Текст книги "Отбор для бывшей невесты (СИ)"
Автор книги: Лидия Чайка
Соавторы: Лидия Чайка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
– Этот котик опасный для других существ, – строго отозвался Озди. Тэйши распространила огорчение.
– Вам больше нравится играть в людей, почему?
– Они умеют думать и чувствовать. Асстахэ приняла несколько их душ после завершения мирского пути и рассказывает о них поразительные вещи. Эта материя уникальная.
Маленькое облачко промолчало, задумавшись.
– Можно мне обрести их форму? Я хочу посмотреть ближе и понять их…
– Тэйши, они еще не развились… ты не должна обретать опыт, который тебя испугает.
– Испугает? – облачко выразило недоумение.
– Это новая эмоция – страх. Они сами придумали ее, – объяснил Озди. – Сожалею, она совсем не радостная.
– Как интереснооо, – снова протянула Тэйши, присоединяясь к большой энергии в наблюдениях. – Но котика я все равно хочу. Можно сделаю им большую пещеру, в которой они будут жить?
– Чем они будут питать свои тела? – строго уточнил сгусток. – Питание своим видом непозволительно.
– Я сделаю сквозные отверстия, в которые будут проникать мелкие особи других видов, а цикл их размножения увеличу. Пожалуйста, можно?
– Хорошо, но название придумываешь сама.
Облачко засветилось радостью.
– Уже. Мантикора. Я назвала его – мантикора.
Еще несколько столетий спустя.
– Они совсем не светятся, и не слышат мыслей друг друга, как же они выражают свою радость? – недоумевала Тэйши, вместе с Асстахэ наблюдая за значительно увеличившейся численностью людей.
– Они улыбаются своими губами, – пояснила прозрачная энергия. – Издают звуки, которые обозначают что-то разное в зависимости от их комбинаций. Их лица меняют выражение, а в глазах отображаются их эмоции.
– Это же так сложно!
– Им это проще, чем нам.
– Они так ласковы со своими детенышами…
– Да, это потрясающе прекрасно. Они придумали столько нового, хотя живут еще так мало…
– Они – как мы?
– Не совсем. Иногда мне кажется, что они сложнее, разностороннее нас. И более слабые, я испытываю потребность защищать их.
– Их просто очень много, и у всех мозг работает по-разному, – не заинтересовавшись этой темой, ответила Тэйши, отдаляясь, чтобы снова заняться своими делами. Асстахэ мягко засветилась, наблюдая за ней. Когда облачко отодвинулось на значительное расстояние, рядом появился Озди.
– Они называют особей, благодаря которым появились на свет, родителями, – тихо заметила Асстахэ, делясь с Озди эмоцией щемящей нежности матери, впервые взявшей на руки свое дитя. Большой сгусток впитал эмоцию, потрясенный ее силой и глубиной, и проявил свое чувство привязанности к прозрачной субстанции. – Иногда я чувствую, будто испытываю потребность, которую не могу сразу удовлетворить, чего прежде не случалось со мной. Я желаю коснуться тебя, Озди. Не как всегда, а как… материи. Осязание приносит людям как страдание, так и наслаждение, но и то, и другое недоступно нам. И… любовь. Когда я создавала связь истинных пар, и подумать не могла, что они придумают чувство, объединяющее в одно целое душу, тело и магию.
– Соглашусь, человек удивителен. Порой я испытываю эти же чувства, понимая значение слова «желание» которым люди обозначают свою потребность, невозможную к одномоментному удовлетворению. Но это заставляет испытывать так же и опасение, не ведет ли оно к уменьшению сил, уязвимости?
– За такую короткую жизнь они успевают испытать множество эмоций и их смесей, живя ярче, чем все виды вселенных, что мы когда-либо создавали. Может, это при осознании конца и сама жизнь становится более значимой? Может быть, это не слабость, а новый смысл? – бесцветная субстанция распространила легкую грусть.
– Мы можем попробовать это, – предложил Озди, окутывая Асстахэ мягкой энергией. – Радагар давно отделился, изучая огонь, Тэйши, кроме воды, ничем не интересуется, ты столетиями не касалась ничего, кроме воздуха, все мы отпускаем старое ради принятия чего-то нового, почему бы не изучить материю изнутри? Принять ее облик и вкусить стихию в мире, что скажешь?
– Нас легко обнаружат…
– Остальные более заняты Верхним миром, и могут не заметить нас в Нижнем.
Невидимый сгусток выразил необходимость обдумать вероятности. Озди не торопил с ответом, и наконец Асстахэ проявила согласие. Обе энергии сжались, уменьшаясь, и искорками полетели к земле.
– Этот мир менее развит. Стоит уделить ему большее внимание, – от непривычки щуря сине-зеленые глаза и произнося не всегда нужные звуки, сказала женщина, одетая в белую свободную сорочку до пят. Длинные серые волосы развевал горячий ветер красной пустыни Нижнего мира. – Тело дышит само, удивительно.
– Довольно странно сначала воспринимать реальность через глаза и уши, нежели напрямую, – глухо ответил черноволосый крепкий мужчина, поправляя легкие просторные брюки песочного цвета и такую же рубаху. – Это то, что называют «жарой»? – разводя руками, он попытался объяснить происходящее вокруг.
– Думаю, верно, и тело испытывает потребность в воде.
– Нам требуется переместиться в более жизнеобеспечивающее место, – согласился мужчина, и тела исчезли, а две золотистые точки перенеслись немного дальше, вновь материализовавшись в людей у небольшой пещеры, расположенной возле озера, окруженного лесом.
– Прекрасное место, – оценила Асстахэ, уже лучше справляясь с голосом и речью. – Озди, ты чувствуешь это? – она с улыбкой провела ладонями по плечам.
– Нечто новое испытываю, – подтвердил мужчина, сжимая и разжимая пальцы.
– Нам требуется попробовать пищу, – радостно подпрыгнув на месте, женщина бросилась к воде, но войдя по щиколотку, замерла в удивлении. – Озди, это потрясающее чувство. Наша… Тэйши, создала поистине прекрасное вещество. Вода удивительна, тебе стоит испытать это, подойди.
Мужчина подошел и так же вступил в волны озера. Каждая перекатывающаяся под босыми ступнями песчинка вызывала приятное новое ощущение. Вода обволакивала, будто энергия, но ощущения были намного сильнее и острее.
– Испытываю странное сомнение в том, что именно мы создали этот мир. Прежде я такого не чувствовал, – заметил Озди, подходя к Асстахэ. Ее глаза смеялись, будто подсвеченные изнутри.
– Вода безопасна, я испытываю желание… – она рассмеялась тому, как снова употребила не то слово. Потом рассмеялась звуку собственного смеха. – Потребность погрузиться глубже.
– Поддержу тебя в этом, – улыбнулся мужчина, и они углубились в озеро, ныряя, обмениваясь восторженными возгласами и брызгами. Прежде чем выйти из воды, мужчина глубоко нырнул и выплыл с большой рыбой в руках.
– Пища, – пояснил он. – В мокром покрове некомфортно при наличии ветра.
– О, я легко могу это исправить, – отозвалась Асстахэ, мощным потоком теплого воздуха быстро высушив и свою одежду, и спутника.
Озди разжег огонь, поставив рыбину жариться.
– Наличие деревянных элементов в пламени так… уютно, – заметила Асстахэ, наблюдая за выстреливающими из костра искрами.
– Соглашусь, – кивнул мужчина, снимая еду с огня. – Прошу не испытывать негатива на меня, в случае если пища непригодна к употреблению, – добавил он. Асстахэ улыбнулась.
– По времени приготовления вполне достаточно, – отозвалась она, беря пальцами кусочек и тут же отдергивая руку, инстинктивно засовывая обожженные пальцы в рот. – Горячо и больно, – пояснила она с горящими глазами и широкой улыбкой, пораженная новым чувством. Озди тут же протянул ладонь к рыбе, дотронулся и также быстро убрал.
– Действительно, – подтвердил он. Женщина рассмеялась.
– Мне приятен этот звук, – улыбнулся мужчина.
Когда еда остыла, они поели, обмениваясь ощущениями, а потом устроились рядом на траве, глядя в небо.
– Неужели мы тоже видим не всех? – своими силами проверив, не наблюдает ли за ними кто-либо, удивилась Асстахэ.
– Думаю, в этом нет ничего странного. Миры слишком велики по сравнению с людьми.
Женщина провела ладонью вверх по руке мужчины. Прикрыла глаза, улыбаясь.
– Это приятное чувство, – прокомментировала она.
– Следующее должно быть приятнее, – приподнимаясь, мужчина наклонился над ней и прикоснулся к ее губам своими. Осторожно провел языком по ее верхней губе. Асстахэ потянулась к нему, продолжая поцелуй. Из всех создателей, человека она знала более других. Поэтому обвила рукой шею Озди, привлекая его к себе.
– Тело… закономерно реагирует, – сообщил он, прерывая поцелуй и заглядывая ей в глаза.
– Это правильно. Я… желаю познать тебя, – прошептала женщина, садясь на колени, увлекая его за собой, чтобы избавить от рубашки.
– Я желаю тебя не меньше, – обхватив лицо Асстахэ, Озди целовал ее, жарко, страстно, женщина отвечала, не зная стыда, страха, стеснения, прикасаясь лишь затем, чтобы получать и доставлять удовольствие, соединяясь со своим мужчиной в волнах общего наслаждения. Они заснули в объятиях друг друга, крепко обнявшись.
Глава 34. Настоящее
Мы с Ринсдеем покинули особняк О'Терии. Я находилась в смешанных чувствах, в основном от того, что восемнадцать лет назад чистый джинн уже явился в этот мир, но она ничего не сделала. Не запечатала прорывы, не загнала тварей обратно на Ту сторону раз и навсегда. Возможно, она что-то знала, и это не позволило ей обезопасить этот мир. Так это или нет, придется выяснять у Айдена. С нововыявленным отцом тоже пока не понятно, как общаться, да и ему, уверена, первое время будет трудно связать пару слов. Он не мог не осознавать, что мы отправимся к Стафнер, зная Рина, как родного ребенка, всю его жизнь. А значит, наверняка предполагает, какая встреча его ожидает. Да, он жертва обстоятельств, но… хашры, как же раздражает, что ничто в моей жизни не способно развиваться по-нормальному!
Рин тоже помалкивал, что-то сосредоточенно обдумывая, пока мы шли к пляжу.
– Почему О'Терия сказала Сагор, Рин?
– Что?
– Не Сагор'Идар, а просто Сагор. Ин, как я понимаю, он получил уже после становления твоего отца императором.
– А, ты об этом. Встретив Тэйши, которая назвалась ему фамилией Идар, он изменил название рода, соединив обе фамилии.
– А почему Потрошительница искала его в боях?
– Думаю, чувствовала достойного соперника.
– Почему не Санавира? – раз уж у нас есть время, пока мы почему-то не переносимся в институт, я решила повредничать и докопаться.
– Ная… давай ты это сама потом спросишь у О'Терии, – простонал Рин, отворачиваясь, но я тут же оббежала его и заглянула в лицо. Он явно был чем-то смущен.
– Что такого? Хочешь сказать, семьсот лет назад генерал и преступница были любовниками?
– Он еще не был генералом, а она просто сражалась на стороне, которую ей указали.
– Ага, значит любовниками все же были.
– Хашры, – выдохнул Рин, прикрывая глаза. – О'Терия – его старшая сестра.
Я напрочь потеряла дар речи, просто стоя с открытым ртом и медленно хлопая ресницами.
– Я не сказал, потому что она почему-то не сказала, да и тебе сейчас вряд ли до неожиданных родственников.
– Вот так… тётушка, – с трудом выдавила я, борясь желанием плюхнуться пятой точкой прямо в горячий песок.
– О'Терия долго не могла ему простить, что он выбрал позицию друга, а не их отца с его шайкой, поэтому отправилась воевать против него, и все время пыталась доказать свое превосходство.
– Но… Стафнер… во всех хрониках она упомянута под этой фамилией, – головоломка все никак не могла правильно сложиться перед глазами.
– Так и Айден не всегда был главой рода. Спустя года родство с ней подчистили, чтобы не вписывать преступницу в династическое древо. А Стафнер – это фамилия Локнара.
– Тогда как же Ин… она ведь носит кровь Д'энии!
– Здесь все непросто. По идее, если в паре носитель крови императорского рода – женщина, то ее избранник, женясь на ней, входит в ее род. Если таковой – мужчина, то девушка, понятное дело, берет его фамилию. В противном случае, все давно бы уже стали Ин, вне зависимости от типа крови. Если О'Терия родит ребенка, то он в любом случае, как носитель крови Д'энии, будет ИнСагор'Идар, а Локнар войдет в их род. Но как ты могла заметить, с этим у них сейчас вряд ли все… перспективно.
– Как же они…
– Ментально, – ответил Рин, даже не дождавшись конца вопроса. Я тут же вздрогнула, ощутив неожиданную, но довольно приятную судорогу между ног. ИнЛекрит внимательно посмотрел на меня, каким-то образом всё усиливая вибрацию.
– Прекрати, – дернувшись, попросила я, переминаясь с ноги на ногу. Он на секунду поджал губы, пожав плечами, продолжая медленно, и от того еще более возбуждающе, проходиться по телу глазами. Будто мог что-то видеть под десятью одежками. – Мне жарко, давай переместимся в институт.
– Ты не хочешь искупаться? – напомнив, что тут рядом целое море, спросил Рин, хитро прищуриваясь. – Море, пляж, закат…
– Наручники, – перебила его я, продолжив последовательность явно не в том направлении, куда Рин хотел, кивая на браслеты. Потом обернулась на бьющиеся о белый песок розовые от садящегося солнца волны. – Вообще можно, но больше так не делай.
– Вот так? – утонил Рин, не сдерживая нахальной улыбки, а я ойкнула, снова почувствовав его прикосновение в интересном месте.
– ИнЛекрит! Бесишь! – бросилась я к нему, затевая короткую драку, выиграть которую против него, да еще и в неудобном плаще, было бы заведомо нереально, но когда я пользовалась легкими путями. Пару раз удалось вывозить в песке, с ног до головы при этом вывозившись самой, уже прекрасно.
Помирились мы быстро. Наконец избавившись от плаща, оружия и брюк с рубашкой, я в одном белье носилась по берегу, удирая от Рина, но ему вскоре удалось затащить меня в воду цвета молока с клубникой. А потом мы долго сидели на пляже в обнимку, наблюдая за огромным слепящим диском, уходящим за горизонт. И никакая сила не могла бы помешать нам в эту секунду, так как магия истинных куполом закрывала нас и небольшой кусочек моря, пряча от остального мира.
Я гнала мысли о том, чего чуть было себя не лишила, блокируя связь, но все равно вздрогнула, когда неожиданно пришел образ Ринсдея, стоящего на краю астрономической башни. Потянуло ли бы меня за ним, или магия Д'энии тут же создала бы другого истинного? Мужчина почувствовал что-то и крепче обнял, целуя в макушку. Ничего не произнес, но слов мне и не требовалось. И все же чего-то не хватало. Да, магия, привязанность, безумная страсть и желание, близость, доверие, но мне бы очень хотелось просто влюбиться в него. Чувствовать, как ёкает сердце, а ступни зависают где-то сантиметрах в пяти над полом, когда тело в эйфории будто игнорирует законы гравитации. А так все происходит слишком быстро. Конечно, такие мысли эгоистичны, он-то наоборот ждал долго, даже слишком долго, однако… всегда есть какое-нибудь «однако». Чтоб его…
– Тебе нужно поговорить с Алуа. Предупредить, что все хорошо, ты нашла настоящего… биологического отца, – заметив, как я покосилась на него, Рин исправил слово. – И вступаешь в его род под хорошую защиту. А самое главное, не будешь являться средством реализации чьих бы то ни было амбиций, – предварительно высушив вещи, добавил он, одеваясь. Я последовала его примеру и кивнула.
– Летэда не была его истинной… – вдруг поняла я, а шестеренки со скрипом завертелись в голове, медленно крутя мысли в нужную сторону. Рин, чуть нахмурившись, кивнул.
– Разумеется, иначе шед бы не прожил столько.
– Значит, его истинная где-то живет, и они пока не встречались…
– Ная, ИнТарлиду сколько, лет пятьсот?
– Четыреста… с хвостиком… – в восемьдесят лет, но все же.
– Она вполне может быть еще не родилась, для Д'энии он очень молод, при нашей средней продолжительности жизни полторы-две тысячи лет.
– Но уже списал себя со счетов, – погрустнела я. Рин пожал плечами, разводя руки – род ИнТарлид медленно, но верно угасал. За много последних столетий его представители не встречали истинных.
– Знаю, о чем ты думаешь. Ты можешь и хочешь создать для него пару. Ная, поверь, не стоит, – Ринсдей подошел и проникновенно заглянул в глаза. – Все пары были давным-давно запланированы…
– Кем? Воздушной Д'энии, Таеной? Где она теперь? – серьезно и уверенно отвечая на взгляд, возразила ему. – Я теперь Д'энии, почему я не могу решать…
– Потому что ты не создавала и миры и не видишь всей картины в целом. Один взмах крыла бабочки может чередой последствий вызвать ураган на другом континенте, что говорить о том, что ты собираешься дать одному, и отнять у другого магию, равной которой нет во вселенной, – даже не дав договорить, Рин сжал мне плечи и слегка повысил голос. – Обещай, что не сделаешь этого.
– Обещаю, – с неохотой согласилась я. – Но ты ведь не будешь против, если я ее поищу?
– Не торопи события. Истинная появляется в момент, когда особенно нужна. И если Алуа окончательно растерял надежду и смысл, значит, этот момент не за горами, – открывая разрыв, отозвался Рин, и мы шагнули в сторону дома.
Глава 35
– Я не успела сказать ИнАбиер, что не иду с ними по магазинам, – устало потирая глаза, вспомнила о приглашении, но идти никуда вообще не хотелось, да и за домашние задания тоже пора было садиться. За последнюю неделю я наверняка скатилась по баллам так, что рискую потерять звание шединат.
– Вообще-то, ты еще можешь пойти. Это в Солании сейчас закат, а здесь еще нет пяти вечера, – заметил Рин, стаскивая рубашку через голову, откидывая с лица волосы. Я слабо улыбнулась.
– Не хочу. Слишком устала и перенервничала. Душ, разговор с шедом, потом домашка. Тихий ужин и спать, – освободившись от плаща, я осмотрелась – Рин снова перенес меня в свою комнату, но ко мне легко пришло ощущение, будто я дома. От моей она отличалась только расцветкой обоев и мебели, отсутствием ширмы, но наличием настенного тренажера и деревянного манекена для отработки ударов, и количеством книг. Их было чуть ли не пять раз больше, чем всех моих учебников за все года и личных книг, вместе взятых. А я-то всегда считала Рина либо непроходимым наглецом, умудряющимся виртуозно списывать со шпаргалок, либо фантастическим везунчиком.
– Ух ты. «Нижний мир и твари. Пособие по практике», – помню, с каким трудом Алуа мне раздобыл даже не саму книгу, а переписанный от руки вариант. Такую методичку давали только перед последним зачетом в магистратуре. И она действительно была очень практичная. – Зачем она тут?
– Я с трех лет ходил в Нижний мир. С отцом, Айденом или с несколькими офицерами. Первый раз сам открыл разрыв в пять, – пожал плечами Рин, все же не сдержав едва уловимое выражение превосходства. Я нахмурилась, в недоумении глядя на него. Всегда была уверена, единственного сына императора уж точно туда не выпустят, а если и выпустят, то как минимум под конвоем дивизиона боевиков и пятнадцати заклинателей. – В двенадцать начал ходить один.
– Но как?.. хашры, как тебя отпускали? – все еще будто громом пораженная, недоумевала я. Впрочем, ответ пришел раньше, чем Рин ответил. Кто ж запретит перемещаться Д'энии, обладающему силой разрывов? Но все равно, могли же существовать чары, блокирующие такие порталы, или хотя бы отслеживающие место перехода.
– А кто бы меня удержал? – усмехнулся Рин, подходя ближе, привлекая к себе за пояс, перетягивающий мою талию. По его виду ясно, что и такие чары он сумел бы обойти. Сильный, слишком сильный Д'энии. Даже пугающий. Ринсдей вытащил шпильки, закрепляющие косу на затылке. И тут меня озарило гениальным вопросом.
– А какой у меня запах? Что ты чувствуешь? – странно, что он пришел ко мне спустя столько времени. Он усмехнулся, распуская мне косу.
– Соль, – тихо прошептал он, делая глубокий вдох, тут же легко справляясь с узлом пояса. – Знаешь, есть такие пещеры, где море…
Мне сразу представилось что-то темное, сырое, отдающее больше гнилью водорослей и рыбы, чем неуловимым запахом морской воды, скрывающей какую-нибудь затаившуюся тварь.
– Прекрасно, – наверное, это все явственно отразилось на моем скривившемся лице, но Рин только коротко рассмеялся, глядя на меня сверху вниз. Он иногда так делал – не наклонял ко мне голову, а напротив, держал шею и спину очень прямо, так, что ему приходилось разглядывать меня из-под опущенных ресниц. Это выглядело… необъяснимо чарующе, а сам он ощущался таким взрослым, серьезным и… опасным…
Мужчиной, с которым хотелось быть, которому хотелось подчиняться, которого хотелось… просто хотелось.
– Нет, не то, мышка, – роняя ремень на пол, он не позволял разорвать зрительный контакт, явно мельком уловив образы из моей головы. – Соляные пещеры. Ясные, наполненные светом, золотисто-белые, всегда чистые. Прохладные и свежие. Там дышится легко. Вот также точно я дышу тобой… – привлекая меня к себе еще ближе, Рин обхватил ладонью затылок, прильнув губами к основанию шеи, мелкими поцелуями продвигаясь выше.
Какой был план, Наяра? «Душ, шед, домашка»? Что-то как-то не увязываются в нем сто двадцать пять миллионов поцелуев и его руки, в которые я только что вцепилась пальцами, подсознательно не определившись, хочу я оторвать его от себя или прижаться ближе. Хотя кого я пытаюсь обмануть…
Рин вдруг подхватил меня под ягодицы, поднимая, заставляя обнять его ногами за талию, и понес в сторону ванной, не разрывая поцелуя, соизволив поставить на пол, только когда доставил к бассейну. Но и то не дал раздеться самостоятельно, стаскивая рубашку, а за ней и спортивный топ, прижимая оголенной грудью к себе, срывая с занятых поцелуем губ мою попытку что-то сказать, получившуюся из-за этого больше похожей на мычание. Он отпустил меня буквально на пять секунд, чтобы мы успели избавиться от остатков одежды, а потом подхватил на руки и унес в бассейн, на этот раз, по ступенькам, а не сразу с головой, как в омут. Усадил на коленях к себе передом, гладя по спине, иногда сжимая кожу сведенными от напряжения пальцами. Ох, положение весьма смелое, интересно, как он планирует – если планирует – держаться еще месяц? Целый месяц. С каждым разом его, да и моё, желание становится все более острым и конкретным.
Нда, все сейчас происходящее в корне отличается от лекций Ладары, которые она проводила для девочек из приюта, достигших десятилетнего возраста. Она ни словом не обмолвилась об ощущениях, объяснила только сухие краткие сведения – что, куда и зачем. Могла бы предупредить, что «животные инстинкты, вложенные в человека ради продолжения рода», окажутся настолько… «животными». Нет, я конечно испытывала с детства во время тренировок нечто похожее, но по сравнению с нынешними ощущениями – это просто далекие отголоски.
Вода охлаждала кожу, но усиливала ощущения от прикосновений. Рин придвинул меня к себе вплотную, прижимая к возбужденному органу, тем усиливая какую-то неясную потребность, ощущение неполноценности, незавершенности.
– Нам нужно реже посещать ванную вместе, – прикусывая губу, я выгнулась назад под его ладонью, прошедшей по животу вверх и слегка сжавшей шею. Рин был прав – реальность больше не мутнела перед глазами во время таких вот… шалостей, но ощущения хуже не стали, и самое отличное то, что я теперь все помнила, а не вываливалась, будто из транса, после разрядки. Он убрал руку с шеи, поддерживая теперь под лопатками, и прикоснулся языком к груди – быстро и мимолетно, но тут же обхватил губами сосок, вынуждая еще больше выгнуться и запрокинуть голову.
– Почему? – игриво уточнил между поцелуями, рисующими дорожку к шее, будто не зная.
– Месяц… – выдохнула я, едва справившись с голосом, ибо золотистые звездочки все же снова заплясали перед глазами, слегка изменяя пространство вокруг. – Мы… не протянем…
Рин коротко рассмеялся, тихим, глубоким смехом.
– Согласен, мышка, с этим я не знаю, что делать, – шумно вдыхая воздух, отозвался ИнЛекрит, проведя языком по другой груди. – Хочу тебя…
– Рин… – простонала, слегка укусив его за шею. – Мы же только что… закончили. Отпусти меня уже… мы не можем провести тут вечность.
Неимоверно борясь с собой, Рин не сделал попыток меня удержать, когда я вышла из бассейна и отправилась в душ, но и глаз не отводил. Я тоже любовалась им исподтишка. Мокрые волосы не рассыпались по бокам, ровно лежали на голове, в глазах вновь поселился сине-зеленый ураган.
– После свадьбы я не выпущу тебя из постели минимум год, – пообещал он таким тоном, что я тут же поверила.
– Не думаю, что буду сильно возражать, – не сумев сдержать довольную улыбку, отозвалась я. Слегка прикусила губу, не в состоянии прекратить улыбаться, радуясь, что Рин не видит моей дурацки счастливой физиономии. – Тебе идет такая прическа, – заметила, выходя из душа и заворачиваясь в полотенце. Рин улыбнулся, вставая, я быстро убежала в комнату, чувствуя, что от одного его вида снова начинаю возбуждаться.
– Сначала ужин, – остановил он меня, выходя из ванной, уже готовую убежать к шеду. На попытку возразить тут же переместил еду на стол, отчего в животе заурчало. Пришлось задержаться.
– Спасибо, – я чмокнула его в щеку, благодаря за ужин, вставая с дивана.
– На здоровье, солнышко, – глядя, как я собираюсь, Рин почему-то нервно постукивал пальцами по столу. Потом вскочил. – С тобой пойду.
Я театрально (спасибо О'Терии) хлопнула ладонью о лоб, издав нечто среднее между вздохом и рычаньем.
– Зачем? У тебя прогулянных уроков и домашних заданий мало?
– Плевать. Не могу тебя отпустить, – подходя, Рин заключил меня в объятия, снова поглядывая сверху вниз именно тем взглядом, от которого у меня по спине ползли мурашки. Интересно, я когда-нибудь смогу ему сопротивляться, не реагировать… так?
– Со мной ничего не случится в школе, – обхватывая его талию, я опустила голову ему на плечо. Поцеловала в шею, снова подняла глаза. – Куда я от тебя денусь?
– Никуда, – тут же ответил Рин серьезно, наклоняя голову, чтобы поцеловать. Потом уткнулся носом в волосы и шумно вдохнул. – Мышка.
У меня все мышцы лица свело, насколько сильно я старалась не расплыться в идиотской улыбке. Позволила себе только слегка дернуть уголками губ, стрельнуть взглядом и покинула его комнату. У себя переоделась и отправилась к шеду. Его ждут новости, и многие ему не понравятся.
Глава 36
Адепты начали со мной здороваться. Раньше меня особо не замечали, обращая внимание только во время стычек с Рином, потому что я все равно не шла на контакт, мало с кем общалась, все свободное время проводила в библиотеке, дополнительных факультативах или площадке для тренировок. Так или иначе, общаться было некогда, а задирать – чревато, так как за словом я никогда в карман не лезла. Предпочитала лезть в резерв за жезлом, а он вообще болтать не любит. И била, не стесняясь причинять боль. Но сейчас многие даже интересовались, как дела, когда свадьба и задавали другие вопросы, связанные с учебой или личной жизнью. Если такими темпами пойдет, что каждый из этих не особо знакомых чуваков будет подходить и спрашивать, а я должна ему что-то ответить, то жизнь не очень-то долго будет оставаться личной. Тем не менее, я пыталась что-то говорить, понимая, что общаться мне теперь придется с гораздо большим количеством людей. Бегать от них всю жизнь, не снижая темпа, как по коридорам института, больше нельзя. Ради Рина.
Лучше бы выдохлась досуха, но прошла порталом, думала я, когда меня все время останавливали, стоило только едва ускорить шаг. Или Рин открыл бы разрыв. Но что теперь думать об этом. Наконец я добралась до кабинета ИнТарлида. В это время он еще должен быть тут.
Постучав, вошла. Здесь ничего не менялось много лет: парты, покрытые пылью, потому что ими никто не пользовался, сдвинуты в угол и взгромождены друг на друга вперемешку со стульями. Шед редко проводил теоретические занятия, а если и пробивало его что-нибудь рассказать, то сидели прямо на полу, наколдовав подушки, и даже не записывали, потому что с его манерой изложения и так все запоминалось. У дальней стены – стеллаж с книгами по боёвке, тварям, целительстве и прочим, что связано с Нижним миром. Боковые стены сплошь увешаны разным оружием, от самого простого до совсем диковинного. Алуа раскачивался в кресле, которое подарил ему прошлый выпуск боевиков и читал какой-то доклад, когда я вошла, вымарывая ошибки и тихонько ругаясь.
– А, здоро́во, Мория. Пойди сюда. Решила, когда будешь входить в род? – и не подумав встать, улыбнулся он насмешливо. Нравилось ему это кресло, а сам его вид, счастливого, вызывал сейчас тоску. Я сжала зубы.
– Шед… – перед речью пришлось прочистить горло от внезапно возникшего комка. – Мы с Рином были у О'Терии Стафнер, – решила не тянуть и сразу перейти к делу, несмотря на то, как трудно шли слова. Улыбка Алуа заметно погасла, он медленно поднялся, отложив бумаги.
– И? – холодным тоном потребовал продолжить, скрестив накачанные руки на груди.
– Она назвала отца. Генерал ИнСагор'Идар, – старательно отводя взгляд, продолжила я. – Он знал, и поэтому тоже подал заявку на введение в род.
Радостное выражение с его лица исчезло без следа, а я изо всех сил сжимала онемевшие губы, чтобы слишком бурно не выразить своих эмоций по этому поводу.
– Шед, если бы он не был моим отцом, я бы ни секунды не думала. Даже когда узнала, хотела послать его к хашрам, но… – наконец сумела поднять на него взгляд. Мужчина застыл, как ледяная глыба. – Это опасно для вас. Я не смогу пережить, если с вами что-то случится из-за меня.
Взгляд Алуа слегка прояснился, он перестал хмуриться и расцепил руки, подходя ко мне.
– Так будет лучше, – наконец отозвался. – Для всех.
– Шед, я…
– Ты моя лучшая ученица, Ная. Я благодарен тебе за то, что ты именно такая, какая есть. Тише, тише, – видя, что мое лицо сморщилось, и по щекам потекли слезы, ИнТарлид подошел и обнял меня, похлопывая по спине лопатообразными ладонями. Я вцепилась в его кафтан, прижимаясь щекой.
– Вы всегда будете лучшим отцом, что я знаю, – прошептала тихо, изо всех сил желая ему найти смысл, побороть свою боль… от моего тела вдруг отделилась линия, прозрачная, но видимая по движению воздуха возле нее. Внутри загорелась золотистая светящая нитка. Немного покружив по комнате вокруг нас с Алуа, она уверенно устремилась в потолок, прошла сквозь него и полетела куда-то дальше, преодолевая расстояния с такой скоростью, что у меня мурашки пошли по рукам, ибо я видела все, над чем она пронеслась. Легко скользнув в Нижний мир, она показала двух людей в красной пустыне, очень похожих друг на друга, мужчину и женщину, с одинаковой терракотовой кожей. Они охотились на моканов, тварей нижнего мира, ползучих чешуйчатых ящеров с большим кожаным бурдюком под подбородком. Мясо любых монстров Той стороны было непригодным для пищи, но внутри своих тел моканы хранили чистую воду, благодаря которой могли долго жить в пустыне. Видимо, именно из-за нее на них и охотились.
Нить коснулась женщины и пропала, я успела заметить, как она вздрогнула, оглядываясь, прежде чем все исчезло.
– Что это было такое? – тихо, пораженно спросил Алуа, через меня почувствовав связь с женщиной, к которой привела нить.
