Текст книги "До Полуночи (ЛП)"

Автор книги: Лилиана Родс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

ГЛАВА 5

Карина

От его голоса у меня по позвоночнику бегут мурашки. Все в этой ночи становится сюрреалистичным, похожим на сон. И то, что происходит сейчас, тоже.

Наши губы соприкасаются, и он отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза. Мне кажется, я слышу, как он снова спрашивает мое имя, но я настолько поглощена его близостью, что не смогла бы произнести свое имя, даже если бы захотела.

Музыка из бального зала играет очередную медленную песню, и он берет меня за руку и притягивает к себе. Кладет мою руку на свое сердце и держит ее там. Я чувствую сильное биение в его груди и думаю, всегда ли он так себя чувствует, или его сердце колотится только со мной.

Я перемещаю его руку к себе на грудь, чтобы он тоже мог почувствовать биение моего сердца. Тепло его руки кажется мне электрическим, и, хотя он сказал, что будет действовать медленно, я понимаю, что хочу большего. Сейчас.

Пока он ласкает кончиками пальцев верхнюю часть моей груди, я скольжу рукой по его брюкам и чувствую, как сильно он меня хочет. Мои глаза расширяются от удивления, и он ухмыляется.

– Я бы с удовольствием трахнул тебя прямо сейчас, но обещал, что не буду торопиться, – говорит он.

– Ты также обещал заставить меня кончить.

– Хм, нетерпеливая девственница. Это что-то новенькое.

– Просто поцелуй меня.

Он губами прижимается к моим, а затем языком проникает в мой рот. Наши языки переплетаются, а его руки двигаются вниз по моему телу.

Он подхватывает меня на руки и несет обратно к стеклянной стене, снова прижимая к ней.

Прохлада стены, смешанная с теплом его прикосновений, сводит меня с ума. Я хочу большего. Всего.

Наш поцелуй становится всепоглощающим, так как мы оба начинаем все лучше чувствовать друг друга. Он прижимается ко мне, и я чувствую его твердый член через платье. Моя рука движется по нему, и он рычит.

Затем прижимается лицом к изгибу моей шеи и трется щекой о мою кожу, целует впадинку на шее.

Он грубо стягивает платье спереди, освобождая мою грудь. Берет ее по одной в каждую руку, а затем накрывает своим ртом один из моих твердых сосков, проводит по нему языком и сильно всасывает.

Я задыхаюсь от этого ощущения и надеюсь, что он не остановится. Он сжимает сосок моей второй груди между пальцами и осторожно выкручивает его.

Я прислоняю голову к стеклу и стону.

Отпустив одну из моих грудей, он начинает задирать юбку платья, пока не добирается до тела. Проводит рукой по бедрам, затем по трусикам, между ног.

– Твои трусики насквозь промокли, – говорит он, его голос похож на рычание. Он проводит пальцами по моим трусикам, и мое тело начинает дрожать. – Тебе это нравится, не так ли?

– Да. Да, – говорю я.

Он загибает пальцы, находясь все еще в моих трусиках, и языком проникает в мой рот. Я тянусь вверх, к его волосам, не желая, чтобы он перестал меня целовать, и ожидая следующего движения его пальцев.

Медленно, его пальцы скользят по моей обнаженной киске, прежде чем коснуться клитора. Удар удовольствия пронзает меня, и я стону ему в рот.

– Это моя малышка, – говорит он. – Ты долго ждала этого, не так ли?

– Мммм…

– Мне кажется, я ждал тебя всю жизнь, – говорит он.

Затем опускается на колени и протягивает руки под платье. Хватает мои трусики и начинает спускать их по бедрам, целуя открытые участки моего тела.

Я выхожу из трусиков и чувствую его руку на своих бедрах. То, что я не могу видеть его из-за платья, усиливает эффект всех его действий. С таким же успехом можно было завязать мне глаза.

Он поднимает мою ногу, целуя и облизывая ее от колена, по внутренней стороне бедра, и кладет мою ногу себе на плечо, а руками обхватывает меня снизу. Я чувствую его губы там, где когда-то были мои трусики, и по коже бегут мурашки.

Затем его язык проникает внутрь и касается моего клитора. Он крепко держит меня за задницу, удерживая мои бедра в нужном положении, пока он сосет и ласкает мой клитор.

– О, да, – выдыхаю я.

Мое дыхание учащается. Сердце колотится в груди. Мое тело больше не принадлежит мне, оно принадлежит ему. Он заставляет меня чувствовать то, что я никогда не чувствовала раньше. Он знает мое тело лучше меня.

Его язык еще глубже погружается в меня, и он спускает мою ногу со своего плеча.

Затем шлепает меня по заднице, и я стону. Я чувствую смесь удовольствия и боли, и она нарастает во мне. Мои ноги дрожат, и я удивляюсь, как еще стою на них.

Вдалеке раздается звон башенных часов.

Я прислоняюсь к холодному стеклу и использую его как опору, пока он опять поднимает одну мою ногу к себе на плечо. Его язык все настойчивее проводит по моему клитору, посылая волны удовольствия. Кажется, что мои бедра сами по себе двигаются.

Часы на башне бьют второй раз.

Я хочу увидеть его. Мне это необходимо. Я приподнимаю атласные слои своего платья и уже вижу его макушку, он стоит на коленях подо мной. Его маска все еще на месте. Он смотрит на меня.

Часы бьют в третий раз.

Придерживая платье одной рукой, я тянусь вниз, а другой хватаю его за волосы. Он снова шлепает меня по заднице, а затем впивается в нее пальцами.

– О, я уже близко, – говорю я, но мой голос больше похож на хныканье.

Часы на башне бьют в четвертый раз.

Он медленно вводит палец в мою влажную киску, а его язык продолжает творить волшебство над моим клитором. Мое тело начинает неистово содрогаться. Я отпускаю платье и прижимаюсь к нему.

Часы на башне пробили пятый раз.

Дыхание перехватывает, и тогда я отпускаю его.

– О, я кончаю, я кончаю, – говорю я, чувствуя, как меня пронзают ощущения. Не в силах больше стоять, я падаю на пол и оказываюсь в его объятиях, задыхаясь, но желая большего.

Часы на башне бьют в шестой раз, и я вдруг понимаю, что уже полночь.

– Мне нужно идти, – говорю я.

– Что?

– Уже полночь, мне пора.

Я встаю, еле держась на ногах в туфлях на высоком каблуке, прежде чем убежать к двери.

ГЛАВА 6

Райан

– Мне нужно идти.

Ее слова ошеломляют меня. Прежде чем я успеваю отреагировать, она пересекает комнату и выходит за дверь. Я бегу за ней, удивляясь тому, как быстро она бегает даже на каблуках и в платье.

Мне кажется, что я смогу догнать ее у лестницы в бальный зал, но ничто не замедляет ее бег. Когда она достигает нижней ступеньки длинной лестницы, одна из ее туфель соскальзывает. Она делает несколько шагов без нее, затем поворачивается и тянется за ней.

Держа туфлю в одной руке, она тянется вниз и снимает вторую. Оставшись босиком, она поднимает платье и пробирается сквозь толпу к выходу.

Я теряю ее из виду, но выход только один. Используя короткий путь, я оказываюсь на улице, надеясь поймать ее, когда она будет уходить. Но она уже стоит на тротуаре впереди меня.

– Подожди! – я окликаю ее. – Хотя бы скажи, как тебя зовут.

Она смотрит в мою сторону, грусть наполняет ее лицо. Она качает головой.

– Я не могу, – говорит она. – Мне очень жаль.

Затем приподнимает платье и исчезает на заднем сиденье черного лимузина. Я бегу за машиной, но это бессмысленно.

Когда она отъезжает, я обращаю внимание на номерной знак – CAR 042. На номерном знаке написано «Schwartz Luxury Autos». Утром я планирую позвонить им и выяснить, кто она такая. Ни за что не позволю ей исчезнуть из моей жизни. Она – та искра, которую я так долго искал. Без нее моя жизнь будет тусклой.

На следующее утро я просыпаюсь с новой целью. Проверяю список гостей и делаю несколько звонков, чтобы выяснить, не узнал ли ее кто-то, но ничего не нахожу. Единственная надежда – машина. Я не сомневаюсь, что по номерному знаку и названию компании мне удастся ее разыскать. Она должна была как-то заплатить за машину.

Не дожидаясь открытия, я сажусь в машину и еду в «Schwartz Luxury Autos».

В голове проносятся воспоминания о прошедшей ночи. Как она входит в бальный зал. Как загораются ее глаза, когда она улыбается. Как она идеально подходит мне, когда мы танцуем. Мягкость ее кожи. Ее остроумие. Ее смех. Ощущение ее обнаженной кожи.

Час езды от города до Нью-Джерси пролетает незаметно. Я сбавляю скорость, въезжая в складской квартал на окраине небольшого пригорода Нью-Джерси. В конце дороги стоит группа небольших зданий из коричневого кирпича. Вокруг одного из зданий припарковано несколько лимузинов.

При входе в здание я попадаю в небольшую приемную, в которой стоят три стола. Освещение тусклое, в воздухе витает запах масла и грязи. Две женщины сидят за столами и работают. Через верхний динамик играет местная радиостанция.

Все взгляды обращаются ко мне, когда я вхожу. Через боковую дверь одновременно со мной появляется тучный мужчина с грязными ногтями. Он достает из заднего кармана ярко-желтое полотенце и вытирает руки. Он растерянно смотрит на двух женщин.

– Эй, вам кто-нибудь уже помог? – спрашивает он.

– Нет, но я только что вошел.

– О, простите. Я не знаю, что происходит с этими двумя, – говорит он, указывая на женщин. – Так чем я могу вам помочь?

– Как вы думаете, мы можем поговорить наедине? – спрашиваю я.

Мужчина снова с ухмылкой смотрит на двух женщин и кивает.

– Да, я вас понял. Пойдемте со мной в гараж.

Я выхожу за ним через боковую дверь, которая открывается прямо в огромный гараж с тремя боксами. Он показывает на угол, где рядом с большим верстаком стоит стол и несколько стульев.

– Присаживайтесь. Девушки сюда не заходят. Для них здесь слишком грязно. Я Мэл Шварц. Владелец компании «Schwartz Motors». А вы?

– Спасибо, Мэл. Я Райан Стирлинг. И хотел бы попросить вас об одолжении.

– Да, конечно, без проблем. Только присядьте, пожалуйста. Мне нужно выпить кофе. Хотите?

– Нет, спасибо. Я не хочу отнимать у вас много времени.

Когда я иду за ним к задней части гаража, мы проходим мимо нескольких автомобилей. Интересно, там ли вчерашняя машина?

Я отхожу от Мэла и прохожу мимо нескольких черных машин. Каждая из них той же марки и модели, что и та, в которую она села прошлой ночью. Единственное отличие – номерной знак. Когда я подхожу к машине, стоящей ближе всего к одной из гаражных дверей, то замечаю искомые номера. Машина 042.

– Мэл, эта машина. Я видел ее прошлой ночью. Вы были за рулем?

Он приподнимает бровь.

– Я не могу разглашать конфиденциальную информацию о клиенте. О чем вы? Вы ведь не полицейский? Совсем на него не похожи.

Я вздыхаю, раздосадованный тем, что мне и в голову не пришло, что он не может свободно выдать мне информацию.

– Вчера вечером я встретил женщину, но она ушла, прежде чем я успел узнать ее имя. Она села в ту машину прошлой ночью. Номер сорок два.

Мел гладит бороду и протягивает руку ладонью вверх.

– Ну, как я уже говорил, я не могу разглашать конфиденциальную информацию о клиенте.

Я достаю бумажник, чтобы посмотреть, сколько у меня с собой наличных. Редко ношу их с собой. Я достаю сто долларов и протягиваю ему.

– Это все, что у меня есть с собой. Что скажете? – спрашиваю я.

– Да, я возьму это. Но у вас хороший бумажник. Он кожаный?

Я достаю свои кредитные карточки и водительские права, кладу их в карман и протягиваю ему бумажник.

– Я проверю свои записи, – говорит он, возвращаясь к своему столу. – Но я уверен, что не смогу дать вам то, что вы хотите услышать.

– Почему это?

Он перелистывает кипу бумаг и вытаскивает одну. Затем протягивает ее мне.

– Вот почему, – говорит он. – Тот, кто заказывал эту машину, не хотел брать водителя. Он сказал, что у них есть свой. А еще он рассчитался наличными, потому что не хотел оставлять записей.

– Вы помните, как выглядел человек, который принес вам деньги?

– Да, но и это никуда вас не приведет. Хотите верьте, хотите нет, но они воспользовались Uber. Водитель был очень разговорчивый. Сказал, что никого не видел. Ему сказали, где забрать портфель и привезти его сюда.

– Кейс, полный наличных?

– Ага, как из фильма. Вот этот кейс, на полке позади вас.

Я открываю кейс и обыскиваю его, но там пусто. Кейс совсем новый, видимо, куплен только для того, чтобы рассчитаться.

Я вздыхаю от досады. Как же я найду свою принцессу?

ГЛАВА 7

Карина

Мой уход с бала-маскарада проигрывается в голове по кругу…

– Нет, подожди! – окликнул он меня сзади, когда я подошла к двери.

Я не хотела уходить. Но у меня не было выбора. Мы договорились, что я уйду в полночь, и Реджи отвезет меня домой. Неважно, как сильно я хотела остаться, но без работы и с бабушкой в больнице деньги Алекса были мне нужны сейчас как никогда.

Я помчалась обратно по коридору с пронумерованными дверями и вошла в следующий коридор. И продолжила бежать мимо балконов к широкой лестнице, по которой мы поднимались раньше.

Я так быстро бежала по лестнице, что удивилась, как не упала. Одна туфля соскользнула, но я не остановилась, пока не вспомнила, что ничего из того, что на мне надето, мне не принадлежит. Кроме трусиков, но их я уже потеряла.

Я быстро остановилась, повернулась и схватила туфлю. Впервые оглянулась. Мой прекрасный принц спускался по ступенькам, пытаясь догнать меня.

Нет, он не может меня догнать. Если он это сделает, то я никогда не уйду.

Я сняла вторую туфлю и, держа туфли в одной руке, задрала платье и схватила его другой рукой. И побежала еще быстрее сквозь толпу.

Часы пробили восемь раз.

Снаружи тротуар был жестковат для моих ног. Но у меня не было на это времени. Я увидела впереди машину, припаркованную у обочины, и побежала к ней.

– Подожди! – окликнул он. – Скажи хотя бы, как тебя зовут.

Я повернулась и посмотрела на своего Принца. Печаль поглотила меня. Этого не должно было случиться. У меня была ночь, которую я никогда не забуду, и этого должно было быть достаточно.

Я бросила на него последний взгляд, прежде чем сесть в машину и захлопнуть дверь.

Я перевернулась на спину и посмотрела на часы.

Нужно поспать. Скоро начнутся часы посещений в больнице.

Когда я приезжаю, бабушка выглядит спокойной. Глаза закрыты, дыхание ровное. Я сажусь на стул рядом с ее кроватью, надеясь, что не разбужу ее.

В комнату заглядывает Одесса и машет рукой. Она придвигает стул рядом со мной, наклоняется и шепчет.

– Как она?

– В порядке. Завтра ее должны перевести в реабилитационный центр, – шепчу я в ответ. – Она спит с тех пор, как я пришла.

– Ты сегодня ела? – спрашивает она. – Я умираю от голода.

– Нет, не голодна. К тому же я все время думаю о прошлой ночи.

– Ты знаешь, это одна из причин, почему я здесь. Давай спустимся в кафетерий, и я куплю нам завтрак. Ты мне все расскажешь.

В кафетерии почти никого нет, кроме нескольких человек. Мы выбираем столик подальше от всех, и, как только я сажусь, то тут же начинаю рассказывать ей все подробности о месте и о том, что произошло.

– Знаю, ты, наверное, думаешь, что я идиотка, – говорю я. – И, конечно, я была не в себе, но в нем было что-то такое. Что-то, что казалось правильным, как будто я должна была быть там прошлой ночью и встретить его. Не просто какой-то безумный сексуальный опыт, это что-то значило. По крайней мере, для меня.

– И ты не можешь увидеть его снова?

– Вопрос не в том, можно или нельзя, а в том, как это сделать? Он не знает, кто я, я не знаю, кто он. И не знаю, как его найти, если только не пойду на следующий бал. И это при условии, что он будет там. И что я узнаю его, а он меня. Это глупо. Мне нужно забыть о нем и просто радоваться, что у меня была потрясающая ночь.

– А как же Алекс? Он хотел, чтобы ты танцевала с ним, так что должен знать, кем является принц.

– Я не могу спросить его. То есть, я понятия не имею, почему он заставил меня это сделать. Но уверена, что он не скажет мне того, что я хочу знать.

Я проверяю время на своем телефоне и перекладываю весь мусор на поднос.

– Спасибо за завтрак. Мне нужно идти на встречу с Алексом.

– Хорошо, сестренка, удачи тебе. Помни, если он тебе не заплатит, просто дай мне знать. Я знаю некоторых людей, которые должны мне несколько одолжений.

Я смеюсь, обнимая ее.

– Буду иметь это в виду. Поговорим позже, сестренка.

Выйдя из больницы, я заезжаю домой, чтобы забрать платье, туфли и все украшения, которые были на мне накануне вечером. Вся ночь прошла как во сне. Одежда – моя единственная память о прошедшей ночи, и я надеюсь, что Алекс позволит мне ее сохранить.

Мне хочется, чтобы все было по-другому. Чтобы я встретила человека в маске, а не Алекса. Хотя у меня нет опыта общения с мужчинами, я знаю, что то, что я чувствовала прошлой ночью, было другим. То, что произошло, было особенным.

Вспоминая, как он мчался за мной, я понимаю, что он чувствует то же самое. Пока я иду к отелю, вспоминаю, как он бежал за мной, и как постоянно спрашивал мое имя. Но больше всего я думаю о его поцелуе и о том, как его руки касались моей кожи.

Когда подхожу к двери гостиничного номера, она открывается прежде, чем я успеваю постучать. Алекс ухмыляется от уха до уха, затем взмахом руки приглашает меня войти в номер. Я ставлю туфли на пол перед кроватью, сверху кладу платье и украшения.

Затем складываю руки перед собой и поворачиваюсь к нему лицом.

– Ты же не можешь сказать, что это просто совпадение.

– Я и не собирался говорить, что это так, – говорит он.

– Тогда как ты узнал, что я у двери? Следил за мной? У тебя есть какое-то устройство слежения?

Я смотрю на платье и беру в руки ожерелье, чтобы проверить, нет ли в нем чего-нибудь подозрительного.

– Преследую тебя? Не льсти себе, – говорит он. – Мне не нужно преследовать тебя, чтобы знать все. Ты не такая уж и особенная. На самом деле, ты очень предсказуема.

– Предсказуема? Ты ничего обо мне не знаешь.

– Я знаю, что твой мир вращается вокруг бабушки. Я знаю, что ты потеряла обоих родителей в таком раннем возрасте, что даже не помнишь их. Я знаю, что ты всю жизнь живешь в этой дыре, которую называешь квартирой. Мне продолжать?

Я качаю головой.

– Почему ты должен быть таким придурком?

Он выглядит так, как будто я дала ему пощечину, но потом быстро приходит в себя.

– Присядь, чтобы мы могли поговорить. Я проверяю всех, с кем сотрудничаю. Мне нравится знать, с кем и с чем я имею дело. Так я защищаю себя. – Он подходит к платью и нежно пропускает ткань между пальцами, а затем поднимает на меня глаза. – Кстати, вчера вечером ты выглядела прекрасно. Я прошу прощения, что не сказал тебе об этом вчера. Моя команда проделала отличную работу по приведению тебя в порядок. – Он ухмыляется, когда говорит, и я не уверена, насколько ему можно верить. – Ну что, тебе понравилось прошлой ночью? – спрашивает он.

Я не знаю, что ему ответить. Хочу сохранить в тайне то, что произошло между мной и человеком в маске, но мне кажется, что у меня нет выбора.

– Да, мне понравилось. Это было по-другому. Необычно.

– Это настоящее зрелище.

Я смотрю на часы, прикидывая, сколько еще мне придется терпеть этот разговор. Я хочу уйти, поэтому встаю и направляюсь к двери. В идеальном мире я выйду оттуда до того, как он успеет спросить что-нибудь более личное.

– Ты торопишься? – спрашивает он, садясь напротив меня. – Потому что я знаю, что тебе больше некуда идти. Ты только что вышла из больницы и еще не устроилась на новую работу. Но если ты ответишь мне на несколько вопросов, я, возможно, смогу немного облегчить тебе жизнь.

Стискивая зубы, я подхожу к небольшому дивану и сажусь.

– Что ты хочешь знать?

– Я хочу знать о прошлой ночи. Ты нашла его? Человека в зеленой маске.

– Нет, он нашел меня.

Брови Алекса взлетают вверх, и он смотрит на меня с новым интересом.

– Значит, тебе даже не нужно было его искать. – Он поглаживает свой подбородок, и на его лице медленно появляется улыбка. – Я знал, что ты ему понравишься.

Плечи Алекса распрямляются от гордости. Он встает и начинает расхаживать по комнате, погрузившись в размышления.

– Значит, он нашел тебя. А потом ты танцевала с ним?

Я киваю.

– Отлично. – Алекс подходит к письменному столу и открывает стоящий на нем кейс. Из чемоданчика он достает пачку стодолларовых купюр, поворачивается ко мне и протягивает деньги. – Это твое. 20 000 долларов наличными, как и обещал. Видишь, я же говорил, что никакого подвоха нет.

Я никогда в жизни не видела столько наличных денег. Не говоря уже о том, чтобы держать их в руках. Поэтому быстро запихиваю деньги в сумочку, пока он не успел передумать.

– Спасибо, – говорю я. – Все еще не знаю, почему ты хотел, чтобы я это сделала, но я очень ценю деньги. – Я поднимаюсь на ноги, собираясь уходить, когда он поднимает указательный палец в мою сторону.

– Хочешь заработать еще немного денег? – спрашивает он.

Я недоверчиво смотрю на него.

– Думаю, это зависит от того, что ты задумал.

– Может быть, ты расскажешь мне еще несколько деталей вчерашнего вечера? – он машет рукой в сторону дивана, на котором я сидела. Затем берет со стола свой портфель и кладет его на кровать рядом с платьем. Он открывает его, и я вижу, что он полон денег.

– Он называл свое имя?

– Нет. Когда мы были в комнате, он несколько раз спрашивал мое имя, но ты сказал не говорить, и я не сказала. – Черт, не могу поверить, что я упомянула о комнате.

На лице Алекса появляется взволнованное выражение. Он берет меньшую пачку двадцаток и бросает ее мне на колени.

– Расскажи мне о комнате.

Я вздыхаю, разочарованная своей болтливостью. Смотрю на свои колени и подбираю деньги. Там должно быть, по крайней мере, несколько сотен долларов. В голове начинает крутиться мысль о том, сколько продуктов я смогу купить.

– Комната находится на втором этаже, в стороне от бального зала. Нам пришлось подняться по большой лестнице, а затем пройти через два коридора, прежде чем попасть туда. В номере есть стеклянная стена, через которую открывается вид на танцпол. – Я оглядываю гостиничный номер, мысленно сравнивая его размеры с тем, в котором мы находились. – Номер, наверное, примерно такого размера. Темные стены и плюшевый ковер. В одной части – бар, в середине – диван.

Он поднимает руку, давая мне понять, что пора остановиться, и только потом кивает в знак одобрения.

– В этой комнате вообще нет кровати, не так ли?

– Нет, только бар, кушетка и несколько стульев.

– Ты занималась с ним сексом?

Я не могу поверить в его вопрос. Опускаю взгляд на свои колени, жар приливает к моим щекам, а гнев накатывает волнами.

– Нет! Но занимались мы или нет – это не твое дело.

Алекс усмехается, помахивая указательным пальцем.

– Но что-то было. Я вижу. Это одна из причин, по которой я выбрал тебя. В этом нет ничего постыдного, Карина. Даже наоборот, ты должна гордиться собой. Ты справилась с работой гораздо лучше, чем я мог себе представить. – Он лезет в портфель и достает оттуда пачку сотен, меньшую, чем та, которой он заплатил мне раньше. И протягивает ее мне. – Это 10 000 долларов. Считай, что это бонус. Плюс, если ты хочешь оставить себе платье и все остальное, считай, что это твое.

Я в недоумении смотрю на деньги. С моих плеч сваливается груз, когда я понимаю, что у меня более 30 000 долларов наличными. Я кладу деньги в сумочку и подхожу к платью, любовно кладу на него руку.

– Спасибо, – шепчу я.

– Так скажи мне, Карина, ты бы хотела вернуться на бал?

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я.

Возвращение на бал звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я хочу только одного – снова увидеть человека в маске. Моего принца. Одна мысль об этом заставляет мое сердце биться.

– Как я уже говорил, я знаю о тебе все. В том числе и то, что доктор Фредерик пытается устроить твою бабушку в реабилитационный центр, потому что страховая компания хочет, чтобы ее поскорее выписали из больницы. У твоей бабушки дерьмовая медицинская страховка, и я знаю, что ты рассчитываешь на деньги, которые я тебе дал, чтобы оплатить ее лечение.

Я киваю, гадая, к чему он клонит.

– Дело в том, что ты мне нравишься, Карина. Мы с тобой не очень-то отличаемся, хочешь верь, хочешь нет. Я могу сделать для тебя даже больше, чем уже сделал. Немного quid pro quo, если ты понимаешь, о чем я. Если ты согласишься помочь мне, я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе. Я устрою твою бабушку в лучший реабилитационный центр, найду для нее лучших врачей и позабочусь о том, чтобы она получала самый лучший уход, который только можно купить за деньги. И я говорю не о том, что это произойдет сейчас, а о том, что это будет продолжаться всю ее жизнь.

– Зачем тебе делать все это для меня? Что ты ожидаешь взамен?

– Ты все еще не доверяешь мне, не так ли? – он пожимает плечами. – Не могу сказать, что виню тебя. То, что я задумал, будет не просто одним танцем на балу-маскараде. То, что я хочу, потребует гораздо больше твоего времени. Точнее, шесть месяцев. До лета. Так что я не только позабочусь о твоей бабушке, но, пока ты будешь делать это для меня, я позабочусь и о тебе. Арендная плата, одежда, еда, все, что тебе нужно. Я позабочусь о том, чтобы у тебя были деньги на расходы, и обо всем, что тебе понадобится или захочется в это время.

– Хорошо, я поняла, Алекс. Ты так и не сказал, в чем подвох? Просто переходи к делу и скажи мне, чего ты хочешь от меня. Потому что, чем больше ты подливаешь масла в огонь, тем больше я думаю о том, что мне следует бежать.

Мысль о том, что он будет так заботиться о моей бабушке, обеспечивая ей самый лучший уход, – это больше, чем я могу просить. А поскольку он добавил к этому, что заплатит за мою квартиру и все остальное, – это уже слишком. Должно было быть что-то еще, что он хочет от меня потребовать. Что-то, что я не захочу делать.

– О чем бы ты ни попросил меня, что, если я откажусь? Или если передумаю в середине пути? Неужели это и есть настоящая причина, по которой я потеряла работу? Чтобы ты мог шантажировать меня этим?

– Видишь, вот за что ты мне нравишься, Карина, ты всегда думаешь. Я знал, что тебе не понадобится много времени, чтобы догадаться. Но я бы не назвал это шантажом. Ты потеряла работу не просто так, а потому, что ты мне нужна. Прошлая ночь была просто проверкой. Это авантюра. И все получилось так, как я планировал. Теперь ты мне нужна, чтобы закончить работу. Ты должна вернуться на бал и найти того же мужчину, но на этот раз необходимо заставить его влюбиться в тебя.

– Заставить его влюбиться в меня? Ты с ума сошел? Как я могу это сделать? У меня никогда в жизни не было серьезных отношений. Я понятия не имею, как заставить кого-то влюбиться в меня. И что потом? Что будет потом?

– Вот видишь, опять ты за свое. – Он гладит меня по макушке. – Всегда думаешь. Вот почему ты идеально подходишь для этого. Ты – продукт своего окружения. Все из твоего прошлого и настоящего сделало тебя той, кем ты являешься сегодня. И я готов поспорить, что ты именно то, что он искал.

– Итак, позволь мне понять правильно. Ты хочешь, чтобы я пошла на следующий бал, нашла его и вступила с ним в отношения. А что, если он этого не захочет?

– Если ты будешь просто собой, и он не влюбится в тебя, то ничего страшного. Ты все равно будешь получать зарплату, а твоя бабушка будет обеспечена уходом. Но если он влюбится в тебя, как я думаю, то по истечении шести месяцев ты уйдешь от него. Продержись до лета. Потом ты исчезнешь из его жизни и больше никогда его не увидишь.

Его слова ранят меня. Как я могу так поступать с человеком, которого встретила вчера вечером? Как я могу так поступить с собой? Единственный способ сохранить с ним отношения – это поддаться своим чувствам к нему. Как бы замечательно это ни звучало – не беспокоиться о здоровье бабушки до конца ее жизни, – я не тот человек, который может пойти на такое.

– Вы просите меня разбить ему сердце? Потому что я не могу этого сделать. Не хочу этого делать. А как же я? Как я могу заставить его влюбиться в меня, не влюбившись в него?

– Это, моя дорогая, твоя проблема. Я бы посоветовал тебе не влюбляться в него. Поверь мне, любовь в любом случае причиняет только боль.

– А что, если я скажу «нет»? Ты рассказал мне о своем плане, кто сказал, что я не могу найти его и предупредить?

– Ну, конечно, это зависит от тебя. Но ты не знаешь, как его найти, и с какой стати он тебе поверит? Кроме того, я могу гарантировать, что ты не сможешь найти другую работу. А ты знаешь, как будут расти больничные счета, если у тебя не будет работы, чтобы их оплачивать.

– Значит, ты меня шантажируешь. И не оставляешь мне выбора.

– Выбор есть всегда, Карина. Просто тебе не нравятся варианты.

Я вспоминаю вечер с моим принцем в маске. Не хочу причинять ему боль. Но хочу увидеть его снова. Пока я сижу в тишине и думаю обо всем, что происходит, начинает звонить телефон. Это больница.

– Алло? – говорю я, отвечая на звонок.

– Мисс Кэмерон, это Энни, одна из медсестер вашей бабушки.

– Все в порядке?

Я сажусь и прижимаю к груди сумочку, собираясь с силами. Из больниц никогда не звонят с хорошими новостями.

– Это по поводу вашей бабушки. Она упала, и у нее произошла остановка сердца. Сейчас ее состояние стабильное, но нам пришлось ввести ее в кому, пока мы не выясним, что произошло.

– Я приеду, как только смогу.

Я кладу трубку, благодарная за то, что смогла произнести эти слова, прежде чем разрыдаться. Моя голова начинает кружиться, и я не могу дышать. Алекс берет бутылку воды из мини-холодильника, откупоривает ее и протягивает мне.

– Что случилось? – спрашивает он.

– О, наконец-то что-то, чего ты не знаешь? – я огрызаюсь и качаю головой.

Я больше не могу говорить. В горле встал комок. Что, если она умрет? Я еще не готова потерять ее. И не знаю, что бы я без нее делала. Она – весь мой мир.

Я делаю пару глотков воды и несколько глубоких вдохов. И снова начинаю чувствовать себя собой. Я встаю и направляюсь к двери. Алекс следует за мной.

– Я отвезу тебя в больницу, – говорит он. – Так будет быстрее, да и не стоит тебе сейчас оставаться одной.

Я киваю, поворачиваясь к нему, но в этот момент снова бросаю быстрый взгляд на его портфель. Здоровье бабушки должно быть для меня приоритетом. Дело не во мне. И уж точно не в незнакомце, с которым я познакомилась накануне вечером. Речь идет о моей бабушке и ее благополучии. Я сделаю все, чтобы помочь ей.

Когда я иду за Алексом к его машине, то тяну его за рукав пиджака. Он поворачивается ко мне с вопросительным выражением лица.

– Ты сказал, что позаботишься о ней. Что обеспечишь ей лучший уход, лучших врачей, все самое лучшее, чтобы она поправилась.

Алекс кивает.

– Обещаю, что если ты согласишься сделать это для меня, то я сделаю так, что твоя бабушка больше никогда ни в чем не будет нуждаться.

– Тогда я сделаю это, – говорю я, пока мой желудок скручивается в узел. – Я заставлю его влюбиться в меня. А потом, когда придет время, разобью ему сердце.