Текст книги "День крысы"

Автор книги: Лев Рыжков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

 – И вовсе нет, – возразила Лиза.

 – …Но этим мы займемся, когда освободим детей и женщин. И твоего Димку.

 – Но это же невозможно, – вздохнула Лиза. – У нас нет оружия. Нас мало. Как мы можем противостоять вооруженным до зубов бандитам? А тем более нападать на них?

 – Есть такая субстанция, как удача, – сказал подполковник. – А еще иногда случаются чудеса. Почему бы не в этот раз.

 – Вы издеваетесь? – спросила Лиза, снова перейдя на «вы». – Какая может быть удача, какое чудо, когда мы по уши в… дерьме?

 – Как раз тогда удача и приходит, – пожал плечами эмчеэсовец. – Когда человек по уши в дерьме. А что до чудес, неужели они с тобой ни разу не случались? Чудо само по себе то, что именно твой сперматозоид первым из миллионов добежал до матушкиной яйцеклетки. А ты говоришь…

 Лиза не нашлась с возражениями. Тем более, что как минимум одно чудо в ее жизни все-таки произошло.

 ***

 Три года назад ей улыбнулась удача. Или, может быть, произошло чудо. Или и то, и другое.

 Тогда, в 2013 году, Лиза как раз развелась с Сашкой, Димкиным отцом. Развод был неприятным и болезненным. Масла в огонь семейных страстей подливали набежавшие с обеих сторон мамочки – Лизина и Сашкина. Ну, да не об этом речь.

 Лиза тогда пребывала в депрессии. Ее жизнь будто бы накрыла одна сплошная темная пелена, без малейших проблесков и лучиков света.

 Впрочем, одна радость неожиданно появилась. До России, наконец, добрались «Radiohead». Выступление планировалось в «Олимпийском». Лиза решила сходить. Однако билеты оказались по двадцать тысяч на места у сцены. Таких трат Лиза не могла себе позволить. В итоге купила за три тысячи билет на боковой балкончик. На концерт Лиза решила взять старый бабушкин театральный бинокль. Может, и удастся что разглядеть.

 За два дня до выступления, пасмурным февральским утром, Лиза готовила на кухне кашу для Димки. О чем-то побулькивал музыкальный канал. Клипы сменились новостями. Лиза терпеть не могла вульгарную ведущую, хотела вообще переключить на фиг на что-нибудь другое. Однако вдруг поставили старый, почти двадцатилетней давности, черно-белый еще клип «Radiohead», и Лиза прибавила звук.

 – Небывалая акция нашего канала! – с деланным пафосом провозглашала ведущая. – «Обед с «Radiohead». Обладатель билета с номером, который мы определим прямо сейчас, прямо завтра может пообедать с Томом Йорком в одном из лучших ресторанов столицы. Итак, мы включаем наш генератор случайных чисел…

 Под ладонью вульгарной ви-джейши замелькали цифры.

 «Фигня это все, – подумала Лиза. – Генератор у них, как же, поверила… Свои выиграют, халявщики какие-нибудь…»

 – Итак, победил номер 2367-865-9740-112, – оповестила ви-джейша. – Обладателя счастливого билета просим дозвониться нам по телефону, который вы видите в правом углу экрана. Если не дозвонитесь, Том Йорк будет обедать в гордом одиночестве. Ну, а я прощаюсь с вами…

 Лиза сама не знала, зачем записала номер счастливого билета. И тут же об этом забыла.

 Вспомнила только вечером, когда увидела в блокноте непонятную последовательность чисел.

 «Ах да!» – спохватилась она.

 Билет лежал в кошельке. Лиза достала его, и первое время не верила своим глазам…

 …Казалось, следовало бы радоваться, но счастливица Лиза разнервничалась еще больше. Поскандалила с мамой.

 – Послушай, Лиза, я и так забираю Димку на вечер, а тут, выясняется, ты мне его на весь день решила сбагрить?

 – Мамуль, но я ведь обедаю с Йорком!

 – Так всегда, – ворчала мама. – Дома, поди, жрать нечего, а у этой все Йорики какие-то на уме. Ты мне лучше скажи: он тебя замуж возьмет?

 – Думаю, нет, – признала Лиза.

 – Ну, а зачем он тогда тебе нужен?

 Кое-как маму все-таки удалось уговорить.

 Потом возникла проблема дозвониться до телевидения. Пришлось зайти на их сайт, потом обзвонить кучу каких-то «левых» телефонов. И вот, наконец, Лизу соединили с теми, кто заведовал обедом.

 – Значит, так, – сказал ответственный (судя по голосу, молодой парень). – Завтра в 12.00 подъезжайте к «Мариотту», идите в Белый зал. Билет обязательно с собой имейте. Если его у вас не будет, то уж не обессудьте…

 – Ну, что вы! Будет, конечно!

 – Охотно верю, – сказал телевизионщик.

 Потом возникла проблема посерьезней. Что надеть… И вот тут-то Лиза чуть не рехнулась.

 …В назначенный час она была у «Мариотта», волнуясь, как школьница. А вовсе не как без десяти минут тридцатилетняя тетка, мать семейства. Пускай и распавшегося.

 Лиза была решительно недовольна своим видом. Дернул же черт надеть джинсы! Тревога усугубилась, когда, ровно в двенадцать, она вошла в огромный, потрясавший роскошью и благолепием холл.

 Белый зал она нашла без труда. Тот был наводнен телевизионщиками, гламурными телками в ультракоротких юбках, пацанами, явными пидорами, с какими-то совершенно несусветными прическами.

 Лиза подошла к одному из них и, робея, протянула билет:

 – Вот, я победительница.

 Пидор облил Лизу (а особенно ее наряд) презрительным взглядом, притворно и слащаво улыбнулся и закричал с интонациями, не оставлявшими совершенно никаких вопросов:

 – Народ! У нас победительница! Ну-ка, девушка, давайте проверим ваш билет!

 Тревога Лизы зашкалила за самый предельный уровень. «Ну, и дура же я! – думала она. – Оделась, как страхопиздище! Надо было юбку надевать, да покороче!»

 Она наблюдала за феноменальной мимикой гомосексуалиста. Тот исхитрялся одновременно якобы приветливо улыбаться, но, в то же время, и выказывать Лизе самое утонченное презрение.

 – Проходите! – приторно-кисло разрешил он.

 В расфуфыренной толпе Лиза не сразу вычислила собственно Йорка. Тот, к вящему Лизиному облегчению, тоже был одет не бог весть как: джинсы, черная куртка, совсем уж за гранью притязательности кроссовки. Маленький, щуплый, взъерошенный, он оглядывал пафосную московскую толпу со своим фирменным одноглазым прищуром, но в то же время и не без некоторого (как показалось Лизе) испуга. Впрочем, Лизе он улыбнулся хорошо так, без фальши.

 Лиза неожиданно поняла, что Йорк похож на Ленина. Так же щурится. Да и борода… Только кепочки не хватало.

 Происходящее Тому явно не нравилось. Лиза вздохнула с облегчением.

 – Хай, – сказала она, ощутимо робея.

 – Хай, – ответил Йорк.

 Пидоры вокруг шумели.

 – Ну, что, к столу? – кричал один.

 – Да какой к столу! Камеры еще не прибыли.

 – А когда они прибудут? Давай, звони дуракам этим.

 – Да звонил уже!

 – What a fucking shit, – неожиданно сказал лидер «Radiohead».

 К нему тут же подскочил какой-то дядька, что-то бойко и гундосо залопотал по-английски. Йорк скривился, неожиданно взял Лизу за руку и громко объявил, что хочет сделать этой девушке подарок.

 Кто-то зааплодировал.

 «Дура я, – в очередной раз мысленно укусила себя Лиза. – Надо было резинки брать!»

 Он вывел Лизу в холл, подвел к лифтам.

 – Oh no! – отшил он папарацци с откровенно порочной рожей.

 В лифте он вдруг подмигнул Лизе неприщуренным глазом. Душа у Лизы немедленно ушла в пятки.

 Йорк же тем временем действовал. На третьем этаже он нажал кнопку «Stop», вложив в ладонь лифтера купюру непонятно во сколько фунтов стерлингов.

 Дальше он потащил Лизу по коридору. Зачем-то, насколько понимала Лиза, велел поторапливаться.

 Зачем-то они остановились у лестницы. Йорк принялся тыкать пальцем в пол и сообщил, что ненавидит все это дерьмо. Лиза поняла, что он имел в виду тусовку расфуфыренных гламурщиков.

 – Пошли поработаем? – вдруг предложил он.

 Лиза оторопела. А Йорк уже тащил ее к лестнице.

 Довольно быстро Лиза сообразила, что Том имел в виду все-таки прогулку, а не что-нибудь еще. Ведь «walk» (прогулка) и «work» (работа) – по-английски звучат одинаково.

 На лестнице Йорк надел на голову шапочку со смешным, круглым помпоном, надвинул на глаза темные очки.

 Наверное, у него был опыт в подобных побегах, но из «Мариотта» им удалось уйти незаметно. Окрестности Белого зала были наводнены галдящей толпой. Привезли камеры. Деловито протискивались телевизионщики. На героя вечера, который крался к выходу, никто не обращал внимания.

 Уже на улице Лиза захихикала.

 – Быстрей! – заговорщически зашептал Йорк.

 И они побежали к ближайшей станции метро. Лиза провела Йорка по своей карточке.

 Уже на эскалаторе Йорк выставил перед собой ладонь, и Лиза догадалась хлопнуть по ней.

 Внимания на них не обращали. Пассажиры читали книги и газеты, играли во что-то на мобильных телефонах.

 – Куда поедем? – спросила Лиза.

 – Куда тебе нравится. Главное, чтобы недалеко и красиво.

 – Ну… Давай тогда в Парк Горького, – решила Лиза.

 В переходе на «Октябрьской» Йорка чуть не повязали. Он замер около неопрятной цыганки, продававшей люминисцентные шарики на резинках. Своими силами незадачливый англичанин стал пытаться выяснить, сколько они стоят. Потом принялся совать цыганке фунты стерлингов. Цыганка отмахивалась. На Йорка уже косились менты. Лиза быстро сунула цыганке полтинник, подхватила Йорка и помчалась вместе с ним дальше. Менты их не преследовали.

 Несмотря на то, что был февраль, погода стояла теплая. Лиза остановилась около палатки и спросила: хочет ли Том пива?

 – Мне нельзя пить, – ответил Том. – У меня вечером концерт. Я бы лучше…

 Тут Лиза перестала понимать.

 – Что ты хочешь? – нахмурилась она.

 – Joint, -сказал лидер «Radiohead».

 «А-а! Дунуть», – сообразила Лиза. Сама она марихуану не любила. Однако знала телефон бывшего однокурсника, который, по идее, знал, где взять.

 – Слушай, Тох, мне срочно надо… ну… сам понимаешь, – заговорщически зашептала она в трубку.

 – С чего бы вдруг, Лизок?

 – Позарез, Тошенька!

 – Блин, как невовремя. А где ты?

 В конце концов договорились, что Тоша подъедет ко входу в парк через полчаса.

 А Лиза с Йорком отправились кататься на колесе обозрения.

 – Тебя не ищут? – спросила Лиза, когда они приблизились к самому верху.

 – Срать на них, – сказал Том. – Достали. В каждом городе одно и то же. Одни и те же рожи. А я просто Москву хочу посмотреть. Ни разу в вашем городе не был.

 – А, – только и ответила Лиза. Потом, подумав, поинтересовалась: – А вдруг тебя милиция ищет?

 – Наплюй, – ответил Том.

 Когда они откатались на колесе обозрения, настало время идти за марихуаной. Действительно, Тошка стоял у входа.

 – Как поживаешь? – спросил он у Лизы. – Что это за хрен с тобой? Ты же развелась вроде?

 – Ага, – сказала Лиза, передавая ему деньги. – Развелась.

 – Ну, ладно, – заторопился Тошка. – Мне пора.

 Курить отправились в парк скульптур у ЦДХ. По пути через дорогу Лиза поняла, что прогулки с рок-звездой обходятся ей дороговато. В кошельке оставалось не больше ста рублей. Поэтому при входе в парк она решила сэкономить.

 – Мы студенты, – заявила она тетке в билетной кассе.

 – Ты-то ладно, – ответила тетка. – Но вот прищуренный – студент разве?

 – Ага.

 – А студенческий у него есть?

 – Не-а. Он дома забыл.

 – Ладно, проходите…

 Дунуть решили в кустах, ближе к Москве-реке. Лиза было встревожилась из-за того, что сигарет-то у нее и нет. Но Том сам, вполне профессионально свернул самокрутку при помощи папиросной бумаги и какого-то интересного станочка, что лежал в кармане его куртки.

 Зажигалка, по счастью, у Лизы имелась. И даже работающая. После нескольких затяжек мир вокруг подернулся рябью и стал выглядеть немного по-другому.

 Потом они принялись бродить по парку. Около фигуры голого Высоцкого, которую укрыли от любопытных глаз глубоко в кустах, Йорк впал в ступор.

 – Кто это? – спросил он.

 – Это Высоцкий, – пояснила Лиза (английский почему-то стал даваться легче). – Наш singer-songwriter.

 – Он голым выступал? Как RHCP? – спрашивал Йорк.

 – Ну, нет.

 – А почему его так изобразили? Такое больше бы нашему Элтону Джону подошло. Ваш songwriter был геем?

 – Вот уж им-то он точно не был.

 Вдруг Лиза принялась тупо смеяться. Заржал и Йорк.

 После этого они вдруг сблизились. Когда они шли набережной Москвы-реки и оказались напротив исполинского Петра I, Йорк положил ей руку на плечо. Лиза не возражала.

 По пути болтали о всякой фигне, которую Лиза понимала с пятого на десятое. Лиза то и дело хихикала, чувствуя себя совершенно счастливой юной дурочкой.

 Завершилась экскурсия на Красной площади. Том посмотрел на куранты Спасской башни и сказал:

 – Oh, shit, у меня концерт скоро. Спасибо за прогулку, Лиз.

 – Пустяки, – смутилась Лиза и вдруг решилась. – Можно я тебя поцелую?

 – Ну, давай, – засмеялся Йорк.

 Лиза приложилась губами к щеке, поросшей жестким волосом.

 До «Мариотта» было рукой подать.

 – Ну, дальше я сам, – сказал Йорк.

 Лиза некоторое время махала ему вслед рукой.

 …А концерт оказался так себе. Нет, выступали все хорошо. Просто ни фига не видно было. Даже в бинокль.

 Балкон, на котором сидела Лиза, был полон малолеток. Наверняка, каждая из этих девчонок мечтала заняться с Йорком сексом. Если бы Лиза сказала им, что у нее сегодня была такая возможность, никто из них не поверил бы. Впрочем, Лиза ни о чем не жалела.

 ***

 Захват следующего этажа прошел на удивление быстро и легко.

 Впрочем, за это следовало благодарить в первую очередь подполковника. Едва переступив порог конференц-зала, где мучили несчастного Григория Ивановича, эмчеэсовец с ноги двинул Вове, главному мучителю генерального директора, в челюсть. Тот рухнул. Валерий Петрович не дал ему опомниться, и так заломил ему руки, что Вова тоненько завыл и покрылся потом.

 – Лиза, быстро скотч! – скомандовал эмчеэсовец.

 На глазах оторопевшей блондинки и испуганного Хомякова подполковник технично и быстро примотал Вову к стулу.

 – Что вы делаете? – пискнула блондинка Лида.

 – Связываю, – лаконично ответил Валерий Петрович. – Ты, кстати, следующая…

 – Только троньте!

 Но разрешения у нее подполковник и не думал спрашивать.

 – Меня только не надо! – умолял и лебезил Хомяков.

 – На стул, быстро! А то больно сделаю, – сказал Валерий Петрович.

 – Нет-нет, не надо больно, – Хомяков послушно вытянул руки по швам.

 Лиза не могла поверить, что оккупацию этажа удалось провести так быстро.

 Валерий Петрович обыскал карманы связанных, изъял магнитные карточки.

 – Может, этого развяжем? – кивнула Лиза в сторону несчастного Григория Ивановича.

 – Развязывать не будем, чтобы под ногами не мешался, – сказал эмчеэсовец. – А вот рот ему освободим.

 Он вытащил изо рта у генерального директора фаллоимитатор, брезгливо отшвырнул в сторону.

 – Врафя! – тут же захрипел генеральный, пуская кровавые пузыри. – Мне нужен врафь! У меня ни одного фелого вуба. Раввявыте меня.

 – Потом. Врача сейчас нет, – равнодушно ответил эмчеэсовец.

 – Я буду жаловаться!

 – Да на здоровье, – заявил подполковник, заклеивая ему рот скотчем.

 Продуктов на этаже нашлось прискорбно мало. Большую часть съестных припасов размазали по Григорию Ивановичу.

 – Зачем мы их связали? – спросила Лиза уже на лестнице, после того, как Валерий Петрович замкнул двери.

 – Увидишь, – буркнул эмчеэсовец. – Правда, тебе это может не понравиться…

 – Развяжи их, – немедленно потребовала Лиза. – Ты хочешь скормить их крысам? Я ведь угадала?

 – Почти, – равнодушно сказал подполковник. – Потому-то я и настаиваю на том, чтобы ты не задавала вопросов.

 – А ты страшный человек, Валерий Петрович, – прищурилась Лиза.

 – Послушай, девочка, – неожиданно Лиза поняла, что эмчеэсовец по-настоящему зол. Злость выдавало, например, подергивание крыльев носа. – Разберись в приоритетах. Кто тебе дороже – твой сын или…

 – Или? – Лиза тоже была не намерена отступать.

 – Или какое-то мурло, прости, господи…

 – Послушай, товарищ подполковник… Но нельзя же живых людей…

 – Ну, иди! – закричал эмчеэсовец. – Освобождай их. Примирись с тем, что бандиты на верхнем этаже положат семнадцать беззащитных женщин и детей. Уже восемнадцать, кстати. Зато твоя совесть будет спокойна. Добрая Лиза пожалела пару мразей. Они тебе, кстати, спасибо не скажут. При первом же удобном случае в спину ударят. Иди! Я умываю руки. Все.

 Лиза села на ступеньку и уронила голову на руки.

 – Валерий Петрович! Господи! Неужели нельзя иначе? Разве мало было крови? Зачем еще грех на душу брать? Живых людей-то зачем убивать? Нет. Я так не могу. Не-мо-гу!

 Подполковник тяжело опустился рядом с ней. Достал из кармана пачку сигарет.

 – На, Лизавета, угощайся. Давай покурим, успокоимся.

 – Не убивай их…

 Эмчеэсовец поднес к сигарете огонек зажигалки.

 – Ты кури. Скоро бросать придется. Не будет больше в мире сигарет.

 – Да и черт бы с ними, – сказала Лиза, закашлявшись. – Никогда особо не любила.

 – Ладно, – сказал Валерий Петрович. – Постараемся обойтись без лишних жертв. Ты права, наверное. Давай, докуривай. Нам еще один этаж надо захватить. К тому же крысы в любой момент могут вернуться…

 …Захват предпоследнего этажа тоже дался нетрудно.

 Валерий Петрович прятался у стены, вне поля зрения камер наблюдения.

 Лиза, старательно (и без особого притворства) изображала истерику, колотила в дверь.

 Когда та открылась, Валерий Петрович обрушился на совсем уже пьяного Николая Олеговича, вырубил парой ударов.

 А вот за замом Колей пришлось побегать. Тот забаррикадировался в кабинете и что-то вопил. Пришлось выламывать дверь. После этого дюжий Коля разом присмирел и почти без сопротивления позволил себя связать.

 – Ну что, Лизавета, – сказал Валерий Петрович, глядя на зафиксированных в креслах обитателей офиса. – Мы почти императоры. В нашем распоряжении целых три этажа. Впрочем, может появиться еще кто-нибудь, у кого есть карточки, открывающие двери. Но тут уж ничего не попишешь… Будем надеяться на лучшее.

 -Будем, – согласилась Лиза.

 – А вот за следующий этаж нам придется повоевать, – констатировал подполковник.

 – План, я так понимаю, у тебя есть, – сказала Лиза.

 – Как не быть… Слушай внимательно…

***

 Ты в своем уме, Валерий Петрович? – спросила Лиза, когда подполковник изложил свой замысел.

 – У тебя есть другие варианты?

 – Нет, – покачала Лиза головой. – Но это… то, что ты предлагаешь… это просто чудовищно. К тому же где гарантии, что все пойдет, как надо?

 – Ах, тебе еще и стопроцентную уверенность подавай! – словно бы издевательски усмехнулся эмчеэсовец. – Это война, девочка. Разве ты еще не поняла?

 – Но эти крысы… Боже мой…

 – Крысы сегодня сыграют на нашей стороне.

 – А они точно появятся?

 – Они где-то рядом, – сказал подполковник. – Выжидают подходящего момента, чтобы пойти в атаку. В любой момент могут полезть.

 – А ты, Валерий Петрович, не боишься, что мы тут все сгорим?

 – Сгорим, так что поделаешь, – пожал плечами подполковник. – На то и война. Ладно, Лиза, надо действовать. Давай-ка вынесем трупы на лестницу.

 Таскать изуродованные тела оказалось по-настоящему отвратительной и тяжелой работой. Лизе была невыносима мысль, что их покрывает слюна крыс. А мало ли – вдруг они заразные? Вдруг у них бешенство или что похуже?

 Когда, вместе с Валерием Петровичем Лиза выволокла на лестницу второй труп, она чувствовала себя полностью разбитой. Но, как оказалось, это было еще не все.

 – А теперь потащили вот этого, – эмчеэсовец кивнул на узколицего, – наверх.

 – Это еще зачем? – возмутилась было Лиза.

 – Затем, что здесь нам крысы не нужны. Они нужны нам наверху. И давай быстрее… Чтобы врасплох не застали.

 Произойти такое могло. Валерий Петрович предварительно расставил на этот случай на лестничных площадках огнетушители. Но по-настоящему большую стаю они сдержать, понятно, не смогут. Поэтому действительно следовало поторапливаться.

 Когда они доволокли узколицего до площадки предпоследнего этажа, Лиза чувствовала себя по-настоящему разбитой.

 – Еще выше надо, – беспардонно заявил эмчеэсовец. – На следующую площадку.

 Лиза подчинилась. Хотя чувствовала, что Валерий Петрович сейчас по-настоящему ее бесит.

 После такого подъема отнимались ноги и руки. Однако подполковник был беспощаден.

 – Теперь второго понесли.

 – Тоже наверх? – взбесилась Лиза.

 – А ты как думала? Привыкай, Лиза. Война – это, чтоб ты знала, не просто из пушки стрелять. Это, прежде всего, тяжелая работа.

 Крепыша получилось доволочь только этажом выше. После этого Лиза без сил рухнула на пол и сказала:

 – Все, Валерий Петрович. Ты как хочешь, но у меня сил больше нет.

 – Эх, девочка, – вздохнул подполковник и решил: – Ладно. Пусть здесь будет. Хрен с ним.

 – Ну, слава Богу…

 – Так. Теперь слушай меня внимательно. Я отправляюсь к крыше. Стою там, у самого входа. Ты – караулишь крыс на лестнице. При их появлении ты громко кричишь мне… Что кричишь?

 – «Крысы».

 – Все правильно. И я начинаю действовать. Так, теперь рассмотрим вопрос: что мы делаем, если крысы не появляются.

 – А что мы тогда делаем?

 – Понимаешь, мы ничего о них не знаем. По идее, их должен привлечь запах падали, – Валерий Петрович кивнул на трупы. – Но, не исключаю, гораздо привлекательнее для них живое мясо.

 – Меня сейчас вывернет, – поморщилась Лиза.

 – Мы можем позволить себе ожидать самое большее час. После этого, но, желательно, даже раньше, ты выволакиваешь на лестницу любого из наших пленников.

 – Но кого?

 – А это решай сама. На твое усмотрение.

 – Господи, как я хочу, чтобы обошлось без этого…

 – Может, и обойдется. И держи связь с Димкой.

 – Хорошо, – кивнула Лиза.

 – Ну, бывай, – сказал эмчеэсовец. – Может, и свидимся.

 Лиза проводила его взглядом. Могли ли быть так, что она видит его последний раз в жизни? Могло…

 Фигура Валерия Петровича, между тем, излучала уверенность. Лизе даже казалось, что он получает удовольствие от происходящего.

 ***

 Когда Лиза осталась одна, то пережила острейший приступ паники.

 «Что я здесь делаю? – спрашивала себя она. – Господи Боже, во что я ввязалась?»

 Она стояла на лестничной площадке предпоследнего этажа, готовая при первом же признаке появления крысиной стаи, поднять тревогу и юркнуть под защиту спасительной двери. Впрочем, такой ли уж спасительной?

 Время шло медленно. Чувство совершенной ошибки крепло. Впрочем, и отступить было нельзя.

 «В худшем случае я просто умру, – думала Лиза. – Правда, помучиться придется. Но, надеюсь, недолго».

 Лизе ждала крыс, но те не появлялись. Это могло звучать полным абсурдом, но сейчас Лиза по-настоящему желала, чтобы твари побыстрее нагрянули.

 Главное спасти Димку.

 Она попыталась вызвать его мысленно. Почему-то сейчас это не удавалось. Образ мерк и разваливался. Димка не давал ответа.

 «Мамочки! – испугалась вдруг Лиза. – Неужели они убили его? Неужели его нет в живых?»

 Она испустила мысленный вопль. Если бы он прозвучал вслух, по-настоящему, то, без сомнения, разрывал бы перепонки и заставлял лопаться хрупкое стекло лампочек.

 «ДИМКА-А-А-А!!!»

 Она закрыла глаза, хотя знала, что этого делать не следует.

 «Блин, мамуль, зачем так пугаешь? – послышался вдруг ясный голос сына. – Что случилось? С тобой все в порядке?»

 «Димочка! Это ты? Слушай, извини, я перепугалась. Я просто не могла тебя почувствовать».

 «Так я спал, – ответил Димка. – А ты так завопила, что я проснулся».

 «А вот об этом я и не подумала. Димочка, как ты там?»

 «Да нормально вроде…»

 «Никто не обижает? Не угрожает?»

 «Ну, тетка эта стволом на доктора махала. Тот лекарства требовал. В потолок один раз выстрелила. Ну, а так спокойно все…»

 «Держись, – сказала Лиза. – Скоро мы тебя спасем».

 «Мы?! – удивился Димка. – Ты не одна, что ли?»

 «Ну, да. Со мной тот дядька, эмчеэсовец, подполковник. Вернее, был со мной… Ну, короче, мы вместе».

 «Вы что-то придумали, да, мамуль?»

 «Да, Дим Саныч. Мы тебя вытащим. Но и ты должен постараться. Слушай внимательно, что я тебе скажу. Давай начнем вот с чего… Тот кабинет, в котором вас держат, он по какую сторону коридора? По левую или по правую?»

 Тут же Лиза ощутила беспокойство. Несмотря на то, что Димка был уже большим мальчиком, лево и право он путал. Прямо как маленький.

 «Слева», – уверенно заявил Димка.

 «Точно? Уверен?»

 «Мамуль, ты меня за малыша держишь, что ли? Конечно, слева. Хотя стоп…»

 «Дим Саныч, ты когда-нибудь в гроб меня загонишь… Справа, выходит?»

 «Ну… Да…»

 «Хорошо, тогда запоминай…»

 ***

 Ожидание становилось невыносимым. Лиза ловила себя на том, что уже молит высшие силы о шорохе, меленьком цоканье острых коготков, о хищном писке – о приближении прожорливой крысиной стаи.

 Хотя какие, на фиг, высшие силы? Если бы они были, разве допустили бы они уничтожение целого мира? Или им этого как раз и надо. Может, пробудился тот самый, кошмарный библейский Бог, который стирал огнем с лица земли города? Нынешние мегаполисы, если разобраться, дадут фору пресловутым Содому и Гоморре. И вот он (Он!!) проснулся и наслал карающие полчища крыс. Ведь истреблял же Он, если верить Библии, несчастный Египет десятью казнями? Как раз при помощи всяких мелких тварей в том числе…

 «Не загоняйся, мать!» – подумала Лиза.

 Она достала из кармана бесполезный мобильник. С того момента, как Валерий Петрович ушел на крышу, прошел почти час. Крысы не появились. В здании вообще царила удручающая тишина. Ни звуков, ни голосов. Лишь откуда-то издалека, снаружи, доносились отзвуки разрывов. Может ли быть, что людей в здании не осталось?

 Может, с ужасом поняла Лиза. Ведь та кровожадная стая добралась каким-то образом до самого верха. Может, она сметала все живое на своем пути.

 То, что крысы не обратили внимания на трупы (на падаль), свидетельствовало разве что о том, что сейчас для них куда более привлекательна живая добыча.

 А значит…

 «Господи, я ведь не смогу!»

 Тут же Лиза подумала, что не стоит, пожалуй, вызывать к Богу. Если седобородый Старик на облаке разгневан и намерен истребить всех людей, внимание к своей персоне Лизе привлекать уж всяко не стоит.

 Древний кровавый Старик любит жертвоприношения. Именно Он велел библейским пророкам приносить в жертву своих сыновей. И то, что Лиза была намерена сделать сейчас, наверняка порадует кровожадного облачного жителя.

 Колебалась Лиза недолго. Она спустилась этажом ниже и, приложив к двери карточку, открыла двери офиса, в котором подчиненные издевались над боссом.

 Из конференц-зала тут же стали доноситься крики.

 – Эй, освободите нас!

 – Вы что там, охренели?

 – Сво-бо-ду! Сво-бо-ду!

 Последнюю реплику выкрикивал, несомненно, гнусный клоун Вова.

 Лиза вошла в конференц-зал.

 – Девушка, наконец-то! – вкрадчивым голосом заговорил Вова. – Освободите нас. Почему вы нас связали?

 – По кочану, – ответила Лиза. – Значит, надо.

 – Слышь, ты, страшилка, – вмешалась блондинка. – А ну, быстро, развязала нас. А то…

 – А то что?

 – Девушка, да имейте же совесть! – вмешался плешивый Хомяков. – По какому праву вы…

 – Всем заткнуться, – крикнула Лиза.

 Григорий Иванович мычал и вращал глазами.

 Лиза схватилась за спинку стула, к которому был привязан Вова. Груз был тяжелым, почти неподъемным. После таскания трупов руки-ноги болели.

 «Блин, я не справлюсь!» – подумала Лиза.

 Она обвела взглядом кабинет и вдруг заметила на столе кухонный нож, который нашла на кухне этого же офиса. Как она могла его забыть? Дура, корова…

 – Значит, так, – сказала Лиза. – Я освобожу вас. Буду освобождать по одному.

 – Ну, наконец-то! – фыркнула блондинка. – Я чуть не описалась, ожидаючи.

 Захихикал Вова.

 – При единственном условии, – продолжала Лиза. – Вы уйдете из офиса.

 – Вы нас выгоняете? – принялся ехидничать Вова. – Нет, Григорий Иванович, вы слышите? Нас, ваших сотрудников, выдворяют из собственного офиса! Вы это допустите?

 Лиза подошла к столу, взяла нож, повернула его лезвием к себе, затем сцепила руки в замок и ударила клоуна в лицо.

 Вова коротко вскрикнул. Из носа у него потекла кровь.

 Почему-то никакого раскаяния Лиза не чувствовала.

 – Еще будут вопросы? – коротко спросила она.

 – А куда нам идти? – осторожно поинтересовался Хомяков.

 – А куда хотите. Выходите по одному.

 – Ты крутая пиздюшка, – хихикнула блондинка. – Чё вылупилась? Ну, ударь меня. Давай.

 – Пойдешь первой, – решила Лиза.

 Она подошла к стулу и срезала скотч. Блондинка принялась ворочаться, неуклюже вставать.

 – Отойди, – сказала она. – Бомжиха. От тебя же воняет…

 – Пошла, – Лиза и не догадывалась, что может рычать. Однако жизнь и не тому научит. – Вперед…

 – Да иду уже!

 Обдирая с одежды скотч, блондинка двигалась к выходу.

 – Вовочка, до встречи! Тебя подождать?

 – О, сударыня, я польщен! – натужно хохмил Вова.

 Выпроводив блондинку, Лиза направилась к Вове.

 – Выметайся. Пшел…

 К счастью, Вова не пытался напасть на нее. Лиза благополучно довела его до двери, которую тут же захлопнула за ним.

 – Тут страшно, Вовочка! Какие-то трупаки… – услышала Лиза возмущенно-кокетливый голосок блондинки. – Ты же защитишь меня?

 – Даже не сомневайся, мон амур.

 Лиза направилась обратно в конференц-зал. Привязанный к стулу, извивался Хомяков.

 – Вот поверьте, Григорий Иванович, никакого желания издеваться над вами я не имел. Вы же сами все видели… Вот и дрянь эту я изо рта у вас вытаскивал…

 – М-м, – мычал генеральный.

 – Девушка! Освобождайте нас! – принялся робко требовать Хомяков.

 – Я передумала, – заявила Лиза. – Вы пока останетесь здесь…

 – Нет, ну, что же это такое? – принялся возмущаться плешивец. – Нас-то за что, а, Григорий Иванович?

 Лиза закрыла дверь конференц-зала. Пусть возмущаются. Они еще не догадываются, что Лиза только что спасла им жизнь.

 С ножом наперевес и аэрозолем в кармане джинсов Лиза направилась к двери на черную лестницу. Поднявшись на один этаж, она открыла дверь следующего офиса, где также находились двое пленников. Не обращая внимания на их крики, Лиза прошла к выходу и приложила ухо к двери. На лестнице наконец-то стало шумно. Вскрикнул женский голос, испуганно выматерился мужской.

 Лиза быстро открыла дверь, выбежала на площадку. Обнаружила, что ее расчет сработал. Площадку этажом ниже уже наводняли серые твари.

 – Крысы! – закричала Лиза на пределе сил и голосовых связей. – На-ча-лось!

 Она еще успела скользнуть в офис, прежде, чем пацюки добрались до дверей.

 Сердце стучало, как отбойный молоток.

 ***

 – Крысы! – услышал Валерий Петрович и немедленно бросился по длинному коридору, который вел непосредственно на крышу.

 Пробираясь на последний этаж, он опасался, что террористы, если они наблюдают за входом, могут заинтересоваться его персоной. Спросить, кто он такой. Или просто обстрелять.

 В случае такого внимания с их стороны у подполковника имелся план действий. Прикинуться представителем какого-нибудь девяносто седьмого, к примеру, этажа. Сказать, будто о том, что прийти сюда его просила девушка с ухом. Разыгрывать из себя наивного идиота. И при случае обезоружить кого-нибудь из банды.

 Хлипкий был план, ненадежный. Даже, можно сказать, авантюрный. Однако, за неимением лучшего условно годился и он.