Текст книги "Кровь альфы (СИ)"

Автор книги: Ли Савино

Соавторы: Рене Роуз
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Эти ощущения не продлится долго.

– Спасибо, – шепчу я ему позже, когда мы засыпаем в его постели.

– Не за что, малыш. Но за что ты меня благодаришь?

Я ласкаю его щеку, его невероятно прекрасное лицо. – Ты впустил меня в свой мир. Это прекрасно.

– Именно так, но ты не существо ночи. Ты сделана из света. – Он ловит прядь моих волос, проводит пальцами сквозь них.

– Лунного света, – поправляю я. – Люциус. Я хочу остаться с тобой.

Он выпускает мои волосы, берет мою ногу и подтягивает меня под себя. – Нет, – говорит он, скользя в меня. Я широко раздвигаю ноги, чтобы принять его. Не смогла бы устоять перед ним, даже если бы попыталась – а я пыталась.

Я скрещиваю щиколотки вокруг его прекрасной, гибкой попки. Больше не хочу сопротивляться ему.

– Люциус, – выдыхаю я, когда он ускоряет ритм своих толчков.

– Селена. – Он вонзается клыками в мое горло, когда меня настигает оргазм.

После кульминация я прячусь в его крепких объятиях.

– Позволь мне остаться, – бормочу я.

– Я не могу. Даже если бы захотел, тебе здесь не место.

Селена

Я смотрюсь в зеркало и вижу бледное лицо. Месяц в качестве секс-игрушки вампира сделал мои щеки бледными и бескровными, как у призрака, но я не жалуюсь. Вся усталость исчезает, как только пью кровь Люциуса.

Я накрашиваю губы красной помадой – цвета крови и вампирских снов – и проверяю ошейник. Теперь Люциус заставляет меня носить его почти постоянно. Все наши ночи превратились в одну бесконечную сцену. Мы оба знаем, что время, которое провели вместе, такое безумное, отчаянное, близится к концу. Люциус очень хорошо обучил меня, как только слышу его голос, я становлюсь мокрой. Он произносит мое имя, и я на взводе. Он щелкает пальцами, и я кончаю. Мы проводим вместе каждую минуту бодрствования и почти каждый день обмениваемся кровью.

Все закончится через несколько дней.

Люциус проходит мимо моей двери, выглядя восхитительно в своем костюме. Он обещал мне ночь в городе, ночь, в которой мы будем притворяться парой. Потом как обычно закончим в клубе «Яд». Он открыл верхний этаж клуба, чтобы его потомки могли смешиваться с людьми и пить из жертв в темных углах. Темница все еще предназначалась для него и меня. Через несколько дней все его отпрыски соберутся, и у меня будет первая публичная сцена. Наша последняя сцена вместе.

В доме зазвонил телефон. Я выхожу из комнаты, шурша тканью, все еще надевая серьги.

Люциус в прихожей разговаривает по телефону. – Теофил? – он отвечает и делает паузу. Я навострила ушки. Люциус поделился именами своих потомков, и Теофила он уважает. – Где ты?

– В клубе, – отвечает вампир. Я слышу его так же ясно, как если бы он присутствовал в комнате. Слух оборотня отлично подходит для подслушивания.

Люциус поворачивается и смотрит мне в глаза. Он знает, что я слушаю, и если бы захотел, то ушел бы. Но его это не волнует. За последние несколько недель мы поделились всем.

– Тебе нужно срочно прийти сюда, – говорит Теофил напряженным голосом. – Ты должен кое-что увидеть.

Мы приехали в клуб в половине десятого. На танцполе уже давка, у бара собралась большая толпа.

Люциус останавливается рядом с гардеробом. Всегда джентльмен, он помогает мне снять плащ, на его лице суровая маска, когда сотрудники клуба мечутся вокруг, стремясь выполнить его приказ.

Он ведет меня к уединенной кабинке с видом на танцпол. – Мне нужно кое с чем разобраться. Я быстро.

– Все в порядке, – говорю я ему, проскальзывая в глубь кабинки. – Это не испортит нам вечер. – То, как он стискивает челюсти, заставляет меня думать, что сейчас полетят головы. Буквально.

– Держи всех подальше от нее, – говорит он охраннику и уходит прочь, прямо через танцпол. Он не смотрит ни направо, ни налево, но толпа расступается перед ним, как по волшебству. Как только он скрылся, я откинулась на спинку стула, поигрывая стаканом с «Мерло», который принесла официантка, подавляя растущее дурное предчувствие.

Люциус

– В чем дело? – рявкаю я, как только вхожу в свой кабинет. Большинство моих потомков работают в клубе, и даже если не работают, я требую, чтобы они регулярно отчитывались передо мной лично. У меня есть список вампиров, которые избегают или откладывают эти встречи. Теофила в нем нет, но лучше бы он не разочаровывал меня сегодня. У меня осталось мало времени с Селеной, и я не хочу тратить его впустую.

– Вот это подкинули в пакете без опознавательных знаков на порог клуба за час до открытия. У нас есть видеозапись, но человек пришел пешком в лыжной маске. Мужчина белый, вероятно, человек. Мы все еще выслеживаем его.

– Итак, что было в пакете? Бомба?

– Нет. Это. – Он держит в руках флешку. – Мы уже провели проверку на вирусы, и все чисто. Пусто, за исключением одного видео.

– Включай. – Я скрещиваю руки на груди и поворачиваюсь к пустому телевизору в конце комнаты. Сбоку от моего стола ряд мониторов дает мне обзор всего клуба через систему безопасности. На танцполе кружатся как люди, так и вампиры. Невозможно понять, где вампир, где человек, если ты сам не один из них. К полуночи вампиры выберут своих жертв и отведут их в отдельную кабинку, чтобы насладиться выпивкой наедине.

– Сир, – Теофил привлекает мое внимание к главному экрану. Таинственное видео начинается со вспышки знакомых белокурых волос. На экране появляется Селена, одетая в камуфляж и черный спортивный бюстгальтер. Она босиком, без оружия, если не считать деревянного кола в руке. Кто-то за камерой, видимо, направляет ее, потому что она кивает и направляется к мужчине, прикованному к полу. Она хватает его за волосы и оттягивает голову назад достаточно далеко, чтобы я увидел его клыки. Он вампир, и у нее есть кол. Одним движением она вонзает оружие глубоко в его сердце. Она отрезает ему голову и показывает в камеру. Кадр кончается и начинается другой. Та же обстановка. На этот раз вампир – женщина.

– Ваше величество, – окликает кто-то. Теофил отмахивается от них и закрывает дверь моего кабинета, заглушая звуки клуба, где люди весело проводят время. На мониторах службы безопасности видно радостную толпу людей с блестящими глазами, смеющихся, разговаривающих, танцующих на безмолвном ритме. Я хочу уничтожить этот офис, сжечь клуб дотла вместе со всеми. Пытать Теофила за то, что он стал посланником, за то, что стал свидетелем моего унижения.

Вместо этого я стою неподвижно и молча, наблюдая, как мой милый питомец закалывает вампиров. Одного за другим, снова и снова, и снова.

Ролик заканчивается крупным планом идеального лица Селены. На видео она моложе, щеки раскраснелись, а волосы мокрые от усилий, но это она. Селена смотрит прямо в камеру с вызывающим выражением лица, которое слишком хорошо мне знакомо.

Искаженный голос нарушает тишину: – Кто ты?

– Меня зовут Селена.

– В чем состоит твоя миссия? – Камера приближается еще ближе.

– Найти Люциуса Франжелико.

– А затем?

Она не колеблется. – Убить его.

Селена

Десять минут без Люциуса и я схожу с ума от скуки. Наблюдать за вампирами, которые пытаются соблазнить ничего не подозревающих людей, – не самое приятное времяпрепровождение.

– Я иду в туалет, – говорю я охраннику.

– Франжелико сказал, чтобы вы оставались здесь.

Я закатываю глаза. – Либо так, либо я писаю на сиденье.

Охранник прикасается к наушнику. – Сначала очистим помещение, – говорит он. Хорошее решение.

Ванная комната имеет роскошную гостиную, примыкающую к комнате с кабинками. Там есть диван и огромные зеркала. Раковины встроены в причудливые мраморные столешницы с позолоченными кранами. Я прихорашиваюсь и освежаюсь, чувствуя себя немного не уютно из-за того, что в коридоре ждут женщины, чтобы пописать, в то время как вся комната в моем распоряжении. Люциус – параноик насчет безопасности, серьезно. Не похоже, что кто-то может добраться до меня, и даже если бы могли…

– Привет, Селена, – глубокий голос заставляет меня резко обернуться. Дверь распахивается, и из меня вырывается всхлип, когда входит гигантская тень.

Ксавье.

– Что ты здесь делаешь? – В любую минуту могут появиться мои охранники.

Он подходит ко мне и ставит стакан, наполненный янтарной жидкостью, на причудливый туалетный столик.

– Пей, – приказывает он. – Тебе это понадобится.

Я проглотила половину жидкости в стакане, прежде чем поняла, что повиновалась без вопросов. Старые привычки умирают с трудом.

Я допиваю напиток и ставлю его на стойку.

– Тебе нельзя здесь находиться, – шепчу я. Смотрю в зеркало на свое отражение. Ксавье не видно, но я все равно чувствую на себе его взгляд.

– Переживаешь за меня?

Я начинаю поворачиваться, и он хватает меня за шею.

– Ты что, забыла, кто ты? Что он сделал?

– Я… узнала его ближе. Он не такой… – говорю я и чувствую себя глупо.

– Он монстр.

Я моргаю, когда Ксавье использует слово, которое так часто повторяет Люциус про себя.

– Он убил твою стаю без малейших угрызений совести.

– А доказательства есть?

– Ты же видела фото. Какие еще доказательства тебе нужны?

Я хочу сказать, что это не доказательство. Но вампиров нельзя заснять на пленку, так что если и есть какие-то доказательства, то они потеряны. – Зачем ему это делать? Он может завлечь любую жертву, какую пожелает. Зачем ему понадобилось убивать целую стаю?

– Кто знает, почему убийца убивает? Может заскучал на старости лет?

Я прикусываю губу, потому что Люциус говорил то же самое. Я чуть не сказала ему, что Люциус отправил команду на поиски моей старой стаи, но Ксавье заговорил первым.

– У меня есть свидетели. Он забрал самых молодых и сильных в свое логово. Люциус привел их в свое логово, где пил из их шеи, заставил их пить из себя, а затем вырывал их сердца.

Я отрицательно качаю головой.

– Да, – грохочет Ксавье. – Это правда.

– Зачем ему это делать?

– Чтобы превратить оборотней в вампиров.

– Он не может этого сделать. Он не станет.

– Если у него получится это сделать, он станет самым могущественным вампиром на земле. – Он кладет кол на раковину. – Если только ты не остановишь его.

Люциус

Видео заканчивается, и я перематываю его. На этот раз проигрываю его беззвучно. Независимо от того, смотрит ли она в камеру, колет или обезглавливает, выражение ее лица никогда не меняется. Она так молода. Так решительна.

Одно дело, когда она признается, что пришла убить меня.

Совсем другое – увидеть ее в действии.

Она хорошо поработала. Тренировалась. Мы многое с ней обсуждали, но она так и не сказала мне, кто ее послал. Я могу пытать ее, но это разрушит хрупкое доверие, которое у нас есть.

– Я подумал, ты должен знать, – говорит Теофил, глупо напоминая мне, что он здесь, молчаливый свидетель моего личного унижения.

Я резко поворачиваюсь к нему. – Это ты доставил?

Он пятится назад, поднимая руки ладонями вверх. – Нет…

– Ты имеешь к этому какое-либо отношение?

– Нет! Я просто случайно оказался здесь. Это та волчица, которую вы купили на аукционе, верно?

– Да, – я так сильно хватаюсь за край стола, что он трескается. – К этому видео… прилагалось что-нибудь еще?

– Только коробка с флешкой.

– Покажи мне коробку.

Теофил спешит за ней. – Мы сразу же проверили ее, когда в начале подумали, что это бомба.

На ней не было обратной этикетки, только адрес клуба, нацарапанный на белой карточке, которую приклеили скотчем. Я срываю пленку острым ногтем. И вот она, записка. На видео его голос был искажен, но когда читаю скошенный почерк, голос Ксавье звучит у меня в голове.

«Настоящая воительница, не правда ли?»

«Она всегда будет моей».

Селена

Я едва замечаю, как охранник возвращается на свое место рядом со мной. Должно быть, ему заплатил Ксавье. Охрана Люциуса не так уж сурова, как он думает. Нужно будет рассказать ему… после того, как решу, убивать его или нет.

У меня в груди клокочет неистовое хихиканье. Прижимаю руку ко рту. Другую я наполовину спрятала под пышной юбкой платья, пряча кол, который дал мне Ксавье.

Что, черт возьми, мне делать?

У моей кабинки появляется вампир. Стройный и одетый в черный костюм, как секретный агент, он манит меня.

– Я отвезу тебя обратно в особняк. Приказ короля.

– А где он сам?

– Он не хочет тебя видеть, – говорит вампир. – Я Теофил. Поверь мне, прямо сейчас ты не захочешь ему перечить.

Я выхожу из кабинки на дрожащих ногах и следую за своим проводником из клуба. Он закрывает за мной дверку лимузина. Разделитель поднят, поэтому я вытаскиваю кол и смотрю на него всю дорогу до дома Люциуса.

Кому мне доверять? Кто говорит правду? Прислушаться ли мне к разуму или к сердцу?

* * * * *

Дом встречает меня тишиной и пустотой. Я тихонько иду по коридорам, не заглядывая в комнаты. Из хозяйской спальни доносится холодный запах. Я иду по следу запаха, мою кожу покалывает.

Вхожу в комнату, которую разрушила в поисках его логова, в ту, где угодила в ловушку в фальшивом туннеле под камином. Камин на месте, но огромная кровать поднята у стены, как «кровать Мерфи». На том месте, где она стояла, открыт люк с каменной лестницей, ведущей вниз, в темноту. Из склепа веет холодным запахом.

Это логово Люциуса. Он оставил его открытым для меня. На мгновение у меня закружилась голова. Значит ли это, что Ксавье его нашел?

Вытянув левую руку для равновесия, я спускаюсь. Стены и пол состоят из твердого камня, который холодит мои босые ноги. Мою кожу покалывает, когда переступаю порог, ощущение жужжания, похожее на электрический ток, достаточно болезненное; я задерживаю дыхание, замедляя шаги, как будто иду по воде. Внезапно чары рассеиваются, и я снова могу дышать. «Вампиры, особенно такие древние как Люциус, имеют более чем обычную защиту».

Воздух меняется. Я скорее чувствую, чем вижу, большую комнату перед собой. Вспыхивает свет из-за моего движения. Он развевает мрак настолько, что я озираюсь по сторонам, почти ожидая, что из мины-ловушки выкатится гигантский валун, как из «Расхитителя гробниц» или «Индианы Джонса». Ничего не происходит, и я спешу дальше, шлепая ногами по камню.

Он стоит на возвышающейся платформе. Рядом с ним длинный каменный прямоугольник высотой около бедра и длиной в десять футов.

Черные волосы ниспадают ему на лоб. – Питомец. Ты здесь.

– Дверь была открыта. Это твое логово, – говорю я и чувствую себя глупо, словно сама капитан Очевидность. – Оно… большое.

Он оглядывается, как будто видит его впервые. – Раньше я никого сюда не приглашал. Иначе мог бы украсить.

– Чем же? Средневековой мебелью? Орудиями пыток? – пытаюсь я пошутить.

– Да, было бы неплохо. Никто не ждет испанской инквизиции.

Мне хочется рассмеяться, но в его голосе слышится такая усталость. Он ставит гигантский каменный прямоугольник между нами. Радуясь барьеру, я иду вперед, останавливаясь у края приподнятой платформы.

– Почему ты впустил меня? – Мой голос эхом разносится в пустоте.

– Зачем ты пришла?

Я вытаскиваю правую руку из-за спины и показываю ему кол.

– Ах да. – Он задумчиво проводит рукой по каменной плите, размером и формой напоминающий гроб. Здесь он и спит, в саркофаге. Еще один слой защиты. Даже если бы проникла в его логово, я бы не смогла открыть гроб без посторонней помощи.

– Я ждал этого момента, – говорит он мне и делает паузу, приподняв брови, словно ожидая, когда я войду в свою роль.

– Меня послали убить тебя.

– Знаю.

Я поднимаюсь на помост и обхожу саркофаг. Подхожу достаточно близко, чтобы проткнуть его колом, а значит, он может протянуть руку и свернуть мне шею.

– Я бы не прожил так долго, если бы потерял бдительность, – продолжает Люциус. – Как только увидел Ксавье, сразу понял, что что-то затевается.

Я отпрянула. – Ты знаешь Ксавье?

– Да. Он был создателем Джорджианы.

Джорджиана – вампирша, которую он любил. Та, на которую я похожа. – Он приказал ей убить тебя. Ты убил ее, когда она предала тебя.

– Как видишь, история повторяется.

Я подхожу ближе к Люциусу. Он не двигается. – Почему ты позволил мне приблизиться? Если ты знал, что Ксавье замешан и послал меня убить тебя, зачем ты держал меня здесь? – И не просто держал меня рядом. Трахал, причинял такую сладостную боль, которая нравилась нам обоим. Показал мне мир, который я полюбила.

Он слегка поворачивается ко мне. – Иногда риск того стоит.

Я задираю голову, чтобы не сводить с него глаз, и подхожу ближе. – Стоит ли?

– Я прожил долгую жизнь, Селена. И знаю, когда кто-то этого стоит. – Он проводит пальцами по пряди моих волос, которая выбилась из тугого хвостика. Он улыбается так грустно, что у меня болит сердце. Люциус делает то, чего я никогда не ожидала. Даже за миллион лет.

Он отворачивается.

Кол каким-то образом оказался у меня в руке.

Я подхожу ближе. Сейчас или никогда. Я могла бы убить его. Вот почему он оставил свой склеп открытым. Он мне позволяет.

Я бросаю кол, он падает на пол с громким стуком у его ног.

Люциус смотрит на меня.

– Я не могу этого сделать, – говорю я, и мой голос эхом разносится по каменной гробнице. – Не буду. Меня бы здесь не было, если бы… Ксавье не сказал, что ты убил мою семью, мою стаю. Но потом я встретила тебя и… больше не знаю, чему верить… – Я жду, но он молчит. – Думаю, ты их не убивал.

– Ты хочешь, чтобы я снова все отрицал?

– Нет, – решаюсь я. – Ты их не убивал. Ты и раньше убивал, но не так. Без резни.

– Ты думаешь обо мне лучше, чем кто-либо другой, малыш.

– Это не твой стиль. Может быть, раньше, лет тысячу назад. Но не сейчас.

– Рад, что ты считаешь меня таким цивилизованным. – Свет отражается от его клыков, но он не улыбается.

– Мне и раньше приходилось убивать. Ксавье обучал меня. Для тренировок он находил вампиров, которых я убивала и закалывала. Он сказал мне, что они заслуживают смерти. – Я доверяла Ксавье, но что, если эти вампиры были невинными жертвами, как моя стая? – Значит, я тоже убийца. – Я сглатываю. Люциус все еще не двигается. – Что же нам теперь делать?

Он ухмыляется. – Все зависит от тебя, малыш. Что ты хочешь сделать?

– Думаю… пора прощаться.

Он оборачивается. Лицо у него спокойное, царственное, но глаза печальные. – Вампир и оборотень. Неужели это так невозможно?

Я перевожу взгляд на кол. – Да. Ксавье не обрадуется тому, что я сделала.

– Я разберусь с Ксавье.

Я провожу рукой по лбу, затем опускаю ее к горлу. Моя кожа кажется липкой. – Он выбрал меня, потому что я похожа на Джорджиану.

– Да.

– Он давно это задумал. – Я прикусываю губу. – Мне придется бежать, когда отсюда уйду.

Он переступает с ноги на ногу. – Почему ты думаешь, что я тебя отпущу? – В его глазах вспыхивает красный свет.

– Ты же сказал, что отпустишь. Сказал, что те, кого ты любишь, всегда покидают тебя.

– Они все умирают.

– Я не собираюсь умирать. Пока нет. Я могу бежать. – Сделав глубокий вдох, чувствую головокружение. В этом склепе мне не хватает воздуха. – Мне нельзя здесь оставаться. Вампиры и оборотни не подходят друг другу.

Он неотрывно смотрит на меня, его лицо освещается наполовину светом, наполовину тьмой.

«Ответь же мне», – я хочу встряхнуть его.

– Ты права. Вампир не может влюбиться в оборотня. Это невозможно.

– Я… я просто хотела, чтобы ты знал.

– Я отпускаю тебя, иди… с моим благословением.

Я вздергиваю подбородок и делаю шаг. Как растяпа, я спотыкаюсь о платформу и падаю. В одно мгновение Люциус оказывается рядом со мной и с мрачной решимостью подхватывает. Его запах окутывает меня.

– Селена…

– Нет… – отстраняюсь. Я не такая сильная, как притворяюсь. Если он прикоснется ко мне, я рухну. – Я в порядке. – Я не в порядке. Мой желудок сжимается.

Мое зрение затуманивается, мир сужается до света в конце туннеля. Мне нужно выбраться отсюда, пока я не сделала что-нибудь слабое, например, не разрыдалась, или еще хуже, меня стошнит.

Ноги у меня дрожат, когда направляюсь к выходу, но я справляюсь.

– Селена, – окликает меня Люциус. – Куда ты пойдешь?

Я не оборачиваюсь. – Вернусь на территорию моей стаи. Посмотрю, что с ними случилось.

– Возьми кровь. Она может тебе пригодиться.

– Люциус…

– Возьми, – резко приказывает он, а затем продолжает более нормальным голосом: – И машину. Мой последний подарок тебе.

Я жду, но он больше ничего не говорит.

Я хочу рассказать ему все, что он для меня значит. Вместо этого еле двигаю ногами, мой желудок все еще скручивает.

Он не оборачивается и не смотрит мне вслед.

Спустя пятнадцать минут ночной воздух ударяет мне в лицо, когда, шатаясь, выхожу за дверь. Я добираюсь до «Ламборджини», и прежде чем сесть, меня выворачивает на тротуар.

Несколько охранников выбегают посмотреть.

– Ты в порядке? – спрашивает один из них.

Я машу рукой. – Слишком много выпила сегодня. – Это не так. Я пила только то, что давал мне Ксавье. Наверное, я подхватила какую-то болезнь.

Охранник приносит мне пачку салфеток и бутылку воды, указывает на полиэтиленовый пакет, хранящийся в бардачке. Я прислоняюсь к двери, набирая воздух в ноющие легкие. Было бы отстойно блевать в такой классной машине. Но мне нужно выбраться отсюда.

Тошнота немного проходит, и я успеваю закинуть свои вещи на заднее сиденье.

У меня есть кровь. Не знаю почему, но мне показалось, что ее не стоит тратить впустую. Кровь может помочь мне сражаться. Если Ксавье придет за мной, она мне понадобится.

Чем дальше еду, тем слабее себя чувствую. Должно быть, съела что-то непривычное. Если расставание делает меня физически больной, то я сентиментальная дура. Мы не были вместе так долго. Я не ждала, что это продлится долго, верно?

Я еду быстрее, перед глазами все расплывается. Солнце уже встает.

Сворачиваю с главной дороги и нахожу уединенную стоянку рядом с природной дорожкой. Слабость разливается по моим рукам. У меня ужасно кружится голова. Открываю дверь и слегка вздрагиваю, но мой желудок пуст. Плюхнувшись обратно, я захлопываю дверцу, запираю «Ламборджини» и откидываю сиденье. Сегодня я больше никуда не поеду. Такое впечатление, что меня избили и заковали в свинец.

Высыпаю все из сумочки и тянусь к мобильнику. Я должна позвонить Деклану и выяснить, какие зацепки у него есть на мою стаю, но слишком устала. Я ложусь на спину и натягиваю полотенце на лицо. Просто немного поспать. Совсем чуть-чуть…

Люциус

Холодный воздух обдувает мое лицо. В это время ночи я готовился ко сну, проверяя свою безопасность, закрывая склеп.

Сегодня я сижу, как статуя, склонив голову на колени.

Она ушла от меня.

Я пишу Деклану: «С этого момента докладывай непосредственно Селене». Я даю ему номер телефона, и мобильник с грохотом падает на пол.

Мой склеп все еще открыт, но мне все равно. Пора спать. Месяц рая закончился, и я снова чувствую себя проклятым.

Моя жизнь простирается передо мной, темная, как ночь без луны.

Селена

Сон окутывает меня, едва касаюсь головой подголовника. Я снова оказываюсь в обшарпанной комнате отдыха моей стаи. Старый бильярдный стол стоит в углу. Фотография Анселя Адама отваливается от стены. Со всех сторон доносятся голоса. Снаружи и на кухне. Вся стая соберется здесь и будет есть, болтать, играть в игры, дурачиться всю ночь напролет.

Кто-то зовет меня по имени. Голос женщины, мягкий и легкий. Моя мама. Я не слышала его больше десяти лет. Переступаю порог – и оказываюсь в своей спальне. Я не была здесь с той ночи, когда умерла моя семья. Комната закружилась – я сижу на кровати, выпрямившись, застыв в ожидании. Снаружи кто-то есть. Незваный гость.

– Кто там? – хрипло спрашивает папа. Дверь родительской комнаты открывается. Он готов сразиться с незваным гостем.

«Нет, – я открываю рот, чтобы закричать. – Не выходи – он убьет тебя!»

– Селена? – Мама открывает дверь в мою спальню, чтобы проверить меня. Глухой стук, и отец падает в гостиной. Моя мать поворачивается, дверь открыта достаточно широко, чтобы я могла увидеть вампира, который словно размытое пятно приближается к ней. Он набрасывается на нее раньше, чем она успевает обернуться. Ее голос обрывается, и она падает, голова находится под странным углом. Сломана.

Вампир входит в мою спальню. Я застыла в своей постели, мой разум кричит, а мышцы отказываются реагировать, когда вампир пересекает комнату и приближается кровати. Его огромное тело нависает над моим. – Джорджиана, – говорит он, протягивая руку, чтобы коснуться моих волос. И я ясно вижу его лицо….

Я кричу и вскакиваю с кровати, но он слишком быстр. Он поймает меня…

Комната исчезает, и я снова в клубе стаи. Повсюду на полу валялись трупы. В углу покачивалась старушка. – Это был он, – говорит она. – Это был одноглазый вампир.

Я просыпаюсь. Мое тело дрожит, как будто меня окунули в ледяную воду. Вокруг меня танцевали тени, удлиняясь. Это не рассвет, а закат. Я проспала весь день.

Я заснула и наконец увидела сон…

Тишину нарушает звенящий звук, заставляющий меня подпрыгнуть. Это мой телефон сошел с ума.

Я отвечаю прежде, чем понимаю, что делаю.

– Привет, это во-л-волчица?

Мне требуется секунда, чтобы понять смысл слов с ударением. – Что? Да. Это я. Селена.

– Слава богу, – бормочет Деклан. – Звонил тебе весь день!

Я бросаю взгляд на сиденье машины, где лежал телефон. – Да, я заснула. Очень устала. – Наверно, я сильно устала, раз весь день провалялась без сознания и не слышала звонка.

– Ты с Люциусом?

– Нет, я ушла от него.

Деклан на секунду замолкает. На стоянку въезжает машина и медленно проезжает мимо «Ламборджини». Я поворачиваюсь в кресле и отслеживаю ее траекторию. Это черный седан с тонированными стеклами, водителя я не вижу. Что-то в нем заставляет меня напрячься, но он не останавливается и не паркуется, просто медленно проезжает мимо. Наверное, ошибся поворотом.

Деклан снова заговорил, и я сосредоточилась. – Франжелико хотел, чтобы мы тебе все рассказали. Мы нашли женщину из твоей старой стаи.

– Что?!

– Она пережила резню. Ее забрала другая стая, и она доживала там свои дни. Но она все рассказала о нападении вожакам своей новой стаи. Я могу послать тебе запись.

– Было бы неплохо. Ты ее прослушал? Что она сказала?

– Да, мы прослушали, девочка, – говорит он мягким голосом.

Я с трудом сглатываю, во рту сильно пересохло, и все еще чувствую слабость. – Скажи мне.

– Напал всего один вампир, но он очень сильный.

– Он?

– Она подробно описала его.

У меня так сильно сводит живот, что я сгибаюсь пополам. – Да? – я ахаю. «Пожалуйста, не говори, что это Люциус. Пожалуйста».

– Это не Люциус, – говорит Деклан, словно читая мои мысли. Я откидываюсь на спинку сиденья, меня охватывает такая легкость, словно могу взлететь. Это был не он.

Желудок сжимается, но боль слабеет. Эмоции плохо влияют на мое тело, или я съела что-то плохое… больше суток назад. Мне не следовало так бурно реагировать.

Моим первым инстинктом не должно быть очищение имени Люциуса, но это не меняет того, что я чувствую.

– По крайней мере, я так не думаю, – продолжает Деклан. – Она описала большого, сильного вампира, но у него не было одного глаза.

Головокружение вернулось. – Что? – рявкаю я, сжимая так сильно телефон в руке, что трескается пластик. – У него нет одного глаза? Ты уверен?

– Он носил повязку на глазу, но в борьбе волк ее сорвал. Там, где должен был быть глаз, ничего не было.

Образ из моего сна вспыхивает в моем сознании. Темная фигура в моей детской спальне, преследующая меня после убийства родителей. Одноглазый вампир. Ксавье.

– Ты уверен? – шепчу я. Если это правда, то это все меняет. *Примечание: Кролик – убийца из Кербаннога – вымышленный персонаж из фильма «Монти Пайтон и Святой Грааль».