Текст книги "Воскресшая (СИ)"
Автор книги: Лина Олан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
В монастыре было очень тихо, хотя утро давно наступило. Маргарет знала, что здесь содержались только благородные леди. Женщины и девушки, которые так или иначе были неугодны своим мужьям, отцам и братьям. Они были сосланы в эту забытую всеми обитель.
Какая злая ирония их запихнули сюда силой, а Маргарет сама сослала себя. По другому она не могла поступить. За горькими раздумьями она не услышала приближающегося шума в коридоре. И подскочила от неожиданности, когда все те же мужчины с громким стуком толкнув дверь, затащили и бросили на кровать в полуобморочном состоянии Лею. Следом шла Инесс, неся большой кувшин с водой. Пропустив выходивших мужчин, она медленно вошла и поставила на стол воду. Затем повернулась к Маргарет. Не спуская с неё глаз, она кивком головы указала на всхлипывающую осипшим голосом Лею.
– Она вырывалась. Завтрак будет через час в общей зале – скучающе проговорила она и вышла.
Маргарет не обратила на нее внимание, в ужасе уставившись на Лорелею. Девушку, которую уводили утром, сложно было узнать в той, что, скрючившись лежала на кровати.
Глава 3
На заднем дворе неприметного серого здания было многолюдно. Среди всей толпы выделялся высокий, плотно сложенный мужчина. Его лицо невозможно было рассмотреть за широкими полями шляпы. Весь его вид выражал невозмутимое спокойствие. Только большие руки с проступающими венами со злостью сжимались в кулак. Он не замечал, что печатка на указательном пальце правой руки – символ его власти. До крови впивалась в кожу.
– Ваше величество! Мы нашли их на окраине деревни, недалеко от столицы. Два месяца назад там пропали двое детей. Два других тела были найдены в сточной канаве под центральной мостовой. – дрожащим голосом отчитался глава Отдела Магических Расследовании Сэмюэль Дотт, не сводя глаз на лежащие перед ним четыре небольших скелета, обтянутые почерневшей кожей. В его зелёных глазах отражалось отвращение. В свои двадцать пять лет он повидал очень многое. Выросший в приюте, а затем долгое время прожив на улице, он видел много ужасных вещей. Его невозможно было ничем удивить. До того момента, как увидел трупы выпитых детей.
– Что нибудь нашли рядом с телами? Хотя не надо отвечать, я знаю ответ. – с горечью произнес король. – Сэм усилить патрули на дорогах, особенно ночью. Развесить вывески с предупреждением, что вводится комендантский час. Чтобы после обеда детей не было на улице.
– Слушаюсь, ваше величество. Ещё какие-нибудь поручения? – учтиво склонил голову Сэмюэль.
– Сообщите родителям – глухо ответил Габриель.
Опуская поля шляпы как можно ниже, Король Северной Империи быстрым размашистым шагом пересёк внутренний двор. Подойдя к ограде, он оседлал вороного жеребца и, пришпорив его, пустил в галоп. Он поскакал в замок окружным путём, чтобы привести свои мысли в порядок. Ему нужна была тишина.
Морозный ночной воздух с каждым вздохом приносил физическую боль. Проникая в рот, он сводил в холодной судороге скулы, обдирал горло и разрывал лёгкие. Он весь промок под мелким колким снегом с дождем. Холод пробирал до костей. Но он не обращал на это внимание.
Северная Империя всегда была достойным соперником среди других государств. Она славилась своими плодородными землями, лесами, с целебными травами и источниками. Имела огромную армию и внушительный флот. Теперь же от былого величия осталось только видимость.
Его империя, его земля умирала. Забирая все живое с собой. Высыхали леса, иссушались родники, умирали животные. Его народ вымирал. Женщины молили о детях, которых не могли зачать.
Земля требовала своей законной награды за то, что она рождала Одаренных. Наделяла людей магией. Каждые сто лет носитель одной из стихий должен был принести в дар чашу своей крови Каменному Древу Жизни.
Пятьдесят лет назад над Древом Жизни растянулось огненное марево. Земле нужен был дар от мага огня. Вот только во всей Северной Империи не было такого Одаренного. С того времени родилось трое детей со стихиями земли, воды и воздуха. Двое из них лежали на заднем дворе Отдела Магических Расследований. А третий был убит сорок лет назад.
Сорок лет назад кто-то начал выпивать Одаренных. Сначала это были взрослые люди, затем все чаще стали находить подростков, а теперь детей. Никому бы никогда не пришло в голову совершить такое. Все знали, что цена велика. Земля не потерпит такого кощунства и пренебрежения к своим дарам. Только кто-то покусился на то, что было под запретом. Для того, что бы продлить себе жизнь на долгие десятилетия. Магия была врожденной. Ее невозможно было приобрести в течении жизни, купить. Она была такой же неотъемлемой частью человека, как его душа. И представляла собой как одно более развитое чувство из других, присущие каждому человеку. За исключением магии иллюзии, позволявшее создавать визуально то, чего не было и рассеивалась как дым, для того, кто знал о ней. За раздумьями он не заметил, как оказался на дворцовой площади. Перед королевским парком.
Вдали, за многовековыми огромными деревьями, виднелись дворцовые шпили. Желая остаться незамеченным, король объехал площадь с парком и оказался возле высоких дворцовых стен. Вершина которых терялась в темноте. Проехав вдоль стены, он остановился возле неприметной железной двери. Скрытый иллюзией и голыми ветвями дикого винограда. О существовании двери знали всего лишь два человека: король и его Ищейка.
Спрыгнув на землю, он схватил покрепче коня под уздцы и, отодвинув ветви, открыл дверь. Перейдя на другую сторону, Габриель оказался среди высокого садового лабиринта, который рос вокруг дворца. Пройдя тайными тропами, он вышел на задний двор и не спеша повёл коня в конюшню.
При входе его встретил конюх.
– Ваше Величество, доброй ночи, позвольте, я займусь Шехаром. – низко поклонившись, он потянулся к лошади. Кивком головы поблагодарив конюха, Габриель передал ему уздцы и направился во дворец. Не обращая внимания на приветствия гвардейцев, король бегом направился к себе в покои. Стараясь никому не попадаться на глаза.
Огромный дворец спал. В тишине эхом разносились его гулкие шаги по белоснежным коридорам. Поприветствовав охрану перед покоями, он вошёл, на ходу стаскивая с себя промокший плач и шляпу.
– Долго же ты гулял. – услышал он в слабо освещённой гостиной голос. – Я уже подумывал отправить за тобой твоих меченосцев, – продолжал издеваться мужской голос.
По-прежнему не видя ночного гостя, его величество направился к себе в спальню и быстро переодевшись вернулся в гостиную. Подойдя к почти потухшему камину, он подкинул дрова. Потом подошёл к креслу и с громким вздохом уселся в него, ища глазами Ищейку. Он стоял в проеме высокого окна, вглядываясь в ночную мглу. Одетый во все черное, высокая худощавая фигура Ищейки сливалась с тьмой.
– Тео, долго будешь истуканом стоять. Сядь, – устало проговорил Габриель.
– Сколько? – серьезно спросил Ищейка, садясь напротив короля и своего единственного друга.
– Четыре. Два стихийника, один эмпат – довольно слабый и у четвёртого дар убеждения если не ошибаюсь.
– Смогли распознать, что за стихии?
– Там не было огня, если ты спрашиваешь об этом.
Стараясь стереть с памяти трупы мертвых детей, Габриель закрыл лицо руками и быстро протер уставшие глаза.
Он так устал. При всей его власти и могуществе он был не в силах что-либо сделать. Оставалась надежда на ведьму и ее дар видения.
– Нашел вещунью?
Ищейка вздрогнул. Предсказания старой ведьмы заставило каменное сердце биться в бешеном ритме. Его бросило в жар, не хватало воздуха. Нервно выдохнув, Тео вскочил и подошел к окну. Открыв его настежь, он жадно втянул морозный воздух, который охладил горевшее тело.
– Мне, что клещами вытаскивать ответы?
– Подожди – прошептал Ищейка, переводя дыхание.
Габриель не ожидал такой реакции от своего друга. Всегда спокойный непоколебимый, он сейчас напоминал загнанного в угол зверя. Он чувствовал его эмоции – неверие, надежда. Не понимая причину такого поведения и злясь на него, он резко выкрикнул:
– Тео! Что она сказала?!
Не обращая внимания на гневный окрик короля, Ищейка стоял возле открытого окна, вдыхая морозный воздух. Его мысли были далеки от королевских покоев. Он снова и снова возвращался в воспоминаниях к хижине, где ведьма предсказала ему столь желанное будущее.
– Она сказала, что не быть тебе спасением для своего народа, пока прах не станет началом.
– И все? Как это понимать?!
Нехотя он повернулся. Черные глаза смотрели со страхом и мольбой. Нервно проведя руками по своим черным волосам с белоснежной проседью, он глубоко вздохнул и хрипло прошептал:
– Нет, не все, – громко сглотнув, не веря тому, что говорит Ищейка, с надеждой вымолвил – Она предсказала, что мое проклятье исчезнет.
– Это меня радует, – мрачно изрек король – только это все не будет иметь смысла, если мы не найдем стихийника с огнем. Посевы гибнут. Пресной воды все меньше. На окраинах страны гниет земля! У нас в запасе не больше пяти лет. А потом нас просто не станет…. Тео, ради Единого закрой окно!
– Тебе не двести лет, – бесстрастно отмахнулся он от друга. Впрочем, он сам тоже порядком замерз. Холод, остудил разум и тело Ищейки. Закрыв окно, он прошел к полыхающему камину и, усевшись на пушистый ковер протянул озябшие руки к огню.
Габриель не сводил с него взгляда. Он был рад за своего друга. Обладая сильной магией эмпата, он чувствовал, как Тео плохо и как его угнетало его состояние. Но на данный момент будущее любого человека в его стране было под угрозой.
В черных глазах Ищейки огонь отплясывал свой дикий танец. Он завороженно смотрел на него в поисках подсказки.
Гоня от себя мрачные мысли, он повернулся к кролю и предложил один из возможных вариантов, который тот всегда отвергал.
– А как же восточные земли? – Пресекая его возмущение, Ищейка быстро продолжил. —Ты можешь объединить два государства и найти решение проблемы там. У твоего советника на языке уже мозоль образовалась, предлагая тебе породниться с Эмиром Восточной Империи. Я слышал, что его дочь вполне себе ничего.
– Я не намерен жениться на дочери потаскухи! – Раздраженно проведя по своим каштановым волосам, возмутился Габриель. – Только умалишенный возьмет ее в жены!
– Не будь столь категоричен, какая разница, кто ее мать, если отец Эмир. К тому же, если ее примет камень Шаха, как законную наследницу проблем не должно быть.
– В том то и дело, что камень не принимает ее как наследницу. Даже его кровной дочерью не считает! Хотя этот старый лис таскал к себе только девственниц. И придворный целитель подтвердил, что она его дочь.
– Надо же! Откуда такая осведомленность?!– с иронией изрек Ищейка.
Габриель довольно улыбнулся. Тёмно-карие глаза с нетерпением ждали изумление друга. Тот даже бровью не повел. Задумавшись, он вертел в руках клинок. Который минутой раннее вытащил из ножен пристегнутых к ремню.
– Ты хоть раз можешь без издевок признать, что я узнал то, что тебе еще неизвестно?!
– Отчего же неизвестно. Как ты выразился, его «потаскуха» чуть ли не с рождения таскает свою дочь к камню. Только все бес толку.
– Ты до сих пор молчал!!! – Король не мог поверить в то, что с неимоверным усилием узнала его разведка, давно знал Ищейка.
–Ты не спрашивал, – хмыкнул Тео слабо пожимая плечами. – К тому же ты всегда отказывал Сайлосу.
– А сейчас что случилось? Раз ты снизошел до одобрения?! – Вкрадчивый голос короля не предвещал ничего хорошего. Густые темные брови сошлись в единую линию. На скулах заходили желваки.
– Ты истеришь, как девица в первую брачную ночь. Надо же как-то утешить.
Не вынося больше издевок и равнодушия друга, Габриель взорвался. Быстро вскочив, он направился к Ищейке, который все с тем же равнодушием сидел у огня с мыслями, что сейчас прибьет его. Не дойдя до него пару метров, он услышал громкий стук в дверь.
– Между прочем, давно стучат. – сухо осведомил Ищейка.
Проклиная все на свете. Габриель пошел открывать дверь.
– Мог бы просто сказать, чтобы вошли, – донеслось до него сзади.
Скрипя зубами, он со злостью распахнул высокие створчатые двери.
В проеме двери стоял лорд Сайлос, советник короля Северной Империи.
В наступившей тишине, все услышали рассекавший воздух, звук и следом громкий стук клинка, вонзившегося в дверь чуть выше левой руки короля.
От испуга советник подскочил на месте, роняя кипу бумаг и свитков. Габриель резко развернувшись заорал:
– Тео?!
Не обращая внимания на взбешенного короля и застывшего Сайлоса, он с невозмутимым видом поднялся и направился за клинком. Судорожно собрав все бумаги, Сайлос снизу вверх, посмотрел на Ищейку. Правда со стороны это выглядело комично. Так как Тео был выше на две головы, а то и больше.
Задирая свой крупный нос, испещрённый шрамами от оспы, как и его обвисшие старческие щеки, он прошествовал мимо него, поправляя полы длинной мантии. Следом за ним шли двое слуг с большими подносами, заставленные едой и вином. Комната наполнилась запахом жареного мяса.
– Ваше Величество, дело не терпит отлагательств. И я взял на себя смелость принести вам ранний завтрак. Так как я узнал, что вы поздно вернулись. – быстро протараторил он, одновременно раскладывая бумаги на столе и руками указывая слугам накрыть столик, стоявший между креслами возле одного из окон.
Только сейчас, почувствовав голод, мужчины молча уселись напротив друг друга и с аппетитом стали завтракать.
В конец разложив все бумаги, требовавшие одобрения Габриеля. Сайлос, поклонился и со скорбной миной произнес:
– Ваше Величество. К сожалению, вы не можете пока жениться на княжне Лилиан! По крайней мере, год.
Подавившись вином, король закашлял. Ищейка с ухмылкой посмотрел на друга. Бледные губы растянулись в издевательской улыбке.
Откашлявшись, Габриель вытер выступившие слезы.
– Я не собирался жениться на ней, но раз ты сам уже признаешь сей факт, позволь узнать, что же поспособствовало этому?
– Сегодня ночью скончался Эмир Восточных Земель – Шах Абдул-Карим. Будущая царица в трауре! С вашего дозволения я взял на себя смелость составить письмо с соболезнованиями. Оно у вас на столе ждет вашей подписи.
Мигом собравшись, король с тревогой взглянул на друга. Их шаткое положение усугублялось. Возможный союзник в их нелегкой битве в любую минуту мог стать яблоком раздора среди своих же.
Советник поклонился Королю и вышел. Молча доев мужчины, снова уселись за рабочий стол.
– Я не знаю, что мне делать?! – с болью в голосе вымолвил высокий мужчина, взирая на своего собеседника. У нас есть в запасе год чтобы найти стихию огня, которую ты не можешь учуять! А что дальше?! Ее происхождение не дает ей право власти а ее мать, прежде чем помочь, всю кровь из нас высосет!
– У тебя есть еще армия, которая может помочь Востоку одержать победу над дикими землями.
– Ты хочешь, чтобы я свой умирающий народ швырнул в пекло войны?!
– Другого выхода нет, – не дрогнув, ответил Тео. – Либо ты ждешь.
– Чего? – с надеждой спросил король.
– Не знаю. Но чую, что-то происходит. То, что изменит все!
Больше не произнося ни слова, Ищейка вскочил и схватил свой плащ, накинутый на спинку стула. Натянув его на жилистые плечи, быстрым пружинистым шагом вышел. За большими окнами светало. Король с грустью смотрел на своего единственного друга, наблюдая, как его высокая худая фигура скрывается за дверями. Он как никогда ощутил его одиночество. Все знали, что Ищейка короля – самое бездушное существо во всей Северной Империи. Он не знал, что такое любовь, не умел сострадать и не знал жалости. Проклятый. Не признанный наследник отца. Сын служанки.
Селия Неймон была нанята служанкой, а потом помощницей сроком на пять лет в поместье виконта Эндрю Авейро, правой руки бывшего казначея почившего короля.
Его когда-то любимая жена превратилась в визгливую мегеру, не способную родить наследника. Полноватая, с белоснежной кожей и копной волнистых светлых волос она смотрелась очень мягкой и нежной. До тех пор, пока не открывала свой рот изрыгавший проклятия. Уставший от ответственной должности и сварливой жены, он нашел утешение в тихой и скромной служанке. Котороя стала одной из его многочисленных любовниц.
Дома, он старался вести себя образцово, что бы Мелинда ничего не заподозрила. Но увидев на пороге Селию, не смог устоять. Черноокая, с тонкой серебряной нитью в черных как смоль волосах, она была такой очаровательной и таинственной. Обладавшая магией искателя Селия негласно стала его помощницей. Она всегда могла найти в кипе бумаг и документов то, что ему было нужно.
Его счастливое время оборвалось через два года, когда Селия забеременела. Когда лорд Эндрю узнал о беременности служанки, он ликовал от счастья. Ему до последнего удавалось скрывать ее положение. Так как обладая магией иллюзии, он скрывал ото всех ее растущий живот.
Он собирался расторгнуть магический контракт найма. И выкупил небольшой дом в городе, куда собирался забрать ребенка, нанял штат прислуги, чтобы ухаживали за его наследником. О Селии он не думал. Как только родит, пусть идет на все четыре стороны. Зачем она ему? Эндрю пресытился ею, да и зачем сыну знать, что его родила низко родная прислуга?!
Он был в предвкушении, уверенный, что все так легко смог организовать. До той поры, пока не начались преждевременные роды. Эндрю был в городском особняке в объятиях очередной игрушки, страстной и ненасытной Рут. Когда поздно ночью у Селии начались схватки. Кусая губы до крови, чтобы не закричать, она терпела невыносимую боль, надеясь, что хозяин вернется к утру.
В то утро Мелинда проснулась со скверным настроением. Муж не ночевал дома. Она знала о его неверности. И закрывала глаза на его измены, боясь, что он попросту выгонит ее. Он каждый раз упрекал ее, унижал, что она высохшая земля. Глубоко внутри она прятала свою боль и несостоятельность как матери. На протяжении многих лет она с нескончаемой надеждой вымаливала у Единого ребенка. Сердце, столь жадно просящее милости, не получив его озлобилось.
Спустившись вниз, к завтраку, она не застала среди остальных слуг Селию. Не дожидаясь ее прихода, она в бешенстве направилась к ней в комнату, вымести свое зло на ней. Злой взгляд небесных глаз выискивал в полутьме девушку. Она быстро прошагала к маленькому окошку и отодвинула темные портьеры, пропуская свет. На кровати лежала бледная девушка, которая, скрючившись, прижимала руки к плоскому животу. Длинные черные волосы прилипли к ее влажному лицу. На белоснежных скомканных простынях расползлось огромное пятно крови. Мелинде хватило доли секунды понять, что происходит. Она с отвращением и страхом задрала подол мокрой сорочки и, рассеивая иллюзию нащупала беременный живот.
Отчаянный крик раздался ранним утром в имении лорда. Виконтесса Мелинда Авейро Рай кричала от боли и предательства.
Приказав привести повитуху, она яростно вышагивала по комнате, утирая горькие слезы. На кровати рожала любовница мужа.
Спустя шесть часов мучений в комнате раздался жалобный писк младенца.
– Ваша милость, девушка совсем плоха. Надо бы целителя ей, – с опаской прошептала дородная повитуха, глядя на белую, как мел Мелинду. Которая не спускала глаз с крошечного пищащего комка. – Дай, дай мне его, – прочищая горло, хрипло прошептала она. Ее подрагивающие руки потянулись к младенцу.
Ей казалось, что она держит в руках все золото этого мира, слезы, катившиеся по белым щекам, капали на белоснежное личико малыша. Прижимая его к груди, она ощущала счастье. Она чувствовала его запах, тепло, сердцебиение. «Боже, Единый наш! За что ты меня лишил этого?! Почему?!» – вопрошало сердце. Из сладкой неги ее вывел оклик повитухи;
– Миледи она умирает, слишком много крови. Я не могу ей помочь.
Не спуская с рук ребенка, она подошла к измученной девушке. Черные как ночь, глаза неотрывно следили за младенцем, полные губы прохрипели:
– Дай…
Мелинда смотрела на девушку, не испытывая жалости. У нее не было никого, кроме мужа, который втоптал ее в грязь. Боль от унижения разъедало душу. Теперь у нее было столь желанное дитя. Пусть и не она мать, но он сын ее мужа. Она заберет его.
– Он мой! Он никогда не узнает, что его родила жалкая потаскуха!
От бессилия Селия не могла противостоять той, которая стояла с ее сыном на руках. Собрав последние остатки сил, она выдохнула:
– Он всегда будет моим, что бы ты не делала. Ты будешь смотреть на него и видеть меня. Его глазами, на тебя буду смотреть я!
Не веря тому, что слышит, Мелинда посмотрела на затихшего младенца. Черные глазки смотрели на нее в упор. Он был копией матери, те же черные волосы и прядка серебристых волос у виска.
Напоследок прижав его к себе, она глубоко вдохнула его сладкий запах, молча подошла к кровати и, поцеловав младенца, положила рядом с умирающей матерью. Молча развернувшись, она побрела к выходу. Чем ближе она подходила к двери, тем уверенность ее крепла. Остановившись в дверях, она посмотрела на соперницу и безжизненно проговорила.
– Я проклинаю твоё дитя! Я подарила бы ему свою любовь, но ты пренебрегла им. До скончания своей жизни он не познает любви! Он будет холоден, как та земля, в которой тебя похоронят, когда ты подохнешь!
Под покровом ночи из поместья виконта Эндрю Авейро выехал всадник с маленьким свертком. Он должен был доставить его в приют. Отец мальчика так и не вернулся домой. Далеко на окраине поместья под большой ивой копали безымянную могилу.
Глава 4
Кай уже второй час сидел, задумавшись. Устало прикрыв голубые глаза, он улегся в кресле полулежа и вытянул длинные ноги. Затем, что-то вспомнив, быстро сел и схватил перо. От резких движений полы длинного халата, расшитый золотыми нитями, разошлись. Обнажая подтянутое молодое тело.
Прямые светлые волосы, окончательно выбившись из-под чёрной бархатной ленты, рассыпались по плечам. Не обращая внимания на свою наготу, он подтащил к себе истрепавшуюся копию завещания. Пробежав глазами выученный наизусть текст, он с остервенением отшвырнул бумагу и уставился на огонь, катая в пальцах перо.
За своими действиями он не заметил, как сзади тихо подошла Вивиан и обняла его. Проворные пальцы поглаживали мужские плечи в попытке расслабить напряженные мышцы.
– Милый, ты рано встал. Ещё темно, – пробормотала она, целуя его в шею. Одновременно девичьи пальцы медленно спустились вниз к животу.
– Вивиан у меня дела, – со скукой ответил Кай, не обращая внимания на настойчивые ласки. На большом письменном столе, в беспорядке лежали бумаги, требовавшее внимания хозяина, точнее хозяйки. Отдельной стопкой лежали документы, книги и свод законов. Который год он искал в них возможность отвязаться от своей жены.
Раздраженно запахнув края халата, он попытался оттолкнуть ее, что бы поработать. Предугадав его намерение, Вивиан обошла кресло. Она знала, что хороша. Особенно в отблеске пламени камина. Длинные волосы чёрным покрывалом спускались по спине, касаясь пышных ягодиц. Большая грудь аппетитно колыхалась при движении. Уперев руки в узкую талию, она стояла перед ним обнаженная. Маленький рот растянулся в улыбке, голубые глаза лихорадочно блестели в предвкушении. Она отодвинула бумаги, и уселась на стол, широко расставляя ноги в безмолвном приглашении. Несмотря на его безразличие к Вивиан, тело отозвалось на открывающийся вид. Резко схватив ее за ноги, он стащил ее со стола к себе на колени. И, откинувшись назад, предоставил ей свободу действия.
Вивиан не заставила себя ждать. Нервно облизав сухие губы, она со стоном уселась на него сверху. Резко вобрав его, она начала двигаться.
Ей было больно, каждый раз при движении она задевала спиной край стола, Кай это видел. Ее раскрасневшееся лицо морщилось в некрасивой гримасе боли. Прикрыв глаза, чтобы не смотреть на неё, он чувствовал, что ее боль доставляет ему куда больше удовольствия, чем ее движения. Чувствуя кульминацию, он вдруг ощутил навалившееся потное тело. В раздражении открыв глаза, он хотел накричать на Вивиан, распластавшуюся на нем. Но его злой взгляд упёрся в огромную картину, висевшую над камином. На него смотрели улыбающиеся глаза Лорелеи Байе Соранто.
Какого черта?! Он же приказал завесить проклятую картину!!! Пытаясь спихнуть вздрагивающую Вивиан, он с ужасом осознал, что все его желание куда-то испарилось. Он был в ярости. Сбрасывая с себя притихшую женщину, он вскочил и в порыве неконтролируемой ярости схватив чернильницу швырнул ее в ненавистную картину.
– Что б ты горела в аду своего безумия! Тварь!!! – заорал он в бешенстве. Безупречное лицо исказилось гримасой злости и отвращения.
С удовлетворением он смотрел, как с полотна стекают чернила, подгребая под собой ненавистное лицо. Удовлетворившись увиденным, он направился в спальню, подхватив с собой испуганную Вивиан. Что бы она закончила то, что начала в гостиной.
Время близилось к полудню, когда в его покои настойчиво постучали. Кай еле разлепил глаза и нехотя встал. Вивиан, не обращая внимание на грохот, спала. Прикрыв дверь в спальню, он прошёл в гостиную. Схватив лежащий под столом халат, натянул его и, завязав потуже, пошел к двери. На пороге стоял уставший с дороги Гор.
– Черт тебя дери, Кай! Я тут всю империю носом рою, а ты спишь до обеда, – в возмущении воскликнул он.
– И тебе добрый день, Гор, – сонно пробормотал герцог, пропуская его в комнату.
Гор прямиком прошёл к стоящему возле окна дивану. И с большим удовольствием улегся на него, вытягивая уставшие ноги. С противным скрипом затрещали ножки мебели под его тяжестью. Кай тем временем перетащил кресло на другую сторону стола и сел. Сложив руки перед собой, он в ожидании посмотрел на Гора.
Тот не спешил с ответами, оценивающе осматривая богато обставленную гостиную. Его взгляд зацепился за испорченную картину. Дорожка из черно-синей кляксы стекала вниз по картине. Не имея преграды, запачкала золотые подсвечники, стоявшие на камине. И продолжив свой путь по фасаду уже потухшего камина, чёрной лужицей растеклась внизу.
Посмотрев на взлохмаченного герцога, Гор насмешливо пробормотал
– Вижу, ты соскучился по ней?
Герцогу было не до смеха. Зеленые глаза смотрели с раздражением, пухлые губы сжались в тонкую линию. В минутной тишине послышался стук в дверь.
– Войдите! – выкрикнул Кай, не спуская глаз с ухмылявшегося Гора. Получив разрешение, вошёл долговязый старик с вздернутым к верху кривым носом. Подобострастно поклонившись Каю, он с достоинством пропищал:
– Ваша светлость изволит завтракать здесь или в столовой? Не обращая внимания на вопрос, Кай громко выдохнул и вкрадчиво прошептал:
– Скажи мне, Гарри, кто посмел открыть это уродство? – он поднял руку над собой и, не оборачиваясь, указательным пальцем указал на картину висевшую за спиной
– Я разве не отдал приказ завесить картину? Кто посмел?! – заорал он.
Вздрогнув от резкого крика. Старик ещё ниже поклонился.
– Так это Ваше сиятельство, я приказал служанке снять портьеру и постирать. Сегодня ее должны повесить обратно – пропищал он, не поднимая головы.
– Высечь ее и что бы все видели. Что бы не смели даже имя ее произносить! Накройте в столовой Гор присоединиться к нам, – сухо добавив он взмахом белоснежной руки отсылая дворецкого. Ещё раз поклонившись, старик, пятясь к двери, вышел.
– Точно скучаешь! Вон какой сердитый – коротко хохотнул Гор.
– Не мели чепухи. Я давно хотел убрать ее отсюда. Только этот ублюдок с его наездами не дает мне этого сделать. Кстати, он уже месяц не появлялся. Наверное, сообразил, вряд ли это полоумная вновь обретёт разум и вернётся – хмуро изрек герцог.
Кай имел в виду сэра Фредерика Уоллеса. Он был поверенным почившего герцога – Маркуса Байе. Нудный и дотошный старик изводил Кая два года своими ежемесячными наездами. Проверяя, как идут дела в поместье.
– С чего это он забыл дорогу в поместье. Сомневаюсь, что это объясняет его отсутствие.
– А для чего ты думаешь, я велел этой дурынде писать мне письма каждый месяц. Я переправляю этот слащавый бред ему. Пусть читает и радуется, как этой безумной живётся в прекрасном месте, —зло ответил Кай.
– Не слишком ли ты погорячился, сослав их туда? Если честно. Странно, что они ещё живы. В этом гадюшнике правит настоящая ведьма.
– Пусть только попробует подохнуть, я разнесу эту обитель к чертям со старой каргой. По-твоему, зачем я отправил с ней Маргарет, чтобы писать писульки? Она хороший целитель и добавляет ей в еду поддерживающие травы. Что бы эта дрянь не сдохла раньше времени. – выпали Кай и в нетерпении постучал ладонью по столу.
– Ну, что узнал? Нашел что-нибудь?
– Я перерыл все документы, которые нашел в королевской библиотеке, в том числе побывал в Отделе Магических Расследований. У меня там знакомый, который вхож в окружение короля. Я подумал, может, он, сможет как-то посодействовать, но нет. Нашел двух магов иллюзии, но они ничего не смогли сделать.
Вспомнив про двух стариков маразматиков, Гор громко засмеялся. От смеха его большой живот заходил ходуном, диван противно затрещал.
– Ради Бога! Встань! Ты сейчас разломаешь его, – грубо прикрикнул Кай ладонями, закрывая уши, спасаясь от противного скрежета.
– Так говоришь, как будто это твоё? – вставая, возразил он и еще больше зашёлся в смехе. Грузное тело сотрясалось от хохота. Гор не мог остановиться.
–Хватит! – услышал он сквозь смех громогласный крик Кая. Кое-как отдышавшись, он вытер грязным рукавом выступившие слезы. И уселся обратно на диван. Посмотрел на хмурого герцога, спокойно подытожил:
– В общем, я был везде, где была возможность узнать, как тебе избавиться от жёнушки, не потеряв деньги. Но, увы, ничего нет. Родовую печать не подделать Иллюзия может придать лишь силуэт печати, но никак не оттиск. А к завещанию не подкопаться.
– Я это предполагал, – устало произнес Кай, – Я прикажу приготовить тебе покои.
– С чего такая щедрость?
– Отдохни. Через неделю будем собираться в дорогу.
– Позволь узнать, куда?
– Хочу забрать то, что принадлежит мне по праву.
– Ей Кай. Это все принадлежит ей…
– Не смей больше говорить при мне это! Здесь! Все! Моё! Ты слышишь?! Моё! – в ярости скидывая все со стола, Кай подскочил к Гору. – Я три года сижу в этом захолустье, ни на что не имея право! Я связан по рукам и ногам, благодаря ее папаше гореть ему в огненных чертогах Единого.
Красивое лицо мужчины исказилось в отвращении от нахлынувших воспоминаний.
– Я год терпел его полоумную дочь! Год! Она не смогла забеременеть. Бесплодная дрянь! Здесь все моё! И я намерен забрать все до последней нитки.
Стараясь себя успокоить, Кай пригладил растрепавшиеся длинные волосы и, поправляя халат посмотрел на притихшего Гора.
– Мы едем в обитель! К моей жене. Надо напомнить ей о супружеском долге. Пусть только попробует не забеременеть. Я с нее шкуру спущу, – с улыбкой добавил он, смотря на ошеломленное лицо Гора.
