Текст книги "Океан догоревшей гордости (СИ)"

Автор книги: Лина Гилберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава 36:

«ДОБРОЕ УТРО, НАПИШИ МНЕ КАК ПРОСНЕШЬСЯ. НАДЕЮСЬ, ЧТО ТЫ БУДЕШЬ РАДА МОЕМУ СЮРПРИЗУ». – Разбудило меня теплое смс Джека.

Кажется, я совсем не сомневаюсь в том, что собираюсь сегодня сделать. В какой-то степени Эби права. Он поможет мне пройти через все то дерьмо, что будет радовать меня каждый день. Главное не сильно влюбиться, чтобы потом было не так больно.

Я не стала отвечать сразу, делая вид, будто мне все равно, но потом, решила, что он подумает будто я сплю. Поэтому незамедлительно напечатала ответ:

"БЕСЧУВСТВЕННАЯ СКОТИНА ТЫ. ПОЧЕМУ НЕ МОЖЕШЬ НАПИСАТЬ МНЕ ПОЗЖЕ, ЧЕМ В ШЕСТЬ УТРА?!".

"ПОТОМУ ЧТО ТОГДА, ТЫ НЕ БУДЕШЬ ТАКОЙ РАЗДРАЖИТЕЛЬНОЙ. А ТЕПЕРЬ, РАЗ ТЫ ПРОСНУЛАСЬ, ОТКРОЙ МНЕ ДВЕРЬ!"

Я выскочила из постели и побежала к окну, чтобы посмотреть, не стоит ли он возле моего подъезда. Нет не стоит. Тогда я совсем ничего не понимаю. "КАКУЮ ДВЕРЬ?".

"САМУЮ ОБЫЧНУЮ! ДЕРЕВЯННУЮ ТАКУЮ".

На цыпочках бегу в коридор и как можно тише открываю замки. Брату вставать только через пол часа. Пусть поспит.

– Ты приперся ко мне домой? – спрашиваю открывая.

– Да, – он улыбается, но когда осматривает меня с ног до головы, его улыбка исчезает.

Что? Вот что со мной не так? Волосы в полном бардаке? Или косметику забыла смыть? А может, у меня хвост вырос? Нет, ну а что?

– Что не так? – наконец спрашиваю я.

– Ничего. – Он сглатывает. – Ты не могла бы одеть, что-нибудь по длиннее?

Я поворачиваюсь к зеркалу, чтобы осмотреть себя. И понимаю, что стою перед ним в хлопковой майке без лифчика и в коротких черных трусиках-шортиках.

– Э... Проходи, – я закрываю за ним дверь в смущении, а потому думаю, что это со мной творится? Я даже в школе не боялась переодеваться перед мальчиками, а тут вдруг засмущаюсь? – Пойдем, Джимми спит, так что будь тише.

Мы идем в мою комнату, я указываю ему на кресло, а сама иду к шкафу ищу рубашку которая могла бы закрывать только половину бедра. Я стою к нему спиной, но зеркало на шкафу дает обзор на половину моего левого плеча и груди. Я снимаю майку с себя, медленным плавным движением, она падает на пол у моих ног, и так же медленно надеваю красную клетчатую рубашку.

Как только ткань оказалась на моих плечах, я услышала за спиной приглушенный рык и краем глаза я уловила быстрое и внезапное движение – это Джек поднялся со стула и двинулся ко мне. Одним слитным движением он развернул меня к себе лицом, прижав своим телом к дверце шкафа. Затем отстранился ровно настолько, чтобы смерить меня хмурым взглядом и буркнуть:

– Чего ты добиваешься? -прижимается губами к шее.

Я откинула голову назад, давая больше пространства его губам, вместо этого он оторвался от моей шеи, приподнял на руки, так чтобы мои ноги обвились вокруг его талии, и впился в губы. Открывая для него рот, я покрепче вцепилась в его шею. Его язык скользнул по моим зубам, деснам, после чего встретился с моим в бурном танце. Свободной рукой, он обхватил меня за попу и прижал ближе к своей возбужденной плоти.

– Ты меня убиваешь, – заговорил он между поцелуями.

Тоже самое делал и он со мной.

Приятная дрожь прошлась по всему телу, когда он прикусил мою нижнюю губу. Столько ярости и отчаяния было в его поцелуях, что мне хотелось питаться его ртом в течение всего дня.

Я почувствовала приятный шелк подо мной, прежде чем поняла, что мы переместились на кровать. Рукой, он развел мои колени в стороны и расположился между ними. Резким движением он разорвал пуговки на рубашке и она распахнулась. Его прикосновения обжигали и посылали приятные волны по всему телу.

Нервы внизу живота собрались в узел, нуждаясь в прикосновениях. Я должна почувствовать его внутри себя. Исследуя руками его мускулистую грудь, я спустилась к пряжке его ремня, но он неожиданно отстранился.

– Что ты делаешь? – хриплым шепотом спрашивает он.

– То, в чем нуждаемся мы оба. – Также тихо отвечаю я. – Или ты этого не хочешь?

Я знаю, что хочет. Эрекция, упирающаяся мне в бедро, подтверждает этот факт.

Мягкая мечтательная улыбка появляется на его губах.

– Эй, – он поднимает руку и нежным движением, едва прикасаясь, проводит по моей щеке. – Я и мечтать не мог о том, что произошло между нами сейчас. Но, если этому суждено произойти, – он кивает на наши переплетенные тела, – то это будет только тогда, когда я буду точно уверен, что на следующее утро, я буду видеть тебя в своих объятиях.

– То есть, – недоуменно спрашиваю, – если мы будем парой?

Кажется, он смотрит на меня целую вечность, прежде чем ответить:

– Да.

Это то, что я собиралась сделать сегодня, но он меня опередил. Только, когда я проснулась, меня не посещали мысли о том, что будет потом. Уже сейчас я что-то испытываю к Джеку, и это чувство может стать сильнее.

И в тоже время, я решила все еще вчера, и отступать от составленного мною плана не собиралась. Поэтому, я отпускаю все, и стараюсь не думать, когда я приподнимаюсь на локтях и встречаюсь с его губами, которые замирают в неуверенности, но потом незамедлительно отвечают на мой поцелуй.

Думаю, это первое официальное признание, что мы стали парой.

– Доброе утро, – потирая сонные глаза, брат выходит из комнаты в одних боксерах и шествует мимо. Он останавливается около двери в ванную комнату и не заходит, пока не слышит в ответ:

– Доброе.

Я улыбаюсь, но, развернувшись к плите, разочаровываюсь, очередной блинчик подгорел. Из меня всегда была плохая повариха, но никогда не думала, что у меня не будут получаться блинчики, которые так замечательно делает мой брат.

– У нас были гости? – интересуется Джимми, кивая головой на стол, где стояли две кружки с уже выпитым чаем.

– Да, Джек приходил.

– Это тот парень, который клеится к тебе на протяжение нескольких недель? – спрашивает он и усаживается за стол.

– Он самый, – блинчики, которые у меня получились более или менее съедобными, кладу на блюдце и ставлю перед братом.

– Сегодня какой-то праздник?– удивляется он.

– Просто хорошее настроение.

– У кого-то был секс, – улыбаясь выносит вердикт брат.

– Эй, – наигранно возмущаюсь я, и бью его полотенцем, – я могу быть в хорошем настроение, только когда мне обломится потрахаться?

– Нет, но...

Слишком много я ему позволяю, но продолжаю вести с ним диалог.

– Извини, так я не подросток, которому только это и нужно, – играю бровями.

– Это двусмысленный намек?

– Нет, – улыбаюсь. – Прямой.

– Эй, я между прочим все еще девственник, – возмущается он, пытаясь скрыть смущение, но легкий румянец, заставляет меня годиться им. Он все еще имеет совесть, и ему не очень комфортно говорить со мной на эти темы.

– Даже не знаю, – подтруниваю над ним. – Хорошо это или плохо. Потому что в твоем возрасте...

– Все парни уже пере трахались направо и налево.

– Эй, – я даю ему легкий подзатыльник, – я уже говорила, в этом доме могу выражаться только я.

– Ладно, ладно. – Он съедает блин. – Сегодня вечером у нас будут гости.

– Эмили?

– Нет, Макс.

– Ладно, – киваю я, допивая остатки остывшего чая. – Он у нас останется с ночевой.

– Скорее всего. – Он в два глотка осушает стакан и встает из-за стола. – Я собираться. Подкинешь меня?

– Конечно.

Глава 37:

Кажется, я заболела.

Мой будильник сработал в очередной раз. Его мелодия звучит настолько громко, что мои внутренности перекручиваются несколько раз, уши сворачиваются в трубочку, а в голове будто играют на барабанной установке.

Я еще не открыла глаза, но уже знаю, что встать с кровати не смогу. Горло болит, словно все кошки нашего района решили процарапать небо моего горла. Дышать нечем, нос полностью забит, а конечности словно отказываются работать.

Я пытаюсь подняться с кровати, но тут же падаю обратно на подушку, перед глазами все кружится, комната приняла непривычные очертания.

– Черт, – мой голос звучит ужасно, как у курильщика с огромным стажем.

Снова мелодия на моем телефоне заполняет мою комнату. Пятнадцать минут не могли пройти так быстро. Натягивая на лицо одеяло одной рукой, второй я пытаюсь найти телефон в простынях.

Прикрываю веки, когда яркость экрана освещает мое лицо, и вижу имя Рола на экране:

– Да? – скрипучим голосом спрашиваю я.

– Джо? Что стряслось?

– Кажется, – боль в горле не дает мне договорить, и приступ кашля пронзает мое тело.

– Боже мой! Ты кашляешь как туберкулезник третьей степени! – Он больше ничего не говорит, пока я не затихаю. – Не смей сегодня куда-либо выходить.

– Но...

– Ни каких но! я уже договорился с Аделаидой. – Он замолкает. – Есть кто-то, кто присмотрит за тобой?

– Да, но я не буду никого тревожить. Сегодня понедельник, а это значит, что все на работе.

– Ты обязана кому-нибудь позвонить, кто будет приносить тебе горячее молоко?

Я кривлюсь, а он будто знает об этом и продолжает:

– Верю, что это очень не вкусно, и ты не стала бы это пить. Но кто-то должен тебя заставлять.

– Знаю, – хриплю я, – я могу позвонить Алекс.

– А как же Джек?

– Я не хочу, чтобы он видел меня в таком виде.

– Только так, ты сможешь понять, что он действительно к тебе чувствует.

– Мне все равно.

– А мне нет.

– Почему всех вас так волнует моя личная жизнь? – возмущаюсь я, и тут же захожусь в новом приступе кашля.

– Ох... Я больше не могу это слышать. Подожди, – я слышу шуршание, и предполагаю, что он закрывает динамик телефона, – набери Джеку, – кому-то говорит он.

– Рол, гребанная свинья. – Шиплю я, – какого черта?

Мой голос звучит угрожающе с таким хрипом.

– Прости, Джо. Но так будет лучше.

– Кому?

– Просто жди гостей, ладно? – И он сбрасывает.

Джек не заставляет себя ждать, уже через полчаса двери моей комнаты распахиваются. Я не открываю глаз, потому что точно знаю, кто пришел. И нет, не потому что так сказал мой внутренний голос или что-то еще, просто, я слышала, как он ругался, пытаясь открыть входную дверь.

Ключи были только у трех человек. И не сложно было догадаться кто обладал двумя, третье же хранились у Алекс.

– Господи, Джо! Ты ужасно выглядишь, – обеспокоенный голос Джека раздается где-то над моим лицом.

Я не спешу открыть глаза, но все же отвечаю ему:

– Это именно то, что я хотела услышать. Спасибо, парень, – мои губы кривятся в подобие улыбки, если это сейчас вообще возможно. – Ты умеешь обнадежить.

– Я серьезно, ты слишком бледная. – Тыльной стороной ладони он ощупывает мой лоб, – Черт, да у тебя жар!

– Ты просто открыл Америку. – Бубню я, и снова начинаю кашлять.

– Шутишь. Значит не все так плохо, – я чувствую его улыбку.

Открываю глаза, что бы увидеть его потрепанное лицо. Улыбаюсь сама себе, его вытащили прямо из постели.

– Разве тебе не надо на работу? – хрипло спрашиваю я.

– У меня сегодня выходной.

Это хорошо? Не думаю.

– Ты же не останешься со мной на весь день?

– Именно это я и собираюсь сделать.

Ох. Черт. Я переворачиваюсь на живот, и голову пронзает невозможная боль.

– Ооо... Боже... – Хватаюсь руками за уши, пытаясь заглушить все звуки, но от этого боль только усиливается.

Я метаюсь по подушке, пытаясь найти удобную позу, чтобы боль утихла, но она только становилась сильнее.

Джек, предположительно шуршит пакетиками с медикаментами, но потом я слышу перезвон стекла. Что это, черт возьми, такое? И в подтверждение моих догадок, он откидывает простынь. Холодный воздух охватывает меня со всех сторон, просачиваясь под хлопковую ткань моей пижамы, отчего я покрываюсь дрожью.

– Черт, – на половину стону, на половину хриплю я, – как холодно.

Джек кладет руку мне на бедро и заставляет замереть.

– Не смей этого делать! – визжу я, и тут же морщусь от боли.

– Прости, детка, – он оттягивает край коротких шорт и вонзает иглу в мое тело.

– Ублюдок, – рычу я. – Ты об этом пожалеешь.

– Верю, – он наклоняется и легко прикасается губами к моей макушке, – но я забочусь о тебе, и знаю, что тебе станет легче. А теперь, поспи.

Глава 38:

Если раньше я думала, что может так тащить только от наркоты, то теперь признаю, что с лекарствами намного хуже. Когда ты вдыхаешь в себя, глотаешь или вкалываешь что-то в вену, ты расслабляешься, плывешь по течению твоих фантазий, а на утро приходишь в себя. А с таблетками, это ужас. Мое сознание видимо не хотело воспринимать это странное лекарство, поэтому отчаянно боролось. Все мои самые потаенные страхи и воспоминания всплыли наружу.

Я видела, как отец уходит от матери, при этом хорошенько потрепав словами. На самом деле, я никогда не видела, что происходило в тот момент, когда отец собрал свои вещи и уехал. Когда я вернулась домой со школы, его уже не было, а мать я нашла на пороге кухни пьяную в хламье. Я не стала осуждать ее тогда, это ей было нужно меньше всего.

Я видела, как на суде у меня забирают Джимми, ведь я не являюсь хорошим человеком, потому что неожиданно всплыло все мое прошлое. Я отчаянно боролась с охранниками, которые держали меня за руки, и Джимми, который также тщетно пытался вырваться из рук отца, проклиная всех на свете. Слезы катились по моим щекам, я кричала, кричала так громко, что кажется, весь Бостон мог слышать. Мне было плевать на проходящих мимо людей, которые с сожалением или отвращением смотрели на меня.

Я видела, как в своей комнате я скатилась по стене, и задыхаюсь от неумолимых слез. Мне хочется кричать. Это кажется настолько реальным. Я чувствую, как невыносимая боль разрывает мое сердце, и мне хочется кого-нибудь ударить. Я чувствую себя жалкой, поэтому закрылась у себя в комнате и, кусая кулак, тихо плачу, ведь за стенкой, собрались важные для меня люди и пытаются успокоить.

А последнее воспоминание настолько причиняет боль, что я кричу, не сдерживаясь. Кричу так громко, чтобы весь мир мог услышать и почувствовать мою боль.

И тут, чьи-то теплые руки обхватывают меня за плечи и трясут.

– Джо, черт Джо, проснись, – повторяет один и тот же голос. – Ну, девочка, давай же.

Мне нужно открыть глаза, я знаю, что мне нужно открыть глаза, но у меня не получается. Странное ощущение, будто привязали тряпку так плотно к лицу, что придавили веки. От этого мой крик становится только громче.

– Черт, – теплые руки исчезают, и я начинаю паниковать еще больше. Меня оставили. Меня где-то бросили, больную и под действием каких-то сильных антибиотиков. Бросили и даже не удосужились дождаться, пока я очнусь. Слезы начинают стекать по моим щекам и я позволяю им бежать дальше, не пытаясь их остановить.

А потом происходит это.

Кто-то бьет меня по щеке, с последним криком я свободно вдыхаю поток чистого воздуха и, наконец, мои глаза открываются.

Одним резким движением я сажусь на простыни и оглядываюсь. Черные стены, белые лапки, гитара фотоаппарат, книги и обеспокоенное лицо Джека. Слава богу, я дома.

Тяжело выдыхаю и падаю обратно на подушки. Я не закрываю глаза, слишком долго я не могла их открыть.

Я пытаюсь собрать воедино все, что мне приснилось и понимаю, что все еще плачу. Последнее воспоминание четко отпечаталось в моем сознание.

– Господи, – шепчет Джек, поднимая меня и пересаживая к себе на колени. – Ты меня так напугала. – Он утыкается носом в мои волосы и вдыхает их запах.

– Ч-что т-ты мне в кол-лол? – трясущимся от ужаса голоса шепчу я.

– Самое обычное снотворное.

– Тогда почему мне так хреново? – спрашиваю, утыкаясь лицом в его грудь и позволяя слезам катиться по моим щекам.

– Я не... я не знаю, – шепчет он, сжимая меня в объятиях, – прости, такого не должно было случиться.

И как ни странно, я готова ему отпустить это. Конечно, я никогда не смогу забыть то, что мне приснилось, но он же не виноват, что лекарство так на меня повлияло. Тем более, раньше такого никогда не было. Никто не был от этого застрахован.

– Что тебе приснилось, – спрашивает он, обхватывая ладошками мои щеки и поднимая голову так, чтобы он мог видеть мои глаза.

Я колеблюсь секунду, думая, как уйти от его вопроса, потом отвечаю:

– То, чего не пожелаю ни одному человеку.

Я не хочу вдаваться в подробности. Я просто не готова пережить эти моменты вновь. Я не хочу, снова, даже мысленно представлять, что храню Джимми. Из-за передозировки наркотиков.

Глава 39:

– Мне нужен ремень, – раздается голос Роланда, когда я на следующий день захожу в клуб под руку с Джеком.

– Эй, я уже не маленькая и сама разберусь, что мне нужно делать.

– Да ты то тут при чем? – он впивается яростным взглядом в Джека, – какого черта она тут делает?

Джек сам недоволен моей выходкой, но когда он сегодня поймал меня на выходе из квартиры, ему пришлось отступить. Я как ненормальная грозилась порезать себе вены. Конечно, я бы не стала делать этого, но моя фантазия ограничилась только этим. До сих пор горлышко от бутылки с минеральной водой находится у меня в кармане. На всякий случай.

– Думаешь, я сам рад, что мы здесь? – Он хмурится, и переводит взгляд на меня, – эта ненормальная собиралась...

– Ничего я не собиралась, но сделаю, если хоть кто-нибудь попробует отправить меня домой. – Аделаида подавляет смешок.

Я ей улыбнулась. С каждым днем, эта женщина все больше меня удивляет. Она становится добрее и ласковее. Она стала ухаживать за собой и кажется, даже сбросила пару килограмм. Не знаю, что управляет этой женщиной, но ее будто подменили. И такой, она мне нравится намного больше.

– Не переживайте, я только на пару минут. Мне нужно было прогуляться, – и я говорила правду. Сидеть дома конечно хорошо, но не тогда, когда тебя заставляют целыми сутками лежать в кровати укутавшись в несколько одеял. Ну и еще, я больше не могла оставаться наедине с Джеком, не думая о нем без футболки. И без штанов. И без боксеров.

Черт. Я опять представляю его мускулистое татуированное тело.

– Как ты себя чувствуешь? – неожиданно поинтересовалась Оливия.

Мы не особо общались с этой девушкой. Точнее вообще не общались, ограничивались простыми привет и вопросами о работе. Она была милой и общительной, но, как и все остальные старалась ограничиться со мной общением. Даже не знаю, чем я могла ее задеть.

– Пойдет, – после недолгой паузы отвечаю, – горло не много болит, а в остальном, пойдет.

– Ага, как же. – Ворчит Джек, – температура около тридцати восьми.

– Да меньше тридцати семи, – соврала я.

– Ох... С тобой бесполезно спорить.

– И то верно, – согласилась я. – Я что зашла, мне сумка моя с камерой нужна. Рол принеси мне ее, она на моем месте.

Он уходит, а я прошу стакан воды у Оливии. Мне нужно запить лекарства, о которых не забывает напомнить мне Джек.

– У нас будет нормальное свидание? – спрашивает меня Джек, прижимая меня к себе.

Я оглядываюсь по сторонам, убеждаясь, что за нами не наблюдают. И притягиваю его за воротник рубашки к себе.

– Чем тебе не нравятся наши обычные встречи? – Я прижимаюсь губами к его подбородку и прокладываю дорожку к губам. Оставляю легкий поцелуй на губах, дразня, а когда он тянется ко мне желая большего, отстраняюсь.

– Джо, – рычит он и перетягивает меня к себе на колени.

– Сначала ответь на мой вопрос.

– Я хочу настоящего свидания, где ты будешь чувствовать себя особенной.

– Я каждый раз чувствую себя особенной, – шепчу ему в губы и снова отстраняюсь.

– Я не договорил, – его голос стал более хриплым, и я чувствую нарастающую твердость у него в штанах. – Хочу, чтобы хоть раз ты позволила мне руководить процессом нашего общения, а не спорила с каждым моим словом.– Он хватает меня за шею и чуть надавив, наклоняет ближе к своему лицу, – хочу, чтобы после ужина мы поехали ко мне и ты увидела где я живу. – Он касается моего носа своим, – хочу, чтобы ты сидела у меня в руках, когда будешь смотреть телевизор, а я слушать твои дурацкие комментарии по поводу фильма. Хочу, чтобы то, что происходит между нами вскоре переросло во что-то большее. Потому что, кажется, я начинаю в тебя влюбляться. – Он не дает мне время, чтобы переварить его слова, вместо этого приникает в жестком поцелуе. Пробуя мои губы будто впервые. Его язык врывается в борьбу с моим, когда мы сталкиваемся зубами и оставляем красные отметины на губах.

Джек целует меня неистово, словно я единственное, что его радует в этом мире.

– Ты только что сказал, что у меня дурацкие комментарии, – отрываясь и тяжело дыша, произношу я.

– Так и есть, – с легкой улыбкой отвечает он и притягивает меня к себе вновь.

– Мы вроде не опаздываем, – раздается над ухом голос Данка.

– Да ладно тебе, я давно не видела ее такой счастливой, – как всегда ласково отвечает ему Алекс.

Я мигом спрыгиваю с колен Джека и чувствую себя восьмиклассницей застуканной родителями.

– Привет, – с блестящими глазами Алекс протягивает ко мне руки и обнимает, – я так рада за тебя, – шепчет она мне.

А я как истукан продолжаю стоять с поднятыми бровями, это тот единственный раз, когда Алекс обнимает меня сама, не боясь моей реакции.

– Привет, – слышу я за спиной и незамедлительно оборачиваюсь.

Джек и Данк обменялись рукопожатиями.

– Вот вы и официально познакомились, – шепчу я, еще пару минут назад я так не боялась этого момента.

Алекс, будто чувствует мою тревогу и сжимает меня за руку.

– А я не был уверен, что этот момент произойдет, – отшучивается Данк, – до последнего думал, что человека, в которого ты влюбишься, будет ждать ужасная учесть под замком.

– Эй, – возмущаюсь я, не потому что он сказал, что я слишком собственник, а потому что зашла речь о чувстве влюбленности.

– Тише, тише, – усмехается он, – я имею в виду, что ты всегда так делаешь, когда не хочешь делиться людьми. Вспомни, что было, когда Алекс решила переехать ко мне?

Черт его дернул вспомнить об этом.

– А что было? – хмурится Джек.

– Да, что было? – Алекс удивленна не меньше Джека.

– Я думала, что это останется между нами, – рычу я, и сжимаю руки в кулаки.

– Эй, – Джек берет меня за руку и легонько поглаживает пальцами, пытаясь успокоить. – Расскажешь, когда будешь готова.

– Это не связанно с тем, что ты пришел домой весь в синяках? – Алекс обращается скорее ко мне, чем к своему возлюбленному.

Я, сузив глаза и сжимая челюсти, уставилась на Данка. Непроизвольно в памяти стали всплывать образы того вечера.

Тогда.

Я в ярости. Мне не нравится эта идея.

Я смотрю на светящуюся от счастья Алекс, которая начинает тараторить о том, как это будет здорово – жить с любимым мужчиной, но мыслями не присутствую в этом месте. Столько лет мы жили с Алекс в одном общежитии, потому в одной квартире. А теперь, она собирается съехать. Съехать от меня, своей лучшей подруги. И к кому? К гребанному Данку.

Я не понимаю, как можно быть настолько глупой, чтобы переезжать к парню. Нет, они конечно уже год состоят в отношениях, но все равно меня это не устраивает. Я боюсь, что он сделает ей больно. Да, он пообещал мне этого не делать, но Энди тоже обещал, что никогда не разобьет мне сердце, и что в итоге произошло? Я застукала его трахающего какую-то девчонку.

– Ты представляешь? – визжит Алекс, возвращая мое внимание.

Мне нужно что-то ответить, но я не понимаю, о чем она говорила до этого, поэтому просто киваю.

– Ты не рада? – взволнованно спрашивает она, и ее глаза становятся грустными.

Несносная девчонка. Ненавижу, когда она так делает. Этот ее взгляд "щенячьи глазки" может заставить приклониться любого. В особенности меня.

– Ты, уверенна, – вымученно начинаю я, потому что не знаю, как сдержать горечь и обиду, которая поселилась у меня в душе, – ты уверенна, что хочешь жить с ним.

– Да. – Она светиться надеждой и складывает руки в замок на уровне груди. – Ты не представляешь, как я обрадовалась, когда он это предложил. Нет, я конечно старалась быть невозмутимой, как ты и говорила, но в душе у меня пели птицы и я готова была кричать на весь мир от радости. – Проговорила она на одном дыхании.

Что я могу на это сказать? Она его безумно любит, а я люблю ее, поэтому мне придется сделать все, чтобы она была счастливой. Даже если я этого не хочу.

– Я безумно рада за тебя, – наигранно улыбаюсь, и с облегчением вздыхаю, когда Алекс мне верит. Обычно, она с легкостью распознавала мои эмоции.

Несколькими часами позже.

Как только Алекс отправилась собирать вещи, я позвонила Данку и назначила встречу. Возможно, я ничего не понимаю в любви, но в дружбе я точно знаю толк. Прежде я поговорила с Дрю и она меня подержала, хоть и не считала мои действия правильными. Она просто поняла, что я не успокоюсь, пока не выпущу пар и добьюсь своего. Через пару месяцев Джимми вернется от бабушки, и мне нужно сделать все так, чтобы он об этом не догадался. Он не должен знать, что периодически мне нужно кого-нибудь побить. Он снова заставит меня пойти к психологу, а я не смогу ему отказать.

Я резко нажимаю на тормоз, и мою "малышку" немного заносит вправо, но я не задеваю уже ждущего меня Данка. Даже не знаю, рада я этому или нет.

– Привет, – он улыбается, когда открывает мне дверцу и подает руку, но я игнорирую и выхожу без его помощи. Я все еще зла на него. Он отнимает у меня одного из самых дорогих мне людей.

– Эй, – недоуменно спрашивает он, захлопывая дверцу, – что случилось?

Что случилось? Черт, он пытается разозлить меня еще больше?

– Ничего, – я разворачиваюсь и ударяю его кулаком по челюсти.

Он отшатывается в сторону и смотрит на меня широкими глазами.

– Джо, мать твою, что на тебя нашло? – Он прикасается к тому месту, где я его ударила и кривит челюстью.

Адреналин зарождается в моей крови. Я знаю, что он сможет мне ответить, поэтому появляется азарт.

– Я.

Я поднимаю руку и пью кулаком ему по ребрам, он сгибается на пополам, но хватает меня за руку, останавливая мой следующий удар. Он не пытается ударить меня в ответ и это выводит меня еще больше. Вырываю руку из его мертвой хватки и пинаю коленом в живот.

– Тебя.

Я должна оставить на нем отметины, чтобы быть удовлетворенной своей работой, поэтому жду, когда он поднимет на меня лицо, я дважды бью его по носу, со словами "ненавижу". Кровь, растекшаяся по моим костяшкам заставляет меня остановится, поэтому я отпускаю воротник его рубашки, в которую не помню как вцепилась и отхожу на пару шагов назад.

Тяжело дыша, Данк облокотился на мою машину. Он морщится от боли и пытается не стонать, когда боль пронзает его вновь.

Я не чувствую себя виноватой. Могу признаться, мне не хватило того, что я сделала, и если бы Алекс не была по уши влюблена в этого парня, я бы не стала заморачиваться и отправила бы его в больницу с несколькими переломами. А сейчас, я даже не уверенна, что сломала ему нос.

– За что ты так? – сипло, спрашивает он, пытаясь не делать лишних движений.

– Ты забрал ее у меня, – рычу и сжимаю кулаки.

– Что? Я думал, что случилось, что-то серьезное, – посмеивается он, но тут же морщится.

– Что? – гневно кричу я, – для тебя это пустяки?

Он вымученно улыбается и пожимает плечами.

– Сукин сын. Ты украл ее у меня! – Кричу, не боясь, что нас могут услышать. – Сначала, она проводила с тобой несколько часов в сутки, которые обычно уделяла мне. Позже, ты мог забрать ее на день, и я не видела ее и не знала, что с ней. Я даже снисходительно относилась к тому, что она периодически оставалась у тебя на ночь. Но теперь. – Перевожу дыхание и яростно взмахиваю руками, показывая, насколько эта ситуация мне не нравится. – Теперь, я буду видеть ее пару часов в неделю. А все почему? Потому что ты, – шиплю ему в лицо, – забрал у меня, ее.

– Ты слышишь себя? – спрашивает он. – Ты говоришь, как бывший парень, у которого я увел девушку.

– Черт! Да она чуть ли не единственная, в этом гребанном мире, кто действительно для меня важен. И мне глубоко плевать, как это смотрится со стороны. Я делаю то, что мне велит сердце.

– Ну, и что оно тебе велит? – надменно спрашивает он, и я сразу же жалею, что не оставила пару синяков у него под глазом. – Ты лишаешь счастья, человека которого любишь. Ты хоть раз подумала об этом в таком свете?

И я понимаю, что он прав. Я никогда не думала об этом с такой стороны. Мне всегда казалось, что только я смогу ее защитить и никто больше.

– Я нужна ей, – шепчу я, смотря в землю.

Я слышу, как он со стоном передвигается и подходит ближе.

Он поднимает мой подбородок двумя пальцами, заставляя меня смотреть в его глаза.

– Ты уверенна, что ты нужна ей, а не она тебе?

Сейчас.

Мы договаривались, что этот момент останется только между нами, и никто не будет даже вспоминать об этом. Но нет, ему надо было приплести тот случай к этому. Мало того, что теперь у меня будут явные секреты от Джека, так еще и от Алекс, которая явно захочет во всем разобраться. А мне этого не нужно. Всплывет очень много плохих вещей, которые никто не должен знать. Хоть Алекс и является моей лучшей подругой, свои секреты у меня тоже должны быть. И ситуация которая произошла между мной и Данком в тот день, как раз и считается таким секретом.

– Нет, – после небольшой паузы отвечает Данк, продолжая смотреть мне в глаза, – ничего такого не было, мы просто поговорили. – Он что, думал, что я рассказала все Алекс? Я что на самоубийцу похожа? Я собиралась унести это с собой в могилу. Если Алекс узнает, что произошло тем вечером, она меня порвет.

А я просто уверенна, что она скоро узнает. Она ни на минуту не поверила нам.

– Официант, – позвал Джек, пытаясь разрядить установку. А я, также продолжала поедать взглядом Данка, пытаясь передать ему все, что сейчас чувствую.

– Добрый день, меня зовут Анна, – представилась подошедшая девушка, – сегодня, я буду вашим официантом.

– Добрый день, Анна, – с неохотой Алекс отвела от меня взгляд. Она лучезарно улыбнулась официантке и стала с ней переговариваться.

– Да, конечно, – услышала я, последние слова официантки, после чего она ушла. Джек, потянул меня за руку, призывая меня сесть на диван рядом с ним. Алекс, делая вид, что ничего особенного не произошло, приземлилась напротив Джека, а мы с Данком продолжали стоять и пялиться друг на друга.

Я была зла и огорченна, потому что теперь, мне придется все рассказать, Алекс, а я уверенна, что она устроит мне хорошую взбучку.

– Мне нужно покурить, – даже неожиданно для себя сказала я.

Я не курила, сегодня почти весь день, и почему-то именно сейчас это сказалось на мне. Мне срочно нужно было почувствовать никотиновый дым в своих легкий.

– Я сейчас вернусь, – вырываю руку и цепкой хватки Джека, хватаю пачку сигарет и направляюсь к выходу.

Как только холодный воздух ударяет мне в лицо, я понимаю, насколько необходимо мне было побыть одной. Джимми очень любил ужинать в этом ресторане, поэтому, как постоянный гость, я знаю, что за углом здания, есть место для курения. Именно туда я и иду. Мне плевать, что на мне нет куртки, а на улице метет снег. Я даже не чувствую дрожь в теле, когда снежинки плавно опускаются на мою обнаженную кожу.

Мне нужно отвлечься от реальности, поэтому, когда я нервно достаю сигарету из пачки, то вспоминаю, когда впервые решила попробовать эту дрянь.