Текст книги "Предназначение Адхары"

Автор книги: Личия Троиси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

7
ЛИКИ АМХАЛА

Амхал шел впереди, за ним обеспокоенная Адхара. Они покинули селение через те самые ворота, через которые прежде входили, и двигались без остановки, пока наконец не добрались до поляны.

– Ты останешься здесь, – приказал девушке Амхал.

Адхара попыталась воспротивиться, но он отвернулся от нее прежде, чем она успела вымолвить хоть слово.

Так она осталась одна рядом с Джамилой. Девушка снова вспомнила тот день, когда познакомилась с Амхалом, и тот вечер, когда увидела, с какой яростью и безумием он сражался. Быть может, ей следовало его опасаться или даже бежать, пока еще было время. И все-таки она не могла не доверять ему. Что-то снедало его изнутри, что-то очень страшное, но при этом не исходившее от него самого – это Адхара осознавала четко.

Девушка испытывала по отношению к нему бесконечное сострадание и острое желание хоть как-то ему помочь.

Она увидела, как он возник из лесной чащи, сжимая в кулаке какие-то травы. Молодой человек уселся на землю и принялся обрывать один за другим листья со стебля. Его движения были резкими и грубыми.

– Быть может, нам лучше уйти отсюда, – предложила Адхара только для того, чтобы нарушить нависшую между ними грозную тишину.

– Сядь.

Девушка продолжала стоять, не отрывая от него глаз.

– Все хорошо, ты всего лишь защищался…

– Замолчи и сядь! – раздраженно крикнул он девушке. Его глаза были полны каким-то таинственным отчаянием.

Адхара послушно последовала его приказу.

– А те типы, от которых я тебя спас, тоже были заражены? – спросил он девушку, измельчая руками листья.

Его спутница поспешила кивнуть:

– Я увидела их перед тем, как они вошли в комнату, где я находилась. Один был совсем плох. Мне очень не понравилось его лицо: кожа была чем-то намазана, но в какой-то момент вещество стекло вниз, и показались эти пятна. Они не говорили на нашем языке, но я понимала их.

Амхал строго посмотрел на Адхару:

– Почему ты не рассказала об этом?

– Потому что я не думала, что это важно, ведь, насколько я знаю этот мир, вполне нормально, когда кто-то маскирует пятна на своей коже.

Амхал продолжал смотреть на девушку с едва сдерживаемой яростью. Потом он снова вернулся к своему занятию.

– Ты здесь ни при чем, – сказал он тихо. – Ни при чем.

Адхара видела, как он, сосредоточившись, закрыл на мгновение глаза и, упершись руками в бедра, принялся что-то бормотать. Его руки стали горячими и окрасились в разные цвета, проливая на траву нежный свет. Он положил их на измельченную траву, передавая ей часть этого свечения.

Магия,подсказал ей внутренний голос. Что-то знакомое.Но она не смогла сказать, в чем это выражалось. Она знала только, что этот свет наполнял ее ощущением расслабляющего умиротворения, тем, в чем она в этот момент так отчаянно нуждалась.

Наконец Амхал остановился. Его руки снова стали такими, как прежде, а листья продолжали светиться еще какое-то время.

Он взял небольшую щепоть травы и протянул Адхаре:

– Съешь их.

Девушка в нерешительности взяла снадобье. Молодой человек стремительно засунул его Адхаре в рот. Девушка почувствовала приятный вкус трав.

– Если мы уже заражены, то этого будет явно недостаточно, но, по крайней мере, оно замедлит заражение. Тот человек сказал, что через пару дней заболеем и мы. Быть может, эти листья позволят нам продержаться чуть дольше.

Адхара похолодела от ужаса:

– Ты действительно считаешь, что мы заболеем?

Молодой человек отвел глаза в сторону:

– Не знаю. Но мы успели коснуться их, а нам неизвестно, как эта болезнь передается. Ты говоришь, что у тех двоих в Салазаре были те же симптомы, а мы оба были с ними в контакте. Это случилось четыре дня тому назад; если тот человек из селения говорил правду, то мы уже должны заболеть.

Адхара приложила руку к груди. Девушке казалось, что она горела и что ей не хватает воздуха. Адхару охватил ужас.

– И что нам делать?

– Ждать, – со вздохом ответил ее спутник. Затем он протянул руку. – Дай мне свой кинжал.

Девушка отдала свое оружие без слов.

– И твою руку.

Адхара какое-то время стояла в нерешительности. Она все еще помнила взгляд Амхала и то, каких трудов ему стоило контролировать себя. Дрожа от страха, она протянула руку. Амхал взял ее и нежно сжал указательный палец девушки.

– Будет немного больно, – сказал молодой человек и не мешкая уколол его.

Слабый стон вырвался из груди Адхары. Амхал сжимал рану до тех пор, пока на ее поверхности не показалась круглая и блестящая красная капля. Молодой человек высосал кровь. Странное чувство тепла охватило Адхару от прикосновения губ Амхала к ее собственному пальцу. Она в смущении резко отдернула руку.

Амхал закрыл глаза, пробуя ее кровь.

– В тебе течет кровь нимфы, – затем произнес он, глядя девушке прямо в глаза. – Во мне тоже есть немного.

Адхара непонимающе посмотрела на него.

– Тот человек из деревни сказал, что нимфы невосприимчивы к этой болезни. Быть может, поэтому ты и не заразилась.

Девушку вздохнула с облегчением, но затем новый приступ тревоги охватил ее.

– А ты?

Амхал горько улыбнулся. Он оголил предплечье, поднес к нему лезвие кинжала и одним движением сделал на теле глубокий надрез.

Адхара, зажмурив глаза, схватила его за руку:

– Довольно, довольно!

Молодой человек слегка отстранил ее и, обхватив руками лицо девушки, сказал:

– Смотри.

Адхара открыла глаза. Из раны вытекала густая, чуть розоватая жидкость, прозрачная, как вода. Девушка коснулась ее пальцем. От прикосновения к ней осталось ощущение свежести.

– Нимфы – это существа, состоящие из воды. Они прозрачны и прекрасны. В их венах течет не кровь, а ключевая вода. У моей матери была такая же, как и у меня, прозрачная и прохладная кровь. Она – полунимфа.

Он снова был ребенком и все еще жил в своей деревне. Это произошло только что: со временем тот образ не поблек в его памяти. Нет, наоборот, он был самым настоящим и вполне осязаемым.

Это была всего лишь игра – демонстрация перед друзьями силы, заключенной в его руках, совершенно невероятной, которая явно имела магическую природу. Разноцветные всполохи, поднятые в воздух предметы, мысленная передача приказов животным. Он и сам точно не знал, как это произошло. Мгновение назад он играл там вместе со своими друзьями, окружившими его и восторженно хлопавшими в ладоши. Затем вдруг появился луч, не похожий на все остальные, и его рука, вместо того чтобы нацелиться вверх, повернулась к одному из детей. Малыш без единого звука замертво упал на землю.

Амхал хорошо запомнил тот день. Именно тогда он поклялся себе, что никогда больше не будет заниматься магией. Он вспомнил испуганные глаза своих друзей, тумаки его матери и упреки сторожа, которого позвали на помощь ребенку.

– Больше никогда этого не делай, или дело для тебя кончится тюрьмой!

И теперь он снова там. Он стоит неподвижно в окружении притихших детей. Тот, кого он сразил, лежал на земле с открытыми закатившимися глазами, его лицо было смертельно бледным. Только спустя какое-то время он заметил фигуру в черном, расплывчатую и неопределенную. Лишенная лица, она стояла возле самого круга. С собой у нее был только прекрасный черный меч.

Фигура подошла к нему поближе и положила руку ему на плечо.

– Ты же знаешь, что в этом нет ничего плохого и что таково твое естество.

И хотя невозможно было разглядеть ее лицо, мальчик чувствовал,что она улыбалась, и от этой улыбки он успокоился и ему стало хорошо. Чувство вины постепенно улетучилось, страх исчез. И внезапно он испытал полное умиротворение.

– Когда мы снова встретимся, тебе все станет ясно, – сказала напоследок фигура и испарилась, оставляя после себя что-то вроде темной мягкой дымки, которая постепенно заволокла все пространство вокруг, скрывая от глаз место происшествия. Но ее голос остался: «Ты все поймешь, когда мы встретимся».

Амхал резко вскочил на ноги. Где он сейчас? Его глаза привыкли к темноте, и мало-помалу стали возникать очертания поляны, свернувшейся в огромный клубок Джамилы с одной стороны и спавшей прямо перед ним Адхары. Он вспомнил все: и селение, и болезнь, и убийства, и сон. Он закрыл лицо руками.

Такой сон снился ему не впервые. Молодой человек часто вспоминал тот эпизод из своего детства; впрочем, едва ли возможно было забыть такое, когда магией он едва не убил своего друга.

Не намеренно. Это произошло по ошибке,быстро добавил его внутренний голос.

Да. Но и на этот раз, так же как и прежде, он ощутил некоторое удовольствие, побудившее его раскаяться. Тогда он сунул руки в кипящую воду. Его мать смогла остановить сына прежде, чем тот натворил бы еще больших бед, и тем не менее несколько дней он пролежал в лихорадке.

С некоторых пор неожиданностью для него стал этот человек в черном. Он являлся ему во многих снах. Амхалу никогда не удавалось разглядеть его лицо, но от того человека всегда веяло спокойствием. В его фигуре было что-то умиротворяющее, что-то, от чего ему было хорошо. Амхал помнил только его черное одеяние и такого же цвета меч.

Существует ли и в самом деле кто-то, кто бы был в состоянии снять с моих плеч это бремя…

Молодой человек посмотрел на свою спящую спутницу и улыбнулся. Нет, конечно же это не она: девушка и сама нуждалась в помощи. А может, это беззащитное и хрупкое существо и есть тот человек, ведь всякий раз, когда он смотрел на девушку, он испытывал странное чувство покоя, как если бы перед ним лежал спящий ребенок.

Он снова провел руками по лицу.

Хороший же ты воин. Посмотри, куда ты ее завел и что, черт подери, там произошло.

Амхал подумал про мертвых, про обезображенное лицо зараженной женщины. И про мужчину, которого убил. Отчаяние вновь вышло из самых глубин его тела и дошло до головы, заставив мучительно пульсировать в ней кровь.

Молодой человек лег и уставился в небо. Он подумал про слова, которые постоянно твердил ему учитель: «Сражайся, Амхал, только это имеет значение, даже если тебе придется сражаться всю свою жизнь. Ты честный человек и великий воин».

И, сдерживая слезы, он закрыл рукой глаза.

Учитель…

Адхара проснулась на рассвете. Солнце пробивалось сквозь ветви деревьев, освещая то тут, то там зеленый ковер из трав, на котором она лежала. И снова лес, с самого первого дня остававшийся неизменным. Но при этом не было ощущения гармонии, только тревога.

Девушка провела рукой по глазам, пытаясь защититься от солнечного света. Что она увидела во сне? Адхара вспомнила только смутное волнение. Быть может, ей что-то и снилось. И она изо всех сил попыталась вспомнить.

Мрачное место. Кирпичи. Медленное и низкое, не прекращающееся ни на мгновение пение, похожее на стенания умирающей женщины, только еще более гипнотическое.

Адхара попыталась припомнить что-нибудь еще, но в ее голове всплывали только смутные беспорядочные образы, а также ощущение неудобства, и она толком не могла разобрать, было это связано с ее переживаниями прошлого вечера или со сном.

Девушка обернулась в поисках Амхала. Она увидела только лежавшую на траве морду Джамилы. Ее огромное брюхо медленно и величественно поднималось и опускалось. Животное еще не проснулось.

Адхара встала. Вещи ее спутника были сложены в одном месте. Значит, он не сбежал, а просто куда-то ушел.

Девушка огляделась по сторонам. Осознание того, что произошло, возникло в ее мозгу внезапно. Нужно посмотреть на землю и отыскать тропу: будь то следы, оторванные от деревьев листья или сломанные ветви.

Адхара, сама не зная почему, медленно и осторожно пошла по лесу.

На небольшой поляне она увидела стоявшего к ней спиной Амхала. На нем не было ни плаща, ни железных лат, которые он носил на протяжении всего путешествия. На его влажных от пота плечах была одна только рубашка. Он тренировался с мечом. Рубящий удар сверху вниз, затем по диагонали, в противоположном направлении и, наконец, по кругу плашмя, справа налево. И так по кругу, без остановки. Адхара видела, как, превозмогая боль, напряглись мышцы его покрытых потом рук. Похоже, что рана на предплечье, которую он себе нанес, снова вскрылась, поскольку повязка на ней была совсем сырой: она приобрела нежный и чистый цвет его смешанной крови. Из его кровоточащих ран по рукам стекали ручьи с прозрачной и вязкой жидкостью.

Амхал считал. Он, неистово бормоча себе под нос, отсчитывал каждый удар. Адхара почувствовала, как ее переполняет глубокая боль. Она сделала шаг вперед, и Амхал, вздрогнув, обернулся назад, а затем опустил свой меч и покраснел.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он девушку, и его вопрос прозвучал, быть может, чуть более грубо, чем он того хотел.

Адхара продолжала идти вперед, не останавливаясь.

– Довольно, – всего лишь сказала она.

Смущенный Амхал отвел взгляд в сторону. Какое-то время он стоял неподвижно, а затем в последний раз поднял меч и вложил его в ножны, висевшие за спиной. Он прошел мимо девушки, не промолвив ни слова.

Их еда снова состояла из хлеба и вяленого мяса. Амхал съел совсем немного, и Адхара протянула ему свой кусок.

– Дело не в этом, ты не беспокойся, я просто не голоден, – успокоил ее молодой человек.

Девушка бросила взгляд на раны, полученные Амхалом во время тренировки. Амхал, должно быть, заметил это, поэтому попытался скрыть свои руки.

Тогда девушка встала, вытащила рубашку из штанов и оторвала от нее несколько полосок.

– Но что…

Но Адхара не желала ничего слышать. Она смочила водой, что они принесли с собой, его руки, а затем принялась их перевязывать.

– Зачем? – прошептала девушка.

Повисла тишина, которая для обоих казалась бесконечной.

– Просто это – мой долг. За каждую ошибку нужно платить.

Адхара, не отрывая глаз от его рук, продолжала их забинтовывать.

– Только…

– Только этой платы никогда не бывает достаточно.

Амхал отвел взгляд в сторону.

– Это как… – Произнести эти слова стоило ему больших усилий. – Во мне как будто что-то не так, и это что-то ведет меня в направлении противоположном тому, по которому мне следует идти.

Адхара затянула последнюю повязку, а затем, усевшись на пятки, откинулась немного назад.

– В тебе нет ничего неправильного. Ты спас мне жизнь и помогаешь сейчас. Ты мой единственный наставник. Что может быть неправильного в человеке, который делает подобные вещи для чужестранки?

Девушка широко и искренне, как только могла, улыбнулась ему, и Амхал устало ей ответил, что его всегда преследует тень.

– Сегодня ночью мне приснился сон, – сказала Адхара, меняя тему разговора. Она попыталась рассказать своему спутнику о своих утренних ощущениях. – Тебе не кажется, что это могут быть мои воспоминания?

Амхал пожал плечами:

– Вполне возможно. Наверняка это знак, что к тебе возвращается память.

– А тот факт, что во мне течет кровь нимфы… Ты полагаешь, что я родом из этих земель?

– На самом деле в тебе мало что осталось от нимфы. Вероятнее всего, речь идет о каком-нибудь твоем далеком предке. Если уж говорить начистоту, то я никак не могу разобраться в этом.

Адхара опустила глаза:

– Все всегда оказывается слишком сложным, когда речь заходит о том, кто я и откуда…

Амхал встал:

– Тебе нужно потерпеть. Днем мы уже будем в Лаодамее.

Адхара наблюдала за тем, как ее спутник собрал свои вещи, и предложила помочь ему надеть доспехи.

Позади них, выпуская из ноздрей дым, сидела Джамила и с нетерпением ожидала возможности возобновить свой полет.

Они прибыли в Лаодамею ближе к вечеру. Солнце уже начало клониться к закату и отбрасывало янтарные отблески на тысячи рек, пронизывающих город.

Адхара посмотрела вниз. Казалось, что город почти полностью построен прямо на воде. Каменные дома, довольно массивные и просторные, красноватого цвета кирпичи, из которых были выложены стены, служили маскировкой столице Земли Воды среди окружавших ее лесов. Но наиболее ошеломляющим сооружением оказался огромный дворец, возникший прямо у края водопада. Вода стекала по его бастионам и частично по некоторым контрфорсам. Дворец был вырублен прямо в серой скале, на которую и обрушивались воды водопада. Любопытно, но добрая половина сооружения огибала скалу, вытянувшись вдоль ее гребня, откуда, в свою очередь, и падал водный поток. Эта часть здания, будучи ослепительно-белой, по всей видимости, была сделана из мрамора.

– С тех пор как Земля Воды стала единым государством, правление в ней осуществляется совместно: люди выбирают своего короля, а нимфы – своего. И оба правят вместе, – пояснил Амхал. – Ни одно из решений не может быть принято, если на этот счет нет обоюдного согласия. Это факт, что политическое управление в этом государстве несколько путано, но в мирное время, как сейчас, это не доставляет серьезных трудностей. Дворец был построен путем присоединения нового крыла к старой его части, которая принадлежит нимфам, где как раз и обитает их королева со своей семьей, а в новой, белой части расположился король людей.

Адхара с большим вниманием разглядывала простиравшуюся под ней панораму, изо всех сил стараясь понять, знакомы ей эти места или нет. Всем своим существом девушка стремилась почувствовать свою принадлежность к этой земле, но ничего из увиденного ею не вызвало в ее памяти и тени воспоминаний.

Джамила приземлилась в окрестностях королевского дворца, со стороны его нового крыла.

– У Ордена Всадников Дракона во дворце есть своя казарма, где, в свою очередь, имеется единственное место для возможного размещения в нем драконов. Сегодня мы остановимся там, а завтра отправимся в Новый Энавар. Но прежде я напишу рапорт, после чего мы отправимся на встречу со священником, – объявил Амхал.

Путешественники остановились на узкой мраморной площадке, которая выходила прямо к водопаду. Их встретил юноша в бледно-голубой рубашке и холщовых штанах. Оба путника спешились, а юноша взял в руки поводья дракона.

– Позаботься о ней как следует, – попросил его Амхал.

Таким Адхара его еще никогда не видела, теперь он выглядел непривычно воинственно. На нем были надеты все доспехи, свой меч он нес не за спиной, а сбоку, чуть наклонив вперед, чтобы не касаться им земли.

Молодые люди вошли в помещение с белыми стенами, битком набитое сновавшими туда-сюда солдатами. Амхал, выгнув грудь колесом и с важным выражением лица, двигался среди этой толпы. Адхара чувствовала его напряжение, которого она совсем не замечала в Салазаре. Девушка не знала, свойственно ли это всем людям, или это ей казалось, но Амхал непрерывно менялся в лице. Словно его душа была многослойной, он всякий раз менял свою, выставляемую напоказ всему миру, маску.

– Амхал, ученик учителя Миры, – представился молодой человек. – Мне нужно срочно встретиться с генералом.

Стражник задержал на мгновение на нем свой взгляд, а затем снова вернулся к своим делам.

– Мы ждем тебя, – сухо ответил он. – Йерав – там.

Амхал зашагал вперед, а Адхара вслед за ним.

Стражник остановил ее своим взглядом:

– Кто это?

– Это мой оруженосец, Адхара, – ответил Амхал.

– Оруженосцы ждут снаружи.

– Мне нужно обсудить вопрос, который требует ее присутствия.

Мужчина смерил девушку пристальным взглядом.

– Без оружия, – с раздражением сказал он наконец.

Адхара положила руку на кинжал. Она четко осознавала, что не имеет никакого желания расставаться с ним. Она помедлила еще немного, чтобы отважиться снять ремень и отдать его стражнику.

– Позаботьтесь о нем. Он мне очень дорог, – попросила девушка.

Мужчина презрительно ухмыльнулся:

– Ты принимаешь меня за разбойника?

Наконец оба вошли в зал.

8
ОТВЕТЫ

В довольно просторном зале было широкое распахнутое окно, выходившее к водопаду, посреди стоял только один мраморный стол, за которым сидел тучный мужчина. На его блестящей лысой голове не было не единого волоска. Он собирался написать что-то длинным гусиным пером. Амхал щелкнул каблуком и робко спросил:

– Господин…

Мужчина рассеянно поднял глаза, а затем без особого интереса посмотрел на обоих.

Амхал назвал себя и представил Адхару как своего оруженосца.

Йерав положил перо и потер переносицу.

– Подойди поближе, – сказал он.

Молодой человек послушно сделал шаг вперед. Адхара последовала за ним.

– Господин, Мира, мой учитель, сказал мне, что вам нужно отправить важные бумаги в Новый Энавар, и для этой цели он направил меня сюда.

Мужчина некоторое время пытался сосредоточиться, а потом, как показалось, все вспомнил.

– Ах да… замечательно. Я передам их тебе завтра утром.

Амхал слегка наклонил голову и добавил:

– Есть кое-что еще…

Его доклад об увиденном в селении, пораженном страшной болезнью, был предельно четким и лаконичным. По мере того как Амхал сообщал все новые подробности, Адхара заметила, как генерал становился все более раздражительным.

– А можно узнать, почему ты здесь? Почему ты не известил нас раньше? Ты должен был направить на зараженные земли священника! – выпалил он, вскакивая на ноги и отступая назад, едва молодой человек закончил свой доклад.

Амхал не смутился:

– У меня есть основание полагать, что я невосприимчив к этой болезни.

И он рассказал о своей теории про нимф и о том, что он узнал от двух больных жителей деревни.

Однако казалось, что генерал никак не мог успокоиться. Он снова сел, но при этом продолжал смотреть на обоих с подозрением. Генерал позвонил в колокольчик, и вошел один из солдат.

– Передай священнику, чтобы тот срочно спустился в камеру!

Солдат щелкнул каблуками и направился к двери.

– А ну, немедля в камеру, – приказал Йерав обоим.

– Я бы никогда не стал подвергать вас опасности, ведь если я здесь, то только потому, что у меня есть основания быть уверенным в том, что не представляю угрозы.

Генерал небрежно кивнул, но казалось, что эти доводы не слишком его убедили.

Молодые люди оставались в камере одни всего несколько минут. Амхал молчал, а Адхара нервно заламывала руки. Это была комнатушка с низким потолком, с покрытыми плесенью стенами, одна из которых была наглухо перекрыта железными балками. За дверью, держась от обоих на должном расстоянии, стоял с озабоченным видом стражник.

– Я предполагал, что все так и обернется, – улыбаясь, произнес Амхал.

Адхара резко обернулась:

– Ты же мог предупредить меня…

И в этот самый момент в камеру вошел молодой человек ростом чуть выше Амхала. Побледнев, он остановился в дверях. На нем была длинная белая туника с полоской из светло-голубой ткани, спускавшейся от шеи до самых ног. На его груди была вышита стилизованная молния, перекрещенная с мечом. На плече у него висел дорожный мешок, под тяжестью которого его фигура выглядела несколько сгорбленной.

– Я – священник, направленный сюда, чтобы проверить вас, – произнес он дрожащим голосом.

Амхал представил себя и свою спутницу, а затем пригласил его войти.

Адхара видела, как священник просеменил в камеру, положил на пол мешок и принялся нервно шарить в нем рукой. Ей очень захотелось расспросить Амхала о том, кто был этот тип, что значит быть священником и что это за вышивка на его тунике. Однако ей было неудобно показывать свое незнание перед лицом чужака, и она промолчала.

Девушка смотрела на то, как священник достал из мешка разнообразные склянки с травами и необычными жидкостями, пару веточек и несколько пиал.

– С кого начать? – спросил он растерянно.

– С меня, – ответил Амхал, вставая.

Это был довольно длинный анализ. Священник заставил Амхала снять рубашку и принялся ощупывать его живот. Он заглянул также в рот, долго рассматривал глаза, а затем перешел к малопонятным жестам. Он растер в одной из пиал немного принесенной с собой травы, окунул в нее чистую, без листьев, веточку и, закрыв глаза, принялся водить ею по телу Амхала. Свои действия он сопровождал монотонным пением.

Адхара следила за происходящим с любопытством и изумлением. Была ли это магия? Откуда исходила эта обладающая гипнотическим свойством молитва? Ее взгляд остановился на обнаженной груди Амхала. Контуры плечевых мышц, едва заметное переплетение шрамов на спине, плоский и упругий живот. Девушка, сама не зная почему, почувствовала смущение, а в это время все ее нутро охватило странное пламя. Адхара не без удовольствия рассматривала своего спутника, отчего ей было и хорошо и плохо одновременно.

– Все в порядке, – вдруг произнес священник, и Адхара снова вернулась в действительность. Едва встретившись взглядом с Амхалом, она быстро опустила глаза вниз. – Однако расскажи-ка мне лучше, что же там произошло?

И Амхал снова принялся описывать события того ужасного вечера.

Молодой священник молча выслушал его. При этом Адхара заметила, что, по мере того как Амхал приводил все новые подробности, его лоб постепенно покрывался мелкими капельками пота. Но никаких иных признаков своего беспокойства священник больше не выказывал. Хлопнув руками по коленям, он встал.

– А теперь твоя очередь, – обратился он к девушке.

Он подошел к ней поближе и принялся проделывать те же манипуляции, что и с Амхалом. Затруднительное положение возникло тогда, когда священник попросил девушку снять рубашку. Адхара бросила на своего спутника озабоченный взгляд, и тот покраснел.

– Достаточно того, чтобы она просто ее приподняла. Мне нужно проверить живот, – произнес священник, смутившийся не меньше Адхары.

Было очень непривычно ощущать на себе прикосновения чужого человека. Он едва дотрагивался до тела девушки своими дрожащими руками. Адхара не помнила такого, чтобы кто-то прикасался к ней прежде или, по крайней мере, делал бы это с такой нежностью. Было еще кое-что, что приводило ее в крайнее замешательство. Она чувствовала на себе, на спине и на худых боках взгляд Амхала. Казалось, он так же осязаем, как пальцы священника на ее коже.

Та часть обряда, которая предусматривала использование веточки, оказалась самой сложной. Адхаре нужно было завернуть рукава как можно выше, чтобы открыть руки, а также завязать под грудью рубашку на узел, с тем чтобы оставить открытой наибольшую поверхность ее тела. Девушка выдохнула с облегчением, едва процедура была завершена.

– И у тебя все в порядке, – сказал молодой священник. Было очевидно, что он остался доволен.

– Я могу попросить тебя об одном одолжении? – Вопрос Амхала прозвучал неожиданно.

– Да.

– Мне нужно, чтобы ты еще раз осмотрел мою спутницу, – поспешил пояснить молодой человек. В нескольких резких словах он передал всю историю потери памяти Адхары.

Девушка почувствовала себя так, будто оказалась голой, и охватившее ее чувство стыда оказалось еще большим по сравнению с тем, когда она была вынуждена обнажиться, это было так унизительно – показывать свою уязвимость перед лицом чужака.

– Рыться в мозгу того, кто ничего не помнит, совсем не просто, и я даже не знаю, смогу ли я это сделать… – возразил священник.

– На данный момент нам будет достаточно самого простого, – успокоил его Амхал. – Ну, например, говорят ли о чем-либо тебе цвет ее волос, глаза…

Священник обхватил обеими руками худое лицо Адхары. Причем у девушки возникло желание вырваться. Когда тот пристально посмотрел ей в глаза, Адхара отвела в сторону взгляд.

Священник отстранился на мгновение и пошарил в своем мешке. Затем он достал из него нечто вроде примитивной головешки и поджег ее огнивом. Повеяло слегка дурманящим ароматом. Он взял руку девушки и принялся водить головешкой над самой ее кожей. У изумленной Адхары не возникало ни малейшего ощущения жара. Наоборот, лизавшее ее руку пламя было холодным. Через считаные мгновения рука девушки покрылась необычными светящимися знаками, возникавшими на ее поверхности, едва пламя касалось кожи, и исчезавшими, как только ощущение свежести пропадало. Амхал встал и принялся разглядывать эти символы. На его лице также читалось искреннее изумление.

Священник нахмурил лоб.

– Что… – прошептала Адхара.

Тот отпустил ее руку и, потушив уголек, глубоко вздохнул.

– Ну так что же?

Священник, указывая пальцем на синие пряди волос девушки и на ее глаза, произнес:

– Подобные физические свойства возникают спонтанно и, прежде всего, у тех, в чьих жилах течет смешанная кровь, и похоже, что таковая есть и у девушки.

– Да, она частично нимфа, – подтвердил Амхал.

– Я это заметил, но…

Адхара почувствовала, как сердце екнуло у нее в груди.

– Это довольно редкое явление, когда две подобные особенности так естественно присутствуют в одном человеке. И потом, синие волосы были у полуэльфов, которых уже нет на свете.

– Что это значит? – спросила Адхара. Девушка не понимала слов священника, равно как не была уверена в том, что, знай она, кто такие полуэльфы, смогла бы понять то, о чем шла речь.

– Такие своеобразные характеристики иногда встречаются у людей, являющихся объектами магии.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Амхал.

– Как известно, Тиранно проводил эксперименты по созданию человекоподобных созданий, не так ли?

Адхара вопросительно смотрела то на священника, то на Амхала. Кто такой Тиранно?

– Я слышал о нем.

– Он использовал Запретные формулы к их телам, чтобы попытаться создать новые расы. Так появились фаммины. Итак, у некоторых людей могут присутствовать черты, свойственные самым разным расам, – результат того, что по отношению к ним была применена магия. Иногда результаты таких экспериментов были просто чудовищными.

– Я ничего не понимаю, – неожиданно вмешалась Адхара. – Кто такой этот Тиранно? Во мне что-то не так?

Видя растерянный взгляд девушки, священник, казалось, немного смягчился. Он перестал обращаться к Амхалу и посмотрел прямо на нее.

– Такого цвета волосы, глаза… они были у тебя не с рождения. Кто-то наделил тебя ими при помощи магии. Я это сразу заметил. Ты обратила внимание на тот уголек, которым я водил по твоей коже?

Адхара кивнула.

– Это особая форма магического измерения, позволяющая понять, был ли человек и в самом деле подвержен волшебным чарам. А над тобой их проделано немало.

Адхара хранила молчание.

– А кто бы мог это сделать? – едва слышно спросила она спустя некоторое время. Это была единственная здравая мысль, возникшая у нее в голове.

Священник только покачал головой:

– У меня нет ни малейшего представления. Я даже не знаю, о какой магии идет речь. И потом, подвергать людей постоянному воздействию колдовских чар запрещено.

Все трое покинули камеру в полной растерянности. Священнослужитель дал молодым людям по пузырьку с голубоватой жидкостью.

– Это на случай, если вы неожиданно почувствуете себя хуже. Это мягкое средство вылечивает многие инфекции и может вам пригодиться.

Однако Адхара так и не смогла заставить себя подумать о болезни. Обеспокоенность девушки вызывали откровения, услышанные ею в камере.

– Лучше спроси меня о том, что тебе непонятно, – прерывая размышления Адхары, предложил ей Амхал.

– Мне все непонятно, – ответила она печально. – Вернее, с колдовскими чарами все ясно, но как это может помочь мне разобраться, кто же я такая?