Текст книги "Вдох (СИ)"

Автор книги: Лейа Сагал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 16

На Санию нападает какое-то оцепенелое состояние. Последствия перенапряжения? Она послушно идёт за парнем, лишь бегло посмотрев последний раз на ехидну. Та лежит под сетью, поскуливая, и нервно мотает хвостом из стороны в сторону.

Не замечает дороги и проходящих мимо людей. Кто-то что-то спрашивает, но все они быстро исчезают.

Все в тумане. И мысли, и картинка перед глазами.

– Садись.

Что?

Она недоуменно осматривается. Кровать, кресло, стол, шкаф. Они пришли в комнату, но это не её. Её поменьше. Акселя? Парень аккуратно усаживает её в кресло и накрывает одеялом.

– Никуда не уходи. Я сейчас.

Да куда она пойдёт? Кажется, даже если случится потоп или землетрясение, она так и останется тут сидеть.

В жизни Сании были потери. Родители, но их она не помнила. Детки, не пережившие особо тяжёлые зимы. Лучшая подруга, почти сестра. И вот Рэм. Первый незнакомый человек, который так мощно и так искренне в неё поверил.

За тяжелыми мыслями не замечает, как возвращается Аксель. Чувствует только, как в руку тычется что-то тёплое.

– Держи, Сания.

Не понимает, что от неё хотят. Удивлённо поднимает голову. Аксель терпеливо накрывает её руку своей, захватывает кружку и подносит к её губам.

– Пей.

Что-то горячее попадает на губы и стекает вниз с уголков. Сания облизывается и сладкий терпкий вкус расцветает во рту. Парень ловит сверкнувший блеск в глазах и подносит кружку ещё раз. На этот раз она приоткрывает рот и живительное питье растекается по рту, в груди, опускается вниз до живота, разнося тепло по всему телу. Девушка выдыхает, прикрыв глаза и Аксель убирает руку.

– Вот молодец, – хвалит её.

Допивает кружку до конца.

– Теперь нужно поесть.

Сания морщится.

– Знаю, что не хочется. Но давай немного.

Кормит с ложки какими-то запеченными овощами, которые она никогда до этого не ела. Но вкуса не чувствует, жуёт чисто механически. От очередной ложки отворачивается, как капризный ребёнок и плотнее закутывается в одеяло. Тёплая еда и горячее питье все таки действуют благотворно и она потихоньку возвращается в реальность. Трёт лицо руками.

– Спасибо, – благодарит парня, – мне домой нужно. Вал будет волноваться.

– Я предупредил Грокка. Ты останешься сегодня здесь.

Девушка обводит взглядом комнату.

– А мы…?

– В моей комнате.

– М.

– Сания, – привлекает к себе внимание, – что у вас было с ректором?

Аксель напряжённо и внимательно следит за каждым изменением на её лице. Он так серьезен, словно от этого ответа сейчас зависит очень многое, что Сания не решается съязвить. Да и сил на это нет.

– Ничего, – парень незаметно выдыхает и чуть расслабляется, – он первый человек, который сделал для меня очень многое. Беспризорников не берут на учёбу.

Аксель кивает и собирает посуду.

– Я сейчас.

Возвращается через несколько минут.

– Тебя бы подлечить.

На ней нет глубоких кровоточащих ран. Пара царапин, ссадин и синяков. Но и это его не устраивает.

– Нет.

Парень сжимает зубы на ее резкий ответ, но ничего не может поделать. Ещё хорошо помнит, как ей было больно в его прошлую попытку.

– Тогда давай спать.

Девушка смотрит в окно, где ярко светит солнце и Аксель задергивает штору.

– Просто ложись. Если будут новости, я тебя разбужу.

Сания спускает ноги с кресла и ложится на кровать, сворачиваясь калачиком вместе с пледом. Спорить совсем не хочется.

– А ты?

– За меня не переживай, – говорит с какими-то новыми нежными интонациями и легонько проводит рукой по волосам, – спи.

Удивительно, но она действительно засыпает. Сколько спит, не знает, но когда открывает глаза – в комнате очень темно. Аксель сидит на кресле, широко расставив ноги и сцепив руки на животе, кажется, что тоже спит. Но стоит ей пошевелиться, как тут же открывает глаза и поворачивает голову к ней.

– Сания?

– В туалет.

Рукой показывает на дверь. При нем, хоть и отделенная стеной, делать свои дела неудобно. С Сэмом подобного чувства не было никогда.

Моет руки и смотрит в зеркало. Бледная, глаза большие и растерянные, волосы растрёпаны. Так себе видок.

Выходит и натыкается на Акселя, который стоит, облокотившись о стену плечом.

– Есть хочешь?

Девушка прислушивается к себе и кивает головой.

– Посиди пока.

Приходит с подносом. Две тарелки, две кружки, блюдце с булочками. Расставляет на учебном столе, сажает за него Санию, сам берет тарелку и идёт к креслу.

На тарелке снова овощи и много мяса. Мяса они никогда не ели – на те деньги, сколько оно стоит, можно было купить в два, а то и в три раза больше картошки. Поэтому первый кусок накалывает на вилку и очень осторожно отправляет в рот. Словно он сейчас взбрыкнется и убежит.

И блаженно закрывает глаза. Вкус настолько насыщенный и головокружительный, что ей не с чем его сравнить. Желудок согласно вторит её мыслям, громко заурчав. Смутившись, не поднимает взгляд, чтобы не видеть выражение лица Акселя. Остальное съедает быстро, но невольно все равно зависает на вкусах.

– Ты никогда не ела мяса? – догадывается парень.

Сания кивает и смотрит на него. Если он сейчас хоть взглядом её пожалеет, она встанет и уйдет. Но встаёт, напротив, Аксель.

– На Севере без мяса никак, – и накладывает свою порцию ей.

В девушке вспыхивает смесь из смущения и обиды.

– Тебе же понравилось, Сания. Просто ешь, – опережает её возмущение, садится и как ни в чем не бывало жуёт кабачок.

– Что-то слышно? – спрашивает девушка, запивая булочку тёплым травяным настоем.

В комнате горит только один светильник, создавая очень интимную обстановку. И говорят они полушепотом. Акселю нравится установившееся между ними настроение, нравится, что она, наконец, нормально с ним разговаривает, задаёт вопросы и отвечает сама. Нравится заботиться о ней. Хоть Сания ещё и выставляет иголки, но они уже не такие острые.

– Нет. Лазарет закрыт, но туда приехали целители с города. Нас с Калем допросили, но основной свидетель ты.

Кусок застревает в горле и она откладывает булочку. Это у беспризорников в крови – на них настолько часто скидывают вину за все происходящее в городе, что и сейчас она чувствует себя виноватой.

– Тебе не стоит переживать, Сания, – говорит очень медленно и чётко, так, чтобы она услышала и поняла, – ты идёшь как свидетель, и с тобой будет мой адвокат.

От слова «адвокат» становится только хуже. У жителей тёмных улиц на этих государственных чинуш прямая непереносимость. Любой адвокат считает за честь засадить беспризорника за решётку даже в том случае, если последний просто проходил мимо. К сожалению, Сания знает это не понаслышке.

– Что не так?

– Ничего. Не надо адвоката. Я сама, – вытирает вспотевшие ладошки о штанины.

Аксель хмурится.

– Это мой человек и он не причинит тебе вреда.

– Нет.

Снова смотрит на него ежиком.

Блин.

Как по минному полю.

– Тогда будут адвокат и я.

– Так нельзя.

– Устроим, – пожимает плечами.

Уносит посуду и снова садится в кресло. После еды глаза закрываются сами собой. Он нормально не спал всю предыдущую неделю, переживая за девушку, и ответы Грокка его совсем не успокаивали. Сейчас она рядом, под боком, они сытые, в самом безопасном, судя по количеству пригнанной охраны, месте. И все это вкупе расслабляет.

Вот только теперь не спится Сание.

– А кто вам готовит?

От удивления поворачивает к ней голову. Девушка сидит на кровати, обняв колени руками, и тоже смотрит на него.

– Я очень редко вижу старшекурсников в столовой. Где вы кушаете?

Аксель выдыхает. Похоже, спать пока не придётся.

– Большинство старшекурсников уже работают и зарабатывают этим. График часто ненормирован, поэтому есть получается в разное время. Мы доплачиваем поварам и те для нас готовят.

– Ты тоже работаешь? – кладёт голову щекой на колени.

– Нет.

– М.

Аксель вздыхает.

– Я средний сын правителя Севера и второй его наследник.

Сания округляет глаза и прокашливается.

– Круто.

– А ты?

– Я беспризорница, отброс общества, боевая единица нашего дома и второй главный защитник. И ещё меня бояться, потому что я немножко ненормальная.

– Сания… – возводит очи горе Аксель, – ты работаешь?

– А. Нет. Нас не берут на официальную работу.

– Почему?

– Серьёзно не понимаешь? – усмехается девушка, – мы воры и преступники. Вал устраивалась пару раз и все шло прекрасно ровно до тех пор, пока не узнавали, кто она. Потом выгоняли, ещё и навешать каких-то долгов пытались.

Её забавлял этот разговор.

Наследник и дитя улиц.

Что останется у него от всей этой заботливой настроенности, когда он узнает, какая она?

– Ты тоже воровала?

– Всякое бывало.

– Поня-атно, – выпрямляет голову и прикрывает глаза.

Оттолкнула ли она своими ответами?

Нет.

Она честно рассказывает правду своей непростой жизни. Но сердце при этом сохранила светлое и чистое, пусть ещё и сама не до конца этого понимает.

Будет ли им сложно?

Однозначно.

Они, мало того, что в противоположных концах социальной лестницы, так ещё и в буквальном смысле из разных миров.

М-да, Аксель, ну и задачку ты себе задал.

– О чем ты думаешь? – вырывает его из мыслей полный любопытства голос.

Похоже, ей весело.

– Что маленьким хорошеньким девочкам пора спать. Завтра сложный день, – не открывая глаза, отвечает парень.

– Правда? Ну тогда тебе спокойной ночи, – приглушенно хихикает и укладывается в кровать.

Аксель тоже улыбается. Вот заразка, а.

Но, не смотря на всю усталость, не спит, прислушиваясь к её дыханию. Она долго просто лежит, и только много позже начинает дышать глубже и медленнее.

Глава 17

Утром парень просыпается первым от вибрации передатчика. Адвокат предупреждает, что через час они должны быть в лазарете. Ректор пришёл в себя и хочет видеть девушку.

Аксель потирает лицо руками, пытаясь отогнать остатки сна. Не выспался за эти несколько часов. Поворачивает голову к кровати и улыбка напрашивается сама собой: Сания разлеглась на кровати звездой, откинув одеяло. Нижний край большой рубашки приподнялся, заманчиво приоткрывая кусочек кожи. Длинные волосы разметались по подушке и несколько прядей упали на лицо.

Он присел на корточки рядом с кроватью. От неё чувствуется тепло, запах кожи со сна густой. Дышал бы и дышал им.

Невеста.

Адвокат не хотел защищать беспризорницу, аргументируя тем, что его услуги распространяются только на членов правительственной семьи Севера. И когда Аксель назвал девушку своей невестой, очень удивился. Удивился ещё больше, когда его попросили не говорить об этом вообще никому. Тем более ей.

Но мистеру Дюррей платили слишком хорошие деньги и он дорожил своим авторитетом, поэтому согласился.

Для Акселя же вопрос был решенный.

– Сани, вставай, – лёгкими движениями убирает пряди с лица, – Са-ани.

Девушка причмокивает, что-то невнятно бормочет и отворачивается к стенке.

– Сания, – зовёт чуть громче.

– Чего раскричался, – лепечет хриплым спросонья голосом.

– Нам пора идти.

– Зачем?

– Ректор ждёт тебя.

Она шустро разворачивается в кровати и смотрит на него глазами ещё сонным, но полными надежды.

– Правда? – все ещё сомневается в услышанном.

– Где душ, ты знаешь. Я пока принесу завтрак.

Девушка вскакивает и бежит в ванную.

– Сания! Полотенце, – просто не успевает отдать его сразу и заходит в комнату следом.

Как раз в тот момент, когда она уже сняла вверх. Испуганно прикрывает грудь, но он успевает заметить и розовые соски, и тонкие ключицы, и ямочку пупка. Ему стоит больших усилий сохранить невозмутимое выражение лица и выйти, тогда как внутри взмывает пожар до небес.

Как, ка-ак, ка-а-ак продержаться?

– Сани, – теперь уже предупредительно стучится после возвращения, – я принёс одежду с твоей комнаты.

Дверь приоткрывается ровно на щелочку и оттуда высовывается рука, вся в каплях воды. Сглатывает и приходит в себя только тогда, когда ладошка несколько раз сжимается-разжимается, требуя костюм.

Уже доедает свою порцию, когда девушка, наконец, выходит.

– Ешь пока, – быстро уходит, захватывая полотенце из шкафа.

Хочется разрядки просто до зубовного скрежета, но не абы с кем. Тело напряжено максимально, сейчас бы потренироваться хорошенько, но на это совершенно нет времени. Поэтому с горечью вспоминает свои подростковые времена, когда желания было больше, чем возможностей. Кто бы мог подумать, Аксель, кто бы мог подумать…

Сания с удовольствием уплетает совершенно невозможно-воздушный омлет с овощами, сидя на кровати. Настроение слоится: Рэм очнулся, как минимум это значит, что он живой! И ещё он её ждёт. И тут же начинает сильно волноваться. Что ему сказать? Что он скажет? Зачем ждёт?

Поток вопросов резко прерывается, когда из ванной выходит Аксель. Она так и застывает с наколотым на вилку куском помидора во рту. Потому что выходит он в одном полотенце, низко намотанном на бедра. У него нереально красивое тело. Сэм худой и жилистый, и у него нет вот таких вот мышц. А ещё татуировки во всю спину из хаотичных завитков. На широкой груди уже нет следов от когтей ехидны – успел подлечиться. А вот порочная дорожка волос, убегающая за полотенце, как у всех. Мужских тел она видела достаточно – ребята её круга летом чаще ходят без верха, но ни одно не вызывало смущения. Быстро опускает глаза в тарелку, пока Аксель не заметил её внимания. Да что ж происходит-то.

Наконец все одеты, еда съедена, тарелки убраны и они идут по двору в лазарет. Университет непривычно пуст: всех, кого могли, забрали родные. Остальным запрещено выходить без надобности. У крыльца лазарета их встречает подтянутый мужчина в строгом костюме. У него очень необычное лицо: без единой морщинки кожа и уже полностью седые волосы.

– Вар Аксель, мисс Вилагзерт, – каждому слегка кланяется.

– Это наш адвокат мистер Дюррей, – представляет мужчину Аксель.

Тот кивает, пронзительным взглядом быстро осматривает девушку.

– Идемте.

Он впереди, парень с девушкой чуть позади. Подходят к нужной двери.

– Господин Балтишок пришел в себя сегодня ночью, целители говорят, что здоровью ничего не угрожает. Требует к себе вас, мисс Вилагзерт, – снова пронзительный взгляд.

Работая с самыми высокопоставленными людьми он пытается понять, что же такого нашли двое влиятельных людей в какой-то девочке с улицы. Пока не находит.

Открывает дверь настежь, пропуская Санию вперёд. Отсюда ещё ничего не видно и она несмело топчется на пороге.

– Иди, – Аксель легонько подталкивает в спину и она делает шаг.

Светлые стены, много света из окна. Диванчик. Столик. И чуть сбоку кровать, на которой в больничной пижаме сидит Рэм. Волосы встрепанные, ещё немного бледный, он вымученно улыбается, губами шепчет «Прости» и раскрывает руки, приглашая девушку в объятия. Сания всхлипывает и бросается к нему, крепко обнимая за шею. Все то напряжение, что копилось в ней, как снежный ком, по дороге сюда, нарастая с каждой минутой, мгновенно схлынивает, оставляя только дрожащее тело и слезы.

Мужчина зарывается лицом в волосы и успокаивающе поглаживает по спине, другой рукой крепко обнимает в ответ.

– Ну, ну, девочка, все хорошо.

Сания судорожно кивает головой и рыдает ещё сильнее. Опоздай они хоть на минуту, задержись хоть где-нибудь, и долго бы искали Рэма. И непонятно, нашли бы его живым или нет.

Дав ей немного прорыдаться, ректор просит у вошедшего Акселя стакан с водой.

– Сани, – отлепляет от себя, осторожно убирая руки, – на, выпей.

Девушка судорожно вытирает лицо от слез, которые не больно-то хотят останавливаться и пьёт из предложенного стакана. Приходится выравнивать дыхание, чтобы не подавиться, и так постепенно успокаивается.

– Я сейчас, – сбегает в ванную комнату, где моет лицо холодной водой.

Нос распух и глаза покраснела, но уже не потерянные, а счастливые. Живой! И не прогнал её. О Всевидящий, спасибо!

В комнате мужчины уже разговаривают.

– Мисс Вилагзерт, – обращается к ней адвокат, – до прихода следователя я бы хотел, чтобы вы рассказали мне все то, что вчера произошло.

Сания кивает и садится на кровать рядом с Рэмом. Как бы Аксель не уговаривал себя, что все это ничего не значит и между этими двумя только дружеская привязанность и благодарность со стороны девушки, неприятное чувство ревности все таки колет сердце.

– Утром в городе меня нашёл Аксель и сказал, что ректор хочет поговорить со мной. Мы…я была вынуждена покинуть университет по личным обстоятельствам. Когда подошли к корпусу, увидела…эм…ехидну, которая поднималась по стене из кабинета ректора с ним на руках. Он был без сознания, по-моему.

– Как вы поняли, что ехидна – это секретарь Альба Валвэй?

– Я…просто догадалась. Глаза были те же, но уже с вертикальным зрачком и…она говорила.

– Что говорила?

Сания опустила взгляд. Как тут рассказать?

– Видите-ли, мистер Дюррей. Студент Вилагзерт помогала мне, а потом и отрабатывала наказание. И часто бывала в моем кабинете. Альбой это было расценено как установившиеся романтические отношения между нами.

– А это не так?

– Что, простите? – Рэм из примерного пациента в мгновение превращается в жёсткого ректора.

Взгляд становится твердым, голос холодеет.

– Почему из всех студентов, среди которых есть не мало талантливых, вы сблизились именно с мисс Вилагзерт?

– Мистер Дюррей… – угрожающе начинает Рэм.

Сания отвратительно чувствует себя в этот момент. Хочется спрятаться. Быть в центре ТАКОГО внимания ей совсем не нравится.

– Вы поймите, господин Балтишок, – адвокат делает маленький шаг назад, – вам все равно будут задавать эти вопросы и в более жёстких формулировках. Просто будьте готовы.

Рэм ещё некоторое время сверлит мужчина взглядом и откидывается на спинку кровати, ободряюще сжимая ладонь Сании.

– Вы просто не видели её в деле. Много силы и мало знаний. Бомба замедленного действия, – улыбается на её возмущённый возглас, – вот и решил, что пригласить её на учёбу было бы для всех безопаснее.

– Я вас понял, – кивает адвокат и поворачивается к Акселю, чтобы что-то ему сказать.

Сания же открывает рот, чтобы высказаться Рэму про бомбу и про мало знаний, но скрип поворачивающейся ручки двери всех отвлекает. В комнату входит высокий, плотно сложенный мужчина. Он ненамного ниже Грокка и уж точно не уступает ему в ширине плеч. Пиджак вольно расстегнут, у уголков глаз морщинки-лучики и жёсткие складки у рта.

Он один занимает столько места в комнате, сколько не заняли трое мужчин.

– Так-так-так, – взгляд зафиксирован исключительно на Сании и весь его вид становится предельно опасным.

Девушка встаёт на ноги и застывает. Смотрит исподлобья, на лице – каменная ненависть. Сейчас, в хорошей одежде, но перед ним, она напоминает беспризорника больше, чем до этого в лохмотьях. Боится.

– Моя девочка номер один, – продолжает глубоким голосом мужчина, заставляя её напрячься ещё сильнее.

Взгляд, направленный на него, лютый, но это только забавляет.

Глава 18

– Это господин Кауч, следовательно по нашему делу, – спешит вмешаться адвокат.

Рэм тоже поднимается на ноги, Аксель готов к броску.

– Неужели долизались до этого места, господин Кауч? – жёстко усмехается Сания, приходя в себя.

Теперь смотрит на него с вызовом. Взгляд мужчины загорается совершенно диким огнём.

– Как там Эстель? – с грубым наслаждением растягивает слова мужчина.

Она не видит, как за ней переглядываются Аксель с Рэмом. Настрой меняется мгновенно, она почти кидается на следователя, почти взрывается, но Рэм удерживает её за плечи, забирая выброс энергии на себя.

– Мы не будем с вами работать, – Аксель встаёт перед мужчиной, загораживая девушку.

– Я тебя уничтожу, – рычит Сания, пытаясь освободиться.

Мужчина усмехается.

– Я буду тебя ждать, – подмигивает ей и выходит.

Дверь закрывается и в комнате повисает напряженная тишина.

– Сания? – окликает её Аксель.

Ему не нравится все произошедшее здесь, он зол. Но ещё больше ему не нравится остекленевший взгляд девушки.

Сани сбрасывает со своих плеч руки Рэма и отходить окну, не обращая внимания на вопросы. Она их просто не слышит.

До того, как стать следователем, Горн Кауч был главным по делам беспризорников. Его называли «дьяволом», его боялись, им пугали непослушных детей. И для этого были все основания.

Потому что он был безжалостным маньяком, затесавшемся в министерстве и дающим волю своей ненормальности на никому ненужных беспризорниках. Из его дома, куда попадали ребята после ареста, не выходил никто.

Он выбирал их. Приходил на участок и перед ним в шеренгу выстраивали детей. Выбирал красивых девочек. Симпатичных мальчиков. И все. Больше их никто не видел.

Сание и Эстель бежать удалось. Чисто на силе и упорстве Сании. Но слишком большой ценой. Просто неподъемной.

– Сани!!! Сания!!! Всевидящий! Сания!

В застывший мозг врывается крик и плач Вал.

Что?

Отрывает взгляд от окна и видит Акселя, который тянет к ней руку с полупрозрачным экраном видеозвонка.

– Вал?

Валери обливается слезами. Она в ужасе, в истерике бьётся в сильных руках Грокка.

– Сани! Ты как? Он тебе ничего не сделал?!

– Вал! Со мной все в порядке!

«Ты зачем ей позвонил?» – гневно смотрит на Акселя.

– Сани! Не ходи одна, слышишь?! Всевидящий, Сани…

– Акс! Головой отвечаешь за девочку! – перебивает Грокк, понимая, что Вал так просто не успокоится и сильнее прижимает ее к себе, – чтобы сегодня же пришли домой!

И выключается.

– Зачем ты ей позвонил? – накидывается на парня.

– Кто такой Горн Кауч? – вмешивается Рэм.

– Следователь, – отвечает, гневно смотря на северянина, – раньше главный по делам беспризорников, – девушка опускается на диванчик.

– Что он мог тебе сделать? – на этот раз Аксель.

Сания криво ухмыляется.

– Меньше знаешь – крепче спишь.

Тот хмурится, но понимает, что вопросы задавать сейчас бесполезно.

В комнату входит обеспокоенный мужчина в сопровождении адвоката.

– Прошу простить нас за ситуацию! Мы не знали, что вы…что у вас…

– Давайте скорее приступим к делу, – перебивает Рэм.

– Да, да, конечно…

Мужчина суетится, выкладывая на столик рядом с диванчиком бумаги, ручки, записывающие устройства.

– Мисс Вилагзерт…

Девушка сидит на краешке дивана, облокотив локти на колени и спрятав лицо в ладонях.

– А? – поднимает голову.

Ей задают вопросы строго по листочку. Она отвечает на них отрешенно и совершенно без эмоций. Словно встретить ехидну – в порядке вещей.

Когда приходит время прощаться, Рэм просит её вернуться на учёбу.

– Я не могу сейчас, – пожимает девушка плечами, – Надин и Трит ещё не вернулись и дом без защиты я больше не оставлю.

– Но ведь там Грокк? – ректор смотрит на Акселя и получает подтверждающий кивок.

– Грокк… – вздыхает Сания, – Надин не доверяет Грокку. Они скоро должны вернуться и я поговорю с ней об этом.

– Хорошо.

Рэм тепло обнимает девушку на прощание, пытаясь хоть немного растопить то напряжение, которое ещё в ней чувствуется. Расцепляет объятья и большим пальцем «рисует» улыбку на её лице, подтягивая уголок губы кверху. Сани хмыкает, как кошка трется щекой о его ладонь и уходит. Мужчина поворачивает голову и встречается взглядом с мрачным Акселем. Тёмные брови сведены, челюсть напряжена, но он ничего не говорит. Просто кивает головой на прощание и выходит следом.

– А что по поводу Альбы? – нагоняет мистера Дюррея Сания.

Адвокат рукой приглашает их в скрытый закоулок.

– Вы знали, что ехидны считаются уже давно вымершими, мисс Вилагзерт?

– Дюррей, – предупреждает Аксель.

– Ехидны считаются вымершими же много лет, – тут же исправляется мужчина. Даже тон меняет на более мягкий, – Альба одна из последних представительниц своего рода. Слабая и перевоплощаться может только в полнолуние. Пик его, кстати, вчера и был. Она была убеждена, что их с господином Балтишоком дети будут сильными и смогут продолжить её род.

– Обалдеть, – выдыхает Сания.

– Именно, мисс. Её взяли под стражу и она на контроле. Если есть ещё кто-то, через неё их смогут найти. Вар Аксель, мисс, – прощается с ними и уходит.

Они остаются вдвоём.

– Нет, ты представляешь как она… – пытается заполнить неловкое молчание, но тут же замолкает, когда парень приближается к ней.

– Сани…

Она отступает, выставляет руку вперёд и тут же делает вид, будто собиралась заправить ею волосы за ухо.

– Нет… – просит она.

– Почему? – Аксель делает ещё шаг, прижимает девушку к стене, уперев руки по обе стороны от неё.

От её близости становится жарко, все мышцы напрягаются и желание поцеловать её губы становится просто нестерпимым.

Особенно после того, как она ластилась к ректору.

– Просто нет.

Аксель вздрагивает, когда она касается его вытянутой руки прохладной ладошкой и проскальзывает снизу в попытке сбежать. Ловит за талию и прижимает к себе спиной обеими руками.

– Давай поговорим. Не убегай, – шепчет Аксель, сходя с ума от ощущения её тела.

Она ещё более тоненькая, чем кажется. Еще более хрупкая – сожми чуть сильнее и сломается. Хочется обнять со всех сторон, зацеловать, защитить, кормить, разговаривать, засыпать вместе и вместе просыпаться, дышать ею каждое утро и каждую ночь…

За своим наваждением не замечает, как напряжена девушка.

– Нам не о чем разговаривать, Аксель. Ты наследник, я беспризорница. Пусти.

– У нас это не имеет значения, Сани, – сердце бьется сильно, гулко.

В густоте волос находит нежное местечко за ушком и целует туда. И тут же в голове вспыхивает красным «Ошибка!».

Да блин!

Девушка сильно вздрагивает и шумно втягивает воздух. Впивается пальцами в его руки и выталкивает из себя:

– Аксель. Пусти.

Парень разжимает руки.

– Сани, что…

Но девушка уже уходит прочь, не оборачиваясь. Не бежит, что хорошо, но шаг напряжённый, что плохо.

Оба злы.

Друг на друга.

На себя.

У Сании злость твёрдым комом оседает в животе. За столько лет и до сих пор не отпустило! Это жуткое ощущение, когда не знаешь, куда придётся следующее прикосновение!

Чёртов ублюдок!!!

Она вихрем вносится в дом и сразу же уходит на лестницу, хлопая дверью комнаты, никого не замечая.

– Сан! – кричит ей Вал и спешит следом.

Заходит Аксель и встречается с обескураженным взглядом Грокка.

– Непросто? – усмехается тот.

Парень только качает головой. «Не спрашивай» – говорит весь его вид. Встает, облокотившись об стену так, чтобы видеть её комнату.

– Да, брат. Задачка, – хлопает по-отечески по плечу Грокк и ухмыляется.

Хочет сказать что-то ещё, но его перекрывает крик Вал.

– Сэм! Она сбежала!!! Свяжись с Арком, пусть присмотрят за домом Кауча.