Текст книги "Заключенный Альфа (ЛП)"

Автор книги: Лилиана Карлайл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Я понимаю.

– Мы считаем, что Эрик убедил его покончить с собой.

Это как холодная пощечина.

Все влечение, которое она испытывала к Альфе, испарилось, превратившись в чувство вины и ужаса.

– После этого мы перевели его в звуконепроницаемую изолированную камеру, – мрачным голосом продолжает доктор Портер.

Элли смотрит на стол, не желая смотреть доктору в глаза.

– За что Кин был там? – спрашивает она, голос едва превышает шепот.

– Он был серийным насильником.

Месть.

– Похоже, у него комплекс мстителя, – говорит доктор. – Он никогда не говорил мне об этом, но я полагаю, что убийства, которые он совершил, не были случайными.

– Он сам сдался, – добавляет Элли. – У них не было причин подозревать его.

– Верно, – соглашается он. – Что-то не сходится, и хотя это не мое дело, я знаю, что ему есть что рассказать. И, возможно, он расскажет ей, если когда-нибудь придет время".

Месть. Он сделал это из мести.

Она сглатывает и, хотя это кажется предательством по отношению к Эрику, рассказывает то, что знает.

– Когда я с ним разговаривала, он намекнул, что у его поступка есть причина, – тихо говорит она.

Доктор Портер слегка улыбается.

– Возможно. Или, может быть, я нахожу ложную надежду в том, кто никогда не может быть искуплен.

– Я тоже, – думает она.

Однако им еще есть что обсудить.

В глубине ее сознания есть насущная проблема.

– У меня также возникло беспокойство, которое я хотела бы обсудить с вами. Вводят ли ему подавляющие препараты против его воли?

К ее удивлению, доктор кивает.

– Да. Чтобы обезопасить всех остальных.

Она хмурится.

– Даже если в вашем учреждении есть только бета и альфы?

– Альфа в гоне может одолеть любую бету, если захочет, – медленно говорит он, глядя на нее так, словно причина очевидна. – Это небезопасно.

Она молчит, не желая настаивать на этом, но это поднимает тревожный флаг.

Не то чтобы она хотела, чтобы у него начался гон, но это должен быть выбор Эрика.

Она откладывает эту информацию в голове, чтобы доложить Лите.

Но, к ее удивлению, доктор Портер ей сочувствует.

– Я знаю, о чем ты думаешь, Элли, – говорит он. – И мне это не очень нравится, но он никогда не высказывал мне своих опасений. Иногда приходится поступать неправильно ради общего блага.

Ей становится не по себе, и она быстро меняет тему разговора.

– А кто-нибудь из родственников навещал его? – спрашивает она. – Я знаю, что у него есть сестра.

Он поднимает брови.

– О. Я удивлен, что вы не знаете. Его сестра скончалась за несколько месяцев до того, как он приехал сюда.

Она задыхается.

Он знает, каково это, думает она. Он знает боль.

– Это ужасно, – шепчет она, когда доктор кивает.

– Это так. И, отвечая на ваш вопрос, никаких визитов родственников у него нет. Единственные, с кем он общается, – это я, Джерард и теперь вы.

На это она ничего не ответила.

– Он здесь до конца своих дней, дольше, чем я буду жить. И уж точно дольше, чем ты будешь здесь. И какая-то часть меня жалеет его.

Он качает головой, на его лице написано страдание.

– Что бы вы с ним ни делали, продолжайте это делать. Я хотел бы улучшить работу этого места при обращении с альфами. Любую информацию или идеи, которые у вас есть, пожалуйста, передайте мне.

– Обязательно, доктор. До сих пор речь шла только о подавляющих препаратах. Я рада, что понимаю, почему вы это делаете, даже если не согласна.

– Вы отлично справляетесь, Элли. Я чрезвычайно впечатлен.

И как бы ей ни хотелось насладиться похвалой, на пути встает чувство вины.

Телефонный звонок.

Поцелуй.

Она должна была рассказать доктору Портеру о том, как Джерард запер их в комнате, но не может заставить себя сделать это.

Частично ей это нравилось.

И именно это ее пугает.

ЭРИК

Она не приходит два дня.

Два долбаных дня.

– Она вернется завтра, – говорит доктор Портер после сеанса, как будто читая его мысли. – Она просматривает какие-то записи в своей хижине.

Если доктор понимает, что совершил ошибку, он этого не показывает.

Значит, она там.

В этом есть смысл. Ближайшая гостиница находится примерно в двадцати милях, и если она планирует задержаться здесь больше чем на несколько дней, то больница экономит деньги, оставляя ее в своем домике.

Когда он погрузился в размышления, в глазах доктора блеснул понимающий взгляд.

– Она вам нравится.

Он произносит это как бы между прочим, почти самодовольно, и хочется ударить его прямо в ухмыляющееся лицо.

– Она… адекватная, – предполагает он. – Она умная и, кажется, интересуется тем, что здесь происходит.

Она – всё.

– Она привносит в это место то, чего здесь не хватало, – доктор усмехается про себя. – Я не уверен, что именно… но она облегчает мою работу. У нас было отличное свидание за чашкой кофе.

Он говорит это с такой тоской, что не будь он Бета, Эрик набросился бы на него. И все же он чувствует укол ревности, когда представляет себе Элли, попивающую кофе и вежливо беседующую с доктором Портером.

Его грудь вибрирует, в горле поднимается низкий рык, но доктор этого не замечает.

– Если вы будете продолжать работать со мной, мы сможем добавить время для прогулок на свежем воздухе, а также другие привилегии. Правда, это должно быть после бури. Судя по прогнозам погоды, она будет неприятной.

За все время его работы здесь была только одна сильная гроза. В тот раз отключилось электричество, и только генераторы держали двери запертыми.

Ему интересно, что принесет эта буря.

* * *

Он болезненно тверд, и все, о чем он может думать, – это Элли. Она – яд в его сознании, паразит, засевший так глубоко в его мозгу, что он уже никогда не будет прежним.

Он достает свой спрятанный телефон, теперь уже полностью заряженный. Портер был настолько рассеян, когда Эрик рассказывал о своей жизни, что не заметил крошечного зеленого огонька под диваном, заряда батареи телефона в розетке, прикрытой спинкой дивана.

Он должен знать о ней все.

Омега. Омега. Омега

Нужна Омега.

Его мозг работает как сумасшедший, мысль о ней поглощает его разум и тело.

Он набирает сообщение, прежде чем успевает опомниться/одуматься.

Ты знаешь, как ты чертовски красива?

Он терпеливо ждет ответа, зная, что она прочитала сообщение.

Остановись, пожалуйста.

Он не может. Более достойный мужчина оставил бы ее в покое и сообщил бы о своих грехах, чтобы она была в безопасности от него навсегда.

Хороший человек сказал бы доктору Портер, что она ему не подходит и ей лучше уйти.

Жаль, что он больше не хороший человек.

Когда-то, давным-давно, он им был.

Но его больше нет.

Ты была такой чертовски вкусной на моем языке, Омега. Ты была такой хорошей девочкой.

Она прочитала сообщение.

Никакого ответа.

Он продолжает.

Знаешь, что получают хорошие девочки? Хороших девочек трахают. Хорошим девочкам лижут киску и сосут клитор, пока они не кончат мне на лицо.

Сообщение прочитано.

Нет ответа.

Я знаю, что ты мокрая для меня. Поиграй со своим клитором, детка. Никто не должен знать.

Сообщение прочитано.

Он ласкает свой член через брюки, сжимая его в обхвате и представляя ее рот вокруг него.

Хотел бы я быть там, детка. Я бы вылизал тебя дочиста и раздвинул пальцами. Ты была бы такой чертовски узкой для меня.

Сообщение прочитано.

И он просто знает, каждая его частичка знает, что она прикасается к себе прямо сейчас. Он практически слышит ее дыхание, звук, с которым она задыхается от собственных пальцев, когда ее сок пачкает простыни на кровати в ее домике.

Он сжимает себя сильнее, одной рукой работая над своим членом, а другой набирая номер.

Я так хочу завязать тебя узлом, Элли.

Сообщение прочитано.

Разорвать тебя на части. Заставить тебя кончить на мой член, как хорошую девочку.

Сообщение прочитано.

Ты трогаешь себя, Омега?

Если в ней есть хоть капля здравомыслия, хоть капля разума, она выключит телефон и убежит далеко-далеко.

Сообщение прочитано.

Затем она отвечает.

Да.

Это одно милое, простое слово, но он рычит, напрягаясь еще сильнее.

Блять. Чего бы он только не отдал, чтобы почувствовать ее запах в это мгновение, прижаться губами к нежной железе, которую она так незаметно прячет.

Заставь себя кончить.

Сообщение прочитано.

Он кончает в руку, его семя выплескивается на руки и живот.

Но этого все равно недостаточно.

Ему нужно погрузиться в её влагалище, чувствовать, как ее нежные стенки сжимают его, как она скачет на его члене, останавливаясь только тогда, когда он слишком сильно раздувается внутри нее.

Падая на маленькую раскладушку, он задается вопросом, работают ли его средства подавления так, как должны.

Он задается вопросом, работают ли её методы.

ЭЛЛИ

Это официально.

Она – шлюха.

Она отмывает руки от грязи, затем принимает невероятно горячий душ, пытаясь смыть с себя стыд и возбуждение, охватившие ее.

Как она могла? Этот вопрос вертится у нее в голове, пока она намыливает голову шампунем, натирая ее сильнее, чем нужно.

Какого черта она творит?

Она провела день, планируя свою следующую встречу с Эриком и вопросы, которые она задаст, набирая заметки и наблюдения для Литы…

А ночью она раздвигает ноги перед его сообщениями, отправленными с телефона, которого у него даже не должно быть.

Забудь о нем, – твердит ее рациональный разум, но ее внутренняя Омега побеждает.

Только этой ночью, – умоляет она. Давай подумаем о нем только сегодня.

– Только сегодня, – пробормотала она.

Ее внутренняя Омега ликует.

* * *

Джерард заезжает за ней утром.

Она хочет протестовать, но знает, что не продержится и десяти минут на холоде. Небо окрасилось в темно-серый цвет, и за мгновение до того, как она вышла на улицу, по ее коже пробежали мурашки.

Он едва взглянул на нее, когда она садилась в его машину, и пробормотал "спасибо", когда она закрывала дверь.

Это неприятно. Так близко от него воняет сигаретами и потом, и она изо всех сил старается не показать своего отвращения.

Они едут в молчании. Когда они подъезжают к объекту, он выходит из машины и намеренно идет впереди нее.

"Придурок", – думает она, дрожа, когда входит в здание. Она с улыбкой приветствует доктора Портера, который сразу же выглядит обеспокоенным.

– С Вами все в порядке? Ваше лицо немного покраснело.

Она клянется, что он видит ее насквозь и знает, что его звездная ученица совершала неблаговидные поступки с его любимым пациентом.

– Я в порядке, – она мягко лжет, слова льются изо рта без раздумий. – Просто замерзла.

Но, несмотря на холод, ее тело было нехарактерно горячим с прошлой ночи. Даже с тех пор, как она построила гнездо, в ее сознании звенел тревожный звонок.

Но доктор Портер ничего этого не знает, поэтому он просто улыбается.

– Если хотите, я могу принести Вам кофе.

Она качает головой.

– Все в порядке. Я готова поговорить с Эриком.

– Отлично! Джерард проводит тебя в мой кабинет. У меня встреча в отделении Бета.

Бета-отделение. Там, где она должна была быть с самого начала, если бы судьба была к ней благосклонна.

– Звучит неплохо", – говорит она. – Увидимся за обедом.

Доктор машет рукой и исчезает за другой дверью.

Она слышит позади себя ворчание, и Джерард проходит мимо нее, жестом приглашая следовать за собой.

– Не запирай меня на этот раз, – шипит она, спеша догнать его. – Я серьезно, – добавляет она. – Это может быть опасно.

Он ничего не отвечает, пока они идут по коридору.

– Почему я тебе не нравлюсь?" – наконец спросила, когда они подошли к двери кабинета. – Я знаю, что мы плохо начали, но…

– У меня нет причин любить тебя.

Открыв дверь, он заставил ее замолчать.

Она не успевает обдумать его слова, как аромат Эрика обрушивается на нее, словно грузовой поезд. Ее глаза встречаются с его темными глазами, и он раздувает ноздри, глядя на нее. Он сохраняет нейтральное выражение лица, но она улавливает, как дрогнул глаз, когда она садилась за стол.

– Спасибо, – тихо говорит она Джерарду, и тот отворачивается и закрывает дверь, оставляя их вдвоем. Ее тело кричит о том, что нужно бежать к нему, забраться к нему на колени и оседлать его. Его глаза впиваются в нее, когда он вдыхает, затем они сужаются.

– От тебя пахнет им, – ругается он, и чары рассеиваются.

– Что, прости? – говорит она, смущаясь.

– От тебя пахнет Джерардом.

Его тон мрачен, обвиняющий и таит в себе опасность. Ее рот открывается в шоке от такого намека.

– Он подвез меня, – медленно произносит она. – Потому что моя машина сломалась. Так что да, если ты говоришь, что от меня пахнет сигаретами и потом, то я согласна.

Его глаза смягчаются.

– Твоя машина сломалась?

– Да, – вздыхает она. – Ну, не сломалась. Аккумулятор каким-то образом сел, или в машине произошло короткое замыкание. Честно говоря, я понятия не имею.

Он кивает.

– Значит, Джерард тебя подвозил?

Обвинительный тон вернулся, и ей приходится напомнить себе о ситуации – она не обязана ему ничего объяснять.

– Не то, чтобы это было твоим делом, но да. Он меня терпеть не может, если станет легче.

Его полные губы складываются в тонкую линию, и он молчит.

– Мы здесь не для того, чтобы говорить об этом, – добавляет она, сохраняя профессиональный тон. Но она практически чувствует, как от него исходит ревность, и даже его запах темнеет от одержимости.

– Знаешь, ты отлично справляешься с этой задачей, – отвечает он, и она хмурится.

– Отлично справляешься с чем?

Он кивает в сторону блокнота на ее коленях.

– Делать вид, что все нормально. Исключительный талант скрывать свои эмоции, когда этого хочешь.

Ее лицо вспыхивает от смущения, когда она опускает взгляд на свои записи. – Я говорила с доктором Портером о проблеме с подавляющими препаратами, – говорит она, и он поднимает бровь.

– Правда? – говорит он, ухмыляясь. – Так неожиданно сменили тему?

Она не поддается на уловку.

– Он говорит, что это для того, чтобы у тебя не было никаких… осложнений, если что-то случится.

Его глаза стали такими темными, какими она их никогда не видела, и она сжалась в кресле. Несмотря на его расслабленную форму на диване, она знает, что он может одолеть ее одним движением.

– Осложнения, Элли? Как будто бы у меня начался гон, а там не было Омеги, чтобы удовлетворить меня?

Они играют в игру, которую ей не выиграть.

Он уже победил в тот момент, когда она разоткровенничалась с ним по телефону, погрузив пальцы в себя.

Он победил в тот момент, когда она во второй раз вернулась к нему.

А может быть, он выиграл и раньше, когда издевался над ней.

– Так, – говорит она, не разрывая зрительного контакта. – Значит, ты не страдаешь без Омеги.

– Хорошо, что у меня есть своя.

Он смотрит на нее, бросая ей вызов.

Но она вынуждена, потому что его слова абсурдны.

– Я не твоя Омега, – прошептала она. И все же несмотря на то, что ее разум кричит, что нужно бежать, она застывает на месте.

– Черта с два ты не моя Омега, – он медленно садится, наклоняясь вперед. – Не отрицай это.

В комнате не хватает воздуха. Она оглядывается на маленькое окошко в двери, и страх охватывает ее, когда она понимает, что Джерард ушел.

Опять.

– Ты права, – пробормотал он, проследив за ее взглядом. – Ты ему не нравишься. Если бы ему было не все равно, он бы не оставил тебя со мной наедине.

– Не надо, – прошептала она жалким голосом, и его глаза тлеют.

Беги. Беги. Беги.

Не оставляй Альфу! Нам нужен Альфа!

В ее голове идет борьба, и она закрывает глаза, пытаясь найти последние крупицы разума.

Но он так хорошо пахнет, и если бы она могла просто остаться здесь и поговорить с ним…

– Останься со мной, – шепчет он, и по позвоночнику пробегает знакомое покалывание.

Он использует Альфа-влияние. Она только слышала об этом, но сейчас она загипнотизирована, ее тело легко подчиняется его воле.

– Умница, – похвалил он, оставаясь в сидячем положении. – А теперь мы поговорим, по-настоящему поговорим. Ты поняла?

Она подвластна его чарам, желание подчиниться ему мучительно.

– Да.

Она будет говорить. Она скажет ему все, что он захочет.

– Я хочу знать о тебе все, детка, – пробормотал он, и ее сердце заколотилось. – Ты расскажешь мне свои секреты, а я расскажу тебе свои.

Борись с этим! Кричит ее разум.

Но его запах обволакивает ее, даря знакомый уют, лучший, чем могло бы дать ей любое гнездо.

– Запри дверь и пересядь ко мне поближе, Омега.

Она встряхивается, встает, щелкает замком, загоняя себя в ловушку в кабинете вместе с ним.

Опасность!

Но Омега – Элли с радостью подчиняется, придвигая стул поближе к красивому, опасному Альфе.

Их разделяют считанные сантиметры. Вблизи она видит его слабую щетину, темную тень на бледной коже. Его глаза встречаются с ее глазами, и она тонет в его горящем взгляде.

– Посмотри на себя, – шепчет он. – Такая красивая. И вся моя. Не так ли, Омега?

Где-то на задворках сознания она понимает, что его поступок аморален.

Но ведь он прав, не так ли? Ее тело кричит о нем, ее сердце болит о нем…

И она хочет, чтобы он узнал ее.

Поэтому она кивает, и он улыбается ей искренней улыбкой, глаза его прищуриваются в уголках.

Это прекрасно.

Он так близко к ней, что может протянуть руку и дотронуться до нее. Его массивные руки могли бы обхватить ее талию и усадить ее к себе на колени, где она могла бы облокотиться на него и опуститься на его член…

Но он держит руки при себе и задает вопрос, который возвращает ее к реальности.

– Почему ты так испугалась, когда сработала сигнализация?

ЭРИК

То, что он сделал, непростительно.

Впрочем, Джерарду она действительно не нравится – он просто предложил ему посмотреть в другую сторону, пока он находится в кабинете с Элли, а охранник рассмеялся и ушел, как только он закрыл дверь.

Позже ему придется что-то с ним делать.

Он не знает, сколько времени у него есть до того, как Элли навсегда покинет Грин-Вудс, и должен разработать план, прежде чем это произойдет.

Частью этого плана является раскрытие ее секретов.

– Почему ты так испугалась, когда сработала сигнализация?

Как только он это произносит, он понимает, что зашел слишком далеко.

Она выходит из ступора и задыхается от осознания происходящего. Она смотрит на него с выражением ужаса и предательства, и в конце концов в ее чертах появляется печаль.

Но она не встает и не уходит, не кричит на него.

Вместо этого она вздыхает, а затем снова смотрит на него, смирившись.

– Я попала в аварию, – тихо говорит она. – Машина загорелась после того, как перевернулась. Я едва успела выскочить.

Мысль о том, что она в опасности, заставляет его кровь закипать.

– Черт, – пробормотал он. – Это ужасно.

Ее запах смягчается от приглушенной грусти, и она кивает.

– Да. Так и было, – к его удивлению, она хихикает, глядя на свои колени. – Я так и не нашла того мудака, который нас сбил. Он просто врезался в нас, а потом уехал.

По выражению ее лица он понял, что это еще не все.

– Нас?

Она вздрагивает.

– Моя мать и сестра.

Он не спрашивает, что случилось, потому что уже знает.

Они не выжили.

В ее запахе чувствуется кислая горечь и печаль. Чувство вины режет его ожесточенное сердце, как нож.

– Я бы хотел найти его для тебя, – говорит он. – Я бы его убил.

Она смеется, вставая и отодвигая стул к столу.

– Точно. Я тоже.

И вдруг его осеняет.

Он вспомнил ее слова, сказанные на днях, когда он признался ей, что убийства были не случайными, а совершены из мести.

"Я понимаю", – сказала она, хотя, как он понял, тут же пожалела о своем признании.

– Я пыталась, знаешь, – продолжает она, голос у нее тоненький, едва ли выше шепота. – Найти его. Были свидетели, но у полиции не было достаточных оснований. У них был только тип грузовика, но больше ничего.

Она делает долгую паузу, а он сидит и впитывает ее слова.

Ее запах снова изменился. Под сладостью скрывается стыд, который переполняет ее.

– У тебя есть чувство вины выжившего, хотя оно тебе не нужно, – говорит он, и она дарит ему грустную улыбку, которая не касается ее глаз.

Она выглядит такой уставшей.

– Мы оказались в машине из-за меня, Эрик. Я только что предстала как Омега, и мы возвращались с приема у врача.

Он складывает все кусочки пазла, вспоминая их первую встречу.

– Вот почему ты ненавидишь, когда тебя называют Омегой. Это напоминает тебе о причине, по которой ты оказалась в машине, – он замолкает, и она снова поднимает на него сияющие глаза. – Ты думаешь, что это твоя вина.

Она прочищает горло и отводит взгляд от него; ее взгляд находит окно, устремленное на деревья. Они сидят молча, и его сердце болит за нее.

Он хочет сказать ей, что она ни в чем не виновата, что она просто ангел и слишком хороша для этого мира.

Он хочет пообещать ей, что отомстит за нее и ее семью, и ей больше никогда не придется страдать.

Он готов сжечь ради нее весь этот чертов мир, лишь бы вырвать горе из ее души.

Но он лишь наблюдает за тем, как свет озаряет ее лицо, вбирая в себя ее красоту и печаль.

Часы тикают за спиной, минуты идут, а они оба сидят в тишине, их запахи переплетаются.

Достаточно просто быть рядом с ней, решил он.

– Почему ты сдался полиции? – спросила она, все еще глядя в окно.

Вопрос застает его врасплох.

– Вы изучали меня, Уинтерс?

Уголок ее губ приподнялся.

– Конечно. Не было причин сдаваться. Ты даже не был подозреваемым, – она поворачивает стул обратно, чтобы повернуться к нему лицом. – Так почему? Ты хочешь остаться здесь на всю оставшуюся жизнь?

Он молчит, и она начинает злиться.

– Ты мог бы хотя бы сказать мне об этом, после того как вторгся в мои личные мысли, – огрызается она. – После того, как ты имел наглость требовать мои секреты.

Он знает, что она права, и ее гнев так красив, так сексуален, что он просто…

– У них был кто-то другой, – просто сказал он. – Они арестовали невиновного человека. Я сдался, чтобы он не провел всю жизнь за решеткой.

Ее глаза расширились, затем она захихикала, покачав головой.

– Ну и ну. Ваш моральный компас – это что-то другое.

– Я могу сказать то же самое о тебе, детка, – говорит он, и на его лице появляется ухмылка. – Днем ты такой профессионал, а ночью раздвигаешь для меня ноги.

Ее лицо вспыхивает.

– Да, и это была ошибка, – огрызается она. – То, что больше не повторится.

Он усмехается.

– Я слышал эти слова в прошлый раз, – говорит он. – И не думаю, что услышу их в последний раз.

Она хмурится, но он чувствует, как она возбуждается, и этот запах обращается прямо к его члену.

Но его победа недолговечна: она бросает взгляд на часы и встает со стула.

– На сегодня мы закончили, – говорит она. – Мне нужно встретиться с доктором Портером. Хотите, чтобы я передала от вас какое-нибудь сообщение?

– Да. Скажите ему, что я требую круглосуточного анализа поведения, иначе мы не добьемся прогресса.

Она смотрит на него.

– Ты психопат.

На это он разразился хохотом.

– Ты уже знала это, детка. Но я думал, что ты не должна была использовать такие резкие суждения в отношении своих клиентов?

Она хмыкает и останавливается у двери, держа руку на замке.

– И Эрик, – говорит она, бросив на него последний взгляд. – Еще раз применишь ко мне "Влияние", и я тебя убью нахрен.

Он не перестает смеяться, когда она уходит.