Текст книги "Глазурь на торте"

Автор книги: Линн Керланд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 10

Наступил вечер пятницы, и Сэм обнаружил, что расхаживает по гостиной, ожидая, когда Сидни выйдет из ванной. Расхаживал он также и по другим причинам. Он провел ночь со среды на четверг на диване, обнимая Сидни, пока та довольно спала в его объятиях. Вчера они и мгновения не провели порознь. Сэм чувствовал, что ему, скорее всего, до свадьбы придется переехать в отель.

Если допустить, что Сидни хочет выйти замуж.

Он сразу же перестал расхаживать, едва заметил ее, стоящую возле камина. Его челюсть отвисла.

– О, нет, – проговорил он, качая головой, – ты никуда не пойдешь в таком виде.

Ее лицо незамедлительно опало, и она отвернулась. Сэм пересек комнату и обнял ее. Развернул лицом к себе и приподнял ее лицо.

– Ты выглядишь ошеломляюще. Дух захватывающе. Изысканно. К концу вечера я буду весь в синяках, в крови и с переломами от драк со всеми теми дикарями, которые захотят тебя. Где та рогожка, которую я нашел для тебя?

Сидни неуверенно улыбнулась.

– Тебе нравится?

– Сидни, ты выглядишь сексуально в джинсах, а в этом… – он отступил назад и оглядел ее с головы до ног. На ней было длинное темно-синее платье и деловые рабочие ботинки. Он был совершенно уверен, что никогда не видел ничего подобного в Нью-Йорке. Более того, он был совершенно уверен, что никогда не видел ничего более сексуального. Он сделал глубокий вдох: – ты ошеломила меня.

Это ее не убедило.

– Я не знаю, как долго смогу выносить все эти танцы. Нам ведь не обязательно оставаться там надолго, правда?

– Мы пробудем там так долго, как ты этого захочешь. Одно твое слово и мы сразу же уйдем.

Ратуша была заполнена жителями Флаэрти всех возрастов, оркестр разогревался, наигрывая старомодные шлягеры. Сэм поприветствовал клан и свое Женское Общество Помощи. Сидни поздоровалась с кланом и Джо. После чего они с Сэмом прошли на танцевальную площадку и больше ни на кого не обращали внимания.

Сидни приглашали на танец множество мужчин. Она отказала каждому. Сэм избегал возможности быть зажатым Рут Ньюарк и однозначно старался разъяснить надеющимся матерям, что он вне игры. Как будто они не могли этого понять по тому, как он держал Сидни во время танца. Даже клан, кажется, согласился с этим. Нехотя, конечно. Джо же просто сиял.

Сэм не мог оторвать глаз от женщины в своих объятиях, также он обнаружил, что не может ее отпустить. Но он уже решил, что она заслуживает свадьбы прежде, чем произойдет все остальное, поэтому танцевать с ней в публичном месте показалось ему самым безопасным способом прижимать ее к себе и при этом не сойти с ума.

Домой он ехал быстрее обычного, стремясь сделать ей предложение. Его ладони вспотели. Его сердце колотилось. В действительности, боль в груди была такой сильной, что он опасался, как бы у него не произошел сердечный приступ. Мужчина не доживает до зрелого тридцатипятилетнего возраста, не испытывая здорового отвращение к вопросу «Ты выйдешь за меня замуж?».

Он сделал глубокий вдох. Боли в груди были из-за чего-то, что он съел на танцах. Его ладони были влажными, потому что он не хотел, чтобы Сидни сказала «нет».

– Ладно, – сказал он, с еще одним глубоким вздохом. – Сидни, ты выйдешь за меня замуж?

Ответа не последовало.

У нее что, что-то застряло в горле? Или ее дар речи выкрали инопланетяне? Сэм нахмурился, бросив взгляд вправо, чтобы посмотреть, с какой стати она ему не ответила.

Ее рот был приоткрыт. Глаза – закрыты. Голова откинута на подголовник.

Здорово. Он медленно выдохнул, как оказалось все это время он задерживал дыхание, и снова сосредоточил все свое внимание на дороге. В любом случае, это, скорее всего, был не самый романтичный способ делать предложение. Он завтра еще раз соберется с силами и посмотрит, сможет ли сделать предложение, когда леди, которой оно адресовано, не пускает слюни.

И он надеялся, что это не было знаком.

На следующее утро Сэм, споткнувшись, остановился на пороге кухни, увидев Сидни, стоящую у плиты и стряпающую блины. Она выглядела прекрасно отдохнувшей. Сэм почувствовал, как его глаза сузились, что было не так уж и трудно, если учесть, что он не спал ни минуты.

Сидни обернулась и с улыбкой посмотрела на него.

– Хорошо выспался?

– Нет.

– О’кей, – медленно проговорила она. – Завтрак поможет?

– Сомневаюсь.

– Да, что с тобой?

Сэм понес кулаки к глазам и яростно потер их.

– Голова идет кругом. Ничего, что касалось бы тебя.

Сидни выронила лопатку, у нее был такой вид, словно он ее ударил. Сэм обнаружил, к своему легкому огорчению, что, кажется, не может найти подходящих слов, чтобы исправить это. Он провел ночь, расхаживая туда-сюда, размышляя над тем – потерял ли он свой разум или свое сердце.

Он хотел жениться на ней.

Но хотела ли его она? Или она просто приписала его сильное увлечение ею крайней раздражительности, которая угнетала его перегруженное работой воображение?

Зазвонил телефон. За что Сэм никогда не был более благодарен за всю свою жизнь.

– Я отвечу, – сказала Сидни, но Сэм добрался до него первым.

– Алло? – проговорил он.

– Сэм, я в аэропорту, – объявил резкий женский голос с интонациями, которые привить генам своих потомков могли только шесть полонений, окончивших институт благородных девиц.

Сэм удивленно моргнул:

– Марджори?

Вздох на другом конце почти взъерошил волосы у него на затылке.

– Кто же еще? Я приехала, чтобы проконтролировать состояние твоих исправлений.

Исправлений? Сэм нахмурился. Марджори едва ли проделала бы весь этот путь на Аляску только ради того, чтобы проконтролировать его исправления. Ее, очевидно, отправили с заданием проверить, чем он тут занимается. Но выяснять все это по телефону было бессмысленно.

– Ладно, – сказал он, вздохнув, – я приеду за тобой.

– Поторопись, – требовательно раздалось в ответ. – Я в ужасе от опасности, витающей в воздухе… внутри здания, имей в виду.

Сэм повесил трубку телефона прежде, чем успел сказать что-нибудь, о чем впоследствии пожалел бы. Марджори прежде всего была его агентом, и, как говорят, очень хорошим. Она также была его сестрой, и было бы очень стыдно стать брошенным ею клиентом.

Он взглянул на Сидни и поинтересовался, что бы она сказала, если бы узнала о жизни, которую он оставил позади. И лишь когда он взглянул на нее, то по-настоящему увидел ее. И снова понял, почему любит ее.

Потому что она любит его. Сэмюэля Маклеода, испытывающего затруднения писателя, уважаемого повара и никудышного разнорабочего.

Он взял ее за плечи, притянул к себе и страстно поцеловал в губы.

– Я должен ехать за своим агентом. Но я вернусь назад так скоро, как смогу. Мне нужно кое о чем спросить тебя.

Она моргнула.

– О’кей.

– Я устрою ее в отеле, после чего вернусь домой.

– О-о, она может остановиться здесь, – предложила Сидни. – Если ты этого хочешь.

Сэм замер. Он не был уверен, что ему хочется находиться с сестрой в одном замкнутом пространстве, пока у него не появится возможность разъяснить кое-что Сидни, но возможно лучше всего будет выложить все карты на стол прежде, чем он попросит Сидни выйти за него замуж. Он слабо улыбнулся.

– Она не останется надолго. Я обещаю.

– Это просто замечательно. Честно.

– Я выпну ее через тридцать шесть часов, максимум сорок восемь. Ты сможешь вынести ее так долго?

– Конечно.

– Я буду поздно, – сказал он.

– Обещают снегопад. Может тебе стоит остаться на ночь в городе?

Вечер наедине со своей сестрой? Мысль была пугающей, но более устрашающей была мысль застрять вместе с ней в буране.

– Хорошо, завтра, – согласился он. – Я буду скучать по тебе.

Она кивнула и крепче обняла его.

– Марджори умеет готовить?

– Она училась готовить у некоторых известнейших французских шеф-поваров, – почему это было замечательно для Марджори, но не подходило ему, он никак не мог понять, но, выходить из себя и раздражаться из-за дискриминации по половому признаку, в данный момент было совершенно бесполезно. – Она может приготовить суфле, которое заставит тебя обалдеть.

Он быстренько упаковал сумку, подарил Сидни последний поцелуй и направился в Анкоридж. Это было просто замечательно. Он получит кое-какие идеи от своего агента и отложитобсуждение своей жизни со своей будущей женой.

Сидни наблюдала за отъездом Сэма, и ее сердце сжалось. В действительности, она понятия не имела, кем была эта Марджори. Сэм сказал, что она его агент. Но была ли она также и давней приятельницей? Сидни не желала думать об этом. Все, что она знала, это то, что Марджори была шеф-поваром. Она, вероятно, красавица и из Нью-Йорка.

Сидни начала расхаживать. Марджори и Сэм, вероятно, были любовниками. Он, вероятно, планирует вернуться в Нью-Йорк и продолжать спать с ней.

Сидни чуть не заплакала.

Потом выпрямила спину и промаршировала на кухню. Суфле, значит? Она достала поваренную книгу и посмотрела рецепт. И нахмурилась.

Яйца. Ее заклятые враги.

Что ж, на этот раз им не взять над ней вверх. Она приготовит это чертово суфле, даже если для этого ей понадобятся последующие двадцать четыре часа. Тогда Сэм увидит, что Марджори ничем не лучше ее.

И останется с ней.

Глава 11

Сэм ехал обратно во Флаэрти, умело избегая выбоин. Ему удавалось делать то же самое и со словесными ловушками, которые его сестра расставляла перед ним… до настоящего времени. Но он чувствовал, что его счастье вот-вот закончится.

– Ну и по какой же причине ты столь загадочен? – сухо поинтересовалась Марджори.

Откладывать неизбежное больше не было никакого смысла. Сэм сделал глубокий вдох.

– Я влюбился.

– Ох, умоляю, Сэм, – сказала Марджори, закатывая глаза с такой силой, что они чуть не застряли у нее в голове навсегда. – Пожалуйста, будь серьезен.

– Я серьезен, Мардж. Она лучшее, что когда-либо случалось со мной…

– Она оказывает услуги гида-проводника, Сэм. Она по нескольку месяцев подряд проводит в глуши наедине с похотливыми топ-менеджерами.

Сэм стальным взглядом уставился на свою белокурую попутчицу.

– Следи за своим языком, Марджори! А то я без всяких угрызений совести высажу тебя прямо здесь и посмотрю, как ты пойдешь обратно в Анкоридж пешком. Ну так что, ты пересилишь себя и будешь вести себя вежливо, или мне съезжать на обочину?

– Ладно, Сэм, не будьвспыльчивым. Все дело в этой местности, проживание в которой напрочь испортило твое чувство юмора, – Марджори окинула взглядом свои длинные, ухоженные ногти. – Ты действительно должен вернуться в город.

– Я переезжаю сюда. Привыкай к этому.

– Маму хватит удар.

– Меня это не волнует.

– Она перекроет тебе доступ к трастовому фонду.

– Мардж, трастовый фонд находится под моим контролем. В любом случае, я им не пользуюсь. Я стараюсь быть современным [16]16
  В оригинале «Keep up with the times», т. е. трудиться, чтобы выглядеть современным и модным.


[Закрыть].

– Ну, да конечно. Выпекая эти нелепые торты.

– У меня это очень хорошо получается.

Марджори неподобающе леди фыркнула.

– Не понимаю я этого твоего необъяснимого влечения к работе. У тебя уйма совершенно приличных денег, размещенных на счетах по всему миру. Зачем марать руки?

– Ты же работаешь, – заметил Сэм.

– Я представляю литературных гениев текущего века, – высокомерно ответила Марджори. – Это служение на благо человечества.

Сэма она, конечно, взяла в свои клиенты из чувства жалости.

Но он в достаточной степени был реалистом, чтобы понимать, бытьизданным нелегко, и просто являться хорошим автором для этого явно недостаточно. Если его сестра сможет добиться, чтобы его прочитали хотя бы раз или два, чего он не смог сам, она будет стоить своих денег.

– Она вероятно не девственница, знаешь ли.

С другой стороны, возможно лучшим выходом будет задушить ее, чем стать одним из ее должников. Сэм ударил по тормозам и рейндж ровер резко остановился.

– Все, хватит, – рявкнул он. – Выметайся.

– Теперь, Сэм…

– Не начинай «теперь, Сэм», ты, циничная светская львица. Ты ужасно ошибаешься на счет Сидни…

Марджори задохнулась.

– Ты с ней спал?

Сэм стиснул зубы.

– Нет. Но я знаю ее.

– Хвала Небесам, – промолвила Марджори с явным облегчением. – Продолжать род человеческий подобным образом…

– Ты когда-нибудь задумывалась над тем фактом, что я, может быть, хочу иметь детей?

– И передать генофонд своего отца? Ну, уж нет.

– Он и твой отец тоже. И лишь потому, что он подумывает о том, чтобы продать свое место на фондовой бирже…

– Ох, Сэм, – задохнулась Марджори, – пожалуйста, не напоминай об этих болезненных воспоминаниях!

– …это не делает его плохим человеком, – закончил Сэм. – Ты сноб.

– А ты безнадежный романтик, – она обратила всю силу своих голубых глаз на него. Сэм почти ощутил, как его голова задымилась от ее острого, как лазер, пристального взгляда.

– Возвращайся домой, в Нью-Йорк, – сказала Марджори с убедительными нотками в голосе, которые любой вампир с гордостью назвал бы своими.

– Нет.

– Ты можешь остановиться у меня, пока не найдешь что-нибудь подходящее.

– Я счастлив здесь.

– Не могу представить почему.

– Вот именно, – сказал Сэм, решив, что нет никакого смысла обсуждать это и дальше. Кроме того, Марджори ненавидела игру в молчанку, и он не зря был младшим братом, чтобы получать удовольствие, досаждая ей этим.

Сэм завел свой джип и сдал назад, обратно на дорогу. Он игнорировал Марджори на всем оставшимся до дома пути, потом оставил ее нести свой собственный багаж, а сам подбежал к дому и заколотил в дверь. Ему было необходимо подготовить Сидни к тому, с чем ей придется столкнуться. Он должен был сделать это раньше.

Сидни открыла дверь, но ушла прежде, чем он успел обнять ее. Он последовал за ней на кухню и резко остановился. На кухонном столе лежала, по крайней мере, дюжина коробок из-под яиц, а также то, что можно было бы принять за суфле.

Подняв это, он убедился, что действительно суфле.

– Сидни?

– Я пыталась приготовить это чертово суфле, ясно? – отрезала она. – Но не смогла. Удовлетворен?

– Боже мой, что за беспорядок?

Сэм бросил на Марджори взгляд через плечо.

– Заткнись, Мардж.

– А это должно быть твоя деревенская девчонка, – сказала Марджори, вытягивая руку словно чертова королева и деликатно поднося к носу платок. – Как оригинально.

– Марджори, – прорычал Сэм.

– Неудачная попытка приготовить суфле, моя дорогая? Как очаровательно. Но разве здесь не едят крупы и все такое прочее? Или сырое медвежье мясо прямо с костей?

– Марджори!

Сидни выбежала из кухни. Сэм раздраженно всплеснул руками.

– Ты мегера, – прокричал он. – Я люблю ее, черт возьми.

– Да ладно, Сэм, – ответила Марджори, ничуть не смутившись. – Не будь таким грубым.

– Ты уволена, – проревел Сэм.

– Ты не можешь меня уволить. Я твоя сестра.

– Ты гвоздь в заднице. Выметайся из моего дома.

Марджори выглянула в кухонное окно.

– Ой, Сэм, похоже, эта твоя маленькая деревенщина уезжает. Означает ли это, что я могу остаться на обед? В любом случае, во сколько мы здесь, в провинции, обедаем?

Сэм выбежал из кухни и влетел в спальню Сидни. На ее кровати лежала записка… а также конверт. Он схватил записку.

«Сэм, я знаю, что не могу конкурировать. Здесь часть твоей арендной платы. Я буду отсутствовать вплоть до субботы. Этого времени тебе должно хватить, чтобы переехать. Надеюсь, ты будешь счастлив.

Сидни».

– Марджори! – заорал Сэм.

– Да, милый? – отозвалась она.

– Как у тебя с офисными навыками?

– Отсутствуют полностью, любовь моя. А зачем тебе?

– Лучше приведи себя в порядок, – зло проговорил он. – Тебе придется найтинастоящую работу, когда я отфутболю тебя обратно в город!

Сэм отвез свою сестру-бывшего агента во Флаэрти и заплатил одному из членов клана сто долларов плюс бензин, чтобы тот доставил ее назад в Анкоридж. Полуприщуренными глазами полными удовлетворения он наблюдал, как Марджори забиралась в грузовик, который выглядел так, словно не сможет проехать и пяти миль не сломавшись. Ее багаж был загружен в кузов машины и вероятно к тому времени, когда они достигнут аэропорта, он будет весь покрыт собачьей шерстью и милым толстым слоем компоста. Сэм был донельзя доволен всем этим.

Убедившись, что Джо не знает, куда направилась Сидни, Сэм вернулся домой, чтобы составить план.

И молиться, чтобы Марджори все не погубила.

Сидни вернулась домой в субботу днем. Машины Сэма не было. Она знала, что ей следовало бы испытать облегчение, но этого не произошло. Она была убита горем. Хватило одного взгляда на «агента» Сэма, чтобы понять – нет никакой возможности отнять его у нее.

И она сбежала. Сбежала, поджав хвост, как трус, коим в действительности и была, проведя три последних дня зализывая раны. Но у нее было чувство, что, сколько бы она не делала это, раны не залечить.

Когда Сидни вошла в дом, он был пуст. Она не потрудилась проверить комнату Сэма, а просто села на диван и постаралась расплакаться. Попытка была тщетной. Она не плакала раньше и определенно не заплачет теперь.

Сидни сидела в гостиной, пока полностью не стемнело. Дни с каждым разом становились все короче. Вскоре света будет очень мало. Превосходно. Она проведет зиму в унынии [17]17
  Игра слов. «gloom» – уныние, подавленное настроение; сумрак, темнота.


[Закрыть].

Она прошла на кухню и включила свет, да так и остановилась.

Там, на ее собственном столе, лежала верхний слой свадебного торта. Это была самая красивая вещь, которую она когда-либо видела. Сэму должно быть потребовались часы, чтобы сделать ее. И там же, рядышком, лежала записка. Сидни дрожащими пальцами взяла записку.

«Моя прекрасная Сидни, у тебя есть два выбора: ты можешь съесть этот торт или ты можешь заглянуть в холодильник, достать остатки глазури и закончить надпись. И если у тебя достанет храбрости явиться в зал для приемов, то там ты найдешь кое-кого, ждущего тебя с оставшейся частью торта, кое-кого, кому нужно объяснить тебе несколько вещей и кое-что подарить.

Люблю,

Сэм».

Сидни достала миску с глазурью, потом на короткий миг закрыла глаза, прежде чем взглянуть на верхний слой торта. На нем было написано: « Поздравляем, Сэм и …»

Ох, что он имел в виду? Почему он оставил надпись не законченной? Неужели он хотел, чтобы она боролась за него?

Не этим ли она занималась, пытаясь сделать суфле, прежде чем трусливо сбежать?

Она потянулась к набору для украшения тортов, который удобно лежал рядом на столе, и положила немного глазури в кондитерский мешочек. Она едва могла написать свое имя, но это не имело значения. Ее смелость решительно вернулась к ней. Она любила Сэмюэля Маклеода и будь проклята эта Марджори, если думает, что сможет незаметно украсть его. Мужчина не стал бы рисковать своей жизнью, учась удить рыбу, если бы не был влюблен, не так ли?

Она осторожно подняла верхнюю часть торта и побежала к своей машине. Ее ждал Сэм. А путь до зала для приемов был неблизкий.

И как в плохом кино, у нее лопнула шина.

Сидни потребовалось чуть больше часа, чтобы поменять ее, и все из-за того, что она была расстроена. К тому времени, когда она снова выехала на дорогу, она была вся в грязи. И рыдала так сильно, что не заметила, как съезжает с трассы, пока ее джип не сполз под откос, застряв передними колесами в канаве. Сидни выбралась из машины, от всей души выругавшись, потом схватила свою драгоценную часть торта и пошла пешком.

Как назло полил дождь.

Снега не предвиделось, поэтому ее смерть от непогоды будет довольно приятной. Это был дождь, который насквозь промочил ее пальто, облепил голову волосами и не оставил ей иного выбора кроме как засунуть верхушку торта под пальто.

Девушка начала рыдать.

Она не знала, сколько времени у нее занял путь до города, но она не сомневалась, что это была половина вечности. На пороге зала для приемов она запнулась, словно всех прочих неприятностей было недостаточно. Сэм стоял в центре комнаты, выглядя расстроенным. А потом он повернулся и увидел ее.

И улыбнулся.

Сидни не знала, откуда взялись все ее слезы, но на нее накатил очередной приступ рыданий. Она бросилась в объятия Сэма, сминая верхушку торта между ними.

– У меня с-спустила ш-шина, – проикала она, – а потом м-машина съехала с д-дороги.

Сэм крепко обнял ее.

– Ничего страшного, милая. Теперь ты со мной.

– Я раздавила торт, – прорыдала она. – Я даже написала на нем свое имя.

– Оставшаяся часть торта здесь, сладкая, – успокаивающе проговорил Сэм. – Мы съедим его без верхушки. Или я сделаю новую, после того как мы вернемся домой. Это сделает тебя счастливой?

Она подняла голову и задохнулась от рыданий:

– Д-да, – она вцепилась в него. – Ох, Сэм, я думала, ты любишь Марджори.

– Она моя экс-сестра, – ответил Сэм, вытирая слезы, скатывающиеся по ее щекам. – Я много чего должен тебе рассказать.

– Она может приготовить суфле, – Сидни громко заплакала.

– Скажу тебе по секрету, – начал говорить Сэм, склонив свою голову и прижимаясь губами к ее уху, – я ненавижу суфле. Думаю, я даже ненавижу яйца.

– Ох, Сэм!

Он слегка стиснул ее в объятиях.

– Мне нужна женщина, которая может поменять масло в моем джипе и может рассказать, в чем отличие между плоской отверткой и отверткой Phillips. Сейчас, если ты мне скажешь, что всю жизнь ждала мужчину, который мог испечь торт лучше всех вместе взятых, мы пойдем и поженимся.

Она подняла голову и улыбнулась ему.

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя. Значит, ты выйдешь за меня замуж?

– Да.

– Тогда пошли.

– Но по моему свитеру размазан торт.

Сэм расстегнул ее парку [18]18
  штормовая куртка с капюшоном.


[Закрыть]и крепко прижал к себе.

– Теперь, мы оба перепачканы в нем, – он усмехнулся ей, – ты выглядишь замечательно. Пойдем.

Она не могла спорить с мужчиной, который испортил свой смокинг свадебным тортом только для того, чтобы заставить ее почувствовать себя более спокойной. Поэтому она взяла его за руку и позволила отвести себя в часовню.

Где она стала миссис Сэмюэль Маклеод, измазанной в торте и с улыбкой на лице, которая, как она была уверена, никогда не пропадет.

И которая полностью соответствовала улыбке Сэма.