Текст книги "Вкус Яда (ЛП)"

Автор книги: Лиза Смедман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

По пути он на кого-то наткнулся. Выставленная перед собой рука нащупала мокрый подол потрепанной робы и пару ног. Ткнув лезвием в одну из них, Арвин услышал хрип боли. Незнакомец развернулся. Послышалось женское пение, и молодой человек узнал ту, что прикидывалась шлюхой. Женщина нараспев сплетала заклинание. Скрючившись от боли, Арвин почувствовал, как магия проникла прямо в сознание. В ушах зазвенело, словно рядом ударили в гонг. Среди грохота он уловил единственную команду: «Отступаем!».

Подчиняясь магии, он упал на скользкий камень. Арвин едва мог ползти – так сильно его била дрожь; боль, вызванная горькой жидкостью, была почти нестерпимой. В какой-то момент рука провалилась в пустоту – он находился на самом краю островка. Скорчившись, он перекатился через край, но вместо того, чтобы погрузиться в воду, приземлился во что-то, раскачивающееся из стороны в сторону. Лодка! Холодная вонючая вода хлынула через борт, пропитав одежду лежащего на спине Арвина. Он услышал, как с влажным треском, словно ветхая тряпка, оборвалась веревка, которая удерживала лодку у островка. Подталкиваемое потоком суденышко начало отплывать.

Ноулг и прочие пленники продолжали кричать, но Арвин ничего не замечал. Боль внутри усиливалась, после чего на смену ей пришла отупляющая усталость. Мужчина хотел сесть, но не смог – тело больше не слушалось. Он даже был не в силах шевельнуть пальцем. Напрягая вялое сознание, Арвин попытался понять, что происходит, но мысли были столь же ветхими, как робы прокаженных похитителей.

 Умираю, подумал он. Я умираю. Думал сбежать, но смог только заползти в свой гроб.

Киторн 23, глубокая ночь

Глаза Арвина резко открылись, поскольку до слуха донесся резкий шипящий звук. Где он? Неужели это был сон? Нет. Одежда была влажной, дрожь продолжала сотрясать тело, окружавшее его зловоние никуда не исчезло. Он чувствовал на себе слизь – на коже, под промокшей одеждой, в волосах. Он почувствовал и нечто другое – на груди лежало что-то тяжелое. Мгновение спустя тяжесть сместилась, и теперь стало ясно, откуда донесся шипящий звук. На Арвине лежала змея длиной в две его руки и толщиной с запястье.

Рептилия уставилась в глаза человека немигающим взглядом.

Испуганный Арвин резко сел, и с размаху треснулся головой о низкий потолок. Он снова повалился на спину, и «ложе» качнулось, едва не перевернувшись. Человек увидел, что растянулся на дне ветхой шлюпки, борта которой почти касались каменного свода. Боясь, что судно утонет, он старался лежать как можно спокойнее. Змея тем временем развернулась и скользнула по телу Арвина к его ногам.

Молодой человек повернул голову вправо и всмотрелся в узкую щель между бортом лодки и потолком. Он увидел, что борт уперся железную решетку, изъеденную ржавчиной. За ней можно было разглядеть переполненную судами гавань. Откуда-то сверху доносились голоса и шаги моряков, снующих расположенной вдоль берега дамбе. Посмотрев налево, Арвин увидел темный заполненный водой туннель. Из глубин слышался шум падающей воды.

После мимолетного замешательства молодой мужчина понял, где находится и что произошло. Несмотря на то, что жидкость, влитая в глотку изуродованными безумцами, очевидно, была ядом, он выжил. Боль и дрожь, и последовавшее за ними забытье миновали. Должно быть за то время, что Арвин пролежал без сознания, его тело успело справиться с токсином. Он был жив и здоров. Его тело покрывал зловонный налет, от которого шелушилась кожа. Каким-то чудом лодка, в которую упал мужчина, не затонула среди коллекторов, несущих нечистоты к морю.

– Девять жизней, – прошептал Арвин, касаясь висящей шее бусины.

Жив ли еще Ноулг? Сколько прошло времени? Только богам известно, сколько молодой мужчина пролежал без сознания в лодке. Единственное, в чем он был уверен: на дворе по-прежнему стояла ночь. Арвин напряженно прислушался, стараясь уловить эхо отдаленных криков, но услышал лишь журчание воды и всплеск, который возможно исходил от упавшей в водослив крысы.

Змея, тем временем, миновав лодыжки человека, скользнула через край лодки и обвилась вокруг одного из прутов решетки. Была ли она обычной рептилией или принявшей облик змеи юань-ти? И что ей понадобилось в лодке? Арвин коснулся чешуйчатого тела кончиками пальцев.

– Кто ты? – спросил он. – Что…

Змея повернулась и посмотрела на мужчину. В зеленых чешуйках отразился проблеск света из гавани, на миг показался тонкий язык и пощекотал воздух. Несколько долгих секунд рептилия неотрывно смотрела на человека, словно принимала какое-то решение. Затем отвернулась и скользнула по пруту вверх, к дамбе. В следующий момент она скрылась из виду.

Молодой человек торопливо оценил обстановку. Волшебная перчатка все еще была на левой руке. Он дважды произнес заклинание, в ответ на которое кинжал появился, а затем исчез – оружие было при нём. К тому же похитители не сняли с правого запястья плетеный кожаный браслет. Все три магических устройства по-прежнему были в его распоряжении.

Они понадобятся Арвину, если он пойдёт спасать Ноулга.

Помещение с каменным островком осталась где-то позади. Лежа на спине и отталкиваясь от потолка, молодой мужчина сможет вывести лодку обратно в туннель. Осторожно, опасаясь потопить ветхое суденышко, Арвин поднял руки и уперся ладонями в каменный свод.

Но тут же замер. А сможет ли он найти обратный путь? Канализация, по слухам, представляла собой столь же сложный лабиринт, что и извивающиеся над ней городские улицы. Поворотов и разветвлений в ней было больше, чем в змеином клубке. Пока он отыщет Ноулга, если вообще отыщет, тот уже будет мертв.

К тому же существовала вероятность снова столкнуться с обезображенными язвами людьми. Чума всегда пугала мужчину и он не хотел подвергать себя опасности в заведомо безнадежном предприятии. И впрямь, Арвин был Ноулгу ничем не обязан. Покинув приют, тот не вернулся за другом. Даже не дал о себе знать. Ноулг просто забыл о товарище до той поры, пока судьба вновь не свела их вместе. И если бы сбежать удалось вору, Арвин вряд ли мог бы рассчитывать, что тот придет его спасать.

Как и в приюте.

За исключением того короткого периода, когда Ноулг дружил с ним.

Но эти крики… Неужели он повернется спиной к товарищу, а потом всю жизнь будет слышать эхо его отчаяния?

Он должен спасти Ноулга. Такова его натура. Столь же верен и глуп, как и его мать.

Молодой мужчина только надеялся, что это не приведет его к смерти, как некогда привело её.

Арвин направил лодку обратно в туннель, но вскоре заметил, что расстояние между бортами лодки и кирпичным сводом сокращается. Начинался прилив, уровень воды в сточном туннеле стал подниматься. Через считанные моменты древесина шлюпки коснется потолка. Суденышко наполнится водой и затонет.

 Значит, так тому и быть. Прилив всё решил за него. Через пару мгновений туннель заполнит вода, отрезая единственный путь к пещере, в которой находится Ноулг. Арвин сможет вернуться только после отлива, но к тому моменту, скорее всего, уже будет слишком поздно.

Арвин вряд ли сможет снова найти ту пещеру.

Если конечно прокаженные не вернутся в таверну за новыми жертвами. Такая возможность существовала, ведь по меньшей мере две из них – Ноулг и женщина, что просила Арвина разрезать путы – попали в плен именно оттуда. Хорошо бы фанатики решили, что Арвин погиб. Если молодой мужчина увидит одного из них в «Петле», можно будет проследить за ним до пещеры в канализации.

Борта лодки коснулись потолка, скрывая огни гавани, словно закрывалась крышка гроба. Вода в туннеле поднялась почти к самому своду и хлынула в лодку. Пора выбираться.

Арвин качнулся вправо, сознательно опрокидывая лодку, и, погрузившись в холодную зловонную воду, схватился за решетку. Промежутки между прутьями были достаточно широки, чтобы через них протиснуться, тем более, что скользкие нечистоты послужили отличной смазкой. Цепляясь за железный прут и держа голову над быстро прибывающей водой, молодой человек просунул плечо меж двух прутьев. Повернув голову и втянув живот, ему удалось протиснуться сквозь решетку.

Уцепившись за неровности кирпичной кладки, Арвин подтянулся и перевалился через край дамбы. Встав на ноги, он огляделся по сторонам, стараясь сообразить, где очутился. Затем, оставляя за собой след из зловонных лужиц, молодой человек зашагал к «Смертельной Петле».

Глава 2

Киторн 23, глубокая ночь

На пути к таверне Арвин подозрительно оглядывал всех, кто попадал под свет уличных фонарей. Он заметил, как в его сторону двинулись четверо моряков, и отступил, давая группе пройти. Когда они приблизились, один из матросов бросил на Арвина долгий затуманенный взгляд и громко захохотал. Его дружки повернулись, желая понять, в чем причина веселья. Принюхавшись, они поспешно зажали носы. Изрядно выпившие моряки закричали Арвину, чтоб тот не подходил к ним с наветренной стороны.

Мужчина почувствовал, как по щекам разливается жар. Он будто снова стал мальчишкой, терпящим издевки приютских детей, когда те потешались над наказанием, которому он подвергся – от прикосновения волшебного жезла его кожа стала пахнуть, словно гниющий труп. У жрецов этот способ наказания был излюбленным, и вдохновением для него служило писание об одном из неисчислимых, бесконечных страданий праведников Ильметера. Арвин пытался избавиться от магического зловония, скобля кожу пемзой и стоя под струей воды, пока не продрог до костей, но все было тщетно – запах бил в нос и оседал на языке, вызывая рвотные спазмы. Даже сбрив волосы, он не избавился от зловония. Мало того, дети вдобовок принялись дразнить его лысую голову, обзывая тухлым яйцом.

По виску Арвина сбежал ручеек зловонной жидкости. Он отбросил влажные волосы назад, почувствовав, что теперь грязь стекает ему за воротник. Во всяком случае, в этот раз запах можно смыть.

К тому же, он больше не мальчик для битья.

Схватив самого крупного из весельчаков за отворот куртки, молодой мужчина вызвал кинжал и прижал лезвие к ноздрям моряка. Острие чуть оцарапало кожу, и к губам человека сбежала алая струйка.

– Может тебе отрезать нос? – прошипел Арвин сквозь сжатые зубы. – Может, тогда тебе не будет вонять? Или ты с приятелями предпочтешь бросать оскорбления в другом месте?

Глаза моряка расширились. Он хотел было помотать головой, но вовремя остановился.

– Остынь, приятель. Уже уходим.

 Арвин отстранился, пряча кинжал. Матросы поспешили убраться прочь, выскочка с окровавленным носом бормотал проклятия.

Молодой человек некоторое время стоял в тишине, наблюдая за ночными гуляками, праздно шатающимися по дамбе, и задаваясь вопросом, мог ли кто-то из них скрывать под плащом магии оспины. Колкости моряков заставили его осознать одну простую истину – единственный способ обнаружить кого-то из обезображенных, это использовать обоняние, ориентируясь на кислый, болезненный запах. Однако, будучи окутанным вонью канализации, на успех можно было не рассчитывать.

Вздохнув, он зашагал в направлении бани.

Некоторое время спустя Арвин снова чувствовал себя человеком. Баня, круглое каменное помещение, где в горячем паре нежились посетители, пока рабы мылили и терли их мочалками, однозначно стоила потраченного времени. Кожа Арвина порозовела и благоухала мылом, и одетый в свежую одежду мужчина чувствовал, что теперь готов к любым трудностям.

Даже вновь спуститься в коллектор за Ноулгом.

Арвин вернулся к отправной точке, «Смертельной петле». Рассвет еще не наступил, и дела в таверне текли неторопливо и вяло. Большинство моряков, покачиваясь, возвращались на свои суда, чтобы выспаться после попойки. За столами сидело не больше десятка посетителей. Среди них мужчина узнал рыжеволосую юань-ти, зашедшую накануне вечером.

Женщина успела сменить платье на новое, сшитое из мерцающей зеленой ткани на пару оттенков светлее её чешуи. Она подняла голову, глядя на вошедшего в таверну Арвина. Молодой человек сомневался, что она узнает в нем одного из вчерашних посетителей – в бане он подстриг волосы. Но даже если бы локоны по-прежнему свисали до плеч, вряд ли юань-ти сумела бы его вспомнить. Приятная, но ничем не выдающаяся внешность Арвина прекрасно помогала растворяться в толпе и выглядеть «как все». Эта черта была весьма полезна в его роде деятельности, хотя то, что люди постоянно принимали его за другого, несколько раздражало.

Женщина продолжала смотреть на Арвина, и тот скрестил два пальца на правой руке, отведя ее чуть в сторону.

Гильдия?

Рыжеволосая юань-ти отвернулась, не ответив.

И тут Арвина осенило. Прошлой ночью женщина, казалось, высматривала кого-то в толпе. А если те люди похитили её друга? Не потому ли она вернулась в «Петлю»? Если это так, то возможно, она захочет подключиться к поискам Ноулга. По крайней мере, она могла заметить то, что ускользнуло от внимания молодого человека.

Арвин подошел к её столу, низко поклонился и замер, ожидая, когда женщина позволит ему распрямиться. Когда юань-ти сделала это, молодой человек одарил её одной из своих самых обаятельных улыбок и кивнул на стоявший напротив стул.

– Могу я к вам присоединиться?

В затылке появилось знакомое ощущение покалывания – добрый знак в ситуациях подобного рода. Женщина предложит присесть. Он был в этом уверен.

Юань-ти наклонила голову, словно к чему-то прислушиваясь – еще один хороший знак – но промолчала. На мгновение Арвин испугался, что она прогонит его прочь – её расе была свойственно пренебрежение к людям. Но женщина всё же кивнула и жестом предложила сесть. Её губы на миг тронула легкая улыбка, будто она видела в этом нечто забавное, но почти тут же исчезла.

Молодой человек сел.

– Вы были здесь прошлой ночью, – начал он.

Женщина выжидающе смотрела, не мигая. Но Арвин вырос в Хлондете и привык к взглядам юань-ти. Если она пыталась его смутить, то старалась напрасно.

– Помните человека, с которым я пил – в желтой рубашке?

Она кивнула.

– А женщина, что сидела на его коленях, проститутка, вы видели ее после?

– Рябая женщина? – голос был мягким и свистящим; как у всех юань-ти, в её акценте проскальзывало шипение.

Арвин приподнял брови.

– Вы заметили её язвы?

– Разглядела сквозь заклинание, которым она пыталась скрыть их, – ответила собеседница. – Я увидела её истинный облик, как только она шагнула в таверну.

Молодой мужчина был потрясен.

– Вы знали, что она больна? Почему же не сказали нам или не вызвали стражу?

Женщина пожала плечами медленным плавным движением.

– Не было причин для беспокойства. Чума изуродовала ей лицо и отступила, оставив лишь рубцы.

– Но её прикосновения…

– Безвредны, – перебила юань-ти. – Эти язвы – не более чем обычные шрамы. Вот если бы они были открыты и гноились, тогда другое дело.

– А слюна? – спросил Арвин.

Юань-ти вперилась в него взглядом.

– Ты её целовал?

– Мой друг целовал. Или скорее… – он вспомнил слизь, размазанную по его лбу. – Шлюха поцеловала его в лоб. Это могло заразить его чумой?

Арвин ждал ответа, затаив дыхание. Неужели он поборол яд только для того, чтобы погибнуть от смертельной болезни?

Юань-ти издала слабое шипение, которое вероятно символизировало смех.

– Нет. Скажи другу, чтоб не волновался. Чумы, что оставила оспины, давно нет в её теле.

В её словах было столько уверенности, что молодой человек поверил. По телу пробежала волна облегчения. Осознание того, что его касались люди, зараженные чумой, наполняло ужасом. Арвин был слишком молод, чтобы помнить последнюю эпидемию, которая прокатилась по Вилхонской протоке; «драконья чума» была побеждена за тридцать лет до его рождения. Но, как и большинство горожан, он боялся даже говорить о ней. Болезнь, считающаяся магической по происхождению, вызывала отслаивание кожи огромными, похожими на драконьи чешуйки кусками, оставляя сочащиеся кровью и лимфой незаживающие язвы.

Вздрогнув от этих мыслей, Арвин приказал подошедшей к их столу официантке принести эля; затем он вновь повернулся к юань-ти.

– Кажется, о болезни вам известно довольно много.

– Последние несколько месяцев я посвятила исследованиям.

Глаза молодого мужчины сузились.

– Вот как?

В голове мелькнула подозрительная мысль – уж не «проститутку» ли или одного из её сообщников искала вчера вечером рыжая юань-ти.

– Вы следили за нами после того, как мы вышли из таверны? – прямо спросил Арвин и напряженно замер, ожидая ответа. Вдруг собеседница сможет описать место, где рябые спускаются в канализацию. Зная отправную точку, молодой человек быстрее сможет отыскать ту пещеру.

– Не было нужды. Я… предчувствовала, что снова встречу тебя сегодня утром и услышу твой рассказ, – женщина впилась взглядом в глаза Арвина. – Расскажи, что произошло после того, как вы с другом покинули это место?

Молодой человек уставился на юань-ти, поражённый ее равнодушием. Она сидела и смотрела, как Ноулга уводит больная женщина, и не сделала ровным счетом ничего. Могла бы хоть предупредить Арвина не идти следом. Но нет, вместо этого она дала событиям развиваться своим ходом, чтобы потом расспросить выживших.

– Своего рода «изучение болезни», – пробормотал человек себе под нос. Поймав немигающий взгляд юань-ти, он спросил: – Кто ты?

– Зелия.

Должно быть, это её имя.

– На кого ты работаешь?

Юань-ти издала шипящий смех.

– На себя.

Арвин нахмурился. Когда стало ясно, что Зелия не собирается добавить к своим словам ещё что-то, он принял решение рассказать ей обо всём. Молодой мужчина всё равно ничего не терял, при этом однако мог раздобыть необходимые сведения. Возможно, женщина заметит в его рассказе что-то, что поможет отыскать Ноулга. Казалось, она знала куда больше, чем говорила, но это впечатление, как правило, создавалось при общении с любым юань-ти.

Умалчивая о сделке с Ноулгом, Арвин поведал о недавних событиях: о сражении с проституткой и её сообщником, о плене в коллекторах, о том, как его заставили выпить яд и о вызванной им страшной боли, о побеге в лодке. На протяжении всего рассказа он неотрывно смотрел на Зелию, но выражение её лица не менялось. Женщина слушала внимательно, особенно заинтересовавшись помещением, где проходил странный ритуал, и попросила более подробно описать похитивших его людей, их внешность и то, о чём они говорили. В завершение рассказа Арвин дал описание статуи.

– Древесина сильно прогнила, но, безусловно, статуя изображала женщину. Руки подняты, как если бы она…

– Талона.

– Это имя? – спросил Арвин. Он никогда не слышал его прежде.

– Повелительница Ядов, Госпожа Болезней, Мать Смерти, – продекламировала Зелия.

Мужчина вздрогнул.

– Да. Они называли её именно так.

– Богиня болезней и недугов, – продолжила юань-ти. – В Вилхонской протоке о ней знают мало и почти не поклоняются. Её последователи появились в Хлондете совсем недавно.

– Значит, прошлой ночью было жертвоприношение, – сказал Арвин.

– Да, так они ублажают свою богиню. Взывают к Талоне, принося в жертву чужую жизнь, чтоб она щадила их собственные.

– Поэтому они и напоили нас отравой.

– Именно, – кивнула Зелия. – Иногда они используют яд, иногда чуму. Но, как правило, сочетают одно с другим.

Арвин почувствовал, как кровь отлила от лица.

– Чума, – прошептал он мгновенно охрипшим голосом. Что если в яд было подмешано что-то переносящее болезнь? Человек вцепился в край столешницы и посмотрел на свои руки, проверяя, не появились ли на коже сочащиеся гноем нарывы.

 В этот момент принесли эль. Девушка поставила напиток на стол и выжидающе замерла. Арвин уставился на кружку, разом потеряв желание пить. Понимая, что официантка все еще стоит рядом, он нащупал в кармане монету и бросил на поднос. Видимо, молодой мужчина заплатил слишком много, судя по тому, с какой поспешностью ретировалась официантка, но это его беспокоило в последнюю очередь. В сознании мелькали образы симптомов, сопровождавших чуму – заполненные жидкостью лёгкие, горящее от лихорадки тело, выпадающие волосы, отслаивающиеся куски кожи…

– Талона ещё может заявить на меня права? – прохрипел он.

Зелия улыбнулась.

– Ты чувствуешь, что здоров, так ведь? – она пренебрежительно махнула рукой. – Даже если в яде была зараза, твой организм наверняка её уже поборол. Ты сумел выскользнуть из рук богини. Для Талоны ты потерян.

Арвин кивнул, стараясь успокоиться. Он и впрямь чувствовал себя здоровым и сильным. Обновлённым и живым, несмотря на то, что не спал прошлой ночью. Если он и заразился чумой, то она себя не проявляла – пока.

Внезапно в его голове возник вопрос.

– Почему тебя интересует этот культ? – спросил мужчина.

– Они убивают.

– Убивают. Но кого – людей! – поправил Арвин. – С чего юань-ти волноваться об этом?

Ответом послужил холодный немигающий взгляд. На мгновение он испугался, что зашел слишком далеко. Разве его и впрямь заботит, зачем Зелия проводит «исследование» болезни, или какая ей от этого польза? Действительно, это не его дело. Арвин поспешно вернулся к вопросам, ответы на которые могли помочь найти Ноулга.

– У этого культа есть название? – спросил он.

Юань-ти изящно кивнула.

– Они называют себя Оспой.

– Можешь еще что-нибудь рассказать? Например, как их отыскать?

– И что ты сделаешь, когда найдешь их? – улыбнулась рыжеволосая женщина.

– Спасу своего друга.

Зелия нахмурилась.

– Это лишь вызовет у последователей культа подозрение, что за ними следят, – сказала она. – К тому же, это бессмысленно – твой друг уже мёртв.

Увидев, что собеседник собирается протестовать, женщина подняла руку в останавливающем жесте.

– И ты бы погиб, не окажись сильнее прочих. Но есть способ отомстить за его смерть. Хочешь узнать как?

Молодой мужчина недоверчиво прищурился. Он всегда точно знал, когда им манипулируют. Откуда этой женщине знать, жив Ноулг или мертв? Возможно он, как и Арвин, смог справиться с ядом. Не исключено, что он жив и находился в плену.

И всё же мужчина кивнул.

– Я хочу больше знать об Оспе. Всё, что может выведать человек, – продолжила юань-ти. – Я готова оплатить информацию, при условии, что человек будет умён, и не побоится замарать рук.

Арвин изобразил мимолетный интерес, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула.

– Сколько?

Зелия отхлебнула из кружки – недостаточно быстро, чтобы скрыть улыбку. Её зубы оказались по-человечески квадратными и плоскими, а не тонкими изогнутыми клыками, свойственными её расе.

– Прилично.

Теперь уже Арвин вперил в неё пристальный взгляд.

– Почему тебе нужен именно человек? – спросил он наконец.

– Сектанты не примут в свои ряды никого из другой расы.

Молодой мужчина скривился от отвращения, поняв, к чему клонит его нанимательница.

– Ты хочешь, чтобы я присоединился к их культу? Чтобы поклонялся их отвратительной богине? Никогда!

Лицо женщины словно окаменело. Арвин запоздало осознал, что только что сказал. «Отвратительные» – так люди Вилхонской протоки говорили о похожих на змей юань-ти. Это было оскорбление, которое не осмеливался произносить ни один житель Хлондета. За ним всегда следовал либо быстрый смертоносный укус, либо мучительное удушение.

Молодой мужчина нервно сглотнул и отвел руку в перчатке за спину, готовясь вызвать кинжал, но Зелия спустила ему оскорбление.

– Просто сделай вид, что присоединился к ним, – сказала она.

– Я всё равно не согласен, – покачал головой Арвин.

– Отказываешься из-за своей веры?

На мгновение Арвин с тревогой задумался, не имеет ли юань-ти в виду Илметера, известно ли ей о его жизни в приюте и нескончаемых попытках жрецов привить своим подопечным идеи «вечной благодарности за милость Господа нашего Плачущего Бога». Затем он понял, что Зелия спросила об этом без скрытых мотивов.

– Я не поклоняюсь какому-то определенному божеству, – ответил он. – Бросаю изредка монеты в чашу Тиморы на удачу, только и всего.

– Тогда почему ты отказываешься?

Арвин вздохнул.

– Я простой торговец. Мастерю канаты и сети, а для твоей работы нужен актёр – или вор.

Глаза Зелии сузились.

– Мне нужен ты. Ты пережил болезнь, которой тебя заразила Оспа. В их глазах ты благословлён.

– Понятно, – мужчина решил проверить, насколько велико желание юань-ти заслать его к сектантам. – Вчера вечером я лишился тысячи золотых. Готова ли ты восполнить мои потери в обмен на согласие стать твоим шпионом?

Зелия пренебрежительно махнула рукой, будто речь шла о карманной мелочи.

– Разумеется.

– Пять тысяч?

– Да.

– Десять?

Женщина натянуто улыбнулась.

– Если добьешься желаемых результатов, да. И если будешь подчиняться приказам.

Арвин с трудом смог сохранить на лице бесстрастное выражение. Собравшись мыслями, он потягивал эль и обдумывал предложение. Десяти тысяч золотом хватило бы на то, чтобы покинуть Хлондет и навсегда вырваться из лап Гильдии. Но молодого человека интересовало, на кого работает Зелия. На кого-то с весьма глубокими карманами, возможно даже с доступом к королевской казне. Хотя, разговор о золоте может быть обманом, и она не собирается платить, что куда вероятней. Классический прием – пообещать жертве все, что она пожелает и даже больше.

– Ну, так что? – спросила юань-ти. – Берёшься?

Арвин вздрогнул, вспомнив страшные язвы на коже сектантов. Неужели так выглядела его мать, когда умирала? Он решил, что не сможет выдержать их прикосновений снова, пусть даже угрозы заразиться и нет. Даже за десять тысяч золотых.

– Нет, – ответил мужчина. – Даже за все сокровища Экстаминосов. Найди кого-нибудь другого, – он поставил кружку на стол и встал.

К его удивлению Зелия не попыталась его остановить. Вместо этого прильнула к кружке, проглотив плавающее в напитке яйцо. Затем женщина облизнула губы – язык был длиннее человеческого, с раздвоенным концом и…

И синий.

Арвин почувствовал, что его глаза полезли на лоб. Он опустился обратно на стул.

– Змеёй в лодке была ты!?

– Да.

– И ты нейтрализовала яд?

Зелия кивнула.

– Зачем?

– Я хотела, чтобы ты выжил.

– Зная, благодаря «предчувствию», что я вернусь в таверну и расскажу, что со мной произошло, – сказал Арвин.

– Да.

Внутри молодого человека вскипел гнев, к щекам прилила кровь.

– Ты меня использовала.

– Я спасла тебе жизнь, – парировала юань-ти.

– Ответ всё равно «нет». Я не вступлю в секту.

– Вступишь, – медленно проговорила женщина. – Через семь дней, считая с этого момента.

Она произнесла это с такой уверенностью, что Арвин запнулся.

– Что ты имеешь в виду? – промолвил он.

– Нейтрализовав яд, я посадила в твоем разуме «семя», – сказала Зелия. – «Семя», которое прорастет через семь дней. По истечении этого времени твоё сознание перестанет быть твоим. Твое тело будет принадлежать мне, и выполнять всё, что я велю.

Она нагнулась, протянула руку через стол и погладила кончиками пальцев висок молодого человека, затем улыбаясь села обратно.

Арвин смотрел на юань-ти с ужасом. Она блефует, убеждал он себя. Но спокойствие женщины говорило об обратном. Она улыбалась слишком уверено, слишком самодовольно – как картёжник, который знает, что все козыри у него. И теперь, когда Зелия обратила на это его внимание, мужчина почувствовал слабую пульсацию в висках, схожую с той, что предвещает сильную головную боль. Неужели это «семя» пускало корни в его мозг?

– Что если я соглашусь вступить в культ? – спросил молодой человек. – Если я соглашусь, ты удалишь его?

Зелия тихо зашипела.

– О, так ты передумал? – она собиралась добавить что-то еще, но за спиной Арвина раздался испуганный крик, скрежет поспешно отодвигаемых стульев – и звон кольчуги.

Медленно, чтобы не привлекать внимания, молодой мужчина повернулся и увидел у порога десяток облаченных в доспехи людей – стража Хлондета. На каждом был шлем, похожий на раскрывшую капюшон кобру, с забралом, скрывавшим лицо до носа. Бронзовые кольчуги сверкали словно чешуя, когда стражники, вооруженные арбалетами странной формы, вошли в таверну. Арвин смог увидеть их в действии через минуту, когда парнишка, едва пересекший черту детства, вскочил со стула и кинулся к двери, что вела на примыкающий к «Петле» склад. По сигналу командира один из стражников – крупный мужчина с выступающим подбородком, на нагруднике которого была выбита эмблема с двумя переплетающимися змеями – нажал на спусковой крючок. С арбалета сорвалась пара свинцовых шариков, скрепленных между собой тонким шнуром, и, вращаясь, полетела в цель. Шнур обвился вокруг лодыжек юнца, и тот упал, врезавшись в стол.

Воцарившуюся тишину нарушил лишь стук катящийся по столу кружки, упавшей затем с мягким звуком на усыпанный опилками пол. Когда человек, стрелявший из арбалета, шагнул к беглецу, чтоб арестовать его, сержант заговорил.

– Приказом Леди Экстаминос, я уполномочен собрать экипаж для галеры, – объявил он. Те, кто ранее служил в страже, от повинности освобождаются. Всем закатать рукава.

Горстка посетителей таверны покорно обнажили левые предплечья, на которые магией военных клерков были нанесены магические клейма – знак, что они отслужили четыре года в городской страже, как того требовал закон от каждого живущего в Хлондете мужчины. Арвин нервно оглянул зал, сердце зашлось бешеным стуком. Галера? Шанс её экипажа вернуться домой был слабее, чем у тех, кого отправляли в Расколотые Горы воевать с гоблинами.

Молодой мужчина был не настолько глуп, чтоб попытаться бежать; он бы все равно не ушел дальше того мальчишки, которого сейчас подталкивали к выходу. Единственный путь к спасению – наклонный пандус, ведущий к дамбе – был заблокирован стражниками, выпускавшими на улицу только тех, кто имел шеврон прошедшего службу.

Ещё большее беспокойство вызывал человек рядом с сержантом. На нём не было ни шлема, ни брони, а из оружия на бедре висел лишь заткнутый в ножны кинжал. У него был странный разрез глаз – мать Арвина рассказывала, что такие глаза имеют люди с Востока. Судя по седым волосам и глубоким морщинам в уголках рта, для стражника мужчина был слишком стар. Он держал одну руку в кармане – возможно, сжимая некое магическое устройство – и внимательно вглядывался в лица посетителей таверны.

Рейд не был обычной вербовкой. Стражники кого-то искали.

Арвин нервно сглотнул и коснулся висящей на шее бусины.

– Девять жизней, – прошептал он, расстегивая манжеты рубашки. Делая вид, что возится со шнурком, молодой человек повернулся к Зелии.

– Я не смогу стать твоим шпионом, если окажусь на борту галеры, – прошептал он. – Если сможешь на них как-то повлиять, действуй сейчас.

Губы юань-ти растянулись в улыбке.

– Принимаешь мое предложение?

Мужчина поспешно кивнул, когда к их столу подошел один из ополчения.

– Слишком поздно.

Женщина грациозно встала и обратилась к стражнику: – Вот один из тех, кто вам нужен, – кивнула она на Арвина и зашагала прочь.

Ощущая на себе пристальный взгляд из-под забрала, молодой человек почувствовал, как волоски на затылке встают дыбом. Руки замерли на манжете. Даже если набор в команду просто предлог, это не отменяло того факта, что он не проходил воинскую службу. Чтобы легенда продолжала казаться подлинной, стражникам придётся арестовать Арвина. Его бросят в тюрьму, и спустя семь дней заклинание Зелии обретет силу.