Текст книги "Глаз дракона"

Автор книги: Лилия Батршина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Солнечный коридор был так же пуст, как и вчера, чему Лада несколько удивилась. "Может, это часть замка, в которую хозяин предпочитает никого не пускать? – предположила она. – Мало ли, может, здесь где-нибудь его комната, и он хочет покоя и тишины..." Лада пожала сама себе плечами и, дойдя, открыла дверь в библиотеку. Там так же ничего не изменилась: полки с книгами до потолка, два кресла со столом посередине. У одного кресла лежал тот самый черный пес, которого Лада встретила вчера. Он поднял голову и, увидев девушку, приветливо завилял хвостом. Лада улыбнулась, подошла к нему, присела на корточки и погладила пса по голове.

– Привет, пес, – произнесла она, глядя в его умные глаза. – А где же твой хозяин?

– А хозяин его наверху, – послышался голос Сонэра со второго яруса. Пес вальяжно встал и с видом хозяина вышел из библиотеки. Лада подняла голову и тоже встала, чтобы увидеть, где Сонэр. Он стоял точно над входной дверью, неудивительно, что она его не заметила. В руках он держал несколько книг, просматривал названия и ставил на пустующие места на полках. – Ищу одну очень занятную книгу, хочу ее тебе показать.

– Спасибо, – улыбнулась девушка. Подумала и сказала: – Знаешь, коли ты привез меня в незнакомое место да в незнакомую страну, мог бы ты мне помочь вашему языку обучиться? Мне бы хотелось понимать, о чем говорят вокруг меня. А то тебе придется стать для меня переводчиком.

– Говорят, гении мыслят одинаково, – Сонэр по-прежнему не смотрел на девушку, но по голосу она поняла, что он улыбнулся. – Я как раз ищу для тебя словарь и учебник на твоем языке. Хотелось бы мне знать, куда я его запихал... – задумчиво произнес он, оглядывая полки, потом вытянулся и достал несколько книг с самой верхней полки, под самым потолком. Сдул пыль, просмотрел и облегченно вздохнул: – Ну вот, нашел. Думаю, тебе лучше приступить сегодня же.

– Как скажешь, – пожала плечами Лада. Она понимала острую необходимость в своем обучении, поэтому была полна рвения и решимости выучить язык как можно быстрее.

Сонэр дошел до лестницы и только тогда посмотрел на девушку. И замер на несколько секунд на ступеньке, совершенно потрясенно глядя на нее. Лада переступила с ноги на ногу, подумав, что, может, здесь подобный наряд считается неприличным. Но, с другой стороны, что он тогда делал в ее гардеробной? Пока она так размышляла, не зная, как толковать его реакцию, Сонэр немного очнулся, спустился вниз и, бросив книги на стол, подошел к ней.

– Оригинально... – первое, что он сказал. Обошел ее кругом, рассматривая, и добавил: – Очень оригинальный выбор.

– Другие платья длинные, аж по полу волочатся, в них неудобно, – пояснила Лада, будто оправдываясь. Сонэр снова оглядел ее с головы до ног все тем же потрясенным взглядом, потом будто встряхнулся и сказал:

– Что ж, если в этом тебе удобно, так и носи, – он повернулся к столу, взял в руки и полистал одну из отобранных им книг. – Заниматься будешь здесь. На первых порах я тебе помогу, чтобы основы легче дались, дальше будешь работать сама. Вся библиотека в твоем распоряжении, в крайнем справа секторе есть книги на твоем языке, можешь пользоваться. Вопросы?

– Мы прямо сейчас начнем? – спросила Лада.

– Да, – не отрываясь от книги, словно узрев там что-то для себя новое, кивнул Сонэр.

– Прости мне тогда, коли я глупость скажу, – произнесла девушка, пытаясь спрятать навязчивую лукавую улыбку на лице и в голосе, – только заниматься на пустой желудок было бы...

Сонэр удивленно развернулся и посмотрел на нее. Лада чуть смущенно покраснела, но лукавого взгляда не отвела, и он улыбнулся.

– Пожалуй, ты и права, – кивнул он. – Завтрак у нас через час, до этого времени потерпишь?

– Доживу как-нибудь, – улыбнулась в ответ Лада. Сонэр сел, девушка села в кресло напротив него и тоже взяла книгу в руки, рассматривая незнакомые надписи. Буквы были прямо-таки скачущими, прыгали то над строчкой, то под ней, представляя собой забавную зигзагообразную линию. Она держала в руках учебник, все надписи в нем дублировались на ее языке и на языке амери – так он именовался в книге. Лада полистала учебник, временами останавливаясь на заинтересовавших ее страницах, и вдруг напала на тему распорядка дня. Девушка подняла голову, словно что-то вспомнив, и сказала: – Слушай, может, ты меня познакомишь немного, как у вас в замке жизнь идет, по какому порядку, а то я же ничего не знаю.

Сонэр посмотрел на нее поверх своей книги, словно раздумывая, глупость она сказала или не глупость, потом заложил страницу длинным пером какой-то заморской птицы и следующие полчаса объяснял девушке все тонкости жизни в замке. Она узнала, во сколько обычно подается завтрак, обед и ужин, узнала, что, оказывается, есть она обязана вместе с ним. Ее посвятили в то, что первую половину дня, до обеда, Сонэр предпочитает проводить в этой библиотеке, разбираясь с делами или же читая, и он бы желал так же видеть ее рядом с собой в это время, чтобы следить за ее успехами в языке. Также она узнала, что после обеда Сонэр обычно в одиночку гуляет по территории замка, в это время она может быть предоставлена сама себе и делать, что ей хочется, главное – не мешать ему. После ужина до захода солнца Сонэр обычно целиком и полностью предавался фехтованию, а она так же была предоставлена сама себе, но после захода солнца она должна быть непременно в своей комнате – Лада и без объяснений отлично поняла, почему. Выслушав достаточно длинный монолог Сонэра, Лада кивнула и задумалась. Думы ее были невеселыми. От одной мысли о том, сколько любимых занятий разом она потеряла, попав в этот замок, девушке становилось тоскливо. "Сначала я буду язык учить, это все время займет, – размышляла Лада. – Но потом? Не могу же я с утра до вечера книги читать или за каким-нибудь рукодельем сидеть? А что еще делать? Гулять по замку, осматривать окрестности? О, боги..." У Лады на лице появилось такое тоскливое выражение, словно она вот-вот расплачется. Вокруг нее все было чужое, и оно не давало ей проникнуть в себя и не пыталось ее развлечь. Лада в голос вздохнула, встала из кресла и, отойдя к стене, рассеянно провела пальцами по корешкам книг.

– Что-то не так? – вновь поднял голову от книги Сонэр.

– Не так, но тебе не понять, – сорвалось с губ Лады, она быстро прошла мимо Сонэра, начавшего медленно подниматься из кресла, вышла из библиотеки и встала у первого же окна солнечного коридора. Подставила сложенные ладошки солнцу, словно под струи водопада, и сделала движение, как будто умыла собранным в них сиянием лицо. "Покажи мою сторонку, солнышко", – шепотом попросила она. В ту же секунду все море, все, насколько хватало глаз, вспыхнуло ослепляющим сиянием, которое потом собралось все к острову и медленно угасло в прибрежных волнах. Ладе хотелось смеяться и плакать. "Здесь теперь моя сторона, – безотчетно прошептали губы. – Здесь... О, боги..." Девушка оглядела с высоты остров. Камни, камни, безжизненные камни и скалы, совсем немного травы и зелени, совсем немного птиц и зверей. А вокруг – одно море... Лада отвернулась от окна и села на подоконник, сложив руки на груди. Здесь теперь ее сторона, здесь, хочет она этого или не хочет. А значит, придется забыть о лесах, о травах и ягодах, о своем знахарстве... У Лады словно вырвали из груди часть сердца – так стало больно. Она закинула голову назад, на миг задохнувшись, секунду посидела так, потом опустила голову, тяжело дыша. И только тут заметила, что все это время находилась в коридоре не одна.

У входа, прислонившись плечом к косяку двери и сложив на груди руки, стоял Сонэр. Он наблюдал за ней, прищурившись против солнца, внимательно, как наблюдают за переменами в жизни поднадзорных зверей. Лада сдвинула брови, отвернулась от него, потом спрыгнула с подоконника и быстро пошла в другую сторону коридора. Она не знала, куда именно шла, ей просто хотелось уйти от его взгляда, хотелось немного побыть одной. Но это было явно не по нраву Сонэру: он догнал ее и встал на пути, схватив за локоть.

– Что не так? – четко, отделяя каждое слово паузой, спросил он. Лада попыталась освободиться, но легче, наверное, было выскользнуть из объятий титана.

– Ты не поймешь, – так же четко произнесла девушка. И добавила, поясняя: – Тебя из родного дома не похищали, полагаю.

– Что тебя не устраивает? – Сонэр внимательно посмотрел ей в глаза. – Я должен знать, чем ты недовольна. В конце концов, ты мне жена.

Лада вздохнула, опустила взгляд, посмотрела за окно, в солнечное морское утро. Каким непохожим оно было на привычный ей восход, на прохладную лесную дымку, в которой она привыкла бродить по утрам, на тихие переклички жучков в траве, покрытой росой, на утреннюю предрассветную тишину...

– Я знахарка, Сонэр, – наконец сказала Лада, не глядя на него. – Я знахарка. Это то, чего у меня не отнимет никто, никакой враг, никакое горе. Так я думала раньше. Но ты смог отнять у меня... меня саму. Ты забрал меня из моего мира и перенес в свой, привычный для тебя, но мне здесь нет места, нет приюта. Часть меня, нет – половина меня, духа моего, сердца моего девичьего в лесах моих осталась, в доме, где я выросла, среди людей, к которым я привыкла. Эту тоску не понять тому, кто не знает этого. Сейчас я жена тебе, и ты требуешь, чтобы я тебе подчинялась во всем. Я покорюсь, Сонэр, конечно, но... Жизнь моя не со мной, не здесь. Здесь – лишь часть меня. Я буду жить так, как ты велишь, по тем часам, к которым привык ты, но не думаю, что мой век тогда будет долгим. Тоска, Сонэр, страшнее всего на свете...

– Ты хочешь, чтобы я разрешил тебе заниматься знахарством, правильно я тебя понимаю? – спросил он. Пожал плечами, так и не отпуская локоть девушки. – Но тебя ведь никто не держит, пожалуйста.

– Да ведь сила-то целебная – в травах, – грустно покачала головой Лада. – В лесных травах, а лесов у тебя здесь нет. У тебя красивый остров, но здесь нет даже части того, к чему я привыкла.

– Травы... – хмыкнул Сонэр. – Это те, что ты собирала, когда я тебя похищал? Помнится, у тебя на поясе висели какие-то пучки...

– Да, это они, – улыбнулась Лада. – А куда ты их дел?

Сонэр как будто не услышал ее вопроса, помолчал, словно о чем-то задумавшись, потом, не отпуская Ладу, медленно пошел в сторону выхода. На попытку девушки высвободиться пальцы на ее локте сжались еще крепче, и Лада от боли пискнула.

– Пусти, Сонэр, больно! – попросила она. Тот встряхнулся, оглянулся на нее и разжал руку.

– Те травы, что ты собрала, тебе в комнату принесут, – произнес он. – С другими что-нибудь придумаем. Потерпи немного. Иди в библиотеку, я скоро приду.

Он подтолкнул ее к выходу, подождал, пока она скроется из виду, и в голос выругался. Ему всегда было трудно заново привыкать к тому, что рядом находится человек, к которому он не может относиться как к слуге, но сейчас этот процесс привыкания отзывался в душе еще большей болью – из-за того, что ему приходилось быть тираном для той, для которой он этого меньше всего хотел. Лада была ему небезразлична, она ему нравилась, и совсем по-особому, не так, как другие... Походив немного по коридору туда и обратно, он вернулся в библиотеку.

Лада сидела над книжкой, напряженно сведя брови и едва слышно что-то шепча. Сонэр прислушался: она пыталась понять, как произносится на его языке слово "здравствуйте". Он улыбнулся и подошел, громко и четко, так, чтобы был слышен и понятен каждый звук, произнося слово.

– Ты, я вижу, быстро двигаешься, – сказал он, садясь. Лада пожала плечами и повторила за ним "здравствуйте", тихонько, медленно, осторожно, словно неправильно произнесенный звук мог причинить ей боль.

– Правильно? – настороженно спросила она.

– Правильно, – кивнул Сонэр. Лада облегченно вздохнула.

– Значит, я в транскрипции все правильно поняла, – сделала она вывод. Все то время, пока Сонэр был в коридоре, она, чтобы отвлечься, посвятила разбору произношения. Почему-то обещание Сонэра насчет трав сразу ее успокоило, как будто от этого исчезнет причина ее тревог. Она снова стала веселой, глаза заблестели. – Ты можешь меня поучить маленько? А то тут непонятно, как у вас буквы пишутся и что обозначают. Вообще у вас такой язык странный, все шиворот-навыворот!

– Я то же самое думал, когда твой язык изучал, – улыбнулся Сонэр, подвинул к ней свое кресло, взял бумагу и перья и начал ее учить написанию.

Они сидели рядом, выводя букву за буквой, до самого завтрака. Даже за едой Лада не смогла расстаться с пером и бумагой, внимательно следила за направлением написания той или иной буквы и, временами откладывая приборы, осторожно выводила ее на бумаге и демонстрировала ее Сонэру. Тот по большей части одобрительно кивал: у девушки проявились недюжинные способности к обучению, она схватывала все буквально на лету, запоминала и воспроизводила с легкостью. За едой она, пусть и не показывая этого, внимательно прислушивалась к тому, как разговаривал Сонэр со слугой, запоминала особенности выговора, даже отдельные слова, подумав, что обязательно потом спросит, что они значат. То же самое продолжалось и после завтрака: Лада уткнулась в книгу, словно ее к ней приклеили, время от времени поднимая голову и прося Сонэра ей помочь. Сонэр не подавал виду, но в глубине души очень радовался ее успехам, они означали, что девушка очень быстро сможет освоиться и привыкнуть к замку. А Ладе стало по-настоящему интересно, и интерес ее был вызван отнюдь не только насущной необходимостью: ее по-настоящему затянуло в глубины языка, она окунулась в него с головой, радостно и с безумным желанием узнать и запомнить как можно больше нового. Кроме того, ею двигало любопытство, она в глубине души лукаво смеялась, понимая, что вскоре Сонэр не сможет скрывать от нее своих разговоров со слугами и приближенными, которые происходили в ее присутствии и пока оставались для нее таинственными и загадочными.

Но к обеду девушка подустала. Строчки перед переутомленными глазами стали прыгать, она начала путаться и поняла, что дальше так продолжать нельзя. Она откинулась на спинку кресла и потерла глаза, закрыв которые, конечно, увидела те же самые буквы.

– Я в последний раз так долго сидела, когда отыскала бабушкины книги старинные с рецептами да заговорами, – устало улыбнулась она оторвавшемуся от своей книги Сонэру. – Не могу больше, глаза не видят уже.

– Передохни, – кивнул Сонэр. – Ты так набрасываешься, будто в последний раз в жизни эти книги видишь. Не перенапрягайся.

– Так интересно же! – всплеснула руками Лада.

– Сейчас устанешь, всю охоту дальше учиться отобьет, по опыту знаю, – покачал головой Сонэр.

– А ты много языков знаешь? – спросила с любопытством девушка. Сонэр улыбнулся.

– Летать в разные страны приходилось, – ответил он. Лада тоже улыбнулась.

В этот момент в библиотеку вбежал тот самый пес, который встретил Ладу сегодня утром. Он подбежал к Сонэру и ткнулся ему мордой в руку, прося ласки. Хозяин рассеянно потрепал его по голове, тот немного посидел и, подойдя к Ладе, положил ей голову на колени. Лада рассмеялась и погладила грозного зверя.

– Ластишься, зверь, – ласково произнесла она, перебирая длинную черную шерсть. – Как тебя зовут-то, пес?

– Его зовут Олум, – ответил его хозяин. – На нашем языке это значит "гнев". Вообще-то он не позволяет себя трогать незнакомцам. Даже мои приближенные его боятся.

Лада подняла глаза на него, пытаясь понять, шутит он или нет. Он не шутил. Причем настолько не шутил, что Лада даже немного испугалась. Он был потрясен, ошарашен и изумлен. Лада на это могла только растерянно улыбнуться.

– Я же ведьма, ты не забыл? – лукаво блеснула она глазами. Потрепала абсолютно всем довольного пса, чмокнула в затылок. Он давал ей с собой делать все, что угодно, и, казалось, испытывал неземное блаженство, лежа у нее на коленях. Девушка глянула на Сонэра и тихо сказала: – Знаешь, говорят, что собака точно копирует характер своего хозяина. Каков хозяин, таков и пес. Ты меня выбрал в жены. Что же странного, что пес меня признает за хозяйку?

Сонэр усмехнулся. О, Лада не знала всего значения этой усмешки! Она не знала многого из того, что могло бы ей объяснить странное выражение его лица и его странный, таинственный взгляд. Но сам Сонэр не представлял, насколько скоро она должна будет обо всем узнать...

Некоторое время он безотчетно следил за тем, как Лада развлекается с псом, потом вдруг очнулся от своих мыслей. Лада рассмеялась звонким, переливчатым смехом, выведя его из раздумий. И теперь он смотрел на нее совершенно осознанно, следил за ее движениями, скользил взглядом по плавному изгибу чуть наклоненного стана, на добрый десяток секунд остановился, не в силах оторваться от расстегнувшегося ворота куртки, который дразнил взгляд, толком ничего не открывая, но заставляя неуемную фантазию додумывать все, что скрывалось...

– Ты чего так смотришь? – Лада посмотрела в глаза Сонэра удивленным взглядом. Он не отрывал от нее глаз, как будто его к ней приковали, и взгляд их был странным, но отнюдь не таинственным. Лада подняла брови, пытаясь понять, что бы могли означать эти прищуренные глаза, горящие в глубине каким-то непонятным огнем. – Ты чего, Сонэр?

Он встал, отослал Олума и вытащил Ладу из кресла. Несколько секунд смотрел ей в глаза, и за эти секунды девушка все поняла, пусть и не была особенно опытной. Этот взгляд поняла бы любая, а также горячее, участившееся дыхание и скользнувшие снизу вверх по спине руки, остановившиеся на злосчастном вороте. Если бы все это происходило в другой комнате, Лада не посмела бы сопротивляться, но ее приводило в недоумение выбранное Сонэром место, и она чуть задержала его руки.

– Ты чего... прямо здесь?.. – растерянно спросила она. Сонэр секунду смотрел ей в глаза, потом резко выдохнул и что-то тихо проговорил на своем языке, видимо, ругаясь. Отвернулся от по-прежнему недоумевающей Лады, отошел на несколько шагов и с полминуты стоял, не шевелясь. Потом повернулся. Одновременно где-то далеко пробили часы.

– Время обедать, – спокойно произнес он. Лада пожала плечами и двинулась к двери. Сонэр присоединился к ней и по пути шепнул на ухо: "Только попробуй закрыть вечером дверь. Закроешь – взломаю". Лада, смутившись, покраснела и чуть отвернулась, пытаясь скрыть невольную смущенную улыбку.

После обеда Лада, как и предполагала, осталась одна. Выйдя из столовой, она остановилась в задумчивости: что делать? Чем себя занять? На глаза ей попался вышедший из-за поворота пес. Она радостно улыбнулась и щелкнула пальцами.

– Олум! – позвала она, присаживаясь на корточки. Пес тут же подошел к ней. – Я хочу замок осмотреть. Будешь моим проводником?

Пес кивнул, словно и впрямь понял, о чем она его спрашивала, и впервые при Ладе издал звук – в коридоре эхом прокатился его мощный бас, видимо, скрепляющий решение. Лада улыбнулась, встала и пошла гулять по замку вслед за псом.

Сначала пес вывел ее в огромный зал, по которому девушка бежала не далее как вчера. Она и сама не знала, зачем она это сделала, ведь сбегать она не собиралась – это она поняла, вспоминая свои вчерашние, пусть и очень сумбурные мысли. Ей нужно было узнать, определить, где она находится, а уже потом делать выводы, и почему-то ей показалось, что Сонэр ей этого сделать не даст. Да и, к тому же, она не знала, для чего он ее похитил, есть ли зло в его намерениях, поэтому пришлось идти на крайние меры и все узнавать самой. "Да уж, узнала, – грустно покачала головой девушка. – Может, и лучше было бы, если бы он сам мне все рассказал... Ну да былого не воротишь". Лада встрепенулась и огляделась кругом. Зал был поистине огромен и торжественно красив. В его красоте не было особой роскоши, не было никаких, даже малейших излишеств, он был строг и статен, наполнен величавой мощью. "Ну прямо как хозяин!" – улыбнулась сама себе Лада. Кроме того, зал был не обычной прямоугольной формы, а имел форму многоугольника; в некоторых углах висели картины, в некоторых стояли доспехи – непременный атрибут замков, а в трех или четырех виднелись двери, одной из которых Лада и вышла. Эта дверь находилась недалеко от огромной парадной лестницы, уводящей на второй этаж. "Ага, понятно, – кивнула сама себе Лада. – Стало быть, личные покои хозяина находятся за моей спиной. А все торжественные и официальные комнаты наверху, надо полагать?" Девушка опустила глаза и посмотрела на пса. Тот как будто понял ее взгляд и направился к лестнице. Лада последовала за ним.

Вверху лестница делилась на два марша, каждый из которых уводил в длинный коридор. Олум уверенно двинулся вправо. Глазам девушки в конце коридора предстал великолепный зал, даже больший по размерам, чем внизу, и традиционно прямоугольный. По правой стене шел целый ряд огромных, от потолка до пола, окон, занавешенных тяжелыми гардинами, в щели между которыми виднелись роскошные балконы с потрясающими видами на море. По левой стене симметрично окнам шли зеркала в роскошных рамах. В углах зала были сооружены небольшие "оазисы": там стояли цветы, высокие растения, больше похожие на раскидистые деревья, столы и уютные диваны и кресла, которые давали возможность людям посидеть друг напротив друга и приятно побеседовать. Остальная же часть зала была пуста, только у дальней стены, рядом с одним из "оазисов", стоял укрытый от пыли рояль. Наверху слева виднелся несколько выступающий балкон, так же укрытый чем-то вроде покрывала. Ладе пришлось вспомнить все книги, которые она прочитала о жизни богатых людей, все, что она слышала и что рассказывали знакомые, чтобы понять назначение того, что она увидела. "Это зал для танцев, – наконец определила она. – Для балов и торжественных приемов. Ну да, правильно, тогда вот этот балкончик наверху – ниша для музыкантов. Правильно". Уверившись в правильности своей догадки, девушка победно улыбнулась. "Раз есть зал для танцев, – продолжила размышлять Лада, вспоминая некоторые романы, которые ей иногда привозил из города сосед, в них как раз очень подробно описывались замки и назначение комнат в них, – значит, где-то должна быть комната для менее торжественных приемов, для общения в официально-дружеской обстановке. Есть здесь такая, Олум?" Лада заглянула в глаза пса, тот ее как будто понял и повел в другой коридор. Там и впрямь оказался целый ряд небольших уютных комнат с каминами, диванами, креслами и столами, стены в которых были завешены коврами, в некоторых даже шкурами и, что особенно интересно, оружием. Это были всевозможные мечи, сабли и кинжалы. Лада присвистнула и подошла поближе, чтобы рассмотреть, но вдруг сзади ее кто-то окликнул, и девушка обернулась. У входа стояли несколько человек, двое мужчин и женщина; судя по одежде, это были слуги. Лада улыбнулась, а Олум зарычал.

– Тише, тише, что ты? – Лада подошла к псу и ласково погладила его по голове. Тот перестал рычать, но устрашающего оскала не убрал, словно в любую минуту готовясь к нападению.

Вольное обращение Лады с псом произвело неожиданный эффект: лица у мужчин вытянулись от удивления, а женщина вдруг улыбнулась и что-то затараторила на своем языке. Лада жалобно подняла брови и покачала головой, показывая, что она ничего не понимает. Женщина всплеснула руками, что-то сказала мужчинам, те рассмеялись, и все трое ушли, а женщина напоследок вроде бы одобрительно покивала Ладе и сделала жест рукой, словно приглашая ее идти дальше. Лада изумленно посмотрела им вслед, выглянув из двери, пожала сама себе плечами и спросила у Олума: "Интересно, что бы это значило?" Но пес, к сожалению, ничего ей пояснить не мог, а поэтому она, выбросив это забавное происшествие из головы, отправилась дальше на экскурсию по замку.

Она спускалась вниз по лестнице в сопровождении Олума, когда ей навстречу попался человек, которого она сразу узнала. Это был тот самый спутник Сонэра, который первым завел с ней разговор при их встрече на дороге. Лада улыбнулась ему, радуясь возможности поговорить на знакомом ей языке с кем-то, кроме Сонэра.

– Здравствуйте, – проговорила она, приблизившись. Тот тоже разулыбался.

– Признала меня? – рассмеялся он. – А я гадал, узнаешь, не узнаешь.

– Память у меня хоть и девичья, да цепкая, – улыбнулась в ответ Лада. – Лица, голоса да слова надолго запоминаю, на годы. Я бы тебя и через пять лет признала.

– Добро, коли так, – кивнул мужчина. И протянул ей руку. – Тэйлор, старший советник.

– Лада, – улыбнулась девушка, пожимая протянутую ладонь. Подняла вверх брови. – А где третий, что с вами ехал тогда?

– Арман? И его запомнила? – снова удивленно рассмеялся Тэйлор. – Он начальник стражи, сейчас проверяет посты. Мы ведь только сегодня прибыли из твоей страны. Две недели плыли.

– Две недели? – ахнула Лада. Она тут же прикинула, сколько была без сознания. По ее расчетам выходило, что примерно недели полторы. – Это что же, я столько в беспамятстве пролежала?

– Ну а ты как думала? – поднял брови Тэйлор. – Полет с драконом никому просто не дается. Он слишком мощен, настолько мощен, что одно присутствие рядом с ним может лишить обычного человека сознания. Когда Сонэр обращается, вся стража и весь люд в замке укрываются, не то беда случиться может. А уж полет – это пик его мощи. Тебе очень повезло, что ты выжила.

– Верю, – кивнула несколько ошарашенная Лада.

– А я вот шел тебя как раз искать, – продолжил Тэйлор. Лада подняла удивленно брови. – Слуги сказали, что новая хозяйка с демоном хозяина ходит по замку и все рассматривает.

– Ну надо же мне знать, где я живу, – улыбнулась Лада и подозвала остановившегося на несколько ступенек выше нее Олума. Тот недобро покосился на Тэйлора, но тут же блаженно закрыл глаза, нежась под ее рукой. – Зверь, ты слышал? Тебя демоном кличут, оказывается. А мне ты проводник в доме незнакомом да друг первый. Глянулась я тебе, что ли?

Лада рассмеялась и посмотрела на Тэйлора. Он отступил ниже на ступеньку и с большой опаской наблюдал за псом.

– Когда Сонэр этого пса завел, от него все слуги шарахались, – проговорил он. – Дня не было, чтобы он кого-нибудь не покусал. На меня много раз бросался. Сейчас-то присмирел, попривык, видать, но слуги его все равно побаиваются, даже те, кто его кормят. А меня он до сих пор не любит, – голос Тэйлора неожиданно изменился, стал жестче, глаза его остекленели, почему-то пронзая почти ненавидящим взглядом Олума. – Сонэр очень редко думает о людях, которые живут вокруг него. О слугах, о приближенных. Он думает только о своих прихотях, ему плевать на то, чем его прихоти могут отозваться его людям. Захотел собаку завести – завел, захотел девицу украсть – украл, и ему в голову не придет подумать, что при этом чувствуют другие, будто мы все статуи да машины. Как его люди живут, он не знает и знать не хочет, он слуг и за людей не считает. Живет для себя, будто он один в этом мире хозяин да дракон...

Его прервал не выдержавший всей этой речи Олум. На весь зал разнесся его мощный голос, глаза налились кровью, из глотки вырывалось устрашающее рычание. Он медленно поднялся и пошел на смертельно испуганного Тэйлора, так, как будто понял каждое слово из того, что тот сказал про его хозяина. Испугавшаяся не меньше Тэйлора Лада схватила пса на ошейник, шепча: "Нельзя, Олум! Оставь, нельзя!" И, что удивительно, пес послушался, остановился, сел, но продолжил зло скалиться на старшего советника.

– Странные речи у тебя, Тэйлор, – произнесла Лада, вновь подняв на него чуть прищуренные глаза. – Странные для старшего советника.

– Советник на то и советник, что должен знать реальное положение дел, – ответил Тэйлор. За прошедшие несколько секунд он успел собраться, взять себя в руки и выровнять голос, так что ответил достаточно спокойно. – Позволь откланяться. Мне еще с докладом к Сонэру идти надо. Но, Лада, – он опасливо покосился на пса, наклонился чуть к ней и приглушил голос, – советую подумать над тем, что я сказал.

С этими словами он повернулся и ушел, но Лада держала яростно скалящего клыки Олума за ошейник до тех пор, пока он не скрылся из виду. Затем пальцы девушки рассеянно легли на затылок псу, стали перебирать длинную мягкую шерсть. Мысли ее были напряженными, она силилась понять, что же происходит в замке. Сонэр Тэйлору не нравился, она это отлично поняла из его слов. Сама же речь Тэйлора не находила ни отклика, ни поддержки в душе Лады. Она попыталась сопоставить указанные советником качества Сонэра с тем, что она видела своими глазами, и согласиться могла только в одном – Сонэр, без сомнения, был очень властен. "Властный, решительный, – Лада попыталась составить портрет характера человека, с которым ее свела судьба. – Определенно, признает чужое мнение и может отказаться от своего, если ему докажут его ошибочность. С людьми суров, но, хоть в малой степени, думает об их судьбе. Вот хоть я: дал бы мне словарь в руки, и дело с концом, а ведь сидит и сам занимается! И травы мои – какое ему было дело, что мне не нравится? Да и слуг он сегодня за завтраком и обедом всех по имени назвал, грубо никого не окликнул. Много читает, знает разные языки, явно хорошо образован. Умен, умеет рассуждать. Что еще? Только то, что уж чересчур властен, не терпит сопротивления. Но... – тут Лада смущенно улыбнулась. – Умеет быть нежным, если захочет..." Нарисованный ею портрет совершенно не сходился с тем, какой характер ей обрисовал Тэйлор. Советник преувеличил и переврал многие черты нрава Сонэра, но зачем? Зачем ему было лгать ей, Ладе? А он лгал. Лгал с самого начала, Лада это мгновенно почувствовала своим непревзойденным чутьем, доставшимся от бабушки вместе с умением приручать животных и лечить людей. Зачем? Для чего ему могло понадобиться, чтобы Лада невзлюбила своего мужа?

Девушка сдвинула брови, присела на корточки к Олуму. Она знала, что животные сразу чувствуют, каков человек в душе, чиста ли у него совесть. Поведение Олума только укрепило девушку в ее догадке.

– Прав ты, пес, – тихо сказала она. – Нечист он. Что-то затевается, похоже. И ты знаешь, что. Умел бы ты говорить, все бы мне рассказал, а так самой придется искать... Но Сонэру – ни слова, понял?

Пес согласно рявкнул. Лада улыбнулась и отправилась дальше осматривать замок, не переставая, однако, размышлять. Спустившись вниз, она остановилась и тихо попросила пса: "Покажи мне, где комната Сонэра". Олум незамедлительно повел ее обратно в ту дверь, из которой они вышли.

"Зачем Тэйлору понадобилось настраивать меня против Сонэра? – напряженно думала девушка. – Причем таким странным способом, рассказывая про него гадости. Зачем? И почему именно я? Кто я в этом замке? – Лада снова сдвинула брови, нахмурилась. – Я здесь – новый, чужой человек, который пока не понимает ни слова из того, что кругом говорится, и не знает ничего из того, что вокруг происходит. Единственные носители знания для меня – те, кто говорит на моем языке, то есть Сонэр и Тэйлор. Так? Так. И кто я тогда? – Лада вдруг подняла голову, осененная неожиданной догадкой. – А я – чистый лист бумаги, на котором можно написать что угодно. И сделать это нужно до тех пор, пока кто-то другой тебя не опередил. Тэйлор хочет, чтобы я изначально была настроена против Сонэра. Он думает, что я и так не слишком хорошо к нему отношусь, поскольку Сонэр меня похитил и насильно сделал своей женой, и пытается еще больше закрепить меня в этом мнении. Но зачем? Зачем?" Олум вывел девушку в уже знакомый ей коридор и твердым шагом повел ее к лестнице в ее комнату. Девушка мимоходом этому удивилась, но это ее не отвлекло от ее мыслей. "Зачем ему нужно настраивать меня против Сонэра? – Лада отчаянно пыталась придумать хоть немного правдоподобный повод для этого. Почему-то в голову лезли прочитанные романы, где все друг другу изменяли. Лада покачала головой. – Измена? Заговор? Да быть этого не может. Зачем это ему? Да и Сонэр не король, чтобы его свергать, он просто хозяин. А если убрать хозяина замка, то плохо будет и его слугам. Зачем тогда ему нужно, чтобы я думала о Сонэре плохо?" Девушка развела брови и потерла заболевшую от напряжения переносицу. Мысли, все время неотрывно вертевшиеся вокруг одного и того же, утомили ее, и Лада решила, что пока для истолкования этой загадки ей недостаточно сведений. Отложив таким образом решение на потом, она вновь включилась в реальность.