Текст книги "Эскорт для миллиардера 3"

Автор книги: Ли Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Одри посмотрела на меня.

– Я этому не верю.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил я.

– Мне кажется, ты понимаешь, о чем хотела сказать твоя мать, даже если ты и не хочешь это осознать. И я чувствую то же самое, – сказала она. – Твои дети будут одними из самых богатых детей в стране. Тебе будет необходим рядом кто-то, кто сможет помочь им с частными школами, благотворительными мероприятиями, правильным питанием, с теми вещами, о которых я даже не имею представления. Это не про меня.

– Ты сможешь всему научиться, – произнес я.

– Мне кажется, что мы опережаем события, – сказала она. – Дело в том, что твоя мать сказала, что я хороша для настоящего момента. После этого мне нужно исчезнуть, при этом она даже не знает, кем я являюсь на самом деле.

Она посмотрела на меня и в ее глазах отразилось страдание, а потом продолжила.

– Она предложила расплатиться со мной, Джеймс. После этой поездки. Я бы никогда не пошла на это, но я просто подумала, что ты должен знать об этом.

– Одри. Ты хочешь забрать деньги и просто уйти?

– Конечно, нет, – ответила она. – Но я думаю, что она права, потому что тоже считаю, что не подхожу тебе. Я даже не знаю, что ты хочешь от меня.

– Все, чего я хочу, – сказал я, притянув ее к себе, – это ты.

– Не говори мне таких вещей, – сказала она, и ее глаза наполнились слезами в тоже время, как она прижалась ко мне. – Не смей. Я – ковбой, а ты на кровати. Все это может кончиться плохо.

Она высморкалась еще раз.

– Одри, – сказал я. – Пожалуйста, замолчи и перестань хлюпать носом. Ты же ковбой, помнишь? А ковбои не шмыгают носом.

Глава 5

Одри

Я солгала Дженни, сказав, что буду смелой и разумной. Но, лежа на кровати в голом виде в ожидании прихода Джеймса, я не чувствовала себя смелой и разумной, тем не менее это все, что у меня имелось. Это была моя последняя отчаянная попытка заставить его стать для меня просто Джоном и спасти его от себя.

Не сработало. Он показал мне, кем он был, сказав, что любит меня.

Когда он произнес эти слова, то, с одной стороны, это было лучшее, что случилось со мной в моей жизни, а с другой стороны, самым ужасным. Я не знала, смеяться мне, или плакать. Поэтому я заплакала. Сильно.

И тогда он обнял меня и просто прижимал меня к себе, в то время как я пыталась донести до него мысль, что это не сработает.

Немного погодя, мы удобно устроились на кровати, прижавшись друг к другу, а потом так и заснули. Ни одному из нас не удалось нормально выспаться накануне. Я расположилась в его объятиях, чувствуя себя защищенной, и, наконец-то, впервые в жизни абсолютно счастливой.

Чуть позже я проснулась в своем обычном состоянии – абсолютно парализованной мыслями о будущем.

– Эй, – сказал Джеймс и приоткрыл один глаз, глядя на меня. Улыбка расползлась на его лице. – Эй, я люблю тебя.

Я ничего не могла поделать. Его улыбка была такой заразительной, что я не удержалась и на моем лице расползлась ответная огромная улыбка.

– Эй. Я тоже тебя люблю.

Мы улыбались друг другу, и я поцеловала его жадно, словно изголодалась по нему. И как только в моем сознании промелькнуло слово «изголодалась», мой желудок громко заявил о себе.

– Нам необходимо поесть, – сказал он, ухмыльнувшись мне. – Не хочет ли моя девушка пораньше покушать у бассейна?

Конечно, я могла после ругать себя за это, но я не смогла стереть глупую улыбку со своего лица. Счастье Джеймса было так заразительно, его естественная радость от нашего недавнего раскрытия друг перед другом чувств была так очевидна.

– С превеликим удовольствием, – ответила я.

– Ладно, – сказал он.

– Хорошо, – поддержала я.

Изменения в наших отношениях с Джеймсом, видимо, были настолько заметны, что даже Коул улыбнулся нам в знак одобрения, когда мы, наконец, выбравшись с нашей виллы, направились в ресторан с огромным панорамным бассейном, где к тому времени уже находились Коул и Дженни.

– Хочу заметить, что кто-то сейчас выглядит так, словно занимался сексом и наверстал упущенное, – сказал Коул, усмехнувшись нам.

– Мы не занимались сексом, – сказал Джеймс.

Я видела, как в голове Коула крутились колесики. Кожа Джеймса была чистой и блестящей, а улыбка освещала его лицо.

– Точно нет? – спросил Коул.

Он выглядел пораженным.

– Ты мог с таким же успехом подарить кольцо, братан. Ты спекся.

– Коул, оставь их в покое, – вмешалась Дженни и слегка шлепнула его игриво. – А вы, парочка, идите кушать, а потом приходите поплавать с нами.

Она встала и подмигнула мне. Я обратила внимание, что на ней надет короткий топ и микроскопические черные трусики-бикини. Ее изгибы сочного тела были выставлены на всеобщее обозрение. Коул не мог оторвать взгляд от ее задницы, на его лице можно было заметить благоговейный трепет.

– Я рада, что вы снова выглядите счастливыми, – сказала она.

Они повернулись и, держась за руки, направились к бассейну. Я заметила, что Дженни действительно была одета в такие стринги-бикини, которые грозились привести ее к беде. Коул решительно положил свою руку на ее задницу, а она повернулась и подмигнула мне еще раз прежде, чем надеть свои глаза солнцезащитные очки–авиаторы.

Надо отдать ей должное, она, видимо, относилась беззаботно к жизни с Коулом Брайсоном, как кошка к игрушке. Но со стороны казалось, что ему это нравилось. Даже очень.

– Даже не смей смотреть на нее в этом бикини, – произнесла я с упреком в сторону Джеймса.

– Да никогда, – сказал он, смеясь. – Но я мог бы купить тебе такой же.

Мы держались за руки, пока наполняли свои желудки. Я чувствовала такое облегчение от того, что была снова с ним, радуясь, что наша связь с ним восстановилась.

Даже если я и пережила всего лишь одну ночь, но самую долгую за всю мою жизнь, я не позволяла себе думать обо всех тех плохих вещах, которые оказались на обратной стороне моих чувств к нему. Я не могла испортить момент.

Все было бы замечательно, если бы я могла позволить себе игнорировать все, кроме Джеймса. Я никогда прежде не видела его таким счастливым, таким спокойным. На этот раз, я не собиралось быть той, которая лишит его этого.

Мы заказали коктейль «Маргариту», рыбные тако (прим. мексиканский бутерброд, только вместо хлеба – тортильи, свернутые в трубочку, а начинка может быть самая разная – мясо, рыба, колбаски и т.д.), и рис, приправленный карри. Мы съели все до последней крошки.

– Я думаю, что пойду ко дну, как только попаду в бассейн, – сказал Джеймс, отодвигая от себя пустую тарелку.

– Оно того стоило, это точно, – произнесла я. – Пальчики оближешь.

Он взял меня за руку и лучезарно улыбнулся. От его прикосновения через мое тело прошла волна тепла, под его взглядом я плавилась. Как только я подумала, что уже ничего неспособно разрушить наш с Джеймсом мыльный пузырь, на наш столик упала тень от стройной фигуры Селии Престон.

– Мама, – проговорил Джеймс вместо приветствия. – Ты появилась не совсем удачно и испортила очень приличную еду.

– Вы смотритесь гораздо счастливее, – сказала она, полностью игнорируя его комментарий. Она посмотрела на наши переплетенные руки и на пустые бокалы из-под «Маргариты».

– Так и есть, мама, – сказал Джеймс.

Он смотрел на нее, и его лицо было ясным и спокойным.

– На самом деле, я никогда не был так счастлив.

Если его прямота и шокировала ее, то она не позволила себе показать это, на ее лице не дрогнул ни один мускул. Конечно, это могло быть следствием всех ее пластических процедур, которые она сделала еще до свадьбы, но я не могла сказать этого наверняка.

– Как я за вас рада,– сказала она, послав мне гневный взгляд.

У меня появилось нехорошее предчувствие, что мне еще предстоит выслушать от нее кое-что чуть позже.

Когда вы отдыхаете с миллиардерами, никто не беспокоится о том, каков будет счет. Пожилые гости, такие как Мистер и Миссис Престон, сидели под зонтами, играя в карты и потягивая бесконечное количество белого вина. Миссис Престон периодически бросала в мою сторону недовольный, хмурый взгляд, а я притворялась, что не замечаю его в блеске тропического солнца.

Остальные пили ромовый пунш, который без перерыва приносил обслуживающий персонал, одетый в белые одежды. К тому времени, когда солнце начало садиться, некоторые из сильно богатых гостей, разместившихся вокруг панорамного бассейна, уже были сильно пьяны. Мне почти было жаль, что там не было дежурного спасателя.

Лично мне спасатель не требовался, так как я держалась за Джеймса, словно он был моим личным плавучим средством. Он прижал меня к стенке бассейна, и его руки обвились вокруг меня, а прозрачная, как хрусталь вода, плескалась об его огромную шикарную грудь.

На самом деле, к стене меня прижимала его большая эрекция.

– Ты знаешь, что в данный момент мы не можем заняться сексом прямо здесь, – напомнила я ему, когда он наклонился и поцеловал меня снова.

– Что? – спросил он, улыбаясь мне. – А, ты про это.

Он сильнее вжался в мое тело между моих ног, и я застонала, а потом я, подумав получше, шлепнула его.

– Остановись, – сказала я.

– Я, правда, не могу остановиться, – сказал он. – Ты чертовски сексуальна в бикини.

Я засмеялась.

– Я оценила и твои слова и тебя самого, но тебе все же надо взять себя в руки. Так, чтобы мы, по крайней мере, смогли бы добраться до нашей виллы без того, чтобы люди обращали внимание на твою промежность.

– Тогда давай останемся здесь, – сказал он, толкаясь в меня снова.

– Мне необходимо помочь тебе с этой штуковиной, – сказала я смеясь. – Похоже, что она сейчас взорвется.

– В данный момент я не могу отказаться от такого предложения, – сказал он.

Он отстранился и отошел от меня чуть в сторону.

– Мне нужна минута, чтобы успокоиться. Затем я закину тебя на свое плечо и отнесу домой.

Я переплела свою руку с его.

– Мне это подходит.

Мы наблюдали за тем, как Коул и Дженни вступили в жестокую схватку с Тодом и Иви в конкурсе на самый большой всплеск. В перерывах между прыжками, они заливали в себя текилу.

– Похоже, что Дженни подружилась с Иви, – сказала я.

– Четыре текилы и с тобой сделают то же самое, – сказал Джеймс.

Коул подпрыгнул и сделал огромную «бомбочку» в бассейне, от которой помимо взрыва брызг пошла еще и ударная волна. Дженни захлопала в ладоши и стала подрыгивать вверх и вниз на бортике бассейна. Когда Коул начал выходить из воды, она потянулась к нему, чтобы ударить ему по ладони в жесте торжества, типа «дай, пять». Вместо того чтобы ударить ее по ладошке, Коул затащил ее в бассейн и крепко поцеловал.

– Мне кажется, что Коул влюбился в нее, – неожиданно сказал Джеймс. – Я не знаю, если, конечно, он понимает значения этого слова.

– Он никогда не состоял в отношениях? – спросила я.

– Ни в одном, которое бы длились более двух недель.

Мы понаблюдали за ними еще пару минут. Их руки обвились вокруг тел, они оба выглядели беззаботными и счастливыми. Джеймс вновь повернулся ко мне.

– Я хочу, чтобы ты уехала со мной, когда мы вернемся.

– Джеймс, я не могу. Мой брат, моя мать, другие вещи, о которых мы даже и не говорили —

– Меня не волнует, – сказал он, прерывая меня. – Мы возьмем твоего брата с собой. С остальным разберемся.

– Я не знаю, что сказать.

– Тогда не говори ничего, – сказал Джеймс, пожав плечами. – Или просто скажи «да».

Он не понес меня на нашу виллу, как грозился ранее, но мы практически добрались до нее бегом.

Я позволяла себе наслаждаться моментом. Может быть, жаркое солнце добило меня, или, возможно, большое количество ромовых пуншей, но я не разрешала себе даже думать о всех тех плохих вещах, которые могли встретиться на нашем пути. Я думала только о нем.

– О Боже, ты нужна мне, – сказал он.

Джеймс поцеловал меня, как только мы вошли в дверь, его руки скользили вдоль моего тела, но мой мокрый купальник все еще оставался на мне.

Затем он неожиданно остановился, провел руками по моим волосам и посмотрел на меня своими горящими голубыми глазами.

– Пожалуйста, никогда не уходи от меня снова, как ты это сделала прошлым вечером. Мое гребаное сердце этого не переживет, Одри. Я серьезно.

Я закусила губу.

– Я знаю, что ты никак не поймешь, но я сделала это, чтобы защитить тебя.

– Убегая от меня, ты не защищаешь. Мне необходимо, чтобы ты была рядом.

Он пытался заглянуть мне в глаза?

– Ты понимаешь?

– Да, но – .

– Никаких «но», – сказал он, убирая от меня руки и делая шаг назад. – Я говорю тебе о том, что нужно мне. Мне необходимо знать, что ты тоже меня любишь и собираешься остаться со мной.

– Я не могу обещать тебе этого, – произнесла я, ощущая, что чувство эйфории моментально исчезло. На его место вернулись мои многократные и неприятные сомнения. – Я не знаю, смогу ли я. А что, если мне кажется, что я не для тебя? Я люблю тебя, и хочу, чтобы у тебя в жизни было все, чего ты достоин. И это, точнее всего, не я.

– Ты думаешь, мне не все равно, – выплюнул он слова, – что думают мои родители? Когда я впервые понял, что испытываю к тебе чувства, то испугался. Но не из-за родителей, а из-за боязни за тебя. Я не хотел просить тебя остаться со мной, потому что знал, что они не будут справедливо к тебе относиться.

Он помолчал, а потом продолжил.

– Но теперь, когда я знаю, что ты любишь меня, и мы вместе, то даже и не беспокоюсь об этом. Именно поэтому я позволяю, так или иначе, тебе сделать выбор: хочешь ли ты подвергать себя неприязни моих родителей, конечно. Потому что это будет справедливо и это будет твой выбор. Но если ты думаешь, что я позволю тебе выбирать то, что лучше для меня, то ты – больная на всю голову, потому что я и так знаю, что нужно мне. Это ты. Я выбираю тебя.

Он скрестил руки на своей мощной, обнаженной груди.

– И больше никак!

– Джеймс, то, о чем твоя мать говорила со мной о будущем, имеет смысл, – сказала я, настаивая на своем. – У твоих детей денег будет больше, чем у тебя. Пугающее количество денег. А я – гребаная шлюха, Джеймс. Люди узнают обо мне. Ты не можешь позволить, чтобы у твоих детей мать была шлюхой.

Неожиданно, от высказанной вслух правды, что-то внутри меня надломилось, и горячие слезы ручьями хлынули по моим щекам.

– Перестань.

Он подошел, обнял, и притянул меня к своей груди.

– Если нам посчастливится заиметь детей, то им повезет иметь такую маму, как ты … их это не будет волновать, Одри. Мы будем учить их жить обычной жизнью. В реальном мире приходится делать выбор. Иногда это выбор бывает слишком труден. Но ты его делаешь, чтобы защитить людей, которых ты любишь больше всего на свете.

Он с неистовой силой прижал меня к себе, а я прижалась к нему.

– Потому что это и есть настоящая семья. Они будут счастливы принять тебя такой, какая ты есть, Одри. Так же как и я.

Глава 6

Джеймс

«Они будут счастливы принять тебя такой, какая ты есть, Одри. Так же как и я.»

После того, как я выложил все карты на стол, у меня перехватило дыхание. Я любил ее, и мне хотелось, чтобы она знала, что все это не временное развлечение.

Я хотел чертовски большего, чем уже есть.

– Ничего, если я снова поплачу? Парочку минут? – спросила она, прижавшись ко мне.

– Ну, только парочку, – сказал я. – Мы в отпуске, в конце концов.

Она кивнула и прижалась к моей груди.

– Я даже не думала, – сказала она, всхлипывая. – Я не знала, никогда даже не надеялась —

– Все в порядке, – произнес я, поглаживая ее по голове. – Мы сейчас вместе, и все будет хорошо.

Через пару минут, как и обещала Одри, она успокоилась и отстранилась от меня, вытирая глаза.

– Я такая бестолочь, – сказала она и засмеялась.

– Ты такая горячая бестолочь, – поправил я ее, скользя своими пальцами вниз по ее коже.

В данный момент Одри явно замерзла, так как она почти вся была покрыта гусиной кожей, и наши купальные костюмы были еще мокрыми.

– Мне кажется, что на заднем дворе есть джакузи. Хочешь пойти?

– Отличная мысль, – сказала она.

Я взял ее за руку и повел через весь дом в небольшой, закрытый от посторонних глаз забором двор, где находилась большая гидромассажная ванна с летним душем. Мы оба забрались в нее, и я почувствовал, как струи горячей воды бьют по моему телу. Это было потрясающе. Я притянул Одри к себе, положив свои руки на верхнюю часть ее бикини.

– Нас ведь никто не увидит здесь, правда? – спросила она, глядя на высокий забор.

Прежде чем я успел ей кивнуть, она уже сняла верх своего бикини и отбросила его в сторону. Ее груди были округлыми и сочными, ее соски уже затвердели от холода. На ее коже загар еще не проступил. Она встала и сняла с себя и нижнюю часть купальника, также отбросив его в сторону, а затем направилась ко мне.

Все это длилось так долго. Должно быть, она тоже почувствовала это. Необходимость.

Не говоря ни слова, она наклонилась и притянула мое лицо к своему, вовлекая меня в глубокий, насыщенный поцелуй. Наши языки переплелись, и я снова стал твердый, как камень. Она быстро потянулась к моим плавкам и стащила их вниз, умело взяла мой член в руку, поглаживая его вверх и вниз в горячей, пузырящейся воде. Другой рукой она с нежностью погладила мои шары, в то время как ее язык ласкал мой, что сводило меня с ума.

Я был таким твердым, аж до боли.

– Бедный, малыш, – сказала Одри, все еще поглаживая меня. – Я тут плакала, а тебе просто нужно было немного внимания.

– Я в порядке, – сказал я хриплым голосом. – Это стоило ожидания.

Она продолжала работать своими руками с моей плотью, и я начал машинально толкаться к ней, даже не совсем осознавая, что делаю.

– Я хочу почувствовать тебя глубоко внутри себя, – сказала она.

Она отпустила меня, встала рядом со мной, а потом развернулась в джакузи ко мне спиной так, что теперь ее лицо было повернуто к патио, а ее попка оказалась прямо напротив меня.

– Возьми меня сзади, – приказала она.

Стон слетел с моих уст прежде, чем я даже попытался поудобнее устроиться.

– Детка, я так долго не продержусь, – сказал я, поглаживая ее великолепную попку. Она немного раздвинула свои ноги, готовясь принять меня. Пузырьки в джакузи, нежно массируя мои шары и огромную эрекцию, только усиливали мое возбуждения, и я, разместившись напротив ее входа, почувствовал, какой же влажной она уже была. Я потерся об нее своей твердостью, тем самым смазав себя, и стал от этого трения настолько твердым, что готов был тут же взорваться.

Она потянулась вниз и взяла мою плоть, направляя ее к своему входу, сначала немного введя меня внутрь, а потом начала опускаться на меня, слегка наклоняясь вперед. Стон сорвался с ее губ в этот момент, когда она сделала несколько движений своими бедрами, чтобы убедиться, что я вошел в нее во всю длину.

Как же хорошо было чувствовать себя в ней сзади, что я почти кончил только от одной мысли об этом.

– Черт возьми, – пробормотал я.

Она откинулась назад так, чтобы я находился прямо позади нее, войдя глубоко в нее по самые шары. Я схватил ее за бедра и за задницу, начав толкаться. Каждый удар в нее заставлял меня стонать, ее мышцы плотно сжимались вокруг меня, и наши тела, ударяясь друг о друга, создавали вокруг себя водоворот из воды и брызг. Каждый толчок приближал меня к потере реальности. Она оттолкнулась назад ко мне, и я положил одну руку ей на спину, удерживая ее и продолжая вбиваться глубоко в нее, почти жестко. Я хотел входить в нее бесконечно, и в тоже время желал закончить эту сладкую муку. Я хотел, чтобы она повернулась ко мне лицом, чтобы я мог поцеловать ее. Мне не хотелось бы, чтобы она когда-нибудь отказалась от этой позиции в будущем.

– Джеймс, – простонала она. – О, Боже, мой. Я хочу почувствовать, как ты взрываешься во мне.

Я толкнулся в нее сильнее и глубже, наши тела бились друг о друга, как вода бьется о камень. Ее тело было таким тугим, выжимая из меня все до последней капли. Я безжалостно вбивался в нее, каждый раз входя все глубже и глубже. Ее тугое тело растягивалось, вмещая меня, двигаясь вместе со мной. Я схватил ее за ягодицы и сжал их.

– Боже мой, – сказал я, ощущая приближение взрыва.

– Джеймс, – закричала она, и ее тело сжалось и задрожало вокруг меня.

– Я охренительно тебя люблю, – произнес я и взорвался.

Через какое-то время я вышел из Одри, тяжело дыша.

– Это было изумительно, – сказал я.

Если бы мы сейчас продолжили заниматься сексом, то мы не смогли бы остановиться. Мы вернулись назад в дом, когда, наконец, пришли в себя.

– Что?

– Теперь мы спокойно можем говорить о нас. О том, что мы вместе. Я думаю, нам даже будет лучше, что теперь мы официально вместе.

Я медленно провел своими пальцами по ее обнаженным плечам, испытывая восторг от того, что просто играю с ее длинными волосами и прикасаюсь к ее прекрасной, гладкой коже.

– Ты думаешь? – спросила она.

– Я знаю, – ответил я.

– Мы обязательно должны присутствовать на ужине сегодня вечером? Не будут ли все слишком пьяными к тому времени? – спросила она. – Я бы хотела остаться здесь.

Я вздохнул и лег на спину. Вся наша компания сегодня пила весь день, не останавливаясь.

– К сожалению, Престоны не напиваются до скотского состояния, потому что профессионально злоупотребляем алкоголем. Мы должны присоединиться к ним. Тод хочет, чтобы я приложил усилия, пока нахожусь здесь.

– Ладно. Но меня беспокоит то, как твоя мать смотрит на меня с тех пор, как мы приехали сюда, – нервно сказала Одри. – Я нахожусь под ее пристальным вниманием. Я точно могу это сказать.

– Я защищу тебя от нее, – произнес я. – Одри, ты должна привыкнуть к этому. Она никогда не изменится.

– Нет, – сказала Одри, глядя в потолок. – Она точно не изменится, как не изменится и моя мать.

– Наверное, ты права, – ответил я, переплетая наши пальцы. – Так что давай просто держаться подальше от них обеих.

Она улыбнулась, и я пальцем провел по контуру ее челюсти.

– Я еще раз обращаю твое внимание на то, что я сказал по поводу Калифорнии. Тебе там понравится, да и Томми тоже. Там всегда отличная погода, за исключением смога и, пожалуй, пробок. Зато у нас там куча прекрасных ресторанов.

Она ничего не сказала мне в ответ, и стук моего сердца отдавался у меня в ушах.

– Томми очень нравится в «Новых Горизонтах», – произнесла она неуверенно. – Я не знаю, как он отнесется к такому переезду.

– Мы не должны переезжать прямо сейчас. Ты можешь поехать туда на несколько дней, и мы присмотрим для него место проживания. Я уверен, мы сможем найти для него идеальное место, которое находилось бы рядом с моим домом.

Одри по-прежнему разглядывала потолок.

– А чем я буду заниматься? Где я буду жить? Предполагаю, ты не захочешь, чтобы я открывала офис «AccommoDating» на западном побережье, так ведь?

Хоть она и рассмеялась, но я точно мог сказать, что она чувствовала себя неловко.

– Одри, ты можешь жить со мной, а Елена пусть держит под своим контролем «AccommoDating», но не тебя.

Я крепко сжал ее руку.

– Но я не могу просто жить за твой счет, – сказала она, так и не глядя на меня. – Это глупый план на пятилетку.

– Небольшая страна могла бы прожить за мой счет, – произнес я. – Это все ерунда.

Наконец, она посмотрела на меня.

– Для меня это не ерунда.

– Мы снова возвращаемся к теме ковбоя? – спросил я, чувствуя, что у меня начинает болеть голова.

– Типа того, – ответила она и выпрямилась. – Это ни больше и не меньше означает, что я должна … быть на содержании у кого бы то ни было, а это не мудрый шаг. Я могу тебе надоесть или ты попадешь под машину, а я должна позаботиться о Томми, чтобы ни случилось. Ты не можешь быть моей работой, Джеймс.

Я взглянул на нее, позволяя иронии этих слов просто повиснуть в воздухе. Она слегка ударила меня и закатила глаза.

– Ты понял, что я хотела сказать.

– Я сделаю все, чтобы о Томми заботились до конца его жизни. Я знаю, как это важно для тебя, – произнес я.

Если я не мог дать ей нечто другое, то, по крайней мере, душевное спокойствие я мог ей обеспечить.

– И я могу выделить тебе твое собственное пространство, если ты этого захочешь.

– Нет, это не то, чего я хочу, – сказала она быстро. – Но я еще не сказала «да». Я не готова разрушить твою жизнь.

– Я собираюсь продолжить заниматься тобой. Большая часть моей стратегии на эту неделю – секс и выпивка, с помощью которой я планирую выйти победителем, – сказал я и сжал ее руку. – Послушай, поехали в Калифорнию. Я знаю, что ты предпочитаешь, чтобы для тебя все было ясно и понятно. Кроме того, я немного не из твоей ценовой категории, Одри. Мы не можем делить расходы пополам. Мало кто может позволить себе делить со мной расходы пополам. Ты просто должна принять меня таким, какой я есть, и смириться с тем фактом, что у меня есть деньги.

– Я принимаю тебя таким, какой ты есть, – сказала Одри. – Но я не могу притворяться, что это также и моя реальность, Джеймс. Я должна сама о себе позаботиться. Ты был щедр и добр ко мне. Но мы же вместе только неделю, поэтому тебе не следует давать обещания на будущее. Тебе необходимо обдумать все как следует.

– Ты сомневаешься в своих чувствах ко мне, даже если они были в течение короткого времени? – спросил я.

– Нет, – ответила она, – Это и ежу понятно. Ты как полный комплект, Джеймс, а я —

– Именно то, что я искал всю свою жизнь, – сказал я.

Она ошеломленно и немного настороженно смотрела на меня.

– Послушай меня, Одри. Мой брат сказал мне на прошлой неделе нечто такое, что заставило меня задуматься. Он сказал, что: «Когда ты, наконец, понимаешь, что ты хочешь, то ты, в значительной степени, уже готов … любить … по-настоящему».

На самом деле, Тод сказал мне, что: «Когда ты, наконец, понимаешь, что ты хочешь, то ты, в значительной степени, уже готов к браку «навсегда». Но я не хотел напугать ее до потери сознания, зная, какой пугливой по натуре она была.

– Я понял, что я хочу. Я готов любить по-настоящему, так что не волнуйся за меня. Тебе необходимо понять к чему готова ты.

Она сделала глубокий, судорожный вдох.

– Я хочу быть с тобой, Джеймс, – сказала она. – Больше всего на свете. Но никогда в своей жизни у меня не было никого, кому бы я могла доверять, кроме Томми. Я всегда заботилась о себе сама. Поэтому у меня всегда были заниженные ожидания по отношению к другим людям, так как, когда они разочаровывают вас, это приносит меньше боли. Я хочу доверять тебе и быть с тобой. Понимаешь ли ты, что я понятия не имею, как это сделать.

– Конечно, – сказал я, – Я тоже не знаю. Я полагаю, что ты просто продолжай делать то, что делала.

– Ага, – сказала Одри.

– Это означает «да»?

Глава 7

Одри

Я мысленно послала оплеуху своему здравому смыслу за его покорность, и кивнула Джеймсу.

– Да, – подтвердила я. – Это значит «да».

Джеймс притянул меня в свои объятия, где я чувствовала себя в безопасности и любимой. Я была потрясена глубиной его чувств ко мне.

Я знала, кем он был сейчас, и знала, что произойдет дальше.

Хотя мне и было страшно позволить себе быть уязвимой, но моя любовь к нему перевесила мой страх. Мои чувства были похожи на бурные волны, которые утягивали меня в пучину за собой. Если бы моя борьба с ними оказалась более тяжелой, то я бы не выдержала и погибла. Сейчас я знала это. Я пыталась убежать от него, и все без толку. Избегание могло только навредить нам обоим.

Я должна была быть сильной, но сильной по-другому, нежели я привыкла.

На ужине все были уже хорошо поддатыми, и ничто не говорило о том, что все это скоро закончится. Коул схватился за бутылку «Patron» и начал разливать текилу по рюмкам, передавая их в разные концы длинного стола.

– За опохмел! – сказал он. – Эта поездочка может пройти под девизом «Алкоголь и веселье».

Я наблюдала за тем, как каждый из гостей брал свою рюмку, в том числе и Миссис Престон. Она кинула на меня быстрый взгляд, и я уже была настороже.

– Я бы хотел сказать тост, – произнес Тод и встал. – Прежде всего, я хочу поблагодарить Иви за то, что согласились выйти за меня замуж. Я бы сломался, если бы она сказал мне «нет».

Он наклонился и поцеловал ее, и все закричали и захлопали.

– Во—вторых, я хотел бы поблагодарить моих родителей и родителей Иви за организацию такого красивого свадебного торжества. Оно было прекрасным во всех отношениях. Спасибо за организацию и за то, что вы оплатили его.

После этих слов все засмеялись.

– В—третьих, я хотел бы поблагодарить моего брата Джеймса за то, что он согласился быть моим шафером и нашел время в своем напряженном графике, чтобы в кои-то веки отправиться в отпуск. У меня есть подозрение, что я должен поблагодарить его девушку, Одри, поскольку Джеймс никогда не был таким спокойным в своей жизни. Так выпьем за Джеймса и Одри. И аплодисменты всем вам за то, что присоединились к нам в этом радостном событии. За опохмел! – крикнул Тод и опрокинул в себя рюмку.

– За опохмел!

Все чокались и пили свою текилу, за исключением меня. Селия внимательно следила за мной, и это заставило меня задуматься о том, что оставаться трезвой было все же правильным решением с моей стороны.

После тоста Дженни наклонилась ко мне.

– Может, прогуляемся? – спросила она.

– Конечно.

Она взяла меня за руку, и мы направились из прибрежного ресторана в основную часть курорта.

– Мне просто необходимо немного пространства, – сказала она, оглядываясь на наш стол.

Коул разговаривал с Джеймсом и Тодом.

– Все в порядке? – спросила я.

Она покачала головой.

– Нет. Не в порядке.

Я решила подождать с расспросами, пока мы не нашли отдельную ванную комнату, в которую вошли и заперли за собой дверь. Дженни, как всегда, выглядела превосходно в черном платье в пол, а ее кожа, покрытая свежим загаром, светилась. Ее волосы свободными локонами спадали по плечам.

– Что случилось? – спросила я.

– Коул, – ответила она. – Он сказал, что не хочет, чтобы я возвращалась на работу после этой поездки.

Я дала ей время, чтобы она все рассказала мне, когда сочтет нужным.

– Он сказал, что хочет меня только для себя.

Ее сочно накрашенные губы опустились в недовольной гримасе, и она смахнула навернувшиеся слезы.

– Разве это плохо? – спросила я. – Ты не хочешь быть только его?

Дженни выглядела мрачной.

– Это не так, – ответила она.

Дженни стиснула зубы, и затем исследовала их в зеркале на наличие губной помады на них.

– Он пообещал мне кучу всего. Что он купит мне квартиру, машину, какую я захочу, и бла, бла, бла.

– Ох, да.

Я молчала, пытаясь понять, почему же она расстроилась из-за этого. Дженни жила в паршивой однокомнатной квартире в Дорчестере. Она всегда хотела богатого Джона, который выкупил бы ее и оставил в качестве любовницы.

– А что в этом плохого?

– Да, это очень плохо, Дри, – сказала она. – Потому что это не то, чего я хочу.

– А что ты хочешь? – спросила я в замешательстве.

– Большего, – ответила Дженни и закатила глаза. – Боже, ты думаешь, что я какая-то непрофессионалка. Мне не следовало отправляться в эту поездку.

Я потерла руку.

– Все хорошо, Дженни. Ты сказала ему, что ты чувствуешь?