меня спокойно-равнодушными глазами.
– А! – махнула я небрежно рукой. – Бог дал. Бог взял. Сделаешь это для меня? Время дорого.
Он молча кивнул. Я, забыв про кофе, на автопилоте пересекла кухню. Нежно, по стеночке, добралась до спальни. Уронила себя на несвежие простыни. Заползла под одеяло. Спать.
