Текст книги "Ради тебя (СИ)"

Автор книги: Леся Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

– Я танцевал Hip-Hop. Люблю импровизировать, нравится, когда есть простор для фантазии. Этот танец раскрепощает, заставляет чувствовать себя частицей музыкального ритма…. Но ты хотела поговорить не об этом, – вздохнув, закончил он, опуская свои руки с моей талии на бедра.

Я прикрыла глаза и полностью сосредоточилась на том, что он близко, что слышу стук его сердца и чувствую тепло его тела. Но наступила тишина, мелодия закончилась. Было слышно только наше дыхание. Мы по-прежнему стояли посередине комнаты, обнявшись и прильнув, друг к другу.

– Итак, Котенок, вперед! Жду вопросов, – слегка насмешливым тоном поощрил Альсар, прикасаясь губами к моей шее.

– Альс, в какую игру ты надумал со мной играть? – возмутилась я и решительно отстранилась.

– Я?! – он сложил руки на груди и расхохотался. – Ты знаешь, хотел задать тебе тот же вопрос. Какой единый полет мыслей.

* * *

– Провокатор, – проворчала я, и гордо вздернув подбородок, пошла на выход. Он очень быстро оказался рядом и, схватив за талию, развернул меня к себе. Мгновение… и раздался щелчок заколки, а мои волосы свободно упали на плечи. Его пальцы мучительно нежно и медленно прочертили дорожку от моего виска вниз по щеке к шее. Альс отнял руку и наклонился ближе, а я замерла.

– Знаешь Лиля, что убивает любовь? Убивает напрочь даже самую сильную.

– Это ты к чему? – занервничав, поинтересовалась я.

– Недоверие, – мягко, но уверенно произнес парень, не обратив внимание на мой вопрос.

Под его испытывающим взглядом я смутилась. Но все же приготовилась было ответить, как в прихожей послышались голоса тети Люды и Князева – старшего.

– Ой! – невольно вырвалось у меня.

– Да-да, – кивнул Альс и улыбнулся. – Чего стоишь? Беги же и встречай своего благодетеля.

Я попятилась к двери, не решаясь повернуться к Альсару спиной, а он между тем неспешно удалился к окну, на ходу сняв с себя майку.

– Ты все еще здесь? – поворачиваясь, спросил молодой человек и усмехнулся.

– Ушла! – огрызнулась я и поскорее покинула комнату.

По-моему Альсар обо всем догадался, но молчит. Хочет проверить, как долго смогу скрывать правду? Или хочет проверить истинность моих чувств? Вот только к кому? Недаром же сказал эти слова о недоверии. Черт бы его побрал с такой проницательностью!

– Станислав Михалыч в гостиной по телефону говорит, – пошептала на ухо Людмила Егоровна. – Вот только зашел и снова дела. Провались они пропадом! – Я вам покушать на стол соберу. Давай, приглашай его на кухню.

– Сергеевич, все будет завтра! И подписанные договора и деньги безналом, – услышала я, когда вошла в гостиную и остановилась в дверях.

Мужчина тепло улыбнулся мне и указал глазами на одно из кресел.

– И горючее тоже будет! – Было видно, что дед Альса внимательно слушает своего собеседника на том конце. – Говорю же, будет! Не переживай! Ну, все до завтра Сергеевич!

– Лилечка, рад тебя видеть! – он отложил телефон в сторону и ослабил узел галстука. – Как дела? Что у вас произошло?

Я коротко обрисовала возникшую в моей квартире ситуацию, но промолчала о том, что говорил Альс.

– А все к лучшему Лиля. Ну, представь себе, что вышла бы замуж за Юшина, – высказался Князев – старший.

– Он таким не был. Это наверно его деньги испортили, – попробовала я встать на защиту бывшего жениха.

– Эх…. добрая ты душа, хотя тебе видней. Я с семьей Юшиных мало знаком.

– Максим Алексеевич очень хороший человек.

– Верю! Вот только наверно сын не в него пошел!

– Идите обедать! – позвала тетя Люда, заглядывая в комнату.

– Спасибо, Людочка. Идем! – отозвался хозяин квартиры. – Ты Альса пригласи, пожалуйста, – попросил он, обращаясь ко мне.

– Хорошо. А он разве не у матери будет жить? – спросила я, стоя возле порога.

– Сказал, что вроде здесь. А я не могу его прогнать, – пожав плечами, ответил Станислав Михайлович.

Я брела на верхний уровень сама не своя. Вот так номер! Альсар будет жить с нами. И мне придется ночевать в одной комнате с его дедом. Иначе все сразу станет ясно. Такого я никак не ожидала. За всеми этими размышлениями не заметила, куда иду… уперлась во что-то твердое и, ойкнув, подняла глаза. Альс снисходительно посмотрел на меня сверху вниз и, взяв за плечи, осторожно встряхнул.

– Хм… если ты и на улице собираешься так ходить, то боюсь, это закончится весьма плачевно.

– Тебя зовут обедать, – буркнула я и, развернувшись, ринулась назад.

Он немедленно догнал меня и пошел рядом, абсолютно невозмутимый и спокойный, как никогда. Когда мы спускались по лестнице на нижний уровень, то Альс на секунды наклонился ко мне.

– Не волнуйся Котенок! Я после обеда уеду к матери.

Парень хмыкнул и, обогнав, ушел далеко вперед, а я так и осталась стоять там, где задержалась, услышав его шепот. За едой к моему великому изумлению внук и дед вполне дружелюбно общались. Иногда лишь я ловила на себе откровенно заинтересованные взгляды Альса и тогда упорно начинала делать вид, что целиком поглощена содержимым своей тарелки. На самом деле в горло не лез и кусок, а мысли витали далеко-далеко. Вечером сначала попрощалась и ушла домой Людмила Егоровна, а потом засобирался и Альсар. Нарочно и не придумаешь, но Князеву – старшему неожиданно позвонили. Мы остались с Альсом наедине в прихожей. Он не спеша надел куртку, присел и зашнуровал высокие ботинки, выпрямился и, похлопав по карманам, вытащил зажигалку, а сигарету заложил себе за ухо. Я, глядя на все эти манипуляции, не сдержалась и прыснула, торопливо прикрыв рот кулачком.

– Все, ухожу. Сладких снов, Котенок! – улыбнувшись, произнес молодой человек и, насвистывая ритм мелодии, под которую недавно танцевал, скрылся за дверями.

Я долго не могла уснуть. Было очень непривычно на новом месте. Мой поверхностный сон нарушил звонок мобильного. По мелодии стало понятно, что звонит Инесска.

– Инесс, а вот теперь я спрошу. У тебя совесть есть? Знаешь, который час.

– Лиль, – виновато зашептала подружка, – ну подумала, мало ли что…

– Чего?! Чего ты там себе вообразила?! А по башке?! – немедленно взорвалась я.

– А у вас, что все целомудренно? – хихикнув, уточнила насторожившаяся Несска.

– Или говори что-то дельное, или отключусь!

– Лиль, не сердись. Я переехала к Андрюше, а ключи от твоей квартиры завезу и отдам тебе с утра.

– О, Боже! Несса было бы из-за чего звонить, – воскликнула я.

– А все-таки значит, отвлекла, И как там дедушка…

– Несс, еще слово и будешь записываться на прием к своему Жорику.

– Мы с ним больше не работаем. Я теперь с другим стоматологом. Радуйся, она – баба! – похихикала подруга и попрощалась.

Наступившее утро было для меня размытым и черно-белым. Так хотелось взять ведерко с какой-нибудь краской и плеснуть, чтобы изменить цвет. На самом деле черно-белым было мое настроение, потому что терялась в догадках, что будет дальше в моей жизни? Я ожидала чего-то плохого, причем в скором времени. Но вопреки моим ожиданиям восстановилось странное затишье. В таком затишье пролетели три недели. Близился конец октября, заканчивалась первая учебная четверть.

Теперь на работу меня возил личный водитель на черной «Ауди». Пару раз мы со Станиславом Михайловичем сходили в театр и один раз на презентацию какого-то нового журнала. С Альсом виделись только в школе, но его словно подменили. По отношению ко мне от него исходила холодная вежливость, не более. Поначалу я жутко переживала, но потом плюнула и успокоилась. Пусть так, но зато маман его заткнулась, а это уже хоть что-то. Владлен вдруг оставил должность замдиректора и перешел на другую, став начальником по безопасности. Шла последняя неделя перед осенними каникулами и в нашем классе появилась новенькая девушка. Смуглая и миниатюрная шатенка с серо-зелеными русалочьими глазами, в общем, очень хорошенькая. Звали ее Яна Бахтина. Она сразу же уселась за одну парту с Альсом. Разумеется, мне это не понравилось, но что я могла сделать? Подлететь и оттащить ее от той парты, где сидел он, тем самым вывернув при всех учениках свои истинные чувства? Неделя тянулась слишком долго, а видеть Яну рядом с Альсаром стало для меня пыткой. Тот день не предвещал ничего неприятного. Я вела классный час, медленно прохаживаясь между рядами, рассказывала о планах на каникулы. Бросив случайный взгляд в сторону парты, где сидел Альс, увидела, что маленькая ладошка Яны лежит на ноге парня, но не ближе к колену, а наоборот несколько выше. Мой рассудок помутился, потому что его тотчас затопил поток яростной злости на эту девчонку, которая посмела коснуться того, кто принадлежит мне.

В этот момент Альсар поднял голову и наши взгляды пересеклись. Я обомлела, насколько невозмутимо-небрежным было выражение его лица, не выдержав, развернулась и поспешила к своему столу.

– Все свободны! – и голос свой сама не узнала, такой глухой и безжизненный.

Я уткнулась в журнал, старательно делая вид, что занята. И желая только одного: чтобы поскорее класс опустел. Когда, как мне показалось, закрылась дверь за последним вышедшим учеником, решилась осмотреться и чуть не закричала от неожиданности. Альс сидел передо мной за первой партой и буквально буравил взглядом карих проницательных глаз.

– Я, кажется, сказала, что все свободны! – мой голос заметно дрожал.

– Хочешь поговорить?

– Ах! Значит поговорить. Давай, поговорим о том, что рука Бахтиной лежала почти на твоей….

– На моей ширинке, – смело закончил он за меня.

– Да, именно там, – вспыхнув, согласилась я, сокрушаясь, что завела этот разговор. – Как это понимать?

– Очевидно, что я привлекаю Яну в сексуальном плане.

– Превосходно! А может, вы будете лапать друг друга вне уроков?

– Я ее не лапал, если ты заметила, – спокойно возразил он.

– Но она…

– Лиль, ты мне не веришь. Помнишь, что говорил о недоверии? – Альс встал, и, взяв сумку, направился к выходу.

– Мы же не закончили, – растерялась я, видя, как он уходит.

– Ты не готова к серьезному разговору! Жаль… – покачал головой молодой человек и вышел из класса, тихо прикрыв дверь.

Я вскочила и бросилась вслед за ним, но Альс вернулся сам, и мы столкнулись на пороге.

– Лиль, ты закрываешься от меня и моих чувств, даже от своих и то закрываешься. Ты не хочешь ощутить себя счастливой. Знаешь, я счастлив, потому что живу и хочу жить для тебя. Я не хочу помнить плохое и предпочитаю сделать, а потом думать получилось или нет. И если не получилось, подумаю, как это можно исправить.

– Ты экстраверт, – вздохнула я.

– Да. Лиль, а ты типичный интроверт. Но я тебя вытащу из твоего глухого мирка. Однажды вытащу окончательно, – глядя в мои глаза, пообещал Альсар.

Он ушел, а я еще долго стояла, прислонившись к стене, и гоняла в голове сказанные им слова «Однажды вытащу окончательно».

Не знаю, сколько потом просидела за столом, в прострации наблюдая в окно, как на фоне голубого неба колышутся голые ветви деревьев. Неделю назад Станислав Михайлович рассказал, что расследование, которое он затеял, продвигается не так быстро, как хотелось бы. Я не стала его расспрашивать, какие именно сведения ему необходимо раздобыть, просто верила и все. На меня навалилась какая-то апатия, а мир вокруг стал серым и безрадостным. Звук открываемой двери заставил вздрогнуть и обратить туда свой измученный взгляд.

– Нам надо поговорить Лилия Вельских! – объявила вошедшая в класс мать Альсара.

– Слушаю вас Мила Станиславовна! – как можно увереннее ответила я, и мою апатию сдуло, как ветром.

Глава 18

По поведению было видно, что здесь она чувствует себя хозяйкой. Женщина горделиво прошествовала мимо меня, почти не удостоив взглядом, бросила сумочку на первую парту и отошла к окну.

– Они красивая пара! – глядя куда-то вниз задумчиво проговорила Мелешина.

– Кто? – я приблизилась и взглянула на улицу.

Чуть поодаль от крыльца стоял Альс, а рядом Яна. Девушка пыталась положить свои руки на плечи молодому человеку, но тот упрямо отходил в сторону.

– Судя по всему ваш сын так не считает, – с некоторой долей иронии и явного торжества уточнила я.

– Мужчинам нравятся дамы легкого поведения. Доступные, вы меня понимаете, но женятся на других. Ах, забыла, что вы росли без матери, а то бы она вам непременно все растолковала. Тем более, что сама относилась к категории очень доступных и алчных женщин, – обманчиво мило проворковала мать Альсара, повернувшись ко мне лицом.

Услышав такие слова я разозлилась, но виду не подала. Возможно, моя мать и была потаскухой, грубо выражаясь, но непонятно для чего эта мегера мне высказывает подобное? Меня растила семья отца, причем здесь моя мать? И почему Мелешина так ее ненавидит?

Тоскливо я проводила глазами фигуру Альса, который сорвался с места и быстро ушел прочь от надоедающей Бахтиной. Спохватившись, что выдала себя с головой перевела взгляд на Милу Станиславовну.

– Видите ли, я вас не совсем понимаю. Что вам угодно? С вашим сыном мы расстались. Не знаю, что он там себе вообразил…

– Разумеется, – ехидно отозвалась она. – Сначала заманила, показала рай, а теперь переключилась с мальчика на старика. Вылитая мамаша!

– Да, что вы заладили про мою мать! – взорвалась я и осеклась.

Мысленно досчитав до десяти немного успокоилась, понимая, что ей только и надо, что вывести меня из себя.

– Милочка, что же вы так разнервничались? Я такое могу рассказать, что вам и жить не захочется. Уверяю. Но, что самое главное, если все это расскажу сыну, то он вас возненавидит лютой ненавистью. Пока молчу.

– И что мне теперь вам в ножки кланяться и ручки целовать?

– И язычок, как у мамы подвешен. Ты на нее даже внешне похожа, – незаметно она начала обращаться ко мне на «ты».

– Да плевать на мою мать и на вас тоже! Если что-то хотите рассказать, говорите. А нет, тогда я ухожу, меня Станислав ждет.

Глаза женщины засверкали яростью, губы сжались, казалось, что она хочет испепелить меня взглядом, или же придушить. Мы стояли напротив друг друга, а вокруг, словно образовалось ледяное пространство, наполненное ненавистью и злобой.

– Ты на кладбище-то сходи и положи хоть разок цветочки на могилу своей мамы родной.

– Причем тут кладбище? – приподняв бровь спросила я, поняв, что Мелешиной точно многое известно.

Но она упорно уходит от прямого рассказа. Действуя на мои нервы сплошными намеками, от которых уже голова пошла кругом. Дверь в этот момент распахнулась и на пороге возникла Тинка-фея.

– Я забыла свой мобильный, – пожав плечами пояснила она и направилась к своей парте.

– Вот и еще одна «звезда» явилась. Тачук, а тебя здороваться не учили, – презрительно искривив губы поинтересовалась мать Альса, провожая Мартину, не менее презрительным взглядом.

– Ой, теть Мил, вы все, как собака цепная. Ну, никак не можете успокоиться, – беспечно брякнула Тина, доставая из парты телефон и убирая его в карман куртки.

Я удивленно уставилась на Мартину. Как ловко и отважно она ответила на выпад Мелешиной.

– Лилия Андреевна, вы ее не слушайте! – улыбаясь подбодрила меня Тачук и вышла из класса.

– Дааа…. значит, все-таки поделили Альсика. Младшенькая уступила место старшенькой, – проговорила Мила Станиславовна и пошла за своей сумочкой.

– Стойте! – я бросилась к двери и преградила выход.

– Рассказывайте все! Хочу знать в чем тут дело!

Она швырнула сумку обратно на парту и с грохотом выдвинув стул присела. Я постояв немного возле двери, прошла и села за свой стол.

– Говорите же!

– Наверно ты права и так будет лучше. Итак, я не верю, что между тобой и моим отцом что-то есть. Не верю, что ты отказалась от Альса, а он от тебя. Это впрочем, сущие мелочи, по сравнению с тем, что знаю гораздо больше вас, подсуетилась раньше. Марина Сноева и Арина Тачук – одно и то же лицо, которое вы ищете. И она представь себе и есть твоя родная мама.

Я ожидала услышать, что угодно, но только не такое. В голове зароились десятки вопросов, ответы на которые мне предстояло найти. У меня получилось сохранить невозмутимый внешний вид, но насколько трудно это далось, знал лишь Господь. Я ничего не хотела знать о женщине, которая бросила меня, едва родив. Но видно судьбе было угодно, чтобы стало известно все. И получается, что Тинка моя сестра по матери. О, Боже! Сейчас я не думала во что выльется задумка деда Альса, выходит, что ни к чему хорошему она не привела, вся моя вынужденная ложь была напрасной. Обманула Инессу, Альса, хотя скорей всего они и не поверили. А что знает и думает Максим Алексеевич, могу лишь догадываться.

– Забавно вышло. Мой муж потянулся к этой женщине, а теперь мой сын тянется к ее дочери. Как ты думаешь каково мне? И твой отец все время хотел вернуть эту шлюшку, а она подцепила Альберта. Думаешь случайно Вельских оказался возле того дома, где Тачук снимала квартиру? Пришел после дежурства с ней поговорить, в который раз, бедненький. Что он мог предложить ей? Ментом был обычным, пусть и майором, а Мелешин – богатый, – продолжила мать Альсара.

– Я не она! – мой отчаянный вскрик разнесся по пустому классу.

– Их похоронили в одной могиле… такая любовь была. Мне все равно какая ты. Но сына тебе не отдам! Путайся с моим папулей, авось и откроет счет в банке на твое имя. Но Альса не смей трогать! Слышишь?! Ты пожалеешь, если не прислушаешься к моим словам. Играйте ваш спектакль и дальше. Наверно Альсар тебе не говорил, что в душе он ненавидел Арину Тачук, за то, что разрушила нашу семью. А я обязательно ему расскажу кем приходилась тебе любовница его отца. Ты все поняла?!

Она вскочила и схватив сумочку стремительно удалилась из класса, громко хлопнув дверью и воцарилась тишина……

Если наступившее утро сегодняшнего дня для меня было черно-белым, то после разговора с Мелешиной все вокруг почернело. Я задыхалась, воздуха не хватало, бросившись к окну, распахнула его и жадно вдохнула холодный порыв свежего ветра. Одна ложь, всегда порождает новую и так далее по цепочке. Где были мои мозги, когда соглашалась на затею деда Альсара? Верю, что хотел он, как лучше, а в итоге все только больше запуталось. И на самом деле было боязно, что Альс узнает, о моей матери и возненавидит меня, а я этого не переживу! Уж пусть бы исключали из лицея, пусть пришел бы конец моей учительской карьере. Мне необходимо набраться смелости и самой все рассказать Альсару, прежде чем это сделает его мамаша, но сначала надо поговорить со Станиславом Михайловичем. Ну и прыткой же оказалась Мелешина, знала все наперед и молчала до поры до времени.

Ну что же, начались осенние каникулы, а это возможность немного передохнуть и прийти в себя, если получится. Я вышла с территории лицея, но машины, которая обычно меня возила на работу и обратно домой не обнаружила. Растерянно огляделась по сторонам и в этот же миг рядом притормозила до боли знакомая серебристая иномарка. Из нее непринужденно вышел Альс и, подойдя, остановился напротив. Лет через пять-семь он станет необычайно привлекательным мужчиной. Если уже сейчас к этому есть все задатки. Глаза молодого человека блестели, ветер растрепал темные волосы, белый свитер выгодно подчеркивал широкую грудь, а черные джинсы длинные ноги.

Я засмотрелась на него совсем неосознанно, впрочем, он тоже смотрел на меня, а в его карих глазах читалось неподдельное восхищение.

– Прошу, Котенок! – Альсар распахнул заднюю дверцу авто.

– Я не поеду с тобой!

– Поедешь, – он легонько подтолкнул меня к машине.

– И куда, если не секрет?

– В кафетерий «Сказка» пить молочные коктейли. Сегодня ты мне нужна трезвой.

– Альс, нам надо очень серьезно поговорить, – решилась сказать я, прежде чем села в уютный салон.

– Угу, – весело отозвался парень и, прикрыв за мной дверцу, побежал перед капотом к водительскому сиденью.

– Сюрпрайз! – прямо на ухо заорала довольная Инесска и чуть не задушила в объятиях.

– Господи, Несс ты-то тут какими судьбами? – обрадовалась я.

– Мы решили отметить окончание твоей первой учебной четверти, – пояснил Альсар, выруливая на шоссе.

– Без спиртного? – с некоторым подозрением спросила я.

– Альс решил, что мороженое и молочные коктейли вполне сойдут, – хихикнула моя подруга.

У меня вдруг появилось такое желание все рассказать Инессе, чтобы упал с души этот камень, ведь раньше всегда делили с ней порой самое сокровенное и прекрасно понимали друг друга. Но остаться с Несской наедине, в ближайшее время не выйдет. Мы просидели в кафе где-то около часа, съели потрясающе вкусное мороженое и поболтали о пустяках.

– Я позвоню, – пообещала подружка, когда Альс подъехал к дому, где она жила с Андреем.

– Спасибо, – поблагодарила я и пожала ее руку.

Моя Несси, догадалась по моему взгляду, что хочу с ней поговорить. Как же скучаю по этой неунывающей хохотушке. В последнее время так редко удавалось видеться.

– Ты напряжена, – заботливо произнес Альсар, поглядывая на меня в зеркало заднего обзора.

– Приходила твоя мать и выплеснула всю свою злобу, в мой адрес. Она категорически против наших отношений. И ясно дала понять, что не допустит тебя ко мне.

– Ну, во-первых, я не животное, которое она может держать на коротком повадке и вынуждать выполнять ее команды. А во-вторых, удивлен, что ты заикнулась о наших отношениях. Как же мой дед?

– Альс… я запуталась окончательно и кажется, иду на дно, как «Титаник».

– Лиль, сказал же, что никогда не брошу тебя. Но вся твоя беда в том, что ты боишься мне довериться. Предпочитаешь утаивать от меня свои мысли.

Закусив губу, я отвернулась к окну. Он прав сто раз! Но, что могу поделать со своим дурацким характером? После того, как «преданный и влюбленный» Ринат показал свое истинное лицо, я вообще задумалась о том можно ли доверять мужчинам? Альс не такой… не такой, но и Юшин не был таким сволочным. Да, нет, Альсар не способен причинить боль и все же один факт меня сильно напрягал. Ему всего восемнадцать и он рвется служить. Армия сильно меняет людей и их мировоззрение, быть может, по возвращении оттуда Альс просто изменится и поймет, что я была только юношеским увлечением, любовью, которую он сам выдумал. Вот этого боялась больше всего на свете. Я вдруг поняла, что не смогу сказать ему о своей матери прямо.

– Хочешь, пойдем на всю ночь в клуб. Спиртного много не обещаю, а вот танцы до упаду будут, – предложил Альсар, поймав мой взгляд в зеркале.

– Альс, ответь на один вопрос.

– Задавай. Готов ответить на все твои вопросы.

– Ты Арине на могилу цветы тоже кладешь?

– Да. Знаешь, говорят «о мертвых или хорошо или никак». Я был тогда ребенком и многого не понимал. Не понимал, почему отцу понадобилась чужая женщина? Чем она лучше матери? Почему такое случилось именно со мной? Об Арине предпочитаю не думать и не вспоминать. Лишь изредка, когда прихожу на кладбище и кладу для нее две розы чайного цвета. Лиля, если мой отец ее любил, значит, было за что. Не хочу обсуждать этот его выбор.

Ответ Альса был более чем полным и все-таки достаточно туманным. Он так и не высказал своего настоящего отношения к любовнице своего отца, а значит, не исключается ненависть, о которой упомянула Мелешина.

– Так что насчет ночного клуба? – напомнил Альс, когда мы ехали в лифте.

– Не люблю все эти клубы, – пожала плечами я.

– Ну, дело твое. Хотя, знаю, что тебе может понравиться. Ты стрелять умеешь?

– Обижаешь, – улыбаясь, ответила я. – Дочь милиционера не может не уметь стрелять.

– Отлично! Донесу свою идею до деда. Думаю, что он составит нам компанию. Это сюрприз, – тут же пояснил Альс, увидев мой вопрошающий взгляд.

* * *

Альсар извинился и сразу же уехал, сказав, что у него встреча с Арисом. Станислава Михайловича не было дома, а Людмила Егоровна точно поставила перед собой задачу откормить меня. Я сидела на кухне, и вяло ковырялась вилкой в солянке на своей тарелке, а мысли, разумеется, витали далеко. Сегодня мне предстояло поговорить с дедом Альса и рассказать ему то, что услышала от его дочери.

– Да уж все и остыло! – с огорчением высказалась тетя Люда. – Не понравилась солянка?

– Что вы! Очень вкусно, но аппетита нет. Наверно мороженым перебила, – поспешила ответить я.

– Хозяин будет поздно. На работе снова какие-то заморочки, – тяжело вздохнув, поведала женщина, убирая посуду.

– Ну, что же буду ждать, – также вздохнув, отозвалась я, вставая из-за стола. – Может помочь чем?

– Отдыхай! Сейчас немного приберусь и пойду домой.

– Конечно, идите теть Люд. Станислава Михайловича сама покормлю.

За окном начало понемногу темнеть. Тетя Люда ушла, и мне стало очень тоскливо. Я вытащила семейный альбом с фотографиями, который прихватила из своей квартиры и перебралась с дивана на кресло, закутавшись в плед. Наверно я была необычным ребенком, потому что не спрашивала о маме. Рядом находился папа, и этого было вполне достаточно. Никогда не смотрела на фото матери, но вот, наконец, решилась. Почти затаив дыхание открыла нужную страницу и сначала зажмурилась, а потом…. Марина, кажется Сноева, так назвала ее Мелешина. Я смотрела на свою родную мать и понимала, что на самом деле на нее похожа. Тот же овал лица, цвет волос, улыбка и глаза… мои карие глаза такие же, как у этой женщины, чужой для меня. Сердце вдруг сжалось и закололо. Альс был прав, когда сказал о том, что раз его отец любил ее значит, было за что. Так и мой папа любил эту женщину, и я не имею право обсуждать этот его выбор. Я закрыла альбом и смахнула одинокую слезинку, застывшую на щеке. Надо обязательно сходить на кладбище и положить цветы на ее могилу, а еще надо найти общий язык с Тинкой, ведь кроме нее у меня из родственников никого не осталось.

– Лиля! – в прихожей хлопнула дверь, и раздался голос Князева – старшего. – Лиля, ты дома?

– Станислав Михалыч, уже иду, – как можно бодрее откликнулась я, и, поправив волосы, помчалась в прихожую.

Дед Альсара допил чай и поднялся из-за стола. В обычных брюках и футболке, он был совсем не похож на крутого бизнесмена. Мужчина улыбнулся мне, и в уголках глаз собрались морщинки, сделавшие его лицо добрым и приветливым.

– Я так привык к тебе, что и не представляю себе, что буду делать, когда вы с Альсом поженитесь и будете жить отдельно.

– Мне, кажется, что этого никогда не будет, – печально призналась я.

Мы прошли в гостиную и дед Альса сел за пианино, а я остановилась рядом. Он открыл крышку, положил пальцы на клавиши, и… полилась изумительная мелодия «Лунной сонаты» Бетховена.

Под эти чарующие звуки я забыла обо всем, закрыла глаза и утонула в нахлынувших эмоциях. Моей душой завладела легкая, но удивительно светлая грусть, вспомнила родных людей и именно в эти секунды осознала, что перестала ненавидеть свою мать.

Музыка закончилась, и в наступившей тишине казалось, все еще дрожат, повисшие где-то в воздухе прощальные аккорды вечного творения талантливого композитора.

– Это не описать словами… эти ощущения восторга и одухотворенности, – тихо прошептала я. – Спасибо вам!

– Спасибо Бетховену, что подарил нам всем это чудо, – кивнул дед Альса. – Мила была в моем офисе сегодня и все рассказала.

Я ожидала, что придется самой повторять те ужасные слова, которые услышала днем от Мелешиной, но она избавила меня от всего этого. Пожалуй, женщина слишком в себе уверена, если решилась сама лично открыть всю правду своему отцу.

– И что вы думаете? – чуть дрожащим голосом спросила я.

– Детектива отзывать не стану. Хочу сам во всем убедиться. Ну, не могу ей верить на все сто процентов, – положив руку на сердце, сказал Князев – старший.

– Я верю! Она выглядела такой уверенной, что сомнений не осталось.

– Мила может казаться уверенной, если очень надо. Но если все, правда, то понятно, почему у нее такая ненависть к тебе и Мартине. Мы по-прежнему будем сохранять видимость наших с тобой отношений и неважно, что моя дочь не верит. Альсу же необходимо рассказать все. Нет больше смысла от него что-то скрывать. Парень любит тебя, а ты его и оба мучаетесь, – хмуро закончил мужчина.

– Не смогу я сказать ему про свою мать…. не смогу.

– Лиля, ты должна довериться моему внуку, – мягко, но настойчиво произнес Станислав Михайлович. – Горько, что за грехи родителей расплачиваются дети. По-моему это несправедливо. Альсар тебя поймет, вот увидишь! А в лицее Мила не решится поднять шум. Ей и самой не нужен такой антипиар, а то в ее клинику перестанет ходить городская элита, – при последних словах он хмыкнул и улыбнулся.

– Она мне ясно дала понять, что не допустит каких-либо отношений между мной и сыном.

– С одной стороны мою дочь можно понять, но вот с другой нельзя быть такой эгоисткой. Ты не твоя мать! Если не сможешь, то сам переговорю с Альсом. Послезавтра кстати поедем кое-куда, но кто еще поедет с нами – сюрприз. Буду в своем кабинете, если что заходи.

Мне ничего не оставалось делать, как кивнуть и согласиться. Мужчина ушел, а я устроилась на диване, решив, что буду ждать возвращения Альсара.

Мои размышления о том, как все преподнести Альсу привели к тому, что голова жутко разболелась, а потом и сама не заметила, как провалилась в дремоту. Впрочем, проснулась резко, будто от толчка. Альсар сидел рядом на диване и задумчиво смотрел на меня.

– Ты как? – ласково спросил он, касаясь прохладными пальцами моей щеки.

– Господи, – зашептала я. – Даже не заметила, как уснула. Ты давно здесь сидишь?

– Полчасика или чуть больше. Ты переутомилась, и организм взял полагающийся для него отдых. Во сне ты похожа на маленькую девочку, – доверительно сообщил он, наклонился и потерся носом о мой нос.

– С тобой на самом деле чувствую себя ребенком, – фыркнула я, приподнимаясь и садясь.

– Пойдем пить чай, – молодой человек сгреб меня в охапку и, прижав к груди, понес на кухню.

На столе уже стояли чашки, а еще коробочка с пирожными «Картошка». Альсар напевая веселый мотив, включил электрочайник и полез в шкаф за пакетиками с чайной заваркой. Я внимательно всмотрелась в его лицо и ахнула. На левой скуле парня красовался синяк, который только-только начал проявляться.

– Ты снова кого-то спасал? – подозрительно прищурившись, спросила я.

– Заметила, – усмехнулся Альс. – В комнате-то было темно. Но я тебе скажу все, как есть, – он налил в чашки кипятку и сел передо мной. – Увидел, как Тинка садится в машину к Ринату и… вышла небольшая стычка, – Альс развел руками.

– То есть как это? – прикрывая рот ладонью, еле выговорила я.

– Лиль, что знал, то сказал. Возможно, они начали встречаться.

– Ей же всего семнадцать. Ну и козел Юшин! – воскликнула я.

– Хм… насчет того, что Тинка – девственница очень сомневаюсь, – невозмутимо выдал парень. – Ты чай-то пей, остывает.

– Не надо так о Мартине, – вдруг выпалила я, сама того не желая.

– Эх, ты партизанка моя, – он подпер подбородок кулаком.

– Днем твоя мать рассказала мне о моей матери. Думала, что никогда не захочу о ней вообще ничего слышать. Эта женщина родила и бросила меня. Не знаю, почему бросила и уже не узнаю, потому что она…. мертва, – мой голос задрожал, а я пыталась собраться и продолжить.