Текст книги "Спрятанная красота"

Автор книги: Лилиан Пик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА 7

Собираясь на концерт, Лоррен купила новое платье, черное, с низким вырезом и рукавами три четверти.

– Оно прекрасно подчеркивает твою фигуру, дорогая, – заметила Берил, одобрительно оглядев дочь.

– Я принимаю все твои комплименты с небольшой поправкой на то, что я твоя дочь, – сказала Лоррен, целуя ее в щеку.

– Но это правда! Ты совершенно по-другому выглядишь, как будто вылупилась из своей скорлупы, и ты перестала быть замкнутой.

– Скорлупа все еще здесь, – засмеялась Лоррен, – на всякий случай, вдруг понадобится опять спрятаться.

– Да, дорогая, – ответила мать, решив не перечить ей. – На твою длинную шею так и просится мой жемчуг.

– Если ты еще что-нибудь скажешь о моей шее, – сказала Лоррен, надевая жемчужное ожерелье, – я, наверное, превращусь в лебедя.

– Этого ты уже добилась, – заметила Берил. – Теперь ты не гадкий утенок, а просто красавица!

– Да, мама, – прошептала Лоррен, подыгрывая матери.

– Тебя повезет Алан?

– Нет, Мэттью, Алан заберет Анну.

– Что за ерунда! Алан ведь живет здесь…

– Но он хочет поехать с Анной.

– Понятно, – протянула Берил.

Приехавший Мэттью поцеловал Берил в щеку, Лоррен – в губы. Увидев ее платье, он присвистнул от восторга.

– Это заставит их посплетничать, – сказал он, но не стал уточнять, кого это «их».

Когда они подъехали к концертному залу, Алан с Анной уже ждали их в фойе. Нежный аромат оранжерейных цветов в вазах напоминал о весне. Ковры мягко пружинили под ногами. Сама не зная почему, Лоррен чувствовала себя сейчас невероятно счастливой. Она попыталась разумно объяснить себе свое ощущение радости и решила, что все это потому, что ближайшие два часа она проведет в обществе Алана и с ним вместе будет слушать любимую ими обоими музыку.

Вокруг них бурлила толпа, Алана поминутно приветствовали друзья и просто знакомые. Было очевидно, что он довольно популярен. Большинство его знакомых были из газетного мира. Двое мужчин пожали ему руку и представили своих спутниц. Он в ответ представил свою компанию и несколько минут обсуждал с ними узко профессиональные темы.

Наконец они прошли к своим местам, и Лоррен показалось, что Алан стремится сесть подальше от нее. Между ними устроились Анна и Мэттью, и любое непосредственное общение было невозможно. Надежды на удовольствие от вечера сразу же угасли.

Лоррен бросила взгляд вдоль ряда и заметила, как Анна с Аланом, чуть не касаясь головами, изучали программку. Она почувствовала в сердце болезненный укол ревности, но тут же отругала себя, ощутив вину перед Анной. Ведь это ее самая близкая подруга, подумала она, хотя и вынуждена была признаться, что ревновала бы к любому, сидящему рядом с Аланом, кто бы это ни был.

– Очнись, дорогая, ты слишком глубоко ушла в свои думы, – прошептал Мэттью, сжав ее руку в своей.

– Извини, Мэттью, – тихо сказала она.

Оркестранты заняли свои места, и Мэттью предложил девушке программку. Они читали ее вместе, так же близко, как и другая пара. Мэттью коснулся губами ее щеки, и Лоррен с внезапной вспышкой злобы понадеялась, что Алан видел это. Во всяком случае, Анна заметила и Лоррен слышала, как она прошептала своему спутнику:

– Взгляни на этих двух влюбленных голубков.

Мэттью, услышав ее слова, вновь поцеловал Лоррен.

Первое отделение концерта было посвящено увертюрам Бетховена и работам современных композиторов. Когда начался антракт, Анна наклонилась к ним и сказала:

– Алан хочет пить и спрашивает, как вы?

Лоррен кивнула, и они вышли из зала. Алан и Мэттью отправились на штурм бара в конце фойе и немного погодя вернулись с напитками.

Увидев еще нескольких своих знакомых, Алан направился к ним и заговорил с несколькими холеными молодыми женщинами, Лоррен с горечью заметила, что одной из них он отдает явное предпочтение.

– Члены твоего гарема? – пошутила Анна, когда Алан вернулся.

Он смущенно засмеялся, а Мэттью сказал:

– Не задавай неловкие вопросы, Анна. Вдруг ответы тебя смутят!

– Одна или две бывшие подружки, если вам интересно, – небрежно ответил Алан.

– Несколько сорванных цветочков?

Анна была в замешательстве, а Мэттью запрокинул голову и звонко рассмеялся. Алан же, казалось, едва сдерживался, чтобы не задушить ее.

Прозвенел звонок ко второму отделению. Лоррен зашла в дамскую комнату, а Анна отправилась в зал вместе с мужчинами. Вернувшись, она обнаружила, что ее место заняла Анна. Лоррен решила, что это идея подруги, так как Алан выглядел явно недовольно.

– Это не моя идея, – тихо прошептала она.

– И не моя, – процедил он.

Лоррен, закусив губу, чтобы не расплакаться от обиды, раскрыла программку.

Свет почти совсем потушили, Анна и Мэттью тихо беседовали, не обращая на них внимания, и невероятно раздражали Лоррен, потому что она была уверена, что как раз эта парочка все и подстроила.

Лоррен попыталась погрузиться в величественную и прекрасную музыку Дворжака, но непосредственная близость Алана лишала ее всех разумных чувств и мыслей. Она не могла думать ни о чем другом, кроме того, что он рядом. Лоррен беспокойно шевельнулась в кресле.

Слева тут же раздался долгий страдальческий вздох, девушка поняла намек и сделала над собой усилие, пытаясь сидеть тихо. Но через минуту опять начала теребить ремешок сумочки.

– Если вы не будете сидеть спокойно, – услышала она слева злое шипение, – я… – Он нащупал в полутьме ее руку, крепко сжал и положил к себе на колено. – Ради бога, сидите тихо и дайте мне послушать музыку. Если не успокоитесь, я схвачу и другую руку тоже.

Смутившись, Лоррен покосилась в сторону Мэттью, но он, казалось, забыл обо всем на свете, увлеченный великолепной музыкой. Она попыталась вырвать свою руку, но Алан решительно сжал ее. Постепенно напряжение Лоррен исчезло, она успокоилась и тут же почувствовала, как расслабился Алан.

Казалось, музыка зазвучала еще мелодичнее и с глубоким внутренним смыслом. Рука Алана стала почти ласковой. Теперь Лоррен без труда могла забрать свою руку, но не стала этого делать. Она украдкой посмотрела на Алана, и в тот же момент он повернул к ней голову и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ, и на несколько восхитительных минут между ними воцарился мир. Но Лоррен сердцем чувствовала, что это только влияние музыки, и ничего больше.

Концерт закончился, вслед за толпой они двинулись к выходу, все еще находясь под впечатлением от последних аккордов. В фойе было прохладно, с улицы врывался морозный воздух, и Анна, поеживаясь, посмотрела на Мэттью:

– По-моему, глупо Алану везти меня домой, когда вы оба живете в одном доме, – сказала она Лоррен.

Мэттью поддержал Анну:

– Правильно, я отвезу тебя, а Лоррен поедет с Аланом. Пошли, Анна, скажи всем «доброй ночи и спасибо», и мы поехали.

И они скрылись в темноте улицы.

– Кажется, мы остались наедине, – заметил Алан, глядя на нее. – Скверно, если это вас расстроило. – Он подхватил ее под руку и вывел на улицу.

– Похоже на то, что это вы огорчены, – проворчала она сердито.

Он взглянул на нее так, что она замолчала и попыталась вырвать свою руку.

– Прекратите вести себя как капризный ребенок, – сказал он. – Не моя вина в том, что ваш дружок предпочел общество другой женщины.

Лоррен так удивилась тому, что он перевернул все с ног на голову, что послушно села в машину. Вскоре они подъехали к дому, и, пока Алан ставил машину в гараж, она открыла входную дверь. Никого не было.

– Я приготовлю горячее какао, – сказала она, и тон ее был так же холоден, как уличный воздух.

– Я бы с удовольствием погрелся, здесь просто ледник.

Он прислонился спиной к стене, наблюдая, как Лоррен греет в кастрюле молоко. Алан молчал, и девушка понимала, что он, как и она сама, до сих пор слышит прекрасную музыку. Алан помог ей перенести чашки в столовую, и Лоррен включила там электрический обогреватель. Какао они пили в полном молчании. «Вот он, передо мной, мужчина, с которым я отчаянно хочу наладить отношения. Такова его сущность, спрятанная под обычным налетом циничности, который так пугает и отталкивает. Он только прикидывается таким искушенным…»

– Ну, как вам концерт? – прервал он ее мысли.

– Прекрасный, спасибо.

– Несмотря на то, что я крепко держал вас за руку? – Он насмешливо улыбнулся.

– Даже несмотря на это, – тем же тоном ответила она.

Алан взглянул на часы, зевнул, потянулся и встал.

– Пора спать, я думаю. – Он задержал взгляд на девушке, и ей было интересно, что за этим последует. – А вы не собираетесь сказать «спасибо»?

– Вы имеете в виду – за билеты?

– Да, и за то, что привез вас домой.

– Спасибо за билеты и за то, что привезли меня домой.

– Не очень хорошо получилось, – покачал он головой. – Мне кажется, я заслуживаю большей благодарности. Не знаете, что это может быть?

Лишь заметив улыбку, мелькнувшую на его губах, Лоррен начала понимать, куда он клонит. Но не решилась ответить, гоня от себя эту мысль.

А Алан упорно продолжал:

– На что обычно рассчитывает мужчина, провожая девушку домой?

– Не глупите, это совсем разные вещи, – ответила она со смутным беспокойством.

– Неужели? – Он шагнул к ней, и Лоррен отступила назад. – Я не согласен.

– Я… – пролепетала она, – мне понравился концерт. – Она надеялась отвлечь его, говоря все, что придет на ум.

– Вы уже сказали об этом, – заметил Алан и подошел еще ближе.

– Ор… оркестр был великолепен…

– Да, это действительно так. – Он стоял уже вплотную к ней.

Выражение его глаз испугало Лоррен. Сердце ее билось неровными толчками, и отступать было уже некуда – она уперлась спиной в стену.

– И музыка была…

Но все оказалось бесполезно. Он обнял ее, задыхающуюся и беспомощную, и с улыбкой сказал:

– Ну же, я жду!

Но Лоррен не собиралась его целовать.

– Знаете что, – посоветовал Алан, – закройте глаза и вообразите, что я – горькое, противное, мерзкое лекарство, и побыстрее разделайтесь с ним.

Лоррен засмеялась, и он еще крепче прижал ее к себе:

– Нет, лучше вообразите, что целуете Мэттью. Может быть, это поможет.

Он выжидательно наклонил голову, и девушка поняла, что у нее просто нет выбора. Она потянулась, слегка коснулась губами его губ и сразу отпрянула.

– Если вы так целуете Мэттью, – скривился Алан, – то я могу сказать только: бедный Мэттью! А теперь, – он обнял ее еще крепче, – я покажу вам, как я целую Марго.

– Нет, не делайте этого. – Лоррен хотела вырваться, но он лишь вызывающе ухмыльнулся:

– Марго никогда не сопротивляется. Она всегда готова целоваться.

С этими словами он страстным поцелуем впился в ее губы, и девушка мгновенно забыла обо всем на свете. Время исчезло, и она тонула в этом море наслаждения, погружаясь в него все глубже и глубже. Наконец он отстранил ее от себя, и ей показалось, будто сильный пловец вытащил ее на поверхность. Совершенно ослабевшая и безвольная, лежала она в его руках.

Через минуту он отпустил ее, и Лоррен, совершенно ошеломленная, села в кресло. В это время в замке щелкнул ключ и вошли Берил и Джеймс.

– Привет всем. – Берил посмотрела на Алана и перевела взгляд на Лоррен. – Понравился концерт?

– Очень, спасибо. – Лоррен постаралась улыбнуться как можно естественнее.

– А Мэттью здесь? – спросил Джеймс. – Я думал, что застану его.

– Нет, он поехал провожать домой Анну. Меня привез Алан.

– Разумное решение, – заметила Берил. – Садитесь, Алан, не уходите.

Он вернулся и присел на ручку кресла Лоррен, насмешливо взглянув на нее:

– Не возражаете, если я разделю с вами кресло?

– Как будто что-то изменится, если я буду возражать, – ответила она весело, но ее глаза вспыхнули.

Джеймс пристально посмотрел на нее.

– Выглядишь очаровательно, дорогая, – заметил он.

– Она всегда такая, – вставил Алан, – даже когда злится. А это бывает довольно часто, особенно в моем присутствии.

– В самом деле? – удивился Джеймс. – Вы что же, так не ладите друг с другом?

– Мы постоянно ссоримся, – покачал головой Алан. – Эта девушка – настоящий боец. Сражается со всем на свете, даже с неизбежным.

Лоррен резко вскинула голову и с немым вопросом посмотрела на него, но так и не нашла ответа. Ее взгляд стал ледяным, будто она намеревалась застудить этого наглеца до самых костей. Алан громко расхохотался.

– Видите, она и сейчас сражается со мной, только взглядом!

Джеймс оказался очень заинтересованным зрителем, и Лоррен была рада, когда мать принесла какао и подала ему чашку. Сев в кресло, Берил повернулась к Алану и, словно Лоррен не было в комнате, спросила его:

– Не кажется ли вам, что она наконец вылупилась из своей скорлупы?

Алан взял девушку за подбородок, повернул к себе и изучающе уставился на нее.

– Не знаю, – задумчиво ответил он, – мне кажется, что у нее еще осталось небольшое укрытие, куда она всегда может спрятаться, убежать прочь от всех, как только почувствует в этом необходимость… Лоррен, как говорят, девушка «себе на уме».

– Все, я устала, – сказала Лоррен, вставая.

– Если это намек, – Алан лениво поднялся, – я его понял. Всем спокойной ночи! – Он не спеша направился к двери, оглянулся и вызывающе улыбнулся Лоррен: – Спокойной ночи, цыпленок!

Берил и Джеймс рассмеялись.

Приближалось Рождество. Лоррен уже купила для всех подарки, праздничный кекс был готов. Вечером, когда матери не было дома, девушка решила закончить украшение кекса, залив его сахарной глазурью. Из кухни она услышала, как Алан спускается вниз по лестнице, и напряглась. Он остановился в дверях, наблюдая, как Лоррен размазывает белую вязкую массу по кексу.

– Это пахнет и выглядит так великолепно, что мне уже не хочется уезжать на Рождество домой, – заметил он.

Лоррен взглянула на него, но, увидев усмешку, поняла, что тоскливая нотка только послышалась ей. Равнодушно и безо всякого интереса она спросила:

– Вы уезжаете?

– Моя мама останется одна, если я не приеду, – тихо ответил он.

Лоррен поставила в середину кекса маленькую елочку и рядом с ней – фигурку Санта-Клауса.

– Ждете гостей на праздник? – спросил Алан.

– Джеймс и Мэттью, – кивнула она. – Они будут приходить каждый день. – Лоррен осторожно перенесла кекс на другое место. Затем спросила: – Вы что-то хотели?

– Помните мое обещание сделать для вас несколько заметок о газетах?

– Помню, – спокойно ответила она.

– Я уже все подготовил, так что вы сможете ими воспользоваться. Если вы сейчас свободны, я приглашаю вас к себе, и мы вместе посмотрим, что у меня получилось. – Он смотрел на нее дерзко и насмешливо. – Если вы, конечно, доверитесь безнравственному, бессовестному и похотливому журналисту.

– Я… думаю, что смогу довериться.

– А вы вполне в этом уверены? Я спрашиваю потому, что, если вы вздумаете кричать, взывая о помощи, никто не придет на выручку. В доме никого нет.

Лоррен, молча, величественно проследовала мимо него к лестнице и поднялась в комнату Алана. Он шел за ней, в притворном изумлении схватившись за голову:

– О небо! Девушка мне доверяет!

Они дружно рассмеялись, и Алан, закрыв дверь, указал ей на стул у стола. Лоррен села и с интересом посмотрела на разложенные перед ней бумаги. Она начала просматривать один из листов, но Алан забрал его.

– Вам нет необходимости это читать, – сказал он.

– Жаль, это очень интересно.

– Здесь много всего интересного, но мы будем работать над вашим материалом, не над моим.

Он взял со стола целую стопку бумаг с записями и перелистал. Лоррен несколько минут с интересом наблюдала за ним и воинственнее, чем хотела, заявила:

– Я никак не могу понять, почему такой интеллигентный, получивший прекрасное образование человек, как вы, мог опуститься до уровня журналиста?

Он с сожалением посмотрел на нее и холодно сказал:

– Прежде чем мы приступим к нашим делам, мне, похоже, придется прочесть вам лекцию, иначе все это, – он коснулся рукой записей, – будет только пустой и ненужной макулатурой. – Алан сел на стул и положил ногу на ногу. – С вашей одержимой ненавистью к газетам и людям, которые их делают, вы, наверно, считаете, что все редакции нужно в принудительном порядке закрыть, а все газеты запретить?

– Конечно же, нет!

– О! Почему?

Лоррен поколебалась немного, чувствуя себя бездарной и робкой студенткой:

– Я думаю… что они – главный источник, из которого люди узнают о событиях в мире.

– Правильно. Хоть в чем-то мы с вами согласны. Давайте от этого и отталкиваться. В настоящее время даже в демократических странах закулисные политические интриги не выносятся на свет, но знать о них людям необходимо в их же интересах. Поэтому их надо сделать достоянием общественности. Согласны? – Она кивнула. – И вы должны признать, что именно репортер, как сыщик, пытается разнюхать скрытый смысл незначительных на первый взгляд событий.

Алан сделал паузу и выжидательно поднял брови, Лоррен вновь кивнула, и он, удовлетворенный ее реакцией, продолжил:

– Если этому репортеру удастся разоблачить то, что скрывалось властями предержащими, но что простые люди должны знать, он оказывает этим неоценимую услугу обществу. Вы со мной согласны?

– Полностью.

– Отлично! Теперь скажите мне, все люди обучаются и воспитываются по одним стандартам?

– Конечно, нет!

– Основная функция газет – передача информации, значит, журналисты должны писать так, чтобы как можно большее число людей понимали, о чем они говорят. – Лоррен согласно кивнула. – Мы не можем быть снисходительными: если газеты не будут писать доходчиво и просто, их не станут покупать, потому что люди ничего не поймут в них. Поэтому мы должны излагать материал предельно кратко, при этом не теряя качества языка, чтобы девять из десяти читателей поняли, о чем мы пытаемся им рассказать.

Лоррен пришлось согласиться с ним. Несколько минут Алан молча смотрел на нее, а потом протянул ей руку и тихо спросил:

– Чур-чура?

– На самом деле вы имели в виду «мир»? – простодушно заметила она, вкладывая свою руку в его ладонь.

– Говоря словами народных масс, – он улыбнулся насмешливо, – мир!

Они приступили к работе и трудились над заметками, совершенно забыв о времени. Наконец Алан взмолился:

– Пора немного передохнуть и выпить кофе!

Лоррен тотчас же встала и отправилась на кухню. Алан последовал за ней, предлагая свою помощь, но вместо этого уселся верхом на стул и продолжал говорить. После кофе они вновь приступили к работе.

– Как приятно! – сказал он вдруг.

– Что?

– Быть с вами в мире. – Алан вытянул ноги и сцепил руки на затылке. – Война между народами бесполезна, – философски заметил он, – а битва между индивидуумами еще хуже, особенно когда одна из сражающихся сторон – женщина, чрезвычайно воинственная и такая… э-э-э… привлекательная!

Лоррен сразу же напряглась.

– Успокойтесь и спрячьте ваши иголки, дикобраз.

Зазвонил телефон, и они оба вскочили.

– Оставайтесь здесь, – сказал Алан. – Если это вас, я позову.

Он спустился вниз, и Лоррен услышала его слова:

– Марго? Что тебе надо? Я не могу понять тебя… Ты пьяна? Только что вернулась с вечеринки? Я? Я работаю… Над кем? Мисс Феррерс, если хочешь знать… И не «над», а «с». Да, я знаю, что она только учительница… нет, я никогда с ними не общался, – он засмеялся, – но стоит попробовать. Вреда от этого не будет, не так ли?

Лоррен начала собирать свои бумаги, а Алан все продолжал говорить.

– Но ты же не хочешь сказать, что ревнуешь… к мисс Феррерс? – Тон его голоса был скептический. Услышав, что ответила ему Марго, он твердо ответил: – Нет! Как ты сказала, она не моего типа… Да, ты можешь заглянуть, если хочешь!

Алан раздраженно бросил трубку и одним махом взлетел по ступенькам наверх. Перехватив Лоррен уже у двери, он втолкнул ее обратно в комнату:

– Куда это вы уходите? Мы еще не закончили!

– Я думаю, что мне следует освободить помещение для визита вашей леди.

– Вы останетесь!

– Нет! – Лоррен снова взялась за ручку двери, но Алан повернул в замке ключ.

– Еще раз повторяю: вы останетесь. У меня есть для этого своя причина.

Он схватил ее за руку и усадил в кресло, а затем продолжил разговор, как будто ничего не произошло.

– Итак, на чем мы остановились? Ах да… – Он начал что-то говорить, но девушка не слушала его.

– Может быть, вы все-таки выпустите меня? – прошипела она сквозь зубы.

– Нет, – ответил он мягко, беря карандаш и что-то добавляя к записям, – и нет. Даже если вы начнете нападать на меня, как однажды уже делали…

Прозвенел дверной звонок.

– Как быстро! – заметил Алан. – Должно быть, она взяла машину. Верная Марго!

Он пошел к двери, и Лоррен, вскочив с кресла, бросилась за ним, но Алан отстранил ее и запер дверь снаружи. Девушка подергала за ручку и услышала, как он засмеялся, спускаясь по лестнице. Лоррен понимала, что должна спокойно и достойно встретить соперницу, но никак не могла взять себя в руки.

Вскоре вошла подвыпившая Марго и враждебно уставилась на нее. Алан с озорной улыбкой наблюдал за происходящим.

– Дорогой, – повернулась к нему Марго, – я думала, что ты будешь один!

Лоррен, с трудом сдерживая гнев, встала, но он, быстро усевшись на ее стул, обхватил за талию и потянул к себе. Лоррен пыталась вырваться, но он крепко держал ее.

– Дорогой, – жалобно простонала Марго, – зачем ты это делаешь? Натравливаешь одну женщину на другую?

– Да. Пытаюсь заставить вас обеих ревновать.

– Дорогой! Меня ты ревновать не заставишь – я прекрасно знаю, что ты мой! – Марго потянула его за руку, усадила на другой стул и, плюхнувшись к нему на колени, обняла за шею, поцеловала. – Теперь ты поцелуй меня, – потребовала она, и Алан прикоснулся губами к ее щеке. – Нет, сюда! – Марго показала пальчиком на свои губы, и он поцеловал ее и спихнул с колен.

– Тебе надо протрезветь, дорогая!

Марго медленно покачала головой.

– Мне так нравится, – ответила она. – Это помогает мне забыть о сдержанности.

– Ты и сдержанность? – Алан цинично ухмыльнулся и повернулся к Лоррен: – Можно крепкий кофе?

– Вы же слышали, что сказала мисс Френч, – ответила она, собирая свои вещи, – ей так нравится.

Она вышла из комнаты, и Алан последовал за ней.

– Не будьте такой стервой, – зло сказал он ей.

– А кем же еще вы прикажете мне быть? – Лоррен остановилась. – Вы задержали меня только для того, чтобы заставить ревновать свою подружку и продемонстрировать мне, как ловко вы управляетесь с противоположным полом. А теперь вы ждете, что я помогу вам выбраться из трудного положения? Почему бы вам не вернуться и не дать ей то, что она так бесстыдно просит? Или вашей мужской силы не хватает, чтобы удовлетворить все ее желания? – Алан схватил ее за руки, его глаза метали молнии, но Лоррен уже не могла остановиться и почти кричала: – Марго для вас легкая добыча, не то что я. Чтобы поймать меня, вам придется потрудиться! Зачем же доставлять себе лишнее беспокойство?

По щекам потекли слезы, и Лоррен, ничего не видя вокруг, услышала размеренный и резкий голос Алана:

– Ну что же, мой маленький цветочек, – он как бы перекатывал слова языком, – я сделаю именно так, как вы советуете!

И он хлопнул дверью.

Лоррен бросилась в свою комнату, села на кровать и, закрыв лицо, безудержно разрыдалась. Теперь Лоррен знала, что у нее нет ни одного мужчины, и что она навсегда останется одна. Да кто вообще может надеяться на победу рядом с такой женщиной, как Марго?

Она все еще плакала, когда ушла Марго. Лоррен через силу поднялась и стала готовиться ко сну. Надев домашнее платье, она открыла дверь, чтобы пройти в ванную.

В тот же момент открылась дверь комнаты Алана. Он, видимо, тоже собрался умываться. Без галстука и в расстегнутой до пояса рубашке. Увидев Лоррен, он остановился и внимательно посмотрел на заплаканную девушку. Он шагнул к ней, но Лоррен быстро вбежала в ванную и захлопнула дверь. Она слышала, как Алан вернулся к себе, дожидаясь, пока она закончит умываться.

На следующий вечер Алан принес в кухню свои тарелки и отдал их Берил, стоявшей у раковины. Лоррен помогала матери вытирать посуду. Она ждала Мэттью, который должен был зайти за ней.

Игнорируя ее, Алан перебросился несколькими фразами с Берил и собирался уже уходить, но Лоррен, преодолев неловкость, остановила его:

– Боюсь, я вчера забыла сказать спасибо. Я действительно очень благодарна вам за записи и советы.

Она делала вид, что полностью поглощена вытиранием чашки, которую держала в руках. Наконец она посмотрела на него, но лицо Алана ничего не выражало. Он только кивнул, и Лоррен заставила себя продолжить:

– Я постараюсь испытать все это на своих девочках и посмотрю, что из этого получится.

Алан опять молча кивнул. Он выглядел серьезным, даже холодным. Раздался дверной звонок, и Лоррен, отбросив кухонное полотенце, пошла открывать. Это был Мэттью. Он призывно раскинул руки, и девушка бросилась к нему, словно ища в его объятиях утешение и поддержку. Он поцеловал ее в щеку, затем в губы. Лоррен услышала, как Алан быстро поднимается по ступенькам. Дверь его комнаты хлопнула.

На этот раз Мэттью повел ее в маленький театр на средневековую пьесу, поставленную местной любительской группой. На удивление, актеры оказались хорошие, и зрители были в восторге. После спектакля Мэттью пригласил Лоррен в ресторан.

– Твоя привязанность все еще не изменилась? – спросил он ее, внимательно разглядывая скатерть. – Я имею в виду, это все ещё Алан?

– Извини, Мэттью. – Лоррен кивнула.

– Я так и думал. – Он разочарованно засмеялся. – Когда он рядом, ты оживаешь. Это чувствуется за милю.

– Это так заметно? – встревожилась она.

– Только потому, что я знаю. И все-таки я не оставляю надежды…

Мэттью отвез Лоррен домой, и на прощанье они поцеловались в машине.

– Ты мне очень нравишься, – прошептала она, – если только…

– Я знаю, что ты собираешься сказать. Не надо.

Лоррен вышла из машины, и он уехал.