Текст книги "Другая дочь"
Автор книги: Лиза Гарднер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)
Глава 26
Кондоминиум Брайана Стоукса походил на стерильный модернистский музей. Риггс с Ченни выдернули смотрителя, чтобы тот провел их внутрь. По-видимому, его обязанностью являлся сбор арендной платы. Поднявшись на третий жилой этаж, они очутились в гостиной четырехкомнатной квартиры: кругом только кристально прозрачные стекла, хромовые проемы и один черный кожаный диван.
– Ни одной семейной фотографии на стене, – заметил Ченни.
– Он не слишком доволен своей семьей.
– Приемная дочь благодарна своим родителям, – пробормотал Ченни. – А старший сын для них все равно что умер. Можете себе представить этих ребят в ток-шоу «Милая семейка»?
– Только по разные стороны баррикад.
Агенты бродили из комнаты в комнату. Ни пылинки, ни крошки от еды, ни разбросанной одежды. Этот парень много лет назад мог бы давать уроки домоведения Дэвиду и его брату.
– В холодильнике только пиво и йогурт, – поведал Ченни.
– Автоответчик пуст, – откликнулся Дэвид, затем нахмурился. – Можешь поверить, что за два дня не поступило ни единого сообщения?
– Может, Брайан позвонил и проверил. Эти продвинутые телефоны такое позволяют.
– Возможно.
Они по второму разу обошли квартиру. Очень аккуратно и абсолютно безлико. Проблемный парень, решил Дэвид, потому что ни один нормальный мужик не отдраивает свое жилище до такой степени.
Смотритель заверил, что сегодня не видел никакой блондинки, входящей в здание, но признался, что питает слабость к дневному телевизионному «мылу». А вот Брайана заметил. Не то чтобы он следит за жильцами-мужчинами, буркнул служащий, пожимая плечами, поддергивая брюки и поглаживая пивной живот. Некоторые из них определенно переметнулись на другую сторону поля, «ну, вы меня понимаете», а ему совсем ни к чему, чтобы такие типы имели на него виды.
Ченни с Дэвидом поплелись вниз. Только дошли до своей тачки, как позади остановилась машина.
– Специальные агенты Риггс, Ченни.
Оба синхронно обернулись, Ченни потянулся за оружием. Брайан Стоукс выбрался из-за затененной дверцы автомобиля. Он выглядел так, будто не спал сутки.
– Опусти пистолет, Ченни, – сухо скомандовал Дэвид. – Сомневаюсь, что мистер Стоукс решится устроить настолько горячий обмен мнениями.
– Я просто хочу поговорить, – встрял Брайан.
– Вы знаете, где ваша сестра?
– Только что получил сообщение, – кивнул Брайан. – Такова моя роль в семье.
– А какова ваша роль в исчезновении Меган двадцать пять лет назад?
Брайан посмотрел на Риггса с любопытством.
– Вы думаете, что в похищении Меган виноват я, – сказал он и улыбнулся. – Естественно. Но это ничто в сравнении с тем, в чем я сам виню себя.
– Брайан…
– Следуйте за мной, господа агенты. Хочу вам кое-что показать и рассказать. Эх, надо было это сделать давным-давно.
* * *
Они зашагали за Стоуксом, проходя квартал за кварталом. Аккуратные кирпичные дома выстроились как игрушечные солдатики. Миновав несколько улиц, Брайан свернул в переулок, где красовались старые, но все еще величественные и дорогие особняки. Ключом открыл последний в ряду. Желтые нарциссы в вазоне весело качнулись, когда они проходили через массивные деревянные двери, но никто из мужчин цветов не заметил.
– Мой… друг здесь живет, – сообщил Брайан, поднимаясь по лестнице.
– Имеете в виду – любовник.
– Можно сказать и так. Теоретически никто не знает имя человека, с которым я встречаюсь, или как часто я ночую у него дома.
– Теоретически?
– Во вторник утром я получил пакет. Посыльный доставил на мое имя, сюда, по этому адресу.
Риггс с Ченни обменялись взглядами.
– И вы до сих пор это скрывали? – спросил Дэвид.
– Мне нужно было время подумать.
– А заявление о без вести пропавшем?
– Это я попросил Нейта подать заявление. Чтобы сбить его со следа.
– Кого его?
– Не знаю, агент. Надеюсь, вы меня просветите.
Они дошли до третьего этажа. Брайан открыл входную дверь, провел напарников внутрь и сразу исчез на кухне. Роскошный паркетный пол, стены из красного кирпича, груды мягких подушек и пушистые шерстяные ковры – в общем, все то, чего не хватало в стерильном жилище Брайана Стоукса.
– Где Нейт? – спросил Дэвид.
Один вопрос решен. Это определенно настоящий дом Брайана, а та квартира лишь для видимости.
– На работе. Он тоже врач.
– А Мелани? Когда вы ее последний раз видели?
Брайан появился из кухни с картонной коробкой и бросил на Дэвида раздраженный взгляд,
– Я уже говорил, что давно ее не видел.
– Однако в курсе, что она застрелила Уильяма Шеффилда.
– Полчаса назад проверил автоответчик. Было два сообщения. Первое от Мелани. Она говорила так спокойно, что я едва не счел это шуткой. Сказала, что Уильям пытался ее убить, но она случайно в него выстрелила. Хотела меня известить, что с ней все в порядке. Потом упомянула ваше имя и что вы копаете под отца, вероятно, по серьезным причинам. Затем заявила… – заколебался Брайан, – заявила, что точно знает – Рассел Ли Холмс не убивал Меган. А потом… – у Брайана дрогнул голос, и он откашлялся, – потом сказала, что очень меня любит. И поблагодарила за последние двадцать лет жизни.
Брайан уставился на коробку в руках, подбородок окаменел, на щеке задергалась жилка. И тут Дэвида осенило. Проблема Брайана вовсе не в неуверенности в себе. Этот парень ненавидел себя. Искренне, глубоко ненавидел. И считал себя ответственным за все плохое, что случилось в семье, в том числе за трагическую судьбу сестры.
– А второе сообщение?
– От крестного. Третье за день. Помимо прочего он рассказал о выстреле в Уильяма. А еще, что кое-что знает и что нам необходимо серьезно поговорить. Кажется, он тоже получил подарок. Думаю, все они получили.
– Кто все?
– Мама, папа, Джейми, Мелани и я. Все, кто был вовлечен в ту давнюю историю, хотя некоторые из нас помнят больше других. Позвольте показать.
Он поднял крышку картонной коробки. Там на белой папиросной бумаге лежал почерневший сморщенный коровий язык.
– И записка. «Ты получишь по заслугам». Догадываюсь, что имеется в виду. Я уже потерял сестру, понимаете? Не хочу потерять еще и отца.
Дэвид сел и достал блокнот и авторучку.
– Давайте начнем с самого начала, просто до смерти хочу услышать внятные ответы, а вы в состоянии многое прояснить. Где вы были в тот день, когда похитили Меган? Вы и ваша мать.
Брайан сделал глубокий вдох, а затем, глядя на высохший коровий язык, приступил к исповеди.
– Я не был милым ребенком, ясно? Сейчас-то мне, наверное, поставили бы диагноз синдром дефицита внимания. А тогда я был просто гипервозбудимым, и никто – меньше всего моя мать – не знал, что со мной делать. Честно говоря, в нашей семье уже тогда отнюдь не царили тишь да гладь. Не знаю, как родители начали свой брак, но к моменту моего появления отец превратился в завзятого трудоголика, который полностью отдавался работе, ничего не оставляя для семьи. Мама чаще всего выглядела больной и угрюмой, ради развлечения тратила деньги и всячески выпендривалась, чтобы привлечь к себе внимание. Лет, наверное, в восемь я понял, что все гораздо хуже… папа не всегда трудился допоздна, а мама прекрасно знала о его подружках и сама превратилась в заядлую тусовщицу. Сейчас мне кажется, что до шестнадцати лет меня растили роботы. Ни один никогда не говорил ничего плохого о другом, но подводные течения, когда оба находились в комнате… Дети просто чувствуют такие вещи, согласны?
– Да, – угрюмо подтвердил Ченни, заработав удивленные взгляды и Дэвида, и Брайана.
В ответ Ченни пожал плечами. Видимо, он не понаслышке знал, о чем речь.
– Потом появилась Меган, – продолжил Брайан. – Невероятно милая, всегда улыбалась. Что бы ни случилось, сияла и протягивала к вам ручки. Ее любили все. Женщины в супермаркетах, соседи, да Боже мой, даже бродячие собаки. Все автоматически влюблялись в Меган Стоукс, а она автоматически влюблялась во всех подряд. И, разумеется, черт возьми, обо мне совсем забыли. И, да, я ревновал. Злился. Но… у меня тоже не было иммунитета против ее обаяния, агент. Даже ревнуя до чертиков, я ее любил. Иногда ночью пробирался в ее спальню и наблюдал, как она спит. Такая мирная, такая счастливая. Никогда не понимал, как родители умудрились создать такое солнечное веселое существо. А потом я начал бояться. Что родители ее тоже погубят. Что она будет любить их так же сильно, как я, и так же поплатится. Харпер попросту забросит дочь, Патриция скрепя сердце вынуждена будет ее растить, и в один прекрасный день Меган поймет, что родители абсолютно эгоистичные, абсолютно незаинтересованные в ней люди. Поэтому принялся ломать ее игрушки, воровать вещи. Вообразил, что, если буду ее обижать, она станет сильной и научится себя защищать. Специально причинял ей боль в полной уверенности, что приношу ей пользу. Добро пожаловать в версию семьи по-стоуксовски, – криво осклабился Брайан.
– А в последний день? Чем вы занимались тогда?
– Веселился от души, агент. Именно в тот день искренне наслаждался жизнью, что, наверное, мой самый большой грех. В тот день… нам назначили четвертый сеанс психотерапии. Потом меня выпроводили, чтобы врач поговорил с мамой наедине. Не знаю, что он такое сказал. Но она купила мне мороженое, хотя было всего одиннадцать утра. Даже сама съела один шарик, и это женщина, которая последние пятьдесят лет обедает грейпфрутом и сухариком. Мы от души развлекались, агент, по-другому не скажешь. Через некоторое время мама пообещала, что теперь все будет иначе. В семьях случаются тяжелые периоды. Но теперь она осознала, что они с отцом трусливо закрывали глаза на то, что я все прекрасно понимаю. Пообещала проводить со мной больше времени. Они с отцом постараются. Теперь она уверена, что семья дороже всего на свете, и готова сделать все возможное, чтобы мы снова стали единым целым. Сказала, что любит меня, действительно любит, и теперь все будет хорошо. Потом мы играли в парке. Она раскачивала меня на качелях, хотя я был уже слишком большим, чтобы меня раскачивали, но мне нравилось. До сих пор помню, как думал, что это и есть счастье – любопытное и странное ощущение. Если честно, я никогда раньше не чувствовал себя счастливым. Потом мы приехали домой, и полицейский сказал, что Меган пропала. Вот так просто. Вы фаталист, агент? – улыбнулся Брайан. – Я убежденный.
– Вы провели с матерью весь тот день?
– Да.
– Видели, как Меган усадили в автомобиль няни?
– Нет, мы уехали раньше.
– Брайан, вы абсолютно уверены, что Рассел Ли Холмс похитил Меган?
– Абсолютно. Настаиваю – если дьявол обретет человеческое лицо, агент Риггс, то будет выглядеть Расселом Ли Холмсом.
Дэвид нахмурился. Нет оснований не верить Брайану. А если мать с сыном действительно провели вместе весь день и не имеют ничего общего со смертью Меган…
– А при чем тут язык? – расстроено спросил Риггс. – Раз вы не имеете отношения к похищению сестры, почему получили подобный подарок?
– Не знаю, – сжал губы Брайан. – Алтарь в комнате Мелани застал меня врасплох. А уж версия, что она, возможно, дочь Холмса… Боже, не знаю. Могу только отметить, что все эти вещи Меган полиция тогда не нашла, а кто-то, похоже, намеревается обнародовать некую информацию. Например, три дня назад мой крестный получил отрезанный пенис в банке. Догадываюсь, почему именно это.
– Он и Патриция?
– Да уж. Несмотря на всеобщее мнение, не все проблемы моих родителей были вызваны бесконечной занятостью папы в больнице.
Брайан пожал плечами, сделал глубокий вдох.
– Что касается языка… У отца тогда не имелось ста тысяч долларов на выкуп. Он был просто перегруженным работой жильцом дорогущего особняка, старался погасить студенческий займ и заодно обеспечить матери привычный образ жизни. Так что деньги тогда привез Джейми. При мне отдал отцу портфель, набитый наличными. И… – Брайан поднял голову, встретил их взгляды. – И, как выяснилось, отец не отнес баксы похитителю. На встречу с преступником взял свой портфель, а не тот. Без ста тысяч. Я знаю точно, потому что, увидев баул Джейми под родительской кроватью, вытащил его и открыл. Все купюры находились там. Понимаете? Отец не стал платить выкуп. Этот жадный дьявол оставил деньги себе. И Рассел Ли Холмс… Рассел Ли Холмс убил мою сестренку, – задохнулся от гнева Брайан.– А я никому не сказал ни слова. Ни полицейским, ни Джейми, ни маме. Никому. Просто смотрел на Харпера вечер за вечером, наблюдал, как он спокойно ужинал, заверяя маму, что все будет в порядке. Вечер за вечером. Лгал сквозь зубы, продал мою сестру за сто тысяч долларов. А у меня так и не хватило смелости потребовать у него объяснений. Никогда. Тысячу раз собирался сказать в лицо, что он мерзавец, но не смог. Просто не смог!
Брайан вывалил содержимое на дубовый кофейный столик. Зрелище никого не порадовало. Язык свалился на пол и теперь красовался на ковре у всех на виду.
– Дерьмо, – выпалил Брайан. – Дерьмо.
Дэвид тоже так считал. Стало быть, Брайан и Патриция не причастны к гибели Меган, и домашние не покрывают преступление сына. Стало быть, Меган убил либо Джейми, либо Харпер, либо оба на пару. И это было хладнокровное убийство. Четырехлетней девочки с большими голубыми глазами и вьющимися белокурыми волосами.
– Может, вам полегчает, если скажу, что на девяносто процентов уверен – Рассел Ли Холмс не похищал и не убивал Меган. Что объясняет, почему ваш отец не отнес тогда деньги для выкупа. Он уже знал, что платить не придется.
– Что, простите?
Дэвид глубокомысленно прищурился на Брайана.
– Думаю, ваш отец устроил все это не ради ста тысяч. Ради миллиона.
– Что?
– Страхование жизни, Брайан, или вы не в курсе? И вы, и Меган были застрахованы на миллион долларов.
Брайан явно ничего не знал. Он побелел как полотно, потом его лицо перекосилось от ярости.
– Проклятый сукин сын, я убью его! Не могу поверить…
– Записка с требованием выкупа слишком сложна для Рассела Ли Холмса. Меган не вписывается в профиль его жертв. Никогда так и не нашли ни одного вещественного доказательства, связывающего Холмса именно с этим преступлением. Если честно, все что имелось у полиции – его голословное признание…
– Зачем ему было признаваться?
– Чтобы его ребенка вырастили богатые люди. Мелани – дочь Рассела Ли Холмса, Брайан. Ваши родители удочерили ее ради сокрытия собственного преступления. А теперь скажите, это обстоятельство изменит ваше отношение к сестре?
– Конечно нет, – помолчав минуту, заверил Брайан. – Мелани есть Мелани. Она лучшее, что случилось в этой семье. Может, это просто насмешка судьбы – подсунуть дочь самого дьявола к безупречным Стоуксам.
Дэвид решил пропустить комментарий мимо ушей.
– Ладно, теперь вы должны нам помочь. Первоначально у нас были основания подозревать в соучастии вас или вашу мать. В семидесяти пяти процентах подобных случаев виноваты близкие, поэтому мы начали с вас. Теперь понятно, что у вас двоих есть алиби. А у Харпера?
– Он работал. По крайней мере я так всегда думал. Не знаю. Отец, безусловно, хладнокровный сукин сын, но невозможно представить, чтобы он похищал… убивал… – покачал головой Брайан. – Он не из тех, кто лично пачкает руки.
– Да? Ну, а Джейми О'Доннелл?
Брайан повесил голову, что послужило ответом.
– Он нас любил, могу поклясться. Играл с нами, приносил подарки, баловал, развлекал. Но…
– Но?
– Но в нем скрыто нечто зловещее, – прошептал Брайан. – Он кое-чем занимался. Кое-какими вещами. У меня такое впечатление, что если Харпер ненавидит пачкать руки, то Джейми в грязи чувствует себя как дома.
– Он такой, – поддакнул Дэвид.
– Да, возможно. Но Меган была просто маленькой девочкой. Полагаю, Джейми вполне способен напасть на взрослого человека, например на того, кто нас обидел, но не могу поверить, что он может причинить боль ребенку. Особенно Меган. Знаете ли вы, что его имя было первым словом, которое она научилась говорить? Отец был в ярости.
– Попробуем подойти с другой стороны, – после минутной паузы предложил Дэвид. – Имеются две разных персоны. Первая – лицо или лица, убившие Меган. Скорее всего, это Харпер и/или Джейми. Вторая – тот, кто в курсе дела и, кажется, глубоко возмущен тем, что кто-то совершил или не совершил двадцать пять лет назад. Этот второй пытается обнародовать правду, пусть даже таким извращенным и вывернутым способом. Если сумеем вычислить этого правдолюбца, получим шанс спросить напрямую. Кто-нибудь видел, что вы нашли оставленный дома выкуп, но промолчали?
– Вряд ли, – покачал головой Брайан. – Если бы я подозревал, что имеется свидетель, сразу бы признался.
– Но ведь имелся. Кто-то видел, раз отправил вам коровий язык.
– Кроме шуток, агент. Говорю вам – никто не знал!
– Рассел Ли Холмс, – взволнованно выпалил Ченни. – Он-то наверняка был осведомлен обо всех деталях. Что Харпер оставил выкуп себе и про любовный треугольник. Перед признанием наверняка потребовал все подробности. Холмс достаточно извращенный и вывернутый тип, чтобы насладиться подобной игрой.
– Рассел Ли Холмс мертв! – пылко воскликнул Брайан. – Я сам наблюдал за казнью!
– Все можно перевернуть, подделать. Возможно, это было частью сделки, – пожал плечами Ченни. – Почему мы считаем, что Холмс признался исключительно ради будущего своего ребенка? Может, ради себя самого, а?
– У нас нет доказательств того, что Рассел Ли Холмс жив, – возразил Дэвид, сурово глянув на новичка.
– Зато есть доказательства, что мы пропустили какую-то загадку, – настаивал Ченни. – С этим не поспоришь.
– Давайте вернемся к фактам, – твердо предложил Дэвид. – Некто знает, что случилось двадцать пять лет назад, и полон решимости взбаламутить тихий омут. Может, сам догадался о Брайане и выкупе. Он также знал, где все эти годы находились игрушечная лошадка и платье Меган, так что, скорее всего, близок к семье. Черт, может, это был Уильям Шеффилд. Вдруг Харпер напился как-нибудь вечерком и наболтал лишнего, а Уильям сообразил, что получил отличный способ раскрутить Стоукса на деньги. Следует обыскать его жилище. Теперь о неизвестном, совершившим преступление двадцать пять лет назад, а в нынешних обстоятельствах отчаянно пытающимся оставить прошлое в тайне. Он нанял стрелка убить Ларри Диггера, когда репортер подобрался слишком близко. А тут еще Мелани начала вспоминать.
– Что? – вздрогнул Брайан.
– В общем, – кивнув, резюмировал Дэвид, – некто играет всерьез. Пожалуй, доктор Стоукс, подача Нейтом заявления о вашем исчезновении не такая уж плохая идея. И прошу вас еще раз: помните, в настоящее время ваша сестра находится в опасности и мы имеем дело с человеком, который когда-то хладнокровно убил четырехлетнюю девочку. Вам известно, где Мелани?
– Нет, агент. Я только получил от нее сообщение.
– Ладно, она понимает, что дома небезопасно, и с вами не сумела связаться. Не настолько уж она опытна или подготовлена, чтобы без следа исчезнуть с лица земли, так куда же она направилась?
– К Энн Маргарет! – возбужденно воскликнул Брайан. – Это ее босс в донорском Центре Красного Креста.
* * *
До донорского Центра было тридцать пять минут езды. Ченни сел за руль, Дэвид по мобильному подкинул детективу Джаксу лакомый кусок – рассказал о сообщении Мелани на автоответчике брата, что она выстрелила в Уильяма в целях самообороны.
В свою очередь Джакс поделился, что нашлись свидетели, подтвердившие, что Мелани использовала платный телефон в правительственном квартале. Целая команда прочесывает окрестности в поисках орудия убийства. Разыскали таксиста, который подвозил Мелани к кондоминиуму Брайана. Шофер описал Мелани как бледную, тихую и «немного похожую на привидение». В настоящее время полиция опрашивает соседей и диспетчеров такси, контролирует аэропорт и добывает финансовую отчетность из ее банка. Наверняка они найдут мисс Стоукс в самое ближайшее время. Как долго может скрываться неопытная девушка?
«Еще как долго», – подумал Дэвид, не сочтя нужным посвятить Джакса в свои текущие цели. Агенты ФБР обязаны сотрудничать с местными правоохранительными органами, что не исключает возможности идти на шаг впереди полицейских.
Они приехали на стоянку донорского Центра Красного Креста в начале четвертого. Мелани в бегах уже более двух часов, вполне достаточно, чтобы добраться до Дедхэма на такси или на поезде.
Агенты обнаружили Энн Маргарет работающей с документами в маленьком кабинете внутри огромного белого помещения. Невзрачный стол, практичные пластиковые стулья, железные этажерки, серые металлические застекленные шкафы. Женщина соответствовала обстановке. Практичные короткие пепельные волосы собраны в пучок. Морщинистое лицо несет печать беспощадного южного солнца. Складная изящная фигура в белой униформе медсестры. Не обладая внушительным важным видом, Энн Маргарет выглядела как особа, которой можно доверить любую работу.
Услышав шаги, она вздернула голову, нахмурилась, потом побледнела, когда посетители показали свои удостоверения.
– Что такое? – испуганно спросила Энн, словно давно ждала плохих новостей. – Что случилось?
– Мы хотели бы задать вам несколько вопросов о Мелани Стоукс, – сказал Дэвид.
Энн явно растерялась. Видимо, визит агентов ФБР ее не удивил, а вот вопрос о Мелани – да. Дэвид указал на два желтых пластиковых стула.
– Можно присесть?
Энн Маргарет была слишком хорошо воспитана, чтобы отказать, поэтому они с Ченни сели.
– Не понимаю, чем вызван ваш интерес к Мелани, – проворчала Энн, отложив авторучку. – Сегодня она не планировала сюда прийти.
– Она давно трудится здесь волонтером? – спросил Дэвид.
– Пять лет, – нахмурилась Энн Маргарет. – С ней все в порядке? Что происходит?
– Вы знакомы с Уильямом Шеффилдом?
– Да, это бывший жених Мелани. А теперь, – она подалась вперед, сжав губы в ниточку, – я хочу знать, что происходит.
– Уильям Шеффилд два часа назад был найден застреленным. У нас есть основания полагать, что именно Мелани нажала на курок.
– Нет, – ошарашено прошептала Энн Маргарет.
– Да, мэм.
– Но… но…
Женщина никак не могла собраться с мыслями. Руки тряслись на столе, словно ища опору.
– Уильям мертв?
– Да, мэм. Но мы вынуждены просить вас держать язык за зубами, пока не уведомим его семью.
– У него нет семьи. Он сирота – это роднило их с Мелани.
– Что вам известно об их отношениях?
– Я не… – по-прежнему потрясенно пролепетала Энн. – Сейчас. Мелани больше, чем просто волонтер, мы с ней дружим. Помню, как она радовалась, когда он сделал ей предложение…
Дэвид терпеливо ждал.
– Полагаю, их свел ее отец. Они встречались полгода, выглядели счастливыми. Как-то Мелани призналась – Уильям завидует, что ее взяли в такую богатую семью, а его нет. Она не понимала этой зависти – ведь он стал врачом в конце концов и совсем неплохо устроился в жизни. Думаю, из-за этого между ними произошел конфликт. Мелани не часто говорила о нем после разрыва помолвки. Кажется, расставание было взаимным.
– Неужели она никогда не намекала, что желает отомстить или унизить бывшего жениха?
– Вовсе нет. А даже если подобные эмоции и присутствовали, послушайте, молодой человек, – подобралась Энн Маргарет. – Уильям и Мелани не слишком подходили друг другу, но за такое не убивают. Парень был славным малым, очень умным, прекрасным анестезиологом. А Мелани и муху не обидит. Кроме того, их разрыв – это древняя история. Причина в чем-то другом.
– Разве она не делилась с вами подробностями своей жизни?
– Ну, если честно, мы уже несколько дней не общались. Мелани плохо себя чувствовала. Мигрень… – затихла она, явно поняв, что это обстоятельство может оказаться важным.
Дэвид ждал, но Энн Маргарет, очевидно, решила, что молчание – золото.
– Нам действительно очень нужно поговорить с Мелани, – надавил Дэвид.
– Не сомневаюсь.
– Если вам известно, где она…
– Нет.
– Уверены?
– Я ее босс, агент, а не мать.
– Если мы узнаем, что вы прячете беглянку… – тихим стальным голосом произнес Дэвид.
Но Энн Маргарет осталась равнодушной. Если она что-то и знала, то решила держать при себе.
Риггс оставил свою визитку. Пусть синий герб ФБР смотрит на хозяйку кабинета после ухода агентов.
Уже в дверях Дэвид вдруг спросил:
– Вы когда-нибудь слышали имя Анджела Джонсон?
– Нет, – вздрогнула она.
– Как насчет Энни?
У женщины на щеке дернулась жилка.
– Меня зовут Энн Маргарет Доусон. Вот и все имена, на которые я откликаюсь, агент, по крайней мере в хороший день.
– Разумеется.
– Разумеется, – тонко улыбнулась она.
– И что вы думаете? – спросил Ченни уже в машине.
– Пока не знаю.
– По-моему, она довольно тяжело восприняла новость.
Дэвид побарабанил пальцами по рулю, затем завел двигатель.
– Думаю, за ней стоит присмотреть.
– Вряд ли. Мелани Стоукс растеряна и напугана. А вы в подобном состоянии явились бы на работу в донорский Центр?
– Нет, но если бы меня на самом деле звали Энн Маргарет Доусон, я бы не вздрогнул при упоминании Анджелы Джонсон.
– Кто такая Анджела Джонсон?
– Вроде бы жена Рассела Ли Холмса.
– Вы полагаете… – вытаращился Ченни.
– Энн Маргарет, Энни, Анджела. Слишком много «Энн» для простого совпадения.
– И она из Техаса.
– И подходит по возрасту.
– Боже мой, – выдохнул Ченни.
Дэвид молча кивнул и рванул с места. В голове роились тысячи мыслей, но в первую очередь грызла тревога за Мелани.
– Дерьмо, – заявил Ченни, когда они уже подъезжали к Бостону. – Риггс, мы чертовы половые шовинисты.
– Возможно.
– Задумайтесь на мгновение. У Стоуксов нет мотива ворошить прошлое. У О'Доннелла тоже. Уж не говоря о Мелани. А вы твердо уверены, что Рассел Ли Холмс мертв?
– Да, совершенно уверен.
– Остается жена Рассела Ли Холмса? Что, если за всем стоит Анджела Джонсон, ведь она наверняка в курсе той давней истории?
– Боже мой, – поддразнил Дэвид. – Мы чертовы половые шовинисты.
– Ей точно известны все детали преступления и жизни семьи Стоуксов.
– Что объясняет алтарь в спальне Мелани. Если бы ты был женщиной, отказавшейся от своей дочери двадцать лет назад, чтобы защитить и обеспечить ей лучшую жизнь, то мог бы и захотеть, чтобы она вспомнила. Или занялась поисками настоящей матери.
– Боже. Первое, чем займусь завтра утром…
– Найдешь все что можно на Анджелу Джонсон. И на Энн Маргарет Доусон.
– Понял.
