Текст книги "Звезды под ногами"

Автор книги: Лиз Филдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Все происходило как в кошмаре. Захир настоял, что сам поведет – и был прав, потому что Диана была просто без сил, – и гнал машину на предельной скорости. Он был с Дианой добр, мягок, но нетрудно догадаться, что сейчас ему не терпится от нее отделаться.

И кто станет его винить?

Как только они прибыли в аэропорт, Захир поспешил откланяться.

– Мне надо идти. Твоя семья скоро приедет.

– Поезжай. – Диана старалась не смотреть ему в лицо, хотя и знала, что видит его в последний раз в жизни. Даже попыталась шутить: – Не стоит заставлять премьер-министра ждать. – Господи, она едва знает этого человека. Почему же тогда кажется, что мир вокруг рушится? – Постарайся не попасться за превышение скорости, а то на мое имя ляжет еще одно пятно.

– Я буду осторожен, но, если опоздаю на ужин, пресса может прийти к заключению… – Захир замялся, махнул рукой.

Он защищает ее? Или себя?

– Не придумывай ничего заранее, Захир. Иди. Со мной все будет отлично.

С легким поклоном он повернулся и пошел от нее. Как странно. На нем обычный костюм, но в ее воображении он носит белый балахон…

– Не хотите освежиться, мисс Меткалф? – Стюардесса, державшаяся раньше на почтительном расстоянии, провела ее в роскошную туалетную комнату, показала на упаковку салфеток. – Я сообщу вам, когда прибудут все остальные.

Лишь сейчас Диана заметила, что по лицу текут слезы и капают на рубашку, оставляя на ней мокрые следы.

Как ни старалась она забыть, ей не удавалось не думать о Захире, готовом пропустить важный ужин ради совместной с ней поездки во Францию. Если бы не случайная волна, сейчас они могли бы направляться к какой-нибудь гавани в Нормандии. Там она проснулась бы в его объятиях, даже не подозревая о скандале…

Диана покачала головой. Так было бы еще хуже. Она поступила правильно. Пусть Захир и решил, будто она…

Пытаясь остановить слезы, Диана направила на себя поток горячего воздуха из сушки. У рубашки тоже сегодня тяжелый день. То и дело ее то мочат, то сушат.

Как там родители?

Мама, должно быть, побила все свои рекорды, собирая вещи, потому что Диана все еще шарила по карманам в поисках губной помады, когда за ней зашла стюардесса.

Отец Сэди, Даниель Редфорд, бывший владелец парка машин, ныне передавший бизнес дочери, привез семью Дианы в старом черном такси. Умный ход Сэди. Привлекает гораздо меньше внимания, чем темно-красные машины из их парка. И очень мило по отношению к своей сотруднице, навлекшей на ее голову столько неприятностей.

– Я так вам благодарна, мистер Редфорд… – Черт, слезы снова рвутся наружу.

– Не стоит. Секретные операции как раз по мне. Ни одна собака не заметила, как мы скрылись. – Он ободряюще потрепал ее по плечу. – И не беспокойтесь. В парке все будут молчать как рыбы. Репортеры побегают, да уйдут.

Мама, которая явно сорвалась с работы, когда начались телефонные звонки, была настроена не так добродушно. Очевидно, причина ее сдержанности – лишь присутствие Фредди. Отец не поднимал на Диану глаз. Даже Фредди – в обычных обстоятельствах исполненный веселья – был мрачен из-за пропущенного собрания.

Может, и хорошо, что Захир не задержался и не стал свидетелем того, что ни один член ее семьи не хочет с ней разговаривать. И взглядов «никогда больше», бросаемых на нее матерью. Ладно хоть, что, погрузившись в самолет, та отвлеклась на окружившую их немыслимую роскошь, доступную лишь чрезвычайно богатым людям.

Было уже темно, середина ночи, когда они прибыли в бухту Надира. Теплый воздух, напоенный экзотическими ароматами. А небо – как черный бархат с рассыпанными по нему бриллиантами. Захир был прав. Просто жуть берет.

То же можно было сказать и о вилле, на которой их поселили. Она словно появилась из сказки. Правда, Диана не много вилл видела в своей жизни. К тому же все были измучены быстрой сменой событий, гонкой, напряжением.

Наконец Фредди уложили, и Диана могла снять с себя рабочую одежду и принять душ в ванной размером со спальню в ее доме, пользуясь мылом, о существовании которого даже не подозревала.

Потом, накинув мягчайший махровый халат, Диана заглянула к родителям. Те уже спали. Попробовав последовать их примеру, она все никак не могла отрешиться от мыслей о Захире. Что он делает. О чем думает.

Не налетели ли на него журналисты, когда он явился на обед? Скорей всего, нет. Служба безопасности главы правительства и министров не допустила бы.

А в гостинице?

Туда им вход не заказан, но вряд ли Захир станет с ними говорить. Просто улыбнется с видом «шоу не будет».

Но что он чувствует?

Злость. На себя, конечно, что выставил себя дураком. И на нее тоже, за ее предполагаемое предательство.

Светлая полоска зари принесла с собой облегчение. Вскочив, Диана окинула взглядом залив, мерцающий, бледно-белый и розоватый в утренних лучах. На дальних скалах висели обрывки тумана.

Финиковые пальмы и растения, похожие на гранатовые деревья, обрамляли спускающиеся вниз террасы.

Быстро одевшись и взглянув на Фредди, спящего мертвым сном, она спустилась по лестнице и оказалась на влажной от росы лужайке около заросшего лилиями пруда. За ним, под громадным фиговым деревом, обнаружился открытый шатер.

Как и дом, он был полон богатых ковров и шелковых подушек, приглашающих свернуться на них и спать, пока мир о ней не забудет. Раньше, чем она успела уступить искушению, телефон, лежащий на низком резном столике – единственная вещь, находящаяся не у места в этой арабской сказке, – негромко загудел.

Оглянувшись по сторонам, Диана никого не увидела. Телефон зазвонил снова, и она взяла трубку.

– Алло?

Мгновение никто не отвечал, и, опасаясь, что трогать ничего не следовало, она уже собиралась положить трубку на место, когда голос Захира произнес:

– Диана.

Всего лишь ее имя, похожее на вздох, но ноги у Дианы подкосились, и она обнаружила, что лежит между подушек, точь-в-точь, как некая гурия, ожидающая своего господина.

– Захир…

– Еще рано, – сказал он. – Ты не спишь?

– Солнце говорит мне, что еще рано, но внутренние часы уверяют, что пора на работу.

– Исследуешь местность?

– Это слишком сильно сказано. Просто любуюсь видом. Как тут красиво, Захир. И ни единого журналиста… – Диана прикусила язык.

Не самое умное, что можно было бы сказать, но когда она думала прежде, чем говорила?

– Они тоже приносят пользу, – ответил он, и в его голосе ей почудилась улыбка. – Но ручаюсь, ни один журналист не проникнет туда, где ты сейчас возлежишь.

Диана покраснела. Что за неприличное слово «возлежишь»? И откуда он знает?

Она осторожно оглянулась по сторонам. Может, притаился за шелковыми подушками и сейчас протянет руку и положит ей на бедро, а его губы…

Девушка решительно переместилась в сидячее положение. Чувствуя себя чуть более уверенно, произнесла:

– Не хочешь, чтобы я нашла тебе кого-нибудь? Я никого не видела, но двери были открыты. Наверное, кто-то тут есть.

– Не беспокойся. Мне просто хотелось убедиться, что ты благополучно добралась. Что тебе удобно.

– Удобно – не то слово. Я предполагала, что твой курорт поражает роскошью, но не до такой же степени.

– Да? – Похоже, она его развеселила. – А чего ты ожидала?

Определенно не этот дворец из «Тысячи и одной ночи», выглядящий так, словно стоит здесь от сотворения мира.

– Не знаю. Скажем, ряды коттеджей в саду. Возможно, я смотрела слишком много телевизионных передач о путешествиях.

– Курорт на другой стороне залива, Диана. Там еще ведутся работы, и я подумал, что в доме тебе будет спокойнее. Хамид, мой управляющий, может покатать тебя на лодке, показать место. Твой отец любит ловить рыбу?

– Он никогда не пробовал. Но он любит лодки.

– Тогда понятно, кому была книга с морскими узлами.

– Нет, она для… – Диана зажала рот рукой, чтобы не произнести имя.

Идиотка!

– Понятно.

Ему понятно? Упоминали ли о Фредди в газетах? Молчание тянулось, пока она просто не могла больше его выносить.

– Захир…

– Диана…

Оба заговорили одновременно.

– Да, Диана? Скажи мне…

Что сказать? Что ей не хватает его? Что без него в сердце образовалась пустота?

Боже мой, она встретила его всего пару дней назад. Но кто знает, сколько нужно времени, чтобы влюбиться?

– Как твой ужин?

– Ты хочешь узнать, что я ел? Или тезисы речи премьер-министра? Думаю, нет.

– Разве ты не должен быть на пути в Париж?

– Парижу придется подождать, пока уляжется повышенный интерес к моей персоне. Сегодня я объявляю об открытии новой авиалинии.

– Удачи.

– Можно гарантировать, что все места на пресс-конференции будут заняты. Сейчас мне надо идти. Проси у Хамида все, что захочешь, Диана. Не стесняйся.

И в трубке раздались короткие гудки.

– Мам!

Фредди, протирая глаза, спускался по лестнице, таща за собой медвежонка. Верный признак того, что сынишку надо обнять.

– Это море? – выглянул он из-за ее плеча.

– Именно оно.

– И пляж? – Фредди начал извиваться, стараясь освободиться и выяснить все до конца лично. – А замок из песка можно построить? Дедушка знает? – И побежал к дому, бросив медвежонка на произвол судьбы. – Дедушка! Дедушка!

Подобрав игрушку, Диана поднялась и увидела, как замер Фредди при виде управляющего, одетого в белые одежды, который показывал им их комнаты после прибытия.

– Доброе утро, sitti, – сказал он с низким поклоном. – Надеюсь, вы удобно устроились?

– Нам очень удобно, спасибо, Хамид.

– Шейх Захир просил передать вам – его дом к вашим услугам. Он желает, чтобы у вас было все самое лучшее.

Его дом? Захир тут живет?

Неудивительно, что его так развеселило ее предположение, будто это помещение для курортников.

И он уже разговаривал с Хамидом. Не слуга ли переключил его на летний домик? Конечно, он. Иначе почему бы телефон стал звонить?

Диана прижала руку к груди, успокаивая бешеный стук сердца. Это ничего не значит. Ничего.

Хамид меж тем присел перед Фредди.

– Что молодой шейх хочет на завтрак?

Фредди спрятался за ее юбку.

– Мальчика зовут Фредди, и робость его продлится недолго, – заверила она Хамида. – Обычно он ест кашу, а запивает соком.

Хамид улыбнулся мальчику:

– Не хочешь попробовать инжир? Или йогурт с медом? А может, блинчики?

– Блинчики?

– Я был с шейхом Захиром в Америке. Там на завтрак едят блинчики.

Фредди глядел на него, широко раскрыв глаза.

– A sitti? – спросил Хамид, поднимаясь. – Гранатовый сок? Лепешки. Козий сыр.

Sitti? Это она?

– Почему бы вам не удивить нас, Хамид? Может, дадите нам чаю?

– «Дарджилинг»? «Эрл Грей»?

– «Дарджилинг». Благодарю вас, – ответила Диана, позволив себе мысленное «ну и ну», когда Хамид с поклоном удалился. Козий сыр на завтрак. Хорошо живут. И, рассмеявшись – после вчерашнего она думала, что никогда больше не будет смеяться, – Диана сказала: – Ладно, молодой шейх, надо тебя умыть и одеть перед завтраком.

Захир положил сотовый телефон на стол и провел ладонью по небритому лицу. В Надире сейчас шесть утра – самое лучшее время. Солнце низко, скалы и песок окрашены розовым. В заливе никого, за исключением, может, нескольких рыбаков, возвращающихся с ночного лова.

Диана сегодня будет гулять в саду, дотрагиваться до дорогих ему вещей. Лежать, как и он лежал, на шелковых подушках в летнем домике, вдыхая запах жасмина. Но не с ним. Он не может туда поехать, пока она там. И звонить ей не должен.

Захир взял тоненькую книгу, которую Диана отдала ему, прощаясь, чтобы он передал Амире. Прижал ее к губам.

Ему так не хотелось оставлять Диану одну, пусть и ненадолго. Хотелось повидаться с ее родителями, извиниться, как положено бы мужчине, за те неприятности, что навлек на их голову. Но это означало бы увидеть, как осветится ее лицо при виде этого Фредди. Пожать руку мужчине, обладающему тем, чего жаждет он сам.

Глупо было просить Хамида соединить его с летним домом. Он и не стал бы просить, если б не был уверен, что она там одна.

Что он может ей сказать, когда все слова, горящие в сердце, для него под запретом? Когда им можно говорить лишь об официальном ужине, на котором он присутствовал? О пресс-конференции…

– У вас сорок минут, Захир. – Джеймс взглянул на нетронутый завтрак, неоткрытые газеты у подноса и никак на это не отреагировал. Со вчерашнего дня он подчеркнуто воздерживался от всяких комментариев. – Я принесу вам свежий кофе.

– Не беспокойтесь. Проследите, чтобы это было упаковано и доставлено принцессе Амире. – Захир протянул Джеймсу книгу. – Она от Дианы, – пояснил он, находя некоторое утешение в возможности произнести ее имя. – В дополнение к снежному шару.

– «Принцесса и Лягушонок»? – удивился Джеймс. – Какое отношение это имеет к Снежной Королеве?

– Снежной Королеве?

Стеклянной, сверкающей ледяной красотой. Вероятно, то был шедевр стеклодувного искусства, но он рад, что шар разбился. Пусть его замена стоит гораздо меньше, зато она теплее…

Захир прибыл в Рамал-Хамрах очень поздно, но его попросили зайти к матери. Она встретила его одна, стоя в центре своей гостиной. Он коснулся лба, сердца, низко поклонился.

– Sitti. – Миледи.

И лишь потом подошел поцеловать ее.

Она была хрупкого сложения; выпрямившись, он оказался на целый фут выше ростом, но полученная им пощечина откинула его на шаг назад. В ушах зазвенело. Следовательно, не стоит рассчитывать, что мать не читала газеты.

Захир поклонился второй раз.

– Я здесь, чтобы проинформировать тебя, sitti, что прибыл по твоему повелению жениться на невесте, выбранной тобой для меня.

– Ты думаешь, все так просто? – Холод ее голоса пробирал до сердца. – Вчера я встречалась с семьей Аттия. У них нет наследника, и матери выстраиваются в очередь в надежде на союз своих сыновей с их старшей дочерью Шулой. Ты, мой сын, по причинам, которые я не могу объяснить, получил предпочтение перед другими. Но этим утром я получила записку от матери девушки, в которой она просит меня опровергнуть слухи, будто ты поселил в своем доме в Надире свою любовницу.

Что ж, это объясняет пощечину.

– Я могу заверить Разима ал-Аттия, что мисс Меткалф мне не любовница. Я просто дал ей и ее семье временное убежище…

– Не тебе убеждать ее отца. Он мужчина, и знает, что мозги у мужчин находятся между ног. – Затем лицо ее смягчилось. Она ласково коснулась его щеки, пострадавшей от удара. – Шула ал-Аттия – современная девушка, Захир. Хорошо образованная, любит путешествовать. Как и все молодые женщины, выбранные мною для тебя. Я искала такую, чтобы поняла твой мир. Но сейчас двадцать первый век, и ни одна достойная девушка не выйдет замуж за человека, позволяющего себе танцевать на улицах Лондона со своей…

– Мама!

– С женщиной, которая даже теперь живет в твоем доме со своим ребенком. Ходят слухи, будто он твой сын!

– Что ты сказала? Мальчик. Сын…

– Это правда? – потребовала ответа мать.

Он покачал головой. Это не может быть правдой. Но в голове уже сами собой всплывали воспоминания. Пакет из книжного магазина. Детские книги, сказала она. Книги. Во множественном числе. Сказка для Амиры. И другая, с морскими узлами, из тех, что могут стать подарком для маленького мальчика…

Она лгала ему. Нет… Случайным замечанием он дал ей подсказку, и она ухватилась за нее, как за соломинку, чтобы держать его на расстоянии. И уловка сработала бы, не вмешайся случайный фотограф из «Курьера».

– Похоже, ты не уверен, сын мой.

Рывком он вернулся в настоящее.

– Уверяю тебя, я познакомился с мисс Меткалф несколько дней назад, – и его сердце дрогнуло при виде того, как уходит напряжение с лица матери.

– Очень хорошо. Зайди ко мне завтра в пять, и я познакомлю тебя с Шулой ал-Аттия.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Первым побуждением Захира, вышедшего из материнских покоев, было отправиться в Надиру и потребовать ответов на свои вопросы. Он поклялся, что будет держаться в стороне от Дианы, что выполнит свой долг. Его кузен Ханиф, для которого долг всегда был превыше всего, предостерегал Захира, что брак – это соглашение, заключаемое на всю жизнь. Он прав. Все должно быть решено раз и навсегда, и после уже нельзя оглядываться назад.

Но, вспоминая о Диане, в молчаливой агонии глядящей на него, он не сомневался, в чем заключалось недоделанное дело.

Почему она лгала ему?

У нее есть сын!

Сколько ему? Какой он? Кто его отец? То, что отец отсутствует, очевидно. Она говорила, что живет с родителями. Что много работает, чтобы обеспечить семью…

Он так мало знает. И вместе с тем так много. Он знает, что она любящая мать. Он видел ее лицо, светившееся нежностью, когда она произносила имя мальчика. Взгляд, разрывавший его сердце.

Тот же взгляд он заметил сегодня на лице своей матери.

Захир вошел в тихий дом, когда краски утра из розовых начали превращаться в золотые. В городе у него была квартира, но он не скрывал, что этот дом занимает главное место в его сердце.

Шатер чем-то привлек его внимание. Кто-то там был. Диана?

Он помедлил на пороге, прислушиваясь к тихому дыханию. Может быть, она спит меж подушек, как и он в теплые ночи?

Одним движением можно оказаться рядом с ней. Дотронуться до ее шелковистых волос. Ее щеки, губ…

Кровь застучала в висках.

Нет… Он повернулся, чтобы уйти, но между подушек показалась взлохмаченная голова. Глаза цвета весенней листвы смотрели на него в упор.

Как у Дианы. Тот же цвет. Та же форма, но не ее глаза. Сын?

Волосы мальчика темнее, но кудряшки – такие как у нее. И улыбка с ямочкой тоже берет в плен мгновенно. Ребенок сел, зевнул и сказал:

– Привет. Ты кто?

Захир прижал руку к сердцу, степенно поклонился.

– Мое имя Захир бин Али бин Хатиб аль-Хатиб. – (Мальчик захихикал.) – А ты, уa habibi? Как тебя зовут?

– Я Фредди. – Потом, поняв, что звучит коротковато, мальчик поправился: – Я Фредерик Трумен Меткалф. Меня назвали в честь Огненного Фреда, лучшего игрока в крокет Йоркшира и всей Англии. – Он выпалил это скороговоркой, словно повторял чьи-то слова, слышанные много раз и не до конца понятые. – По крайней мере, так говорит мой дедушка.

– Прекрасное имя. И ты собираешься пойти по стопам мистера Трумена и играть в крокет за Англию?

– Нет. Я буду футболистом.

Захир попытался спрятать улыбку.

– Мы все должны следовать своей звезде, Фредди. Своим собственным мечтам. – Жить своей жизнью? Нет! Нет… Захир забеспокоился: – Ты один?

– Я искал маму. Когда я проснулся, ее в комнате не было, и я пришел сюда. Вчера она была тут.

Они оба пришли сюда, разыскивая ее…

– Ты завтракал?

– Еще нет.

– Тогда, может, пойдем, придумаем что-нибудь?

– Я вчера ел блинчики. А мама – инжир.

– А ты не хочешь попробовать? – он указал на ближайшее дерево. – Можешь сам сорвать.

Уговаривать мальчика не потребовалось, он немедленно вскочил на ноги.

– Я не могу, слишком высоко!

– Нет проблем.

Захир поднял его, посадил на плечо. И оба обернулись, услышав шаги Дианы, возвращающейся с пляжа. Она напевала известную песенку, заполняя пропущенные слова теми же «ла-ла-ла», что и тогда, когда они танцевали.

Диана появилась на дорожке, вначале даже не заметив присутствия публики. Фредди хихикнул, она подняла глаза, увидела их вместе и замерла на половине «ла»…

А у Захира пересохло во рту.

Она ходила к морю, и сейчас на ней не было ничего, кроме простенького купальника. Розовая кожа успела высохнуть по дороге с пляжа, но волосы превратились в массу перепутанных кудряшек, с которых на плечи стекали ручейки воды. Сама Венера не могла быть прекраснее, соблазнительнее.

– Захир… – казалось, она утратила дар речи, так же, как и он. – Я вижу, ты уже познакомился с Фредди.

– Он несколько моложе, чем я представлял…

– Вовсе нет, мне уже пять лет! – объявил мальчик.

– Никогда не скажешь – ты такой высокий, – быстро ответил Захир.

А Диана улыбнулась.

Здесь, в саду, с голыми ногами, голыми плечами – каждая линия тела четко обрисована мокрой тканью купальника, – она могла соблазнить и святого. А Захир не святой.

И она тоже, как выяснилось.

– Рост он, верно, унаследовал от отца? – спросил Захир, и ее улыбка погасла.

– Фредди, думаю, нам следует найти бабушку. – Диана протянула руку. – Пойдем, она, должно быть, уже беспокоится.

– Я так не думаю, – сказал Фредди. Пять лет, и уже свое мнение, как следует поступать. – Я смотрел. Она спит. – Мальчик взглянул на Захира, ища поддержки.

– Мы с Фредди собирались набрать инжира. Я бы пригласил тебя присоединиться, но, боюсь, с твоей кожей тебе следует прикрыться, прежде чем солнце поднимется повыше.

Прикрыться…

Кровь хлынула ей в лицо, когда она поняла, как мало на ней надето. Только старенький купальник, купленный никак не в расчете блистать. Она приобрела его, когда ходила с Фредди в бассейн.

Диана даже не сообразила взять с собой полотенце, поскольку меньше всего ожидала встретить тут Захира. Захира, глядящего на нее во все глаза…

– Неплохо придумано, – сказала она, повернувшись в сторону дома. – Вы двое побудьте пока тут, а я… – неопределенным взмахом руки она указала на отсутствие должного прикрытия и сразу пожалела об излишне откровенном жесте.

К тому времени, как Диана приняла душ и нашла одежду, достаточно закрытую, чтобы нейтрализовать впечатление от купальника, и одновременно не создающую иллюзию, будто она прячется, – брюки и рубашку с длинными рукавами, – завтрак уже был в разгаре.

Захир улыбнулся ей и продолжил разговаривать с ее отцом. Мать молча передала Диане чашку с кофе, а Фредди сказал:

– Захир берет меня с дедушкой кататься на корабле. Ты поедешь?

Подняв глаза, она встретилась взглядом с Захиром, и оба вспомнили другой день, другой корабль…

– Мой отец держит тут небольшой парусник. Для рыбалки.

– Я лучше останусь, спасибо.

Когда мужчины вернулись со своими трофеями, ее мать повела Фредди умываться, отец отправился немного вздремнуть, и Диана осталась в саду вдвоем с Захиром.

– Нам так и не удалось поговорить, – произнес он, – а теперь мне надо ехать.

– Спасибо, что повозился с Фредди.

– Да я с удовольствием. Он такой славный парень. Ну, так у него и мама замечательная. Проводишь меня до машины?

Диана спустилась за ним во двор. Когда они приехали сюда, было темно, а сейчас стало видно, что от дома открывается вид на весь залив. Догадываясь, что сейчас Захир заговорит о том, чего ей слышать не хотелось, она сказала:

– Как красиво, Захир. Залив всегда принадлежал твоей семье?

– Нет. Я случайно наткнулся на дом. Был шторм, и я укрылся в заливе. Дом стоял брошенный, полуразрушенный, но я влюбился в него с первого взгляда и купил его. Восстановил.

Они помолчали.

– Да, относительно Фредди…

– Ты думаешь, я затем сюда приехал? Спросить тебя о сыне?

– Разве нет? Я позволила тебе подумать, будто он мой любовник.

Захир выпрямился.

– Потому что ты не доверяла мне.

– Нет! Потому что я не доверяла себе… Однажды, когда мне было восемнадцать, я уже потеряла голову. Нанесла удар всем, кто меня любил.

– Разве мать-одиночка в наше время такая уж редкость?

– Да, если она отказывается назвать имя отца ребенка.

Захир нахмурился.

– Зачем тебе было освобождать этого мужчину от ответственности?

– Я защищала не его, а Фредди. Не хотела, чтобы на него легло пятно. Чтобы всякий мог про него сказать «яблочко от яблони…» Чтобы к нему вечно приглядывались, ожидая, когда он пойдет той же дорожкой… В моем выпуске я была лучшей. Дочь, о которой может мечтать любая мать… Может, это сыграло свою роль. Надоело быть хорошей. Хотелось стать как все, своей в компании, но мои одноклассники были такими… обыкновенными.

– Чтобы сделать тебя плохой, понадобился кто-то необычайный?

– Пит О'Хэнлон сильно отличался от других. На пять лет старше. А уж опасен – ну до дрожи в коленках.

Слова слетели с ее губ раньше, чем она успела додумать мысль до конца. Ничего этого она не рассказывала матери. Никому.

– Все воспринимали его как героя – он вел образ жизни, недоступный нашему пониманию. То появлялся, то пропадал неизвестно куда. Его кузен учился в одном классе со мной, и он явился к нему на восемнадцатилетие. Девчонки просто вешались ему на шею. Ребята рядом с ним казались скучными.

– И он выбрал тебя…

Пит дождался ее ухода и предложил проводить…

– И где он сейчас? – спросил Захир.

– Утром я получила все, что заслужила. Пит с тремя дружками решил ограбить банк. Полиция их уже ждала. Он отстреливался, и был убит. – Она вздрогнула. – Может, я и ошибаюсь, но, по-моему, Сэди Редфорд не стала бы звать Фредди играть со своей маленькой девочкой, если б знала.

– Ты его мать, Диана. Остальное не имеет значения.

– Надеюсь. Почему ты приехал, Захир?

– Потому что… потому что не мог удержаться. Видимо, я не так силен, как ты, – без улыбки произнес Захир. Ей показалось, что он сейчас поцелует ее. Но он сел в машину. – Я обещал Фредди, что завтра опять возьму его поплавать. В шесть я буду.

Захир прохаживался с Шулой ал-Аттия в саду, пока их матери болтали, наблюдая за ними. Как мама и обещала, Шула была умной, живой. Идеалом по всем пунктам. За исключением одного. Она не была Дианой Меткалф.

На следующее утро Захир плавал на паруснике с Фредди, а потом завтракал на террасе с Дианой и ее семьей. А после завтрака гулял с Дианой по саду так же, как с Шулой. Он не помнил, о чем они говорили. Просто знал, что, оставляя ее, рвет себе душу.

Днем Захир встречался с Адиной ал-Фани. Сестра рекомендовала ее как девушку с великолепными волосами. Волосы ниспадали до талии, как шелковое покрывало, и действительно были бы прекрасны. Если бы были каштановыми. И завивались кудряшками.

На следующее утро ему пришлось остаться в столице, заняться бумагами, пришедшими из Лондона. И пообедать с Лейлой ал-Кассами – той, что «не красавица, но обладает прелестной улыбкой», – и ее матерью.

Она понравилась ему больше других. Если бы еще ее улыбке предшествовало появление ямочки на щеке и если б она прикусывала зубами губу, пытаясь не болтать все, что взбредет в голову…

Когда они ушли, он увидел, с каким отчаянием смотрит на него мать. И понял, что лимит времени исчерпан.

Вечером он повез Диану показать свое детище. Коттеджи, центральное здание, предоставляющее проживающим все мыслимые удобства. Корабельную мастерскую, пристань для яхт. Остров, на котором заканчивали строительство ресторана. Шатер, где пары, сочетающиеся браком, должны были произнести свои клятвы.

Она загляделась на купол шатра, лазурные и золотые краски которого походили на небо за секунду до того, как оно должно почернеть.

– Как красиво. Словно в сказке.

– Подожди, пока не увидишь настоящее.

– Но я видела…

– Нет. Я хочу, чтобы ты увидела небо вдалеке от огней, зажженных человеком, таким, как создал его сам Бог. Я не смогу больше приезжать сюда, но мне хочется сделать тебе этот подарок.

Диана услышала его слова. Услышала больше того, что он собирался сказать. Услышала то, с чем оба они были согласны с самого начала. Сказок не бывает.