Текст книги "Звезды под ногами"

Автор книги: Лиз Филдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Почему?

Он предложил ей поднос.

– Подумал, что вы, может быть, голодны.

Взглянув ему в лицо, она качнула головой.

– Нет, почему она сомневалась в вашей честности?

– Может, лучше сказать «порядочности». Вы же знаете журналистов. Прирожденные циники.

– Смысл тот же. Тогда почему она поверит Джеймсу Пирсу, а вам – нет?

– Она не поверит. Его работа заключается в том, чтобы убедить ее лично побывать на курорте и посмотреть самой.

Ему достаточно было бы просто улыбнуться, подумала Диана. Одной улыбкой он может получить все, что пожелает…

– Цинизм, следовательно, по-прежнему в ходу. То есть все покупается, – сказала она. Нет, не все. Не ее снежный шар. – А предложи вы бесплатную экскурсию, и даже я бы… – Соблазнилась. Диана не договорила, но оба знали, что она собиралась сказать. Смутившись, девушка обратила внимание на лежащие на подносе канапе – единственный соблазн, которому намерена была уступить. – Выглядит очень заманчиво.

– Прошу вас, не стесняйтесь.

Это прозвучало… двусмысленно. Словно приглашение относилось не только к лакомствам, лежащим на блюде. Диана заставила себя не замечать намеков. Она не была голодна, но, набив рот, можно не бояться ляпнуть что-нибудь опрометчивое.

Крохотное печенье растаяло во рту, оставив после себя привкус сыра. Ей совершенно не пришлось притворяться, чтобы застонать от удовольствия.

– Вы пробовали эти?

– А следовало? – серьезно спросил Захир.

– Да… нет! Определенно нет. Вам лучше оставить все мне, а самому вернуться на прием.

Захир взял одно, попробовал.

– Очень вкусно, – сказал он, подбирая последние крошки.

Одна из них прилипла к нижней губе, привлекая ненужное внимание. Диане потребовались все силы, чтобы не снять ее оттуда.

– Почему бы не сесть на скамейку? – предложил шейх. – Если мы собираемся отдать справедливость всему этому, то лучше сидя. – И добавил: – Надо было взять нам что-нибудь попить.

– Нам? Прошу прощения, а вас не хватятся?

– Хотите захватить все себе, а?

Тон вполне серьезный, но выражение лица никак ему не соответствует. Диана рассмеялась. Как легко смеяться, когда он так на нее смотрит.

– Ничего от вас не скроешь.

– Угощайтесь. Мне еще ужин предстоит одолеть.

Казалось, ужин в самом эксклюзивном ресторане Лондона его не прельщает.

– Никогда бы не предположила, что это может быть тяжелым испытанием.

– Хорошая еда, испорченная высокой ценой. Рецепт для несварения.

– Это вам за то, что мешаете бизнес с удовольствием.

– Как вы мудры, Меткалф. Жаль, что богатые люди не понимают, что творят.

– Они полагают, вероятно, что время – деньги и, делая два дела за раз, получаешь в два раза больше.

– Особенно если за ужин платит кто-то другой.

– Хорошее уточнение.

Он поставил поднос, подождал, пока сядет она, и, после некоторого раздумья, сел на дальний конец лавки, так, что поднос оказался между ними. Диана не могла решить, что испытала – облегчение или разочарование…

– Какой вид, а? – сказал Захир, спасая ее от необходимости сознаться в разочаровании. – Столько истории на каждом квадратном метре.

– Вы много времени провели в Лондоне?

– Слишком много, – жизнерадостно признался он, откидываясь назад и вытягивая длинные ноги. – Учился в школе прямо за рекой.

– Правда? И я тоже. – Поняв, какую именно школу «за рекой» он имел в виду, она уточнила: – Конечно, в моем случае это был не Итон, а учреждение местного масштаба. В Патни.

– Там вы и живете?

– Ммм. – Она как раз положила в рот другой шедевр кулинарного искусства – теперь со вкусом копченой трески и сливок. – Двадцать три года, а живу все там же. Не печально ли?

– Печально?

– Нелепо. Вызывает жалость.

– Напротив. Так и должно быть В моей стране женщины живут под защитой семьи, пока не выйдут замуж.

Не в случае, если у них есть пятилетний сын и никакого мужа, подумала Диана.

Захир знал, что следует прекратить это. Пока он сидит тут, флиртуя со своим шофером, его мать и сестры занимаются поисками идеальной невесты для него.

Он собирался встать, как вдруг налетевший ветер подхватил волосы Меткалф, и, подчиняясь неведомому порыву, он вскинул ладонь, чтобы не дать им упасть ей на лицо.

Их шелковистое прикосновение изумило его, захотелось намотать их на руку и притянуть девушку к себе.

Медленно, старательно избегая дотрагиваться до щеки, он заправил выпавшую прядь за ухо – других вариантов не оставалось. Жар заструился по его телу, заставляя забыть обо всем на свете, ладонь осторожно легла ей на затылок.

До последней секунды Диана не отрываясь глядела на него широко раскрытыми глазами. За мгновение до того, как их губы соприкоснулись, она затаила дыхание и, на самый долгий миг в его жизни, напряженно замерла. Потом растаяла и поцеловала Захира в ответ.

В чувство их привел треск лежащего между ними подноса.

Диана со слабым возгласом отпрянула назад. Словно понимая, что сейчас все ее чувства можно прочесть по лицу, она отвернулась, глядя на поднос.

– Голубям раздолье, – наконец произнесла она и принялась стряхивать на землю остатки раздавленной еды.

Ему хотелось что-нибудь сказать, но что? Он даже имени ее не знает.

– Мне надо возвращаться.

Она кивнула.

– Я принесу поднос. – Видя, что он не двигается, добавила: – Диана. Меня зовут Диана Меткалф.

– Как принцессу?

– Боюсь, что так.

– Была еще богиня Диана.

– Я знаю. Неподходящее имя для обычной девушки. По большей части меня зовут Ди.

– Нет такого понятия, как обычная девушка, Диана. Любой человек уникален. Мир полон людей, которые с восторгом укажут вам на место, которое, по их мнению, является вашим. Не стоит их поощрять, заранее себя принижая.

И, едва заметно кивнув, он быстро ушел. Не разозлился ли он на нее? Может не беспокоиться. Дайте только собраться с мыслями, и она разозлится за них обоих.

Хотя бы за глупости относительно «своего места». Хорошо рассуждать, когда твое собственное место в мире так высоко, что там и дышать нельзя без кислородной маски.

Что он знает о ее жизни? В восемнадцать – мать-одиночка. Потом, только-только их быт начал налаживаться, – удар у отца. Им с матерью приходится работать не покладая рук, чтобы удержаться на плаву.

Завтра возьму сэндвичи и фляжку чая – стандартный шоферский набор, пообещала она себе, стряхивая с подноса остатки канапе. Отличное начало, Диана. Высочайший профессионализм, да? Болтать – одно, но целоваться с клиентом? Это уж ни в какие ворота.

Ей следует немедленно позвонить Сэди и самой отказаться от этой работы. Но вместо этого Диана взяла поднос и пошла в здание. Вручив поднос официантке, она, избегая глядеть по сторонам, направилась в женский туалет вымыть руки.

Но первое, что она увидела, выйдя оттуда, был Захир, стоящий в толпе рядом с элегантной блондинкой. Не с глупой девчонкой в форме на размер больше нужного, а с дамой, разодетой в наряд, стоимость которого, написанная на бумаге, похожа на телефонный номер.

Это было как пощечина, резкое погружение в реальность.

Он поцеловал ее, потому, что она подвернулась в нужный момент. Имел возможность – и поцеловал. Все мужчины так делают. Берут то, что могут, не думая, подчиняясь лишь требованию своих гормонов.

Да на него достаточно только посмотреть, чтобы понять. Вспомни хотя бы ошеломленную реакцию продавщицы в магазине игрушек.

Ну так и не следует особо переживать. Повернувшись, Диана лицом к лицу столкнулась с Джеймсом Пирсом. Тот посмотрел на своего босса, потом на нее и, как будто понимая, о чем она думает, участливо улыбнулся ей.

– Она прелестна, верно?

– Прелестна, – согласилась Диана и, не справившись с собой, спросила: – А кто она?

– Его партнерша. – И, пока ее мозг обрабатывал полученную информацию, он добавил: – Шли бы вы лучше к машине. Шейх Захир уезжает через пять минут.

Подгонять ее не требовалось. Она ожидала, что блондинка поедет с ним, но Захир появился в сопровождении одного только Джеймса Пирса.

– Оставляю вас завершить начатое, Джеймс. Все эти люди должны посетить Надиру.

– У нас осталась разве что пара необработанных журналистов, но принцесса приручит их раньше, чем они сами поймут.

Так блондинка принцесса? Хотя чему удивляться?

– Я позвоню, если лорд… – Пирс не договорил, давая понять, что остальное не для ее ушей.

– Спасибо, Джеймс. Надеюсь, что все пожелания лорда Рэдклиффа можно будет удовлетворить, – ответил Захир, демонстрируя, что у него никаких сомнений не возникает.

Ну конечно, он же целовал ее. Теперь она должна быть предана ему безоговорочно.

– На Баркли-сквер, Диана.

– Слушаю, сэр.

– Вернитесь и заберите меня, как только доставите шейха Захира, Меткалф, – резко сказал Пирс.

Шейх Захир придержал дверцу рукой, не давая ей закрыться.

– Возьмите такси, Джеймс.

– Это мне нетрудно, – Диане не хотелось давать Пирсу никаких поводов пожаловаться Сэди. – Все равно я буду сидеть и ждать. – Она осторожно улыбнулась Джеймсу. – Я постараюсь побыстрей, мистер Пирс.

Села за руль, завела мотор и, пользуясь лишь боковыми зеркалами, в стиле таксистов, всю поездку успешно избегала встречаться взглядом со своим пассажиром. А поскольку действовала она в соответствии с правилом «не разговаривать, пока с тобой не заговорят», то путешествие прошло в молчании – он так ничего и не сказал.

Возможно, он злился, что она встряла, когда Джеймсу предлагалось взять такси. Наверно, не привык, чтобы с ним спорили. Хотя любой, у кого есть хоть капля здравого смысла, понял бы, что куда лучше делать что-нибудь, пусть даже возить Острые Скулы, чем сидеть и ждать. Может, он решил, что после одного поцелуя она присоединяется к его личному гарему и другим ею пользоваться непозволительно?

– Чушь, Диана, – пробормотала она себе под нос.

Тем не менее, он не вышел из машины, когда она остановилась у входа в ресторан. Может, намекает, что ничего не изменилось? Или все изменилось?

Когда она открыла дверь, шейх сидел в глубокой задумчивости. Кажется, и не заметил, что они уже стоят.

– Во сколько мне забрать вас, сэр?

Всю дорогу Захир размышлял о предстоящей встрече, стараясь отрешиться от образа, запаха, вкуса женщины, сидящей впереди него. Чтобы все усилия пошли прахом, потребовался всего один короткий вопрос.

– Если вы не уверены, то, может быть, позвоните мне? – Она протянула ему карточку. – Когда дойдете до кофе…

Стандартная визитка машинного парка.

– Позвонить вам?

– Тут есть номер телефона, установленного в машине. А мой сотовый я записала на обороте.

Захир взял визитку, еще теплую от ее тела, и, чтобы скрыть внезапную дрожь пальцев, быстро повернул, взглянув на аккуратные цифры на обратной стороне. Он предполагал вернуться в гостиницу пешком. Хотел немного прочистить мозги, независимо от того, как пройдет встреча. Хотел сказать ей, что она может ехать домой, вернее, могла бы, если б не настояла на том, чтобы отвезти Джеймса. И остановился. Он не оказывает ей услуги, отсылая ее домой. Напротив, отбирает три часа вечернего рабочего времени, оплачиваемого по самым высоким тарифам.

– Тогда в одиннадцать тридцать. Если планы поменяются, я позвоню.

– Да, сэр.

Это «сэр» пронзило его насквозь. Но не только «сэр». Впервые с того момента, как она подала ему сломанную игрушку в аэропорту, Диана не смотрела на него. Как бы говоря, что понимает – его поцелуй ничего не значит. Давая ему – им обоим – возможность отступить. К началу их знакомства.

С легким поклоном принимая ее тактичность, он сказал:

– Спасибо, Меткалф.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Захир собирался позвонить Диане в одиннадцать и велеть ей ехать домой, но упустил момент. А когда, выйдя из ресторана, увидел ее, понял, что его подсознание саботировало благие намерения. И обрадовался.

Сейчас ему требовалось не одиночество, а кто-то, кто мог бы разделить его радость. Кто-то, чья улыбка согрела бы ему сердце.

– У вас был долгий день, Меткалф. Можете вы уделить мне еще минут пять?

– Да… да, конечно. Куда вы хотите поехать?

– Никуда. Вы не прогуляетесь со мной по площади?

Может, на сей раз он нашел правильную формулировку, а может, Диана уловила возбуждение, которое он подавлял в присутствии финансистов и которое сейчас рвалось наружу. Как бы там ни было, но она закрыла машину и пошла рядом с ним.

– Никаких звезд, – произнес Захир, глядя вверх. – Лондонская иллюминация лишает вас неба. В пустыне ночь черная-черная, и кажется, звезды можно потрогать.

– Жутковато, наверно… Я хотела сказать…

– Я знаю, что вы хотели сказать. И вы правы. Там пусто. Холодно. Тихо, ну разве что ветер подует. Там человек понимает, как мал. Как незначителен.

– Ваша встреча прошла успешно? – тревожно спросила она.

– Лучше, чем я ожидал. – Сегодня его вело редкое равнодушие. Обрывая ненужную болтовню, он переходил сразу к делу, выкладывал все свои пожелания и то, что мог предложить. – Если не считать нас четверых, присутствовавших за столом, вы узнаете первая. У Рамал-Хамраха теперь будет своя авиалиния.

– О, большое дело.

– Каждая сделка – крупная, только цифры отличаются. Когда вы купите свое розовое такси, это тоже будет большое дело.

– Это будет чудо. Но обещаю, если такое случится, я взгляну на небо и напомню себе – не зазнаваться.

Переводя через дорогу, Захир взял ее руку и положил себе на локоть.

– Не в Лондоне, Меткалф, – сказал он. На мгновение Диана застыла, но обращение по фамилии, видимо, успокоило ее. Чувствуя, что она расслабилась, он продолжил: – Думаю, вам следует тогда пойти в планетарий.

– Не обязательно. В Лондоне, чтобы увидеть звезды, надо смотреть не вверх, а под ноги – Заметив отразившееся на его лице недоумение, она улыбнулась. – Разве вы не знаете, что лондонские улицы мостят не золотом, а звездами?

Он посмотрел вниз, по сторонам, на нее.

– Я явно что-то упустил.

– Мы с вами на Баркли-сквер.

– И?

– Вы никогда не слышали песню? Хотя откуда? Она старинная.

Баркли-сквер. Что-то щелкнуло в его мозгу. Старые пластинки, которые крутил дед.

– Что-то такое про соловья.

– Вы ее знаете!

– Помню только напев. – Он промычал мелодию, и она снова улыбнулась.

– Почти. Но там не только про соловья. И про звезды тоже. Папа часто пел эту песню маме. И кружил ее по кухне…

– Правда? – идея показалась ему грандиозной. – Вот так? – Он повернулся, и его рука вполне естественно легла ей на талию. – Чего вы ждете? Пойте.

Диана не могла поверить происходящему. Вокруг них еще были люди – люди его типа, мужчины, женщины в вечерних туалетах. Смеющиеся, позирующие кому-то, делающему снимки на телефон с камерой.

Будь она одета в роскошное платье, это было бы не так глупо. Но в ее форме…

– Не надо! – взмолилась Диана, но Захир уже закружил ее по дорожке. – Захир… Господи боже, вы даже мелодию перевираете!

– Да? А как надо?

Видимо, его возбуждение, его радость были заразны: Диана и сама не заметила, как получилось, что она поет, а он подпевает, и они вместе танцуют на Баркли-сквер под песню, достаточно старую, чтобы под нее танцевали ее родители. Песню, в которой магия любви заставляет невозможное сбываться. Делает Лондон местом, куда спускаются ангелы, где поют соловьи, а тротуары мостят звездами.

Только в конце песни Диана заметила, что они остановились прямо у машины.

Больше всего на свете ей хотелось снова ощутить тепло его губ.

Как будто прочитав ее мысли, он поднес пальцы Дианы к своим губам, потом слегка повернул голову, прислушиваясь.

– Слышите? Соловей поет.

Никакой здравый смысл не мог запретить ей ощущать теплое дыхание Захира у своей щеки, его пальцы, сжимающие ее ладонь, руку, лежащую на талии. Слышать нежную песню соловья, наполняющую сердце радостью.

Лишь воспоминание о просьбе Фредди вернуться домой пораньше привело Диану в чувство.

– Нет, сэр, – ответила она чужим голосом. – Думаю, это всего лишь воробей чирикает.

Хрупкая красота момента растаяла, и опасность миновала. Захир сделал шаг назад и с мрачной улыбкой произнес:

– Я забыл, Меткалф. Вы не верите в сказки.

– Как и вы, сэр.

– Точно. – Он снова прижал ее пальцы к губам и вдруг, повернувшись на каблуках, зашагал прочь.

– Сэр! – крикнула Диана. – Куда вы? – И в отчаянии: – Захир!

Не замедляя шаг, он бросил через плечо:

– Поезжайте домой, Меткалф. Я вернусь в гостиницу пешком.

– Но…

Захир остановился, посмотрел на небо, подсвеченное неоном.

Но – что?

Словно отвечая на ее невысказанный вопрос, он повернулся, и, когда глаза их встретились, она поняла, «что».

Всегда знала.

Суметь побороть себя и сразу же все испортить одним этим коротким «но». Ей нет оправдания. В восемнадцать позволено витать в облаках, но в двадцать три следует думать о своей репутации, обязанностях.

– Но? – поторопил Захир едва слышно.

Без слов она подалась к нему. Рука поднялась, словно моля его вернуться.

Диана попыталась опустить руку, но та неведомо как оставалась воздетой, и Захир сделал шаг к ней.

Возможно, движение разбило чары. Возможно, помог возраст, но она вытянула руку в направлении дальнего угла площади.

– Вы идете неправильно. Вам нужна улица Чарльза. Потом Квин-стрит.

– Сведения из справочника таксиста, да?

– Да. Нет… – Она все не отрывала от него глаз. Едва дышала. – На Квин-стрит движение одностороннее. Я, если на такси… свернула бы на Эрфилд-стрит.

Захир взял ее за руку, открыл дверь со стороны водителя и сказал:

– Увидимся утром, Диана. В десять.

Отец дремал в кресле перед телевизором. Он никогда не ложился до ее прихода. Когда она была подростком, такая причуда бесила Диану. Теперь она тоже ей не слишком нравилась, но, сама будучи матерью, Диана понимала ее.

– Тяжелый день?

– Пожалуй. Фредди не очень тебя замучил?

– Да что ты. Он умница. – Поднявшись, отец похромал в кухню, поставил чайник. – Что будешь? Чай, горячий шоколад?

– Давай шоколад. Мама спит?

– Давно уже. Она тоже сегодня весь день на ногах.

– Отпуск ей не помешал бы. Может, мы все выберемся куда-нибудь на школьные каникулы.

– Тебе следовало бы отдыхать с людьми своего возраста, – нахмурился отец.

– Не думаю, что Фредди хорошо впишется в такую компанию.

– Мы бы присмотрели за ним. Тебе надо иметь личную жизнь.

– Фредди моя жизнь. Скажи маме, что утром я займусь с Фредди. Мне до девяти никуда не надо. И не засиживайся.

В своей комнате Диана открыла шкафчик и вынула коробку со своими сокровищами. На дне лежала фотография с вечеринки. Совсем случайно Диана оказалась на том же снимке, что и Пит О'Хэнлон.

Все, что у нее осталось от отца Фредди.

Снимок она хранила по единственной причине – когда-нибудь Фредди пожелает узнать, кто его отец. Хочется верить, к тому времени воспоминания потускнеют вместе с фотографией, люди разъедутся, и имя забудется. И Фредди будут ценить за то, каков он сам.

Сейчас она достала снимок потому, что пять прошедших лет притупили ее чувство опасности. Потому что ей требовалось вспомнить, сколько вреда может быть от минутной похоти.

Диана уснула, но сон ее был тревожным. Она ехала в сверкающем розовом такси внутри снежного шара. Круг за кругом. Шейх Захир голосовал. Она останавливалась, но он не садился в машину, а только смотрел на нее и говорил: «Поцелуй меня, я принц».

Она целовала, и он превращался в лягушку.

Диана проснулась, сердце в груди колотилось, во рту пересохло. Минуту она не могла понять, где находится.

Сквозь туман сна прорвалось низкое, настойчивое гудение будильника. Со стоном она прихлопнула его рукой, перекатилась на бок и быстрым движением поднялась с кровати. Набросив халат, перебежала через коридор в комнату Фредди, чтобы быть там, когда он проснется, и дать матери дополнительные полчаса поспать. Захотелось максимально использовать нестандартно поздний выход из дома, раз уж ехать за шейхом Захиром надо только к десяти.

Если, конечно, Джек Ламлей еще болеет.

Иначе он сразу бросится проверять, не повредила ли она его обожаемую машину. И не дай бог, заметит хоть малейшее пятнышко грязи.

Пусть смотрит. По машине не определишь, выезжала ли Диана вообще со двора. Вот только, когда он сядет за руль: она передвинула сиденье – ноги у нее не такие длинные, как у Джека.

– Плохая девочка, Диана, – погрозила она себе пальцем в зеркало. – Напиши сто раз: «Я должна всегда возвращать сиденье в исходное положение».

– Мама? – Фредди моргнул, проснулся, мгновенно вскочил, схватил свою тетрадь с наклейкой «хорошая работа» и сунул ей под нос. – Смотри!

– Шшш… – она приложила палец к губам, – еще рано. Не буди дедушку с бабушкой.

– Смотри, мама! – прошептал малыш, держа тетрадь прямо перед ее лицом.

– Грандиозно! – прошептала Диана в ответ, хватая его в охапку и таща вниз, предвкушая впереди драгоценное время, когда они будут завтракать вместе.

Как потом она проводит его в школу, чтобы маме не пришлось делать крюк, а можно было идти прямо на автобусную остановку.

Отец был прав, подумала Диана, когда они все вместе уже топтались в прихожей, собираясь выходить, мама выглядит усталой. Повинуясь внезапному порыву, она обняла мать.

– За что это? – спросила та подозрительно.

– Ни за что. За все. – И Диана быстро отвернулась, подавив нежданные слезы. – Я позвоню тебе попозже, папа.

– Не волнуйся о нас. Я заберу Фредди из школы. Может, пойдем на реку. Что скажешь, сынок?

– Правда? – лицо Фредди просияло.

Мать Дианы со значением покашляла, глядя на дочь.

– Ты можешь не идти весь путь к воротам. Доведи его только до угла, а дальше он сам добежит.

– Сам?

Фредди кивнул.

– Но… – до школьных ворот было всего несколько шагов, но у Дианы все равно встал в горле комок, – значит, он уже взрослый?

Ее малыш растет слишком быстро. Делает гигантские шаги, пока она слишком занята, чтобы заметить.

– Не забудь, что сегодня родительское собрание, – напомнил отец.

– Это навечно высечено в моей памяти.

На ближайшем к школе углу она удержалась от поцелуев и объятий, компрометирующих мужчину. Смотрела, как он убегает, как поглотила, приняла его в себя толпа ребятишек в дверях школы.

Захир не спал.

Большую часть ночи они с Джеймсом работали, уточняя планы на год. Но утреннее его настроение испортила не усталость, а письмо от Атии, младшей сестры. В полном восторге она писала ему о предстоящем бракосочетании, спеша поделиться своими соображениями по поводу каждой из предлагавшихся ему невест. Все они были ее подружками, и Атии доставляло огромное наслаждение снабжать Захира описаниями их внешности и других непревзойденных достоинств.

У этой великолепные волосы. У той фигура отличная. Третья не особо хорошенькая, зато какая у нее улыбка. И характер славный.

Письмо недвусмысленно напоминало, чего от него ждут. Никак танцев на улице со своим очаровательным водителем.