Текст книги "Единожды отвергнув"

Автор книги: Лилиан Трэвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Решительно подойдя к телефону, Фелипе набрал номер Бейнов, причем сделал это по памяти, потому что совершал подобное действие много раз, но, услышав гудок, бросал трубку.

– Лина, это Фелипе Рабаль. Джессика дома?

Оказалось, что нет. Она отправилась в город на прием к врачу.

– Что с ней? – с беспокойством спросил Фелипе.

Лина не отвечала. Молчание подозрительно затянулось, и вдруг он сообразил.

– Она беременна, – констатировал он почти шепотом. – И не хочет сообщать мне.

– Я ничего вам не говорила! – испуганно воскликнула Лина. – Джессика убьет меня, если узнает...

– Разумеется, ты не обмолвилась ни словечком. Мне начинает казаться, что я и сам давно обо всем знал.

Первый день нового года выдался дождливым. Впрочем, как и три предыдущих. Пока Джессика добралась до конюшни, на ее сапоги налипли комья грязи. Она распахнула дверь... и застыла как громом пораженная. Там, беседуя с Хосе, стоял Фелипе.

Он здесь, на конезаводе! Невероятно...

Коленки Джессики дрогнули, и она прислонилась к двери, прижав ладони к ее грубо обработанной деревянной поверхности.

Фелипе разговаривал с Хосе и пока не замечал Джессики. Она же рассматривала его с живейшим интересом. Он был одет в темные рубашку, джинсы и каждодневный пиджак. Его почти черные волосы отросли, и он стал еще красивее и притягательнее.

Неожиданно Хосе взглянул в сторону двери, где стояла Джессика. Фелипе тоже повернул голову. В его глазах на миг вспыхнуло пламя.

Он ничего не забыл.

Осознание этого наполнило Джессику радостью и желанием. Ей до боли захотелось броситься в объятия Фелипе, слиться с ним и снова стать единым целым...

Губы Джессики приоткрылись. Она хотела что-то сказать, но потом вспомнила, что развело их в разные стороны.

Брак, семья, дети. Дети...

Фелипе направился к ней, быстро сокращая расстояние. Приблизившись вплотную, он наклонился и поочередно поцеловал ее в обе щеки.

Она ощутила знакомый запах одеколона и положила ладони на лацканы пиджака, будто собираясь отстранить Фелипе, но ее пальцы почти ласкали шерстяную ткань.

– Джессика...

Услышав свое имя из его уст, она испытала наплыв странного сладостно-горького чувства, которому невозможно было найти определения. Он заставил ее почувствовать себя хрупкой и красивой. Это было первое ощущение нежности, которое снизошло на Джессику за последние месяцы.

– Что ты здесь делаешь?

– Приехал повидаться с тобой.

– А я подумала, что ты поверяешь, как работают твои капиталовложения.

Губы Фелипе дрогнули, но не в улыбке.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

– Правда?

Джессика почуяла в этом вопросе подвох. Она чуть отклонила голову назад, чтобы получше разглядеть лицо Фелипе, и заметила в его глазах загадочный блеск.

– Ты прилетел в Техас, чтобы справиться о моем здоровье?

– Возможно.

– В таком случае напрасно теряешь время. Я в полном порядке, дела на конезаводе идут отлично, и вообще все хорошо.

– Ты всегда так говоришь.

– Ну да. Я не изменилась, – произнесла Джессика с оттенком горечи, который ей не удалось скрыть. Фелипе причинил ей боль, и она со щемящим сердцем поняла, что не может этого забыть и простить.

Он нахмурился.

– Я бы выпил чашку кофе. Может, пригласишь меня в офис?

– Я не держу там кофе. – Забеременев, Джессика стала плохо реагировать на этот напиток.

– А чай?

– Там есть только вода.

– Что ж, придется удовлетвориться ею.

На пороге офиса Джессика аккуратно вытерла сапоги о металлическую решетку, остро ощущая присутствие стоявшего сзади и наблюдавшего за каждым ее движением Фелипе.

– Пора нам потолковать, – сказал он, когда они вошли в помещение. – Вообще, этот разговор должен был состояться гораздо раньше.

– О чем ты хочешь побеседовать?

– Послушай, не нужно играть со мной, особенно сейчас. Это очень важно.

Итак, он все знает. Интересно, как Фелипе проведал о ее состоянии, но спрашивать не было сил.

– Ты не хочешь этого ребенка, так что не пытайся уверить меня в обратном.

– Разумеется, будь моя воля, я бы предпочел обойтись без...

– Тогда убирайся! – резко перебила его Джессика, шлепнув ладонью по столу. – Твоего присутствия здесь не требуется. И не вмешивайся ни во что!

– Любопытно, откуда я знал, что ты так и скажешь?

Пожалуй, впервые он не повысил голоса в ответ, чем немало удивил Джессику. Она застыла, упершись пальцами в стол и чувствуя, что вот-вот расплачется. Это было бы крайне неуместно.

– Потому что все сказанное напрашивается само собой. Я вполне способна вырастить ребенка сама.

– Прости, дорогая, но этому не бывать. Я имею к ребенку такое же отношение, как и ты. Поэтому мы будем вместе растить нашего малыша.

– Не трудновато ли будет? Ведь мы живем на разных континентах.

– Мы поженимся, и ты переедешь ко мне.

– Нет, теперь я ни за что за тебя не выйду!

– Почему? Не так давно ты отчаянно желала, чтобы я женился на тебе. Что же случилось?

Ничего особенного. Просто ты меня не любишь, а жениться собрался из чувства долга. Джессика подумала так, но вслух не произнесла ни слова. Она вообще никогда этого не сказала бы. И дело даже не в чувстве собственного достоинства, а в личных принципах. Джессика полагала, что уж если выходить замуж, то только по взаимной любви.

– Прости, но я не могу выйти за тебя замуж лишь ради того, чтобы дать ребенку имя.

– Не только имя, но и семью.

– Разве у нас она может получиться? Ведь это не просто клочок бумаги и обручальное кольцо на пальце. Должна быть любовь. А ты меня не любишь. Впрочем, я в этом и не нуждаюсь. – Джессика умолкла, чувствуя ком в горле и подступающие к глазам слезы. Она не могла поверить, что действительно все это сказала.

Охваченная стыдом, Джессика выбежала из офиса, но Фелипе немедленно бросился следом. Он настиг ее у пикапа.

– Я не собираюсь отступаться! Я люблю тебя, Джесс!

– Я тебе не верю. Ты приехал сюда, потому что чувствуешь себя виноватым. Тебя продолжает мучить смерть Роберто, и ты по-прежнему винишь себя за проблемы Серены. Тебе не под силу повесить на свою совесть еще одного человека!

Фелипе побледнел.

– Как хорошо ты изучила меня!

Джессика задела его за живое. Она ощутила это физически и увидела в его глазах, но все равно не отступилась от мысли, что они должны быть честны друг с другом.

– Возможно, я недостаточно хорошо тебя знаю, – произнесла она более мягко, – но именно поэтому я и не могу выйти за тебя. Мы не умеем находить компромиссы и всегда остаемся верны себе. Наш брак стал бы ошибкой, которая испортила бы нам жизнь.

Фелипе долго и пристально смотрел на нее.

– А как же ребенок?

– Ему будет хорошо со мной.

Повисло долгое молчание. Он смотрел на зеленеющее вдали пастбище. Наконец он перевел взгляд на Джессику.

– Я не могу с этим согласиться.

– Придется.

– Нет, – настойчиво возразил Фелипе. – знаю, что ребенку будем нужны мы оба. И нам следует поступить так, как будет лучше для него. В детстве я крайне редко виделся с отцом и это очень угнетало меня. Не могу позволить, чтобы наше дитя росло, думая, что я к нему безразличен. Мне нужно, чтобы малыш чувствовал любовь. Это самое важное для меня.

Разве с этим поспоришь? Ребенок имеет первостепенное значение, здесь Фелипе прав. Наконец-то он хоть что-то понял!

Джессика вздохнула, чувствуя, что ее гнев улетучивается. Вместе с ним ослабевала и воля к сопротивлению.

– Ладно. Наверное, нам действительно нужно поговорить.

– Спасибо. – Похоже, он тоже немного успокоился. – У меня завтра деловая встреча в Хьюстоне. Почему бы нам не вылететь туда сегодня вместе? Поужинаем в ресторане, спокойно все обсудим.

Первым желанием Джессики было отказаться, но, поразмыслив, она решила, что в ее отсутствие с конезаводом ничего не случится. В конце концов, здесь останется Хосе.

– Хорошо, только я ничего не обещаю заранее, идет? Мы просто поговорим.

Добравшись до гостиницы и сняв дорогой двухместный номер, Фелипе поднялся туда с Джессикой на лифте и сразу принялся кому-то звонить.

Пока он разбирался с делами, Джессика бесцельно бродила по комнатам и смотрела в окно. Идея побеседовать в спокойной обстановке пришлась ей по душе, но, оказавшись с Фелипе в гостинице, она вдруг почувствовала себя очень ранимой. Вероятно, потрясение, испытанное при неожиданной встрече с ним, все еще сказывалось.

И неудивительно! Менее чем за полдня жизнь Джессики круто изменилась. Столько времени от Фелипе не было ни единой весточки, а сейчас мало того что явился лично, но еще и признается в любви, настаивая на свадьбе.

Все это обрушилось на Джессику слишком внезапно и обильно и потому напугало. Почему Фелипе раньше не предлагал ничего подобного? Почему не мог представить себя ее мужем, пока она не забеременела? Наконец, почему известие о готовящемся рождении ребенка оказалось таким сильным стимулом для осознания необходимости быть вместе?

Они решили не спускаться в ресторан, а заказать еду в номер. Однако, сев за стол, Джессика почувствовала, что у нее пропал аппетит. Ради приличия она поковыряла вилкой салат и отодвинула тарелку. Вскоре ее примеру последовал и Фелипе, которому тоже расхотелось есть.

– Давай лучше обсудим наши дела.

– Не знаю, смогу ли.

– Нужно постараться. Мы должны вести себя как взрослые люди.

Взрослые?

Фелипе выпроводил ее домой из Боливии с разбитым сердцем и раздавленной гордостью. Потом не звонил и не писал. С Хосе у него бывали телефонные разговоры, но не с Джессикой. Ее он игнорировал.

Внезапная боль сковала сердце Джессики так, что стало трудно вздохнуть. Приступ был порожден чувством отверженности и одиночества. Джессика боялась этих эмоций.

Она вдруг словно наяву увидела себя маленькой девочкой, в голубом платьице, черных туфельках и белых носочках – белокурый кудрявый ангелочек, да и только. Малышка сидела на полу посреди детской и заливалась слезами, обнимая деревянную лошадку, потому что ее мамочка улетела на небеса и больше никогда не вернется.

Погруженная в трагические воспоминания, Джессика сидела за столом, и ее невидящий взгляд был устремлен в тарелку с розовым ободком. Она давно вышла из четырехлетнего возраста, но рана до сих пор кровоточит. Чувства покинутого ребенка по сей день тлеют в глубине ее души. Отвергнув ее единожды, Фелипе способен повторить это снова, с горечью подумала она.

– Прости, – сдавленно произнесла она, качая головой. Светлые локоны рассыпались по ее плечам. – Я не смогу... не смогу пройти через это второй раз... – Джессика порывисто поднялась. Взявшись за спинку стула, чтобы придвинуть его к столу, она вдруг с ужасом увидела на сиденье кровавое пятно. Ее голова вмиг опустела, наполнившись тревожно звенящей тишиной. Затем на Джессику нахлынула черная волна паники.

– Фелипе... Помоги...

Он очень быстро доставил ее в больницу, но было уже поздно. Неизвестно по какой причине, но произошел выкидыш.

Джессику день продержали в больнице, а потом отпустили домой, посоветовав через две недели посетить лечащего врача в Остине. Еще ей сказали, что никаких особенных ограничений соблюдать не нужно.

Фелипе отвез Джессику в аэропорт, откуда они вместе вылетели в Остин, а затем направились на конезавод.

Всю дорогу Джессика молчала, размышляя, как ей жить дальше.

На подступах к дому Бейнов Фелипе нежно сжал ее колено.

– Мне очень жаль, дорогая.

Она отвернулась к окну, за которым одни зеленые холмы сменялись другими. Конезавод был уже близко, минутах в десяти езды. Джессика сплела пальцы, чувствуя себя хрупкой как китайский фарфор.

– А как же твои дела в Хьюстоне?

– Я перенес встречи на другое время.

– Мне очень неловко, что из-за меня тебе пришлось менять график.

– Это не имеет никакого значения.

Джессика вяло кивнула. Ее мозг работал вполсилы. Она все еще не могла свыкнуться с мыслью, что ребенка не будет, что все так быстро закончилось.

– Я хочу забрать тебя в Боливию, – сказал Фелипе. – Перемена обстановки благотворна в подобных случаях.

– Нет. – Джессика почувствовала, как в ее душе разрастается ком гнева. Он давил на сердце и мешал дышать, думать. Как можно одновременно любить и ненавидеть человека?

Фелипе приехал в Техас по одной-единственной причине – потому что Джессика ждала ребенка. Но сейчас беременность прервалась, а вместе с ней исчезла и причина, заставившая его сделать ей предложение.

– Джессика...

– Нет.

– Да пойми же, ты не сможешь убежать от нас!

Почему он продолжает настаивать? Почему просто не бросит все и не уберется восвояси? Ребенка нет. Зачем нужен этот фарс?

– Никаких «нас» никогда не было.

– Неправда, «мы» существовали с первой минуты, когда увидели друг друга. И уверяю, я не собираюсь терять тебя.

– Слишком поздно. Столько всего случилось...

– Чушь! Убежден, все можно начать сначала. Но, если не получится во второй раз, всегда остается третья попытка. Именно это я недавно пытался втолковать Серене.

Такси остановилось напротив дома Бейнов. Джессика сразу открыла дверцу и вышла. Фелипе последовал за ней и догнал, когда, взбежав по ступенькам крыльца, она уже была у самой двери.

Он рывком повернул Джессику к себе.

– Дорогая, прости меня за все, что было. Наверное, я вел себя неправильно, но сейчас многое видится мне по-другому. Мы должны сражаться за нашу любовь.

– Я больше не могу сражаться, – ответила Джессика, отодвигаясь от него. У нее все болело. Голова, желудок, мышцы. Она чувствовала себя отвратительно. – Я слишком устала, чтобы продолжать битву. Мне просто хочется побыть одной. Пожалуйста, уезжай. Возвращайся домой. – Пройдя через холл мимо испуганной Лины, Джессика направилась прямо к себе в комнату. Переступив порог, она закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Ее всю трясло.

Со двора донесся звук отъезжающего автомобиля, однако Джессика не обратила на это внимания. Она испытывала стеснение и жар в груди, глаза ее пощипывало от слез.

Она долго стояла у двери, тупо уставившись в одну точку. Потом ее взгляд переместился в дальний угол комнаты. Именно там много лет назад сидела она на полу в своем лучшем платье, обнимая любимую лошадку. Сидела и горько плакала, потому что мама покинула ее, предпочтя уйти наверх, к ангелам. Потрясенная этой несправедливостью крошка Джесси ненавидела и мать, и ангелов, и даже самого Боженьку за то, что они поступили с ней так жестоко.

Почему ее всегда покидают любимые люди? Вот и Фелипе уехал...

Уехал? Да ведь ты сама выгнала его! Своими же руками разрушила собственное счастье!

Эта мысль заставила Джессику встрепенуться. Опомнившись, она стремглав бросилась вниз и выбежала на крыльцо. Разумеется, такси давно и след простыл.

Кляня себя последними словами, она прыгнула за баранку стоявшего во дворе пикапа и помчалась в город. Она боялась только одного: что не успеет в аэропорт и Фелипе улетит. Этого нельзя допустить. Он нужен ей. Она его любит. Если они сейчас расстанутся, Джессика этого не переживет.

При виде показавшегося впереди знакомого такси Джессика затрепетала от радости. Она сильнее надавила на газ, и вскоре ей удалось поравняться с идущим впереди автомобилем. Фелипе увидел ее в окошко.

Вскоре редкие водители могли видеть такую картину: светловолосая девушка рыдала в объятиях высокого темноволосого красавца, у ног которого стояла пара дорожных сумок.

– Ты здесь, со мной... – всхлипывала Джессика. – Я боялась, что не успею и ты улетишь...

– Куда? – Фелипе улыбался, но в его глазах виднелась тень напряжения, с которым он существовал все последние недели.

– В Боливию.

– Если я и отправлюсь туда, то только с тобой.

– А если я не захочу ехать к тебе?

– Тогда я останусь здесь.

– И будешь жить в нашем доме?

– А что, он у вас большой.

– Но если я не разрешу тебе этого?

– В таком случае придется подождать, пока ты не передумаешь.

Джессика проглотила ком в горле.

– Возможно, ждать придется долго...

– Хоть всю жизнь.

Хриплый голос Фелипе вызвал мурашки на коже Джессики. Она поняла, что он тоже очень устал.

– Но ребенка-то нет.

– Ничего, у нас еще будут дети. Много детей!

Джессика утерла слезы и вздохнула.

– Прошу тебя, не разбивай больше мое бедное сердце.

Фелипе крепко обнял ее.

– Клянусь, я никогда этого не сделаю. Я люблю тебя, солнышко. Ты для меня самая большая драгоценность в жизни. Умоляю, выходи за меня замуж. И поскорее!

– Что ты сказал? – с улыбкой поднесла Джессика руку к уху. – Не слышу.

– Я прошу тебя оказать мне честь и согласиться стать моей женой, – торжественно произнес Фелипе.

Джессика потерла пальцем нос, словно раздумывая, стоит ли принимать его предложение.

– А, была не была! Пожалуй, соглашусь!

– Ну ты и негодница! – рассмеялся Фелипе.

Потом, вдруг став очень серьезным, он склонился к ней, и их губы слились в упоительном волшебном поцелуе...

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.