Текст книги "Правая рука Дьявола "
Автор книги: Лилит Сэйнткроу (Сент-Кроу)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)
Глава 24
Джафримель ничего не сказал, когда мы вышли на улицу. Солнце еще светило, но небо заволокли темные тучи; я почувствовала в воздухе тяжелый запах влажности. Это было хуже, чем пощипывание в носу, и я подумала, что надвигается еще один шторм. Я шла, опустив голову, правая рука сжимала меч, мои глаза не отрывались от тротуара, только изредка поднимались на препятствие и небо над головой.
Городские жители быстро научились пользоваться летающим и слик транспортом. В настоящее время практически на всей свободной зоне есть регулярный АИ транспорт, как в городах Гегемонии и Пучкина. Свободная зона Новая Прага не был исключением. Отдельно стоящий транспорт, с зависшими между ними сликбордами, почти образовывал такой комплекс, что на нем можно было гадать.
Мысль о гадании на летающем транспорте заставила меня улыбнуться. Я снова посмотрела наверх, глаза следили за узорами, в затылке покалывало.
Почему мне так тревожно?
«Это слишком просто. Если в Новой Праге есть демон, который знает, что я здесь, почему он не бросит все, лишь бы убрать меня? Одинокого беса и одну атаку в разрушенном здании нельзя назвать настоящей битвой. Либо он боится меня больше, чем это возможно… либо, он составляет планы».
На меня обрушилось еще больше интересных мыслей. Почему Люцифер заключил сделку со мной, что бы я стала его официальной Правой рукой, а не с Джафримелем? Какая цель у этой работы?
Возможно спарринг был тем, что мне нужно, что бы встряхнуть мои бессвязные мысли. Я осмотрелась вокруг в поисках удобного местечка и увидела бакалейный магазинчик, его дверь была приоткрыта.
«Обед и немного тяжелых мыслей». Я свернула на улицу, уклоняясь от роя велорикш. Здесь тоже было несколько полос движения, но они были узкими, и людям приходилось переключаться на меньшую скорость, антиграв шумел и ныл, разгоняя людей с дороги.
В целости пробравшись через улицу, я скользнула в магазин. Меня окружил запах готовящегося мяса и горячего супа; я уже собиралась двинуться к прилавку, когда Джафримель схватил меня за руку.
– Это не разумно, – сказал он. Я не забыла, что он был рядом, но так глубоко ушла в мысли, что даже не разговаривала с ним. Само собой, он последует за мной, понимая мою необходимость серьезно обдумать проблему.
Я сжала челюсти.
– Я хочу есть, и мне нужно подумать. – Мой голос был настолько острым, что мог порезать стекло. – Кое-что об этих запахах.
Невероятно, он улыбнулся.
– Теперь это тебя беспокоит?
Клянусь, он мог звучать едко, как карболовая кислота, когда хотел. Я просканировала помещение магазина – покрытые плазмой кабинки, прилавок с тремя нормалами азиатами за ним, двое из них смотрели на меня, а третий резал маленький кусочек чего-то, что по запаху напоминало заменитель крабового мяса. На стенах висели фотографии азиатских голографических звезд. Повседневный алтарь предков с парящим над ним фонтаном стоял около входной двери. Под водой плазменно-кварцевым светом мерцали монеты, как миниатюрные копии кои.
– Ты становишься раздражительным. – Я постаралась не улыбнуться. Дрожащий адреналин и жажда крови исчезли, я чувствовала себя новой женщиной.
Он едва заметно пожал плечами. Ненавижу, когда демоны пожимают плечами; обычно это означает, что он не хочет отвечать на вопросы.
– Да, я немного раздражен.
«Ты не единственный». Я указала рукоятью на кабинку.
– Отлично. Сидим, едим, разговариваем, расслабляемся. Прямо как в старые времена, правда?
Он пожал плечами. Снова.
– Нам нужно вернуться в отель.
– Не только потому, что я ненавижу чертовы лифты, а потому, что кто-нибудь может влететь на транспорте в окно и найти там всю нашу команду, – едко сказала я, – мы должны уйти под землю. Куда-нибудь, где безопасно и нет проклятых лифтов.
По крайней мере, он не стал сразу отказываться. На его лице появилось странное выражение, наполовину задумчивое, наполовину заинтересованное.
– Куда?
Я скользнула за столик.
– Район красных фонарей. Достаточно помех, что бы спрятать большую часть нашей группы – за исключением нас с тобой. Демоны бы туда и направились, если они только что вышли из ада и нуждаются в помощниках. Таким образом, именно туда мы отправляемся, что бы узнать последние слухи.
Джафримель сел напротив меня. Он сидел спиной к двери, я – к ресторану. Как обычно. Эта привычка появилась у нас во время охоты на Сантино, он учтиво позволил мне облокотиться на стену. Я посмотрела за его плечи и проверила главное окно. Мимо проходили люди, тихий шум толпы нормалов, медленное сердцебиение города. Новая Прага пахла как вспотевшие водители велорикш и жженая паприка, приятный уникальный запах смешался с камнем и испарениями веков человеческой жизни. Все это перекрывал запах жженой корицы.
Запах жженой корицы принадлежал демону. Два демона и хедайра в городе, и все вокруг начинало пахнуть. Что-то в этом меня беспокоило, но я не могла понять что.
«Вероятно, очень скоро это вернется и укусит меня за задницу. Я должна была послать Люцифера к чертям. Воспользоваться шансом и сказать ему это в самый первый раз».
Пустая бравада. Мне было необходимо отомстить Сантино, я не могла отказаться от этого дела, даже если бы мне удалось прогнать Джафримеля, Люцифера и весь ад, и вернуться к прежней жизни.
– В любом случае, – продолжила я, – Лукас наш самый большой актив и он лучший на темной стороне – у него много связей. У меня есть неприятные мысли, Джаф, которые беспокоят меня. Почему этот демон не бросил все, что бы убить меня? И почему Люцифер попросил меня стать Правой рукой, а не тебя? Ты здесь единственный, на кого он может рассчитывать.
Одна из азиаток подошла к столу. Она наклонила свою темную голову, улыбнулась Джафримелю и быстро искоса взглянула на меня.
Он заговорил на щелкающем языке, который звучал, как старый маньчжурский. Я хмуро уставилась на блестящую поверхность стола, стуча ногтями правой руки с тихим тикающим звуком. Проблема закипела и лопнула под здравой частью моего разума, рано или поздно, я узнаю ответ. Половина проблемы, особенно для псионов, просто довериться интуиции, позволив ей работать.
Конечно, иногда интуиция срабатывает слишком поздно, когда ты уже увяз по горло. Я внутренне поморщилась от этих мыслей.
Азиатка слегка наклонилась и заспешила прочь, ее шлепанцы было не слышно на гладком линолеуме. Горящие глаза Джафримеля встретились с моими.
– Принц может доверять тебе, Данте. Ты честная. Я, однако, уже заключал с ним сделки в прошлом. Я, как известно, несколько… непокорный.
«Люцифер может доверять мне?» Не думала, что мои брови могут взлететь еще выше.
– Ты? Непокорный?
– Я выиграл свою свободу, не так ли? И я падший. Это значит, что я опасен.
– Почему? Что в этом такого? Ты ничего не говоришь мне о падших и недоволен, когда я пытаюсь выяснить все сама. Почему ты неожиданно стал опасен для Люцифера?
«Только один маленький кусочек информации, Джаф. Это тебя не убьет».
– Как ты думаешь, почему он уничтожил первых падших? Они угрожали его превосходству на земле. Это был лишь вопрос времени, прежде чем падший и его хедайра зачали андрогина. Потом… кто знает?
«О». Я сглотнула. Люцифер контролировал размножение в аду, а андрогины единственные демоны, способные к этому. Создание Сантино Евы ударило по силе Люцифера, то, что он не мог скрыть или просто проигнорировать. Поэтому Люцифер бросил меня в сумасшедший дом первый раз.
Официантка вернулась с большими настоящими китайскими кружками, трясущимися руками налила нам обоим жасминового чая. Она поставила чайник и быстро ушла, ее коротко стриженные волосы сияли под флуоресцентным светом.
– Почему Люцифер не убил нас обоих, когда ты… пал?
Я не ожидала, что он ответит. Но он снова меня удивил.
– Полагаю, он решил, что сможет использовать нас в дальнейшем. В любом случае, я знаю, что лучше не пытаться завести потомство. – Джафримель опустил взгляд на стол.
Поднимающийся от моей чашки пар имел угловатую, скрученную форму. Я прочистила горло. Я только раз в жизни задумывалась о детях, и это было очень давно. И все же…
– Что если я захочу родить?
Я почувствовала на себе его взгляд, но не отрывалась от своей чашки. Между нами повисла тишина.
– Неважно, – поспешно сказала я. – Слушай, давай просто сосредоточимся на возникшей проблеме. Мы должны вывести всех из чертова отеля в более безопасное место. Потом мы сможем выяснить, что за демон здесь в Новой Праге и, по возможности, что он планирует.
– Ты хочешь детей, Данте?
Он мог повернуть тонкий красный край доверия. Больше никакого сарказма. Вместо этого, его голос был тихим и низким. Из всех оттенков его голоса, этот я любила больше всего. Я уставилась на свою чашку, желая избавиться от кома в горле.
– Нет, – наконец сказала я. – Мне и с тобой хватает проблем.
Это его рассмешило, от этого смеха чашка на столе задребезжала. Я бросила на него быстрый взгляд; снова уставилась на стол. Я знала каждую линию и изгиб его лица, почти каждый дюйм его кожи. Этого было недостаточно – я хотела знать, что творится за этими горящими зелеными глазами, под этой идеальной золотистой без пор кожей, за этим лицом, которое не было таким прекрасным, как у Люцифера, но мне было этого достаточно, прекрасным, как смертельный изгиб катаны.
Я хотела внутрь. Хотела залезть в его голову и убедиться, что он не оставит меня.
– Джафримель. – Мой голос прорезался через его смех. – Что навело тебя на гениальную идею заключить сделку, что бы снова вернуть силу демона?
Он вздохнул, качая головой. Сейчас его волосы были немного длиннее, чем у меня. Они мягко спадали ему на глаза.
– Я хотел этого по одной простой причине. Защитить тебя, Данте. Хедайра находится только под такой защитой, которую может дать ей ее а’нанкимель. – Это была своего рода пословица, повторяемая много раз.
«Пора воспользоваться моментом, Джаф».
– Кажется, ты говорил, что не так много демонов решится угрожать тебе, даже падшему.
– Когда мы закончим убивать для Принца, он может найти нас бесполезными. – Голос Джафримеля стал холодным. – Если это случится, я хочу владеть каждой йотой энергии, которая может у меня быть. Я не отдам тебя. Ни Люциферу, ни твоему собственному безрассудству, и даже твоей драгоценной смерти. Поэтому, получив шанс, я воспользовался им. Это не было задумано.
Я снова быстро взглянула на его лицо. Он смотрел за мое плечо, его глаза двигались по плавной дуге. Его лежащая на столе правая рука сжалась в кулак.
– О. – Я, безусловно, не могла спорить о собственном дальнейшим выживании. – Что ж. Тогда, полагаю, это была хорошая идея.
Он ничего не сказал, но его глаза встретились с моими. Это была только вспышка, но, могу поклясться, он выглядел благодарным.
Девушка вернулась с едой – мясо и лапша для меня, тарелка с чем-то, похожим на яичный рулет для Джафримеля, который вежливо поблагодарил ее. Я подхватила пару палочек и с удовольствием принялась есть.
Он не прикасался к еде.
Я посмотрела через его плечо, через окно на улицу. Заметное движение. Беспокойство вернулось, как предчувствие, закрутилось вокруг меня. Я закончила жевать лапшу, сделала маленький глоток чая.
– Как ты думаешь, что происходит? У тебя есть хоть какое-то представление об этих демонах? Что-нибудь полезное?
Он, наконец, зашевелился, положил руки на стол.
– Достаточно, что бы начать охоту, и достаточно, что бы понять, здесь ведется еще какая-то игра.
Я поймала палочками кусочек мяса. Было здорово снова есть правой рукой. И было здорово оказаться в свободной зоне, где ты можешь быть уверен, что это мясо, а не протеиновый заменитель. Заменитель отличная вещь, но я им не наедалась, словно ела ненастоящую еду.
– Какая игра? Кажется, Люцифер обвинил меня, что я не знала о его приглашениях. О чем все они были?
– Ты была уязвима. Он мог сломать тебя, Данте. – Джафримель сделал паузу. – Он все еще на это способен.
Настало время сменить тему; не только потому, что он не отвечал на мои вопросы, он говорил мне то, что я уже и так знаю. Я подняла левую руку, браслет блестел, отражая льющийся с улицы свет. Я положила в рот еще немного лапши.
– Можешь сказать мне что это?
Он пожал плечами, его взгляд снова опустился к тарелке. Я не думала, что он собирается съесть хоть немного рулета – в конце концов, он не нуждается в человеческой пище – но я ошиблась. Он взял один рулет и откусил его.
– Демонический артефакт, – сказал он, когда закончил жевать. Не знай я, что он невероятно спокоен, то решила бы, что он тянет время.
Я ждала, но казалось это все, что он хотел сказать.
– И что это значит? Что он делает?
Его голос был тихим.
– Я не знаю, что он может сделать для тебя.
«Или для тебя». Не произнесенная фраза повисла в воздухе.
Я взглянула на свой суп. Это было самое поганое. Готова поклясться, что я была голодна. Очень голодна. Но неожиданно пропал весь аппетит. Спину покалывал холод.
– У тебя есть номер кого-нибудь из наших? – Мой взгляд устремился за окно, ловя случайные лучики света; это было отражение от полированных воздушных мотоциклов. Я снова посмотрела на Джафримеля, желудок тревожно сжался.
Он не выглядел удивленным.
– Хочешь связаться с ними?
– Я хочу сказать им, что бы они поскорее убирались оттуда. Мне это не нравится. У меня шею покалывает.
Джафримель вытянулся над столом, над всем миром, словно рылся в кармане. Не знай я из чего сделано его пальто, то могла бы в это поверить. Он достал из-под стола черный блестящий телефон, нажал на кнопку и поднес его к уху.
Я посмотрела за его плечо. Мне стало неловко, когда услышала, как он говорит по-французски. Мой падший настоящее лингвистическое чудо.
Я выскользнула из-за стола, поднялась на ноги одним мягким движением. Сталь щелкнула, когда меч освободился из ножен. Я услышала вздохи нормалов за стойкой, проигнорировала их.
Джафримель взглянул вверх, волосы упали на его глаза.
– Данте?
– Они уходят?
– Конечно. Я уважаю твою интуицию. Полагаю, это значит, что мы не закончим обед? – Черт бы его побрал, он снова звучал насмешливо.
– Я заплачу. – Я собиралась это сделать, но он поднялся из-за стола, как темная волна, бросил вниз несколько новых кредиток. Ну конечно, для демонов деньги ничего не значат. Казалось, он в этом не нуждается, но откуда они берутся – это вопрос.
– К моему удовольствию. Что ты чувствуешь?
– Я не уверенна. Пока. – «Но скоро буду». Предчувствие поднималось сквозь темную воду, нацеливалось на меня… и проходило мимо, кружило. Если бы я могла расслабиться, то получила ведение. Предвидение не самый мой сильный талант; он просто иногда проявляется. Но когда он проявлялся, это что-то значило. Несмотря ни на что, обычно это случалось слишком поздно.
Сначала темно, тяжелые облака закрывают солнце. По улицам ползут тени, гул летающего транспорта нарастает и оседает на моих коренных зубах, видение того, что должно случиться дрожит под моей кожей. Мне не нужно было смотреть на браслет, я знала, что он светится зеленым. Я и модный аксессуар. Я задрожала от мыслей, что Люцифер дал мне его, а я не раздумывая надела.
Долгое время я смотрела в глаза Джафримелю. Я была рада, что все еще могу это делать, несмотря на их зеленое радиоактивное свечение.
– Выходи на улицу, Джаф. Двигайся медленно и тихо. – Я подумала об этом несколько секунд. – Я убью любого, кто двинется на нас, – рассудительно добавила я.
– Конечно. – Он звучал достаточно спокойно, но знак на моем плече снова загорелся, бархат погладил мою кожу, когда новая волна демонической энергии запульсировала в воздухе между нами.
«Мне действительно хотелось признать, что мне это нравится».
Несколько капель дождя упали на землю, когда мы медленно шли по тротуару, направляясь назад в отель через узкие шумные улицы Старо Месте. Я хотела дать остальным побольше времени, что бы они смогли выбраться из отеля, и не хотела, что бы кому-нибудь достался предназначающийся мне удар.
Именно поэтому я работаю одна. Я не хочу, что бы кто-нибудь другой расплачивался за мои действия. Черт, да я сама не хочу расплачиваться за свои действия.
Очень жаль, ведь это часть жизни.
Я бы предпочла долгий, спокойный обед с мясным супом, но этому не суждено случиться. Мы были на полпути к отелю, когда я остановилась посреди тротуара, воздух поднимался по моей обнаженной шее. Что-то было не так, но я не могла понять что, пока инстинктивно не посмотрела вверх, проверяя воздушную дорогу.
Большая, удивительно тихая, серебряная машина спускалась прямо на нас.
«Ну, разве это не изобретательно. Размазать нас машиной».
Потом я подумала о кое-чем еще – бес кричит, превращаясь в булькающую лужу, расплываясь в реактивной краске. Что сделает с Джафом толстый блестящий слой реактивной краски на поверхности транспорта?
Мое сердце глухо стукнуло в горле, поселяясь там. Я снова взглянула на Джафримеля, который смотрел вверх с удивленным выражением на лице. Он открыл рот, что бы что-то сказать, когда я сжалась и прыгнула, мои сапоги соединились, ударяя его в спину. Он отлетел в сторону, когда плазменный выстрел попал в машину, и беззвучный белый реактивный огонь взорвался около моих век.
Взрыв прошел через все мое тело. Надеюсь, я оттолкнула Джафримеля достаточно далеко, что бы реактивный огонь не задел его.
Глава 25
Серое. Все серое. Пронизано жилами белого пламени.
Пожар. Везде, пожар. Ползущий огонь. Каждый дюйм кожи, веки, чувствительные каналы моих ушей горят, горят, мой рот горит. Зубы превращаются в расплавленные обломки.
Пожар.
Крик. Грубый отчаянный голос, который я едва узнала, ломающийся на высокой ноте страдания. Мой собственный.
Щека в огне. «Изумруд. Мой изумруд». Но нет голубого огня нависшей смерти.
Я умерла? Наконец?
– Держи это. – Тихий, мужской, незнакомый голос прорвался через мой мучительный плач. – Черт побери, держи это, она не мертва. Не знаю где она, но еще не умерла.
Энергия отнимает у меня контроль. Звук бьющегося стекла. Нет голубого свечения. Только неровная песня, возвращающая меня в мое тело, голос, который я не знала.
Забавно, всякий раз, когда я была так ранена, я отправлялась к смерти и умоляла бога забрать меня.
Как сильно я ранена?
Это больно. Это больно. Оно разрывает каждый нерв, работает внутри, ползет по моим рукам и ногам, как медленный холод смерти. Но что-то борется с этим – моя левая рука, на которой одет браслет, и плечо разрываются в агонии, испуская волны холодного пламени, борются с другой болью за контроль надо мной. Назад и вперед, терзают меня, пока я не закричу, бьют.
Захват. Захват, мои ноги и руки вытянулись, когда я снова забилась в судороге.
– Остановись. – Голос Джафримеля срывался. – Дай мне еще немного.
Брызги около моей кожи. Коллективное затрудненное дыхание.
– Еще. Как твои боги любят тебя, если ты не желаешь моего гнева, еще.
Пение, песня некромантов; я не могла узнать этот голос. Но я не умерла. Нет голубого огня, нет бога смерти. Ничего, кроме неровного, задыхающегося, мужского поющего голоса и агонии, терзающей мою кожу, работают внутри, проникая в каждую клеточку и разрывая предложенные ткани. Движение, покалывающий воздух ползет по моим нервам, меня куда-то несли. Или просто мир подо мной исчезает?
Плоть двигается по моим костям, буквально ползет. Ползет, словно песня и энергия объединились вместе и жгли кожу и мышцы. Потом тепло бежит по моему горлу. Кто-то массирует мне шею. Заставляет меня глотать. Оно горит, теперь огонь внутри горел так же, как и на коже.
– Еще, – снова сказал Джафримель. Его голос успокоился. Он больше не звучал так, словно готов убить кого-нибудь. Это хорошо, я почувствовала странную неподвижность, не могла говорить, что бы успокоить его.
Ощущение сильной влажности дождя. Я снаружи? Нет, воздух был слишком неподвижен. Надвигается еще один шторм?
«Они здесь всегда». Глубокий голос поднимался через мой сохранившийся разум. Голос моих инстинктов, тихий и уверенный.
– Она будет жить. – Бесцветный голос, который пел, теперь был медленным и невнятным. Уставший, усталость спускалась по костям.
– Помоги ему, Тьенс. МакКенли? – Голос Джафримеля, холодный и жуткий, которого невозможно ослушаться. Он никогда не говорил так со мной, и я была благодарна.
– Здесь. – Голос МакКенли, тихий и почтительный.
– Опроси людей. Получи даже малейшие крупицы информации. Не подведи меня.
– Конечно, нет. – Тихий голос МакКенли.
Я боролась, боролась слабо, рука сомкнулась вокруг моего запястья. Резко вдохнула. Мое тело тряслось, слабый звук сорвался с моих губ.
– Маги. Что у него есть?
– Он сказал оно близко. Это все. – Дрожащий голос Бэллы.
«Она звучит такой юной. Я когда-нибудь звучала так же? Какое она принимает в этом участие?»
– Этого не достаточно. Возвращайтесь к работе.
– Ему нужно поспать, он истощен. Контрмеры…
– Делай все необходимое, но будь осторожна. Время не имеет значения. Иди. – Пренебрежительно. Снова голос, который он не использовал со мной.
Удаляющиеся шаги.
– Боги. – Я услышала свой хриплый сорвавшийся голос, хриплый и разрушенный. Он звучал так, словно принадлежал кому-то другому. – Боги. Что случилось?
– Впервые вижу женщину, бросающуюся на машину, – сказал Лукас, его голос был хриплым и ужасным, с долей насмешки. – Она была нагружена реактивной краской. Очаровательно. Скоро за нами придут жители свободного города.
– Ущерб был возмещен, – прорычал Джафримель. – Чего они еще хотят?
Лукас молчал. Очень мудро.
– Еще крови, – произнес Джафримель каменным голосом. На мои глаза упал свет. Больно.
Я всхлипнула.
– Легче, хедайра. – Что-то погладило мой горящий лоб. Холодные, как лед пальцы, болезненные, но в тоже время, невероятно успокаивающие. Слава богам, сейчас его голос был мягче, никаких следов этой холодной жестокости. – Позволь мне работать. У тебя не останется шрамов.
– Машина… реактив… Джафримель…
– Если краска подействовала на беса, это не значит, что она подействует и на меня. Теперь, лежи спокойно.
– Джаф… – Я боролась со своим неуклюжим телом. Реактив – снова возникло видение, как бес превращается в булькающую массу в луже краски. – Джафримель…
– Я в порядке. Успокойся.
Облегчение. Я упала, услышала тихий свистящий звук, когда выдохнула.
– Я не пострадала, – мне удалось ответить, несмотря на ужасное жжение. Это уже не было похоже на слепящую белую агонию, только острая тяжесть на нервах. Как прикосновение солнца к сожженной коже. Или ужасная ползущая сыпь от шлаковой лихорадки. – Остальные?
– В безопасности. Они вовремя покинули отель. Должен признать, твоя интуиция лучше, чем моя. – Теплая волна энергии, что-то еще потекло по моей коже и впиталось. Что-то прохладное и ароматное, как демоническая кровь. – Ты ранена, Данте, но не сильно. Лежи спокойно.
Еще один голос. Тьенс. Сейчас ночь, раз нихтврен на поверхности и рядом?
– Человек закрыт в комнате.
– Корми его, не отпускай. Он не пленник. – Джафримель снова звучал холодно, используя приказ. Почему я раньше никогда не слышала от него такой голос? – Скажи, что я благодарю его.
– Она…
– Она будет жить, Тьенс. Делай, как я говорю. – Опасная острота под приказом. Джафримель мог бы успокоиться, но он был все еще на взводе.
Тьенс, очевидно, не считал это проблемой.
– Конечно, m’sieu. Еще крови?
– Нет. Достаточно. Убирайся.
«Кровь? Это значит, что Джафримель питался». Он никогда не хотел, что бы я видела, как он питается кровью, он предпочитал посещать бойни, или кормиться от секса. Не думаю, что смогу выйти вперед в плохой игре.
– Джафримель? – Я звучала безумно, интересно почему.
«С ним все хорошо? Реактив… он звучал вполне удовлетворительно. Я надеюсь, он в порядке».
– Сейчас помолчи. Позволь мне работать. – Энергия пульсировала около моих испорченных нервов. Покрывала их медом. Хрустящий звук, потом прохлада, словно что-то выходило из моей плоти. Воздух касался влажной кожи, холодный и полный ножей, но все же приятней, чем пожар.
Шелушение. Пальцы в моих волосах нежно гладят, растягивая шелковистые пряди. Низкий жужжащий звук энергии проникал в мою кожу, закручивался и окрашивал воздух в зеленый цвет; черное демоническое алмазное пламя окутало меня, проникая в кости. В ярком белом свете тени начали обретать форму.
– Я ослепла?
– Нет. Позволь мне работать.
Теперь, когда ужасная боль исчезла, я снова могла думать.
– Мой изумруд…
– На месте. Все еще живет с присутствием твоего бога. А теперь, помолчи.
Сила вытекла из моих рук и ног. Я почувствовала что-то тяжелое над собой, руки Джафримеля вокруг меня. Щекочущее прикосновение к моему лицу, вниз по горлу, через грудь, расцвело в моем теле. Во мне шевельнулся еще один вид напряжения, мои бедра подались вперед. Я услышала тихий стон – свой собственный.
«Что, теперь я секс-ведьма?» Мысли были паническими и темными, наполненные неприятной истерией – не похоже на меня. Энергия никогда не вызывала во мне сексуальное желание.
Никогда.
Это вытекло из пальцев моих ног, хрустящий пожар покидал мое тело, расслабляя и встряхивая. Я моргнула несколько раз, что-то сухое и пыльное упало с моих ресниц. Закрыла глаза, все еще слепа. Откинула голову назад, словно ветвь под тяжестью плодов.
У меня все еще есть ресницы? Кто-то сказал, что машина была нагружена реактивной краской? Я была слишком занята, убирая Джафримеля с дороги, что бы думать о чем-нибудь еще.
Реактивный огонь. Ищущие меня люди и реактивный огонь как-то связаны?
«Тебе станет легче от того, что они не «люди»? Голос Джафримеля, глубокий и насмешливый, звучал в моем разуме.
Демон пытался раздавить меня машиной? Это на них не похоже, у меня было чувство, что демоны любят делать свою работу при более близком контакте. Когда у тебя есть вечность для игр, кровавый спорт становится чем-то характерным; все остальное очень скучно. Или, как я думаю, сказывалось мое изучение демонов.
«Здесь происходит что-то еще. Люцифер завел меня и сделал предложение – но он также воспользовался шансом и убедился, что я осталась без Джафримеля. Кто-то послал за мной беса – но любой высший демон мог догадаться, что мне удастся справиться с бесом. Это просто заставило меня побегать. И нагруженная реактивной краской машина – если это не убьет Джафримеля, то и меня тоже, но это притормозит нас обоих. Значит кому-то нужно время, что бы сделать что-то».
Но у демонов полно времени. Люцифер нанял меня только на семь лет. Кто-то хотел затаиться и переждать, когда я перестану быть Правой рукой. Семь лет, как мгновение, для демонов.
Кто-то пытался сбить меня со следа. Кто-то хотел, что бы я гонялась за собственным хвостом.
Или меня использовали для других целей – как наживку или отвлекающий маневр.
Люцифер? Сбежавшие демоны? Кто?
Все сразу?
Я открыла глаза. Увидела тьму. Моргнула, увидела горящие зеленые глаза. Знакомое лицо.
– Джафримель, – выдохнула я. Мое тело отяжелело, рот странно онемел.
Кончики его пальцев погладили мой лоб.
– Данте, – выдохнул он в ответ. – Ты думала защитить меня?
– По факту… да, думала. – Я снова моргнула. – Кто-то пытался… задержать… нас. Или… использовать…
– Теперь это тебя беспокоит? – Он снова погладил мой лоб, наклонился и поцеловал в щеку. – Больше не думай об этом. Спи и лечись.
Я провалилась в темноту, все еще пытаясь думать той кашей, в которую превратился мой мозг.
