Текст книги "Ритуал"

Автор книги: Лиза Джейн Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

14

Дверь тоже выросла – она стала обыкновенной, достаточно большой, чтобы войти: она была приоткрыта, а из щели струился радужный свет.

Понимая, что она внутри черепа, Кэсси смотрела на дверь и размышляла. Нельзя сказать, чтобы она совсем не боялась – некоторые части ее тела все-таки покрылись мурашками.

«Если дверь открыта, могу ли я войти? – думала она. – А если нет, то как ее открыть?»

Может, если представить, что дверь открывается… нет, похоже, это не работает. Что там Мелани говорила?

«Кристаллы помогают взывать к Силам».

Какие силы ассоциируются у нас с чистым кварцем? Земля и вода? Как бы песок и море?

Это звучало прямо как начало стихотворения:

Море, песок, вода и земля,

Сделайте так, как требую я.

Она сконцентрировала все внимание на двери, мысленно приказывая ей открыться. Сразу же поток радужного света, струящийся через щель, увеличился. Он становился все сильнее и ярче… Ну же, продолжай в том же духе! Позволь ей притянуть тебя… Кэсси уже воспарила… А дверь стала огромной, как центральный вход кафедрального собора… Открывайся… открывайся же… Девушка тонула в радужном свете.

Готово! Заходи!

И тут в комнате раздался душераздирающий крик.

Полнейшую тишину прорезал вопль ужаса – пронзительный и необузданный. Дверь перестала открываться, и Кэсси почувствовала, что ее тянет назад. Дверь уменьшалась с космической скоростью. Затем, когда девушка уже почти вылетела из черепа, перед ее глазами промелькнуло лицо – то же туманное лицо, что и раньше. Только теперь оно не уменьшалось, а наоборот, двигалось на нее; росло ввысь и вширь, становилось все больше и больше, да так быстро, что еще немного, и оно бы разнесло кристалл на мелкие кусочки. Еще немного, и оно бы…

– Нет! – закричала Диана.

И в тот же самый миг Кэсси ощутила его – непомерное Зло: оно на дикой скорости неслось ей навстречу. Нет, его нужно остановить!!!

Она так и не поняла, что произошло потом. Шон сидел рядом с Фэй: то ли он сдвинулся, то ли запаниковал и попытался вскочить с места, в любом случае, началась суматоха. Фэй вроде бы пыталась что-то предпринять, а Шон вроде бы пытался ее остановить, а может, и наоборот. Они дрались; Диана кричала: «Нет, нет!»

Кэсси не знала, что ей делать.

Она попыталась подавить инстинктивное желание отодвинуться от Фэй, но это уже не имело значения: Фэй бросилась вперед, и Кэсси почувствовала, что их колени больше не соприкасаются. Круг разорвался, свеча Фэй погасла.

Тут же будто порывом ветра задуло все свечи. И Кэсси немедленно почувствовала, что торопящаяся сущность достигла границ кристалла, вырвалась из него и промчалась на всех парах мимо погасших дымящихся свечей. Героиня не видела этого – в комнате было хоть глаз выколи – она просто почувствовала. Ощутила так же явно, как ощущала чернильно-черную черноту вокруг себя. Сущность пронеслась мимо нее, сдув в сторону прядь волос девушки. Кэсси выбросила вперед руки, чтобы защитить лицо, но сущность уже исчезла.

В темноте раздался слабый крик. Затем все стихло.

– Включите свет, – выдохнул кто-то.

Внезапно к Кэсси вернулось зрение: Адам стоял у выключателя; рядом с ним – побелевшая от испуга Диана. На лицах членов Круга читалась тревога и сосредоточенность – на всех, кроме Ника. Его лицо, как всегда, оставалось бесстрастным.

Фэй как раз усаживалась на свое место. Создавалось ощущение, что ее сбило мощной ударной волной. С глазами, пылающими яростью, она накинулась на Шона:

– Ты толкнул меня!

– Неправда! – Шон оглядел комнату в поисках поддержки. – Она пыталась схватить череп! Она бросилась к нему.

– Ты, лживый червячишка! Ты хотел бежать. Ты хотел разорвать Круг!

– Она…

– Неправда!

– Хватит! – прикрикнула Диана.

Адам встал рядом с ней.

– Неважно, кто и что сделал, – сказал он напряженным голосом. – Важно то, что энергия вырвалась на свободу.

– Какая энергия? – угрюмо спросила Фэй, изучая свои локти на предмет наличия телесных повреждений.

– Энергия, которая уложила тебя на лопатки, – мрачно ответила Диана.

– Я упала. Потому что этот сопляк толкнул меня.

– Нет, – сказала Кэсси, не успев сдержаться. У нее начиналась запоздалая трясучка. – Я тоже это почувствовала. Что-то вырвалось из черепа.

– О, ты-то почувствовала! Эксперт ты наш, – Фэй наградила ее взглядом, полным презрения. Кэсси взглянула на остальных и искренне удивилась, обнаружив на их лицах неуверенность. Не может быть, чтобы они этого не почувствовали!

– Я видела… что-то, – сказала Мелани. – Что-то темное в черепе, какую-то негативную энергию.

– Что бы это ни было, разорвав Круг, мы его выпустили, – промолвил Адам. Он посмотрел на Диану. – Это моя вина. Я не должен был позволить этому случиться.

– В смысле, ты должен был хранить череп в тайне от нас? – резко спросила Фэй. – Для личных нужд?

– Какая теперь разница?! – выкрикнула Лорел с противоположного конца комнаты. – Если что-то вырвалось из черепа, оно сейчас где-то там. Творит Бог знает что.

– Оно… плохое, – произнесла Кэсси.

Она хотела сказать «злонамеренное», но подумала, что это слово прозвучит слишком напыщенно. Хотя стремительная сущность, которую она почувствовала, была именно такой: злонамеренной, пытающейся уничтожить, навредить.

– Мы должны его остановить, – сказал Адам.

Сюзан теребила пуговицу на своей кофте.

– И как?

В комнате повисла неуютная тишина. Адам и Диана смотрели друг на друга и, казалось, вели безмолвный мрачный диалог; братья Хендерсоны тоже что-то обсуждали, но складывалось впечатление, будто они не сильно огорчены тем фактом, что что-то смертоносное и злонамеренное выбралось наружу и будет теперь свободно разгуливать по планете. Честно говоря, казалось, что они этому даже рады.

– Может, оно уроет того, кто убил Кори, – пояснил Крис их общую точку зрения.

Диана уставилась на него.

– Так вот о чем ты думаешь? – потом переменилась в лице. – Так вот о чем все думали, когда пытались проникнуть в череп? Вот чего вы все хотели?!

– Задача сегодняшней церемонии состояла лишь в том, чтобы попытаться прочитать последние отпечатки, – отчеканила Мелани злющим голосом.

Хендерсоны посмотрели друг на друга и пожали плечами; на лице Деборы возникло выражение, смахивающее на хмурую улыбку; Сюзан продолжала теребить пуговицу; Ник встал и собрался с ничего не выражающим лицом.

– Я так понимаю, на сегодня все, – сказал он.

Диана взорвалась.

– Да, черт возьми, все! – выкрикнула она, изумляя Кэсси. Обычно сдержанная златовласка схватила череп обеими руками. – А это отправляется в безопасное место, туда, где оно и должно находиться. Туда, куда его сразу следовало поместить. Я должна была понимать, что вы все слишком безответственные, чтобы вступать с ним в контакт. – Прижимая к себе череп, девушка быстро вышла из гаража.

Фэй тут же навострилась, как кошка, увидевшая мелькание мышиного хвоста.

– Зря ты с нами таким тоном разговариваешь, дорогуша, – произнесла она гортанным голосом. – По-моему, она нам не доверяет, а? Поднимите-ка руки: сколько здесь людей, желающих следовать за человеком, который им не доверяет?

Если бы взгляд мог калечить, то взгляд, брошенный Мелани, сделал бы из Фэй инвалида.

– Заткнись, Фэй, – сказала она со своим утонченным акцентом. – Пошли, Лорел, – добавила она, поднимаясь и следуя за Дианой.

Кэсси не знала, что делать, поэтому двинулась за ними. Уходя, она услышала, как Адам, едва сдерживаясь, сказал Фэй: «Ух, если бы ты была парнем…»

И потом хриплый, смеющийся ответ: «О, Адам, не знала я, что ты теперь у нас по мальчикам!»

Когда Адам вошел в дом вслед за Кэсси, Диана устанавливала череп обратно на блюдо. Он подошел к златовласке и обнял ее. Она на мгновение прижалась к нему и закрыла глаза. Но не обняла и почти сразу же отодвинулась.

– Все нормально. Просто я зла на них, и мне нужно подумать.

Адам сел на кровать и запустил руку в свою рыжую шевелюру.

– Я должен был держать его в секрете, – сказал он. – Это все мое дурацкое тщеславие…

– Не вини себя, – сказала Диана. – Неправильно держать в тайне от Круга то, что ему по праву при надлежит.

– А правильно, если Круг использует это со злой идиотской целью?

Диана отвернулась и облокотилась о тумбочку.

– Иногда, – тихо проговорил Адам, – я размышляю о том, что мы пытаемся сделать. Может, лучше оставить Старые Силы в покое? Может, пусть спят Может, мы неправы, когда полагаем, что способны их контролировать?

– Сила – это всего лишь Сила, – устало промолвила Диана, не оборачиваясь. – Она ни злая, ни добрая. Ее можно использовать как для плохого, так и для хорошего.

– А что, если каждый, кто к ней прикасается, заканчивает тем, что использует ее во зло?

Кэсси стояла и слушала, мечтая оказаться в другом месте. Она догадывалась, что между Дианой и Адамом сейчас происходит какая-то чудовищно вежливая ссора. Повстречавшись глазами с Лорел она поняла, что та чувствует себя так же некомфортно.

– Я в это не верю, – наконец, произнесла Диана мягко. – Я не верю, что люди настолько безнадежны.

Лицо Адама выражало тоску и горячее желание разделить с Дианой ее веру в людей.

От взгляда на рыжеволосого Кэсси сделалось дурно. Ей захотелось присесть.

Диана мгновенно обернулась.

– Что с тобой? Ты белая, как привидение.

Кэсси кивнула и пожала плечами:

– Да так, голова немного закружилась; я, пожалуй, пойду.

Праведный гнев из глаз Дианы мгновенно улетучился.

– Хорошо, – сказала она, – только я не хочу, чтобы ты шла одна. Адам, проводишь ее? По пляжу выйдет короче.

Кэсси в ужасе раскрыла рот, но Адам быстро кивнул.

– Конечно, – мгновенно согласился он. – Хотя и тебя в одиночестве оставлять не хочется…

– Со мной останутся Мелани и Лорел, – сказала Диана. – Я хочу очистить череп надлежащим способом – цветочными экстрактами, – она посмотрела на Лорел, – и кристаллами, – и она взглянула на Мелани. – Мне все равно, сколько это займет времени, пусть даже целую ночь. Я хочу, чтобы это было сделано, и начать хочу прямо сейчас. Сию же минуту.

Обе девушки кивнули. И Адам тоже.

– Хорошо, – сказал он.

Кэсси, так и стоявшая с открытым ртом, внезапно о чем-то подумала и тоже кивнула. Ее рука автоматически потянулась к карману джинсов и нащупала там бугорок.

Вот так она очутилась на берегу наедине с Адамом.

Этой ночью луна спряталась, звезды светили холодно и ярко, волны с ревом бились о берег. Неромантично. Грубо. Примитивно. Ничто, кроме слабого света, исходящего от домов на утесе, не выдавало близости цивилизации.

Они уже почти дошли до узкой тропки, бегущей вверх по скалам к дому номер двенадцать, когда он задал вопрос. В глубине души она знала, что вечно бегать от этого вопроса не получится.

– Почему ты не захотела, чтобы все узнали, что мы раньше встречались? – спросил он просто.

Кэсси сделала глубокий вдох, будто собиралась нырнуть. Сейчас мы увидим, какая из тебя актриса. Она держалась очень ровно, потому что знала: она должна кое-что сделать и найдет в себе силы сделать это. Ради Дианы… и ради него.

– Даже не знаю, – произнесла она и поразилась, насколько буднично прозвучал ее голос. – Я просто не хотела, чтобы какие-нибудь личности, типа Сюзан или Фэй, получили неверное представление о ситуации. Ты же не против? Мне казалось, это несущественно.

Адам посмотрел на нее странно, с сомнением, но затем кивнул.

– Если ты не хочешь, я не стану ничего рассказывать, – сказал он.

Кэсси возблагодарила Бога за такой подарок, но не подала виду.

– О’кей, спасибо. Да, кстати, – продолжила она, роясь в кармане. – Я должна тебе это вернуть. Держи.

Ее пальцы со странным неистовством вцепились в розу из халцедона, но ей удалось разжать их и положить камень в раскрытую ладонь Адама: кристаллы кварца так сияли, что казалось, звезды поделились с ними частичкой своего света.

– Спасибо, что дал попользоваться, – сказала она, – но теперь, когда я официально стала ведьмой, я найду собственные камни, с которыми буду работать. Кроме того… – ее губы изогнулись в дразнящей улыбке, – мы же не хотим, чтобы о нас из-за этого сложилось неверное представление, не так ли?

Она никогда в жизни не вела себя так с парнем: игриво, уверенно и беспечно. Практически флиртуя, в то же время давая понять, что это ничего не значит. Это оказалось очень просто: она бы в жизни не подумала, что это так легко, и решила, что у нее так хорошо получается, потому что она играет роль. Это не Кэсси – это кто-то другой, кто не боится, ибо самое страшное уже произошло и поводов бояться не осталось.

Кривая улыбка, как непроизвольная реакция на кривой тон Кэсси, тронула губы Адама и тут же исчезла. Он посмотрел на нее тяжелым взглядом, а она заставила себя взглянуть на него прямо и невинно, так же, как тогда – в августе на пляже Кейп-Кода – она посмотрела на сомневающегося Джордана.

«Верь мне, – подумала девушка, только на этот раз она знала силу собственной мысли и силы, которую она могла призвать себе в помощь. – Море, песок, вода и земля. Сделайте так, как требую я… Верь мне, Адам. Верь мне. Верь мне».

Он неожиданно отвел взгляд и отвернулся к океану. К изумлению Кэсси, это напомнило ей о том, как она освободилась от гипнотизирующего взгляда Фэй.

– Ты изменилась, – промолвил Адам, и в голосе его звучало удивление. Затем он снова посмотрел на нее тяжелым, безжалостным взглядом. – Ты сильно изменилась.

– Конечно. Я же теперь ведьма, – здраво сказала она. – Ты мог бы с самого начала сказать мне об этом: избежали бы массы проблем, – произнесла она укоризненно.

– Я не знал. Я ощущал… что-то… в тебе, но у меня и в мыслях не было, что ты одна из нас.

– О, ну, в конце концов, все наладилось, – затараторила Кэсси. Ей не нравилось, когда он заговаривал о каких-то ощущениях – слишком опасно. – В общем, спасибо, что проводил меня. Мне сюда.

Бросив ему улыбку на прощание, она повернулась и начала взбираться по узкой тропинке. Она не могла поверить, что так лихо все провернула! Однако вместе с облегчением пришли боль и слабость: она еле доволокла ноги до вершины утеса.

«Спасибо», – подумала девушка и двинулась к дому.

– Постой, – раздался за спиной звонкий и властный голос.

«Ну, конечно, рассчитывала легко отделаться», – подумала Кэсси.

Медленно, сохраняя спокойствие, она обернулась и посмотрела на Адама.

Он стоял на краю обрыва, спиной к океану. На лицо его падал слабый свет и отражался от любимых черт: эти высокие скулы, эти смешливые, выразительные губы. Только сейчас они не смеялись. Глаза смотрели на нее с тем же выражением, с которым в тот день они смотрели вслед Джордану и Логану – жестко и пронзительно: они излучали силу, пугающую силу, которую Кэсси тогда не понимала. Но пугали они и сейчас.

– А ты хороша, – сказал он. – Но я не настолько глуп. Ты что-то недоговариваешь, и мне нужно знать, что именно.

– Тебе не нужно, – слова слетели с ее губ прежде, чем она смогла их остановить, и прозвучали слишком искренне. – В смысле, нет ничего такого, о чем я тебе не сказала. Тебе показалось.

– Послушай, – сказал он и, к ее неудовольствию, подступил ближе, – когда я тебя впервые встретил, я понятия не имел, что ты одна из нас. Откуда мне было знать? Но я сразу понял, что ты отличаешься от той своей фальшивой подружки: не очередная симпатичная мордашка, а нечто особенное.

«Симпатичная? Он считает меня симпатичной?» – почва начала уходить из-под ног девушки; чистое, невозмутимое спокойствие покидало ее, и она отчаянно за него цеплялась. Выгляди спокойной и ровной; вежливо интересуйся; не дай ни малейшего повода.

Серо– голубые глаза Адама блестели; на его странном, горделивом лице ясно читался гнев. Но больше всего Кэсси смутила обида, затаившаяся в глубине его глаз.

– Ты не походила на прочих девушек из внешнего мира: ты смогла принять загадочное, не боясь его и не пытаясь тут же уничтожить. Ты показалась мне… открытой, терпимой, не отвергающей и не презирающей то, что отличается от привычного.

– Но не настолько терпимой, как Диана. Диана самая…

– К Диане это не имеет никакого отношения! – воскликнул он, и Кэсси поняла, что это правда.

Он говорил так честно и прямо, что мысли о предательстве нельзя было и допустить.

– Я подумал, – продолжал он, – что ты человек, которому я могу довериться, доверить даже собственную жизнь. И когда я увидел, как ты выдержала столкновение с Джорданом – а ведь он в два раза тебя выше, – то понял, что не ошибся. Ты вела себя очень отважно: я такого почти никогда в своей жизни не видел. Он сделал тебе больно, а ты улыбалась, и все это ради меня – незнакомого, чужого.

«Не реагируй, – обрабатывала себя Кэсси. – Никак».

– И после этого я почувствовал в тебе нечто особенное – особенное понимание. Это сложно объяснить, но я с тех пор все время думал об этом. Я много думал о тебе, Кэсси, и ждал, что смогу, наконец, рассказать о тебе Диане. Я хотел, чтобы она знала, что она права: да, существуют люди вне Круга, которые могут общаться с нами, которым можно доверять, те, кто может подружиться с магией. Она долгое время пыталась заставить Клуб поверить в это. Я хотел сказать ей, что ты мне раскрыла глаза – на многое. После того, как мы расстались, мне даже показалось, что я стал больше видеть. Я ведь ходил на рыболовецких судах, чтобы найти Инструменты Мастера. Так вот, когда, расставляя сети, я высматривал острова, то вдруг почувствовал, что стал яснее видеть или что океан начал раскрывать мне сокрытое. Помогать мне. Я и это хотел рассказать Диане, может, она смогла бы объяснить.

– И за все это время, – продолжил Адам, устремив на Кэсси напряженный взгляд серо-голубых глаз, – я ни разу не пожалел, что отдал тебе халцедоновую розу, хотя мы никогда не делаем ничего подобного для людей вне Круга. Я, конечно, надеялся, что у тебя все будет хорошо, и она тебе не пригодится, но хотел помочь в том случае, если бы с тобой вдруг приключилась беда. И если бы ты когда-нибудь сделала то, что я тебе сказал, крепко сжала бы камень в руке и подумала обо мне, я бы почувствовал, я бы нашел тебя, где бы ты ни была. Потому что я решил, что ты необыкновенная.

«А ведь он прав», – думала Кэсси, и голова у нее шла кругом. Все это время, что камень жил у нее, она ни разу не сжала его в кулаке так, как он ей наказывал, а только думала о нем. Она ни разу не последовала его инструкции, потому что не верила в волшебство.

– А теперь я возвращаюсь, и что же? Оказывается, никакой ты не чужак. Ну, или только наполовину. Я обрадовался, увидев тебя здесь и узнав, что ты вошла в Круг. Диана, судя по ее словам, тоже сразу заметила, что ты особенная. Но я не мог сказать ей, что знаком с тобой, потому что по неким причинам ты не захотела, чтобы об этом знали. Я уважал это, держал рот на замке и предполагал, что ты все объяснишь, как только сможешь. А вместо этого… – он сделал красноречивый жест рукой, – вот что я получаю. Всю неделю ты меня отшиваешь, а теперь ведешь себя так, будто между нами никогда ничего не было. Ты даже прибегаешь к помощи Сил, чтобы заставить меня поверить в эту ложь. И сейчас я хочу знать, почему.

Повисла тишина. До Кэсси доносился шум волн, похожий на тихий размеренный бой часов, она вдыхала запах прозрачного холодного ночного воздуха. Наконец что-то будто заставило ее поднять глаза и посмотреть ему прямо в лицо. Он прав: она не имеет права врать ему. Даже если он будет смеяться, даже если он будет жалеть ее, она должна сказать ему правду.

– Потому что я люблю тебя, – сказала она тихо и просто.

И не отвела взгляда.

Он не смеялся.

Он продолжал напряженно вглядываться в нее, не веря собственным ушам. Не понимая, как может быть правдой то, что он услышал…

– В тот день на пляже я тоже почувствовала нечто особенное, – сказала она. – Только другое, большее. Я почувствовала, будто мы… связаны. Будто нас… притягивает друг к другу. И будто нам суждено быть вместе.

Она видела в глазах Адама такое же смятение, какое испытала сама, обнаружив тело Кори.

– Я знаю, это звучит глупо, – сказала девушка. – Я сама не верю, что говорю тебе все это, но ты просил правды. Все, что я тогда почувствовала на пляже, оказалось ошибкой, теперь я понимаю. У тебя есть Диана – никто в здравом уме большего и пожелать бы не мог. Но в тот день я напридумывала всякой чепухи: я увидела, что нас соединяет что-то типа серебряной нити. Ты показался мне таким близким, таким родным, как будто мы понимали друг друга, как будто мы были рождены друг для друга. И какой был смысл сопротивляться?…

– Кэсси, – произнес Адам.

От волнения его глаза потемнели. В них застыло выражение… чего? Полного неверия? Отвращения?

– Сейчас я знаю, что все это не так, – беспомощно проговорила она, – но тогда я не понимала. А ты стоял ко мне так близко и так смотрел на меня, что я подумала, ты хочешь…

– Кэсси.

То ли ее слова сотворили волшебство, то ли просто обострилось восприятие, но, так или иначе, восторженным взором она опять увидела… серебряную нить, связывающую ее и Адама. Нить звенела и сверкала и казалась еще сильнее и радостнее, чем прежде. Она накрепко привязала их сердца друг к другу. Потрясенная, Кэсси перевела взгляд на юношу.

Их взгляды встретились, и только тут Кэсси поняла, отчего его серо-голубые глаза потемнели. В них таилось не неверие, а осознание – приходящее понимание, а вместе с ним и изумление. Кэсси стало не по себе.

«Он… он вспоминает, – подумала она. – И видит все, что произошло тогда, в новом свете. Только теперь понимая, что он на самом деле испытывал в тот день».

Она знала, что с ним происходит, слова не требовались: она знала его. Она могла почувствовать каждый удар его сердца; она могла увидеть мир его глазами. Она даже себя могла увидеть такой, какой ее видел он: хрупкое, застенчивое существо, наделенное полускрытой красотой – дикий цветок в тени дерева, но с сердцевиной, выкованной из сияющей стали. И как только она увидела себя его глазами, она смогла прочувствовать его чувства к себе…

Боже, что происходит? Мир замер, и в нем остались только они вдвоем. Адам смотрел на нее широко распахнутым ошеломленным взором, зрачки расширились, и она чувствовала, что тонет в его глазах. Прядь волос упала ему на лоб, прядь его удивительных, спутанных вьющихся волос, вобравших в себя все цвета осени. Он выглядел, как лесной бог, вышедший из чащи на свет звезд, чтобы обольстить стеснительную древесную нимфу. Попробуй откажи такому!

– Адам, – произнесла она, – мы…

Но так и не закончила. Сейчас он находился слишком близко: она чувствовала его тепло, чувствовала, как их биополя перетекают друг в друга. Она чувствовала, как он взял ее за локти и начал медленно-медленно притягивать к себе, покуда руки его не сомкнулись у нее за спиной. Далее отрицать серебряную нить было невозможно.