Текст книги "Любовница греческого магната"

Автор книги: Линн Грэхем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Андреас открыл газету, и первое, что бросилось ему в глаза, было художественное фото трех дамских сумочек. Снимок относился к статье, посвященной выставке работ Ванессы Фицсиммонс – одному из предстоящих заметных событий в культурной жизни Лондона. На изящных сумочках красовалась хорошо знакомая ему эмблема – серебристые буквы на черном фоне, фирменный знак Хоуп Ивенс. Ванесса прислонила кожаные изделия к стене из неотесанного камня, на фоне которой они выглядели настоящими произведениями искусства. Андреас презрительно скривил губы, удивляясь, что вообще удостоил женские безделушки взглядом.

Однако, перевернув страницу, он замер в изумлении. Внимание его приковал снимок Хоуп, сидящей на большом камне у берега реки. На этом фото, носившем название «Мои друзья», были и другие хорошо известные Андреасу люди, но вначале он увидел одну только Хоуп. Озаренная лучами солнца, в цветастой блузке, оттенявшей белоснежную шею и голубизну глаз, она выглядела просто потрясающе. На скулах Андреаса заиграли желваки, когда взгляд его переключился на стоящего рядом с ней мужчину: элегантный, как всегда, Бен Кэмпбелл улыбался, положив руку на плечо Хоуп.

Приступ кипящей ярости захлестнул Николаидиса. Ему хотелось разбить кулаком первый попавшийся предмет. Но вместо, этого он налил, себе виски. Осушив стакан, Андреас с размаху швырнул его в камин эпохи короля Георга,

Хоуп вышла из кабинета врача на подгибающихся ногах.

Ожидавшая ее Ванесса вскочила со стула, ахнув:

– Это правда? Я вижу по твоему лицу!

Хоуп в ответ кивнула. Подруги молча вышли на улицу. Слова врача повергли Хоуп в состояние глубокого шока: она беременна, на шестом месяце.

– Самое смешное во всем этом, – наконец заговорила она, жадно вдыхая свежий воздух, – что у меня сейчас совершенно нормальный для такого срока беременности вес!

– Андреас Николаидис разрушил твою жизнь, – неожиданно жестко сказала Ванесса. – Ты только начала встречаться с Беном, занята подготовкой к открытию собственного бизнеса, и что теперь? Как ты могла оказаться такой беспечной?

Хоуп густо покраснела, опустив глаза. Беспечной оказалась не она, а Андреас. Это он убедил ее не рисковать здоровьем после возникновения побочных реакций на противозачаточные таблетки Разговор происходил около девяти месяцев назад, и Андреас заявил, что берет всю ответственность на себя. Однако пару раз он проявил непростительную неосторожность.

– И что ты собираешься делать?

– Скажу Андреасу.

Ванесса скривилась

– Пусть Бен узнает об этом первым.

Но Хоуп не последовала совету подруги. Впервые за два с половиной месяца она набрала номер мобильного телефона Андреаса и оставила на автоответчике сообщение, попросив о личной встрече.

Андреас перезвонил три часа спустя,

– О чем ты хочешь поговорить? – даже не поздоровавшись, холодно спросил он.

– Мне нужно увидеть тебя. Я не могу обсуждать это по телефону. Где ты сейчас?

В наступившей паузе Хоуп различила женский шепот, прерывавшийся смехом.

– В Великобритании, и очень занят, – сухо ответил Андреас.

К глазам Хоуп подступили слезы, и она заморгала, пытаясь остановить их. Ей было очень тяжело вновь слышать его хриплый низкий голос, а еще тяжелее – знать, что сейчас он обнимает другую женщину.

– Завтра днем я улетаю в Афины, – ледяным тоном сообщил Николаидис. – Сейчас твой единственный шанс.

– Нет, мне нужно встретиться с тобой лично и наедине, – упрямо возразила Хоуп. – Не думаю, что прошу слишком многого.

– Хорошо. Если хочешь, приезжай завтра в тренажерный зал к семи часам, – согласился он. В следующую секунду в трубке раздались гудки. Хоуп медленно опустила руку, растерянно глядя на телефон.

Как сказать столь недружелюбно настроенному мужчине, что она носит его ребенка? Андреас не обрадуется, услышав такую новость. Даже будь они сейчас по-прежнему вместе, это не привело бы его в восторг. Но они расстались, окончательно и бесповоротно, и все усложнилось в тысячу раз. Разве хоть один мужчина ожидает подобного признания по прошествии стольких недель со дня разрыва? Андреас назначил встречу в тренажерном зале, куда приезжал еще до рассвета, специально, зная о том, какого труда ей всегда стоило рано вставать по утрам…

Хоуп издали увидела знакомый лимузин, припаркованный у входа в клуб. Водитель, узнавший молодую женщину, поприветствовал ее вежливым наклоном головы. Какое значение имеет, где именно сообщит она Андреасу о своей беременности?

Пожилой швейцар, посмотрев ее документы, объяснил, где найти господина Николаидиса. Пригладив влажными ладонями длинное черное шерстяное пальто, она толкнула вращающуюся дверь, ведущую в тренажерный зал.

Андреас, одетый в черные шорты и майку, колотил боксерскую грушу с таким остервенением, что даже не заметил появления Хоуп. Он потрясающе красив, с тоской подумала она. Каждый напряженный мускул сильного загорелого тела казался взведенной пружиной. Она так скучала по нему!

– Андреас… – тихо произнесла Хоуп.

Она была готова поклясться, что он не мог слышать ее слов. И все же Андреас тотчас опустил руки и резко обернулся, словно неким шестым чувством ощутил ее присутствие. Карие, глубоко посаженные глаза впились в нее из-под длинных темных ресниц.

Андреас растерялся. Он специально выбрал для беседы спортивный клуб, опасаясь, что в другом месте бывшая подруга устроит ему бурную сцену. Но увидев Хоуп в длинном черном пальто, он вспомнил тот далекий день их первой встречи, когда в занесенном снегом сарае она точно так же куталась в его пальто. Все те же шелковистые светлые волосы, ниспадающие на плечи, те же удивительные голубые глаза, те же пухлые розовые губы… Но теперь все это принадлежит Бену Кэмпбеллу, мрачно подумал Андреас, и едва начавшее пробуждаться желание мгновенно уступило место прежней холодной отчужденности.

– Итак… – произнес он ледяным тоном, – чем могу помочь?

– Помочь – не совсем точное в данной ситуации слово, – заговорила, запинаясь, Хоуп. В памяти не осталось и следа от заранее подготовленной речи.

Андреас вдруг понял, что, словно подросток, мысленно снимает с Хоуп одежду, представляя ее обнаженной, и рассердился на себя. Скулы его вспыхнули румянцем, рот скривился в презрительной гримасе.

– У нас мало времени, – бесстрастно заметил он. – Или ты пришла сюда, чтобы просто посмотреть на меня?

– Нет, я должна сообщить тебе нечто важное, и мне нелегко сделать это, – прерывающимся от волнения голосом ответила Хоуп.

– Я не собираюсь играть с тобой в загадки! – отрезал Андреас, снимая боксерские перчатки и разминая свои длинные смуглые пальцы.

Хоуп попыталась улыбнуться, но не смогла.

– Угадав причину, по которой я здесь, ты избавил бы меня от тягостного объяснения. Но я глубоко сомневаюсь, что такое может прийти тебе в голову! – в отчаянии воскликнула она, чувствуя, что из глаз ее вот-вот хлынут слезы.

Андреас, собиравшийся вновь натянуть перчатки, замер, сверля женщину пристальным взглядом. Его бросило в пот, когда неожиданная догадка молнией пронзила сознание.

– Ты больна? Об этом ты пытаешься сказать мне?

– Нет… нет, не совсем так, – растерянно пробормотала Хоуп.

Вздох облегчения вырвался у Андреаса.

– Тогда скажи мне, в чем дело, пока я окончательно не потерял терпение.

– Я беременна.

Он замер как вкопанный в паре футов от груши, даже не повернув к Хоуп головы.

– Если это шутка, то в весьма дурном вкусе, и мне совершенно не смешно.

– Я никогда не стала бы шутить подобным образом.

Андреас никак не мог заставить себя взглянуть на Хоуп. Он уже заранее знал весь сценарий спектакля от первой до последней реплики. Негодование переполняло его. Хоуп влюбилась в Кэмпбелла, и с этим ему пришлось смириться. Но то, что Кэмпбелл соблазнил ее, использовал, а потом, когда она некстати забеременела, бросил, привело Андреаса в бешенство. Он боялся заговорить, ибо с губ его неизбежно сорвались бы жестокие слова без малейшего намека на сочувствие.

Как могла она оказаться такой глупой? Позабыла о собственной безопасности – беспечная золотая рыбка, плавающая среди пираний. Безграничное доверие Хоуп распространялось на всех окружающих. В том числе и на Кэмпбелла, избалованного большими деньгами мальчишку, бегущего от ответственности.

Неудивительно, что, очутившись в беде, она отправилась искать поддержки у него, Андреаса. Чего именно она хочет? Или ожидает? Совета? Денег? Андреас неожиданно испытал облегчение, глядя на теплое длинное пальто Хоуп, скрывавшее очертания фигуры. Он не перенес бы вида ее округлившегося живота. Боже… она носит во чреве чужого ребенка! Мысль об этом вызвала у него новую, еще более могучую волну отвращения и разочарования, и он обрушил на кожаную грушу неистовый шквал кулачных ударов.

Хоуп молча наблюдала за его реакцией. Через несколько минут, обессилев, Андреас снял и отшвырнул в сторону перчатки. Тяжело дыша, он провел рукой по мокрым от пота волосам и стянул майку, позволяя холодному воздуху остудить пышущее жаром тело.

– Мне нужно принять душ, – коротко бросил он. – Пошли.

Удивленная его приглашением, Хоуп направилась следом. Она пошла бы куда угодно, лишь бы побыть рядом с ним.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – осторожно спросила она в раздевалке. Поразительное спокойствие Андреаса изумляло ее.

Наконец карие глаза посмотрели ей в лицо. Пламя, полыхавшее в них, не нуждалось в комментариях. Облизав пересохшие губы, Хоуп смущенно потупила взгляд.

– Я понимаю твое удивление. Для меня это тоже было крайне неожиданно, – заговорила она, не в силах выносить воцарившееся гнетущее молчание. – Но я стараюсь найти и в этом положительную сторону…

– Какую же? – оборвал ее хриплый голос Андреаса.

– Скоро на свет появится ребенок…

– Для чего ты рассказываешь мне все это? – Греческий акцент усилился настолько, что она с трудом могла разобрать слова.

Хоуп, растерявшись, умолкла. Андреас подошел к холодильнику, достал воду. Откупорив бутылку, он поднес ее к губам. Наконец напившись, выпрямился, и от ее взора не укрылось дрожание руки, державшей бутылку. Значит, не только у нее нервы взвинчены до предела.

– Наверное, мне следует уйти, – тихо сказала Хоуп. – Я сообщила тебе новость, а ты должен обдумать все в спокойной обстановке.

– Сядь, – властно потребовал Андреас. Меньше всего ему хотелось сейчас остаться наедине с ошеломившим его известием.

– Я пойду. Тебе нужно принять душ, – настаивала Хоуп.

– Садись, – повторил Андреас, подходя к двери и запирая ее на замок. – Пожалуйста…

Голос его смягчился, и это немного успокоило женщину.

– Здесь слишком жарко, – заметила Хоуп, принимаясь расстегивать пальто.

– Не снимай его! – громко приказал Андреас, словно испугавшись, что она устроит в раздевалке стриптиз. – Дай мне пять минут. Я приму душ, и мы спокойно поговорим.

Хоуп села. Все не так уж и плохо: Андреас запер дверь, чтобы удержать ее здесь. Конечно, ему требуется время осмыслить новость. Он никогда не любил неожиданных сюрпризов и тщательно планировал каждый шаг. Однако Андреас ни разу не заговаривал с ней о детях. Возможно, он вообще не любит детей. Встречаются и такие люди. Но даже если Андреас и любит их, это еще не означает, что он обрадуется ее ребенку. Может статься, он посоветует отдать малыша приемным родителям. Андреас имеет право на собственную точку зрения, и ей следует спокойно выслушать его мнение.

Стянув шорты, Андреас направился в душ. Хоуп смущенно отвела взгляд, покраснев. Полное отсутствие какого-либо стеснения с его стороны свидетельствовало о глубине шока, вызванного ее сообщением. Выключив воду, он с непринужденной грацией принялся вытираться, и Хоуп прикрыла веки, боясь расплакаться. Как же она была счастлива совсем недавно!

Быстрыми и проворными движениями Андреас облачился в темно-синий костюм, сшитый у лучшего лондонского портного и безукоризненно облегавший его идеальную фигуру. Одетый, он казался еще более красивым и в то же время – неприступно-властным.

– Скажи… что ты хочешь от меня? – задал вопрос Андреас, открывая дверь и галантно пропуская Хоуп вперед.

Крайнее волнение вновь охватило ее.

– Я не хочу от тебя ничего. Я ничего не ожидаю. Просто мне нужно было сообщить тебе об этом.

Андреас поджал губы.

– Благодарю за проявленное внимание. Мне было бы неприятно услышать такую новость из чужих уст. Как отреагировал на новость Кэмпбелл?

– Бен? – удивленно повторила Хоуп, с трудом поспевая за Андреасом, быстрыми шагами пересекавшим вестибюль. – Бен еще ничего не знает. Я не представляю, как сказать ему…

Темные брови Андреаса поползли вверх. Он недоуменно воззрился на Хоуп.

– Ты решила сообщить мне… первому?

– Конечно. А кому же еще? При чем здесь Бен? – смущенно пробормотала Хоуп.

– Он отец твоего ребенка, – хрипло произнес Андреас.

Изумление Хоуп было таково, что она замерла на месте.

– О боже, ты действительно так думаешь? Ты считаешь Бена отцом ребенка? Это уже слишком! – сердито воскликнула она. – Почему ты так решил? Мне очень жаль, но я должна огорчить тебя: отцом являешься ты!

Андреас отрывисто рассмеялся.

– Ты решила обмануть меня… вот для чего тебе понадобилась встреча со мной! Ты хочешь приписать отцовство мне? А заодно установить рекорд по самой длительной беременности? Мы расстались не месяц назад!

Хоуп побелела как полотно, слушая эту обвинительную речь. Первоначальный шок сменился яростью.

– Я не собираюсь опускаться до твоего уровня и вести этот нелепый спор, да еще и в общественном месте, – понизив голос, процедила она с неожиданной решимостью. – Я исполнила свой долг – все рассказала тебе. И больше не потерплю твоих оскорбительных комментариев.

– Но твое утверждение просто смехотворно, – тихо прошипел Андреас, беря ее за локоть, выводя на улицу и подталкивая в сторону лимузина. – Я могу представить себе испуг Кэмпбелла, когда он узнает о беременности. Но обвинять вместо него меня – глупо и неразумно.

Хоуп резким движением высвободила руку.

– Я стыжусь, что когда-то любила тебя. И прекрати говорить так о Бене. По крайней мере он не пытался соблазнить меня в первый же вечер знакомства! И он хочет иметь подругу, близкого человека, а не любовницу… ты понимаешь, о чем я говорю? – Она едва не сорвалась на крик. – Мне хотелось бы, чтобы это был ребенок Бена! Уверена, что он повел бы себя в такой ситуации гораздо благороднее, чем ты!

– Хоуп… – пытался успокоить ее Андреас.

– Оставь меня… не подходи! – в отчаянии прокричала молодая женщина, не заботясь о том, что слова ее могут привлечь внимание прохожих.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Уже во второй раз за последнее время Андреас изменил свои планы в самую последнюю минуту, возвратившись из аэропорта в Лондон.

У него не было выбора – Хоуп попала в беду и, судя по всему, в серьёзную. Она принялась кричать на него прямо на улице, при посторонних. Раньше она никогда не вела себя так, и Андреас просто не мог узнать в теперешней Хоуп прежнюю милую добрую девушку, никогда не выходившую из себя и оптимистично смотревшую на окружающий мир. Хоуп изменилась так по вине Бена Кэмпбелла. Это он лишил ее покоя, унизил и заставил страдать. Утратив способность рассуждать здраво, она обрушила на Андреаса целый поток диких обвинений.

Конечно же, отцом ребенка является Кэмпбелл! Но, похоже, Хоуп не желает видеть Бена в этой роли. Испугавшись ответственности, сей плейбой бежал, бросив ее на произвол судьбы. Оставшись ни с чем, Хоуп обратилась за помощью к нему, Андреасу. К кому еще могла пойти она со своим горем? Естественно, искала поддержки у настоящего мужчины.

В квартире Ванессы, уложив необходимые вещи в мягкую дорожную сумку, Хоуп еще раз переспросила подругу:

– Загородный дом вашей семьи действительно свободен? Мой приезд туда никому не помешает?

– Пожалуйста, прекрати. Моя мама сейчас в Джерси, а тетя, мать Бена, не любит там появляться. И ты окажешь нам услугу, проветрив дом, – добавила Ванесса. – Но стоит ли тебе покидать Лондон?

– Мне нужно побыть в одиночестве… и поразмыслить. Я проведу в коттедже всего несколько дней. Просто мне не хочется видеть Андреаса.

– Сомневаюсь, что он намерен докучать тебе визитами. Как я поняла, он вовсе не стремится получить звание «Отец года»? – не сдержала любопытства Ванесса.

– Андреас считает отцом ребенка Бена.

– Он действительно так решил?! Ты сказала ему, какой у тебя срок?

– Нет, я не стала ничего доказывать, – тяжело вздохнула Хоуп.

Ванесса наморщила лоб.

– Да, когда Андреас заблуждается, то заблуждается глубоко. – Она на секунду сжала губы. – Мне нужно признаться тебе кое в чем. Я рассказала Бену о ребенке… Да, это не мое дело. Но за ланчем я случайно сболтнула лишнее, и, когда Бен принялся расспрашивать меня, не смогла соврать. Я не умею лгать, ты же знаешь…

– Да, ты не умеешь лгать. – Однако Хоуп подозревала, что подруга сообщила кузену о ее беременности сознательно.

– Бен в растерянности, – вздохнула Ванесса, пожав плечами. – Ты ему очень нравишься, но он не представляет, как вести себя в сложившейся ситуации.

– Я вовсе не ожидала, что Бен обрадуется новости. – Хоуп через силу улыбнулась. – Что же собирается делать бедный парень?

Ванесса задумалась.

– Ситуация очень деликатная, – наконец произнесла она. – Но я не уверена, что Бен готов принять вызов судьбы.

– Это вполне понятно. Через какой-то месяц я буду похожа на бочку! – пошутила Хоуп.

Раздался звонок в дверь. Подруги умолкли.

– Наверное, это к тебе, – предположила Ванесса.

Застегнув сумку, Хоуп решительной походкой направилась к двери. На пороге стоял Андреас.

– Позволь мне войти.

– Нет.

– Почему? Твоя сторожевая собака дома?

– Я запрещаю тебе говорить так о моей подруге.

– Которая не упускает возможности позлословить на мой счет? – усмехнулся Андреас. – Ванесса! – позвал он.

Вздрогнув, Хоуп воскликнула:

– Зачем она тебе?

Рыжеволосая хозяйка вышла в холл.

– Я была убеждена, что вы не заставите себя ждать. Мы с Хоуп собирались уходить…

– Нет, не совсем так. Я опаздываю на поезд, – запротестовала Хоуп.

– В эту минуту я уже должен был прилететь в Афины, но твое известие нарушило все мои планы, – натянуто усмехнулся Андреас.

Хоуп с вызовом смотрела на него.

– Я не намерена впускать тебя в квартиру. И вообще не желаю разговаривать с тобой.

– Это не проблема, – ответил он вкрадчивым тоном. – Говорить буду я. А я привык, что меня слушают молча.

– Это ясно по одному вашему виду, – ехидно заметила Ванесса.

Она надеялась вывести Андреаса из себя, однако недооценила его. Нисколько не смущенный ее колкостью, он издал самодовольный смешок:

– Отлично.

Язвительный тон резанул Хоуп подобно лезвию ножа. Андреас насмехается над ее бедой. Не верит, что является отцом ребенка.

– Я не хочу видеть тебя… и вообще иметь какое-либо дело с тобой, – дрожащим от напряжения голосом произнесла она и резко захлопнула дверь прямо перед его носом.

– Мне просто не верится, что ты сделала это! – удивленно воскликнула Ванесса. – Ведь он – любовь всей твоей жизни и твой идол!

– Мне нужно развивать хороший вкус. И сейчас я совершила первый шаг на этом пути.

И Хоуп отправилась в свою комнату за сумкой. Ей казалось, что она истекает кровью. Сегодня она впервые сказала Андреасу «нет», и это оказалось крайне нелегко. Теперь молодая женщина страдала.

Спустя четыре часа Хоуп вышла из такси, сжимая в руке ключ от загородного коттеджа, принадлежащего семьям Фицсиммонс и Кэмпбелл. К дому вела аллея, густо усаженная высокими лавровыми деревьями. Коттедж представлял собой довольно крупное строение, в нем располагалось не менее полдюжины спален.

Хоуп выбрала себе уютную комнату под самой крышей. Поставив на пол сумку, она подошла к окну, откуда открывался вид на сад и протекавшую поблизости реку. Прелестный деревенский пейзаж и царившая здесь тишина действовали умиротворяюще. Однако накопившаяся за день усталость не проходила. Дорога в переполненном поезде утомила женщину. Ей даже не удалось сразу занять сидячее место.

«Вынашивать ребенка – нелегкое дело, – предупредил ее врач. – Вам нужно беречь себя и побольше отдыхать».

Уже много недель подряд Хоуп не могла как следует выспаться. Ее измучили ночные кошмары, после которых сон долго не приходил. Сбросив одежду прямо на пол и натянув тонкую ночную рубашку, она скользнула под простыни и мгновенно заснула.

Ее разбудили лучи солнца, пробивавшиеся через занавеси. Стояло прекрасное утро. Хоуп чувствовала себя отдохнувшей. Надев легкое летнее платье и глядя на себя в зеркало, она попробовала втянуть живот, но попытка не увенчалась успехом. Улыбнувшись своему отражению, Хоуп спустилась вниз, на кухню. Голод давал о себе знать. Открыв холодильник и обнаружив там множество продуктов, она мысленно поблагодарила Ванессу. Конечно же, подруга позаботилась о ней и дала необходимые указания домработнице.

Съев тост на залитой солнцем террасе, выходящей на реку, Хоуп откупорила банку с маринованными оливками. Ей предстояло принять целый ряд важных решений. Естественно, не о том, как поступить с ребенком. Хоуп радовалась его скорому появлению на свет. Деньги, возвращенные братом, оказались настоящим подарком судьбы. Она размышляла, во что их вложить. Разумнее всего было бы приобрести жилье.

Намерение открыть свое собственное дело временно отошло на задний план. Новый бизнес часто терпит крах. В связи с предстоящим рождением малыша Хоуп не могла пойти на финансовый риск. Но и стать матерью-одиночкой – не менее рискованная и трудная перспектива.

Поглощенная своими размышлениями, она не услышала, как к дому подъехала машина. Случайно подняв голову, она увидела Бена Кэмпбелла, стоящего у порога. Дурное предчувствие завладело ею. Бен, со своими светлыми волосами, кажущаяся небрежная растрепанность которых была тщательна продумана стилистом, с немного удивленным выражением зеленых глаз, обладал особым, мальчишеским, шармом. И еще он потрясающе целовался. Только сердце Хоуп при виде его никогда не начинало бешено колотиться в груди, и радостное волнение не охватывало ее, как это случалось при встречах с Андреасом.

– Тебе не нужно было ехать за мной в такую даль, – осторожно начала она.

– Нужно, – Бен засунул руки глубоко вкарманы. – Почему ты не рассказала мне о ребенке?

– Ванесса опередила меня, – вздохнула Хоуп.

– Я ошеломлен. Тем не менее мы по-прежнему остаемся друзьями.

Губы ее задрожали, глаза наполнились слезами. Сдавленным голосом Хоуп произнесла:

– Не знаю, что творится со мной. Яначинаю плакать по самому незначительному поводу… Пожалуйста, не обращай на меня внимания.

Бен обнял ее за плечи, утешая, однако не привлек к себе, как поступал всего несколько дней назад.

– У тебя выдалась трудная неделя. Не оправдывайся. Ванесса сказала, вы с Андреасом окончательно поссорились. Это все по моей вине.

– Почему по твоей?

– Я так и не поговорил с ним пару месяцев назад. Надеялся, что со временем наши отношения перерастут в нечто большее, и воспользовался вашей ссорой, – откровенно признался Бен. – Но я никак не мог предположить, что ты ждешь от него ребенка! Яв полной растерянности.

И в этот момент Хоуп поняла то, в чем подсознательно ни минуты не сомневалась: ради блага Бена и ребенка она обязана положить конец досадному недоразумению.

Вечером того же дня Андреас остановил свой автомобиль перед крыльцом коттеджа. Он давил на Ванессу, пока та не сдалась и не открыла ему местонахождение Хоуп. Андреас не мог смириться с тем, что бывшая подруга не просто решила немного отдохнуть, а бежала от него. Он скучал по родным, ждавшим его в Афинах, но ему было необходимо поговорить с Хоуп. По крайней мере убедиться, что с ней все в порядке.

Хоуп только что приняла ванну и, завернувшись в пушистое полотенце, направилась в спальню. Выглянув в окно, она увидела элегантную серебристую машину, затормозившую у дома. Вышедший из нее Андреас принялся стучать молоточком в парадную дверь.

– О боже! – Хоуп с ужасом смотрела на свое отражение в зеркале. Ее светлые волосы, мокрые и спутанные, были стянуты на макушке желтой лентой. Лицо разрумянилось после ванны. Яркое полотенце скрадывало очертания живота. Приказав себе успокоиться, она вновь посмотрела в окно.

Даже в профиль лицо Андреаса удивляло безукоризненной правильностью черт и особой мужественной красотой. От его высокой фигуры буквально веяло энергией. Молоточек ударил во второй раз. Испугавшись, как бы Андреас не решил, что ее нет дома, молодая женщина стремглав спустилась по лестнице и рывком распахнула дверь.

Взгляд Николаидиса на секунду замер на ее пухлых губах, опустился к округлостям груди, к животу… Золотистые огоньки вспыхнули в карих глазах.

У Хоуп от волнения пересохло во рту.

– Как ты узнал, что я здесь?

– Мне сказала Ванесса.

Хоуп застыла в изумлении:

– Серьезно?

– Я убедил ее, что беспокоюсь о тебе. Это обезоружило Ванессу, и она дала мне адрес, – спокойно объяснил Андреас.

– Я очень рада… нам нужно поговорить, – согласилась Хоуп, поворачиваясь к лестнице. – Подожди в гостиной, я должна привести себя в порядок.

– Зачем? – Андреас фиксировал каждое ее движение с сугубо мужским интересом.

– Потому что я не совсем одета, – смущенно объяснила Хоуп, все больше теряясь под его пристальным взглядом.

– Ты вообще не одета, – хрипло констатировал Андреас. – Но меня это нисколько не беспокоит. – Он посмотрел на кресло у окна, и при виде небрежно брошенного на сиденье пиджака челюсти его сжались. – Чей это пиджак? Случайно не плюшевого мишки?

Хоуп в отчаянии нахмурила брови, обнаружив, что Бен, уехавший пару часов назад, забыл свой пиджак.

– Кэмпбелл здесь? – свирепо спросил Андреас. – Он наверху в спальне?

Хоуп взволнованно пыталась разубедить его:

– Нет, он уехал. Кстати, он имеет полное право находиться в этом доме. Ванесса разрешила мне пожить тут, но коттедж принадлежит двум семьям – ее и Бена.

– Если ты все еще с Кэмпбеллом, зачем тебе понадобилось встречаться со мной и сообщать мне о ребенке? – негодовал он.

Хоуп вскинула голову. Ее удивительные глаза потемнели от горя.

– Потому что это твой ребенок. Бен тут ни при чем, оставь его в покое.

– Немыслимый бред… Мы расстались пару месяцев назад. Как ребенок может оказаться моим? – прорычал Андреас.

Хоуп сжалась:

– Через неделю срок беременности составит шесть месяцев. А в то время я не виделась с Кэмпбеллом.

Он несколько секунд скептически смотрел на нее.

– Ты никак не можешь быть на шестом месяце.

– Врач говорит, что у некоторых женщин… моего телосложения, – она тщательно подбирала слова, – беременность становится заметна только за восемь-девять недель до родов.

Кровь отхлынула от смуглого лица Андреаса. Он воздел сжатые в кулаки руки, театрально потрясая ими.

– Ты никак не можешь быть на шестом месяце, – повторил Николаидис еще раз, уже менее жестко, но этого оказалось достаточно, чтобы последние крохи самообладания покинули Хоуп.

– Не могу?! – задохнулась она. – Однако вынуждена тебя огорчить: я стану матерью именно по твоей вине! Как ты мог подвергать меня риску? А теперь отваживаешься утверждать, что отец моего ребенка – совсем другой мужчина! У тебя очень короткая память, Андреас…

– Нет… Я помню, тогда, в лимузине… – Мужчина тяжело дышал, глядя куда-то вдаль. Нахмурив темные брови, он словно пытался заглянуть назад, в прошлое. – Я тогда прилетел из Осло… Позвонил и попросил, чтобы ты встретила меня… Это был незабываемый вечер.

Хоуп сжала кулаки, до боли вонзая ногти в ладони.

– Я очень рада, что тот вечер явился памятным событием в твоей жизни.

Андреас пристально и в то же время изумленно созерцал ее живот. Его ребенок!

– Сейчас, когда ты сообщила мне точный срок, я не исключаю вероятности того, что ребенок действительно мой.

– Как великодушно с твоей стороны, – сдержанно отозвалась Хоуп.

– И все же, когда он родится, я настаиваю на проведении анализа на ДНК, – добавил Андреас, не желая выглядеть слабовольным, однако лицо его смягчилось. Скоро на свет появится маленький человечек из рода Николаидисов, сын или дочь, его первый ребенок. Просто удивительно, как преобразился весь окружающий мир при мысли об этом!

Побледнев, с трудом переводя дыхание, Хоуп вздрогнула при упоминании об анализе на ДНК. Андреас по-прежнему не верит ей. Боль и унижение вновь захлестнули ее.

– Я согласна, хотя в этом нет необходимости.

– Что за отношения у вас с Кэмпбеллом?

Покраснев от смущения, Хоуп нервно облизала губы.

– Угадай.

Андреас испытывал удовлетворение, сознавая, что беременность положила конец истории с Беном. Он не смог сдержать торжествующей улыбки.

– Полагаю, нося моего ребенка, ты больше не являешься для него идеальным партнером по любовным играм.

– Но Бен никогда не собирался сделать меня своей любовницей. Он мой друг… Зато ты всегда считал меня таковой.

– Словесные ярлыки не имеют значения. – Андреас вздернул подбородок, отказываясь оставлять за Хоуп последнее слово. – Многие женщины гордились бы, что они – мои любовницы.

Хоуп пожала плечами, словно его слова были ей совершенно безразличны. Однако на самом деле она испытывала огромное облегчение.

– Почему ты поняла, что беременна, так поздно? – задал он вопрос.

– Я была слишком поглощена своими проблемами и ни на что не обращала внимания.

– Теперь все это уже в прошлом, – объявил Андреас, пристально глядя на нее.

В его карих глазах вспыхнули золотистые искорки, и Хоуп ощутила хорошо знакомый трепет. Ей так не хватало Андреаса! Соски под махровой тканью мгновенно отвердели и напряглись, а все внутри задрожало в ожидании ласки. Хоуп залилась краской, смутившись.

– Мне нравится видеть, как мое присутствие действует на тебя, – хрипло признался Андреас. – Ты действуешь на меня точно так же.

– Неужели? – Отдавшись во власть безотчетного порыва, молодая женщина осторожно погладила его щеку, коснулась пряди блестящих темных волос. Хорошо знакомый аромат мужского тела пьянил ее, и ноги подгибались от слабости.

– Ты не веришь? – Андреас наклонил голову, и его горячий язык раздвинул ее пухлые губы, проникая внутрь. Стон наслаждения вырвался у Хоуп. Она потянулась к нему, отвечая на поцелуй со всем пылом страсти. Андреас поднял ее на руки и двинулся вверх по лестнице, перешагивая сразу через две ступеньки.

Хоуп запустила пальцы в его темные густые волосы. Радость нахлынула могучей волной, закружив в безумном вихре. Войдя в спальню, Андреас опустил ее на кровать. Каждой клеточкой своего тела Хоуп жаждала близости с ним. Он торопливо снял пиджак и галстук, сбросил туфли и рывком освободился от рубашки. Его нетерпение еще больше подогрело Хоуп, усилив предвкушение удовольствия.

– Я сейчас сгорю от желания, – словно голодный тигр, прорычал Андреас.

Хоуп раскинула руки, и он резким движением сдернул полотенце. Вспомнив, что ее тело чрезмерно округлилось, и испугавшись, что это может оттолкнуть возлюбленного, она попыталась прикрыться.