Текст книги "Ради тебя (СИ)"
Автор книги: Леся Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)
Глава 13
– Лилька, ты далеко на ночь глядя? – переполошилась Инесса, следя за моими метаниями по комнате.
– Навестить Альса, – быстро ответила я, копаясь в ящике с бельем.
– Тогда надень комплектик покрасивее.
– Несс, он в больнице! Ты это понимаешь? – всплеснула я руками.
– Да ладно тебе злиться. Дала тебе совет. Как ты на него запала.
– Не запала, – констатировала я, надевая лифчик. – Я его люблю! Слушай, не отвлекай. Там за мной Станислав Михайлович машину прислал.
– Вот это да! Лилька, ты прямо из Золушки в принцессу превратилась.
– Акимова, завидуй молча. А хочешь, возьму тебя во фрейлины?
Инесса рассмеялась и, подойдя, обняла меня.
– Лиль, ты достойна такой любви. Я за тебя рада. Побуду у тебя еще немного, а потом дверь прихлопну. Что-то мне к Жорику и возвращаться не хочется, – заунывным голосом призналась она и грустно улыбнулась.
– А вот это звоночек. Ты подумай, может вам и вообще расстаться. Пусть к жене катится и занимается детьми. Настругал троих и теперь свалил.
Я, недолго думая натянула белый тонкий свитер, куртку, джинсы и ринулась в прихожую, чтобы надеть ботиночки.
– Лиль, – всхлипнула Несска, наблюдая, как я, причесав волосы, собрала их в пучок и заколола заколкой. – Это же я сука последняя его соблазнила.
Не смей так о себе говорить! – воскликнула я и, чмокнув ее в щеку, виновато закончила:– Прости, давай созвонимся? А то без Альса схожу с ума.
– Беги к своему принцу. Я позвоню.
– Люблю тебя Несс, – шепнула я и вышла из квартиры.
Автомобиль черного цвета стоял возле моего подъезда. Не успела я подойти к нему, как рядом бесшумно возник высокий мужчина, одетый во все темное и услужливо распахнул заднюю дверцу.
– Прошу вас госпожа Вельских!
Никогда меня так не называли. И если честно, то такое пафосное обращение немного покоробило, заставив вздрогнуть. Я села в теплый салон, пахнущий кожей и цитрусовым освежителем воздуха.
– Добрый вечер Лилия! – поздоровался дед Альса. – Игорь, поехали, – обратился он к водителю, когда на переднее сиденье сел тот мужчина, который меня встречал на улице. – Собралась за четыре минуты и тридцать секунд. Откровенно говоря, поражен. Хочешь его увидеть?
– Очень! Я скучаю и переживаю за Альсара, – тихо призналась я, прислонившись к спинке сиденья и следя за плывущими огнями дорожных фонарей в окне заплаканном дождем.
– Ну, девочка. Это называется одним словом – любовь! Он тоже сходит с ума, что обещал приехать, но не смог. Потом Мила сорвалась, и Альс не имел возможности с тобой связаться.
Из автомагнитолы плавно полилась музыка Вивальди из цикла «Времена года». Я закрыла глаза и ощутила на душе необычайную легкость. Моя жизнь отныне делилась на две половинки: до знакомства с Альсом и после. Вот та, что после стала самой счастливой и желанной. Без любимого я – ничто! Хочу разделить с ним свой маленький мирок, в который никого не допускала до этого момента.
– Прекрасная музыка, – нарушил молчание Князев – старший.
– Прекрасная, – повторила я, кивая головой. – Станислав Михайлович, а вы ведь против наших отношений с вашим внуком? Или я заблуждаюсь? Жду вашего честного ответа.
– Хм… был против, не скрою. Не поверишь наверно, но мне хватило один раз пообщаться с тобой в ресторане, чтобы я понял, что ошибался. Ты та женщина, которая подходит Альсару.
– Благодарю вас за откровенность! Приятно слышать такие слова, – смущенно вымолвила я, раскрывая молнию куртки. – А… как себя чувствует Альс?
– У него сотрясение мозга первой степени и гематома чуть выше затылка. Тот трус зашел со спины и выстрелил ему в голову. Хорошо, что расстояние было метров десять, а если бы ближе, то все могло закончиться гораздо плачевнее.
– Нет! – невольно вырвалось у меня.
– Лиля, ты искренняя, настоящая. Понимаю и одобряю вкус внука.
– Спасибо!
– Ты просила быть откровенным. Кстати, я все же буду надеяться на правнуков, в будущем.
– Ох, простите! Но вы тогда своими словами так меня разозлили, что я пошла на крайние меры.
– Забыто. И я не сержусь. Лиля, может тебе что-то нужно? Например, машину присылать, чтобы возила тебя на работу и домой. Или если нужны деньги…
– Нет! До лицея буду добираться на общественном транспорте. Что касается денег, то у меня есть работа.
Князев – старший улыбнулся, но ничего не ответил на мои отважные заявления.
– Вот и приехали, – проговорил он через некоторое время.
Машина притормозила около четырехэтажной частной клиники. Мое сердце забилось сильнее, когда я вышла на улицу и в сопровождении Станислава Михайловича направилась к центральному входу. Мужчина шел рядом и поддерживал меня под локоть. Нас встретила медсестра и сразу проводила на второй этаж. Лишь мельком я обратила внимание, что стены выкрашены в нежно-персиковый цвет, повсюду много карликовых зеленых пальмочек в красивых кадках, а на первом этаже посередине помещения расположен декоративный фонтанчик, изображающий змею. Навстречу нам с дивана поднялась высокая черноволосая женщина, одетая в темно-серый брючный костюм и шелковую блузку серебристого цвета.
– Кто это? – осторожно спросила она, прощупывая меня тяжелым и напряженным взором голубых глаз.
– Мила, это девушка Альса. Ее зовут Лилия! – очень спокойно ответил Князев – старший.
– Лилия?! – пораженно повторила женщина, не сводя с моего лица теперь ошарашенного взора. – То есть, как Лилия, – беспомощно пролепетала она, раскрывая пуговичку на блузке и нервными движениями начала поправлять прическу.
– Они должны увидеться! – произнес Станислав Михайлович, таким тоном, который не предусматривал возражений.
– Ну, хорошо… Лиля вы можете пройти в палату, – покорно согласилась мать Альса.
– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, – услышала я за спиной ее шепот, адресованный своему отцу.
– Разумеется, – холодно отозвался тот.
Тихо я отворила дверь и шагнула внутрь, замерев на пороге. Молодой человек, одетый в белые широкие штаны и черную футболку лежал поверх одеяла на кровати, и казалось, спал.
– Не стой там, Котенок! Иди скорее сюда! Черт возьми, я схожу с ума без тебя, – прошептал он и, поморщившись, повернул голову в мою сторону.
Я, ойкнув на ходу, сняла куртку и бросилась к нему. Когда села на краешек кровати, то все еще не могла сказать и слова. Парень схватил мою руку и принялся поглаживать мое запястье большим пальцем.
– Лиль, мне так стыдно! Поверь, вот сейчас ощущаю себя подростком, которого заперли дома, чтобы никуда не сбежал. Мать отобрала мобильник. Я не мог тебе позвонить… черт, вся комната перед глазами плывет. Поцелуй меня, а то я ни на что пока сам не способен. И это чертовски злит!
Я улыбнулась и, склонившись, припала к его губам, стараясь все же не давить на него своим весом.
– Моя сладкая, – ласково шепнул он, когда я выпрямилась и нежно коснулась рукой его бледной щеки.
– Альс, как ты себя чувствуешь?
– Довольно-таки паршиво. Но несказанно рад тебя видеть, касаться тебя, любимая.
Предварительно постучав в палату, заглянула Мила Станиславовна.
– Лиля, вы можете остаться на ночь, если хотите, – сдержанно сообщила она и прикрыла дверь.
– Котенок, ты останешься? – с огромной надеждой в голосе спросил Альсар, его рука поползла вверх и прикоснулась к моей груди.
– Да, – коротко ответила я и наклонилась, чтобы снять обувь.
Вымыв руки, вернулась и снова присела на кровать. Долгие минуты мы молчали, глядя друг другу в глаза, и наслаждались, тем, что остались одни. Альс не выдержав, попытался было привстать, но повалился на подушку с глухим стоном.
– Лиль, прости! От меня нет никакого толку. Ничего не могу пока.
– Дурачок ты мой!
Я очень осторожно перелезла через него и улеглась к нему под бок, обняв его за талию.
– Ну что ты забыл в парке. Да еще в такую погоду?
– По вечерам обычно бегаю там, несмотря на погоду. После пробежки собирался ехать к тебе.
– И угораздило тебя ввязаться в драку? И где были эти твои амбалы?
– Дамира и Никиту отпустил. Лиль, не смог бросить молоденькую девчонку на растерзание трем пьяным подонкам. Кем бы я был после этого?
– Она-то что там делала? – вздохнула я, абсолютно уверенная, что во всем могу положиться на такого человека, как Альсар.
– Вот этого не знаю, – вздохнув вслед за мной, ответил парень. – Откуда мне было знать, что их не трое, а четверо. И что тот, четвертый – псих ненормальный.
– Альс, но он же мог тебя убить! – в сердцах воскликнула я и, приподнявшись, заглянула в его карие глаза.
Этой фразой, поступком, взглядом и выдала себя с головой. Альсар несколько секунд внимательно смотрел на меня, а на его губах медленно появилась чувственная и завораживающая улыбка.
– Это то, о чем я подумал? – спросил, наконец, молодой человек.
– Да, – сдалась я и легла обратно, прильнув к его плечу, прикусив от досады нижнюю губу.
– Ты никогда мне не говорила этого вслух. Скажи, – тихо попросил Альс.
– А разве мужчины тоже любят ушами? – огрызнулась я и тут же извинилась. – Прости!
– Да, не переживай. Все нормально. Лиль, кажется, засыпаю. Обещай, что не уйдешь! Хочу проснуться и видеть тебя рядом. Вот такой я эгоист.
Альсар действительно вскоре уснул. Немного полюбовавшись бесконечно дорогим лицом, я встала и осмотрела палату.
«Ничуть не хуже номера в хорошей гостинице. Есть все, что нужно» – подсказал мой внутренний голос.
Я надела ботинки и решила немного погулять по коридору.
Моя душа пребывала в небывалой эйфории, потому что мне все же хватило духу, пусть и не прямо, но косвенно признаться ему в своих чувствах.
* * *
Услышав приглушенные голоса, доносившиеся из коридора, пришлось замереть, хотя я и понимала, что подслушивать нехорошо, но любопытство на этот раз оказалось сильней хороших манер, которые прививались в далеком детстве.
– Сказала же, что против их отношений! Нет, это уму непостижимо. Думала, что мой сын шутил, когда говорил, что его девушку будут звать только Лилией. Оказывается вот, как все обернулось, – выговаривала мама Альса.
– Мила… – грозно попытался было вставить слово ее отец.
– Что Мила? Послушай папа, я не маленькая. Не надо мне указывать, что делать. И это мой сын! Теперь единственный, – она простонала, – Глебушка погиб, Альсик – все, что у меня осталось. Никогда, слышишь никогда его не получит эта девка такая же, как и…
– Мила! Глебушке было девятнадцать. Он сам решил служить. Альсик, не мальчик! Повзрослел в семь лет, тем снежным вечером. Почему ты заставляешь меня напоминать тебе об этом? И ты не считаешь, что поздновато вознамерилась держать Альса возле своей юбки? – твердо перебил Станислав Михайлович.
– Такое не забывается! А ты всегда любил Альберта больше чем нас, своих родных детей, – с каким-то горьким недоумением сказала женщина.
– Неправда! Я вас любил одинаково. Не могу взять в толк, откуда в вас столько жестокости? Мила, ты получила то, что хотела. Или ты думала, что Альберт спокойно примет все твои похождения?
Холодный пот выступил на моем лбу, а руки и ноги онемели, когда я услышала все это. И словно желая меня добить, память подкинула шокирующие факты из газетной статьи, прочитанные, но забытые мною, а еще то, что рассказывал Альс.
Мелешин Альберт Станиславович – застреленный бизнесмен, семилетний мальчик видевший убийство своего отца, отчество Альсара – Альбертович, его родной брат погиб в армии и наконец, необъяснимый интерес Князева-младшего к фото моего папы, веточка вербы, подаренная мне незнакомым и молчаливым мальчиком с печальными глазами. Все встало на свои места, каждый кусочек мозаики занял нужную нишу. Так вот, что хотел рассказать Альс, а я не стала его слушать.
– Альсар, уснул! – выпалила я, выскакивая в коридор и силясь придать лицу естественное выражение.
Они перевели взгляды в мою сторону, но молчали, видно находясь в крайнем удивлении от моего внезапного появления.
Слушать этот разговор и дальше расхотелось, потому что испугалась, что узнаю о себе что-то такое, чего не смогу принять и понять. Эта моя черта бесила, но пока я ничего не могла с ней поделать, что раздражало еще больше. Я была поражена поведением матери Альсара. Помнится, он говорил, что она добрая и понимающая, а деда наоборот обрисовал, как настоящего монстра. Но эта женщина смотрит на меня с такой неприязнью. А Станислав Михайлович понял, поддержал и помог. Что-то здесь явно ни так, и это «что-то» относится ко мне. Я запуталась окончательно, а между тем Мелешина продолжала молчать, зло, глядя в мои глаза.
– Пусть поспит. Сон для него сейчас лучшее лекарство. И главное, что ты будешь с ним, – улыбаясь, проговорил Станислав Михайлович. – Ты ведь побудешь с Альсом хотя бы до воскресного вечера?
– Да. К сожалению, не смогу остаться дольше, потому что в понедельник на работу. Но, как только закончу так сразу приеду сюда, – кивнула я, улыбаясь в ответ.
– Вот и отлично! Мне пора. Мила, попридержи свой язычок, – обратился мужчина к дочери, которая все это время, молча, слушала нас.
– Ну, что же Лилия Вельских, полагаю нам надо поговорить, – четко выделяя каждое слово, вымолвила мать Альсара, когда ее отец скрылся за дверью.
Пытается давить на меня морально. Но, несмотря на то, что боюсь знать о себе правду, я все же смогу достойно ответить на такие резкие выпады. Она пожалеет, что связалась со мной.
– Слушаю вас, – спокойно отозвалась я, скрестив руки на груди.
– Нет, милочка! Это хотелось бы тебя выслушать, – язвительно бросила женщина.
– Какая жалость! Потому что мне вам сказать нечего. Разве, кроме того, что отсюда я никуда не уйду до вечера воскресения.
В конце коридора раскрылась дверь, и мы обернулись на этот звук, увидев, что к нам идет Владлен.
«Боже мой! Только его не хватало! Мало этой мегеры, так еще и этот плейбой заявился» – подумала я.
– Привет дамы! – поздоровался он и обратился к Миле Станиславовне. – Сестричка, как наш герой?
– Жить будет, – сухо ответила она и, одарив меня уничтожающим взглядом, отошла и села на диванчик.
Влад засунул руки в карманы джинсов и, проводив ее глазами, обратил свое внимание на мое невозмутимое лицо.
– Похвально! Но тебе не кажется, что ты здесь лишняя? Альс пока не в состоянии за тебя заступаться. Наш папа благополучно покинул это заведение, и… я на стороне своей сестры. Ты не пара для моего племянника. Ясно излагаю? Или подробнее объяснить?
– Лиль, иди сюда, пожалуйста! – Мы одновременно повернулись на чуть хрипловатый голос Альса.
Он распахнул дверь и стоял на пороге, опираясь на наличники обеими руками.
– Сынок, зачем ты встал! Есть же кнопка «вызов», – переполошилась его мать и хотела к нему подойти.
– Мама! – довольно жестким жестом руки остановил ее молодой человек. – Влад, я все слышал. Не смей, обижать мою любимую женщину. Повторяя твои слова, спрошу: Ясно излагаю?
– О, наш бесстрашный Зорро! – шутливо воскликнул Влад, игнорируя сказанное ранее.
Альс ободряюще мне улыбнулся, но в следующую секунду пошатнулся, и я кинулась, подставляя свое плечо для его опоры. Парень с радостью оперся на меня.
– Пойдем в палату. Ты слишком слаб.
– Да, идем, – согласился он, но задержал на матери суровый и осуждающий взор. – Мам, от тебя не ожидал такого!
– Альсик, – приподнимаясь, пробормотал она.
– Сиди! Если ты не понимаешь своего недопустимого поведения, то нам не о чем говорить. Лиля – моя любимая! Или она или никто! Конечно, в силу своего состояния не могу уйти, но мам, я уползу из твоей гребаной клиники, если Лили не будет рядом.
– Вот как? – голос женщины вдруг приобрел металлические нотки. – Альс, выбирай или я или она?!
– Мила… – попытался было вклиниться в разговор Владлен.
– Владик, помолчи! Ну, Альсар слово за тобой.
– Да вы что такое говорите! Он же еле на ногах стоит! – возмутилась я, не в силах молчать.
– Лиля, ваше мнение меня не волнует! Альс, жду твоего решения.
– Котенок, давай уйдем, – решительно шепнул на мое ухо Альс.
– Валяйте! Лучше бы тебя застрелили сыночек. Но самый лучший вариант вас обоих! – процедила Мелешина, тоже расслышав эту фразу и поднявшись, пошла по коридору, а вслед за ней устремился ее циничный брат.
Глава 14
Моя злость на эту женщину улетучилась, уступив место скорбной недоуменности. Как можно желать смерти собственному сыну, своей кровиночке? Не знаю, что чувствовал Альс в эти же секунды, но парень опустил голову, одной рукой он опирался на мое плечо, а вторая свободная сжалась в кулак.
– Прости, что тебе пришлось выслушивать все это, – глухо произнес Альсар.
Он вдруг отпустил мое плечо и прислонился в стене, закинув руки, обхватил затылок.
– Не понимаю! Где?! Где я ошибся? В чем прокололся? Зачем она так с нами?! Ведь была на моей стороне. Была против моей женитьбы на Тинке, защищала от деда и вот…. Не понимаю ее лютой ненависти к тебе. И это все моя вина, что тебе пришлось выслушивать оскорбления. Прости!
Альс смотрел на меня с умоляющей нежностью и какой-то обреченной грустью. Теперь его глаза были такими же, как тогда, когда протягивал мне ту веточку вербы в подарок.
– Ты не виноват! Так…. – я пыталась собраться с мыслями, – поедем домой. У тебя есть еще какие-нибудь вещи?
– Только те, что на мне.
– А обувь? – спросила я, увидев, что на его ногах надеты лишь носки.
– Все, что на мне и больше ничего нет, – уточнил молодой человек.
– Идем, обопрись снова на меня. Идем, – твердо повторила я, как никогда прежде уверенная в своих действиях.
Никто из присутствующих внизу нас не остановил: ни медсестры, ни охранники. Мы благополучно вышли на улицу, я усадила Альса на ступеньки крыльца, сняв свою куртку, накинула на его плечи. Разумеется, она была ему безбожно мала, но хоть немного прикрыла спину.
– Лиль, спасибо тебе, – тихо прошептал он и уронил голову на колени.
Я знала, верней ощущала, что ему сейчас плохо морально. И что боль души скорей всего даже перекрывает физическое недомогание. На мгновение подставила лицо холодному, мелко моросящему дождю и сосредоточилась на главном: надо найти машину, чтобы доехать до моего дома. Благо в кармане джинсов завалялись пятьсот рублей. Их вполне достаточно для оплаты проезда. Заметив, как с парковки выруливает светлая машина, я бросилась туда и, догнав, отчаянно застучала по капоту кулаками. Автомобиль притормозил, а реакция водителя на мои проделки не заставила себя ждать.
– Тьфу ты! Пьяная что ли?! Дамочка, что же это вы вытворяете?! – высунувшись в окно, выругался пожилой мужчина.
«Ух, еще такой культурный попался», – с облегчением подумала я.
– Простите, пожалуйста! Очень нужно было вас остановить. Прошу, довезите до Малахитовой, сорок четыре.
– Э-э-э… да! – с сомнением протянул мужчина и вышел на улицу. – А чего вы раздетая, под дождем бегаете?
– Слушайте, заплачу вам пятьсот рублей. Здесь ехать-то всего ничего. Помогите усадить в машину парня и не задавайте лишних вопросов, – отважно отбрила его я.
– Пятьсот?! Хорошо, – сразу же согласился дедок, но себе под нос все же пробормотал, – сумасшедшая.
– Боже мой, – воскликнула выбежавшая из комнаты Инесска, когда увидела нас в прихожей, промокших и хмурых.
– Привет Несс, – поздоровался Альсар и улыбнулся.
– Привет! Что у вас случилось-то? – подруга осмотрела обоих округлыми глазами.
– Потом, – отмахнулась я, с трудом сдерживая слезы, потому что дома позволила себе расслабиться. – Альс, пойдем, уложу тебя в моей комнате.
Усадив парня на постель, я опустилась на палас и сняла с него мокрые носки.
– Котенок, это я должен быть у твоих ножек, – вздохнул он. – Моему восхищению нет предела! Ты сильная духом! Умница моя, выдержанная и смелая!
– Альс, – дрожащим голосом начала я, – ты ошибаешься…
– Лиль, не смей плакать! Ты сильная! Мы с тобой все обсудим, когда мне станет немного лучше. Согласна?
– Да, – я поднялась и уткнулась в его грудь, а он принялся ласково поглаживать мою спину. – До умопомрачения люблю тебя мой маленький нежный Котенок.
– Это взаимно, – тихо призналась я, и наши губы слились в легком, но обжигающем поцелуе.
– Вот сука стервозная! – прослушав мой рассказ, выкрикнула Инесса, вышагивая по кухне туда и обратно.
Я сидела на табурете и курила, передо мной стояла нетронутая рюмка с коньяком.
– Тише! Это твоя начальница, между прочим. Несс, если она узнает, что ты моя подруга, то…
– Плевать! Уйду на другую работу. А дед Альса, он же может вам помочь. Обратись к нему!
– Нет! Пока нет. Когда Альсару станет лучше, мы с ним поговорим и решим, что делать дальше.
И тут до меня дошло, что Инесска не поехала домой, как обещала.
– Э… подружка, а что у тебя стряслось?
Инесса подошла и села за стол, зажмурившись, выпила рюмку спиртного, а потом посмотрела на меня взглядом побитой собаки и развела руки в стороны.
– Все Лилечка… Вадик откуда-то узнал про Женьку, приехал ко мне домой. Там был жуткий скандал, соседка позвонила и дала послушать. Они… идиоты даже входную дверь не прикрыли. Что теперь делать?
Я загасила окурок в пепельнице и выпила свою рюмку с коньяком, поморщившись, съела кусочек сервелата.
– Вот же лимон есть, – предложила Несска.
– Ты балансировала на грани Инесс. И то, что случилось сегодня, произошло бы рано или поздно.
– Но Вадик, – жалобно пискнула Акимова, – он мне как-то дороже Жорика.
– Несс, давай спать. Завтра будет новый день и свежие мысли. Просто… у меня на данный момент голова отказывается думать.
На цыпочках я прокралась в комнату и подошла к постели, чтобы убедиться, что с Альсом все в порядке. Он спал лежа на правом боку и подложив руку под щеку, дышал свободно и ровно. Я улыбнулась, поправив сползшее одеяло, поцеловала его в губы и быстро вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
На этот раз почти моментально провалилась в глубокий сон, едва прилегла на подушку. Утром нас разбудил звонок в дверь. Мы ничего, не понимая разом, вскочили с Несской все еще сонные, стукнувшись при этом лбами.
– Доброе утро! Простите за стол ранний визит, но дело не терпит отлагательств, – извинился тот самый мужчина, который открывал для меня дверцу машины, когда за мной приехал дед Альса.
– Господи! Половина восьмого, воскресение, – упавшим голосом ответила я. – Ну, что же входите, коли нарисовались.
Несска, выглянувшая было в коридор, увидев молодого и приятного незнакомца, смущенно ойкнула и скрылась из виду. Я закрыла дверь и обратила взор на непрошеного гостя.
– Пройдем на кухню или здесь поговорим?
– Здесь, – улыбнулся тот. – Меня зовут Андрей Рузанцев, и я личный помощник Станислава Михайловича.
– Слушаю вас Андрей….э-э…
– Просто Андрей. Неужели я такой старый, чтобы меня называли по отчеству?
«О, очередной плейбой, клевый такой» – подумалось мне про себя.
– Хорошо Андрей. Тогда большая просьба не называть меня госпожой.
– Идет, – с ходу согласился он. – Станислав Михайлович недавно узнал о том, что вы были вынуждены покинуть клинику госпожи Мелешиной. Но Альсару Альбертовичу пока необходимо находиться под наблюдением врачей…
– Вы приехали, чтобы забрать Альса?
– Да. Так надо в данной ситуации. Вы сможете видеть его, когда захотите. С этим проблем не будет.
– Спасибо на этом. Вот только вряд ли Альсар Альбертович захочет с вами уехать.
– Возможно, но вы же умная женщина. Поговорите и убедите его, – мягко попросил Андрей.
– Лилька, – ошеломленным шепотом позвала выглянувшая из-за двери комнаты Инесска.
– Несс, потом…
– Иди сюда и скорей, – шикнула она, прикрывая рот рукой.
– Извините, я на минуту.
– Несска, ты разве не…. – мои слова застыли на языке, потому что работал телевизор.
– А теперь наша ежедневная программа «Подглядели», – бодро и весело сообщила ведущая одного из каналов. – Как вы уже знаете, поздним вечером пятницы в частную клинику госпожи Мелешиной поступил ее родной сын Князев Альсар с сотрясением мозга. Но вот, что любопытно. На следующий день внука приехал навестить его дедушка – известный бизнесмен Князев Станислав Михайлович в сопровождении молоденькой и довольно-таки хорошенькой девушки. Возникает вопрос: дед привез девушку внуку или же приехал со своей любовницей? Будем ждать новых новостей. И переходим к другим не менее интересным и захватывающим новинкам.
– Что?! Что это такое? Какая грязь, – брезгливо поморщилась я, пятясь назад.
– Лиль, включила и случайно увидела анонс, – виновато ответила подруга. – Решила, что тебе надо самой все услышать. Думаешь, это Мелешина подсуетилась? Но так про своего отца?!
– Мне очень жаль, – послышался сочувствующий голос Рузанцева сзади меня.
Несска взвизгнула и, прыгнув в постель, укрылась до подбородка.
– Молодой человек, ну нельзя же так врываться, когда девушка не совсем одета, – с кокетливым укором вымолвила она.
– Не совсем? – переспросил мужчина и снисходительно улыбнулся. – По-моему вообще не одета. Прошу прощения! Лилия, пойдемте в коридор.
* * *
Стараясь ступать, как можно тише, вошла в комнату, боясь разбудить Альсара, но он не спал, а склонившись, стоял у окна, опершись руками на подоконник.
– Ты хочешь, чтобы я поехал с ними? – бесстрастно спросил молодой человек и, повернувшись, выпрямился.
– Ты слышал наш разговор? – стушевалась я, медленно приблизилась и остановилась рядом.
– Вы говорили достаточно громко. Это ведь Андрей приехал?
– Да. Альс, понимаешь, в клинике твоей матери я тебя однозначно не могла оставить, но твой дедушка позаботится о тебе. Наверняка он подыскал другую больницу…
– Котенок, а ты не думала о том, что мне теперь некому доверять. Мать оказалась стервозной истеричкой, но зато умело маскировалась под хорошую. А мой дед…. ему я давно перестал верить. И вот ты тоже отказываешься от меня…
– Все ни так! О тебе только и беспокоюсь. Завтра понедельник, из школы вернусь домой часа в три дня, в лучшем случае. Я же с ума сойду, как ты здесь один!
Сказать, что как раз деду он может доверять, не поворачивался язык. И вряд ли сейчас получится убедить в этом парня. Лицо же Альса выражало крайнюю степень задумчивой отрешенности. Было видно, что последние события изрядно пошатнули его моральный дух.
– Нам о многом надо поговорить.
– Знаю, но это подождет, пока ты не поправишься, – я подняла руку и пальцем очертила линию его подбородка, дотронулась до упрямо сжатых губ.
Альсар невесело усмехнулся и, поцеловав мой палец, снова отвернулся к окну.
– Который день дождь, – равнодушно проговорил он. – Хорошо, я поеду с Андреем, если ты так хочешь. Но есть небольшая просьба. Навещать не приезжай. Встретимся в школе, когда мне станет лучше.
Эти его прощальные слова пронзили мое сердце щемящей болью. Альс вдруг стал каким-то чужим и далеким. Но разве так должно было случиться?
Может для кого-то эти три недели пролетели и незаметно, но не в моем случае. Почти весь сентябрь лил дождь, но наступивший октябрь порадовал теплой погодой и долгожданным солнышком. Серые низкие тучи сменились на голубое небо, а солнечные лучи игриво засверкали на разноцветных листьях деревьев и кустарников. Лично для меня уходящая сентябрьская неделя выдалась тяжелой. Во-первых, из-за трех контрольных работ, а также из-за визита комиссии, которая ходила по классам и проверяла качество ведения уроков.
– Ну и как у тебя были? – поинтересовалась Ирина, подсев за мой столик в школьном кафетерии.
– Были, но повезло, что в шестом классе. А там сама понимаешь, требования не так высоки, как в старших. Но методика проведения урока им показалась неплохой.
– В понедельник будет педсовет по итогам первого учебного месяца. И замечания комиссии из Министерства образования Римма Ивановна озвучит. Ты кстати отчет подготовила?
– Еще в начале недели был готов, – улыбнувшись, ответила я.
– Молодец! – похвалила Ира. – Ой, побежала, – спохватилась она, взглянув на часики на своей руке. – У меня отчет не готов, а сегодня вечером свидание, которое плавно перетечет в бурную ночку. По крайней мере, надеюсь на это, – лукавая улыбка озарило ее лицо.
– Удачи тебе, Ириш!
– Спасибо! Все, улетела.
«Одиночество – сволочь, одиночество – скука» – припомнились слова из одной песенки.
Вот это точно про меня. Я не находила себе места от тоски по Альсару, он стал чаще сниться, а его глаза потрясающей глубины и едва уловимая улыбка с завидным постоянством преследовали мое воображение.
– Лилия Андреевна, – я вскинула взгляд на незаметно подошедшую Мартину.
– Что тебе надо Тачук?
Тачук?! В моем мозгу, словно распрямилась пружина, сжатая до сих пор. Арина Тачук, та самая женщина, которую расстреляли вместе с отцом Альсара. Как же я раньше-то об этом не подумала? Но все так закрутилось: несчастье с Альсом, несносное поведение его матери, а потом вынужденная разлука с любимым и его непонятные слова о том, что пока нам лучше не видеться.
– Была у Альсика. И знаете, приезжала спасенная им девушка. Ммм… такая хорошенькая, правда, ей всего-то пятнадцать, но…
– Тачук, короче. Что тебе надо? – решительно оборвала я ее намеки.
– Лилия Андреевна, нервные клетки не восстанавливаются. И вы же умная, сами подумайте, что мне надо.
Она победоносно улыбнулась, обнажив ровные белые зубы и развернувшись на каблучках, пошла к выходу.
– Избалованная наглая сучка, – пробурчала я себе под нос и, поднявшись, покинула кафетерий.
Выйдя на крыльцо, подставила лицо солнечным лучам и зажмурилась. Если не открывать глаз, то ничто не скажет о том, что на дворе – осень. Вон, даже синички динькают так радостно, что душа наполняется ликованием.
– Лилия! Лилия, вас ждут. Может, пойдемте?
Голос Андрея заставил меня нахмуриться и распахнуть глаза. Он стоял рядом, небрежно засунув руки в карманы черных брюк, и улыбался.
– Хорошо выглядите, Лиля.
– Спасибо, – очень сдержанно поблагодарила его я и начала спускаться по лестнице, а Рузанцев пошел вслед.
За воротами стояла знакомая мне черная машина, а возле нее курил незнакомый высокий и широкоплечий мужчина.
– Сегодня я вместо водителя, а это Александр – телохранитель нашего босса, – пояснил Андрей, перехватив мой недоумевающий взгляд.
– Станислав Михайлович в машине?
– Да. И очень вас ждет!
Я села на заднее сиденье и дед Альса улыбаясь, чуть сжал мою руку.
– Лиля, рад нашей встрече, – тепло поприветствовал он.
– Взаимно! Как Альсар?
– Андрей, опусти перегородку, пожалуйста, – попросил Князев – старший. – Альс, в полном порядке, – начал он, как только мы остались наедине. – Его лечили на дому, а также он занимался индивидуально с учителем, чтобы не отстать от школьной программы. В понедельник придет в лицей. Как ты? Чего-то бледненькая? Нам надо поговорить, а поэтому хочу тебя пригласить на ужин в ресторан. Что скажешь?
Я опешила не столько от новостей, что с Альсом все хорошо, сколько от приглашения на ужин. Слишком четко помнила ту грязь, которую на нас вылили с экрана телевизора.
– Э-э-э… как-то это неожиданно, но скажу прямо. Вы не боитесь, что завтра нас с вами уж точно запишут в любовников?
