Текст книги "Книга камней"

Автор книги: Лэйна Дин Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

– А как я могла не подумать?

Гэйлон быстро шагнул к ней по толстому ковру.

– Это дело не имеет к Ксенаре никакого отношения. Именно на меня напал убийца, и я имею право наказать его… или ее.

– Но только я в этой стране имею право вершить правосудие, – холодно ответила Джессмин. – Только я могу налагать наказания, после того как выслушаю показания свидетелей и рассмотрю улики.

– Но что хорошего это принесет? – требовательно спросил Гэйлон. – Кроме потери времени, мы лишь продлим наши собственные страдания.

Королева упрямо стиснула зубы:

– Я вовсе не уверена в вине леди Д'Лелан.

– Не уверена?! Спроси Дэви. Он был там. Если бы не он, она бы убила меня!

– Но почему? – негромко спросила Джессмин. – Что ты такого ей сделал, чтобы она стремилась отомстить?

Гэйлон не нашелся, что ответить, и Дэви понял по его глазам, что король сдался.

Джессмин тем временем высоко подняла голову.

– Я не верю в то, что Сандаал могла убить ребенка. Я считаю, что ее единственное преступление – это покушение на жизнь короля. В любой стране это тяжкое преступление. Но, поскольку мы – виннамирцы, которых почитают слабыми за нашу человечность и глупыми – за нашу тягу к простой и скромной жизни, мы также можем позволить себе еще один недостаток – милосердие.

– Я очень сильно в этом сомневаюсь, – неожиданно заговорил молчавший до сих пор Нильс Хэлдрик. – Подумайте хорошенько, ваше величество. Если вы проявите снисхождение, вы потеряете уважение и авторитет. Здешние жители жестоки, и это хуже всего. Здесь, в Ксенаре, публичные казни считаются лучшим развлечением. Никто не скажет вам спасибо за то, что вы спасете леди Д'Лелан… скорее, наоборот.

– Я не хочу, чтобы она умирала, – упрямо возразила Джессмин. – Она многие месяцы верно служила нам…

– Потому что это входило в ее планы, – вступил Гэйлон. – Мы никогда больше не сможем доверять Сандаал, как бы это все ни закончилось. Я не желаю, чтобы она была где-то поблизости, выжидая еще одного удобного случая.

– Тогда мы отправим ее в изгнание, – поспешно предложила королева. – Куда-нибудь подальше.

Гэйлон в поисках поддержки посмотрел на Нильса, а Дэви вдруг увидел в глазах Джессмин тень сомнения. Даже члены королевской семьи обязаны соблюдать законы страны, которой они правят. Этот жестокий, неумолимый факт неожиданно стал окончательно ясен королеве.

– Покушение на жизнь короля, – мрачно подтвердил лекарь, – является тягчайшим преступлением. – Он выпустил локоть посланника и подошел к королеве, несмело взяв ее узкие ладони в свои. – Вы очень многое сделали, миледи, чтобы завоевать симпатии самых авторитетных домов и кланов страны. Так не разрушайте же того, что досталось вам с таким трудом, не выбивайте почву у себя из-под ног. Если после всего этого вы покажете себя глупой и сентиментальной женщиной, все пойдет прахом. Последняя из королев, которая правила Ксенарой, сделала точно такую же вещь, какую вы намереваетесь совершить, и ее правление окончилось катастрофой.

Потрясенное выражение, появившееся на лице Джессмин, заставило Дэви испытать острую сердечную муку, хотя он еще не до конца осознал неизбежность казни Сандаал. Все эти тонкости, о которых шла речь, мало его трогали: он только представлял себе тело Сандаал – такое же холодное и безжизненное, как тело маленького Робина.

Это видение заставило его содрогнуться. Он и думать не осмеливался о том, что ее прекрасные черные глаза закроются навсегда. Все недолгое время их знакомства Сандаал постоянно ставила его в тупик, заставляя гадать, каковы же ее истинные чувства и побудительные причины. То она была задумчива и добра, то вдруг становилась холодной до жестокости, и все же мысль о том, что он может ее потерять, доставляла герцогу такие муки, что переносить их было почти не под силу.

Великий посланник наконец тоже заговорил. Его голос был слабым, но слова он выговаривал отчетливо:

– Совет во главе с королевой должен собраться утром. Мы не можем терять ни одной минуты, поскольку к настоящему времени весь город уже знает, что произошло во дворце. И за нами будут наблюдать особенно пристально, ожидая, какова окажется наша реакция, не проявим ли мы слабости, не заколеблемся ли.

– Мы… – с горечью произнесла Джессмин. Ее лицо вытянулось и побледнело. Только она могла принять решение, и тяжесть вины ложилась на ее плечи. – Пусть, по крайней мере, леди Д'Лелан переведут из темницы во дворец.

– Это невозможно, миледи, – объяснил Эовин. – Есть… сведения, которые мы должны узнать.

Королева отлично поняла, на что намекал посланник. Если бы это было возможно, она, наверное, побледнела бы еще сильнее. Дэви же ощутил страх. Почувствовав на себе взгляд королевы, он поднял на нее глаза. Джессмин ничего не сказала, но от ее взгляда герцогу Госни стало еще тяжелее.

– Спокойной ночи, милорды, – с горькой иронией произнесла Джессмин и величественно пошла по коридору прочь. По пятам за ней следовала верная Катина.

В отсутствие света все чувства Сандаал до предела обострились. Звуки и запахи навалились на нее. Сквозь толстую дубовую дверь просачивались в ее камеру тихие мучительные стоны, а временами из большой залы доносились отчаянные вопли. От этих звуков на лбу Сандаал, несмотря на холод и промозглую сырость, выступили капли холодного пота. В ноздри заползала терпкая вонь, такая плотная, что она почти задыхалась.

Сандаал лежала в углу на подстилке из мерзкой гнилой соломы, которая давно стала убежищем для насекомых. Вот по ее ноге поползло что-то крошечное и многоногое, и Сандаал, вскрикнув, вскочила так быстро, как только позволяли ей тяжелые цепи на руках. Но от насекомых некуда было деться. Она сделала всего лишь несколько шагов, и ее остановила сырая скользкая стена, и Сандаал опустилась возле нее на корточки, чувствуя в горле рыдания, которые никак не могли вырваться наружу.

Она, впрочем, понимала, что слезы ей не помогут. При мысли об этом она почувствовала гнев, который вытеснил из ее сердца жалость к себе. Она сама сделала выбор и, думая о последствиях, припасла склянку с быстродействующим ядом. Даже если бы ее попытка удалась и Гэйлон Рейссон пал от ее руки, у нее было слишком мало шансов на спасение. Она знала, что смерть является высшей, конечной целью всего живущего, и все же предпочитала быструю, благородную смерть от меча стражника возможности очутиться под ножом на столе палача. Склянка с ядом хранилась в ее комнате и была компромиссным вариантом между этими двумя наиболее вероятными исходами, средством с достоинством отступить после убийства Гэйлона, но увы – она была вне пределов ее досягаемости.

В крошечном оконце, прорезанном в двери камеры, замерцал тусклый свет. В замке загремел и повернулся ключ, дверь отворилась, и в свете факела закачалась странная уродливая тень. Человек, державший факел, неуклюже заковылял к ней, загребая ногами солому на полу. Сандаал показалось, что его левая нога намного короче правой и поэтому он ходит, выбрасывая здоровую ногу далеко в сторону. Как и Джейк, этот человек был без рубахи, а его торс и руки выглядели огромными и мускулистыми, какова бы ни была причина его хромоты.

– Пошли, крошка. – Сильные пальцы сомкнулись на закованном в железо запястье Сандаал. – Джейк зовет тебя.

Чувствуя, как паника охватывает ее, Сандаал попыталась бороться, но сразу сдалась. И хотя она больше не сопротивлялась, напротив – шла почти охотно, колченогий тюремщик, казалось, испытывал особое удовольствие, постоянно дергая ее за руку. Когда же она внезапно споткнулась и упала, он несколько шагов волок ее за собой по полу, не давая подняться.

– Эй, Робет, будь добрым малым, – прорычал Джейк от жаровни с углями.

Робет потащил ее за собой тем же манером, и Джейк понимающе усмехнулся. Теперь Сандаал лучше рассмотрела его. Он по-прежнему был без рубахи, как и его помощник, но весил, должно быть, вдвое больше калеки. Его обнаженные руки и грудь блестели, но на этот раз не от пота, а от свежей крови. Не в силах справиться с собой, леди Д'Лелан бросила взгляд на стол. Последняя жертва мастера-дознавателя все еще лежала на тяжелой дубовой крышке, но человек был мертв.

Сначала они отрезали ему руки и ступни, которые валялись тут же на полу вместе с вырванным языком и глазами. Кровь стекала со стола по специальным желобам и капала в подставленные ведра. Оба ведра были почти полны. От страха и отвращения Сандаал затошнило.

– Я… я скажу вам все, что вы хотите, – пробормотала она, не сводя глаз с окровавленного тела.

– Конечно, миледи, – ответил Джейк. – Я в этом даже не сомневаюсь.

На этот раз Джейк и Робет захихикали вдвоем. Затем дознаватель столкнул со стола мертвеца и отволок его в сторону, зацепив ржавым металлическим крюком. Робет же схватил Сандаал за цепь, сковывавшую ее руки, и рывком подтащил к столу.

Сандаал, чья сила почти удвоилась от ужаса, вырвалась от него. Цепь на руках была ее единственным оружием, и она хлестнула ей по лицу Робета.

Калека взвыл и упал на спину, но ее победа оказалась недолговечной. Джейк схватил Сандаал сзади за ее длинные волосы и сильно дернул, так что она наклонилась к столу. Не дав ей опомниться, он ударил ее по голове над ухом своим тяжелым, точно железным кулаком, и Сандаал опрокинулась на пол.

В глазах у нее вспыхнуло багровое солнце, а потом все окружающее ненадолго погрузилось во тьму. Когда способность видеть снова вернулась к Сандаал, она обнаружила, что лежит на столе и что запястья и лодыжки ее крепко пристегнуты ремнями к его четырем углам. Робет наклонился над ней и ухмыльнулся, обнажив желтые зубы. Багровый рубец поперек его лица сочился каплями крови.

– Что, сначала глазик вынем? – спросил он.

Рядом с ним появился Джейк с маленьким, изогнутым кинжалом в руке.

– Я думаю, правильней будет начать с языка.

18

Не в силах уснуть, Дэви в беспокойстве блуждал по коридорам. Обыск дворца оказался безрезультатным: ни малейшей улики не было найдено для раскрытия преступного заговора. Вооруженная мечами и копьями стража охраняла все входы и выходы дворца, чтобы не допустить еще одного преступления сегодняшней ночью. Герцог молча прошествовал сквозь строй солдат, слишком усталый и измученный, чтобы отвечать на дружеские приветствия, к тому же сердце его болезненно ныло.

Он прижал Камень к груди, кончиками пальцев ощущая его шероховатую поверхность и чувствуя, как сила и мощь передаются ему. После сражения Гэйлона Рейссона с Черным Королем призрак Орима больше не тревожил его. Скорее всего, это древнее чудовище наконец-то уничтожено, но сейчас Дэви не ощущал радости. В тишине пустынного зала послышался звук шагов. Дэви остановился на мгновение, затем продолжил путь. Звук повторился, легкий шелест ткани по каменным плитам.

Дэви завернул за угол и прижался к стене, правой ладонью сжимая рукоятку кинжала. Хотя залы и переходы замка были переполнены солдатами и охраной, ни единой душе нельзя было доверять. Следовало всегда быть начеку. Некоторое время спустя тихий звук осторожных шагов возобновился, но когда неизвестный завернул за угол, пальцы Дэви схватили воздух.

Последовала короткая напряженная борьба, и Дэви, пальцы которого запутались в медных кудрях незнакомца, почувствовал укол ножа над коленом.

– Как ты смеешь! – с негодованием вскричал его противник, но, подняв голову вверх, изумленно выдохнул: – Дэви?

Герцог узнал мальчика.

– Милорд принц, вы считаете, что ваша мама страдает недостаточно?

Сейчас не время и не место для игр!

– Это не игры! Я… – Тейн замялся, воинственно глядя на герцога. – Я хочу освободить леди Д'Лелан из подземелья.

– Что?!

– Я не верю, что ты мог послать ее на смерть! Она верила тебе. Она любит тебя.

– Она хотела убить твоего отца, Тейн. Ни ты, ни я теперь ничем не можем ей помочь.

– Но я могу! – властно воскликнул Тейн.

Дэви покачал головой:

– Нет. Ты сейчас вернешься в постель. У нас и так хватает забот.

Дэви наклонился, чтобы взять мальчика за руку, но тот больно ударил его по колену и бросился бежать вниз по коридору. Прихрамывая, Дэви следовал за ним. Когда они выбежали на большую темную террасу, Дэви потерял принца из вида. Ветер доносил музыку из таверны и цокот лошадиных копыт по мостовой, и эти звуки ночного города заглушили шаги мальчика. Все равно Дэви направился ко входу в подземелье.

Больше всего Дэви поражало то, что леди Д'Лелан, безжалостный убийца, смогла внушить такое доверие тем, кого она послана была уничтожить. Причем на себя Дэви злился более, чем на кого-либо еще. Сердито Дэви продолжал идти по направлению к подземелью, размышляя о том, что цена верности оказалась вдруг слишком высока.

Стражник задержал Тейна около дворцовых ворот. Дэви мог слышать, как мальчик возражал ему тоненьким, дрожащим от негодования голосом.

– В чем дело? – спросил герцог, подходя.

Стражник поспешно поклонился:

– Милорд, я не могу пропустить принца, но я не могу также проводить его во дворец к няньке, потому что этой ночью я дежурю один.

– Почему я не могу пройти? – сердито спросил Тейн.

– Ваше высочество, – поклонился молодой страж, – здесь всюду убийцы, и Занкос небезопасен ночью. – Он испытующе взглянул на Дэви: – Может, вы отведете его высочество обратно во дворец?

– Нет!

Дэви поймал мальчишку за локоть:

– Я отвечаю за принца. Позволь нам пройти.

– Да, милорд, – медленно произнес страж, видимо колеблясь.

Он отворил небольшую калитку в огромных двойных воротах. Масляные фонари освещали крутой спуск дороги в Занкос.

– Идем, – Дэви повел Тейна вниз по узкой тропке.

– Мы идем в подземелье? – спросил принц.

– Да.

– Мы идем спасать Сандаал?

Герцог вздохнул:

– Я думаю, да, хотя ничего хорошего из этого не выйдет.

Тейн вытащил кинжал, но Дэви покачал головой:

– Никакой грубости. Мы только попросим, чтобы леди передали на наше попечение.

– Но я хочу освободить ее, – произнес принц разочарованно.

– Мы так и сделаем, но без всякого насилия.

Следующий стражник повстречался им у каменного порога в подземелье. Он не принадлежал к дворцовой охране. Его униформа, хотя и цветов королевского дома Роффо, слегка отличалась от дворцовой и была гораздо более поношенной. Глядя на этого стража, трудно было определить, когда он в последний раз брился и умывался. Из-под потускневших доспехов выглядывала залитая вином туника.

– Нам нужен начальник подземелья, – сообщил Дэви стражу, который кивнул и отступил в сторону, давая им дорогу.

– Не слишком-то приятный тип, – заметил принц, когда они начали долгий спуск по узкой лестнице. – Здесь ужасная вонь!

Дэви не отвечал. Факелы на стенах отбрасывали мерцающие тени, пляшущие на ступенях, что еще больше затрудняло нелегкий спуск.

– Смотри под ноги! – бросил он мальчику.

Звенящий крик, оборвавшийся на высокой ноте, заставил их окаменеть на мгновение.

– О Боже! – вскрикнул Тейн и ринулся вниз, перескакивая через три ступени.

– Постой! – Герцог бросился вдогонку, крик все еще звенел у него в ушах, страх за Тейна подгонял его.

Внизу лестницы Дэви налетел на Тейна, и они оба чуть не упали. Тейн попытался высвободиться из объятий герцога, и тот внезапно осознал страх мальчика.

Едва слышно, одними губами. Тейн прошептал:

– Мы должны вызволить Сандаал отсюда.

Герцог Госни кивнул. Казалось, подземелье стало еще зловоннее и холоднее со времени его последнего посещения.

Принц, шедший впереди него, остановился в центре переплетения нескольких коридоров:

– Куда идти?

– Сюда, – Дэви первым устремился в темный туннель слева.

До них донесся смех, жуткий, жестокий смех, от которого волосы на голове Дэви встали дыбом. Тейн вцепился в ладонь герцога, волоча его за собой. Они почти бежали по темному коридору. Вскоре показались яркие огни, и они остановились посреди огромного закопченного помещения. Два мускулистых, голых по пояс человека, склонившиеся над каменной плитой, выпрямились при их появлении.

– Что вам здесь нужно? – прогремел тот, который был повыше, затем, вглядевшись в посетителей, прибавил: – Милорды.

Дэви узнал начальника подземелья и с содроганием заметил окровавленный нож в его руках. Распростертое на столе тело было неподвижно.

– Мы пришли за леди Д'Лелан.

Младший из палачей в недоумении вскинул глаза:

– Но мы пока еще не получили нужной его величеству информации.

– Это Сандаал! – внезапно вскрикнул Тейн и бросился к столу.

– Назад! – заорал начальник. – Сюда детям нельзя, даже принцам!

Тейн не обратил внимания на его слова.

– Дай мне ключи! – Худенькими ручонками он вцепился в пояс палача.

Когда Джек отказал, мальчик повернулся к Дэви: – Они ранили ее. У нее течет кровь.

– Дайте принцу ключи, – тихо произнес герцог, с неудовольствием ощущая поднимавшуюся в его сердце жалость.

Начальник оглянулся:

– Я исполняю приказ. Прежде чем я освобожу леди, я должен услышать это из уст королевы.

– В таком случае тебе придется довольствоваться приказом из уст герцога! – Пальцы Дэви сомкнулись вокруг Камня, и ясный голубой свет залил пещеру. Никакого насилия, уговаривал он себя, но это было уже бесполезно.

– Сейчас же освободить леди!

Внезапно пронесшийся вдоль стен ветер превратил огоньки факелов в бушующее пламя. Помощник палача отскочил от стола с воплем ужаса, но палач даже не шелохнулся.

– Тейн! – крикнул герцог, перекрывая шум. – Пригнись!

Принц нырнул под стол как раз в тот момент, когда магический вихрь налетел на палача. Мужчина покачнулся и грузно осел на пол, его нож отлетел далеко в сторону. Тейн проскользнул под столом и спрятался от вихря за спасительную спину Дэви. Герцог снова собрался с силами и усмирил бурю. Внутри него еще бушевала ярость, не находя выхода. Его снедало желание уничтожить этого палача, вся боль и страх, которые он испытал за эту долгую ночь, вылились в эту внезапную вспышку бешенства. С трудом он осадил себя и шагнул к каменной плите.

В голубом свечении Камня он увидел закрытые глаза Сандаал. Ее лицо было окровавлено. Алые порезы покрывали ее лоб, щеки и обнаженные плечи. На теле чернели глубокие раны, а ногти на левой руке были наполовину сорваны. Вид ужасных ран вызвал в Дэви взрыв неуправляемой ярости. Камень на груди угрожающе вспыхнул.

– Дэви, не надо!

Голос Тейна донесся едва слышно, как издалека. Острие злобы пронзило герцога, и земля поплыла у него под ногами. Это не было влиянием Камня. Дэви знал, это было зловещее наследие Орима, неуправляемые чувства, которые могут терзать его всю оставшуюся жизнь. Окаменевший от ужаса начальник подземелья наконец-то осознал грозившую ему опасность. Съежившись, он скользнул к выходу в туннель, его помощник ринулся следом. Испуганные крики и стук стали доноситься из камер, где находились заключенные.

Дэви рванулся было вслед за убегающими, но в последний момент ему удалось отвести энергию. У притолоки выхода в туннель что-то треснуло, вспыхнуло голубым светом, и обломок скалы рухнул в пещеру. Один из обломков угодил прямо в голову палачу, и он без сознания рухнул на пол. Его товарищ не мешкая пустился наутек. Тейн бросился к Сандаал и огромным ключом разомкнул ее скованные запястья. Цепь со звоном скользнула на каменные плиты.

– Дэви, помоги мне! – сквозь зубы попросил Тейн.

Слепая ярость все еще переполняла герцога, он собирал энергию, чтобы добить неподвижно лежащего палача. Тейн в отчаянии вцепился в его руку:

– Нет-нет! Сандаал ранена, ей плохо, мы должны сейчас же унести ее отсюда!

Ее лицо, бледное и окровавленное, казалось почти безжизненным в голубом свечении Камня. Дэви почувствовал, как гнев проходит, уступая место острой жалости. Камень мигнул и погас на его груди. Тейн разомкнул цепь, сковывающую ноги девушки, и Дэви поднял на руки странно легкое тело. Кровь сразу же пропитала его тонкую рубашку.

– Сандаал! – тихо позвал он, прижимая ее к груди. – Сандаал?

Но она была безмолвна. Боль погрузила ее в спасительный обморок.

– Идем…

Тейн и Дэви со своей ношей двинулись к выходу, осторожно обходя обломки камней и груды щебня. Уходя, они переступили через неподвижное тело палача, кровь сочилась у него из разбитого черепа. Сейчас герцогу было все равно, жив тот или мертв. С Сандаал на руках подъем занял гораздо больше времени и сил. Дэви был почти мокрым от пота, когда они наконец достигли выхода.

– Ей нужен доктор, – сказал Тейн. – Пойду позову Нильса Хэлдрика.

– Нет, – отрезал Дэви. – Я сам вылечу ее, если нет – мы найдем кого-нибудь в городе, кто не знает ее и не имеет понятия о том, что произошло. А потом мы отправим ее на корабле в какое-нибудь далекое и безопасное место.

Принц кивнул, и в свете факелов Дэви заметил влажные дорожки от слез на его щеках. Такая тяжелая, изнурительная ночь, которой, казалось, нет конца и края! Последняя неделя была ужасной для бедного мальчугана… впрочем, для них всех. Чувствуя свинцовую тяжесть в ногах, герцог продолжил подъем. Следующий пролет вывел их на уровень Занкоса. Ночь близилась к концу, но улицы Занкоса, никогда не пустовавшие, не были пустынны и в этот час. Утомленные мужчины и женщины бродили взад и вперед по улице или стояли, прислонившись к фонарным столбам, в ожидании экипажей, в то время как их рабы сидели на корточках на обочине тротуара или прямо на мостовой.

Шумные компании подгулявших матросов то и дело обгоняли их. Никто не обращал внимания ни на Дэви с его подозрительной ношей, ни на богато одетого мальчика рядом с ним. Свежий, соленый бриз с моря развеял мрачные воспоминания о подземелье. Тейн остановился поговорить с одним из рабов, затем догнал Дэви:

– Здесь где-то есть таверна, в конце улицы. Мы можем снять там комнату.

– Отлично!

Герцог пропустил Тейна вперед, и тот побежал вниз по улице, показывая дорогу. Небо на востоке начало светлеть, и Сандаал зашевелилась на его руках. Слабый стон вырвался из ее искусанных губ.

– Ш-ш-ш! – прошептал Дэви.

– Сюда, – Тейн толкнул тяжелую дверь таверны «Приют Сверчка».

Герцог последовал за ним.

– Надо найти хозяина.

Но в этом не было необходимости. На звон привязанного к двери колокольчика явился и сам хозяин – маленький жирный человечек, одетый в атласный балахон. Стоя на ступенях широкой лестницы, он вглядывался в гостей. Таверна была далеко не из лучших – зловонное и грязное полуподвальное помещение. Замусоленное платье хозяина, казалось, хранило воспоминание обо всех его обедах и ужинах в виде различной величины и цвета пятен. Хозяин широко зевнул и протер глаза.

– Я беру за номер по золотому в день. Деньги вперед. С чистой постелью будет дороже, и… – тут он остановился и уставился на Сандаал: – Нет, нет, нет! Так не пойдет! Можете отправляться куда угодно, милорд! Я не хочу неприятностей на свою голову!

– Но она ранена! – возразил Тейн с возмущением в голосе.

– Возможно. И именно поэтому ей здесь не место. Доброй ночи, милорды, – он поклонился и повернулся, чтобы уйти.

– Мы остаемся, – угрожающе произнес Дэви и начал подниматься по лестнице мимо протестующего владельца.

– Номер комнаты?

– Но, милорд…

– Я спрашиваю номер комнаты?

– Я вызову стражу! – пытался защититься хозяин.

– Тогда у вас точно будут неприятности, – пообещал Дэви, – и большие!

Номер комнаты?

– Черт вас побери, сир! В конце коридора направо, номер четвертый.

Сандаал снова застонала, и Дэви почувствовал страдание в ее голосе. Не чувствуя под собой ног от усталости, он поднялся по лестнице и остановился перед комнатой в конце коридора. Тейн распахнул перед ним дверь. Пока герцог добрался до кровати и устроил на ней свою драгоценную ношу. Тейн успел отыскать и зажечь лампу. Он вернулся и захлопнул дверь прямо перед багровым от ярости лицом хозяина.

– Ты поможешь ей? – спросил Тейн, не скрывая беспокойства. – Как ты помог мне, когда я разбился?

Дэви чувствовал себя совсем изможденным. Он глубоко вздохнул:

– Я не уверен.

– Тогда, может, я сбегаю за лекарем?

– Дай я сначала попытаюсь.

Дэви склонился над Сандаал и откинул волосы с ее окровавленного лица. В ярком свете лампы раны казались еще более ужасными. При виде подобной жестокости герцог стиснул зубы.

– Пусть твой Камень поможет тебе!

Герцог взглянул на Тейна и увидел надежду в его усталых голубых глазах. Может, Камень действительно сможет помочь? Магия Камня и его талант целителя были разной природы, но одно могло помогать другому. Дэви понял это, когда лечил Тейна после его падения с дворцового купола. Почти тотчас же в ответ на его подсознательное желание Камень на его груди засиял. Дэви высвободил обе руки: одну положил на лицо Сандаал, другую – на ее изуродованную левую руку. Внутренний жар, разгораясь, распространился по всему его телу: герцог закрыл воспаленные от усталости глаза.

Он впал в забытье. Это было, как будто вокруг него плескались ласковые морские волны, унося его все дальше и дальше от скорбных и печальных берегов. Его сон внезапно был прерван, и он резко очнулся.

– Дэви?!

Леди Д'Лелан тоже очнулась. Широко открытыми глазами она смотрела на Дэви. Раны на ее лице все еще кровоточили. Ее лицо было обезображено болью. Она молчала.

– Прости меня, – тихо произнес герцог и снова сомкнул веки.

На сей раз он собрал воедино всю свою энергию, не позволяя себе отдаться ослабляющему его теплому течению. Он представлял себе лицо и руки Сандаал, какими они были до этого – гладкая, шелковистая чистая кожа, и пытался все восстановить. Процесс так утомил его, что в конце концов он обессиленно упал на пол у кровати Сандаал.

Тейн обеспокоено склонился над ним:

– С тобой все в порядке?

– Да, – едва слышно прошептал герцог. – Как Сандаал?

– Лучше, – ответила с кровати девушка.

Дэви заставил себя подняться. В самом деле, Сандаал выглядела намного лучше. Ужасные раны на ее лице и теле закрылись, и даже кончики пальцев зажили, хотя ногтей еще не было. Девушке определенно было лучше, но лучше еще не значило – хорошо. К несчастью, силы Дэви были истощены.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Дэви, глядя на нее.

Сандаал отвела глаза:

– Болит гораздо меньше, благодарю вас.

– Вам нужно немного поспать, миледи. Мы найдем место для вас на корабле, который отплывает в ближайшее время.

– Куда?

– Разве это имеет для вас значение? – герцог отстегнул от пояса кошелек. – Вам хватит этого на некоторое время. Если будет нужно – напишите, я вышлю еще.

Тейн прижался щекой к ее одеялу.

– Я поеду с вами, миледи, вам необходим мужчина, который сможет вас защитить.

– Благодарю вас, ваше высочество, – Сандаал попыталась улыбнуться, – но вы нужны в Ксенаре. В один прекрасный день вы станете ее правителем.

– Я не хочу править Ксенарой. Это отвратительная страна, где живут гадкие подлые люди, – принц покачал головой. – Нет. Я знаю, что делать. Мы уедем с вами вместе. А когда я вырасту, вы станете моей женой.

– Боюсь, я уже не гожусь в жены кому бы то ни было, – Сандаал с опаской прикоснулась к своему лицу.

– Но шрамы едва заметны, – произнес Тейн, придвигаясь ближе. – И я все равно люблю вас, несмотря ни на что. – Его глаза засверкали. – Вы пытались убить моего отца. Это, конечно, было глупо, но, кажется, я знаю, почему вы это сделали. Но это не имеет для меня значения. Я полюбил вас с самой первой нашей встречи. Дэви тоже, и я не могу обидеть его и увезти вас с собой.

Леди Д'Лелан снова улыбнулась:

– Ты – замечательный мальчик, Тейн. И слишком мудр для своего возраста.

– Если бы вы только подождали, пока я вырасту. Я знаю, я буду хорошим мужем.

– Я не сомневаюсь в этом, – Сандаал перевела взгляд на Дэви, – но…

Тейн тяжело вздохнул:

– Но вы любите другого. Я понимаю.

– Нет, – возразила Сандаал, – не из-за этого. С тех пор как погиб мой брат, с тех пор как погибла моя семья, я больше не способна любить. И не знаю, смогу ли когда-нибудь. Я благодарю вас обоих за то, что вы спасли мне жизнь, но вам пора уходить. Я не возьму ваших денег, лорд Госни. – Дэви открыл рот, чтобы возразить, но она продолжала: – Передайте, пожалуйста, от меня записку Рафу Д'Гулару. Он управляет зарубежными торговыми операциями своего отца, и у него есть связи по всему свету. У меня отложены собственные деньги.

– В самом деле? – Герцога опять пронзило ощущение, что его предали, и злость вспыхнула в нем с новой силой. – Вы зря рассчитываете на золото, которое было найдено в вашей комнате.

Леди Д'Лелан нахмурилась:

– О чем вы?

– Хэррен Д'Гулар – злейший враг королевы. То, что вы в минуту несчастья обращаетесь к члену дома Гуларов, кажется мне подозрительным.

– Мы с Рафом знакомы с детства, – отвечала Сандаал. – И всю жизнь, сколько я могу помнить, он враждует со своим отцом. – Она в упор посмотрела на герцога: – Я не понимаю тебя, Дэви. Ты спас мне жизнь, рискуя навлечь на себя гнев короля, и в то же время осуждаешь меня, как и все остальные. Почему?

– Я передам вашу просьбу Рафу Д'Гулару. – Дэви направился к двери. – Идемте, мой принц.

Тейн заартачился:

– Мы не должны оставлять Сандаал одну.

– Ваше высочество, – вмешалась Сандаал, – я ценю вашу заботу обо мне и благодарю за то, что вы с риском для себя спасли мне жизнь. Но ваш отец до сих пор уверен, что я – убийца и предатель. Если вы сейчас не вернетесь во дворец, отец подумает худшее. И тогда он приложит все усилия, чтобы найти меня.

Принц обреченно кивнул. Он подошел к кровати и прижал ее здоровую руку к губам:

– Если я понадоблюсь вам…

Глаза его были полны слез. Он вышел в зал через дверь, которую Дэви оставил открытой.

Дэви вышел из комнаты не оглянувшись, уверенный, что Тейн идет следом. Утреннее солнце ослепило его утомленные глаза, и ему понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к свету. Горожане уже сновали по тротуарам, делая утренние покупки. Дэви повернулся к Тейну, чтобы поторопить его. Его горькие размышления о Сандаал были сметены мгновенно поразившей его мозг мыслью: он предал своего короля. Худшее было впереди.

Раф только что вернулся с ночной попойки.

Он был навеселе. В этот ранний час дом еще спал, и стук его модных каблуков по лестнице казался преувеличенно громким. Солнечные лучи уже проникали в восточные окна верхнего этажа, обещая жаркий летний полдень. Но пока утренний воздух был прохладен, и Раф мечтал о той минуте, когда он доберется до постели.

Внезапно он услышал тихие рыдания, которые доносились из его спальни. Раф с трудом дотащился до двери и открыл ее. На стуле у кровати, съежившись и опустив голову, сидел Кил. Его широкие плечи вздрагивали от рыданий.

– Кил? – удивленно произнес Раф.

Будущий король Ксенары поднял голову, при виде младшего брата его рыдания усилились. На круглом детском лице бросалась в глаза багровая, вспухшая щека. Раф заскрипел зубами. Это был метод воспитания папаши Хэррена. Но Кил плакал не столько из-за боли, сколько из-за страшных ругательств, которыми Хэррен обычно сопровождал свои побои.